Прикольные случаи из моей практики / Стремные случаи из моей практики

ДУШЕВНОБОЛЬНОЙ ВОДИТЕЛЬ

Бывает и такое. В России – вряд ли: у нас, когда на права сдают, медкомиссию проходят по-настоящему. А во многих европейских странах, говорят, «соблюдают права человека» и выдают права при наличии довольно серьезных психиатрических диагнозов. Вот на одного такого психа-драйвера мы однажды и попали в Италии в 97-м году.

Мужик был албанец. В Европе страна такая есть Албания, совсем не виртуальная! Не знаю уж, какого рода «падонки» ее населяют, но единственный встреченный мной представитель этого народа оставил неизгладимое впечатление. Изъяснялся он по-итальянски с трудом, как и мы с напарницей Ирой, так что мы легко друг друга понимали. Учить албанский не пришлось…

В Италии наш Дашамир был, очевидно, гастарбайтером. Куда он ехал и зачем, для нас осталось неизвестным. Он подобрал нас в окрестностях Рима, а в результате провез через всю страну, что у меня стало рекордом дальности проезда на одной машине по Европе. У нас как раз кончались визы, время и деньги, мы направлялись домой. А мужик явно решил затусить с девчонками. В первый же вечер он повез нас на восточное побережье, по дороге познакомил с приятелем-гастарбайтером из Сербии, который работал в пиццерии (там нас вкусно накормили), в полночь завез на коммунистическую дискотеку (выглядит как наши танцы «кому за 30»: парочки в возрасте чинно вальсируют под аккордеон, а кругом висят красные флаги), но мы от танцев отказались. Тогда мужик отвез нас к пустынному пляжу, где сам собрался спать в машине, а мы постелились рядом. Видно, денег на отели у него нет, как и у нас.

Вот тут мы обнаружили первую странность в его поведении. Мужик купил на ночь две бутылки: мартини россо и вкусный ликер «Амаре монтенегро» - это вам не паленый «Амаретто» из кооператорской палатки. Но пьянки не вышло: мы вкусного спиртного много не пьем, иначе вкус теряется, а одному ему было скучно. Мы уснули – и вдруг слышим звон стекла. Просыпаемся – наш албанец разбил стекло у дверцы и лезет в собственную машину с бутылкой в руке. Но нам так спать хотелось, что мы уснули снова. А наутро нашли Дашамира весьма расстроенным оттого, что кто-то разбил у машины стекло! Нам он не верил, считал, что мы шутим. А обе бутылки оказались почти нетронутыми.

Оппаньки, а драйвер-то наш – лунатик. Нельзя же с двух глотков напиться до беспамятства. Но он принес нам изобильный завтрак: пиццу, сыр, какие-то булочки и бисквиты, кило нектаринов и два кило винограда… Обещал завезти как можно дальше на север, очень просил его дождаться, а сам поехал вставлять стекло. Ладно, мы посоветовались и решили дождаться, пошли на пляж понежиться напоследок.

Не обманул, вернулся. С едой. Стартовали в полседьмого вечера и дальше гнали без остановок, как мы просили. Но тут выяснилась еще одна аномалия его поведения: мужика угораздило влюбиться. В меня. Вроде бы, ничего экстраординарного – влюбиться и поглупеть может каждый. Но нам обеим, а мне особенно, мало не показалось – когда в течение полусуток непрерывно повторяют:

- Tania bella, occhi belli! Capelli belli, ti amo, Tania! (Таня красивая, глаза красивые! Волосы красивые, люблю тебя, Таня!)

И так без вариаций до бесконечности. С парой перерывов на сон в стиле Штирлица. Мы решили терпеть – домой-то хотелось. Спать по очереди мы опасались: вдруг псих снова поведет себя неадекватно прямо за рулем, а мы не успеем среагировать. В пять утра наш драйвер заехал к очередным знакомым и попросил вписки, но нас отфутболили, что неудивительно. Тогда в семь утра, ровно через полсуток, мы попросили пощады. Завалились в какой-то бурьян неизвестно где и отрубились. Но наш албанец никуда не делся: в час дня пришел и повез нас дальше, продолжая однообразные излияния, но без каких-либо действий.

Ира у нас судмедэксперт, она решила, что наш драйвер – эпилептоид. У них бывают сумеречные состояния, когда они бесконтрольно что-то делают и потом совершенно не помнят, а еще им свойственна вязкость сознания, про таких сказано: «Мужик – что бык: втемяшится в башку какая блажь, колом ее оттудова не выбьешь». Как любые психические отклонения, они бывают в пределах нормы (о чем и писал Некрасов, да и я тоже упертый тормоз), а бывают настолько выраженными, что их обладателей запирают в психушку. Нам, очевидно, попался промежуточный случай. И мы решили не сматываться от него – чего доброго, преследовать начнет – но быть начеку.

Мы еще заехали в Верону к памятнику Ромео и Джульетте – это было выражение любви албанца. Любители эротической фотографии натерли девушке до блеска некоторые части тела. К счастью, еще одним выражением любви было удовлетворение моего желания скорее ехать на север. Поздним вечером третьего дня мы прибыли на границу со Словенией, и дальше нашему гастарбайтеру ехать было нельзя. Он вручил нам огромный пакет еды, долго держал меня за руку (чего раньше не делал) и трагически смотрел нам вслед. А когда мы двинулись к следующему посту, отчаянно закричал и бросился вдогонку, но погранцы его скрутили. Ах!

На этом история не кончилась. Я ведь оставляла свой адрес и телефон всем желающим. Звонили и писали немногие, но Дашамир Зака оказался самым упорным. Он звонил несколько лет регулярно раз в месяц-два. И говорил все те же одинаковые слова. Иногда трубку брал кто-то другой, слушал и жестоко смеялся в сторонку. А еще албанец прислал несколько писем, в которых старательно кириллицей выводил русские слова, весьма бессвязно, выглядело это как письмо 3-4-летнего ребенка. Потом звонки и письма стали реже, а потом я переехала.