А вчера утром отец самолично зашел к ней в комнату, чтобы сообщить новость.
- Твой друг в полном порядке, - проинформировал он. - Врачи не находят у него никаких проблем. Совершенно здоровый юноша, разве что после сильного нервного шока. Его отпустили домой из больницы еще вчера вечером.
Тогда она снова разрыдалась, уже от облегчения, которое, впрочем, снова сменилось серой тоской. А что делать сейчас, она решительно не понимала. Кир ведь ее спас. А как положено вести себя со спасителями? Наверное, Джион только что чувствовал себя точно так же.
- Привет... - скованно произнесла она.
- Привет, - откликнулся Кирис.
- Как ты себя чувствуешь?
Парень пожал плечами и цыкнул слюной на тротуар.
- Да, типа, все в норме. Меня еще когда в клинику притащили, я уже совсем очухался. Ты-то как? Тебя не зацепило?
- Нет. Ты же меня оттолкнул. Кир... спасибо.
- Да фигня, забудь. Просто денек дурной выдался. Я еще и ногу потянул, когда бегал, до сих пор ходить больно.
- Кир, отец сказал, что оплатит тебе любое лечение. Больница, где тебя осматривали, наша, ну, не совсем наша, там какая-то отцовская компания крупный акционер, и отец хочет, чтобы ты туда лег на полноценное обследование...
- Забей. Все со мной нормально. Лучше расскажи, что там случилось, когда я отключился. Я немного соображать начал, только когда меня в машине везли, до того какая-то бредятина мерещилась.
Сзади зафырчал, отъезжая, лимузин.
- Ваш портфель, дэйя, - напомнил о себе Джион. - Дэй Сэйторий, я тоже должен поблагодарить вас за помощь на Косом пляже. Вы оказали семье Деллавита неоценимую услугу, да и я лично у вас в долгу.
- Ага, горжусь изо всех сил, - буркнул Кирис, отводя взгляд и поеживаясь. Похоже, он тоже не понимал, как себя вести. - Фучи, так что там случилось?
- Да ничего, в общем, - Фуоко забросила портфель на плечо. - Ну, посидели мы там еще минут двадцать, потом прилетел военный вертолет, такой черный, с двумя здоровыми винтами спереди и сзади, большой, как вагон...
- Ага, "Мачисте", военные такими пользуются. И что?
- Ну, нас в него загнали - в него, оказывается, сзади залезать надо, по пандусу, а внутри сиденья вдоль стен - и привезли к школе. Мы тебя на машине в больницу отвезли, ну и все. Кир, я тоже слегка не в себе была, плохо помню.
- Блин... - Кирис опять сплюнул. - Я так хотел на вертолете полетать! А вот полетал, и что? Не помню ничего.
- Смею предположить, дэйя Деллавита, - заметил Джион, - что у вашей семьи еще остались пассажирские вертолеты. Возможно, не такие внушительные, как "Мачисте", но зато куда более комфортабельные. Дэй Сэйторий, мне поручено передать, что на ваше имя в банке "Морская волна" открыт счет на десять тысяч леер. Вы можете распорядиться ими по своему усмотрению - потратить или оставить на депозите. Просто обратитесь любом отделении банка к консультанту. А сверх того ваша мечта полетать на вертолете может исполниться легко и быстро. Я передам...
- Не надо мне никаких денег! - вдруг рявкнул Кирис. Фуоко с испугом взглянула на него. Парень побагровел и тяжело дышал. Он отлепился от столба и сейчас стоял, стиснув кулаки. - Вы чё, охренели? Я что, просил, что ли? Я ради денег, что ли?..
- Гражданство, - перебил его Джион, и Кирис осекся так резко, словно ему заткнули рот. - Сумма достаточна для того, чтобы вы, дэй Сэйторий, могли купить себе гражданство Кайтара. Все юридические консультации поверенный семьи Деллавита также окажет вам бесплатно. А это, - телохранитель шагнул вперед и сунул в руку Кирису какую-то бумажку, - уже лично от меня. Абонемент в тир - оплачено восемь часов времени, двести патронов и начальный инструктаж. Мишени там бесплатно. Адрес написан.
Телохранитель ухмыльнулся и склонился к его уху.
- Стреляешь, парень, ты как курица, я успел заметить, - тихо проговорил он. - Так что если уж начал хвататься за пистолет, хоть научись его держать правильно.
Джион хлопнул Кириса по плечу и выпрямился.
- Дэйя Деллавита, дэй Сэйторий, - прежним вежливым тоном проговорил он. - Если что, вы знаете, где я нахожусь. А вам, кажется, пора.
Он кивнул и перешел через дорогу, где и устроился у своего излюбленного дерева. Кирис растерянно посмотрел на бумажку и неловко затолкал ее в карман.
- Вот видишь, Кир, - сказала ему Фуоко, - теперь ты сможешь стать полноправным гражданином. Депортация тебе больше не грозит, и в армию тебе идти незачем.
- Я не возьму деньги, - процедил Кирис сквозь зубы.
- Ну и дурак. Тогда тебя из страны выбросят. Или погибнешь где-нибудь по-дурацки. И меня больше не увидишь.
- Тебя? - Кирис даже потерял равновесие и ухватился за ворота, чтобы удержаться. - Да на кой ты мне сдалась, принцесса избалованная?
- От шпаны уличной слышу! - не удержалась Фуоко. - Ох... ну... Кир, ты не думай, что я навязываюсь, но...
Она набрала воздуху в грудь и задержала дыхание.
- ...но раз ты меня спас, то можешь требовать чего угодно, - наконец выпалила она. - Даже... даже...
Чувствуя, как горят щеки и перехватывает горло, она опустила глаза.
- Даже переспать... - наконец выдавила она из себя.
Взглянуть на Кириса она не осмеливалась. Неизвестно, что хуже увидеть на его лице: самоуверенную победную ухмылочку, какая у нее ассоциировалась с мужчиной, затаскивающей женщину в постель, или отвращение к предлагающей себя шлюхе.
Кирис присвистнул.
- Эк тебя зацепило, принцесса, - пробормотал он. - Слушай, ну-ка, посмотри на меня.
Фуоко несмело подняла глаза. Вопреки ожиданиям лицо парня оставалось совершенно серьезным и сосредоточенным.
- Я же, кажется, четко сказал: мне платы не нужно. Никакой. И такой - тоже. Слушай, ты вообще хоть раз в жизни перепихнулась с кем-нибудь? Ну вижу же, что нет. И нафига тебе нищеброд вроде меня? Для первого раза нужны мягкие постели, простыни шелковые и подушки горой, а у меня только жесткая койка и тонюсенький матрас в душной комнате. Да и потом, если твой папаша узнает, он мне точно глотку перережет. Ну нафиг.
- Кир, но я тебе нравлюсь? Хоть чуть-чуть?
- Фучи, ты девчонка красивая, на тебя многие западают, хотя и подойти боятся. Но нам с тобой ничего не светит. Знаешь, когда бедняк склеивает принцессу, а потом они вместе живут счастливо до самой смерти - так только в фильмах случается. И потом, не хочу я, чтобы ты со мной в койку прыгала потому, что обязанной себя считаешь. В общем, я же сказал - забей.
"Ох и намаетесь же вы в жизни друг с другом", - как наяву вдруг услышала Фуоко рисин голос.
- Дурак... - прошептала она еле слышно.
- Раз, два, раз, два... Всем меня слышно? - разнесся над школьным двором из динамиков голос директрисы, и она сама появилась на маленьком балкончике третьего этажа. Гул голосов над школьным двором приутих. - Внимание, слушайте объявление. Как многим из вас уже сообщили по телефону, школа "Бабочка" продолжает работать, тем более что на носу конец учебного года, и у старших классов начинаются важные тесты. Тем, кто надеялся на досрочные каникулы, придется разочароваться. Однако поскольку во время позавчерашней неразберихи пострадали и не могут выйти на работу некоторые учителя, в расписание временно внесены изменения. У классов с первого по четвертый учебный день сокращается до трех уроков, с пятого по седьмой - до четырех, в старших классах все по-прежнему. Изменения в расписании занятий висят на доске объявлений. А теперь прошу всех пройти в классы, звонок через пять минут.
Гвалт нескольких сотен голосов взметнулся с новой силой, но двери школы распахнулись, и толпа начала медленно в них втягиваться.
- Ну, пошли? - как ни в чем не бывало осведомился Кирис. - Или подождем чуток, чтобы через толпу не проталкиваться?
- Идем, - вздохнула Фуоко. - А то закроют ворота, останемся на улице...
Они медленно пошли по двору. Большинство школьников уже столпилось у дверей, но тут и там стояли мелкие и большие группы, оживленно что-то обсуждавшие.
- ...настоящие пришельцы, точно говорю! С бластерами! - поймала Фуоко краем уха быструю мальчишескую скороговорку. - На корабле прилетели и кольчона расстреляли! А он взорвался!..
- Балда! - возразили ему. - Там полк спецназа от волют отстреливался, а пришельцы прилетели и всех их перебили. А кольчона пришельцы науськали! Та замаскированная, из восемь-первого...
Фуоко стиснула зубы. Наверняка одноклассники уже распустили языки на три цулы, и их россказни о случившемся трансформировались в самые невероятные истории. Ну да, теперь Риса окажется виноватой во всех грехах.
Только бы она выжила!
- Сэрат дэйя Деллавита? - осведомился вкрадчивый голос, и рядом словно из ниоткуда возник неприятного вида субъект: в неряшливом обдерганном свитере и дешевых черных очках, с длинными патлами, дымящейся в зубах папиросой и большим блокнотом в руках. - Можно задать пару вопросов?
- Вы кто? - неприязненно спросила Фуоко. - Откуда вы меня знаете?
- Я репортер газеты "Трибуна" Ханс Марвелла, - представился субъект. - Такую знаменитую персону, как вы, не знать нельзя. Скажите, правда ли, что позавчера днем вы вместе с вашим классом ездили на Косой пляж?
- Ну, правда.
- А правда ли, что одна из ваших одноклассниц оказалась замаскированной Чужой? - Его карандаш быстро побежал по бумаге.
- Что?.. - Фуоко поперхнулась. - Откуда вы...
- Правда ли, что она едва не устроила бойню среди учеников, и только вмешательство побережного спецназа предотвратило...
Безо всякого предупреждения Кирис размахнулся и врезал субъекту по физиономии. Взмахнув руками (блокнот отлетел на несколько шагов и заскользил по асфальту, очки повисли на одной дужке), тот упал на спину, ухватился за щеку и тонко заскулил. Поблизости громко ахнули какие-то девчонки-младшеклассницы.
- Ты, марикон! - угрожающе сказал Кирис. - А ну, встал и свалил нахрен отсюда! Сейчас школьную охрану позову!
Субъект тотчас же вскочил на ноги и бросился к воротам. Кирис проводил его взглядом исподлобья.
- Кир, ты чего? - удивленно спросила его Фуоко.
- Это ты "чего"! Ты что, не поняла? Он же из "Трибуны"!
- А-а... Кир, что такое "Трибуна"?
- Слушай, по-моему, не Риса из космоса прилетела, а ты. Серьезно, что ли, никогда не слышала? Самая вонючая и скандальная газетенка в городе. Он бы такого с твоей подачи понаписал, что ты бы потом повесилась. Х-ходер! Тебя точно нельзя из дома без охраны выпускать. Пойдем-ка в школу, пока еще на кого-нибудь не напоролись.
И он двинулся к школе, засунув руки в карманы и что-то немелодично насвистывая. Окружающие провожали его опасливыми взглядами. Фуоко вздохнула и поплелась следом.
В школе стоял полный бедлам. Обычная чинная тишина сменилась возбужденным гулом, доносящимся изо всех уголков. Ученики сбивались в группы в коридоре и горячо обсуждали события последних дней. Возле класса 8-1 собралась особенно густая толпа, перекрывшая коридор так, что не пройти.
- ...а потом оттуда летающая тарелка взлетела, когда нас уже на вертолете увозили! Я сам видел в окошко! - доносился оттуда взволнованно-звонкий голос Навоны. - Здоровая такая, только взлетела и сразу невидимой стала...
- Ну, я ему щас... - пробормотал Кирис и ледоколом врезался в толпу, бесцеремонно работая руками. За ним оставался широкий проход, и Фуоко, мгновение поколебавшись, сунулась следом.
- ...а потом нас всех собрали люди из разведки и сказали, чтобы мы никому ничего не рассказывали, - продолжал в голос вещать Навона. - Потому что, сказали, государственная тайна и жуткий секрет, а если кто-то проговорится...
- ...то ему ночью гхаш приснится и всю постель обоссыт, - насмешливо перебил его Кирис, возвышающийся на одноклассником на голову. - Если тебе сказали, что тайна, чего же ты языком треплешь? Ты вообще чего херню тут несешь? Какая разведка? Какая тарелка? Скажи еще, маленькие зеленые человечки хороводы водили!
- А ты-то чего лезешь? - обиделся Навона, нимало не смущенный. - Ты вообще в отключке валялся, не знаешь нифига.
Затарахтел звонок.
- Да плевать, в чем я валялся! - рявкнул Кирис. - Болтаешь много! Пасть захлопни и перестань тарахтеть, понял? А вы тут чего уставились? - обернулся он к дружно попятившейся толпе. - Звонка не слышали? А ну, пошли отсюда быстро!
Возражать широко известному хулигану и задире не решился никто, и народ быстро потянулся к своим классам. Кирис ухватил Навону за свитер на груди и впечатал его в простенок между окнами.
- Ты, придурок! - угрожающе сказал он. - Риса тебе там, на пляже, жизнь спасла, а сама погибла. А ты что творишь? Что ты про нее несешь?
- Да я же ничего... - слабо пискнул парень.
- Пасть порву! - пообещал Кирис. - А заодно и жопу. Все вы "ничего", а потом в газетах всякую хрень пишут. Кто хмырю из "Трибуны" стукнул, что Риса - Чужая? Может, ты?
- Кир! - Фуоко постучала его пальцем по плечу. - Фиг с ним. Все равно все треплются. Пошли в класс, а то сейчас учитель придет.
Кирис покосился на нее через плечо, потом отпустил Навону и ласково похлопал его по щеке.
- Не забывай, что я сказал, - нехорошо ухмыльнулся он, и незадачливый трепач заметно вздрогнул. Кирис заботливо поправил ему на груди скомканный свитер и пошел в класс.
- Фигасе у Кира новая подружка нарисовалась... - еле слышно пробормотал Навона, но Фуоко его расслышала.
- А что, с языкастым дебилом типа тебя тусоваться, что ли? - недружелюбно спросила она. - Тоже мне, летающую тарелку он видел! Да ты от страха в штаны наложил и в вертолете голову между коленей засунул. Я же видела, как ты дрожал!
- Да там просто трясло!.. - возмутился Навона, но Фуоко не стала его слушать и ушла в класс. В самом деле, сейчас явится мымра Канелла и устроит выволочку. Или побоится, но всем видом продемонстрирует, как тяжело иметь дело с нынешней молодежью!
Мымра, однако, задерживалась, и притихший было гул в классе начал снова нарастать. Фуоко не вслушивалась в окружающую болтовню. На душе снова стало тускло и серо. Если бы она сразу знала, что Риса - инопланетянка, вцепилась бы в нее руками и ногами. А ведь еще своим богатством перед ней хвасталась! Как, наверное, жалко она тогда выглядела: дикарка с отсталой планетки хвалится своими бусами из раковин... И Киру она не нужна. Все, сказка кончилась, даже и не начавшись. Снова тянется прежняя жизнь, наполненная злым отчаянием перед будущим и страхом, что кто-то узнает про ее тайну. Эйлахо! Понятно, почему Риса ее не испугалась - у нее самой способности почище... Кто бы еще подсказал, жива она или нет?
- Класс! Встать! - раздалась команда Айлы. Фуоко встрепенулась. Оказывается, пока она горько жалела себя, в класс вошла Канелла с толстой пачкой листов в руках.
- Всем сесть, - недовольным тоном сказала она. - И тихо, тихо, я сказала!
Она прошла к столу и бухнула на него пачку.
- Объявление, - с кислой физиономией объявила она. - Сегодня вместо занятия тест. Последний из серии. Поскольку вчера, как запланировано, его провести не удалось, поставили на сегодня.
Она пожевала тонкими губами и поправила свои знаменитые очки.
- И не думайте, что вам отменят обычные тесты. До конца учебного года осталось меньше четырех декад, так что тянуть некуда. Староста, кто отсутствует?
- Дэйя Канелла, на занятии присутствуют все... - Староста замолчала, глядя на пустующее место Рисы в дальнем углу. Весь класс дружно обернулся и уставился туда же. - Все, кроме... кроме Рисы Сереновой.
- И где она? - недовольно осведомилась мымра. - Тот факт, что она и так все знает, не избавляет ее от необходимости участвовать в проверках знаний. Причина известна? Болеет?
Фуоко с недоумением поглядела на математичку. Она что, ничего не слышала?
- Риса Серенова погибла позавчера на Косом пляже, - тихо ответила Айла. - Она защищала нас от волют... и от взрыва.
- Вот как? - Канелла помолчала. - Чрезвычайно жаль. Очень одаренная была девочка. Очень. Садись.
Она взяла со стола пачку тестов и пошла вдоль рядов, раздавая их. Вот так так! Значит, она действительно не в курсе, как и дэй Таронхо с дэйей Кьёко. А кто тогда знал? Директор?
Тест сегодня оказался таким же, как и в первый раз: уравнения обычные и тригонометрические, несколько простеньких на первый взгляд задачек с интегралами и производными (почему их задают в восьмом классе? ведь учат же только в девятом, и то не везде!), почему-то несколько вопросов по астрономии и так далее. Ничего нестандартного. Фуоко оглянулась. Кирис с кислой физиономией грыз карандаш, отсутствующе глядя в окно - наверняка он даже и не попытается ничего решать. Ну что за дубина! Ведь не совсем же дурак, соображает, когда хочет! Ну, помочь ему явно не удастся, так что пусть выпутывается самостоятельно. Фуоко раскрыла тетрадь, чтобы использовать в качестве черновика, и углубилась в работу.
Однако уже на второй задаче спокойная жизнь закончилась.
В коридоре послышался топот многих тяжелых ботинок, и дверь в класс открылась. В нее заглянул какой-то чужой, но смутно знакомый мужчина.
- Вот он! - заверещал чужак. - Вот! Я его сразу узнал.
И тут же за ним в класс ввалились школьный охранник, два патрульных полицейских с дубинками и пистолетами на поясе и директриса.
- Вот он! - опять взвизгнул чужак, тыкая пальцем. - Вон тот, здоровый! Он меня ударил!
- Что вы себе позволяете! - взвилась Канелла. - Здесь школа! Урок идет! Тест, между прочим! Кто вы такой?
И тут Фуоко его опознала: тот самый репортер, получивший от Кириса по зубам. Его щека заметно распухла, а глаза без прикрытия темных очков оказались маленькими и бегающими.
- Дэй Сэйторий, - растерянно сказала директриса, - прошу выйти с нами в коридор. У... э-э, дэя корреспондента есть к тебе какие-то претензии.
- А уж какие претензии у меня к нему! - усмехнулся Кирис, поднимаясь. - Я тебе что, мало врезал? Добавки хочешь?
- Эй, ты! - грубо сказал один из полицейских, постарше. - Кончай умничать и иди сюда. Или тебя силой выволакивать?
- Прошу прощения, никого не нужно выволакивать, - прозвучал новый голос, и по классу прокатился дружный вздох изумления. Риса Серенова в той же самой сиротской одежке, что и обычно, вошла в класс и остановилась у входа. Фуоко почувствовала, что мир вокруг вдруг расцвел яркими красками, а сердце учащенно забилось. - Здравствуйте все. Дэй полицейские, могу я попросить вас выйти из класса? Вам все объяснят.
- Не мешай, вака, - отмахнулся от нее полицейский. - Не до...
Он осекся, потому что еще один совершенно незнакомый мужчина в строгом костюме, остановившийся в дверях (в классе места ему уже не хватало), молча взмахнул в воздухе каким-то непонятным жетоном - сине-стальным на черном фоне, какого Фуоко раньше никогда не видела. Убрав значок, костюмированный поманил пальцем полицейских, и те, переглянувшись и пожав плечами, вышли, протиснувшись мимо Рисы. За ними последовал школьный охранник.
- Дэй корреспондент, немедленно покиньте класс, - Риса мотнула головой в сторону двери. Потрепанный субъект злобно глянул на нее, но смолчал и выскочил вслед за остальными. В классе воцарилась гробовая тишина, которую, впрочем, немедленно разбила мымра.
- Серенова, что все это значит? - недовольно осведомилась она. - Мне сказали, что ты погибла.
- Нет, дэйя Канелла, я жива.
Риса повернулась к классу и низко поклонилась.
- Приношу нижайшие извинения за случившееся. Позавчера на пляже сгорела всего лишь дистанционно управляемая кукла. Я испортила ее, перегрузив энергосистему, когда держала гравитационный щит. Я очень рада, что вы все остались живы и не пострадали, и мне жаль, что некоторые из вас испытали печаль, неправильно поняв ситуацию.
- Риса, а ты сюда на космической тарелке прилетела? - немедленно осведомился неугомонный Навона. - Ну скажи же!
На него зашикали.
- Нет. Мне всего лишь пришлось провести сюда новую куклу из... другого места. Еще раз извиняюсь, но у вас идет тест, и я не хочу его прерывать. Дэйя Деллавита, дэй Сэйторий, пройдите, пожалуйста со мной. С вещами. Свои тесты оставьте на партах.
Фуоко вскочила, а позади нее с грохотом отодвинул стул Кирис.
- Серенова, что ты себе позволяешь? - изумилась мымра. - Эйлалия, может, мне кто-нибудь объяснит, что происходит?
- Потом, Амрия, - остановила ее директриса. - Деллавита, Сэйторий, идите с Сереновой.
Фуоко лихорадочно сунула в портфель тетрадь и пенал и проскользнула между парт, остановившись рядом с Чужой. Тяжело ступая, подошел Кирис.
- Сожалею, что не могу удовлетворить ваше любопытство прямо сейчас, - Риса еще раз поклонилась классу. - Но я с большим удовольствием наслаждалась вашим обществом. Возможно, мы еще увидимся. Спасибо вам за понимание и сочувствие. На сегодня я вас оставлю.
По классу пронесся стон разочарования.
- Ага, а Деллавиту с собой потащила! - пробурчал Чезаре. - Ну, понятно, к богатеньким везде особое отношение.
- Если бы ты, сэрат дэй мой Чезза, хоть раз набрал на тесте больше сорока баллов, - усмехнулась Риса, - я бы и к тебе не хуже отнеслась. А так сам виноват.
И она вышла из класса. Фуоко торопливо бросилась за ней.
Два полицейских в коридоре нерешительно переминались с ноги на ногу. Перед мужчиной в костюме они выглядели нашкодившими детьми.
- Но ведь пострадавший обвиняет его... - мямлил старший.
- Я думаю, что сейчас пострадавший отзовет свою жалобу, - неприязненно сказала Риса, и все дружно оглянулись на нее. - Дэй как-вас-там, вы утверждаете, что этот юноша ударил вас по лицу, когда вы пытались брать интервью у дэйи Деллавиты?
- Утверждаю! - взвизгнул незадачливый корреспондент. - Он мне нос сломал!
Над верхней губой у него и в самом деле виднелись растертые струйки крови, но даже на взгляд Фуоко нос у него выглядел совершенно нормальным.
- Как профессиональный врач, дэй, я не вижу у вас ни малейших признаков сломанного носа. Только небольшая гематома на скуле и легкое носовое кровотечение. Дэя Сэйтория обвинят в хулиганстве первой степени, за что предусмотрены как максимум штраф в двести леер и десять дней тюремного заключения. В данном случае, могу предположить, больше сотни он не заплатит и о тюрьме речь даже и не идет. А вот вы, дэй, только что в присутствии двух полицейских и сотрудника ССО признались в незаконном проникновении на территорию школы, что карается штрафом до пяти тысяч леер и заключением на срок до года. Есть такой закон "О противодействии педофилии", если вы не забыли.
- А еще я скажу отцу, что ты меня лапать пытался! - мстительно добавила Фуоко. - И тогда он тебя вообще порвет.
- Дэй полицейские! - корреспондент отступил назад, словно боялся, что его сейчас ударят. - Вы видите, мне угрожают! Почему здесь командует какая-то соплячка?
- Я известна вам как Риса Серенова, - спокойно произнесла Риса. - И честно признаюсь - меня блевать тянет от подонков вроде вас, так что на интервью даже и не надейтесь. Вы уверены, что все еще хотите дать делу официальный ход?
Челюсть субъекта медленно отвисла, глаза округлились. Он отступил на шаг, потом еще на шаг, потом вдруг повернулся и бросился бежать по коридору.
- Да, не задался у мужика день, - зло фыркнул Кирис. - Хорошо бы он еще на лестнице ногу сломал!
- Кир, - Риса повернулась к нему. - С одной стороны, я прекрасно тебя понимаю, гораздо лучше, чем ты думаешь. С другой - я хочу, чтобы ты пообещал дэй полицейским, что больше не станешь хулиганить таким образом. Сейчас же. И не забывай, я вижу ложь.
Кирис насупился.
- Ну, не буду, - буркнул он. - Просто он к Фучи прикопался. Я же знал, что такая сволочь, как он, понапишет, а она вообще не врубалась!
- Ну и замечательно, - с облегчением усмехнулся старший полицейский. - Считаем инцидент исчерпанным. Честно говоря, не очень-то и хотелось тому придурку помогать. Сам помню, какую херню в "Трибуне" про полицию писали. Пошли, Джок.
И полицейские вразвалку удалились вслед за корреспондентом. Мужчина в костюме переглянулся с Рисой, поймал ее едва заметный кивок и последовал за ними.
Из класса вышла директриса, плотно прикрыв дверь.
- Мы можем поместиться у меня в кабинете, дэйя Серенова, - словно продолжая прерванный разговор, произнесла она.
- Не стоит. Мы вам помешаем. Насколько я понимаю, музыкальный класс сейчас свободен, и мы там устроимся.
- Хорошо. Дверь не заперта.
Директриса кивнула и ушла.
- Топайте за мной, драчуны, - хмыкнула Риса. - Не бойтесь, на космическую тарелку сажать не стану и воровать с планеты - тоже.
- А я не против, - Кирис закинул ранец на плечо. - Мне здесь делать все равно нечего.
- Как скажешь, - согласилась Чужая. - Тогда украду и использую для жестоких кровавых экспериментов, а что останется - сварю и съем без соли. Давайте, давайте, времени мало.
Спуск на первый этаж показался Фуоко вечностью. Она ступала словно по облакам, не чувствуя под собой ног, и внутри копилось пылающее, готовое взорваться нетерпение. Когда Риса закрыла позади них дверь музыкального класса, Фуоко еле удержалась, чтобы не броситься ей на шею. И то - как броситься на шею пигалице, которая тебя на голову ниже? На макушку тогда уж.
- Так, ребята, я вижу, что вы от нетерпения сейчас лопнете, - Риса уселась на вертящийся стул перед пианино. - Но треть урока уже прошла, и у вас мало времени.
- На что? - недоуменно переспросил Кирис.
- Я случайно находилась в вашей школе. И паладары - то есть мы - не просто так прилетели к вам в гости. Внеплановое тестирование в школах Барны инициировано нами. Совместно с Министерством образования мы проводим калибровку тестов, позволяющих отбирать школьников в наши обучающие программы. Барна выбрана как типичный кайтарский город, и показатели, полученные здесь, можно экстраполировать на всю страну. Но хотя мы всего лишь готовимся, школьники, показавшие высокий результат в ходе пилотного проекта, получат от нас приглашения.
- Риса! - Фуоко почувствовала, как заколотилось сердце. - А я...
- Фучи, Кир - я обратила на вас внимание потому, что вы очень схожи, пусть и каждый на свой лад. Вы оба пойманы в сети обыденной действительности. Оба очень хотите, но не можете изменить свою судьбу. Участие в нашей программе стало бы для вас хорошим шансом доказать, что вы чего-то стоите сами по себе. Но вы оба не можете в ней участвовать.
Фуоко словно хлестнули по лицу. В глазах потемнело.
- Почему?.. - прошептала она. - Я же решала все задачи... я же лучше других! Я лучше! - крикнула она во весь голос, едва удерживая слезы. - И не из-за денег!
Чья-то рука легла ей на плечо, и она не сразу сообразила, что прижимается к Кирису, словно ища у него защиты от несправедливости.
- Дело не в том, что лучше или хуже. Ты действительно очень умная и образованная девочка. Дело в другом, Фучи. Ты - одна из наследниц семьи Деллавита, и твой отец знает, кто я такая. Он решительно настроен против твоего участия в любых наших программах, полагая, что мы начнем ставить над тобой эксперименты. Он слишком любит тебя, чтобы такое допустить.
- Да ни хрена он меня не любит! - снова выкрикнула Фуоко. - Я для него игрушка! Средство расплатиться с какой-нибудь другой семьей! Финансовый актив!
- Даже если и так, его отношение неизменно. А семья Деллавита в Кайтаре - одна из наиболее влиятельных как в финансовом, так и в политическом плане. Твое участие в программе против воли родителей вызовет серьезные осложнения.
Фуоко оттолкнула Кириса и, шатаясь, добрела до парты. Усевшись за нее, она оперлась локтями о столешницу, обхватила руками голову и замерла, с трудом удерживаясь, чтобы не разрыдаться в голос. Мир, еще несколько минут назад казавшийся ярким и цветным, стремительно окрашивался в оттенки черного. Ее отталкивают. Не из-за того, что тупая или просто неподходящая, а из-за глупых политических игр. Никого, никого она не интересует иначе, чем наследница семьи Деллавита! Почему она не умерла при рождении?
Кирис, набычившись, смотрел на Рису.
- С тобой, Кир, все обстоит еще хуже, - обратилась та к нему. - Помнишь, в прошлый раз ты получил специальный тест? Он показал, что у тебя очень хорошие интеллектуальные задатки и гибкое мышление. Однако ты совершенно не умеешь пользоваться мозгами и не ищешь в жизни ничего, кроме возможности подраться и красиво помереть. А нам не нужны солдаты и герои, мы ни с кем не воюем. Нам нужны люди, способные изменить ваш мир. Не грубой силой, я тебе уже говорила. Перед Вселенной ты пустое место, как бы ты ни накачивал мускулы. Единственное твое настоящее оружие - ум, но с ним ты умеешь управляться не лучше, чем младенец. Не умеешь - и, самое главное, не хочешь. А я не могу помочь каждому на вашей планете, чисто физически не могу. Ты же пока что ничем из общей массы не выделяешься. Кир, Фучи, теперь вы понимаете мои затруднения?
Кирис молча пожал плечами. Фуоко шмыгнула носом.
- Кир, сядь, - Риса показала на место за той же партой. Кирис снова пожал плечами и уселся рядом с Фуоко. - А теперь слушайте меня очень внимательно. Вы оба не проходите в нашу программу по чисто формальным критериям. Но я сочувствую вашему стремлению вырваться на свободу. Поэтому я даю вам еще один шанс.
Она сунула руку под блузку и извлекла оттуда сворачивающийся в трубочку лист бумаги со строчками текста, положив его на парту.
- Вы ничего не знаете о нас и обо мне лично. Вы не представляете, чего мы добиваемся и что вас ждет, если вы попадете в программу. Но вы оба отчаянно хотите вырваться на свободу, и понимаете, что я могу дать вам такой шанс. Докажите, что на вас стоит тратить время. Наша программа рассчитана на подготовку исследователей и инженеров, и если вы хотите ими стать, у вас двадцать минут на то, чтобы решить задачи.
- Не хочу я становиться исследователем, - Кирис отвел глаза. - Я же дурак и хулиган. Мне ничего, кроме армии, не светит.
- Кир, помнишь Мати? Генерала Саматту? Он прилетал на Косой пляж вместе с губернатором. Он много лет служил в армии, в том числе командовал подразделением диверсантов и разведчиков. Пару лет назад он ушел в отставку с поста главнокомандующего одной довольно большой страны. Он настоящий солдат, такой, каким мечтаешь стать ты. А еще у него должность в университете, ученая степень по истории, диссертация и десятка два статей в крупных научных журналах.
- По истории? - недоверчиво переспросил Кирис. - Да ну, фигня какая-то...
- Как скажешь. Могу вас познакомить поближе, чтобы ты сказал ему в лицо. Но сейчас я хочу сказать только одно: солдат и мозги - вещи, совершенно друг друга не исключающие.
- Не для меня.
- А еще, Кир, - после короткой паузы произнесла Риса, - твоя сестра жива.
Кирис вскинулся, больно ткнув Фуоко локтем в плечо.
- Вара? - прошептал он.
- Да. Варуйко Сэйторий. Отбилась от семьи во время паники после Удара и обвала перевалов. Чудом выжила, несколько лет мыкалась среди контрабандистов и пиратов, потом прибилась к банде адмирала Мариси и сейчас находится в Хёнконе. Ты сможешь ее увидеть, если попадешь в программу.
- Ты врешь! - Кирис медленно поднялся из-за парты. - Врешь!
- У вас ровно двадцать минут, - Риса хлопнула ладонью по бумаге. - Кир, ты прекрасно соображаешь, но не имеешь почти никакого представления о математике. Фучи, ты здорово решаешь задачки, составленные по знакомым шаблонам, но плохо справляешься в ситуациях, требующих нестандартного мышления. Никто из вас не сумеет решить задачи в одиночку. Вам не только придется включить мозги на полную силу, но и работать в команде. Время пошло. А я пока что к директору, формальности утрясти.
И она вышла из класса.
- Вот зараза! - с непонятной интонацией, то ли с восхищением, то ли со злостью, сказал Кир ей вслед. - Ну, блин!
- Кир! - уже слегка пришедшая в себя Фуоко дернула его за рукав рубашки. - Сядь. Читай условие. Времени мало.
- Да на кой мне их программа? - пробурчал Кирис, правда, как-то неуверенно. - Все равно ведь без толку. Даже если и возьмут, все равно потом выгонят. Лучше бы на летающей тарелке прокатила...
- В парк Бабудабо сходи, там такой аттракцион есть, - Фуоко снова нетерпеливо дернула его за рукав. - Да садись же! Кир, даже если ты к ним не хочешь, я хочу. А я задачу в упор не понимаю!
- Вот так и имей дело с девчонками, - скривился Кирис, усаживаясь и вперяя взгляд в листок. - Один раз спас, так потом постоянно выручать приходится. Фучи, ты-то чего от меня ждешь? Можно подумать, не знаешь, как я с математикой дружу.
- Неважно. Читай!
Фуоко уже успела прочитать формулировки, но поняла лишь, что задачки не для слабых умов. Она побежала глазами по строчкам повторно.
"Задача первая. Вы - агент, скрытно пробравшийся в особняк шпионов. Вы пробрались в шикарный кабинет на третьем этаже. В кабинете роскошная обстановка: полированная мебель, золоченые канделябры, картины в больших рамах, мраморные статуи так далее. На столе с небольшим прямоугольным аквариумом с тропическими рыбками вы обнаружили подозрительный лист в конверте. Лист чист, но по характерным признакам вы поняли, что на нем есть тайнопись, видная только при освещении чистым фиолетовым светом. На улице прекрасный безоблачный день, и солнечный свет не позволяет вам рассмотреть скрытый текст. Пропажа листа заставит шпионов изменить свои планы и сделает расшифровку бесполезной, так что вынести его из кабинета вы не можете.
На окнах висят тяжелые шторы, позволяющие полностью закрыть солнечный свет, но если вы их задернете, в кабинете наступит тьма. У вас с собой нет ничего, кроме небольшого складного ножа.
Придумайте способ узнать планы шпионов.
Задача вторая. Вы - агент, пробравшийся на базу террористов. В подвале вы обнаружили больше баки с порошкообразными веществами за номерами 1, 2 и 3. Вещества ядовиты: если хотя бы крупинка попадет на кожу, вы сразу же умрете. Вам необходимо доставить все вещества в лабораторию, чтобы химики могли их исследовать и найти антидот.
В вашем распоряжении две пары непроницаемых тонких резиновых перчаток, а также три банки, в которые нужно руками отсыпать образцы веществ. Попадание в банку с образцом даже микроскопических следов других веществ вызовет химическую реакцию, которая сделает образец непригодным для анализа. Зачерпывать банкой из бака нельзя - на внешних стенках останутся опасные следы яда.
Придумайте способ получить нужные образцы. Опишите в виде формулы зависимость между количеством пар перчаток и количеством образцов, которые вы можете взять".
- Фигня какая-то, - высказался Кирис, почесывая в затылке. - Где мы им возьмем фиолетовый свет, когда на улице солнечно? Слушай, а может, задернуть шторы, а в кабинете висит какая-то фиолетовая лампа?
- Ее нет в условиях задачи, значит, и использовать нельзя. Фиолетовая, фиолетовая... а на улице солнечно. Солнце... вот если бы мы нашли призму, мы бы разложили его в спектр и получили фиолетовый луч. Но где ее взять?
- Давай со второй задачки, она проще. Там я вообще не понял, в чем смысл. Берешь перчатки и нагребаешь в банки ихний порошок. В чем засада?
- В одних и тех же нельзя! Про химическую реакцию прочитал? На перчатках останутся следы предыдущего вещества, и новый образец испортится.
- А-а... А если перчатки наизнанку вывернуть?
- Отравишься и умрешь - вещество попадет на кожу. Кир, как можно взять двумя перчатками три образца, если образец нельзя трогать грязными перчатками? Не понимаю...
Кирис молча пожал плечами. Фуоко лихорадочно скользила взглядом по строчкам, отчаянно пытаясь найти хоть какую-то подсказку. Она почти физически ощущала, как тикают часы, отсчитывающие время до полной и окончательной катастрофы. В аквариуме могут жить рыбки, разноцветные, может, и фиолетовые тоже? Нет, нельзя - не сказано ничего про таких. Нож, при чем здесь нож, да еще и складной?
Секунды неотвратимо падали камнями в вечность, и ее отчаяние все нарастало. Если бы ей сейчас сказали, что она должна кого-то убить ради крохотной подсказки, убила бы не задумываясь. Но подсказки ждать не от кого. Рядом только Кир, да и тот, кажется, спит сидя. Конечно - ему, раздолбаю, пофиг, он пойдет в свою драгоценную армию, и... Тьфу, нет. Сконцентрироваться и думать.
- Две пары, - вдруг сказал Кирис. - Одновременно.
- А?
- Я говорю, надеваешь на руки две пары перчаток сразу. Набираешь в первую банку образец. Снимаешь верхнюю пару и набираешь второй образец.
- Ну так все равно два. А третий?
- Вывернуть первую пару наизнанку и надеть поверх второй. И у тебя опять чистые защищенные руки.
Несколько гулких и торопливых ударов сердца Фуоко непонимающе смотрела на Кириса, но потом в голове словно что-то щелкнуло.
- Кир, ты гений! - восторженно прошептала она. - Я больше никогда тебя дураком не назову. Точно - вторая пара защитит руки!
- Ага, - согласился явно польщенный парень. - Тогда на каждые три образца нужно две пары перчаток. Перчатки умножаем на полтора, и все круто.
- Нет, нет! Не так! Если у тебя три пары, ты все три можешь надеть одновременно! И тогда можно взять... - Фуоко на секунду задумалась, прикидывая. - Пять образцов.
- Как это?
- Три пары надели. Первый образец взяли. Верхнюю пару сняли, средней взяли второй образец. Вывернули и надели первую пару - взяли третий. Выбросили первую пару, сняли среднюю - нижней взяли четвертый образец. Вывернули и надели среднюю - пятый. Кир, мы используем каждую пару перчаток, кроме первой, дважды. Если количество пар перчаток равно Раез, то количество образцов - Раез умножить на два минус один. Для Раез, равному двум, количество образцов - три, для трех - пять. Все сходится.
- А если сто пар перчаток? Как ты их все на руки наденешь?
- Неважно. Это же головоломка, там от мелких деталей абстрагироваться нужно.
Она быстро записала формулу на бумаге.
- Теперь первая задачка. Кир, быстро думай - откуда взять призму?
- Призму? Такая треугольная стеклянная штука, которую на физике показывали?
- Ну да. Белый луч сквозь нее проходит и превращается в радугу. И в учебнике нарисовано. Что у нас есть? Только нож.
- И шторы, - добавил Кирис. - О них ведь зачем-то написано. И вообще, откуда ты возьмешь луч? Солнце не подходит, фонарь нужен.
- Луч - фигня. Задергиваем шторы и ножом протыкаем дырку - вот тебе и луч в темноте. Главное - призма. Кир, думай. Что-то треугольное и прозрачное со всех сторон. Стеклянное пресс-папье? Нет, про него ни слова...
Опять воцарилась тишина, и опять в голове защелкали секунды. Урок неумолимо приближался к концу. "Под столом с небольшим прямоугольным аквариумом вы обнаружили..." К чему здесь "прямоугольный" и вообще аквариум? Может, его тоже как-то использовать - он же прозрачный?
- А обязательно треугольное надо? - спросил Кирис. - Я от простых луж на потолке видел радужные отражения.
- Обязательно. Надо, чтобы свет входил и выходил под углом к поверхности...
Фуоко осеклась. Дура. Набитая. Аквариум!
- Кир, ты опять гений, а я идиотка. Берем аквариум - он маленький и легкий! - и поворачиваем его под углом к лучу. Бока плоские, две смежных грани образуют угол, и у нас есть призма! Луч раскладывается на составляющие, и мы читаем письмо!
Она с трудом подавила желание завизжать от радости и запрыгать до потолка. Вместо того она потянулась и быстро чмокнула Кириса в щеку.
- Кир, я тебя люблю! - с восторгом сказала она. - Мы решили! Мы решили все!
И как бы подтверждая ее слова, в коридоре затарахтел звонок.
- Между прочим, в моей родной стране девица, сделавшая парню такое признание, поцелуем бы не ограничилась.
Кирис с Фуоко резко повернулись к двери. Риса сидела у входа на полу в своей излюбленной позе на пятках и лукаво улыбалась.
- У нас в Катонии, Кир, тебя бы зверски изнасиловали еще до вечера, - добавила она, поднимаясь. - Но с вашими глупыми табу на секс вы, пожалуй, никогда не решитесь.
- А ты здесь откуда?.. - с трудом выдавила Фуоко, приходя в себя от неожиданности.
- Я уже пару минут сижу и слушаю. Я умею двигаться очень тихо, если нужно, а вы увлеклись.
Риса подошла к их парте и мельком взглянула на лист.
- Ну что, успех? - поинтересовалась она. - Я вижу, насчет схемы с выворачиванием перчаток вы догадались. А про луч и аквариум я слышала. Поздравляю, ребята.
- Риса, и мы... прошли? - робко осведомилась Фуоко.
- Вы прошли уже давно, после второго тестирования. Я вас просто слегка попугала, чтобы посмотреть, как вы сработаете на пару. Вы отличная команда. Твоя интуиция, Кир, и твои знания, Фучи, прекрасно дополняют друг друга.
Чужая тепло улыбнулась.
- Добро пожаловать в программу, - сказала она. - Разумеется, если вы все еще не передумали.
Снаружи начал нарастать шум перемены.
- Я не передумала, но... Риса, а что с отцом? Если он не хочет, чтобы я участвовала...
- Фучи, сейчас имеет значение только твое желание. У проекта "Дайгака" наивысший приоритет. Если из-за него нам потребуется пойти на конфликт с твоей семьей, мы так и сделаем, хотя и предпочли бы избежать конфронтации. Надеюсь, дэй Хавьер проявит благоразумие. Кир? А что насчет тебя?
- Ну, я попробую... - буркнул тот, отводя взгляд.
- Не надо пробовать, Кир. Пробуя, ты подсознательно оставляешь лазейку для неудачи. Просто делай. Поставь перед собой задачу - и решай ее. У тебя хватит и мозгов, и упрямства, чтобы достичь своего. Но раз мы всё решили, мне пора. Мы еще не раз увидимся с вами в Университете. Не уверена, что мы сможем начать занятия пилотной группы в начале следующего учебного года, но в начале лета - точно. Я извещу Министерство образования об итогах тестирования, и вас внесут в официальные списки.
- Риса! - вскинулась Фуоко. - А ты... ты точно уверена, что нас возьмут. Ну, я имею в виду, что взрослые...
Чужая рассмеялась.
- А я, значит, дите неразумное? Ребята, я уже представлялась на пляже, но вы, видимо, забыли. И неудивительно - столько всего случилось. Но я не ребенок, Фучи, просто я умею менять внешний вид. Мое настоящее имя - Карина Серенова. Я лидер Паллийской группы паладаров, ректор университета "Дайгака", который начнет работать в Хёнконе в самое ближайшее время - и я ровесница твоего отца. Вы увидите мой официальный облик на завтрашней пресс-конференции, но маску девочки-подростка я сохраню для повседневного общения.
- Ого... - синхронно с Кирисом выдохнула Фуоко. - Значит, ты... взрослая? Дэйя... сэрат дэйя Серенова?
- У нас принято обращаться по имени. Так что я Карина, и безо всяких глупых приставок. Или Риса, если вы так привыкли. Ребята, мне, к сожалению, пора. Расскажите мне только в двух словах, что случилось на пляже после того, как я... как моя кукла сгорела? Мати прикрывал вас с вершины горы, но он находился слишком далеко. Кир, ведь на тебя напала волюта?
- Он меня спас! - решительно заявила Фуоко. - Волюта на меня напала, а он оттолкнул и сам подставился. Он чуть не погиб.
- Странно, - Риса-Карина задумчиво погладила подбородок. - Кир, как ты себя чувствуешь? Есть сердцебиения - ну, кроме тех, что от Фучи - одышка, помутнения рассудка, потери сознания?
- Да все со мной в порядке, - Кирис отвернулся, но Фуоко успела заметить, как он стремительно краснеет. - Очухался, и все дела.
- Очень странно. Кир, понимаешь, волюта упала на тебя сверху. Где она тебя задела?
- Ну... - Кирис похлопал себя по загривку. - Где-то здесь, кажется. Меня так кувыркнуло, что я вырубился, не помню точно.
- Кожа чувствительность сохранила?
- Да я же сказал - все нормально.
- Нет, не нормально. Мы мало что знаем о волютах, да и ваша наука - тоже. Но достоверно известно, что контакт человека с волютой приводит к гибели нервной системы в районе соприкосновения. Касание руки или ноги влечет парезы и параличи нервов, то есть в лучшем случае продолжительное онемение кожи, а в худшем - потерю конечности. Касания головы, шеи, верхних отделов позвоночника и грудной клетки обычно смертельны. Вопрос в том, Кир, почему ты ни капли не пострадал там, где другие умирают на месте.
- Но ведь и я жива, - робко вставила Фуоко. - А на меня волюта тоже нападала.
- Да, действительно. Хм... Кир, можно, я тебя быстро осмотрю? Не волнуйся, я профессиональный врач, вреда не причиню. Сними рубашку, пожалуйста.
Кирис покосился на Фуоко (ага, значит и наш самоуверенный хулиган умеет стесняться!), но ничего не сказал и скинул рубаху. Риса подошла к нему вплотную и быстро побежала пальцами по плечам и спине. Потом прижала указательный палец к впадинке под затылком и принялась касаться другой рукой разных мест.
- Щекотно, - пожаловался Кирис. - И чешется.
- Я закончила, - Риса оторвала от него руки. - Кир, с тобой и в самом деле все в полном порядке. Проводимость нервов типичная для вашей модели... э-э, расы, чувствительность кожи не нарушена. Так, сейчас еще сердце прозондируем на всякий случай...
Она приложила ладони к бокам его грудной клетки жестом, который Фуоко уже видела - тогда, за школой.
- Не понимаю, - вдруг прошептала Риса. - Что за?..
Она принялась обходить Кириса кругом, прикладывая ладони к разным местам на груди и спине. Потом оторвалась от него и, прежде чем Фуоко успела среагировать, тем же жестом ухватила ее за бока.
- Кир, - непонятным тоном спросила она, - а ты за собой ничего странного не замечал?
- В смысле? - не понял тот.
- Свечение между ладонями. Непонятные видения. Молнии с пальцев. Ясновидение. Ну, ты понял.
- Я что, колдун из фильма? - обиделся тот. - Тоже выдумала!
- Кир, у тебя в груди сидит такая же штука, что и у Фучи. Без массы, но с отчетливым откликом на электромагнитное зондирование. А Фучи - эйлахо.
Кирис съежился, словно опасаясь удара, и принялся лихорадочно ощупывать себе грудь и шею. Выглядел он настолько забавно, что Фуоко не удержалась и хихикнула.
- Откуда она взялась? - наконец отчаянно спросил парень. - Когда?
- Пять дней назад, за школой, я просканировала тебя в качестве образца обычного человека. Тогда я не обнаружила ничего подобного. Кир, успокойся. Тебе ничего не грозит, по крайней мере, сейчас. В сухом остатке только факты: вы оба вошли в прямой контакт с волютой, оба едва не померли, оба почти мгновенно оправились от шока и оба заполучили в груди ту штуку. У вас разный пол, разное телосложение, разный тонус нервной системы и даже разные характеры, но результат один и тот же. Вопрос: почему? А, Кир? Фучи?
- Да я-то откуда знаю?!
- Она горела... - задумчиво сказала Фуоко.
Риса внимательно на нее посмотрела, ожидая продолжения.
- Когда позавчера волюта напала на меня, она горела и распадалась. Ее подстрелил, кажется, дядька-сержант. Я плохо помню, что случилось на катере три года назад, но Джион тогда тоже стрелял. Возможно, и та волюта горела, когда попала на меня.
- И летчик в госпитале, - подхватила Риса, - наверняка зацепил при катапультировании волюту головой или грудью, и, возможно, она тоже распадалась из-за повреждений...
- Летчик? - удивилась Фуоко.
- У Кира потом спросишь. Интересная теория. Проверить ее пока невозможно, но на заметку возьмем. Фучи, ты умница.
Фуоко польщенно улыбнулась. Не то чтобы ее никогда не хвалили за дело, но одно - затасканные похвалы от учителей, и совсем другое - от настоящей Чужой.
- Так... - лицо Рисы стало задумчивым. - Собрались как-то в одной комнате два эйлахо и одна инопланетянка... Ребята, мне нужно бежать. У меня через десять минут встреча в Ставрии с одним важным деятелем, я не могу опоздать. А мне еще нужно отдать эту куклу ССО, чтобы они ее спрятали, пока я обратно не переключусь. Кир, оденься. И надо подумать, как тебя охранять.
- Зачем? - настороженно осведомился Кирис.
- Затем, что за эйлахо действительно идет охота. Ты же не хочешь попасть в лабораторию, как тот летчик? Пока о тебе никто не догадывается, но полагаться на чужое неведение опасно. Кир, не выходи из школы в одиночку. Я придумаю, что можно сделать, но мне нужно немного времени.
- Я могу его к себе домой отвести, - предложила Фуоко. - У нас отличная охрана. Без небольшой армии в дом не пробиться. Кир, точно! Сегодня ты у меня ночуешь! И пусть мать что-то плохое попробует сказать!
- Тоже вариант, - медленно кивнула Риса. - Но только ни в коем случае никому не говорите про Кира, даже родителям. И вообще не обсуждайте тему, особенно у вас дома. И никаких обследований в больницах, в особенности никаких рентгеновских снимков грудной клетки. Кстати, Кир, поблагодари дэя Джиона. Я встретила его у ворот, когда шла в школу, и он сообщил мне, что ты ударил корреспондента. Благодаря ему я успела вызвать подкрепление из ССО, и мы тебя выручили. Ну, все. Еще раз поздравляю с участием в программе, и пока. Смотрите завтра пресс-конференцию.
И она быстро выскользнула из класса в шум и гвалт перемены, а в распахнувшуюся дверь весело затарахтел звонок на урок.
- Не поеду я к тебе, - буркнул Кирис, застегивая рубашку. - Отец волноваться начнет, если я на ночь домой не вернусь.
- Кир, разревусь! - пригрозила Фуоко. - Ну что ты колючий как ежик, а? Мы теперь с тобой одинаковые, нам нужно вместе держаться.
А еще, про себя добавила она, уж дома-то я найду способ к тебе подкатиться и отблагодарить как следует. Как у Рисы на родной планете, не выйдет, но хоть что-то должно ведь получиться? От мысли ей стало жарко. Она в программе, пусть даже не знает, какой, и теперь у нее есть Кир. Надо только немного его приручить.
- В общем, кончай тупить, и идем в класс, - вслух сказала она. - А то еще не пустят после звонка, останемся торчать в коридоре как дураки.
"Масарик, контакт. Карина в канале. Марик, у меня срочный вопрос. Ты не очень занят?"
"Масарик в канале. Нет, не очень. Мы с отцом по карте Хёнкона ползаем, опорные точки планируем, так что могу оторваться. Что случилось?"
"Марик, беда..."
"Ты взорвала еще одного кольчона прямо над Барной?"
"Ехидина. Не перебивай, у меня максимум пара минут до встречи с Народным Председателем. Тот мальчик, Кирис - помнишь?"
"С которым ты носишься в последнее время? Ты все-таки хочешь меня бросить и уйти к молоденькому?"
"Не ревнуй, большой сильный мужчина. Женился на катонийке, так терпи ее бесстыдные похождения. Марик, он превратился в эйлахо".
"..."
"Марик, ты еще здесь?"
"Умеешь ты огорошить новостью. Каким образом?"
"Неясно. У него в грудной клетке такой же отклик, как у Фуоко Деллавита и найденного нами летчика. Несколько дней назад его не наблюдалось. Предположительно новообразование появилось из-за прямого контакта с волютой на Косом пляже. Но не в том сейчас дело. Нужно понять, как обеспечить его охрану и притом не слишком напрячь. Из-за криминального прошлого у него есть основания опасаться любых спецслужб, и вряд ли он хорошо воспримет опеку ССО. Если он сбежит и попадет в плохие руки..."
"Я понял. Дай подумать..."
"Марик, двадцать секунд. Меня уже ведут в кабинет".
"Есть. Он ведь в армию мечтал пойти, если я правильно помню? Отправь его на базу "Дельфин". Мати собирался туда заглянуть после пресс-конференции. Думаю, ему не откажут пристроить мальчика на несколько дней, а он с большим удовольствием там поживет. Легенду сама придумаешь. А потом разберемся".
"Марик, ты умничка. Почти такой же, как Кирис. Ладно уж, сегодня тебя не брошу, подожду до завтра. Все, отбой".
"Вот так меня жена оскорбляет и унижает. Пойти, что ли, папе пожаловаться? Конец связи".
"Вниманию Паллийской рабочей группы. Майя в канале. Информационное сообщение. Срочность: низкая. Важность: средняя. Тема: эксперименты над людьми в Барне.
Я только что закончила общаться с заместителем директора Департамента информационного обеспечения ССО. Формальный повод для встречи - прогноз реакции кайтарского общества на завтрашнюю пресс-конференцию. Прогноз получен и оформлен отдельным отчетом, но сейчас речь не о нем.
На основании сведений, полученной Камиллом от контактов Суоко в Третьем отделе СБ Ставрии, я крепко взяла его за жабры. Он прекрасно понимает, что если начальство узнает о том, как он сливает информацию частным службам безопасности, он - труп. Начальство полагает, что такая торговля - его прерогатива, и очень плохо относится к подчиненным, пытающимся таскать из-под носа жирные куски. А когда после кнута я кинула ему сладкий пряник в виде увесистой золотой плашки, он вообще размяк. В общем, парень теперь мой со всеми потрохами. Камилл и Суоко, проследите, чтобы с ним не начали работать по каналам СБС. Лучше, если информация о нем вообще потеряется.
Для проверки я потребовала у него отчет о состоянии военного летчика, найденного Карой в Барне. Как я и предполагала, ССО скармливает нам полную лажу. Его уже привели в сознание и даже в некоторой степени восстановили память. Как и предполагалось, над ним, как и еще над двумя десятками заключенных, возможно, эйлахо, ставили загадочные эксперименты, сути которых он не понимает, в том числе пытки электротоком и (по симптомам лучевой болезни у подопытных) облучение радиацией. Эксперименты проводились с помощью сложного оборудования, выглядевшего очень новым. Как он попал туда - не помнит, но предполагает, что его нашли и похитили, когда после катапультирования над холмами рядом с Барной он пробил собой группу волют и потерял сознание. Как он сбежал, тоже не помнит, но версия с загадочным внутренним помощником выглядит единственно возможной: подопытные все время находились под контролем вооруженной охраны.
Мой новый контакт не имеет никакого представления о том, кто и зачем проводил варварские эксперименты, хотя и уверен, что к делу не имеет отношения ни одно государственное учреждение. Те действительно изучают эйлахо в рамках секретных программ, но применяют гораздо более гуманные методы и никого не принуждают силой. Более того, часть программ находится в стадии свертывания из-за бессмысленности и бесперспективности. Однако он предположил, что такими вещами могла заниматься организация, непосредственно связанная с одной из влиятельных кайтарских семей. С учетом города - конкретно с семьей Деллавита. Поскольку найти оборудование и персонал, эвакуированные из лаборатории под собором через Старый порт, так и не удалось, а без ведома Деллавита из Барны не может выйти ни одно сколь-нибудь крупное судно, версия выглядит вполне правдоподобной.
Больше я нашего нового дружка пытать не стала, поскольку он выглядел не очень хорошо. Пусть отойдет от шока и как следует поймет, что работать с нами выгоднее, чем против нас. Только, Кара, хочу обратить внимание: твоя ненаглядная Фуоко Деллавита - тоже эйлахо. Если к экспериментам причастен ее отец, становится понятным его отношение к нам: он может предполагать, что мы станем изучать эйлахо похожими средствами. Кстати, если мы обрежем с Деллавита коммерческие связи из-за их предполагаемых опытов, девочка вряд ли когда-то попадет в программу. Папаша просто не позволит.
Я поищу дополнительную информацию на основании находок Марика, но пока что все. Конец сообщения".
Примерно то же время. Окрестности игровой площадки №1150098-LXB-11206 (Палла)
Зачем я здесь? В который раз спрашиваю себя - и не могу найти ответа.
В двадцати стандартных минутах от меня парит в вечной пустоте зелено-голубая планета, вокруг которой медленно бегут по своим орбитам две небольшие луны: голубоватая Труффа и красноватая Инганно. Парит так же, как и последние примерно сто тысяч ее планетарных лет - с тех пор, как Конструктор (кажется, Лотто?) выпустил ее в свободный полет из формующей гравитационной колыбели. На ее поверхности копошится шестьсот миллионов человек - букашек, неразличимых с моей позиции с помощью даже самых лучших оптических усилителей. Если верить сохранившимся журналам Станции - на двести миллионов меньше, чем жило там до появления Арасиномэ. Двести миллионов человек - четверть населения - погибло за первые месяцы после Удара. Я пытаюсь вообразить, что могло происходить на Палле, когда в одно мгновение исчезло напряжение в розетках, отключилась связь, встал транспорт, а самолеты с мертвой электронной начинкой начали падать на города. Пытаюсь - и не могу. Наверное, голод из-за отключившихся холодильных установок, эпидемии из-за мертвой канализации, обезумевшие толпы на улицах, пытавшиеся получить от властей хоть какие-то ответы, а находившие лишь смерть от пуль таких же насмерть перепуганных и растерянных солдат и полицейских... На Палле нет обычая хоронить мертвых в земле - иначе кладбища сейчас занимали бы вокруг городов все свободное место. Но снимки городов с огромными целиком брошенными районами не менее красноречивы.
Я смотрю на небольшой генератор метрики, в который погибающая Станция в последний момент превратила Паллу с лунами, но перед моим внутренним взором возникает совсем другая планета. Я еще помню, как она выглядела с высокой орбиты во времена моей юности четыре с половиной миллиона земных лет тому назад. Тогда вместо серо-желтых красок вечной засухи и бесплодия в разрывах облаков проглядывали оттенки зеленого, манифест жизни и процветания...
Мало кто из оставшихся может похвалиться, что собственными глазами видел наполненные жизнью древние материки и океаны Земли. Большинство ныне живущих Демиургов принадлежит ко второму и последующим поколениям, родившимся уже на Станциях. Они знакомы с живым обликом родины человечества лишь по немногим сохранившимся записям. Они не знают, что именно потеряли. Для них родной дом - в лучшем случае "Белоснежка", "Эдельвейс", "Жемчужина", "Жанна", "Синий тюльпан", "Ниагара" и прочие жилые комплексы, все еще плывущие по орбитам вокруг своих звезд. Станции тоже мертвы, но мертвы совсем не так, как Земля. Они просто законсервированы. Управляющие ими искины терпеливо ожидают появления новых обитателей, готовые мгновенно вдохнуть жизнь в безмолвные керамитовые коробки.
Ожидают обитателей, которые не появятся уже никогда.
Четыре с половиной миллиона лет назад мы все знали, что билеты на Станции выписывают в один конец. Чудовищная по масштабам система гравитационных ускорителей, многослойной сферой окружившая Солнце, для воспроизведения требовала столетий развития промышленной базы. По прогнозам искинов, каждой колонии потребовалось бы не менее трехсот лет на постройку распределенной катапульты, способной отправлять обратно в Солнечную систему хотя бы по одному кораблю раз в планетарное десятилетие. Все желающие отправиться к звездам проходили жесткий контроль со стороны психологов, людей и искинов. Допускали только тех, у кого никогда не могло возникнуть навязчивого желания вернуться обратно. Мы не жалели, что расстаемся с Землей, а субсвязь гарантировала свободу общения с немногими остающимися друзьями. Мы полагали себя асоциальными одиночками, для которых наука важнее всего остального, и Станция у другой звезды воспринималась немногим более далекой, чем лаборатория где-нибудь в облаке Оорта. Десяток-другой лет анабиоза? Ну и что!
Мы считали себя свободными независимыми авантюристами, оборвавшими все ниточки, тянущиеся от старого дома. Но когда внезапно пропала связь с Землей, мы осознали, как жестоко ошибались. Я до сих пор удивляюсь не тому, что погибли целых три колонии - а что погибли всего три. Я помню страх и отчаяние, бурной волной прокатившиеся по "Эдельвейсу" через несколько часов после официального извещения управляющей двойки. Если бы не ледяная логика и деликатная поддержка чоки-компаньонов, шквал эмоций стер бы нас всех, как стер двести миллионов жителей Паллы. И тогда Вселенная окончательно избавилась бы от разумной жизни. Впрочем, почему "если"? Сорок три тысячи разумных существ, людей и искинов, уцелевших из восьмидесяти миллиардов, в бескрайней Вселенной значат меньше песчинки в пустыне, в которую превратилась Земля.
Маришка покончила с собой две недели спустя после того, как первый корабль с людьми вернулся в Солнечную систему. С людьми? Нет. Ими мы уже не являлись. Только твердотельные носители психоматриц, разработанные гениальным Ройко, позволили нам перенести путешествие внутри конструкции, которую и кораблем-то сложно назвать. Никаких систем жизнеобеспечения и жилого пространства, только каркас, запасы рабочего вещества, силовые установки да отсек с носителями некогда человеческих сознаний. И ускорения, которые биологические тела не смогли бы выдержать даже в гравикомпенсаторах. Вот еще одна глупость, на которую способен лишь человек: не было ни единой причины посылать к Земле драгоценные человеческие психоматрицы. Субсвязь вполне могла передать нашим рецепторам поток данных с любых приборов и установок, управляемых искинами. Но мы не могли иначе - точно так же, как я до сих пор являюсь к Земле лично вместо того, чтобы просто подключиться к массивам своих сенсорных блоков. Мы, дети Солнца, стремились назад, чтобы увидеть случившееся своими глазами.
Я убил Маришку - и не только ее. Полные безотчетного ужаса сообщения нашей экспедиции погубили многих и многих. Тех, кто, как и я, полагали себя свободными от детской колыбели, жестоко ошибаясь в своей гордыне. Безжизненные космические заводы и лаборатории, фермы и энергостанции, детские сады и развлекательные комплексы стали лишь первым предупреждением. Мы стремились к Земле - и в то же время как можно сильнее старались оттянуть момент истины. Траекторию подхода специально проложили в плоскости эклиптики, и те месяцы, что мы шли к Земле сквозь насыщенное мертвыми конструкциями пространство, мы всеми силами заставляли себя не думать, что найдем на планете. Заставляли - хотя уже подсознательно знали правду.
Погибли не только люди. Неведомый злой дух, обрушивший свой гнев на нашу родину, уничтожил все, до чего дотянулся. Биологическая жизнь в системе полностью прекратила свое существование. И не уцелело ни одного искина, способного сообщить, что же случилось на самом деле: водород-керамические схемы распались точно так же, как и углерод-водородные связи в органике. Лишь выл над мертвой Землей ветер, наметающий барханы стерильного песка над руинами некогда гордых небоскребов...
Мы до сих пор не знаем, что же случилось на самом деле. За четыре с половиной миллиона лет фантомные зонды перетряхнули каждый кубический миллиметр пространства в окрестностях трех лет от Солнца в надежде найти хоть какую-то подсказку. Тщетно. Зато мы примерно знаем количество людей на Станциях, покончивших жизнь самоубийством в течение стандартного планетарного месяца после нашего прибытия: около двух тысяч. Потом эпидемия суицидов пошла на спад, но Первое поколение - первопроходцы и исследователи - практически перестало существовать. Почему остался жить я? Из-за науки и своих изысканий? Маришка не оставила мне никакого сообщения. Она просто уснула навсегда, отправив мне реквизиты доступа к своему личному архиву. Прошло четыре с лишним миллиона лет, а я так и не решился заглянуть в ее дневник. Возможно, потому, что боюсь понять ее - и уйти так же, как она.
Четыре с лишним миллиона лет я существую, не зная, зачем. Многие и многие Ушли, не выдержав бессмысленности существования. Нас осталось меньше тысячи - Демиургов, когда-то бывших людьми, а сегодня бессмысленно убивающих время на виртуальных и реальных игровых площадках. Меньше тысячи - из восьмидесяти миллиардов.
Я подобно некоторым своим товарищам с головой ушел в науку. Физика пространственного континуума стала для меня стержнем жизни. Я не участвую в играх и не поддерживаю Рейтинг, так популярный среди молодежи. У меня свои развлечения - "набери побольше данных" и "придумай теорию позаковыристее". Залежи накопленной мной информации иной цивилизации вроде паллийской хватило бы на тысячи лет вдумчивого изучения. Кажется, кличка "харлам" давно стала нарицательной для сухого бесстрастного зануды, хотя в глаза мне о том никто не говорит.
Я с головой погрузился в свои эксперименты. Я создаю карманные вселенные, зажигаю звезды и играю с законами физики, как ребенок играет с цветной мозаикой. На старой Земле меня, наверное, назвали бы богом. И я изо всех сил пытаюсь забыть о случившемся четыре с половиной миллиона лет назад. Безуспешно. Иногда что-то заставляет меня бросать все дела, концентрировать сознание в одной точке - и смещаться Земле. Рядом с планетой, которая старше меня в тысячу раз, я ощущаю странное спокойствие со стрункой негромкой печали. Возможно, раньше люди то же самое чувствовали на могиле родителей. Я смотрю на неспешно вращающийся желто-серо-голубой шар и пытаюсь не думать о том, что ждет нашу расу в будущем.
Возвращаются ли к колыбели разума другие мои ровесники? Вероятно. Иногда, по крайней мере раз в две-три терции, зонды ловят всплески возмущений, характерные для создающейся точки восприятия. Но мы никогда не говорим об этом друг с другом. Никогда.
Зачем я постоянно возвращаюсь к Земле? Зачем я, угрюмый педант и затворник, поддался на уговоры Джао и примкнул к фарсу так называемых "паладаров"? Ответ "не знаю" - и там, и там. Но, кажется, я постепенно начинаю понимать.
Мертвая серо-желто-голубая Земля - и живая, пока еще живая зелено-голубая Палла. Две планеты: одна возникшая спонтанно и давшая жизнь голой бесхвостой обезьяне, сумевшей добраться до звезд - и другая, созданная искусственно, тщательно, с прилежанием, чтобы другой вид бесхвостых обезьян никогда не заподозрил, что создан на потеху пресытившимся богам. Планеты такие разные - и такие похожие в своей судьбе. Изучая сумасшедший дом, в который превратилось пространство вокруг Паллы, я не могу отделаться от мысли: а что, если Земля погибла по той же причине? Что, если вот такой же неведомый Арасиномэ явился к ней из глубин космоса, чтобы... зачем? Возможно, их притягивают звезды определенного типа, как коал притягивают эвкалиптовые листья. Или же они реагируют на следы разумной активности, чтобы уничтожать конкурентов до того, как те станут опасными. Или же речь просто о случайных совпадениях. У нас слишком мало данных, чтобы заниматься спекуляциями, но если совпадения не случайны - что я стану делать? Попытаюсь отомстить за кошмар, пережитый в юности? Дам местным обезьянам пространственный деструктор, чтобы те отомстили вместо меня? Или с обычной холодной отстраненностью исследователя изучу явление, разложу его по полочкам, отправлю результаты в Архив и найду новую тему для изучения?
И опять я не знаю ответа. Возможно, научные изыскания для меня тоже самое, что Игра - для остальных: просто способ убить ни на что не пригодную вечность. Вполне возможно, когда-то мне окончательно опостылеет такая жизнь, и тогда я Уйду, даже не в темный сон, а совсем. И останутся после меня лишь огромные залежи информации, в которые больше никогда не заглянет ни одна живая душа.
Игра... Я всегда относился с презрением к тем, кто ей занимается. Я не одобрял даже Джао, своего ученика, который случайно изобрел ее, а потом использовал для проведения социологических экспериментов. Вроде бы тоже наука, но какая-то примитивная, приземленная, с постыдно-чувственным оттенком. Но оглядываясь назад, я вижу, что все не так просто, как мне хотелось бы представлять. Игра - потакание низменным чувствам, сохранившихся в наших психоматрицах еще со времен бесхвостых обезьян, да. Однако кто мог представить, что глупая драка двух мальчишек, Камилла и Джао, в песочнице Текиры в конечном итоге даст нам новое поколение молодежи? Кто знал, что юная девчонка, по стандартной шкале времени не разменявшая даже первую секунду, окажется в состоянии собрать в единую команду не только нескольких своих сверстников, но и нас, Старших? Фактически - всех, кому еще не совсем безразличен окружающий мир. Когда мы с Твереком и Квентором в последний раз работали вместе? Ах, да - совсем недавно, по Джамтерре, любимому проекту Джао. А до того? И не вспомнить без копания во внешних кольцах памяти. Я, Квентор, Тверек, Миованна, Камилл, Майя, Джао - и Карина, Саматта, Масарик, Палек, а также несколько десятков других юнцов, которых пока еще без пригляда не выпускают из детской комнаты. Спроси меня еще секунду-другую назад, возможно ли такое, и я лишь скептически хмыкнул бы в ответ. Возможно, мир наконец начал меняться, потихоньку, постепенно, но меняться. Я боюсь спугнуть робкую надежду, а потому даже не стану задумываться, так ли это.
Все, хватит. Время для очередной бесплодной когитации закончилось. Я тянусь сознанием к ниточкам гиперсвязи, соединяющим мое сознание с сенсорными массивами и лабораториями - и только сейчас обращаю внимание на настойчивый сигнал срочного вызова. Ах, да, я же обрезал все каналы, чтобы не мешали думать, а форсировать сигнал вызывающий не захотел. Или не решился. Впрочем, для Джао последний вариант не проходит, малыш со мной давно не церемонится. Значит, дело важное, но не из серии "гибель Вселенной".
"Джао, контакт. Харлам в канале. Звал? Извини, только что заметил".
Пауза, потребная на переходы пакетов между вселенными.
"Джао в канале. Харлам, ситуация с Паллой становится все интереснее. Робин хочет с тобой пообщаться прямо сейчас".
Робин? Что вдруг потребовалось от меня юному застенчивому искину - или небу, как их стало модно называть с подачи нахального молокососа Камилла? Впрочем, Робин - наша единственная ниточка к джамтанам, и если тем есть, что сказать...
"Подключай его по полному каналу. Ты сам присутствовать намерен?"
"Я, в общем, уже в курсе ситуации, но если пустишь, краем уха повторно послушать не откажусь".
"Хорошо. Включайтесь в мой кабинет".
Мне два с половиной дня - галактического дня! - от роду, я один из старейших живущих, но так и не научился толком пользоваться системой символьных каналов связи. Узнает кто - не поверит или даже поднимет на смех. Возможно, дело в том, что я был слишком стар уже тогда, когда они появились. Возможно, я просто ленив и туп - хотя нет, сливаться с лабораторными искинами я научился безо всякого труда. Так или иначе, для общения я предпочитаю древние, но проверенные методы виртуальных кабинетов.
Какое окружение выбрать для встречи? Пожалуй, так... Бескрайняя глубина космоса, испещренная мириадами звезд, тает и сменяется обстановкой небольшой уютной гостиной. Плотные шторы на окнах, монотонные зеленые обои на стенах, серо-желтые плюшевые диваны... и, наверное, еще камин с ярко пылающим огнем. Вряд ли обстановка подействует на Робина, не обладающего нашими эмоциями, но так комфортнее мне. Если уж узнавать новости об эпохальных потрясениях, то в маленьком привычном пространстве, где они кажутся далекими и не страшными.
Негромкая трель - и посреди комнаты возникает беловолосый мужчина в непривычной одежде. Я уже видел такую - и в музейных экспозициях, и в картинках с Джамтерры: деловой костюм начала двадцатого века того периода, когда время еще отсчитывали от рождества Христова. Похоже, Робин настолько вошел в роль координатора проекта, что не хочет из нее выходить даже при общении со своими. Тут же рядом оказывается голый негр могучего телосложения.
- Привет, Харлам, - небрежно машет Джао рукой и шумно падает на ближайший диван, проседающий под его тяжестью почти до самого пола. Недовольно стонут пружины. - Не обращай на меня внимания, я в разговоре участвовать не намерен. Тяжко, однако, существовать одновременно в двух разных вселенных, башка кругом.
- Так переместись сюда целиком, - советую я, устраиваясь в любимом кресле. - Гонять синхронизацию психоматрицы через пакетный канал - занятие для мазохистов. Здравствуй, Робин. Садись.
- У меня шесть параллельных проекций на Джамтерре и четыре на Текире, -отмахивается мой любимый ученик. - Пока заглушишь все корректно, пока потом снова поднимешь в нужных местах... Ну его. В общем, дальше без меня.
- Я благодарен за предложение, но мне все равно, - информирует меня Робин. - Расположение моей визуализации не влияет на мой психологический комфорт.
Впрочем, он все-таки аккуратно присаживается на диван, поддергивая на коленях брюки. А ведь хорошо у него проекция проработана, достоверно. Впрочем, он все время общается с Эталонами и первой стратой на Джамтерре, ему иначе нельзя.
- Я только что говорил с джамтанами, - без дальнейших предисловий говорит Робин. - Они обеспокоены.
Я молча жду продолжения.
- За последние минитерции я не слишком продвинулся в понимании Чужих. Проблема уже не лингвистическая, а, скорее, мировоззренческая. Их дробно-личностная природа не позволяет находить общие точки, способствующие пониманию. Однако их последняя передача в мой адрес на удивление ясна и недвусмысленна. Даю перевод.
Робин поднимает руку ладонью вверх, и над ней загорается пульсирующий желтый шарик.
- Я/мы вызываем дискретную сущность Робина, - в такт пульсации звучит бесстрастный мужской голос, использующийся искином для озвучивания передач джамтан. - Тема: события в...
Голос прерывается статичными помехами, обозначающими непереводимые участки.
- Следящий зафиксировал провал в континууме. Причина: энергичное взаимодействие Дискретных с Арасиномэ. Предоставляем рекомендацию: избегать контакта с объектом. Крайняя опасность. Возможно разрушение больших объемов континуума. Возможно исчезновение Дискретных. Прежние контакты Сферы с Арасиномэ вели к уплощению меня/нас с безвозвратной утратой отдельных сегментов. Арасиномэ ведет активную охоту на высокоэнергетические объекты. Арасиномэ обладает широким углом зрения. Сейчас Арасиномэ молодой и уплощенный, но быстро увеличивает размерность. Сфера разрывает канал к Дискретным для минимизации риска уплощения меня/нас. Восстановление канала после разрешения кризиса. Конец передачи.
- Вероятность точности перевода не менее восьмидесяти трех процентов, - поясняет Робин, опуская руку. - Я использовал термин "Арасиномэ", потому что наверняка речь идет именно о нем. Должен ли я дать свои выводы?
- Конечно, - соглашаюсь я. Та часть меня, которая когда-то являлась искином Тайшлеком, уже проанализировала передачу, согласилась с Робином и выдала список неотложных рекомендаций. Но сейчас мне интересно мнение молодежи.
- Во-первых, джамтане продолжают следить за деятельностью Демиургов во всех точках их присутствия, включая Игровые миры. Предположение, что они наблюдают только за Паллой, имеет чрезвычайно низкую достоверность. Во-вторых, Арасиномэ настолько опасен, что джамтане полностью разорвали связи с нами. С учетом гибели операционного блока в районе Паллы следует предположить, что Арасиномэ действительно умеет находить точки финиша каналов субсвязи и при необходимости способен пройти по всей сети наших коммуникаций, что ставит под угрозу саму цивилизацию Демиургов. В-третьих, "широкий угол зрения" почти наверняка означает, что Арасиномэ, как и джамтане, естественным образом воспринимает не только стандартное трехмерное пространство, но и минорные измерения. Следовательно, он способен пройти отсюда в нашу Вселенную и, возможно, именно оттуда и прибыл сюда.
- Рекомендации?
- Немедленно свернуть операцию на Палле. Немедленно эвакуировать отсюда психоматрицы Демиургов и нэоки и принять меры к необратимому сбросу данной вселенной в общую пену. Однако, - добавляет Робин после короткой паузы, - данные рекомендации невыполнимы. Я знаю Карину лишь по нескольким коротким визитам на Джамтерру, но знаком с ее биографией. Она никогда не покинет тех, кого защищает, даже рискуя жизнью. Камилл воспримет ситуацию как дополнительный вызов, делающий жизнь интереснее, Майя не обратит внимания, Масарик и Саматта не бросят Карину, а задействованные нэоки настолько ненавидят посмертное безделье на ваших искусственных площадках, что даже финальное небытие для них предпочтительнее. Именно потому сначала я решил посоветоваться с тобой, Харлам. Ты один из старейших Демиургов и наверняка знаешь, как поступить.
Я с интересом смотрю на мальчика, пытаясь понять ход его мыслей. Уж кто-кто, а неб-то должен знать, что "самый старый" и "самый мудрый" далеко не синонимы. Даже молодежь в данном вопросе во сто крат компетентнее меня.
- Ты зря надеялся на меня, - наконец констатирую я. - Я совершенно неподходящая личность для таких вопросов. Я отшельник, почти не контактирующий с обществом, если наших бездельников можно так назвать. Вон к нему все вопросы, - я киваю на сонно прикрывшего глаза Джао. - Карина - его воспитанница. Да и с Майей они лучшие друзья. Однако с технологической точки зрения все не так плохо. Нам не обязательно поддерживать постоянные каналы связи с Большой Вселенной.
- Насколько я представляю, черезграничная пакетная связь плохо отражается на распределенном существовании психоматриц биологического происхождения.
- Верно. Но лишь в том случае, если все точки концентрации сознания активны одновременно. А если мы вынесем в Большую Вселенную только спящие копии, активирующиеся при гибели активных кластеров здесь, у Паллы, то особых проблем не возникнет. Синхронизация пойдет только в одну сторону, и временные задержки станут не важны.
К паузам связи добавляется неуловимо-краткий миг размышления, для искина пятого класса равнозначный тяжелым человеческим раздумьем. Я замечаю его только потому, что намеренно ускоряю несущую частоту своего сознания на три порядка. Надо бы все-таки собраться с силами и изучить малыша как следует....
- А если Арасиномэ проследит трассы, по которым идут пакеты? - переспрашивает Робин.
- Пакеты - не гиперсвязь. Каждый пакет, по сути, является отдельным фантомом...
- Я знаю технологию, - довольно невежливо перебивает Робин.
- Замечательно. Тогда ты знаешь также, что пакетам вовсе не обязательно перемещаться вдоль геодезических линий пространственной топологии, как каналам гиперсвязи. Грубо говоря, если они немного попетляют перед достижением цели, отследить точку назначения, просто пройдя вдоль начального участка трассы, станет почти невозможно. Я не думаю, что Арасиномэ способен на такое.
- Принято к сведению. Я бы хотел поучаствовать в усилении системы безопасности: утрата любого участника проекта невосполнима.
- Свяжись с координатором. Если ему потребуется помощь, он ее запросит.
- Принято. Спасибо за консультацию. Прошу по своему усмотрению передать информацию участникам проекта "Дайгака".
Проекция Робина мерцает и исчезает в вихрящемся туманном облаке, которое тут же бесследно тает. Следует полагать, этот цирк - тоже следствие привычек, сформировавшихся на Джамтерре. Вообще, если подумать, за миллионы лет, что мы живем бок о бок и в симбиозе с искинами, ни один человек (кроме разве что легендарного профессора Главачека) не пытался провести исследования их психологии, хотя небы психологию биоформ знают прекрасно. Интересно, что станет с нашей расой, если в один прекрасный день они заявят, что мы им надоели, и отправятся по своим делам? Впрочем, откуда-то изнутри меня, из тех частей, что когда-то являлись независимыми искинами, приходит холодное уверенное знание: не заявят. Ну, и за то спасибо. Сейчас у нас есть проблемы поважнее.
- Джао! - зову я.
Мой лучший ученик приоткрывает один глаз и широко зевает. Ну, актер!
- Ась? - вяло спрашивает он.
- Я осознал проблему. Об эвакуации, разумеется, и речи не идет. У Карины свои мотивы, у меня свои, но даже без разговоров с ней итог очевиден мне не менее, чем Робину. Если не считать Цукку с Вакаем, я плохо понимаю твоих подопечных, но у меня есть серьезные сомнения, что их следует проинформировать о сообщении джамтан. Твоя любимая поговорка - меньше знаешь, крепче спишь. Или я ошибаюсь?
- Ошибаешься, - Джао опять зевает и сладко потягивается. А, понял. Все-таки он не создал или уже удалил здесь кластер своего сознания, так что пантомима просто маскирует задержки в пакетной связи. - Не моя, а Камилла. Но в данном случае могу только согласиться. Младших лишний раз грузить незачем, у них и так проблем хватает. Сбежать они не сбегут, технической стороной дела они не управляют, так что здесь то самое лишнее знание, в котором многие печали. Проинформируй Майю, Камилла и координатора, остальным расскажем через пару минитерций, когда станут понятными перспективы проекта "Дайгака".
- Ты сам не собираешься сюда являться?
- Нет. Времена, когда мне приходилось водить детей за руку и вытирать им сопли, давно прошли. Они вполне самостоятельны. Кроме того, здесь неб пятого класса...
- Шестого. После инцидента мы решили нарастить ему мощности и распределить их на десяток лет в сторону от Паллы. Просто на всякий случай, чтобы в случае форс-мажора не заниматься тем же в условиях цейтнота. Простаивает у него девяносто процентов мощностей или восемь девяток, особого значения не имеет.
- Тем более. По скорости реакции с координатором я все равно соперничать не могу, а в случае реальной нужды окажусь здесь моментально. Опять же, здесь ты, Камилл и Майя, да и Тверек с Кантором то и дело заглядывают. Глядишь, еще и Миованна подтянется. Концентрация Старших Демиургов в окрестностях Паллы просто зашкаливает, и я здесь лишний.
- Хорошо. Тогда у меня все. Спасибо, что поделился.
- Робина благодари. Чао, - Джао машет рукой и исчезает. Входящий канал показывает стандартную постамбулу и закрывается.
Я тянусь сознанием к сенсорным массивам, окружающим звездную систему Паллы плотнее, чем ночные мотыльки - уличный фонарь (ну и ассоциации у меня! я же их видел в последний раз еще на Земле, ребенком!) Передо мной всплывает полная модель окрестностей, проработанная по восьми тысячам параметров, но все равно недостаточно подробная. И - огромный темный пузырь неправильной формы колышется вокруг звезды, захватывая планетарные орбиты вплоть до Аверии, и гигантским невидимым хвостом тянется червоточина измененного пространства далеко позади звездной системы в ее бесконечном путешествии в вечность. Тогда, в окрестностях Солнца, погибла вся наша цивилизация, занимавшая область, в три раза большую диаметром. Но джамтане упомянули про молодость Арасиномэ. Возможно, когда он повзрослеет, диаметр искаженного пространства увеличится. Хм. Наверное, нужно начать отслеживать границы аномалии на постоянной основе. Но сначала займемся другим.
Часть моего сознания отделяется и сосредотачивается в новой точке. Мерцает поток символов.
"Координатор, контакт. Камилл, контакт. Майя, контакт. Харлам в канале. Нужно поговорить. Немедленно".
"Координатор в канале. Готов к общению".
"Камилл в канале. Ну?.."
"Майя в канале. Харлам, ты, как всегда, просто душка и ужасно вежлив. Хочешь, я тебя поцелую?.."
03.37.1231. Ценгань, Минкок
Самолет глухо и резко ударило снизу, и тут же фюзеляж затрясся, словно скверный автомобиль на не менее скверной дороге. Тут же ослаб мерный грохот двигателей. Уита стиснул зубы и вцепился в стоящую на коленях сумку с фотоаппаратурой, зажмурив глаза. Он до смерти боялся летать, а в полете больше всего боялся именно посадки. По его представлениям, как раз во время нее летающие гробы в основном и накрывались. Вот сейчас все полетит кувырком, завопят и завизжат пассажиры, и его фамилия в завтрашних газетах окажется в общем списке безвозвратных потерь... Кувырком все лететь, однако, не собиралось. Он приоткрыл один глаз и осторожно глянул в иллюминатор.
Самолет катил по полосе, замедляясь, и оба видимых винта, кажется, сбавляли обороты. Вот плавно пошли вверх, сливаясь с основной плоскостью, какие-то железные доски в задней части крыла, а вдалеке мелькнуло здание аэропорта.
- Что, обделался? - насмешливо поинтересовалась Чезария, сидящая между ним и иллюминатором. Специальный корреспондент и звезда "Большого города" вальяжно раскинулась в кресле, спинку которого даже и не подумала поднять перед посадкой. - Ну, удружили же мне с помощничком... Э-э, еще раз, как там тебя?
- Брегг, - пробормотал Уита, раскрывая и второй глаз. - Уита Брегг, дэйя Айдамилла.
- Слушай, Брегг, мне наплевать, чего ты там боишься или не боишься, я тебе не нянька. Если ты вылезаешь из самолета с полными штанами, твои проблемы. Но если из-за своих боязней ты облажаешься с камерой, запорешь запись на маге или устроишь мне еще какую подлянку, можешь не сомневаться: из газеты вылетишь пробкой и больше никогда ни в одно приличное место не устроишься. Ну что за жизнь! - спецкор картинным жестом взялась за голову, так, чтобы случайно не попортить идеально уложенную прическу. - Полторы сотни человек в газете работают, а достался мне в ассистенты сопливый стажер!
Уита обхватил кофр еще плотнее и затосковал. О том, что жизнь намазана отнюдь не медом, ему напомнил звонок в половине второго утра. С тех пор он только и делал, что куда-то бежал со всех ног, ловил ночные такси, мотался по пустому зданию редакции, потом таскал на своем горбу тяжелую аппаратуру, летел сначала через пол-Кайтара, а потом через океан в чудовищно трясущемся и грохочущем четырехмоторном гробу, каждую секунду ожидая столкновения с кольчоном... Ему страшно хотелось спать, но все восемь часов в самолете так и не удалось сомкнуть глаз из-за страха перед полетами. И не менее сильно ему хотелось жрать: за все время он перехватил только скудный самолетный обед, да и тот из-за спазмов в желудке съел лишь наполовину. И какой камень упал ему на голову, когда он решил, что журналистика - занятие, которому стоит посвятить жизнь?
Самолет быстро катил по полосе, но трясло его уже не так сильно. Вот он свернул на рулежную дорожку, потом еще раз и еще...
- Хэй-хэй, мальчики и девочки! - раздался из динамиков веселый звонкий голос проводницы. Ее Уита помнил, хотя и смутно: разбитная девчонка лет семнадцати-восемнадцати, в микро-юбке и едва ли не до пупа расстегнутых форменных блузке и жакете, всю дорогу сновавшая по салону, разнося напитки и орешки и весело отмахиваясь от липнувших к ней корров мужеска полу. - Наш самолет совершил посадку в аэропорту города Минкок, Ценгань. Местное время - одиннадцать часов двадцать две минуты, температура воздуха за бортом двадцать семь градусов, а влажность восемьдесят два процента, так что готовьте платки вытирать себе лысины. Самолет пока что быстро-быстро едет, так что вскакивать на ноги совсем не обязательно. Напоминаю, что раз данный спецрейс организован правительством Кайтара, вы освобождены от стандартных таможенных и визовых проверок. Полностью оформленные документы вам вернут в пресс-центре не позднее сегодняшнего вечера, а не вернут - пинайте сотрудников ногами и громко визжите, кто-нибудь да откликнется. Прицепите на видное место свои журналистские значки прямо сейчас и не снимайте их все время пребывания на территории Ценганя, чтобы вами не заинтересовалась полиция, антитеррористы, инопланетные службы безопасности и прочие веселые ребята. Имейте в виду, что без значка на конференцию не пройти, а потеряете - ваши проблемы. Пока-пока и приятных сенсаций!
Пассажиры самолета возбужденно загалдели еще до того, как бортпроводница успела закончить объявление. Оба прохода, только что пустые, вдруг заполнились густой толпой, возникшей словно из воздуха. Журналисты громко переговаривались, а то и перекрикивались через весь салон, вытягивая с багажных полок тяжелые кофры с аппаратурой. Уита покосился влево. Хвала всем святым, Чезария не намеревалась лезть в толкучку, заодно выпихивая и его. Наоборот, она устроилась поудобнее, вытащила из сумочки сигареты и закурила, небрежно щелкнув изящной золоченой (или золотой?) зажигалкой.
Но сколько же народу вмещает салон! Три ряда по два кресла. Его ряд - двадцать второй, и он примерно в двух третях расстояния от переднего тамбура до занавески, отделяющей второй класс от первого. Итого примерно тридцать рядов в салоне первого класса - сто восемьдесят человек, и еще с десяток рядов в первом - но там по четыре кресла. Итого двести двадцать. В такой огромной машине Уита оказался впервые. Раньше его опыт ограничивался небольшими, на полсотни человек, самолетами. Интересно, его построили после Удара с нуля? Или сумели переоборудовать старый реактивный лайнер? Можно ли снять с крыльев прежние двигатели и поставить на их место новые?
Сгрудившись в тесных проходах в неудобных позах и хватаясь за кресла при рывках самолета, журналисты продолжали галдеть. Из обрывков разговоров, которые удавалось разобрать, следовало, что тема все та же: событие, из-за которых больше двухсот журналистов из всего Кайтара, а также прочих стран континента в такой страшной спешке и строгой секретности собрали и приволокли за три тысячи цул в штаб-квартиру Мирового совета. Слова "кольчон" и "Барна" упоминались чаще всего. Чезария продолжала попыхивать сигаретой, загадочно улыбаясь. То ли она что-то знала, то ли просто изображала из себя воплощение хладнокровия, поддерживая марку. Впрочем, спокойной оставалась не она одна. В иногда возникающий просвет между двумя жирными пузатыми мужиками Уита видел, что молодая девушка в левом кресле центрального ряда тоже по-прежнему сидит на месте, спокойно откинувшись на спинку.
Девушка ему нравилась - не красавица, но симпатичная, не слишком фигуристая, но все на месте, прическа короткая, почти мальчишеская, но ей идет, и улыбка - хотя и редкая, но спокойная и приветливая, не формальный оскал, как у той же Чезарии. Ее короткое, до середины бедра, серое открытое платье казалось слишком простеньким, но зато она точно не носила лифчика, и в вырезе декольте при желании можно было разглядеть кое-что волнующее. В другой ситуации Уита наверняка попытался бы если не склеить ее, то хотя бы познакомиться и слегка пофлиртовать в надежде на будущее продолжение, но в самолете такое исключалось: не облевать бы себе брюки, и то хорошо. Простенький белый прямоугольник нагрудного знака девушка уже нацепила, но фамилия и фотография на нем отсутствовали, а название - "Дайгака нунтемпе" - не вызывало в памяти никакого резонанса. Точно не телеканал и вряд ли крупная газета. У нее не возникнет проблем с местными полицейскими или пограничниками с такой фитюлькой? И потом, на каком языке табличка? Точно ведь не на кваре. Она откуда-то с северной Типпы?
Когда мужиков очередным толчком раздвинуло в стороны, Уита заметил, что девушка смотрит в его сторону. Поймав его взгляд, она кивнула на стоящих, пожала плечами и слегка развела руками. Прежде чем щель сомкнулась, стажер успел развести руками в ответ и покрутить пальцем у носа. Он тоже не понимал, на кой вскакивать с места раньше времени. Что, наружу на ходу выпустят? Или выйти не успеешь?
Самолет тряхнуло, и он постепенно остановился и замер. Гул голосов стал нетерпеливым, но щель между мужчинами сомкнулась, и девушка пропала из вида. Потянулись медленные минуты ожидания. Чезария по-прежнему курила (и от запаха табака у некурящего Уиты уже начало першить в горле), в окно не замечалось ничего интереснее пыльной земли и пары далеких невысоких зданий, и скука становилась невыносимой. Чтобы хоть как-то отвлечься, Уита расстегнул кофр и принялся осматривать камеру и объективы, слегка вытаскивая их из гнезд. Внешне все казалось в порядке, да и не могли они повредиться у него на коленях, но знакомые действия успокаивали и помогали прийти в себя. Снаружи несколько раз стукнуло, глухо загудели моторы. Несколько мгновений спустя толпа в проходах нетерпеливо задвигалась и принялась понемногу смещаться вперед, к выходу.
- Ну, что расселся? - нетерпеливо осведомилась Чезария. - Шевелись!
Уита приподнялся, но протискивающиеся мимо пассажиры даже и не подумали его пропустить. Тяжелый кофр с фотоаппаратурой заставил его опуститься обратно на сиденье. Он извиняющеся улыбнулся Чезарии, но та лишь презрительно прищурилась и дернула уголком рта. Поток людей иссяк только через пару минут, и лишь тогда Уита сумел выбраться в проход. Он сунул кофр в пустое кресло и принялся вытаскивать из багажных отделений тяжелый магнитофон, свой рюкзачок и большую сумку Чезарии.
- Дай сюда! - поднявшаяся вслед за ним Чезария вырвала свою сумку из рук, и сунула ее на соседнее сиденье, раздернув молнию и принявшись копаться в потрохах. Пряжкой ремня она сильно зацепила платье девицы-соседки, которая по-прежнему сидела на своем месте, даже не пытаясь подняться. Ткань платья протестующе треснула, но извиниться суперзвезда даже и не подумала. Девица открыла рот для замечания, но, видимо, передумала и промолчала.
- Эй, Кара! - давешняя стюардесса ловко продралась сквозь подиссякший, но все еще густой людской поток. Почему-то Уите бросились в глаза три родинки на ее правой щеке, расположенные правильным треугольником вершиной вниз. - Ты чего тут застряла? Мне там уже два предложения сделали, одно просто так, а второе всерьез. Еще немного, и придется замуж выходить, а я морально не готова.
- Я пытаюсь текст дочитать, пока еще несколько минут есть, - непонятно пояснила девица. - Обзорная статья по местным хирургическим методам удаления опухолей позвоночника нейрогенного происхождения, я как раз в тему пытаюсь...
- Потом дочитаешь! - нетерпеливо перебила странная стюардесса. - Эй, дэйя... э-э, - она скользнула взглядом по нагрудному значку Чезарии, - Айдамилла, ты бы с дороги отодвинулась. Видишь, человеку пройти мешаешь.
Она кивнула на Уиту, держащего кофр в одной руке, магнитофон в другой и уныло прикидывавшего, как он потащит еще и сумку своей начальницы, которую та наверняка свалит на него.
- Во-первых, не твоего ума дело... дэйя, - ледяным тоном огрызнулась Чезария, наконец-то выудившая из сумки пакет с влажными салфетками. - Во-вторых, для обслуги у тебя рот слишком большой. Еще раз раскроешь - вылетишь с работы уже завтра, обещаю.
Она резким движением застегнула молнию.
- Большой рот - все лучше, чем десять лишних кило на талии, как у тебя - не осталась в долгу стюардесса. - И чем метатоны штукатурки на физиономии. Топай к выходу, красотка силиконовая, не задерживай автобусы.
Чезария не то захрипела, не то зашипела от злости. Ее лицо пошло красными пятнами. Уита непроизвольно сжался. Он, по счастью, раньше никогда не работал с звездой "Большого города", но об ее паскудном мстительном характере знал прекрасно. Вылететь на улицу рисковал любой, кроме разве что главреда, сотрудник еженедельника, с кем она не сходилась характерами или на кого просто затаивала зуб. По слухам, однажды она добилась увольнения даже двух полицейских, которые не пропустили ее к оцепленному месту преступления с двумя изрезанными трупами и морем крови. Зачем стюардесса так нарывается? Подобное хамство может плохо закончиться даже с обычным человеком, а уж с Большой Стервой...
- Ты. Здесь. Больше. Не работаешь, - сквозь зубы, отделяя слова паузами, наконец процедила Чезария. - Больше на работу можешь даже и не приходить. Ты уволена!
Она протянула руку к форменной табличке на жакете стюардессы, где виднелись крупные буквы "Майя", вцепилась в нее скрюченными пальцами и дернула, видимо, намереваясь сорвать. Но с первого раза та не поддалась, а второй попытки не получилось: стюардесса вроде бы небрежно взялась двумя пальцами за запястье корреспондентки, и та зашипела от боли.
- Еще раз тронешь - руку оборву, - ласково сказала стюардесса, невинно глядя в глаза Чезарии. - А теперь топай наружу, милая, да побыстрее.
Чезария вырвала руку, глядя в сторону протиснулась мимо нее, и зашагала по уже почти опустевшему салону. Сумку она, разумеется, взять и не подумала. Уита вздохнул. Ну, подумаешь, сорок катти в совокупности. Дотащит как-нибудь, недалеко.
- Ну что ты на меня так укоризненно смотришь? - хихикнула стюардесса, глядя на девицу в кресле. - Хотела статью дочитать? Вот и дочитала.
- Зачем ты так с ней? - непонимающе спросила девушка.
- Кара, как думаешь, на кой мы персонально запросили сюда самую большую суку-журналистку в одной из самых желтых и скандальных газетенок Кайтара?
- Э-э...
- Все по плану. Расслабься. Потом объясню, если сама не догадаешься. Эй, вака! - она потыкала Уиту пальцем в грудь. - Ничего личного, но ты бы тоже двигался в сторону выхода. Самолет и так на двадцать минут задержался, нас люди ждут.
Стюардесса повернулась и быстро зашагала по проходу, на ходу скидывая форменный жакет. У выхода в тамбур она сунула его в руки другой бортпроводнице и исчезла на трапе. Уита озадаченно смотрел ей вслед. Какая-то она... странная. Или он просто мало летает и не в курсе нынешних правил? Он ухватил тяжеленную сумку Чезарии, согнувшись под общей тяжестью клади, и потащился к выходу, цепляясь ей за каждое кресло по дороге. Впрочем, уже через пару шагов нагнавшая его девица как-то небрежно выдернула сумку у него из руки и забросила себе через плечо за спину.
- Я помогу, - остановила она открывшего рот Уиту. - Мне не трудно, а у тебя сейчас коленки подогнутся. И идешь медленно.
- Спасибо, - Уита замялся. Чтобы ему помогала девушка? - Хотя я и сам могу...
- Не сомневаюсь. Только Майя правду сказала: мы и так опаздываем. А если ты на трапе навернешься и ногу сломаешь, вообще на пресс-конференцию не попадешь.
Уита не стал дальше упрямиться и двинулся вперед. В конце концов, действительно можно навернуться на трапе. Если он разобьет магнитофон, а тем паче объектив из дорогущего набора, который ему выдали с большой неохотой, его точно уволят. Да еще и стоимость испорченного из жалования вычтут - а тут за один объектив заплатить придется больше, чем он за пять декад получает. А девицу он как следует поблагодарит потом. Заодно и повод подкатиться к ней сегодня вечерком в гостинице появился. При условии, конечно, что их в одной гостинице поселят - не искать же ее, в самом деле, потом по всему городу.
Осторожно переступая, он спустился по железным ступеням в жаркую духоту тропической зимы. Или лета - он не помнил, находится северное побережье Ценганя на три градуса севернее или южнее экватора. Неважно. Главное, что он мгновенно взмок даже в своей не слишком плотной рубашке, по шее поползли капли конденсирующейся влаги. На его глазах стоящие в ряд разномастные туристические автобусы начали взрыкивать моторами и двигаться с места. Последний, шестой, в ряду все еще стоял с распахнутой дверью, и у открытого багажного отсека нетерпеливо переминался с ноги на ногу какой-то местный парень, видимо, шофер или сопровождающий. Девица небрежно, словно сумка Чезарии ничего не весила, закинула ее поверх чемоданов.
- Спасибо, - выдохнул Уита.
- Эй, дэй! - с непривычным мягким акцентом окликнул его парень. - Твой сумка класть, да-а? Не-ет?
- Нет, спасибо. Я с собой в салон возьму, - отказался стажер.
- Э, ладно! Поехали, да-а! - шофер отработанным движением опустил крышку багажного отсека и пошел к передней части автобуса.
Невдалеке раздался резкий свист. Уита повернулся. Давешняя странная стюардесса стояла и махала рукой возле длинной черной машины рядом с охранником внушительных габаритов. Ему, что ли, машет?
- Я в автобусе! - крикнула девица в ответ.
- Как хочешь! - крикнула в ответ стюардесса, ныряя внутрь лимузина. Охранник нерешительно посмотрел на девицу, потом пожал плечами и полез следом.
Автобус вздрогнул и зарычал мотором. Девица быстро вскарабкалась по крутой лестнице наверх, и Уита, проклиная жизнь и оберегая поклажу, полез за ней. Впрочем, внутри его охватила блаженная прохлада от кондиционера, и он слегка расслабился. Кстати, а где Чезария? Она вообще в каком автобусе? Вот смеху-то выйдет, если они друг друга потеряют.
- Пойдем, вон там пара мест есть, - девица кивнула в сторону задней части салона. - Ты не против моего общества?
- Когда женщина просит, ей не отказывают, - дипломатично откликнулся Уита.
- Ну, хотя бы так, - засмеялась девица. - Давай помогу с чемоданчиком.
- Не чемоданом, а кофром, - пояснил Уита, протискиваясь по узкому проходу. - Там фотокамера и объективы, жутко дорогие. Спасибо, я сам.
Он поставил кофр на сиденье, и тут его мотнуло назад по салону, потому что автобус резко взял с места. Тяжелый и твердый чехол с магнитофоном больно ударил его в колено, и он едва не упал. Но сильная рука подхватила его под плечо и помогла удержаться на ногах. Уита с трудом удержал проклятье.
- Спасибо еще раз, - хмуро сказал он отпустившей его девице, выжимая магнитофон на руках, чтобы засунуть его на полочку над головой. Интересно, а если от тряски автобуса там что-нибудь сломается? Но на коленях есть место только для камеры. Кстати, забавная деталь: на правой щеке незваной помощницы он заметил точно такие же три родинки, как и у бойкой стюардессы. Может, они сестры?
- Не за что, - откликнулась девица, усаживаясь в кресло на противоположной стороне прохода. Мужчина в яркой пестрой рубашке, сидящий у окна, глянул на нее, пробежал взглядом по груди и почти не прикрытым бедрам и снова отвернулся. - Ты бы мне свой ящик на ногу уронил.
- У тебя на все случаи рациональное объяснение, - криво ухмыльнулся стажер, засовывая под сиденье рюкзачок и осторожно умещаясь в кресле в обнимку с проклятым фотоящиком. - Кстати, меня Уита зовут. Уита Брегг. Дриммадский ежедекадный альманах "Большой город", слышала? А ты откуда?
- Я Карина. Карина Мураций, служба новостей "Дайгака нунтемпе", - девица постучала пальцем по табличке. - Рада знакомству. Да, в общем-то, и газеты еще нет, только организуется, так что я пока что и редактор, и корреспондент, и корректор... Закончится сегодняшняя беда, начнем набирать персонал. Слушай, а ты что такой замотанный, словно полгода на четырех ногах бегал? На тебя смотреть страшно. Летать боишься?
- Ну, типа, перелеты плохо переношу, - Уита отвел взгляд. За окном быстро плыл унылый аэродромный ландшафт, обнесенный сетчатой изгородью. Вот мелькнули ворота, изгородь, автомобильная развязка, и автобус оказался на шоссе, петляющем между холмов. Смотри-ка, и в самом деле никакого досмотра и штампов в паспорте, не обманула веселая Майя.
- А почему тогда здесь? - не отставала девица. - Могли бы и другого кого послать.
- Да тут такое дело... - вздохнул Уита. - Я вообще-то стажер. Практика у меня, я факультет журналистики заканчиваю в нынешнем году. Меня бы не послали, только у Большой Стервы... у дэйи Айдамиллы, я имею в виду, постоянный ассистент несколько дней назад уволился, больше с ней никто работать не хочет, один штатный фотограф ногу сломал, а у другого жена рожает. А я в колледже в нескольких фотовыставках участвовал, у меня даже призы есть. Меня ночью главред по телефону из кровати выдернул, в редакции сунул камеру и маг и сообщил, что я лечу на Могерат с Чезарией. Поди откажись!
- Тяжелая жизнь, - посочувствовала Карина. - Ну ничего. Если после пресс-конференции пожалеешь, что здесь оказался, можешь плюнуть мне в ухо, как мой братец обожает говорить.
- А что вообще происходит? - непонимающе осведомился Уита. - Почему все на ушах стоят? Полный самолет корреспондентов - и там, на аэродроме, еще несколько самолетов рядом стояли, один точно со ставрийской надписью, на камиссе. Я ее в школе учил.
- Ты что, всю дорогу дрых, парень? - удивленно осведомился пожилой мужчина в кресле слева от него. Он оторвался от блокнота, в котором что-то быстро черкал карандашом, и постучал Уиту пальцем по голове. - Алло, проснись, сынок. Нельзя в журналистике так клювом щелкать, если хочешь чего-то добиться. Инопланетяне, говорят, прилетели. Кольчона у Барны они долбанули, а теперь вроде как публике хотят представиться.
- Кончайте врать!.. ох, простите, дэй... - Уита скользнул взглядом по табличке соседа. "Аис Марконе, "Экономический вестник", Дриммад", значилось на ней. - Простите, дэй Марконе, а если серьезно?
- Просто Аис, - отмахнулся тот. - Малыш, я тебе на полном серьезе говорю - все только о Чужих и треплются. Да ты что, не слышал, что вчера вечером прошла экстренная сессия Мирового совета? Прессу оттуда выгнали, стенограмму засекретили, но "Свободная волна" уже передала, что речь шла об инопланетянах. Видимо, кто-то из представителей слил информацию. Я в самолете всю дорогу приемник слушал, там только о них и треплются.
- Да, я тоже слышала про Чужих, - подтвердила Карина. - Уж и не знаю, откуда слухи пошли, но в самолете все время о них говорили. Если бы ты чувствовал себя лучше, сам бы услышал.
- Нифига себе... - потрясенно пробормотал стажер. - Натуральные инопланетяне?
- Если только не утка, - хмыкнул Аис. - Может, нам скажут, что Кайтар и Ставрия опять насмерть разосрались и мировую войну друг другу объявили до последней капли крови. А Чужие - так, дымовая завеса для отвода глаз, чтобы население раньше времени не волновать.
- Да какие, к гхашам, Чужие! - над спинкой переднего сиденья появилась голова еще одной девицы, очкастой и с волосами, собранными на затылке в большой тяжелый пук. - Наверняка расскажут, что вояки снова умудрились атомную бомбу собрать, и теперь кольчонов именно ими станут выносить. Вы забыли, что в Барне произошло? Атомная бомба, точно вам говорю.
- Чушь. О таком просто бы в пресс-релизах сообщили. Наверное, наконец-то ученые сообразили, что такое Красная звезда и как с ней бороться, - пробасил подошедший сзади пузатый мужик в коротких шортах и в длинной майке навыпуск. На его груди висела зеркальная камера с массивным длиннофокусным объективом. - А сегодня нам объявят, что запускают к ней космический корабль с бомбами. Такую версию я тоже слышал.
- Ага, сообразили! - скептически фыркнула очкастая. - Щас. Я сама научпоп пишу, с докторами и академиками часто общаюсь. Ничего они не знают, только умные лица делают. И реактивные двигатели все еще до ума довести не могут, только на военные самолеты и рискуют ставить, да и то не на все. Космический корабль, ну да, щас!
- Народ, вы о чем? - поморщился Аис. - Вы что, всерьез не слышали, что в Барне произошло? Там, говорят, Чужие целую школьную экскурсию то ли похитили, то ли, наоборот, спасли. У меня приятель в местной газете работает, лично с одной школьницей общался. Та взахлеб рассказывала о какой-то инопланетянке, которая под девчонку замаскировалась и с ней в одном классе училась.
- А что за газета? - осведомился мужик с камерой. - Что-то не помню я таких статей.
- Главреду владелец позвонил и запретил тему обсуждать. Говорят, правительство пока не позволяет. Кстати, я вам ничего не говорил.
- Не позволяет - а сейчас позволило, что ли? - снова фыркнула очкастая. - Опять теория заговора! Сколько уже раз про Чужих болтали после Удара! За восемь лет я раз двадцать слышала, что они прилетели, причем в половине случаев - со стопроцентной гарантией. И где они? Эйлахо и тех найти легче.
Автобус наконец-то вырвался из холмов, и дорога потянулась вдоль морского побережья. Через обзорное лобовое стекло стали видны уже близкие небоскребы Минкока.
- А вы видели эйлахо, дэйя? - спросила Карина. - Они на самом деле существуют? Или сказки?
- Эйлахо существуют, - сообщил мужик с камерой, прежде чем очкастая успела открыть рот. - Тут никаких сомнений нет. У меня контакт есть в ССО, он сам к делу причастен. Но здесь все полностью засекречено, и ССО всерьез следит, чтобы утечек не происходило. То есть сам факт существования не отрицается, а вот все остальное закрыто.
- А правда, что их там силой держат?
- Чушь. Вроде им там платят очень неплохо. А секретность от того, что эйлахо сами огласки не любят. Засветятся в прессе, и все, прощай нормальная жизнь. Ни на работу потом не устроиться, ни с соседями ужиться. Только уезжать куда-нибудь и имя менять. Ну, и военные там какие-то свои интересы имеют, а с ними как всегда. Они даже толчок в сортире засекретят, дай им волю.
- Знакомая картина... - почему-то печально вздохнула Карина. - Похоже, от особых способностей одни неприятности. Слушайте, а что, если и в самом деле инопланетяне прилетели?
- А что "что"? - осведомился сидящий у окна Аис. - Заснимем со всех ракурсов, отретушируем щупальца со жвалами пожирнее, и на первую полосу. До Удара я бы на компьютере такое изобразил - пальчики оближешь, но и сейчас возможности есть. Тиражи по-первости раза в три подпрыгнут. Или в пять. Телевизионщики, жаль, основной навар снимут.
- Да я не про то. А вдруг они... страшные?
- Страшнее правительства и мафии? - фыркнула очкастая девица. - Не смеши меня. Как, говоришь, тебя зовут?
- Карина.
- Я Филла Талон, "Популярное естествознание". Слушай, Карина, ты как первый раз репортером работаешь. Или в самом деле в первый?
- Они газету с нуля создают, я слышал, так что в первый, - пояснил мужчина с фотоаппаратом. - Кстати, я Еугенио Малладавиро, газета "Вечерние новости", Чейна. Можно просто Гень. Да не парься ты так, милая, справишься. Знаешь, как я начинал лет пятнадцать назад? Я вообще курьером в редакции работал. В один прекрасный момент все репортеры оказались в разгоне, а в самом центре города какой-то придурок разогнался до ста пятидесяти и собрал на себя два десятка машин и пять фруктовых прилавков на тротуаре. Мне сунули в руки камеру типа этой дуры, - он постучал по объективу своего фотоаппарата, - и сказали: без снимков не возвращайся. Цифровую камеру, конечно, с автоматом, с пленочной я бы не справился. Вы, молодежь, наверное, и не помните, как цифровик выглядит...
Он ностальгически вздохнул.
- Короче говоря, принес я снимки, а они неожиданно удались. С тех пор меня припахали сначала фотографом по совместительству, а потом и штатным репортером.
- Чейна - она, кажется, на южном полюсе находится? - осведомилась очкастая Филла. - Или чуть севернее? У вас летом снег полметра лежит или глубже?
- Сама ты на южном полюсе! - обиделся Гень, выпячивая брюхо. - Пятьдесят восьмой таби южной широты. Да, у нас зимой на лыжи вставать принято, это вы, изнеженные северяне, снег только по телевизору видите. Да чтоб вы знали, что теряете, тепличные растения!
- С твоим пузом ни на лыжи, ни на коньки не встать! - не осталась в долгу Филла. - Ни на пятьдесят восьмом таби, ни на семьдесят восьмом! Тоже мне, суровый южный мужик выискался!
- Южный полюс на семьдесят пятом таби, - робко поправил ее Уита.
- А ты, небось, в школе по географии в первых учениках ходил? - язвительно вопросила Филла. - Мал еще старших поправлять!
- Тебе сколько лет, старушка? - ухмыльнулся Аис. Он взял блокнот и снова принялся в нем черкать. - Тридцать-то исполнилось?
- Мне двадцать семь! - возмутилась научно-популярный корреспондент. - Лучший возраст для женщины!
- А-а... - нерешительно протянула Карина.
- Да не тушуйся, справишься, - пузатый Гень отечески потрепал ее по голове. - О, что-то у тебя голова горячая.
Он приложил ладонь к ее лбу.
- Точно, ты вся горишь. Простыла, что ли?
- Спасибо за заботу, дэй Еугенио, но у меня всегда такая температура. Не обращайте внимания.
- Вежливая, - Гень многозначительно переглянулся с Филлой.
- Робкая, - добавила та в тон.
- И всего боящаяся, - согласился Аис, не отрываясь от блокнота. - Ну что, коллеги, придется опекать человека, чтобы не померла с испуга по-первости. Вака, - он пихнул Уиту локтем в бок. - А ты что, тоже в первый раз? И тоже в одиночку?
- Нет, что вы, - стажер замотал головой. - Я так, на подхвате. Ассистент у дэйи Чезарии Айдамиллы.
- "Большой город", что ли? - Филла вгляделась в его табличку. - Ну, точно. У-у, парень, ты попал. О ней слава по всему Кайтару идет. Не хотела бы я влезть сейчас в твои туфли.
- Зато если выдержит хотя бы пять-шесть декад, уже ничего не страшно, - ухмыльнулся Аис. - Сразу на любую войну можно спецкором отправлять.
Он оторвался от блокнота и глянул в окно.
- Интересно, а куда нас везут?
Уита тоже вгляделся в окружающее. Автобус катил по широкому проспекту, окружающие дома почти полностью скрывались за густо сидящими развесистыми деревьями.
- В смысле, куда везут? - поинтересовалась Филла.
- Здание Мирового совета совсем в другом месте. Я здесь раньше не раз пешком гулял, город знаю. Сейчас нас куда-то совсем в другую сторону тащат.
- Ну и правильно, - одобрил Гень. - В Мировом совете конференц-зал мизерный, полста человек и то не влезет. Я все думал, как мы там помещаться станем. Наверное, где-то в другом месте организовали.
ТЕЛЕГРАМКанал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками
Книжный Вестник
Бот для удобного поиска книг (если не нашлось на сайте)
Поиск книг
Свежие любовные романы в удобных форматах
Любовные романы
О психологии, саморазвитии и личностном росте
Саморазвитие
Детективы и триллеры, все новинки
Детективы
Фантастика и фэнтези, все новинки
Фантастика
Отборные классические книги
Классика
ВКОНТАКТЕБиблиотека с любовными романами, которая наверняка придётся по вкусу женской части аудитории
Любовные романы
Библиотека с фантастикой и фэнтези, а также смежных жанров
Фантастика
Самые популярные книги в формате фб2
Топ фб2
книги