Приказ 66

Глава 25

Кириморут, 1095 дней после Геонозиса.

У мандалориан нет мемориалов. Кочующие воины никогда нигде не задерживались насколько долго, чтобы основать кладбища, не говоря уж о том, чтобы создавать памятные места. Но сейчас Мандалор был домом, и у Скираты были другие намерения.

Он это толком не планировал. Это просто случилось само собой, когда он ночью перестал оплакивать Этейн, и обнаружил что близится рассвет. Так что он вышел, прошелся по заледенелой траве вокруг озера и подождал восхода. Когда он смотрел на горизонт, и видел смутные образы и воспоминания — он пошарил в кармане и нашел несколько кусочков твердого пластоида.

Это были жетоны с брони, всё что осталось от погибших клон–солдат. Он был твердо намерен позаботиться, чтобы они не остались забытыми. Маленькие пластинки с их идентификационными кодами следовало почтить точно также, как и части брони павших товарищей.

«Мы ваш клан, ваша семья. И потому мы сохраним память о вас.»

Большинство жетонов, что у него было, принадлежало тем, кого он даже не знал. Это было неважно. Их имена — а чаще просто номера — были в его списке; все что есть, до момента последнего выхода Мерееля в сеть ВАР.

Потребуется много работы. Ничего. Время у него есть. Он прошёлся, намечая на траве большой треугольник. Хрустя мерзлыми стеблям, он шёл, вытаптывая прямые линии, пока не стал виден контур. Мемориал встанет здесь, чтобы эти люди не были безвестными, не были безликими, не были забытыми.

Даже аруэтиизе поймут величину той жертвы, что принесла армия, когда — и если — они его увидят.

Скирата вернулся к постройкам, чтобы раздобыть лопату. Мирд, вынюхивавший что–то возле сарая, замер и взглянул на него с пугающе человеческим выражением на морде.

— Хочешь составить мне компанию, вонючка? — Видеть зверя без Вэу было необычно, но Мирд уже начал считать территорию вокруг Кириморута своей, и выглядел довольным отправляясь обходить ее, оставив своего спящего хозяина. Может быть, он и не видел в Вэу хозяина; может, он рассматривал его как отца, и стрилл был подчиненной ему собственностью, не больше, чем клоны–сыновья Скираты. — Идем, Мирд'ика. Ты тоже солдат.

Он мог поклясться, что стрилл кивнул ему. Тот увязался за ним и сидел словно часовой, наблюдая как Скирата выворачивает первые комья, закладывая фундамент. Перед его мысленным взором стоял гладко отполированный обелиск с широким основанием, на поверхности которого высечены имена и номера, или же вплавлены жетоны. Может это было чересчур амбициозно и слишком контрастировало с нетронутыми красотами вокруг. И это было бы приметой в месте, которое ему нужно было оставить тайным.

«Когда–нибудь.» — подумал он — «когда–нибудь»…

Он думал об этом. Он думал, вгрызаясь в каменно–твердую землю.

Мирд резко дернул головой по сторонам и негромко провыл. Кто–то приближался и Мирд его знал. Скирата продолжал копать.

— Только Манд'алоры удостаиваются могил. — заметил Вэу.

— Я заделался в нонконформисты. — Скирата ожидал услышать язвительное замечание насчет его растущего словарного запаса, но ничего подобного не последовало. — Недостаточно того что мы их помним. Должно быть что–то, что доступно пониманию для всей галактики. Какой бы сфабрикованной ни была эта война — всё равно они исполняли свой долг и погибали.

Вэу присел, словно проверяя разметку Скираты.

— Согласен. Думаешь, мы можем построить что–то настолько большое, чтобы вместить все эти имена?

— Попытаемся.

Вэу повернулся к Мирду.

— Лопата. — попросил он. — Принеси, Мирд'ика. Лопата.

Мирд развернулся и порысил к дому. Скирата был рад, что не пристрелил его. Это было удивительное создание, да и осталось их тут маловато. Как на подбор: дезертиры–клоны, приблудные гражданские, которым некуда больше податься, разочаровавшийся джедай — и стрилл.

— Думаешь, он знал, Кэл?

Скирата копал. Вэу полностью перевернул его представления, показав свою лучшую сторону, и заставив его стыдится всех тех лет, что он потратил на злобу и стычки с ним.

— Кто?

— Сев. Я никогда не говорил ему, что я горжусь им. Я гордился. Знал ли он, что я любил его, точно также, как и ты своих?

Скирата хорошо знал такую боль. Знала ли это Этейн? Смог ли он исправить то, что наговорил ей, когда она впервые рассказала ему о том, что ждет ребенка?

— Уверен — знал, Вэлон. — ответил Скирата. У Вэу не было отца, достойного того, чтобы о нем вспомнить; и, судя по всему, сам Вэлон всё же старался стать достойным изо всех сил. — Уверен, что знает. Он пропал. Пропавшие частенько находятся. И наши пропавшие будут найдены.

Вэу молча кивнул. Он был настоящим воплощением сожаления, но касалось это его отношения к ученикам, или всей его жизни в целом — Скирата понятия не имел, и считал что сейчас не то время, чтобы спрашивать.

— Итак, Вэлон, материалы? Контуры? Размеры?

Вэу выглядел озадаченно.

— Что–то, куда поместится три миллиона за раз. И будет выглядеть естественным образованием с воздуха.

Скирата готов был напомнить про те многие миллионы, что произвел Палпатин на Центаксе и Корусканте, но эта задача была вне его возможностей, были ли они клонами Фетта или нет. Делай то что можешь. Пусть то, что он уже сделал и выглядело совершенно недостаточным, всего лишь горсткой людей из многих.

Но все еще только начинается. Возможно, за ними последуют другие.

Солнце поднималось над горизонтом, подтапливая снег в промежутках между тенями. Скирата снова сунул руку в карман и вытащил жетоны. Остальные были в его комнате, в ящике под кроватью, которой он до сих пор не пользовался, где он не будет спать до тех пор, пока не исполнит свою миссию — остановить быстрое старение клонов. В кармашке на поясе его пальцы сомкнулись на чем–то мягком, маленьком и разрывающем сердце.

— Что ты собираешься с ним сделать? — поинтересовался Вэу.

Скирата повертел игрушку в руках.

— Отдам Кэд'ике, когда он подрастет, конечно. Пока что он успокаивает меня. Смешно, да? Суровый старый Мэндо с пушистой игрушкой.

Он чувствовал, что свыкся уже достаточно, чтобы продержаться так долго и не сорваться вновь. Это выматывало его; это накатывало тогда, когда он меньше всего ожидал. Плач того рода, что был болезненным и без слез, просто спазм в груди, и острая боль у глаз и в глотке.

И частью своей эта длящаяся боль происходила оттого, что он не может быть рядом с Дарманом и не может помочь ему. У бедняги не было опыта — как жить с такой потерей, пусть даже Найнер и был рядом.

«Кому я вру? Я сам не могу с этим свыкнуться, а я видел как умирают те, кого любишь, всю свою жизнь.»

Скирата тяжело вздохнул.

— Я должен вернуть их. Чем дольше их нет, тем тяжелее будет всем. А я сейчас даже не могу с ним связаться.

— Знаю. — кивнул Вэу. — Значит, ты поймешь, почему мне надо нанести визит нескольким вуки. Посмотрю на деревья.

— О, понимаю. Помощь нужна?

— Если буду знать, что могу тебя вызвать — этого будет достаточно.

— Я должен Энакке пару кредиток. Может передашь ей лично?

— С удовольствием.

Скирата счистил землю с лопаты и направился к дому, чтобы вместе со всей семьей сесть за стол, хорошенько позавтракать, и обсудить планы на будущее.

Этейн всегда говорила, что Сила говорит ей о том, что должно случиться в будущем. Скирата хотел бы знать — сказала ли ей Сила о том, что ее имя будет на мемориале павшим в Войнах Клонов — изо всех не–клонов, ей одной будет оказана такая честь. Кроме, разве что, Бардана Джусика — когда придет его время.

Кухня была полна добрых, радующих запахов и громкого шума. Вот каким должен быть дом клана: кипением жизни. Скирата созвал всех к столу, и они принялись за еду. Руу ковырялась в своем завтраке, и похоже было на то, что она изучала его, когда он на неё не смотрел. Он понимал, что должен был вновь налаживать с ней контакт, после того как самым обидным образом отодвинул ее в сторону — предоставив её самой себе, пока он занимался более важными делами. В конце концов он поднялся и пересел к ней, обняв ее за плечи.

— Ты в порядке, ад'ика?

— Просто присматриваюсь, пап.

— Извини. — Скирата не стал уточнять, за что извиняется. У нее был достаточно длинный список чтобы выбрать. — Я снова про тебя забыл.

Руу мотнула головой.

— У тебя было какое–то опасное дело, пап. И сейчас тебе, должно быть, тяжело. Всё нормально.

Это было не так. Сочувствие было последним, чего он хотел бы сейчас от неё. Если бы она на него злилась — ему было бы спокойней.

— А что ты собираешься делать с Арлой? — спросила Бесани. — Бедняжка круглый день сидит у себя в комнате. Это не лучше чем в Валорум–Центре.

— Я собираюсь посетить Конкорд Давн, узнать не осталось ли там дальних родственников. Не думаю, что они захотят за ней присматривать, но это может помочь вправить ей шарики на место. — Скирата уже обдумал это; у него было состояние, большее чем Фетт мог представить. Частичка его будет потрачена на Арлу. Даже если ей не станет лучше — она, по крайней мере, будет жить нормально. — Не думаю, что Боба захочет повидать давно пропавшую тетку, даже если мы его и найдем.

— А ты его искал?

— Еще не начинал.

Этим утром спешить было некуда. Стояла ранняя зима, так что даже если бы ферма и была действительно работающей — работы тут все равно не было. Еще один проект в списке. Пока что они могут позволить себе сидеть и планировать — пока Утан не получит какие–либо результаты.

А'ден вошел и принялся за тарелку разваренного зерна. Ему нравилось, когда еда могла поспорить вязкостью с прокладочным герметиком.

— Империя набирает наемников и охотников за головами. — сказал он. — Я был в Энцери и там много говорят про возможности.

— Ты об этом думал?

— Мне для этого надо будет сильно заскучать. — хмыкнул А'ден. — А я не скучаю. Пока что. Но меня беспокоит другой бизнес, который маячит на горизонте. Я слышал, что Империя предлагает кучу кредов за аренду здесь земли под гарнизон; так что они нацелились на оперативную базу в этом квадранте.

Ордо просто посмотрел, выразительно двинув бровями.

— Мне не нравится, как это звучит. — проговорила Бесани.

— Это куча кредов, а тут куча народа, у которых нет наших активов и наличности. — заметил А'ден. — Не могу их винить.

Скирате совершенно не нужна была Империя на его заднем дворе, пусть даже база должна была быть далеко на юге, возле Келдабе. Планета была не настолько большой, как он рассчитывал.

— Итак, кому они сделают предложение в отсутствие Манд'алора? — спросила Лазима. Умная девочка. С каждым днем она становилась все уверенней, и превращалась в жесткую бизнес–леди. Мандалориан–тви'леков было очень мало, так что когда она рискнет выбраться в город — ей нельзя будет болтать про свое место жительства и историю. Она будет заметна; для существа с головными хвостами нет анонимности под шлемом. — Это вообще будет считаться как внешняя политика?

— Скорее, это будет просто договором аренды с парнем, которому принадлежит земля, где бы она ни находилась.

— На мой вкус — звучит бредово. — заметила Лазима.

— Звучит опасно. — сказал Ордо. — И это хороший повод поскорее помазать Манд'алора на царство.

— Звучит грязно. — хмыкнул Фай. — Его сильно измажут?

Это было грязно — в переносном смысле. Скирата не хотел быть на виду, и не желал быть втянутым в политику Мандалора, пока он пытается наладить сеть для побега клонов–дезертиров. Но ему надо было определиться.

Пожалуй, ему пора повидать Фенна Шису. Если есть кто–то, кто способен увести кланы от мышления сегодняшним днем и катастрофы в будущем — так это он.

И это не очень–то радовало.

Скирата, сидел с Кэдом на коленях, и помогал ему справиться с тарелочкой вареных яиц. Кэд был в том возрасте, когда маленькие клоны уже играли друг с другом в игры. Разработанные исключительно для того, чтобы развить их координацию, наблюдательность и сообразительность. Скирата пытался теперь забыть об этом.

— Чем больше протеина, тем больше и сильнее ты будешь, Кэд'ика. — говорил он. — Как твой папа. Однажды он вернется домой, и тогда он будет за тебя гордиться, правда? И тогда все мэндо'аде смогут оставаться дома, не связываться с империями и не сражаться в войнах аруэтиизе вместо них. Так что им придется посылать на смерть других дураков, верно?

Кэд смотрел в лицо деда темными, серьезными глазами. Он не улыбался всем вокруг, как обычно. Джусик говорил, что он чувствует, что его мать ушла и, возможно, он имеет представление о смерти, которого нет у обычных детей его возраста. Скирате хотелось бы верить что предчувствие в Силе Этейн, о том, что Кэд изменит множество жизней, было действительно верным, и что он может вырасти в того, кто вновь поставит Мандалор на ноги.

— Ты ему с детства о политике. — хмыкнул Ордо. — Ну а если он захочет быть кутилой, охотиться за головами, и хлестать не'тра гал, чтобы расслабляться?

— Он сын джедая и элитного коммандо. — ответил Скирата. — Он выберет свой путь, не советуясь со мной о карьере.

— Ну, тогда советоваться буду я. — заявила Руу. — Найдется время?

Скирата уловил намек.

— Конечно найдется, родная.

После завтрака он прошелся с ней вокруг озера, к северу от бастиона и показал ей место, где будет мемориал. Чем–то это напоминало амнезию. Словно бы он просто забыл все прошедшие годы, но при этом точно знал, кто она, и всё что было важно. Она совершенно не казалась чужаком; просто о ней надо было многое узнать.

Ледяной покров начинал затягивать озеро от берегов к центру, словно строящийся волнолом. Мелкие грызуны ве'виине, стайки которых грабили зерновые поля, выскакивали из своих нор и настороженно озирались; они были почти невидимы в своих белых зимних шкурках.

— С чего ты хочешь начать? — спросил Скирата. — С моей части истории? Твоей? Общей?

— Нет. Давай нажмем на кнопку сброса. — Руу выдохнула облачко пара в ледяной воздух. — Как там говорится? Син ветин. Начнем заново.

Жизни требуется кнопка сброса. Это решило бы множество проблем. Впрочем, Скирата подозревал, что он бы все равно наделал кучу тех же ошибок, и потому решил исправлять те, что он уже сделал.

— Расскажи, какой была твой жизнь, ад'ика. — сказал он взяв ее под руку. — Я хотел бы услышать всё.