Приказ 66

Глава 15

Кашиийк, третий день битвы за Корускант, 1083 дня после Геонозиса.

Сев сидел, прижав одну ладонь к шлему, словно у него были проблемы с комлинком. Пятьюдесятью метрами ниже толстых пучков из живых лиан, создававших переходы от одного дерева к другому, Скорч мог заметить выделяющуюся полосу раздавленной растительности. Боевые дроиды не могли лазать по деревьям.

— Что случилось? — прошептал Сев, хотя он и знал, что звук не может покинуть его шлема. — Нам ещё не прислали «Код Пять»?

Сев покачал головой.

— Только для Внутреннего Кольца. И потом, тебе что, мало работы? Послушай сам. Я пытаюсь сконцентрироваться.

— Я подслушивал сеповские частоты коммов.

— Ладно. Корри попал под обстрел.

— Шаб. Они еще не высадили наземные силы?

— Угу, там стало жарковато. Но все в порядке, потому что у нас теперь есть роскошный новый флот.

— Союзники? Как любезно с их стороны про нас вспомнить.

— Наши. Похоже, Палпи, на случай непогоды, держал запасную военную машинку под кроваткой.

Скорч не сводя глаз с тропы внизу переключил каналы, чтобы поймать частоты командования в ШК. Он знал, что приближается патруль боевых дроидов, и что Босс продолжает вести визуальное наблюдение с земли. Не то, чтобы у «Дельты» не было чем здесь заняться, но явная бесполезность прослушивания комм–переговоров (он отключился от пилотского обмена, тот начал всерьез его злить) - выводила их из себя. Они были во многих световых годах оттуда. Они ничего не могли сделать. Даже учитывая большой дополнительный флот за пределами щита, это была отчаянная битва, которая принесет разрушение тому, что окажется под ней.

А он сам ждет момента чтобы испортить жизнь сеповскому патрулю. Это был редкий момент затишья; вуки налаживали сеть мостов, высоко в кронах деревьев, чтобы заменить уничтоженный у Качирхо куда более узкими и хрупкими времянками, по которым не пройдут вражеские транспорты. Если сепы захотят воспользоваться этими воздушными бор–крысиными тропками — им придется идти пешком.

— Фиксер, это Скорч, ты на связи?

— Готов. — Лианный мостик завибрировал под ботинками Скорча, когда Фиксер появился из мешанины листьев, и зашагал по воздушной тропе. Скорч подумал, что вибрация слишком сильная для восьмидесятипятикилограммового человека, а затем увидел Энакку, неторопливо ступающую за ним. Скиратовская подружка–вуки обычно обеспечивала его транспортом и безопасными квартирами, и Скорч задумался, как тот справляется без неё. — Энакка говорит, что сепы перемещают части ЗА. Они усиливают батарею к западу отсюда.

Энакка рыкнула и указала длинной шерстистой рукой.

— Хорошая мысль; сначала мы проведем реко этой батареи. — ответил Сев. — Да, и послушаем, что скажет наш генерал. Она таскает свой наушник?

— Она таскает. — ответил голос в комлинке, но Этейн не казалась рассерженной. — Если на то пошло… — тон у нее был таким, словно она препиралась с Командованием. — …я слушаю экспертов, которыми, в данном случае, являются вуки — и вы.

— Вы нам льстите, мэм. — сказал Сев. — А можно мне потом поиграться с дроидом? Обожаю как они разлетаются.

— Ты думаешь что они разумные, Сев? Я про дроидов.

Довольно странно было задавать такой вопрос, в то время, как они готовились уничтожить очередную порцию врагов. Он был чересчур философским для царившего настроения. Несмотря на пару часов сна, Сев все еще был на взводе. И его увлечением было убивать геонозианцев, не дроидов. Скорч знал, что его тянет еще немножко увеличить счет. Он держал голову чуть приподнятой, словно ожидая налета, и по общедоступной картинке с его ВИДа, он мог видеть, что Сев ведет счет геонозианцам. И его сенсоры были настроены так, чтобы засекать специфический звук их полета.

— Угу. — невозмутимо отозвался Сев, и тон не соответствовал тому, что Скорч мог увидеть в его ВИДе. — Жестянки соображают, действуют, и не хотят быть уничтоженными. И они сообразительней, чем большинство «мокрых», с которыми мы встречались.

— Так, поинтересовалась; потому что «мокрые» вас разумными существами обычно не считают.

Скорч покрутил рукой у шлема.

«Отшутись от нее, Сев.»

Но Сев продолжил:

— Я не убиваю их потому, что считаю их низшими относительно меня, мэм. — сказал он. — Я убиваю их потому, что они пытаются убить нас.

— А ведь мы могли бы быть лучшими друзьями. — подхватил Фиксер. — Это всё наши коварные хозяева — они натравили нас друг на друга. Иначе мы могли бы вместе пить пиво.

Этейн замолчала. Скорч хотел бы знать, не чувствует ли она такого же давления. Теперь он лучше понимал ее. Когда он сорвался, она не убеждала его взять себя в руки, или пересмотреть свои взгляды. Она просто помогла ему почувствовать себя лучше — от джедайских фокусов с разумом он был не в восторге, но сперва она спросила его разрешения — и дала ему понять, что он не сошел с ума; что сами обстоятельства вынудили его к такому безумию, и таким поступкам.

Джедайка она или нет — должно быть, она чувствовала то же самое.

— Вы в порядке, генерал? — спросил он.

В комлинке треснуло, словно она ненадолго отключала свой аудиоканал.

— Мне страшно за Корускант. — проговорила она. — Там мои друзья и… семья.

Что ж, она, по крайней мере, была достаточно честна, чтобы пусть и вскользь, но признать, что у нее с Дарманом что–то было. Скорч решил, что он бы не стал поддаваться таким чувствам.

«Быть настолько близким с кем–то другим — причиняет боль;" — так говорил им Вэу, когда они были детьми с широко раскрытыми глазами, жадно впитывавшими его мудрость, а он был самой важной фигурой в их тесном мирке.

— «Дать кому–либо влезть тебе под шкуру, поверить кому–либо, кто говорит, что любит тебя — это верный способ быть израненым и преданым.»

И потому они должны защищать себя — и держать мир на расстоянии вытянутой руки. Это был хороший совет для той жизни, которую они вели.

— С Дарманом все будет отлично. — рискнул подтвердить ее фиктивный секрет Скорч. — Он выживала, как и все «Омеги». Шаб, да даже Фая не смогли убить навсегда, хоть он и побывал покойником.

— Да уж, надо признать, что Фаю ничто не заткнет глотку. — хмыкнул Сев. — Это, считай, настоящее стихийное бедствие во всей красе.

Это была еще одна легенда прикрытия, которую все принимали, но в которую никто не верил. Этейн отчетливо всхлипнула.

«Странное у нее сегодня настроение, парни…»

— У меня есть ребенок. — проговорила она.

У Скорча не нашлось, что сказать. Это заставило заткнуться даже Сева. Никто не вымолвил ни слова, кроме Энакки, но она рыкнула очень тихо, а они мало что понимали на шириивуке.

— Это было криффово безрассудство с вашей стороны, мэм. — наконец, выдавил Босс. Они знали джедайские правила, хотя также они узнали и о загадочной джедайской секте, которая явилась, чтобы сражаться вместе с ребятами из Храма — и которые спокойно смотрели на то, чтобы обзаводиться семьями. — Мы не расслышали что вы сейчас сказали. Мы ничего не знаем.

— Спасибо, Босс. — ответила Этейн. — Ладно, теперь посмотрим, что готовят наши приятели–сепы.

Скорч не знал, где была Этейн, до тех пор, пока она не перемахнула через горизонтальную ветку над ними, толщиной в ее рост. Она приземлилась, и лианный мостик едва качнулся от этого.

— Если бы мы только знали, что Гривус отправился отсюда на Корускант. — сказала она.

— Мы мало что могли бы с этим поделать, разве что предупредить Зея. — Скорч пытался не зацикливаться на мысли о том, что Дарман — отец ребенка Этейн. Еще одна вещь, которую они никогда бы не стали обсуждать вне команды, если бы обсуждали вообще. — И новый флот, в конце концов, поймал бы их.

Да, мало приятного в том, что твой ребенок оказался на Корусканте. Скорч отбросил раздражающие мысли и сконцентрировался на том, что у него лучше получалось понимать и контролировать.

— Двигаем. — скомандовал Босс.

Скорч подновил свой импровизированный камуфляж, растерев пригоршню песчаного моха по ярко–желтым и белым местам на броне, и решил, что бывают моменты, когда незаметность действительно полезна. Те кампокрытия, которые носил 41й Элитный были бы как раз к месту.

Энакка издала очень низкий рык, на грани слышимости для Скорча. Пройдя сенсоры, он высветился как зазубренная и быстро исчезнувшая линия на дисплее ВИДа. Приближался патруль. Он лег плашмя, оглядывая лесной ярус под ним. Сев и Фиксер последовали его примеру.

Знакомый звук становился все громче: «звяк–звяк–звяк» боевых дроидов. Их поступь была медленней и менее слаженной чем обычно. Им приходилось преодолевать неровности грунта, ветки, растительность…

Хрусть.

…И ямы. Вуки замечательно рыли глубокие, очень глубокие ямы.

Скорч услышал громкий звук сминающегося металла и треск растительности. Дроиды перестроились, оставив позади двоих, чтобы вытащить их павшего — и очень глубоко павшего — товарища.

— Смотри куда прешь, железка. — пробормотал Сев.

Работа продвигалась не быстро. «Дельта», Этейн и Энакка двигались по сети лиан над патрулем, невидимые сквозь плотную листву и неслышимые на фоне шумной лесной живности. В конце концов, тропинка закончилась и дроиды пролязгали направо, углубляясь в лес. Скорч раскрутил свою десантную стропу — выстрелить ее значило произвести звук, явно не принадлежащий лесу — и забросил её на следующее дерево, зацепив её за ближайшую ветку не хуже аборигена. Сев и Фиксер сделали то же самое. Босс и остальные сейчас были где–то ниже, скрывшись из вида среди испятнанных солнцем веток.

Энакка что–то прорычала.

— Она говорит, что будь ты на метр выше, и волосатым, Скорч, она считала бы тебя очень симпатичным. — сказал Босс. — Ты прыгаешь словно вуки.

Сев хохотнул.

— Лучшее предложение, что ему сделали в этом году.

— Есть мысли — когда Совет планирует рубиться на Кашиийке, генерал? — поинтересовался Фиксер.

— Как только Учитель Вос закончит на Боз Пити. — ответила Этейн. — Сейчас это может случиться в любой момент.

— Я ну так рад служить под его началом…

— Если я с ним столкнусь — обещаю, я преподам ему краткий урок этикета.

— Вам хорошо, мэм, это… — Скорч застыл на месте. Сенсоры его ВИДа засекли это первыми — резкое изменение в плотности и переход от органики к соединениям металлов, а затем он это увидел; это было похоже на склад, который перенесли по воздуху, и бросили в сердце леса. — Так, сепы, похоже, старательные плохие ребята.

Они выстроили здания которые поднимались к кронам деревьев, поднимались темно–серым, металлическим оскорблением окружающему пейзажу. Скорч снова сверился со своими сенсорами.

— Турболазерная батарея. — сказал Босс. — Решение, решение. Берем ее сейчас или вернемся с волосатой подмогой?

— Вернемся позже, после того, как я захвачу кое–что из моего особого снаряжения. — хмыкнул Скорч. — И я ее отключу — громким и веселым способом.

— Ну вот, ты себе забрал самое интересное. — Сев изучал строение так, словно собирался попробовать его на вкус. — А можно, я буду отстреливать трандошанов, когда они начнут разбегаться?

— Постучи себе по голове. — проворчал Босс. — Глядишь, и научишься не забегать вперед.

Они задержались еще на четверть часа, проводя пассивное сканирование башни, чтобы получить лучшее представление о содержимом, а затем отправились назад, к воздушной тропинке. Скорч уже подсчитывал мысленно радиус взрыва и оптимальное размещение зарядов, когда Энакка замерла и махнула им остановиться. Лианный мостик все равно подрагивал, словно кто–то шел с другого его конца.

Дроиды не могли лазить по деревьям. Трандошаны — могли.

Двое трандо осторожно шагали по лианному мостику, оглядываясь по сторонам так, будто они только что его нашли, и вели разведку.

— Мои. — сказал Сев. — Все мои.

Он отступил с мостика в ветви, закинул винтовку за спину и подтянулся наверх, в крону дерева. Скорч и остальные растворились среди боковых ветвей.

Говорить никому не требовалось. Скорчу подумал — не надо ли обьяснить процедуру Этейн, но судя по тому, как она двигалась — ей приходилось раньше устраивать такого рода засады. Теперь он хорошо понимал, как скверно было на Квиилуре, когда она организовывала там сопротивление вместе с Зеем, в былые дни, до того, как им пришлось куда больше заниматься бумажной работой, чем им обоим хотелось. Казалось, это было давным–давно.

Не прошло и трех лет. Но когда тебе одновременно исполняется тринадцать и двадцать шесть лет от роду — это изрядный отрезок твоей жизни.

«Надеюсь, ты нашел для нас это лекарство, Кэл.»

Они ждали. Трандошаны продвигались вперед, явно чувствуя себя среди деревьев неуверенно — с тех пор, как они познакомились с манерой вуки сражаться «лицом к лицу и куски во все стороны». Скорч, сколько ни старался, не мог выкинуть из головы эту картинку.

Теперь они были прямо под Севом. Он упал на одного из них, бесшумно, словно камень, выбив дыхание из его легких и зажав перчаткой барву рот прежде чем тот смог вдохнуть и позвать на помощь. Этейн сбила другого трандо с ног не коснувшись его и пальцем. Виброклинок Сева заставил первого трандо замолчать; Фиксер обрушился на его напарника, схватил того за голову, и резким рывком сломал ему шею. Энакка подняла оба тела за пояса, словно сумки с продуктами, и немного прошлась, пока не нашла двухметровый, похожий на глотку, цветок хищного растения. С безопасного расстояния она швырнула тела. Цветок вздрогнул от удара. Последним, что увидел Скорч, были четыре ноги кверху ботинками, медленно исчезающие, словно они тонули в зыбучем песке.

— Да, домашние растения надо подкармливать. — Скорч наблюдал за реакцией Этейн, напоминая себе, что он должен был бы удивляться тому, что джедай может так легко убивать и калечить. — От кальция они расцветают. Ну, я так слышал.

Этейн пристально рассмотрела хищный цветок прежде чем двинуться дальше, словно она подбирала его для букета.

— Ты когда–нибудь задумывался глядя на врага — чем мы от него отличаемся?

— Только после того, как я его шлепал.

— Но трандошанов ты не ненавидишь. Мы их даже не знаем.

— Нет. — хмыкнул Скорч. — Но я человек, и единственный способ психологически себя подготовить к убийству кого–то, на себя похожего — это его испугаться, или убедить себя, что он не такой же, как ты.

— А вот я — ненавижу геонозианцев. — процедил Сев. — И мы про них знаем достаточно. Осталось убить только три тысячи четыреста двадцать — и будем в расчете. Потом я займусь оставшимися.

Сев, скрежетнув броней, протиснулся мимо Скорча и пошел впереди. Серое червеподобное существо, длиной больше его руки, выстрелило из древесной коры, и попыталось схватить его за запястье. Безжалостный кулак Сева выдернул существо из его укрытия. Одной рукой Сев поднес к визору его голову, сжатую в удушающей хватке.

— Даже и не пытайся. — проворчал он, и вышвырнул существо вбок, в листву нижних деревьев.

Энакка, которая терпеливо прислушивалась к разговору, негромко завыла.

«Этейн, может, и не ненавидит трандошанов.» — сказала она, — «но для вуки те выглядят совершенно иначе. Нельзя терпеть работорговцев или рабовладельцев, даже если те пытаются быть добренькими; а трандо и не пытались. Вот почему им и вырывают руки из плеч. Все рабовладельцы заслуживают их участи.»

Скорч ожидал, что Этейн продолжит спор. Но та просто взглянула на комлинк, нетерпеливо постучала по нему, и сунула его обратно в карман.

Да, вуки отлично умели убеждать. Если ты знал как слушать,

Штаб–квартира ГНР, Галактический Город, четвертый день Битвы за Корускант, 1084 дня после Геонозиса.

Эрк–пехотинец стоял на груде каменных обломков и смотрел на Дармана.

— Что, блестящие мальчики, не даем поспать? — У него были парные бластеры, также как и у Ордо, но он был лейтенантом; Лейтенант Авен. — Смотрите в оба. Жестянки собираются вернуться снова. Он спрыгнул с возвышенности и прошелся среди коммандос, которые стали последней линией обороны здания ГНР — командами «Омега» и «Йайакс». Удержим в эфире глас свободы и демократии.

Дарман не спал уже большую часть из прошедших сорока восьми часов, урывая лишь по несколько минут дремы между атакующими волнами боевых дроидов. Он был голоден; не обычное для ускоренного метаболизма клона желание чего–нибудь пожевать — болезненный, грызущий голод, который требовал насыщения.

— Угу… — в голове шумело от усталости. Чтобы двигать мускулами требовались осознанные усилия. Когда он менял магазин в диси, руки двигались так, словно они принадлежали кому–то другому, а он дергал их за ниточки. — Мы такую взорвали на Гафтикаре. Или она нас взорвала. Как посмотреть.

— Что?

— Станцию голоновостей. Где Ат'ика?

— Ты заговариваешься, парень. Прими стимулятор. Самое то, чтобы остаться на ногах.

— Я тут, Дар. — Атин подбежал к нему на полусогнутых, с чем–то в большом пакете из флимси. — Пробежался за припасами. — Он развязал пакет и явил на свет найденное сокровище из пончиков обсыпанных сахаром, вафельных трубочек с темной, вязкой начинкой, и пакетов с неестественно яркой красной жидкостью. — Угадай кто? Трудяги новостей из здания ГНР.

Чтобы поесть, Дарману пришлось снимать шлем. Он расстегнул гермоворотник; в этот момент его не волновало, что какая–нибудь жестянка может отстрелить ему голову. Ему нужно было поесть и попить. Атин потянулся к одному из кармашков на поясе, порылся и вытащил стим–шприц. У Дармана не было сил даже на то, чтобы вздрогнуть, когда Атин уколол его в шею. Каждая клеточка в его теле требовала запихнуть в рот эти пончики, и когда он, наконец, начал жевать — это было прекрасно. Он схватил пакет с красной бурдой — запить пончик.

Та была приторно–сладкой и перенасыщенной калориями; едой нездоровой, но полной энергии. Блаженством. Он чувствовал, как его мышцы наполняются новыми силами.

— Больше никогда не буду стрелять по леткамерам ГНР на задании. — осипшим голосом проговорил он. — Это с их стороны очень любезно.

Шлем Корра вынырнул из ниоткуда и Корр сцапал пончик.

— Ну, если учесть, что это нам тут пытаются отстрелить шебсе, чтобы они могли продолжать вещание — то поделиться своим скрааном, это самое меньшее, что они могут сделать.

Найнер свернулся калачиком на куске пермакрита, выгадывая минутку сна. Если ты достаточно вымотался — спать можно где угодно.

Ков, сержант «Йайакса», перераспределил боеприпасы — плазменные заряды и гранаты между восемью коммандо.

— Так, а они где берут еду?

Корр перекатился на спину и показал на башню. В ней зияла большая дыра, на уровне примерно трех четвертей высоты.

— С другой её стороны.

— Они пролезли по фермам, чтобы передавать припасы из офисной кантины. — сказал Атин. — Не могу не восхититься людьми, которые заботятся о своих желудках также, как мы. Надо сказать, оказавшись в осаде они отлично соображают. Готов поклясться — они этим наслаждаются.

— Ну, если это им так нравится — они могли бы взять винтовку, спуститься сюда и наслаждаться вместе с нами. — Корр сделал большой глоток из пакета красного–чего–то–там. — Впрочем, нам пока еще надо, чтобы они разговаривали с гражданскими, так что…

— Они ещё не приготовили свой мобильный передатчик к переезду? — Авен к еде не притронулся. — Чем быстрее мы вытащим его из здания и переедем в местечко поспокойней — тем лучше. — Он явно уже думал в терминах отважного сопротивления и организации партизанской сети, на случай если произойдет худшее. Дарман хотел бы знать, многие ли корусканти будут сражаться ради избавления от сепаратистской оккупации. — Ков, возьми одного из своих. Вытащите его вместе с сервисными дроидами, если у них застрял турболифт.

Ков убежал. Все в «Йайаксе» носили серо–коричневую, в камуфляжных пятнах, броню, и они неплохо растворялись на фоне обломков пермакрита и транспаристила.

Авен внезапно вскинул голову.

— Сюда идут жестянки. — сказал он. — Так, ребята, время раскидывать обломки.

Теперь, подзаправившись сладким, Дарман чувствовал себя прекрасно. «Омега» и двое парней из «Йайакса», Дев и Джинд, заняли позиции.

Жестянки были предсказуемы; они тупо и незатейливо перли волнами, так что все упиралось только в вопрос того, у кого раньше закончится личный состав. Хотя в одном можно было не сомневаться — может быть их и было немало, целые полчища, но их явно были не квадриллионы. Скирата был прав: будь у Сепов такие количества дроидов в действительности — они бы уже наводнили ими Корускант и война была бы выиграна. Но у них не было столько дроидов, и исход был еще неясен.

Хотя хватит и одной жестянки, чтобы тебя угробить. И Дарман пока что не собирался радоваться.

Он забрался на импровизированную пермакритовую баррикаду и прицелился. Скоростной привет от бронебойной гранаты свалит передний ряд, а если прицелиться правильно, то и следующий за ним, а затем их собственные обломки замедлят их достаточно, чтобы их можно было поливать изо всего, что у них есть.

Ровные, стройные ряды шагали к ним по проходу, который дроиды–саперы расчистили от обломков кораблей и зданий. Сепы явно хотели захватить сердце республиканского вещания в целости; они уже давно могли бы стереть их в порошок. Дарман отметил, что строй дроидов на этот раз шире, и чтобы свалить их потребуется больше огня по фронту. Именно так они и захватывали позиции. Они окружали их за счет одной лишь численности.

— Огонь! — рявкнул Авен.

Как только Дарман нажал на спуск, вещи словно бы вернулись к естественному ритму. Ему почти не требовалось думать — как если бы он пел и слушал собственный голос, не задумываясь, какую ноту взять следующей. Дроиды падали, разбрасывая металлические осколки, воющие и шипящие словно шрапнель, разлетающиеся обломки валили их соратников также надежно как и гранаты ВАР; но остальные продвигались дальше.

Найнер и Атин выпалили каждый по своему куску строя, свалив десяток жестянок, и в следующем строю шесть дроидов раскололись, словно стеклянные, не получив прямого попадания, от одной лишь ударной волны.

— Отличная работа, Прудии. — заметил Атин. — Хорошо подкрутил фабрику…

Боевые супердроиды за ними, впрочем, не были из той же бракованной партии дюрастила. Они перешли на бег, вытянув перед собой руки со встроенным оружием, и хотя Корр и Джинд поливали их из скорострелки «Е–Веб», БСДшки продолжали наступать. Они были уже в считанных метрах. Они были так близко, что осколок выбитый выстрелом, Дармана ударил по его визору. Следующим, что он увидел, был один из дроидов прямо над ним.

Прекрасно; для такого случая есть метод их убийства.

Все происходило на одних рефлексах. Дарман кинулся дроиду в руки, в мертвую для его оружия зону, и вогнал виброклинок в левую подмышку, где материал был гибче и тоньше, разрубая сервоприводы. Рука дроида бессильно упала. Всем, что было важно теперь, пока он цеплялся за дроида, был его вес, и катарн–броня, которую нельзя было раздавить даже таким весом. БСД отчаянно вертелся, не в силах поймать его на прицел или стряхнуть. Дарман цеплялся за неумолимую смерть, пока, наконец, не стянул с пояса микродетонатор и не запихнул его в зияющую дыру на корпусе БСД. Потом он позволил диким рывкам дроида отбросить себя в сторону. Он приземлился в нескольких метрах от него, когда взрыв — произошедший внутри корпуса — разворотил нагрудную пластину БСД.

События развивались, как обычно, в рваном временном ритме. Дарман, растянувшийся на земле и пытавшийся подняться, заметил зазубренный диск мелькнувший на «Е–Вебом». Корр отпрыгнул в сторону. Дев набросился на нападавшего БСД сзади, а Аден воткнул оба дула своих парных бластеров дроиду под плечевые сочленения и выстрелил.

БСДшки были уязвимы — если ты подбирался к ним очень, очень близко.

За следующие несколько секунд через завал обломков ничего не влезло.

Дарман поднялся на ноги. Всё, что он слышал, это собственное хриплое дыхание и громкий стук сердца. Он не слышал воя двигателей до тех пор, пока Авен не заорал «Воздушная поддержка идет», и не раздалось снова быстрое «звяк–звяк–звяк» бегущих дроидов.

Дарман пригнулся, когда тень двух НЛШТ/п затмила солнце. Частые фонтаны превратившегося в порошок пермакрита взлетели в воздух, выше баррикады, когда «нлашки» открыли огонь по рядам дроидов.

— Назад! — Авен схватил Дармана за плечо и тянул его почти волоком, пока тот не восстановил равновесие, и не побежал под прикрытие колоннады у входа в ГНР. — Ложись!

В бою твое внимание привлекают самые странные вещи. Дарман обнаружил, что он смотрит в небо, полное темных облаков — не естествнных; облаков дыма и несомого ветром пепла от воздушной битвы, которая все еще кипела наверху, мешавшихся с дымом, поднимавшимся от горящего разбомбленного города. Он гадал, как ему быть, если точки в небе внезапно начнут расти и превратятся в мандалорианских солдат с реактивными ранцами.

Бред. Стимы, усталость, и слишком много добавок в еде.

— Ты псих, Дар. — сказал Атин потрепав его по плечу. — Классно.

Найнер, Корр, Джинд и Дев, лязгнув бронепластинами, рухнули рядом.

— Только что услышал по комму. — сказал Найнер. — Еще тысяча кораблей присоединилась к бою.

— Ну дают. — ответил Атин. — А могут они пристроиться рядом и немножко нам помочь?

Одна «нлашка» опустилась перед их позицией, носом к противнику, и пара солдат выпрыгнула из открывшегося люка. Дроиды вновь отступили. Дарман выгнулся, заглядывая себе через плечо, и увидел Кова с гражданским, и еще одним парнем из «Йайакса» — Йовером, вытаскивавших на репульсорной тележке три контейнера из служебного входа здания.

Это было оборудование, необходимое для вещания ГНР из любого места на планете. Что бы ни случилось со штаб–квартирой сети, Корускант и Республику теперь нельзя было заставить замолчать. Дарман смотрел, как оборудование загружали в «нлашку», как за ним последовал десяток техников ГНР — люди и пара тви'леков — и как вслед за этим транспорт аккуратно взлетел, и скрылся из виду.

Авен пригнул голову, словно вглядываясь в сообщение на его шлемном комлинке. Потом он подошел к усталой кучке коммандос.

— Вахты по два часа, хорошо? Заберитесь в фойе и поспите. На первую вахту встаю я.

Судя по солнцу, опять близился вечер. Дарман потерял счет времени.

— Сэр. — сказал он. — Вы не знаете — связь с Кашиийком еще не восстановилась?

— Слышал, что работает через раз. А что — ждешь звонка от вуки?

Дарман пожал плечами.

— Что–то вроде.

— Они пробились через сеповскую блокировку, но сейчас система, должно быть, перегружена. Флот, считай за одну ночь, вырос на тысячи кораблей. Зная этих барвов — бездельников из Снабжения — они наверняка не добавили к сети достаточно запасных узлов. Еще одна вещь, про которую нам забыли сказать.

Авен присел в нескольких метрах от них, и пользуясь затишьем начал чистить бластеры.

Сейчас, или, наверное, никогда. Дарман рискнул включить комлинк. Этейн наверняка уже извелась от беспокойства. Она, разумеется, не ответила на вызов; он попытался ещё раз, но чем она сейчас занимается — было неизвестно, и он решил, пока была возможность, переслать сообщение через ретранслирующий узел. Там сообщение могло лежать и ждать, пока она не соединится. Маршрутизаторы коммсети могли отключиться в любой момент, да и он мог не…

«Нет. Я останусь в живых. Я отказываюсь умирать сейчас.»

Он заработал стилом. Он терпеть не мог набирать длинные сообщения.

«МИ СОЛУС ТОМЕ, МИ СОЛУС ДАР'ТОМЕ, МИ ДИНУИ АН, МИ БА'ДЖУРИ ВЕРДЕ. ПЕРЕВЕДИ И ОТВЕТЬ. РК–1136.»

Дарман только начинал отходить от адреналинового выплеска схватки, но эти слова наполнили его восхитительным чувством удовлетворенности и заставили его улыбнуться. Этейн достаточно знала Мэндо'а, чтобы понять что это означает. Всё, что ей было нужно, это отослать ему те же слова. Залог оставался залогом, сделка оставалась сделкой, и клятва была клятвой; и для того, чтобы принять брачный контракт, не требовалось быть в той же самой комнате. Когда она ответит — это станет легальным, по законам Мандалора.

А закон Корусканта его сейчас не волнует.

— Услышал, как ты улыбаешься. — окликнул его Атин. — Что такого забавного?

— Не забавного. — ответил Дарман. Легкого стука зубов, и почти неслышного вздоха было достаточно, чтобы Атин, невзирая на шлем, распознал чувства его собрата. — Просто моя половина брачного контракта — пока еще могу её сказать. Теперь нет смысла тянуть.

— Не будь таким пессимистом. — хмыкнул Найнер. — С нами все будет хорошо.

— Я имею в виду — пока связь не накрылась.

— Оооо… — протянул Корр. Дарман не был уверен — не собирается ли тот поддразнить чересчур серьезного Найнера. Этот парень мог очень здорово подколоть. — Ат'ика, ты следующий. Что до меня, то я великодушно намерен оставаться открытым для всех милых дам, которым пока ещё не выпадало шанса меня встретить. Так будет честно.

Атин негромко фыркнул. Дарман услышал щелчок зубов и легкий шелест, когда тот переключился на другой комм–канал. Он связывался с Лазимой по закрытому каналу, Дарман был в этом уверен. Он заметил как плечи Атина внезапно напряглись, а затем расслабились, и он чуть кивнул головой, как это бывает в разговоре. Через несколько секунд он откинулся назад, и стукнул кулаком о ладонь жестом безмолвного торжества.

Корр толкнул его.

— Значит она сказала «да»?

— В этой шабловой команде нет никакой личной жизни. — Но тон у Атина был счастливым. И она говорит, что Кэд все время твердит «Па–па». Так, подумал, что ты захотел бы узнать.

Дарман хотел. В засыпанном мусором, опустевшем фойе здания ГНР, с перспективой в любой миг оказаться среди толпы боевых дроидов — сейчас он вновь чувствовал, что сможет справиться с чем угодно.

Несмотря на стимы, он задремал, привалившись к Атину. Его разбудил сигнал пришедшего на ВИД сообщения, а не канонада снаружи. Впрочем, это была не Этейн; это оказался Ордо.

— …так что если вы ещё живы, «омега», доложитесь как сможете.

Именно так мандалориане приветствовали друг друга — Су'куэ гар, «ты ещё жив» — но в исполнении Ордо это было довольно забавно. Тот не был актером. Влияние Скираты было крайне заразительным.

У Дармана будет что рассказать Кэду; увлекательные истории про те дни, когда он дрался с боевыми дроидами на кулаках.

Он закрыл глаза и вернулся к короткому и драгоценному сну.

Безопасное укрытие, нижние уровни, Корускант, день пятый, 1085 дней после Геонозиса.

В недрах Галактического Города отчаянная битва ощущалась как далекая гроза, которая гремела днем и ночью.

Скирата подумал что это, пожалуй, первый за тысячу лет случай, когда безопасней было пройтись по улицам темного подбрюшья Тройного Ноля, чем рисковать высунуться на респектабельные воздушные пути и переходы наверху. Он посмотрел на дверь комнаты Утан, и еще раз представил, как он будет объяснять ей, что она снова пленная. Он не хотел выглядеть торжествующим и вгонять женщину в депрессию. Ему было нужно её сотрудничество, хотя он и не думал, что она из тех, кто склонен к суициду.

«И что Ко Сай повесится — я тоже не ожидал…»

— Ладно. — Вэу поддел шторку пальцем и чуть отвел ее от тусклого окошка, чтобы осмотреть пешеходную дорожку снаружи. Там было удивительно людно. Сюда сбежало множество народа с верхних уровней. У карманников сегодня был настоящий праздник. — Подведём итоги. Мы посреди вторжения сепаратистов. У нас на руках деповская ученая, специалист по смерти, которая не знает, что она была похищена, твоя давно потерянная дочка со скверным характером, налоговый инспектор, которой мы разрушили жизнь, и Джанго Феттова помешанная смертоносная сестренка. Ты уже предупредил Рав, что в ее сторону направится эта веселая команда? Ну, если допустить, что мы все не погибнем ужасной смертью в имеющих место быть неприятностях?

Скирата почувствовал, как неровно колотится сердце, вызывая желание постучать себе по грудине, чтобы избавиться от этого. Рав Брэлор была вдвое мужественней многих мужчин, что было весьма неожиданно для симпатичной женщины. Она отлично со всем этим справилась бы.

— Думаю, нам надо начинать перевозить народ на «Эй'хан».

— Кэл, всего у нас двадцать один пассажир. Это если выбирать выражения. Плюс ребенок. Этейн, Ком'рк, Джайнг и Прудии не на планете, и нам понадобится выбирать для них другую ТВ — сейчас они вернуться не могут. На «Эй'хане» шестнадцать мест, плюс трюм, что дало бы еще пятнадцать коек, если бы мы не забили его наполовину запасами и шабловой игрушкой Мерееля.

У Скираты был триллион кредиток. Они могут бросить «Джи'ку» здесь, а Мереель купит таких еще десяток, когда они сбегут отсюда.

— Бард'ика припас «Агрессора», а он берет на борт восьмерых, плюс пилот. — ответил он. — И на нем есть камера — это транспорт охотника за головами. Предлагаю так — первыми мы отправляем отсюда Руу, сестру Фетта и Утан — с Суллом, Спаром и Мереелем. Потом отправляемся мы на «Эй'хане».

— Ну да. Как раз в то время, когда несколько тысяч боевых кораблей заканчивают выбивать друг из друга осик всех оттенков, и подняты планетарные щиты.

— Вэлон, ты всегда умеешь поднять настроение.

— Да, я знаю.

— Если хочешь уйти…

— Шаб, да нет же, Кэл. Не для того я в это влез.

— Тогда слушай. — сказал Скирата. — Это легкая часть. Трудная часть — это вытащить сейчас «Омегу». И Этейн. «Нулевые» приходят и уходят потому, что Зей и его приятели к этому привыкли, но остальные чересчур на виду. Ты говорил с «Дельтой»?

— Нет. Они услышат, и тогда смогут сами сделать свой выбор. Что насчет остальных твоих команд? Знаю, «Омега» твоя радость и гордость, но когда ты собираешься дать им знать, что есть тихая гавань и для остальных?

— Как только мы будем уверены, что Кириморут в безопасности, и готов их принять.

— Ладно.

— Вэлон, я знаю, что откусил больше, чем могу прожевать. Но я должен попытаться. И я считаю, что мы как никогда близко к цели.

Вэу вздохнул.

— Хорошо. — он похлопал по набедреннику. — Мирд? Мирд'ика, пошли. Идем собирать заблудших нерфов.

По крайней мере они все были на нижних уровнях — кроме Кэда, Лазимы и Бесани. Сепы работали по стратегическим целям: правительственные здания, космопорты, военные сооружения и инфраструктура. Хотя от этого не становилось легче, если в твоем районе отключалась энергия — и страдание сверху медленно просачивалось вниз в виде потока беженцев. Здесь, хотя бы, можно было ходить по улицам и переходам, и не быть убитым шальным попаданием.

Скирата решил как можно быстрее забрать женщин и внука. «Эй'хан» был не так уж плох в качестве временного пристанища, и его укрытие сейчас было не опасней любого другого места на Корусканте. Он пробрался по городу, пользуясь самыми глубокими воздушным коридорами, куда он мог втиснуть спидер, потом, почти вертикально, поднялся к верхним уровням, и попал в район «Крепость», где жил Обрим. Это был скромный и тихий уголок Галактического Города; Обрим обзавелся опасными врагами, как это бывает у полицейских, и он предпочитал жить в неприметной многоэтажной квартире, которая выглядела неотличимо от остальных. Лишь тщательно продуманные меры безопасности выдавали то, какой трудной может быть его работа.

Город словно вымер. На переполненной планете бежать было некуда, и любой, у кого была хоть крупица здравого смысла, забил двери досками и ждал. Телти Обрим понадобилось добрых пять минут, чтобы отпереть двери.

— Джайлер все еще в штаб–квартире. — сообщила она. — Я его уже два дня не видела, но для Джайлера это нормально. Все в порядке?

— Прекрасно. — ответил Скирата. — Забавно, что я могу шляться по одним частям города и никак не попаду в другие. Слушай, я знаю, что поставлю Джайлера под удар, если попробую с ним связаться; но мне нужно забрать женщин.

— Он вытащил из пояса девять миллионов кредитов; для такой огромной суммы кучка чипов выглядела крайне невзрачно. Числа, с которыми он сейчас имел дело, его просто поражали. — Я хочу, чтобы ты кое–что для меня сделала, Телти. Возьми это. Ты и Джайлер заберете столько, сколько понадобится вам, чтобы обеспечить себе безопасность, а если что–то останется — отдайте это тому сумасшедшему сенатору Скинаа, на оплату его пансионата для клон–солдат.

Телти смотрела на чипы чуть приоткрыв рот. Скирата понимал, что полицейскому наверняка было очень тяжело принять такую сумму, и не привлечь к себе ненужного внимания, но времена менялись, и никто не знал, что принесет завтрашний день. Телти все еще смотрела на состояние и бормотала: — «О… о, Кэл…», когда из гостиной вышла Бесани и положила руки ему на плечи. Он почувствовал себя карликом — та была ростом с Ордо.

— Не пугай меня больше так, Кэл'буир. — проговорила она.

— Время бежать, ад'ика.

— Ты не будешь пытаться прорвать блокаду, верно?

— Нет. Это запасной вариант; а мы ждем, пока не закончится бой.

— Я позову Лазиму. — Она подмигнула ему, но на ее лице сейчас был заметен отпечаток страха. И все же она сохраняла независимый вид, все так же была мэндокарла. — Отличное применение сапфирам.

Кэд был тихим и очень настороженным, совсем непохожим на детей в его возрасте. Он не вырывался и не хныкал; он просто сидел на коленях Бесани, прижав обе ладони к транспаристиловому лобовому стеклу, и глядел на мелькающий снаружи мир, пока Скирата мчался быстрейшим путем сквозь уровни города ко входу в хранилище. Спидер протиснулся в служебный тоннель, едва не обдирая краску.

— Ох, как здорово. — Лазима выглядела искренне впечатленной «Эй'ханом». Она похлопала по койке своей маленькой каюты. — Никогда не была на таком корабле. А ты что о нем думаешь Кэд'ика?

— Ма! — Кэд протопал по палубе и попытался вскарабкаться на низкую койку. Попытка была отважной, и ему это не удалось, но он продолжал пытаться с молчаливой решимостью, пока Лазима не подсадила его. — Мама!

Мама.

— Ты с ней связывался? — спросила Бесани

— Стараюсь вызвать ее сейчас. — Скирата знал, что он должен был уделить больше времени заботам об Этейн. — Она может отправиться прямо на Мандалор, если найдет транспорт. Но я бы на это не хотел полагаться. Выясню где сейчас эта Воллен. Возможно, попрошу ее вывези Эт'ику. Или Джайнга.

Бесани пожала ему руку. Потом она показала на бластер на поясе. А ведь еще совсем недавно она и тронуть их боялась…

— Мы за собой присмотрим Кэл, все будет хорошо. Я запру шлюз.

— Вам недолго оставаться в одиночестве. Скоро и остальной алиит будет рядом. Весь клан.

Она подарила ему ослепительную, излучающую доверие улыбку.

— Все соберутся вместе, Кэл. Ты всех вытащишь. Ты герой, ты знаешь это?

Нет, он не был героем, пусть даже Мунин, Бесани и кучка других, не раз говорила это ему за прошедшие годы. Он был тем, кем он себя всегда считал: шустрила, убийца, маргинал, головорез. Но он знал, что также он был человеком, который иногда делал добро для тех кто, этого заслуживал. Обычно ему этого хватало.

Скирата обдумывал незаконченные дела, направляясь к конспиративной квартире, чтобы забрать оставшиеся вещи. Теперь он знал, где все остальные; и он более–менее знал, как они будут добираться к Мэндо'айм. И да, они были алиит — они были кланом, насколько бы странной ни была эта смесь из лиц и их предысторий.

Он связался с Гиламаром, не опасаясь быть запеленгованным подручными Канцлера, и поражаясь тому, как неэффективна была эта система во время сражения.

— Мидж'ика? Врачебный вопрос. Насчет сестры Фетта — я думал, где мы можем…

Гиламар перебил его.

— Кэл, ты следил за каналами ВАР или БСО?

Шаб, что, никто не мог найти время связаться с ним?

— За последний примерно час — нет.

— Палпатин был похищен сепами и вывезен с планеты. Кругом паника. Зей пару минут выражался очень не по–джедайски.

Всё, что по этому поводу мог подумать Скирата — это то, что похищать Канцлера было очень странно, и что это означало шанс пройти через планетарный щит. Если кто–то сказал бы ему, что он беспокоится о благополучии Республики куда меньше, чем о собственном… именно так оно и было.

— Это меняет планы? — спросил он. — За исключением того, что теперь может последовать сдача или перемирие?

— Многих джедаев сорвали с места — возможно, пора вытаскивать Этейн.

— Угрозы и возможности Мидж. Одно и то же.

Сейчас Скирате не приходилось беспокоиться о возможности ареста. Он мог связаться с Энаккой. Прекрасно, что она такая патриотичная вуки, но и то, что она могла присмотреть за Этейн, было неплохо.

Он был обязан этому комку шерсти. Он позаботится, чтобы у нее все было хорошо, когда закончится эта кутерьма.