Прикосновение Смерти

Глава 14. Свет

Какое это было приятное чувство — лететь куда-то. Беззаботно парить, не ощущая собственного тела. Там вдалеке осталось столько плохого, столько боли и страха, и возвращаться туда не хотелось. Зачем? Она и так слишком много перенесла, так много вытерпела. Достаточно. Она устала. Лучше она полетит вперёд, туда, где нет страданий, нет боли и нет одиночества.

Чем дальше она улетала, тем сильней её сердце наполнялось спокойствием и счастьем. Таким лёгким светлым счастьем, которого, возможно, никогда не испытывала.

«Как же здесь хорошо. Как прекрасно!»

Впереди показался свет. Сначала он был маленьким, как песчинка, почти неразличим в океане темноты. Но с каждым мгновением песчинка росла, увеличивалась в размерах, превращаясь из маленькой точки в большую, затем в маленькую сферу. Свет стал слепить глаза, заполнять собой всё окружающее пространство и поглощать тьму.

Аделаида следила за этим с неописуемым восторгом. Свет проходил сквозь неё, тёплой рукой касался её мыслей и чувств, наполнял всё теплом и нежностью, дарил чувство спокойствия и защищённости. Свет жил своей жизнью, он пульсировал и думал, общался сам с собой и с Аделаидой. Её ничуть не смутил факт того, что свет имеет разум, что он может думать, может чувствовать и говорить. Для разговора с ним не требовался голос, да и у Аделаиды не было рта, чтобы говорить. Она просто чувствовала мысли этого света, безошибочно понимая то, что он хочет сказать. Свет был лишь отражением великой и могучей сущности, которая излучала этот свет, которая думала и говорила, которая позвала Аделаиду к себе, которая захотела, чтобы девушка её увидела.

Девушка потянулась вперёд, поближе к свету, поближе к нему, мечтая укрыться в его свете, словно в руках матери.

Свет обступил Аделаиду, принял в свои объятия, оградил теплом и заботой. Свет ласкал мысли, щекотал воспоминания, пел маленькому человеческому сознанию. Его голос не имел звука, он играл эмоции, лёгкие и приятные, словно утренний ветерок, словно шёпот горного ручья. Аделаида различала в этой песне голоса. Одни казались приятными и знакомыми, другие таинственными и странными. Кто-то звал её, кто-то просил уйти, кто-то плакал, кто-то смеялся. Но все эти голоса сплетались в один могучий голос, в одну великую песню — песню печали и радости, побед и поражений, первых открытий и тайн. Захотелось влиться в этот хоровод звуков, подпевать и радоваться, что тебя слушают.

Но вдруг что-то произошло. Свет дрогнул и сжался, показавшись намного меньше. Сквозь сияющую поверхность ослепительной сферы начали проступать чёрные пятна. Они неуклонно росли, с каждым мгновением становясь всё темнее и больше. Словно раковые клетки, они поглощали живой свет и начинали расти быстрее.

«Нет!» — Аделаида испугалась, когда тёмное пятно потянулось к ней.

Маленькая песчинка её сознания отстранилась, тьма не коснулась её.

«Как же так? Такого не должно быть!»

Тёмные пятна росли на поверхности света, тянулись по лучам, словно пауки по паутине. Свет пульсировал, пытался вспыхнуть и сбросить с себя тьму, но с каждым колебанием темнота лишь сильнее сдавливала его, проникая вглубь, в самое сердце. Его сердце.

«Не умирай!» — взмолилась Аделаида.

Но сфера уже почти вся потемнела. Сквозь чёрные пятна лишь кое-где прорывались тусклые лучи, тянущиеся по тёмной поверхности рваными горящими ранами.

«Он умирает! Умирает!» — панически думала Аделаида, ощущая, как её несёт куда-то назад, обратно.

Девушка попыталась удержаться, остаться здесь: ведь она должна помочь! Но её тянуло всё сильней и сильней. Тусклый шарик стал уменьшаться, отдаляясь или сильнее сжимаясь под силой тьмы. Вдруг его сияние исчезло, оставив Аделаиду одну в пучине холода и страха.

* * *

Аделаида открыла глаза, переполненная чувством острой тревоги и беспокойства. Произошло что-то плохое, что-то, что она не могла понять, что-то, что она должна остановить. В памяти стояла картина темнеющей сферы, её последние попытки выжить, но ей не справиться в одиночку. Аделаида должна что-то предпринять, помочь, вот только как? Что она может сделать для него? Для сущности, чья мощь превышает любые вообразимые пределы, чьё сознание может охватить целые миры, чья память и знания превышают любые человеческие базы данных. Аделаида в сравнении с ней даже не песчинка. Она атом, электрон, бесконечно маленькое ничто. Но Аделаида должна что-то сделать! Она обязана хотя бы попытаться!

Девушка вздохнула и вдруг поняла, что непрерывно смотрит на небольшой светильник, чей белый свет режет глаза. Он был в миллионы раз более тусклым, чем тот свет, и потому Аделаида не сразу заметила его. Риваил какое-то время смотрела на светильник, сбитая столку, не понимая, где находится и почему.

Постепенно появлялась чувствительность во всем теле, и Аделаида удивилась лишь одной мысли: у неё есть тело! Это было так просто и элементарно и в то же время непривычно и странно, что она довольно долго пыталась понять, а не мерещится ли ей? Но с каждым мгновением тело просыпалось, напоминая о бесконечных ранах, и сомнений больше не осталось.

Память неохотно прокручивала воспоминания, выстраивая их в путаный ряд, в котором с трудом можно было разобраться. Корабль, солдаты, выстрелы, перестрелки, бег, взрыв, падение. Всё это мешалось в голове и практически не давало ответов. Затем Аделаида вспомнила АксНена. Его пристальный взгляд и дуло пистолета у своего лба. Его рубиновые глаза и руку, тянущуюся к её шее.

— Уводи корабли, — вспомнила Аделаида его голос.

«Странный у него голос, — подумалось ей. — Такой тихий и уставший. Он всегда был таким?»

— Скажи, что я умер. А в остальном действую по плану.

«Умер? Нет, он ведь не умер… Я не помню такого…»

Перед глазами всплыла картина: чёрная рука, вонзающая кусок стальной пластины в бок увердена.

«Нет! Реймор не мог умереть! Реймор!» — Аделаида повернулась набок, поворачивая голову в ту сторону, где только что видела раненого увердена.

Но там никого не было. В тусклом свете сверкала лужа алой крови, кровь была размазана по полу и ящикам, но увердена нигде не было.

«Где же ты, Реймор?»

Аделаида вдруг поняла, что голос, который она слышала, исходил не из старых воспоминаний — она слышала это только что. Девушка повернула голову в ту сторону.

Высокая тёмная фигура сжимала в руке пистолет, чьё дуло было направлено на какую-то возвышенность под ногами. Через мгновение Аделаида поняла, что это не возвышенность, это силуэт увердена. Серая кожа сливалась с цветом напольных пластин, так что создавала впечатление, что пол имел какую-то неровность.

Рука сама потянулась в сторону, где лежало тело убитого тарда. Пальцы нащупали крупный расфирский пистолет, предназначенный для тардской руки, но Аделаиду это не волновало. Она схватилась за рукоять и поднялась на колени. Левая рука с трудом слушалась, изнывая от боли, но Риваил не обратила на это внимания. Потребовалось несколько томительных секунд, чтобы прицелиться. Наконец, девушка поймала в прицел тёмную фигуру главы «Биз Рамос» и выстрелила.

АксНен покачнулся. Пистолет выскользнул из его рук, а следом за ним и световой нож. Бизрамовец обернулся, ища невидимого врага. Его рука коснулась круглой раны на груди, и АксНен медленно упал на пол.

Аделаида схватилась рукой за ближайший стеллаж, подтянулась и встала. Нога болела, и становиться на неё было мучительно, но девушка медленно побрела вперед. Шаг за шагом она приблизилась к двум фигурам на полу.

Реймор лежал на животе, подобрав под себя лапы и вытянув хвост и шею. Он радостно заверещал, услышав тяжёлую поступь Аделаиды, и пару раз хлопнул тяжёлым хвостом. Риваил остановилась возле друга, обеспокоенно рассматривая увердена. По морде тянулась длинная тонкая царапина, левая передняя лапа была прострелена, а на боку и шее алели глубокие проникающие раны. Из них выступала кровь, медленно стекала по боку и капала на пол. Но глаза увердена сияли счастьем. Реймор был рад, что его подруга жива, и казалось, не замечал боли.

Аделаида обернулась к АксНену. Он тяжело дышал, лёжа на спине и зажимая рану на груди. Его алые глаза неотрывно смотрели на Аделаиду. Девушка едва смогла сдержать дрожь, резко нахлынувшую на неё. Черт! Да ведь она боится его! Он почти убил её, и этот первобытный страх пульсировал в её голове.

АксНен не отводил от неё удивленного и непонимающего взгляда. Он не мог поверить в то, что Риваил жива. Аделаида подумала, что сама в это не верит. АксНен тяжело вздохнул, пытаясь удержаться в сознании. Но через мгновение его глаза закрылись.

Риваил какое-то мгновение рассматривала его, сама не зная зачем. Наверное, её потрясло то количество ран, что было на чернокожем инопланетянине. Грудная клетка, спина и руки были разодраны кровоточащими глубокими ранами, оставленными когтями и зубами увердена. Похоже, Аделаида многое пропустила, пока боролась за собственную жизнь где-то на грани реального мира.

«И несмотря на это, он почти смог убить Реймора», — подумала она.

Даже несмотря на страх перед этим неизвестным инопланетянином, Аделаида почувствовала к нему жалость. Быть главой одной из крупнейших пиратских группировок в галактике и погибнуть на каком-то богом забытом человеческом корабле…

Аделаида села на пол между АксНеном и Реймором и обернулась к увердену.

— Как тебе досталось, — печально сказала она, гладя Реймора по спине.

Нужно было обработать раны, и Аделаида сняла с бедра аптечку. Коробочка была наполовину пуста после перевязки Тейлора. Но должно хватить. Девушка внимательней осмотрела увердена. Судя по форме раны, последний удар пришёлся прямо в сердце.

— Как хорошо, что у тебя два сердца, — устало улыбнулась Аделаида.

Реймор одобрительно заверещал, не двигая ничем, кроме головы и хвоста. Эволюция наградила уверденов двумя сердцами, что позволяло им выживать даже при ранении одного из них. Главным условием после ранения была полная неподвижность, чем как раз и занимался Реймор. Движения могли вызвать слишком сильную потерю крови, повреждение артерий или остановку второго сердца. Должно пройти около десяти минут, прежде чем закупорятся артерии, соединяющие оба сердца, и тогда уверден сможет ходить и двигаться.

Реймор уже получал такие ранения раньше, и в прошлый раз Аделаида чуть не упала в обморок, когда узнала, что одно сердце её друга не бьётся. Потом оказалось, что это вполне совместимо с жизнью, а через полгода девушка обнаружила, что сердце восстановилось и вновь функционирует.

— Реймор, кажется, всё хуже, чем я думала, — тихо говорила Аделаида, пока руки возились и бинтами и перевязками, — Свет гаснет значительно быстрее. Я думаю, у нас совсем не осталось времени.

На глазах Аделаиды выступили слёзы. Тревога и страх не покидали её, лишь усиливая нарастающее чувство отчаяния. А всё тело болело и ныло, и каждое движение было мукой.

— Я боюсь, мы не успеем…

Реймор успокаивающе замурлыкал, так, словно знал гораздо больше напарницы и был абсолютно уверен, что всё будет хорошо. Аделаида обняла увердена, чувствуя щекой тепло его кожи. Это было не правильно. Это она должна была успокаивать его, говорить, что всё в порядке, ведь это Реймор сейчас истекал кровь и мог умереть в любой момент. Но Аделаида крепче обняла его. Пусть так.

Она найдёт способ остановить это. Она справится. Ей только нужно немного времени, немного сил и союзники. Сильные союзники. У неё есть Реймор — самый сильный из всех союзников, что у неё когда-либо был и будет. Но их всего двое…

Она обернулась туда, где лежал без сознания глава «Биз Рамос». Риваил коснулась пальцем его шеи, проверяя пульс. Пульс был. Слабый, чуть различимый, но был.

Пираты. Убийцы, не знающие жалости и не уважающие ни один закон в Галактике. Разбойники, чья сила сравнима с мощью галактических флотов, умеющие непредсказуемо появляться и исчезать, использовать запрещенные боевые и тактические приемы. Преступники, которым открыты любые границы, до которых может допрыгнуть корабль, и технологии, которые только возможно украсть. Свободные от политики и глупых приказов.

Как хорошо иметь такую силу на своей стороне…

Аделаида достала из аптечке последнюю дозу стимулятора и бинт. Реймор недовольно заклокотал. Риваил похлопала его по плечу, показывая, что знает, зачем это делает. Наверное, знает. Реймор укоризненно прижал уши, не согласный с мнением Аделаиды. В конце концов АксНен практически убил их обоих, да и уверден видел страх, который вселял глава «Биз Рамос» в душу её напарницы.

Риваил наклонилась и сделала укол в шею пришельца. Реймор хмыкнул и повернул голову в другую сторону, а Аделаида взялась за бинт.

* * *

Аделаида открыла глаза, почувствовав, как напрягся Реймор. Она лежала на его мускулистой спине, подложив под голову руки, и так дремала до этого момента. Уверден внимательно вслушивался в тишину, различая в ней что-то, что не слышала Аделаида. Сейчас уверден выглядел довольно комично, покрытый несколькими слоями бинтов, из-под которых выглядывала его чешуя, имевшая серебристый цвет. Рядом лежал АксНен. Он тоже был перебинтован усилиями Аделаиды и был без сознания. Белые бинты ярко контрастировали с его тёмной кожей, а чёрные волосы отливали красноватым цветом в свете одинокого светильника над головой. Лицо АксНена выглядело спокойным и безмятежным, только неровное дыхание хрипло вырывалось из груди.

Аделаида подняла голову и огляделась. В трюме было непривычно тихо, последние стоны корабля затихли, и девушка не могла услышать ничего необычного. Через какое-то время до неё донёсся скрежет и скрип открывающихся дверей где-то в дальнем конце трюма, но у неё не было сил, чтобы оглянуться.

Послышались голоса. Человеческие голоса. А через пару секунд по полу застучали тяжёлые ботинки нескольких ног. Реймор приветственно засвистел, и к ним подбежало сразу несколько человек. Яркий фонарик посветил в глаза, и Аделаида недовольно прищурилась.

— Майор Аделаида Риваил? — громко спросил мужской голос, и девушка невольно дёрнулась, когда перед ней возник человек в красном.

Она на мгновение решила, что это кто-то из «Биз Рамос», и едва успела подавить желание схватиться за пистолет, который лежал у неё на коленях. Но затем осознала, что это не боевая броня, а форменный скафандр медицинской бригады. На плече незнакомого врача виднелся не пиратский символ, а красный крест.

— Да, — хрипло отозвалась Аделаида.

— Вы одни? Ваш компьютер показал, что вы мертвы.

Аделаида посмотрела на своё запястье, экран сиял сигналом тревоги, сообщая, что его владелец мёртв.

— Это ошибка, — возразила Аделаида. — В живых только мы и Тейлор, — она устало указала на другой конец трюма, где возле обломков лежал лейтенант.

«Надеюсь, он до сих пор жив», — устало подумала Аделаида.

— Можете идти? — спросил врач.

— Нет. И Реймор не может.

— Хорошо, — кивнул мужчина. — Носилки сюда!

Аделаиду быстро переложили на носилки. Реймор от переноса отказался. Он медленно встал. Раны больше не кровоточили, и он сделал несколько неуверенных шагов.

Когда носилки с девушкой подняли, Аделаида оглянулась.

— Его тоже заберите, — сказала Аделаида, указывая на АксНена.

Врачи спорить не стали, быстро погрузили АксНена на другие носилки и под охраной нескольких солдат понесли к выходу. Когда они проходили мимо обрушенного потолка, Аделаида спросила:

— Что с Тейлором? — она попыталась привстать.

— Не волнуйтесь, — врач аккуратно уложил её обратно. — Жив.

Аделаида облегчённо вздохнула.

«Жив».

Она не простила бы себе, если бы он умер, не дождавшись врачей. Аделаида повернула голову набок, смотря за тем, как рядом с ней идёт Реймор. Он сильно хромал, опираясь только на три лапы, сосредоточенно следя за тем, чтобы врачи несли её аккуратно. Заметив, что Риваил на него смотрит, он довольно заурчал. Этот хрипловатый звук, не свойственный другим уверденам, приятно ласкал слух Аделаиды, и она не заметила, как уснула до того, как её вынесли с корабля.