Но в машине открылась вторая дверца, и появился еще один человек, при виде которого Мэри испытала гамму чувств, причем облегчение занимало среди них далеко не первое место. Судя по тому, как похожи эти двое, можно с полной уверенностью утверждать, что они братья.
Мужчины обошли «фиат» с обеих сторон и направились к крыльцу. Томас немного выше брата и более основательно сложен, белый свитер плотно обтягивал широкую грудь. Джон, одетый с нарочитой небрежностью, по сравнению со старшим братом казался совсем мальчишкой.
Когда мужчины прошли мимо окна, Мэри неохотно двинулась с места, чтобы встретить гостей в холле. Чему быть, того не миновать. Но на звонок из гостиной выскочила Джун.
— Он пришел! — радостно воскликнула сестра. — Я открою!
— И не один, — предупредила Мэри, сразу заметив, как потух взгляд ореховых глаз. — С ним брат.
Джун поразительно быстро овладела собой.
— Тогда понадобится четвертый столовый прибор.
Мэри осталась в холле, ожидая, пока Джун откроет дверь, и, пытаясь совладать с чувствами и подготовиться к разговору. Неизвестно, будет ли брак лучшим выходом из положения, но если окажется, что молодые люди действительно хотят этого, Мэри зубами и ногтями будет драться за их право принять самостоятельное решение…
Ее приглашение войти прозвучало на удивление сдержанно. Джон казался несколько смущенным. Молодой человек выглядел весьма привлекательно, но черты его лица были не такими мужественными, как у брата.
— Я тут ни при чем, — сразу же заявил Джон. — Я говорил: сегодня Тому не надо приходить.
— Это полностью моя идея, — подтвердил Томас. — Как говорится, не откладывай на завтра…
Мэри даже не взглянула на него, сосредоточив все внимание на младшем брате.
— Не стану притворяться, будто рада случившемуся, — начала Мэри, не тратя времени на светские любезности, — но и пилить вас не собираюсь, можем поговорить за обедом. Сейчас все будет готово. Может, для начала выпьете шерри?
— Мы не рассчитывали на обед, — сказал Томас, прежде чем Джон успел вставить слово. — Никакой еды.
— Мы с сестрой обедаем всегда в это время, — коротко возразила Мэри. — Не вижу причин менять распорядок. — Она отвернулась и бросила через плечо: — Мне надо поставить еще один прибор. Джун, проводи мужчин в гостиную.
Салфетки лежали на старинном сервировочном столике на колесиках. Этот столик из дуба их мать купила на одной из своих любимых распродаж мебели. Ничто в их доме не представляло антикварной ценности, но вся мебель подбиралась тщательно и с любовью.
Мать всегда говорила, что полюбила этот дом с первого взгляда и вложила в убранство всю фантазию. Отец с матерью были на редкость гармоничной парой, любящей детей, и знали бы, как с честью выйти из этой переделки…
Не будем расстраиваться, подумала Мэри, усилием воли отодвигая любимые образы. Она сама справится с ситуацией, ибо речь идет о счастье Джун. Ну, Томас Тэчер, берегись!
Джун и Джон уселись рядом с камином вдвоем в просторном кресле, держась за руки с подчеркнуто независимым видом. Томас почему-то выглядел как рыба, вынутая из воды. Мужчины ничего не пили, но настаивать Мэри не собиралась. Не надо усложнять положение и без того достаточно тяжелое.
— Прошу за стол, — произнесла хозяйка.
Томас первым поднялся на ноги, как-то сразу заполнив собой всю комнату.
— Что ж, вперед, — иронически сказал он. — Запах просто замечательный!
Мэри поняла, что он просто издевается над ее стремлением вести себя так, словно ничего не произошло. Ладно, пусть повеселится. Мэри вежливо улыбнулась.
— Надеюсь, и вкус будет не хуже.
— Ничуть не сомневаюсь, — продолжил Том.
Джун и Джон тоже поднялись: молодежь не осталась безучастной к пикировке старших.
— Мэри, очень любезно с вашей стороны устроить нам такую встречу, — сказал Джон. — Особенно если учесть, в какой манере вам сообщили эту новость, — добавил он, бросив испепеляющий взгляд на брата.
— Прошу прощения, — примирительно сказал Томас. — Я и сам был в шоке.
Мэри встретила взгляд Томаса спокойно. Если он считает, что таким поведением приручит ее, то ошибается. Его намек, что Джон у Джун не единственный мужчина, казался слишком оскорбительным, чтобы пропустить его мимо ушей.
— Не сомневаюсь, — ответила Мэри. — Может, ненадолго оставим эту тему и сначала поедим?
Мэри первой пошла в столовую. Томас шел так близко, что она ощутила некоторое неудобство. Мэри усадила Тома во главе длинного стола, сама села напротив, а Джун с Джоном расположились по обеим сторонам, так что молодые люди могли любоваться друг на друга сколько угодно. С первого взгляда становилось ясно, что они влюблены. Джон оказался совсем не таким, каким его ожидала увидеть Мэри. Возможно, внешне они с братом и похожи, но в характерах не было ничего общего.
Разговор поддерживал главным образом Томас. Мэри прислушивалась к его словам с подозрением: похоже, Тэчер пытался усыпить их бдительность своим довольным видом, притворяясь, будто примирился с судьбой. Но на это надеяться нечего. Не такой он человек, чтобы за два часа радикально менять взгляды. Значит, настоящий разговор еще впереди.
Неизвестно, что Том чувствовал на самом деле, но после каждого отправленного в рот кусочка форели откладывал вилку со вздохом, который должен был показать неземное наслаждение.
— Мои поздравления! — восклицал лицемер. — Рыба просто великолепна!
— Я просто засунула ее в духовку, вот и все! — остудила его пыл Мэри, не желая незаслуженных комплиментов, и, перехватив инициативу, добавила: — Мы ведь собрались здесь не для того, чтобы обсуждать мои кулинарные таланты, не так ли?
— Конечно, нет, — резко сказал Джон. — Хватит паясничать, Томми!
Отблеск стали блеснул в серых глазах, в упор смотревших на Мэри.
— Что ж, давайте поговорим. Я уверен, мы сможем найти выход из создавшейся ситуации, более приемлемый, чем женитьба.
— Если вы хотите предложить деньги, можете не трудиться! — выпалила Джун: щеки ее пылали. — А если думаете, что я соглашусь на аборт, то жестоко ошибаетесь! Вы слышите?
— Похоже, слышу не только я, но и все соседи, — саркастически ответил Томас. — Давайте попробуем подойти к делу разумно.
— Я тебе уже говорил, что мы с Джун собираемся делать, — с нажимом сказал Джон. — И мне все равно, одобряешь ты это или нет.
Нахмурив брови, брат несколько секунд молча рассматривал его.
— А об отце ты подумал?
— Это настоящий шантаж! — В глазах Джона загорелся огонек негодования. — В конце концов, зачем сейчас сообщать отцу о ребенке? Я просто женюсь, вот и все.
— И где же вы собираетесь регистрировать брак?
Джон обменялся взглядом с Джун, словно ища поддержки.
— Наверно, в отделе регистрации…
— Думаешь, папа не догадается? Инсульт подействовал на его двигательные функции, но не на умственные способности. Отец еще в состоянии сообразить, сколько будет дважды два.
— Есть угроза следующего инсульта? — спросила Мэри. — И врачи наверняка настаивают, чтобы он избегал стрессов?
— Когда случается инсульт, всегда есть опасность повторения. Это знает каждый дурак.
Мэри закусила губу: нельзя не признать, что в этом высказывании немалая доля правды. Джон нетерпеливо передернул плечами.
— Послушайте, так мы ни о чем не договоримся. — Он упрямо посмотрел на Мэри. — Вы на нашей стороне?
Она так не считала, но не объединяться же против собственной сестры с Томасом? Об этом не могло быть и речи!
— Да, на вашей, — твердо ответила Мэри.
Лицо Джона осветила улыбка, и молодой человек с облегчением вздохнул.
— Спасибо!
— Кажется, я остался в меньшинстве, — сдался Томас.
Мэри задумчиво посмотрела на него. Что-то подозрительно легко эта акула бизнеса капитулировала… Хотя она сама не в восторге от этого брака, нельзя допустить, чтобы старший братец начал вставлять молодым людям палки в колеса.
Мэри стала собирать посуду и постаралась не коснуться пальцев Томаса, когда он передал свою тарелку. Его загорелые руки выглядели хорошо ухоженными, и Мэри невольно подумала, что эти руки умеют многое…
— Я помогу принести остальное, — неожиданно предложил Том. — Нет нужды выкатывать столик. — Мэри предпочла бы отвезти посуду на столике, но выбора не оставалось: Томас встал и взял сразу и салатницу, и блюдо с остатками картошки. Заметив, что Мэри застыли в нерешительности, мужчина бросил на нее насмешливый взгляд: — Что-нибудь не так?
Мэри покачала головой, не умея объяснить нежелание принять его помощь. Если Томас надеется с глазу на глаз перетянуть ее на свою сторону, то пусть забудет об этом. Мэри не могла, да и не хотела, отступать. Все равно это ничего бы не изменило. Как сказала Джун, они с Джоном достаточно взрослые, чтобы поступать по-своему.
Кухня, и так маленькая, в присутствии Томаса стала казаться совсем крошечной. Тэчер поставил посуду, куда указала Мэри, но не собирался возвращаться в столовую. Он облокотился на буфет и стал наблюдать, как Мэри достает из духовки яблочный пирог.
— Наверняка вам туго пришлось, когда в двадцать лет на вас свалилась такая ответственность… — задумчиво сказал Томас. — У вас еще есть родня?
— Есть мамин двоюродный брат, но он живет в Австралии и у него своя семья. — Мэри старалась говорить спокойно. — Все же мы не маленькие дети и без труда выжили.
— Для того чтобы едва сводить концы с концами. Не думаю, чтобы ваш бизнес обеспечивал вам больше прожиточного минимума.
— Смотря, что считать этим минимумом. Мы привыкли довольствоваться малым.
— И никаких запросов?
Мэри повернулась к самоуверенному нахалу: в ее руках был зажат широкий нож для резки овощей.
— Уж не думаете ли вы, что Джун нарочно забеременела, чтобы подцепить богатого мужа?
По возвращении домой Мэри не успела переодеться, просто сняла светло-серый пиджак. Теперь, медля с ответом, Томас внимательно рассматривал длинную, какую-то беззащитную шею девушки, едва прикрытую полурасстегнутым воротником бледно-лимонной блузки, и маленькую упругую грудь под тонкой тканью. Затем Тэчер поднял глаза на смятенное лицо и принялся разглядывать его с таким вниманием, что Мэри готова была провалиться сквозь землю.
— В этом предположении нет ничего оригинального, — жестко ответил Тэчер.
С трудом Мэри заставила себя сдержаться. Сорваться — означало проявить слабость, а она сейчас не могла позволить себе такую роскошь. Только не с этим человеком.
— Ваша быстрая капитуляция, когда обсуждали предполагаемую женитьбу, с самого начала показалась подозрительной. Теперь я вижу, что была права, — парировала она. — Вы решили во что бы то ни стало помешать этому браку, верно?
В холодных серых глазах не появилось ни капли смущения.
— Да, я намерен по мере моих скромных сил не дать Джону разрушить свое будущее.
— Но ведь стоит только посмотреть на эту парочку, как сразу ясно, что они по-настоящему любят друг друга! — воскликнула Мэри, решив воззвать к его чувствам.
Рот Тэчера скептически скривился.
— Вы считаете, что любви достаточно для удачного брака?
— Я думаю, что любовь — прочная основа для него.
— Вы романтик. — В устах Тэчера это определение прозвучало оскорбительно. — Что останется, когда остынет страсть?
Мэри прямо взглянула в жесткие глаза.
— Вы говорите не о любви, а о похоти.
— Просто трезво смотрю на вещи. Ваша сестра очень милая девочка, и я вполне понимаю, что Джон мог из-за нее потерять голову. Да, это своего рода любовь, но если говорить серьезно, что между моим братом и вашей сестрой общего?
— А что еще нужно? — спросила Мэри, стараясь в первую очередь убедить саму себя. — Может, по происхождению Джун и не вашего круга, но родилась она не под забором!
— Ничего подобного я не говорил! — Похоже, Томас начинал терять терпение. — Речь совсем не о происхождении!
— А я думаю, вы просто считаете, что Джун вам не ровня.
В воздухе повисла пауза. Подобравшись, словно готовясь к прыжку, Тэчер сверлил Мэри глазами. Мэри почему-то до дрожи в теле ощущала скрытую силу широких плеч и мускулистых рук, открытых высоко засученными рукавами свитера. Перед ней стоял мужчина, с которым приходилось считаться, и которого никто не захотел бы иметь в числе своих врагов. И, тем не менее, Мэри не собиралась позволить ему растоптать счастье Джун.
— Для человека, узнавшего такую поразительную новость лишь пару часов назад, вы поразительно быстро сориентировались, — сказал Том. — Возможно, что и вы тоже видите в этой ситуации личную выгоду?
Пальцы яростно стиснули ручку ножа. Внезапно в Мэри вспыхнуло желание всадить нож Тому под ребро. Когда она заговорила, голос звучал глухо и хрипло:
— Мне не нужно от вашей семьи ни пенса! Я забочусь только о Джун. Разумеется, я бы предпочла, чтобы моя младшая сестра вступила в жизнь по-другому, но если ваш брат любит ее не меньше, чем она его, — а я надеюсь, что так оно и есть, — то я готова поддерживать их во всем.
— Несмотря на моего отца?
Совсем забыв об этом, Мэри на мгновение замялась.
— Я понимаю, каким это может стать ударом, — наконец промолвила Мэри, тщательно подбирая слова. — Поверьте, очень жаль, но…
— Но эта жалость вполовину меньше моей, мрачно перебил Томас. — Я пришел сюда в надежде заручиться поддержкой, но вижу, что ошибся.
— Безусловно, — согласилась Мэри. — Кстати, ваш брат показался мне вполне, самостоятельным человеком.
— Вы увидели его всего лишь час назад! — злобно сказал Тэчер. — И не можете судить, насколько Джон самостоятельный. А Джун у него далеко не первая.
Ошеломленная, Мэри смотрела на разгневанного мужчину во все глаза.
— Вы хотите сказать, что ваш брат уже оказывался в подобной ситуации?
— Нет, до беременности не доходило, но чуть больше года назад он хотел жениться на девушке, с которой вместе учился в Оксфорде.
— Джон сам передумал, или в прошлый раз вам все-таки удалось отговорить его? — не удержалась и подколола Мэри.
— Просто он понял, что чуть не свалял дурака.
— Но теперь-то Джон закончил учиться и сам зарабатывает на жизнь, — рассудительно заметила Мэри. — Это существенно меняет дело.
— Он стал старше, но ничуть не поумнел, — не уступал Том. — И понятия не имеет, как сложится его дальнейшая жизнь.
— Да все Джон прекрасно знает! — отогнав остатки сомнений, воскликнула Мэри. — Он хочет жениться на моей сестре!
— А что дальше?
— Ну, это уж им решать. В конце концов, вряд ли Джон останется без средств к существованию.
— Интересно, что бы вы сказали, если бы у моего младшего брата не было ни пенни в кармане…
Это прозвучало как чистейшей воды цинизм, но справедливости ради приходилось огласиться: основания для такого вывода существовали. Мэри попыталась быть честной с самой собой.
— Да, конечно, деньги в этой ситуации вещь не последняя… Особенно учитывая рождение ребенка. Я бы не хотела, чтобы Джун жила бедно, и едва ли смирилась бы с этим. — Томас хотел что-то сказать, но Мэри остановила его взглядом. — Однако то, что я с вами соглашаюсь, не значит, что я смогла бы отговорить сестру от замужества. Пусть поступает так, как считает нужным. И Джон тоже.
— Конечно, брат уже вышел из того возраста, когда нуждаются в разрешении… — скривился Томас.
— Вот и пусть решает сам, — жестко закончила Мэри. — Боюсь, вы слишком далеко зашли, разыгрывая роль умудренного опытом старшего брата. — Она взяла блюдо с пирогом в одну руку, кувшин с взбитыми сливками в другую и ощутила, что подгибаются колени.
Томас молча последовал за ней в столовую и уселся на прежнее место. Мэри принялась раскладывать по тарелкам пирог. Подумать только, сегодня утром она горевала, что плохая погода отпугивает покупателей! Смешно…
Первым за столом нарушил неловкое молчание Джон.
— Что бы ты ни говорил, это все равно ничего не изменит, — упрямо сказал он брату. — Мы с Джун поженимся, и очень скоро.
— Я это уже слышал. — Лицо и тон Тома оставались совершенно бесстрастными. — И когда же ты собираешься обрадовать родителей?
Сбитый с толку уступчивостью старшего брата, Джон заметно смутился.
— А когда лучше?
— Ты же сам все решаешь…
— Тогда завтра утром.
— Хочешь, я пойду с тобой? — неожиданно предложила Джун.
Братья посмотрели в глаза друг другу, и младший первый отвел взгляд.
— Думаю, будет лучше, если я сначала один поговорю с ними, — пробормотал Джон.
— Да, конечно, — с видимым облегчением сказала Джун и осторожно добавила: — Надеюсь, все пройдет хорошо.
— Я тоже, — с явным сомнением в голосе промолвил Томас. Посмотрев на нетронутый кусок яблочного пирога, он сделал гримасу: — Боюсь, у меня пропал аппетит.
Мэри и сама не могла проглотить ни кусочка. Она отодвинула тарелку и встала.
— Кофе будем пить в гостиной.
На этот раз Томас не пытался помочь ей. Похоже, если бы не Джон, он бы тут же ушел. Ему не удалось отговорить брата, но очевидно, что это отнюдь не означало, что он сдался.
— Я позвоню сразу после разговора с родителями, — сказал Джон невесте, когда братья собрались уходить. — Они, конечно же, захотят встретиться с тобой. И с вами тоже, — обернулся он к Мэри. — Надо будет договориться о свадьбе.
— Давайте все делать по очереди, — предложил Томас. — Ведь ребенок родится не на следующей неделе. — Он коротко кивнул Мэри. — Еще раз спасибо за гостеприимство.
— Всегда рады, — коротко поклонилась Мэри, размышляя, где граница между вежливостью и ложью. Век бы не видеть этих Тэчеров…
— Ну как? — с тревогой спросила Джун.
Разве мое мнение еще имеет хоть какое-нибудь значение, хотела сказать Мэри, но только слабо улыбнулась:
— Кажется, он симпатичный…
— Симпатичный? — Джун казалась оскорбленной в лучших чувствах. — Да он просто… замечательный!
— Но ведь это ты влюблена, а не я, — мудро заметила Мэри. — Кстати, если верить Томасу, ты еще в школе училась, когда все началось. Вот уж…
— Это вообще моя инициатива, — гордо вздернула подбородок Джун. — Я так устроила, чтобы Джон обратил на меня внимание.
— Каким же образом?
— Пригласила танцевать.
— Да, для этого требуется большое мужество… — кивнула Мэри, чувствуя, как уголки рта неумолимо ползут вверх. — И что же он ответил?
— Что будет счастлив. — Тон Джун смягчился. — Он совсем другой, чем Ник, Джек и другие мальчики. Если бы я пригласила их, они бы обязательно отпустили какую-нибудь глупую шуточку.
Это Мэри хорошо понимала. Все мальчишки, с которыми Джун общалась раньше, были ровесниками, и не умнее ее самой. А внешняя привлекательность все же не единственное достоинство Джона. В нем чувствовалась уверенность в собственных силах. В этом он схож с братом. Только самоуверенность Томаса, казалось, переходила все границы.
— И что, все твои друзья знали, что ты встречаешься с Джоном?
Джун замотала головой.
— Только Сара. Должна же я с кем-то поделиться!
Сара была единственной близкой подругой Джун. Девчонки делились самыми сокровенными тайнами. Мэри хотелось верить, что Сара не сболтнет лишнего. Конечно, каждый, кто умеет считать, обо всем догадается, как только у Джун появится живот, но к тому времени сестра уже будет замужем, а злые языки пусть говорят, что хотят… Куда важнее узнать, как представляет Джун свою дальнейшую жизнь. Похоже, она не заглядывала дальше завтрашнего дня.
— А если бы не беременность? — осторожно начала Мэри. — Я хочу спросить, ты действительно хочешь выйти замуж за Джона?
— Конечно! Он именно тот, о ком я мечтала с детства! — не задумываясь, ответила Джун.
— Никогда бы не подумала, что ты мечтаешь о замужестве, — мягко заметила Мэри. — Помню, мне в твоем возрасте это и в голову не приходило…
— Но я же не ты, — с неоспоримой логикой ответила Джун. — Для меня карьера никогда не была главным. Это тебе дороже всего честолюбие.
От которого также пришлось отказаться, с горечью подумала Мэри. Торговля — не моделирование одежды, даже если у тебя магазин высокой моды. В спальне у Мэри до сих пор стояла чертежная доска, где она иногда работала над очередной идеей, но времени для любимого дела оставалось так мало, что ее занятия не выходили за рамки простого увлечения…
— Ты скоро можешь заняться своей карьерой, — продолжала Джун, по-видимому, решив проявить великодушие. — Я получила — или вскоре получу — то, чего хотела, и ты сможешь делать что угодно, а не заботиться обо мне.
Об этом Мэри еще не успела подумать. Нельзя сказать, чтобы перспектива полной свободы ее утешила. Мэри, встав задернуть шторы, несколько минут смотрела на вечернюю улицу, размышляя, сколько надо решить и предусмотреть…
— Вы уже решили, где будете жить? — не оборачиваясь, спросила Мэри.
— Нет еще, — беззаботно ответила Джун. — Скорее всего, купим дом.
Может, деньги в предполагаемом браке и не главное, но свою роль они сыграли, сухо отметила Мэри.
— Томас, как и Джон, живет с родителями? — вдруг услышала она собственный голос.
— Нет, у него квартира в городе.
Мэри, наконец, задернула шторы, но не отошла от окна. Эти разговоры начинали действовать ей на нервы.
— Хочешь какао?
— Нет, спасибо. — Джун закрыла глаза и с отсутствующим видом откинулась на спинку стула. — Я думаю о Джоне.
Растрепанные волосы, худенькое, еще не расцветшее тело в джинсах и трикотажной футболке… Невозможно поверить, что этот ребенок скоро станет матерью. Сейчас Мэри не ощущала ни капли симпатии к ответственному за это молодому человеку.