Прикосновение Змея

Глава 3. Прощание

В конце коридора, в который выходили двери гостевых помещений, оказалась комната побольше, не то столовая, не то гостиная: длинный стол из темного дерева, высокие стулья с жесткими спинками, несколько кресел под торшером в дальнем от двери углу. Окна оказались плотно занавешенными, снаружи уже почти стемнело, и свет давали небольшие светильники, имитирующие подсвечники. Пламя в них казалось почти настоящим, рыжеватым, как и огонь в декоративном камине.

Ильнар провел ладонью над «свечой», но не ощутил ни жара, ни магии. Иллюзии и обман… Чувствовал он себя настолько разбитым, что, пожалуй, и на разрыв бы не отреагировал.

Фин громко высказывал опасения, что в Ордене Исцеляющей длани все сплошь вегетарианцы, и на ужин будет трава с травой, а пленников и вовсе могут посадить на хлеб и воду. Но густой пряный суп с мелкими грибами и гренками пришелся по вкусу даже ему, да и запеченные под сыром овощи в компании свежих лепешек оказались весьма аппетитными. На десерт был уже знакомый шоколад с какими-то ягодами, пастила и, разумеется, знаменитый чай в неограниченных количествах. В чашке снова плавали хвоинки и какие-то листики, при этом напиток отчетливо пах корицей и ванилью. Интересно, в Ксантаре вообще бывает обычный чай?..

События прошедшего дня следовало обсудить, но сил на размышления почти не осталось. Спорить с Элом, у которого идея воспользоваться порталом вызвала законные возражения, Ильнару тоже не хотелось, хотя доктор припомнил все — и магию, которой кое-кому совсем не стоило заниматься, и фон, который внутри портала наверняка повышен, и то, что Таро, по его же словам, вывалился из портала в полубессознательном состоянии, а ведь у него болезнь только начиналась!

Тем не менее, доктор, к его досаде, оказался в абсолютном меньшинстве. Кир напомнил, что действие портала предсказать сложно, зато о тварях, обитающих в Диких землях, он мог рассказать достаточно много, чтоб идея идти пешком никого не вдохновила. А Фин с усмешкой заявил, что два способных сферотехника при желании могут запустить портал безо всякой магии, «на что спорим?»

— Ты хоть понимаешь, что это гарантированный приступ? — устало произнес Эл. Ильнар чувствовал на себе его взгляд, но продолжал смотреть в опустевшую чашку, опасаясь, что от выражения лица друга его решимость может пошатнуться. — А обезболивающее, сам знаешь, не слишком-то помогает. И вообще…

Про «вообще» думать не хотелось, а о процентах и вероятностях, о которых Эл говорил за завтраком, лучше вовсе забыть, чтоб не огорчаться лишний раз.

— Потерплю. Зато это будет один приступ, с которым понятно, что делать, а не неделя пешком по Диким землям. Кто знает, на что там можно нарваться.

— Я знаю, — подал голос Кир.

— А ты молчи, подстрекатель, — буркнул доктор. Ауры друга Ильнар не видел, но по одной интонации было ясно, что аргументы у него закончились. Некоторое время Эл молчал, потом вздохнул. — Ладно, Змей с вами. — Он откинулся на спинку стула и побарабанил пальцами по столешнице. — Я бы сказал, что надеюсь на ваше благоразумие, но там не на что. Расчеты буду проверять лично.

Фин ухмыльнулся:

— Что б ты понимал в наших расчетах!

— Это твоя проблема — объяснить так, чтоб я понял. В конце концов, мне тоже идти через этот портал.

Сферотехники переглянулись. Да, в этой ситуации расчеты придется проверить дважды, а то и трижды. Не то чтобы они и так не собирались этого сделать, конечно… Но ведь ни один из них до сих пор не занимался всерьез ни магией, ни порталами.

— Эх, нам бы недельку-другую, да, Иль? — Фин отодвинул от себя чашку и довольно потянулся. — Мы бы вам этот артефакт в точности воспроизвели, и никуда ходить бы не пришлось.

Ильнар неопределенно пожал плечами. Напарник, скорее всего, был прав, при наличии тетрадей с пояснениями создать аналог перстня Дареи было вполне реально.

И это значило, что Лейро точно его создал.

Совещание затянулось ещё на час. Вернее, майор озвучивал свои планы, а всем прочим предлагалось с ним согласиться. Эл снова что-то чертил в блокноте, Фин привычно цеплялся к словам командира и шутил, Кир не менее привычно шутки игнорировал. А вот Ильнар чувствовал, что ещё немного — и заснет окончательно. Он пытался заставить себя вслушиваться в смысл слов, но делать это было все труднее.

— Ну хорошо, — Кир кивнул и поднялся. — Предлагаю на сегодня закончить.

— А то кое-кто заснет сидя, и придется нести его в кроватку на ручках, — поддел Фин, пихая напарника плечом. Ильнар вяло отмахнулся, хотел возразить — но зевнул так широко, что все слова были лишними. День выдался богатым на события, и дела делами, а спать тоже иногда надо.

А лучше — не иногда.

Выспаться традиционно не удалось.

Ильнар полночи провалялся в кровати, то скатываясь в зыбкую полудрему, то просыпаясь от ощущения чужого взгляда. Обрывки воспоминаний крутились в голове, смешиваясь самым причудливым образом, Дарея превращалась в Кеару, та — в Джанию, и каждая что-то говорила, и он сам пытался им что-то объяснить… Таро не комментировал, хотя время от времени казалось, что маг не прочь пообщаться. Разговор так никто и не начал, но к утру Ильнар чувствовал себя вымотанным настолько, что даже обрадовался, когда его разбудили.

По каким-то неведомым причинам Дарея решила, что пленникам необходимо присутствовать на общей молитве. Учитывая, что новость сообщил лично Кир, Ильнар возражать не стал, да и вряд ли его возражения кого-то заинтересовали бы. По дороге к храму Эл коротко объяснил, что попасть на церемонию Утренней благодарности считается большой удачей, и паломники со всей страны месяцами ждут своей очереди. Зачем конкретно ждут, доктор пояснить не успел, Ильнар уловил только что-то насчет исполнения желаний и красоты церемонии в целом.

Те же колокольчики, только в профиль. Лучше бы в самом деле магии научили. Или хотя бы дали позавтракать перед выходом…

В большом молитвенном зале Утреннего храма было прохладно и сумрачно. Гулкие своды отражали звуки шагов и шелест платьев, и все это шуршание, многократно усиленное эхом, вызывало ассоциации с пчелиным ульем. Покрывавшие стены и пол крошечные шестиугольные плитки цвета темного янтаря только усиливали сходство.

Алтина привела пленников на узенький балкончик над залом. Светильники не горели, сквозь хрустально-прозрачный купол едва пробивался слабый утренний свет. На молитву действительно собрались все обитатели монастыря, по темной воде бассейна, занимавшего центр храма, скользили отражения не меньше чем пары сотен женщин в простых белых платьях с глубокими капюшонами. Как Ильнар ни всматривался, узнать среди них Кеару ему не удалось.

А вот Дарею не заметить было сложно. Мать-Настоятельница стояла на возвышении у дальнего края бассейна, ожидая, пока соберутся все. На ней было одеяние орденских цветов, которое язык не поворачивался назвать просто платьем — многослойная бело-синяя юбка в пол, широкие длинные рукава, высокий воротник, и все густо расшито серебром и жемчугом. Головного убора на ней не было, а распущенные волосы оказались длиной до талии.

Ильнар украдкой покосился на Кира. Майор не отрывал взгляда от бывшей жены и казался слегка печальным. Интуит осторожно ослабил свой щит, надеясь разглядеть ауру командира, но, к собственному удивлению, не увидел практически ничего. Вокруг фигуры Кира мерцало едва заметное голубоватое сияние — но ни энергетических каналов, ни цвета эмоций.

«Это же не блок, верно?»

Маг немного помедлил с ответом.

«Возможно, у него есть какой-то амулет, прячущий ауру. Хотя больше напоминает маскировочное заклинание».

Заклинание? Ильнар присмотрелся внимательнее, но все, что ему удалось разглядеть — едва заметный рисунок основных энергетических потоков. Про маскирующий ауру амулет Кир наверняка рассказал бы ещё перед балом. Это что же выходит, в Тайной канцелярии тоже есть неучтенные маги?

«Я бы очень удивился, если б оказалось, что их там нет, — проворчал Таро. — Дураку понятно, что главное оружие Лейро не охрана спецбольниц, а инициированные, которые подчиняются только своему Магистру. Против хорошо обученного боевого мага вся ваша группа не стоит почти ничего».

Это прозвучало обидно. Ильнар вспомнил орденского мага, явившегося на задержание Каоро. Тот как-то не выглядел бойцом, да и обучение инициированных строго регламентировано, их просто не имеют права учить чему-то опасному!

«Разумеется, — благостным тоном подтвердил несносный колдун. — Орден Карающего пламени самоотверженно охраняет Империю от порождений Великого Змея и ревностно соблюдает законы, ты же знаешь. — Он сделал паузу и резко изменившимся тоном закончил: — Что бывает с теми, кто случайно стал свидетелем обратного, ты знаешь тоже».

Признавать не хотелось, но Таро был прав. Если б Магистр вдруг решил действовать по закону, он в первую очередь должен был самоубиться. А если он вместо этого натаскивает провидцев и похищает людей, то дополнить программу обучения инициированных чем-нибудь поинтереснее клятв на крови ему точно ничто не мешает. Значит, единственный способ проверить, не учат ли орденских магов боевым проклятиям, — наброситься со спины и посмотреть, как будет отбиваться…

А кстати.

«Даже не проси, — раздраженно откликнулся маг в ответ на невысказанный вопрос. — Учить боевым проклятиям тебя опасно для окружающего мира. Орденские маги годами тренируют самоконтроль, причем ещё до инициации. А ты в очередной раз психанешь — и лишишь Исцеляющую длань резиденции».

«Значит, научи самоконтролю, — с досадой огрызнулся Ильнар. — И резиденция останется на месте, если я хотя бы примерно буду знать, что и как делать».

Маг не ответил, но явно задумался. От нечего делать интуит снова глянул вниз. Движение в зале прекратилось, все участники заняли свои места и стало тихо. Дарея все так же стояла почти у самой воды неподвижно, прикрыв глаза, словно чего-то ждала.

Луч света пробился сквозь купол, коснулся воды, и по поверхности бассейна пробежала легкая рябь. Тишина внезапно показалась плотной и почти осязаемой, словно зал накрыл звуконепроницаемый щит, Ильнар невольно сощурился, пытаясь найти привычные силовые потоки, но разглядел лишь легкое свечение над водой, словно туман над рассветным озером. Но ведь рассветные лучи никак не могут падать сквозь потолок отвесно, словно уже полдень…

В следующий миг Дарея запела.

Голос у Матери-Настоятельницы оказался красивый, низкий и глубокий. Он то взлетал к куполу ликующими переливами, то опускался почти до шепота, и, кажется, это снова был староимперский, хотя разобрать отдельные слова не удавалось. С каждой секундой свечение под куполом становилось ярче, смотреть вверх было уже невозможно, вода в бассейне шла волнами, разбрасывая по стенам мириады солнечных зайчиков. К Дарее присоединялись другие голоса, чистые и высокие, казалось, что солнечные лучи двигаются в такт мелодии. С легкими хлопками начали распахиваться ставни на окнах, света становилось все больше, стены переливались янтарем и золотом, от воды потянулись легкие сияющие облака…

«Сними блок».

Ильнар с неудовольствием огляделся. В храме было слишком много народу, чтобы резонно опасаться очередной вспышки эмпатии. А там и до нового приступа недалеко…

«Боишься?»

Если бы Таро начал объяснять или уговаривать, Ильнар бы ещё десять раз подумал, прежде чем решиться. Но змеев колдун изучил его достаточно хорошо. Интуит скрипнул зубами, прикрыл глаза и медленно, осторожно снял защиту.

Чтобы в следующий миг ощутить, как все страхи и сомнения начисто смывает волна восторга.

Людей в храме действительно собралось много.

Примерно две трети из них были интуитами.

Волны тепла, света и звука мягко накатывали со всех сторон, обнимая и создавая ощущение невероятного уюта и покоя. Солнечные лучи ласково гладили лицо, присутствие других людей вокруг ощущалось как никогда четко — но теперь это не доставляло неудобств. Казалось, что ауры всех присутствующих слились воедино, вряд ли это соответствовало действительности, но с каждой секундой ощущение, что он стал частью чего-то огромного, целого, доброго и светлого, становилось сильнее.

Сердце бьется в такт мелодии, дышится легко и свободно, чувство восторга и благодарности переполняет, кружит голову, и хочется улыбаться, петь вместе со всеми, пусть даже без слов, петь и тянуться вслед за музыкой вверх, под своды храма, к хрустальному куполу, и ещё выше, растворяясь в солнечных лучах и светлом рассветном небе, чувствовать себя не одним человеком, а двумя сотнями, быть храмом, островом, озером, лесом на берегах…

Когда церемония закончилась, Ильнар ещё некоторое время стоял с закрытыми глазами, надеясь подольше удержать ощущение единства с миром. Окружающих людей он по-прежнему чувствовал удивительно четко, и, судя по всему, немедленно возвращаться в реальный мир не хотелось не только ему.

«Что это было?»

Пришедшие от мага эмоции соответствовали снисходительной насмешке, но сейчас даже сердиться на него не хотелось.

«Впечатлен? То-то же. Я тут не в первый раз, но не устаю удивляться — вроде бы ничего сложного, и даже магии нет, а какой эффект…»

Эффект действительно был хорош. Бессонной ночи как не бывало, Ильнар чувствовал себя отдохнувшим, здоровым и полным сил. Таро, конечно, не был посвящен во все секреты Ордена Исцеляющей длани, но о положительном влиянии определенных сочетаний звука и света маг говорил вполне уверенно. Полторы сотни интуитов одновременно снимают щиты, входят в подобие транса, подхватывают и несут за собой эмоции неодаренных, и те настраиваются на общую волну умиротворения и счастья… Древний ритуал позволял Ордену Исцеляющей длани творить магию без магии, осуществлять энергетическое воздействие, не используя внешнюю силу. Один интуит приводит свою ауру в состояние полной гармонии (интересно, долго надо тренироваться, чтоб научиться?), остальные подхватывают, и попробуй тут не почувствуй положительное влияние. В таком настроении запросто можно поверить в любое волшебство.

А может, Дарея для того и велела им явиться на церемонию, чтоб проще было поверить уговорам?..

Доктор заранее согласовал встречу с целительницами из Ксантарской больницы, и после завтрака пациента ждал полный медосмотр с участием аж пяти строгих женщин в синих платьях с приколотыми у ворота зелеными розетками. Настоящие колдуны попадали в их руки нечасто, и наличие материала для исследования радовало не только Эла. Анализы, снимки, эксперименты с простейшими магическими действиями — все это затянулось до самого обеда.

Баллон с нейтрализатором стоял на столе, и Ильнар, которому осмотр наскучил уже через полчаса, оставшееся время боролся с искушением наколдовать чего-нибудь, чтоб его боялись обоснованно. Увы, как раз этого допускать было нельзя, ведь от произведенного впечатления во многом зависела его дальнейшая судьба. Если бы здешние специалисты нашли действенное лекарство от змеиной болезни, об этом давно стало бы известно. Но ради возможности избавиться хотя бы от некоторых симптомов стоило потерпеть.

Большая часть возможных способов замедления мутации касалась самостоятельной работы с аурой — и требовала долгих упорных занятий. Запомнить все упражнения за один раз было нереально, хотя Таро явно заинтересовался, да и Эл тоже. Времени, которое можно было потратить на тренировки, попросту не было, но новыми лекарствами его тоже снабдили. Орден Исцеляющей длани давно работал над защитой от повышенного фона, и в экипировку пограничников входили созданные целителями защитные и лечебные эликсиры. Стандартный набор — блокиратор повышенного фона, обезболивающее, стимулятор, — Киру выделило начальство, а вот о способах выровнять энергетические потоки в ауре инициированного не слышал даже майор.

— И что, хотите сказать, что это на одних травах? — скептически уточнил Эл, поднося к глазам крохотную бутылочку с темно-зеленой, слабо мерцающей жидкостью, которую ему представили как сильное жаропонижающее.

Представительницы Ордена подтвердили — да, на травах. При этом улыбались они так многозначительно, что стало ясно: секретов раскрывать никто не будет. Удалось выяснить лишь, что травы эти росли на одном из островов Ордена под строгим контролем Матери-Настоятельницы — и, скорей всего, были обработаны магией. Хотя большую часть ингредиентов для чудодейственных зелий поставляли из Диких земель пограничники, которые, понятное дело, были очень заинтересованы в волшебных эликсирах.

Правда, использовать лекарства часто врачи не рекомендовали. Почему именно, Ильнар толком не понял, зато понял Эл и подтвердил — не больше одной бутылочки за один прием, не чаще двух раз в сутки, «и упаси небо смешивать!»

Идею отправиться в Дикие земли целительницы ожидаемо раскритиковали, то ли по собственной инициативе, то ли с подсказки Дареи. Возможностей для исследования змеиной болезни в Ордене Исцеляющей длани было немного, и расставаться с перспективным пациентом никому не хотелось, во всяком случае, не опробовав на нем все возможные варианты лечения. Вот если дан Дьери задержится, пусть даже на одну неделю, столько всего можно будет сделать!..

Ильнар слабо разбирался в медицинских терминах, но по одному виду Эла было ясно, что ему хотелось остаться и попробовать. Доктор молчал, но они знали друг друга слишком хорошо. И как же хотелось поверить, что в Ордене действительно смогут помочь, что совершенно не обязательно рисковать собой и отправляться в безумный поход, что можно остаться — и не расставаться…

Последний аргумент был особенно притягателен — именно поэтому его ни в коем случае нельзя было принимать в расчет. Стоило лишь вспомнить о Кеаре, как все мысли о проблемах и опасностях живо вылетали из головы, и ужасно хотелось все бросить и отправиться ее искать, но…

Но где гарантии, что он сможет потом уйти?

Хотя он-то, может, и хотел бы остаться. Но ведь придется принимать во внимание также чувства Джании и Таро, а ещё Дареи, да и Кир не настолько бесчувственный, как можно предположить… Стоило только представить этот любовный многоугольник, как Дикие земли сразу начинали казаться наиболее предпочтительным вариантом.

Таро охотно согласился помочь с теорией, но изучение портальной магии оказалось делом не менее сложным, чем попытка зажечь огонь щелчком пальцев. Высшее образование почти не помогало, а мозги пытались свернуться, как сухой листок, от попытки объяснить словами и сферофизическими формулами то, что приличный маг должен был чувствовать интуитивно. Казалось бы, вот она, энергия, ее природа и свойства за двести лет не изменились, но термины, приемы, формулы оказались совершенно другими. Древние маги воспринимали силу как часть себя, вроде дополнительной руки, Ильнару же никак не удавалось ассоциировать с собой нечто, явно обладающее своей волей, и, судя по ощущениям, постоянно пытающееся сломать его и подчинить себе. Срыв в лесу все еще давал о себе знать, повторения не хотелось.

Спустя два часа даже Фин перестал шутить и только молча хмурился, разглядывая нарисованные схемы. Исходящее от Таро ощущение недовольства и раздражения было столь явным, что Ильнару то и дело приходилось напоминать себе о том, что это не его эмоции. Он сделал несколько глубоких вдохов и выдохов, успокаиваясь, и сгреб в кучу изрисованные схемами листы.

— Как же хорошо на работе, — вздохнул напарник. — Такие простые и понятные колдуны, монстры, прорывы…

Прорывы. Ильнар на секунду замер, бессмысленно глядя на очередной рисунок. Напарник, не дождавшись ответа, качнулся на стуле и с любопытством заглянул ему в лицо, потом, привстав, сунул нос в схему.

— Ты листок вверх ногами держишь. Хотя… — Фин бесцеремонно цапнул лист и принялся крутить. Ильнар подвинул к себе чистый лист и в несколько движений набросал другую схему.

Портал открывает проход на Ту сторону. А ведь разрыв — это тот же проход! И если взять основное запирающее плетение…

— Иль, ты себя хорошо чувствуешь? — заботливо поинтересовался напарник, когда интуит продемонстрировал ему результат своей мыслительной деятельности.

— Вполне.

— Ага. — Фин задумчиво почесал нос кончиком карандаша. — То есть, мне не померещилось, и ты всерьез предлагаешь открыть разрыв, уровня… Ну, третьего точно, а то и четвертого. Открыть, войти, пройти по Той стороне — и выйти наружу в Диких землях? Я точно правильно тебя понял?

Ильнар молча развел руками, напарник присвистнул и откинулся на спинку стула.

— Ты — псих.

— Ты — в деле?

Фин немного помедлил.

— А нас там… не того? Не то чтобы я боюсь, но все-таки не хотелось бы застрять на Изнанке, у нас даже примерной карты на этот случай нет! И я крупно сомневаюсь, что такая вообще существует в природе.

— По идее, нам нужно только запустить портал, а он уже сам должен проложить тоннель насквозь… — Ильнар ощутил молчаливое согласие Таро и кивнул. — В идеальной ситуации — к следующему порталу.

— Идеальная ситуация — это вообще не про нас, — Фин придвинул к себе схему, постучал по ней карандашом. — Но вообще обдумать можно…

Дальше дело пошло веселее. Если не думать о Лейро, Таро и змеиной болезни, можно было бы притвориться, что пяти лет службы в СМБ не было вовсе, дипломы еще не получены, а задание очередной лабораторной работы требует рассчитать, сколько энергии потребуется, чтобы открыть прорыв с этой стороны. Теоретически, разумеется — был у них один преподаватель, который любил ставить перед студентами нетривиальные задачи…

— …Не-не-не, не в ту сторону. Смотри, вот здесь поток поворачивает.

— Тут можно немного срезать, портал должен сам достроить плетение. По идее.

— А он знает, что должен?

— Мы ему сообщим… так, шесть миллиметров, а не четыре.

— Да ладно, плюс-минус два миллиметра роли не играют.

— Ага, а на карте плюс-минус двадцать километров выйдет. А это день пути, между прочим.

Идею настроить канал связи со стационарным порталом в Алеме Таро решительно отверг. По его словам, шансы, что в городе остались уцелевшие порталы, были, однако предсказать, как именно изменились энергопотоки под влиянием дикой магии, он не мог. Сферотехники попытались спорить, маг в ответ предложил вспомнить, как выглядела силовая паутина в айропорту. Спутанные и перекрученные энергетические нити вели себя достаточно прилично — просто потому, что фон не успел подняться до нужного уровня. А вот лично ему, Таро, приходилось встречать в лесу артефакт-уборщик, попавший под выброс из накопителя. Псевдоразум, угнездишийся в блоке контроля, отчего-то вообразил себя вольным хищником, и спасательному отряду крупно повезло, что размеры уборщика позволяли ему охотиться разве что на мышек и белочек. Электрический удар, манипулятор хватает бесчувственную жертву, контакты втыкаются под кожу — всего через полминуты на землю падает обескровленное тельце, а прибор, некогда созданный для поддержания порядка в доме, деловито ползет на поиски новой добычи.

Интуит помотал головой, отгоняя воспоминания — Таро, конечно, проиллюстрировал свой рассказ видениями, яркими настолько, что отделить их от собственной памяти было сложно. Платформа портала вряд ли начнет бегать по лесу, но когда интуит из чистого упрямства эту мысль озвучил, напарник пожал плечами и напомнил, что бывают, например, плотоядные растения, которым бегать вовсе не нужно.

Кроме собственно порталов в городе оставалось слишком много очагов древней магии, которые под воздействием выброса могли измениться и стать смертельными ловушками. Вероятность того, что потустороние паразиты израсходовали всю магию в городе за двести лет, Таро счел сомнительной — очень многие системы в городе были завязаны на подпитку от проходящей под городом энергетической жилы, а выпить всю жилу разом паразитам не под силу. Зато их в городе наверняка столько, что очевидной становится еще одна причина туда не соваться.

В итоге было решено открывать портал в режиме ручной настройки. Таро уверял, что помимо основной сети, каждый портал имел возможность открыть проход в любое место, при условии, что маг-оператор знает нужные координаты и разбирается в устройстве портала. Ильнар смотрел на идею скептически — это означало, что им все-таки придется открывать два разрыва, и энергии на это потребуется в два раза больше. Но Кир, выслушав доклад сферотехников, согласился с тем, что в город им все-таки не нужно. И теперь напарники, сверяясь с картой, памятью мага и собственными знаниями, рассчитывали параметры рабочего контура, способного создать стабильный энергопоток и заставить древний портал работать по современным правилам.

Подвал, в котором располагался портал, оказался просторным. Широкие ступени амфитеатром спускались от входа вниз, высокий куполообразный потолок напоминал зал накопителя, как и темный, синеватый камень стен и даже запах — горьковатый и свежий, почему-то вызывавший ассоциации со степью за миг до грозы. Правда, геометрические орнаменты, сплошь покрывавшие стены и потолок, не светились, а вместо Древа центр зала занимал невысокий, примерно по пояс, круглый каменный постамент, опоясанный кольцом ступеней.

Разумеется, тут не было никакой проволоки и никаких бусин. Литые металлические завитки, круги, треугольники, без малейшего зазора вплавленные в голубовато-серую плиту, соединялись в единый круговой орнамент. Металл казался подернутым изморозью, хотя в помещении было довольно тепло. Двенадцать круглых выемок отмечали места, где двести лет назад стояли энергетические кристаллы, обеспечивающие бесперебойную работу портала. Движения силы Ильнар не чувствовал, хотя это еще ни о чем не говорило — разве что о том, что древние маги хорошо умели прятать следы своей работы.

Фин обошел возвышение по кругу, разглядывая его сквозь сенс-очки, и вернулся к напарнику.

— С чего начнем, дан колдун?

Уточнять, к кому именно обращался друг, к нему или к Таро, Ильнар не стал. Он сам ради интереса взглянул на портал сквозь очки, но ничего не обнаружил, кроме едва заметного свечения воздуха в центре.

«Подойди ближе».

Ильнар медленно спустился к центру зала. Дар по-прежнему почти ничего не чувствовал, впрочем, если порталом за двести лет никто не пользовался, остаточное фоновое излучение давным-давно должно было рассеяться.

«Сними блок, иначе ничего и не почувствуешь. И ботинки тоже».

«Может, мне вообще раздеться?» — ворчливо отозвался Ильнар, оглядываясь через плечо на напарника.

«Не помешает, — невозмутимо отозвался маг. — Чем меньше препятствий на пути энергии, тем лучше. Думаешь, зря древних ведьм изображают нагишом?»

Ильнар медленно досчитал про себя до десяти, борясь с желанием ляпнуть в ответ какую-нибудь очередную гадость, и принялся развязывать шнурки. Смысл в словах мага действительно был, хотя в университете его такому не учили, наоборот, предупреждали об опасности прямого контакта с энергией…

Он осторожно поднялся по ступеням на возвышение. Плиты оказались холодными и шершавыми, зато теперь сила портала ощущалась вполне отчетливо. Казалось, что под босыми ступнями мягко и приглушенно бьется сердце огромного существа, могущественного, но сейчас спящего. Вот только качало оно не кровь, а энергию… Ильнар, повинуясь некоему наитию, опустился на колени в центре круга, прижал ладони к камням и зажмурился. Пульсация стала отчетливее, но существо не проснулось, хотя портал явно почувствовал появление мага и выразил готовность к работе. Под пальцами заструились тонкие силовые ручейки, казалось, что еще немного — и они сольются в единый поток, который подхватит его и унесет… куда?

Он выпрямился и огляделся.

В самом центре портала обнаружился небольшой темный кружок размером с монету. Повинуясь указаниям мага, Ильнар надавил на него, темное вещество неожиданно легко поддалось, уйдя вниз примерно на палец, потом раздался щелчок и из центра выскочил длинный тонкий стержень из матового стекла. Ильнар осторожно вынул стержень из гнезда. Стеклянная трубка оказалась заполнена густым серебристо-серым туманом, в котором то и дело проскакивали искры, лишь на самом дне виднелось немного жидкости, темно-синей и светящейся.

— И что это?

«Индикатор».

Голос мага был мрачным.

— Индикатор чего? — уточнил Ильнар, хотя и сам уже догадывался. Таро его догадку подтвердил:

«Уровня энергии».

Ильнар покрутил стержень в руках. Синее вещество недовольно заколыхалось, но осталось на месте, даже когда стержень перевернулся.

«И насколько нам хватит энергии?»

«Ты один, даже, пожалуй, с рюкзаком, сможешь добраться до места, плюс-минус несколько километров».

Ильнар прикинул варианты. Свалить одному, не подвергая опасности друзей, было бы, наверное, правильно. Одно «но» — как ни печально это осознавать, в одиночку он мало на что способен. Особенно если при выходе из портала свалится с очередным приступом — а в том, что приступ будет, сомневаться не приходилось.

«А вчетвером и с вещами?»

«Скорей всего, даже границу не перейдете».

Однако.

Ильнар осторожно вернул индикатор на место и повернулся к друзьям.

— И чего он тебе наговорил? — подозрительно сощурился Фин.

— Хорошая новость в том, — Ильнар не спеша спустился с возвышения и присел на ступеньку, — что портал работает и способен открыть проход до лаборатории.

— А плохая? — напарник подошел ближе. Интуит, подперев подбородок кулаком, задумчиво посмотрел на него снизу вверх и со вздохом признался:

— До лаборатории можно переправить только одного человека. Все вместе да с рюкзаками мы в самом лучшем случае сумеем перейти границу, и то не факт.

Фин потер переносицу и, усевшись рядом, выжидательно взглянул на Кира:

— Что скажешь, командир?

Майор с неудовольствием оглядел портал.

— Один человек — это вообще не вариант. Как минимум, пойдем вдвоем, так что…

— Втроем.

Кир удивленно обернулся. Эл смотрел мимо него на портал и недовольно хмурился, но вид имел решительный.

— Доктор прав, — вкрадчивым тоном начал Фин. — Втроем. У нас есть опыт оперативной работы, а Дикие земли кишат потусторонними монстрами. Да и фон там повышен, а для интуитов это особенно вредно. Не говоря уже о том, что кое-кто, не будем показывать пальцем, марш-бросок зимой по лесу не потянет физически. К тому же, не могу же я бросить лучшего друга…

— Умолкни, — резко перебил Эл. — Он не только твой друг, это раз. А два — я, как ты правильно сказал, доктор. И тащиться в Дикие земли без медицинской помощи просто глупо, а ему, — он мотнул головой, указывая на Ильнара, — смертельно опасно. Если так беспокоишься за друга, о его здоровье подумай.

— О его здоровье или твоих исследованиях?

В голосе напарника зазвучали этакие лениво-мурлыкающие нотки. Ильнар вздохнул и, не давая Элу возразить, негромко уточнил:

— Может, вы вообще без меня сходите?

Оба спорщика скептически взглянули на него, затем — упрямо, — друг на друга. Кир посмотрел на одного, на второго, вздохнул и сложил руки на груди.

— Значит, так. Идет Ильнар. Иду я. («И пусть кто-то попробует возразить», — дополнил про себя интуит. Командир этого говорить не стал, но по лицу его все читалось и без слов.) И идет Эл. Ваша задача, — он строго посмотрел на сферотехников, — рассчитать оптимальное соотношение груза и расстояния, на которое мы сможем переместиться.

Фин сердито выдохнул сквозь зубы. Ильнар понимал его чувства, и сам предпочел бы отправляться в путешествие с напарником. Но, как ни печально, майор был прав. Без помощи Эла его шансы добраться до лаборатории ничтожны. А Кир — единственный, кто худо-бедно знает местность.

Интуит тихонько вздохнул и положил руку напарнику на плечо.

— У меня к тебе просьба. Как к лучшему другу.

Фин, явно сообразив, что последует за этими словами, скорчил мрачную рожу:

— Свинья ты, а не друг. Ну?

— Кто-то должен будет присмотреть за Кеарой.

— С удовольствием, — мрачно буркнул напарник. — Возьму и женюсь на ней сам. Когда вас с Элом сожрет какая-нибудь тварь, должен же будет ее кто-нибудь утешить… В смысле, девушку, а не тварь. И меня тоже — если ты не вернешься, некому будет компенсировать мне байк.

— Но-но, — интуит шутливо пихнул его локтем в бок. — Я вернусь.

— Уж постарайся. — Напарник вяло отмахнулся и поднялся. — Ладно, что там с этой вашей энергией? Чем скорее начнем считать, тем скорее я избавлюсь от лицезрения твоей ухмыляющейся физиономии.

Возня с порталом затянулась до ночи. Работой такого масштаба Ильнар занимался впервые, и к энтузиазму первооткрывателя примешивалась немалая доля скептицизма — а вдруг не сработает? А вдруг сработает — но не так? Слова Таро о судьбе чересчур самонадеянных магов заставили сферотехников проверить все расчеты трижды, но в теории план выглядел безупречно.

Правда, от прогулки по зимнему лесу отвертеться не удалось. Чтоб отправиться в путь втроем, пришлось оставить большую часть вещей. Со слов Эла выходило, что несчастному пациенту нужен чемодан лекарств, трехразовое питание и едва ли не кровать на колесиках, Кир, напротив, предпочел бы бросить все лишнее и переместиться подальше. Ильнар был уверен, что суровый майор способен выжить в Диких землях зимой даже с одним ножом, но насчет себя, и тем более доктора, крепко сомневался. К счастью, использование сферотехнических матриц давало возможность не тратить энергию портала на открытие прохода, только на поддержание. Сферотехники рассчитали несколько вариантов, и в итоге оптимальная точка выхода из портала оказалась примерно посередине между монастырем и лабораторией, недалеко от помеченной на карте железнодорожной станции.

Вопрос с неизбежным повышением фона решился на удивление легко — как выяснилось, именно завтра прогноз обещал всплеск активности проходящей под городом и монастырем магической жилы. Датчики, скорее всего, начнут сбоить, и работающий портал вряд ли кто-то заметит. Несколько дополнительных щитовых матриц по периметру зала заглушат остаточное эхо, закрыться проход должен будет сам.

Ну, в крайнем случае, один сферотехник, способный запечатать разрыв, в монастыре все-таки оставался.

К ночи погода испортилась. Снаружи завывал ветер, метель яростно билась в окно, шуршали по стеклу бессильно осыпающиеся снежинки. Ильнар валялся на кровати поверх одеяла — ему было слишком жарко, чтобы накрываться, — и старательно, но безуспешно пытался заснуть. Стоило закрыть глаза, как перед внутренним взором начинали мельтешить чертежи и формулы, от напряжения ныли виски. Таро уверял, что план сработает, расчеты говорили о том же, но сферотехник никак не мог избавиться от мерзкого ощущения, что где-то ошибся, забыл что-то важное…

«Спи уже, наконец».

«Не могу».

«Сходи к Элу за успокоительным. Если ты не выспишься, шансы на ошибку только возрастут».

Ильнар раздраженно выдохнул и повернулся на бок, лицом к стене. За окном царила ночь, но от стекла исходило неяркое голубовато-белое сияние, напоминавшее лунный свет. В полумраке хорошо было видно узор на обоях — абстрактно-цветочная роспись, светло-синим по темно-синему, листики, веточки, лепестки… Голова почти перестала болеть, глаза закрывались, но сон не шел.

Жарко.

Кувшин с водой стоял на тумбочке, но тянуться до него не хотелось, и вставать не хотелось, и вообще не хотелось ничего — только лежать и бездумно водить пальцем по нарисованным листьям. Можно закрыть глаза, и в пульсирующей темноте под веками все тот же узор, листики-веточки-лепестки, серым по черному, они летят в лицо, словно хлопья пепла, и бабочки порхают алыми искрами, обжигают кожу прикосновениями крылышек, их столько, что каждый вдох дается с трудом, змеевы потроха, почему же так жарко…

Ильнар вздрогнул и открыл глаза. Кое-как приподнялся, сел, вытер тыльной стороной ладони вспотевший лоб. Руки дрожали, кувшин пришлось держать обеими, и все равно вода плеснула на грудь, такая холодная, что зубы заломило, а по спине и рукам понеслись вскачь стада мурашек. Но это было неважно, он пил — и не мог напиться, словно умирающий в пустыне, и холодные струйки текли по подбородку и шее, немного, но освежая разгоряченное тело.

«Вторая стадия», — шепнул Таро, и Ильнар, поперхнувшись, чуть не выронил кувшин.

«Вторая стадия чего?»

«Змеиной болезни. Твое тело продолжает меняться, в нем накапливается избыток энергии. Знаешь, как плавятся провода при скачке напряжения?»

О да. Ильнар отставил кувшин, стянул с себя промокшую футболку, поднялся на ноги. Переждав короткий приступ головокружения, он медленно дошел до умывальника, включил воду и сунул голову под струю. Стало легче. С волос по коже потекли холодные ручейки, он окончательно намочил майку и растерся влажной тканью, чувствуя, как возвращаются силы и способность соображать.

Похоже, настало время проверить на себе волшебную силу местных лекарств.

Зеленая жидкость, одуряюще пахнущая мятой и яблоками, ледяным комком ухнула в желудок, оставив горький травяной привкус во рту. Дыхание перехватило, и интуит закашлялся — ощущение было такое, словно он разом проглотил полчашки очень холодного желе, и оно недовольно колышется и дергается внутри, медленно тая. Но средство оказалось действенным, уже через несколько минут «желе» растаяло окончательно, и жар ощутимо спал.

Некоторое время он стоял, прислонившись к стене, и даже не пытался думать, наслаждаясь ощущением прохлады. Потом последние слова мага достигли сознания, и интуит задумчиво сдвинул брови.

«Я могу куда-то сбрасывать этот самый избыток?»

Таро тихонько вздохнул.

«Если ты о том, чтобы использовать магию… Ты ведь помнишь, чем это заканчивается».

Свалиться с очередным приступом — или медленно поджариваться изнутри. Шикарный выбор.

«Тебе лучше спросить Эла».

Ильнар мельком взглянул на коммуникатор — час ночи. Доктор за день тоже вымотался, и было бы плохой идеей ему мешать. До утра можно и потерпеть.

«А потом он тебе выскажет все, что думает насчет твоей безответственности по отношению к собственному здоровью».

Не только выскажет, он и побить может. Интуит вздохнул и принялся разыскивать в рюкзаке сухую футболку.

«Между прочим, я даже не знаю, где его нужно искать».

«Между прочим, ты интуит. Чтобы найти Эла, тебе даже магия не нужна».

Возразить он не успел. В дверь неожиданно постучали, Ильнар вздрогнул и обернулся. За одну секунду в голове пронесся добрый десяток предположений о том, кто именно мог наведаться к нему посреди ночи — от Дареи (или Джании), решившей возобновить вчерашнюю беседу в более приватной обстановке, до Лейро, взявшего резиденцию штурмом. И еще неизвестно, какой из вариантов страшнее.

Впрочем, вероятнее всего был вариант, что Эл профессиональным чутьем уловил изменения в состоянии пациента и пришел разбираться. Ильнар быстро натянул сухую футболку, распахнул дверь…

В коридоре стояла Кеара.

От неожиданности он не нашел, что сказать, и лишь молча глядел на нее. Света в коридоре почти не было, лишь неярким фосфорическим сиянием мерцали узоры на стенах. Они реагировали на движение, с каждой секундой сияние вокруг девушки становилось ярче, голубоватые отсветы падали на ее лицо, отчего оно казалось еще более строгим и печальным. Распущенные локоны падали на спину, край наброшенного на плечи пледа собрался у ног тяжелыми складками.

Кеара поудобнее перехватила углы пледа, заворачиваясь плотнее, и без улыбки спросила:

— Впустишь?

Чисто теоретически, конечно, можно сказать «Нет». Ильнар на секунду прикрыл глаза, потом кивнул и посторонился. Она медленно прошла в комнату — даже прошествовала, плед с шуршанием вполз за ней, словно шлейф королевской мантии. Ильнар закрыл дверь и, не оборачиваясь, поинтересовался:

— Ты ведь представляешь, что на все это скажет Эл?

Не то чтобы он всерьез боялся неодобрения друга, но все-таки — девушка приходит ночью в спальню к мужчине. Что должен сказать ее ближайший родственник?

Жениться заставит, однозначно.

Ну и отлично.

— Что-нибудь нецензурное, я полагаю, — равнодушно бросила Кеара. — Тебе виднее.

О да, ассортимент выражений, с помощью которых Эл выражал крайнее недовольство, Ильнару был хорошо знаком. Он с коротким смешком обернулся. Кеара стояла у окна вполоборота, свет озарял ее каким-то неземным сиянием, и, святые небеса, какая же она красивая… Вот она поворачивается, поднимает глаза, и отчаяние в ее взгляде обжигает, и хочется то ли немедленно сгрести ее в охапку и никогда не отпускать, то ли пойти и набить морду тому, кто посмел ее обидеть…

А, ну да. Кандидат на мордобитие, в общем-то, один.

Они шагнули друг к другу одновременно. Кеара с коротким всхлипом уткнулась лицом в его плечо, он прижал ее к себе, вместе с пледом, ощущая ее дрожь сквозь плотную ткань. Что говорить, он снова не знал, и особенно остро жалел, что даже маги не умеют читать мысли и передавать их друг другу. Потому что высказать словами все свои чувства он не смог бы при всем желании.

Змеевы потроха… Ну нет, нет у него никакого права вот так стоять, дышать запахом ее волос, жадно и глубоко, без возможности надышаться. Руки оторвать за попытку обнять, пристрелить, как бешеную собаку, за один лишь намек, за крошечную надежду, что у них может быть хоть что-то! Ведь нет же у него никакого будущего, две недели — а за ними темнота, и никто во всем мире не сможет сказать, что там, в этой темноте, и есть ли хоть что-то после!..

— Тебе лучше уйти.

Голос прозвучал хрипло, слова с трудом пропихнулись сквозь стиснутое спазмом горло. Видит небо, говорить хотелось совсем другое, да и не говорить вовсе, но…

— Пожалуйста. Уйди, а?

Она чуть отстранилась, и он едва не зарычал — так не хотелось ее отпускать.

— Прогоняешь?

Он помотал головой. Ну куда он может ее прогнать, если в его мире больше и нет ничего, кроме нее? Вся его вселенная сейчас — ее голос в темноте, ее руки, которые ерошат волосы, гладят лицо, и хочется плавиться от нежности, обнимать ее крепче, мурлыкать в ответ на прикосновения…

И застрелиться тоже хочется, потому что нельзя, нельзя, нельзя же!..

— Предупреждаю. Кеа, я…

— Тогда молчи.

Она все ещё не умела целоваться.

Но это было уже неважно.

Ментальный блок сдался первым, и собственные эмоции, более ничем не удерживаемые, ударили в голову. Остатки самоконтроля все ещё пытались что-то запрещать, но плед падает к ногам, а ее блок тоже медленно растворяется, обнажая ауру, открывая душу, и это страшно и прекрасно до безумия — понимать, что тебя, идиота, все-таки любят. И хочется приникнуть к этой любви, как умирающему в пустыне — к источнику, впитывать ее, словно живительную влагу, наполниться ею и вернуть обратно — со всей полнотой и силой, на какую способен. Целовать ее губы, ладони, волосы, и нет между ними ничего, кроме тонкой ткани ее ночной рубашки и его футболки, и во всем мире тоже больше ничего нет…

И ничего не будет, если не остановиться.

Он медленно, нехотя отстранился, выпрямился, закрыл глаза, всей кожей ощущая ее удивление и растерянность.

— Ты… меня не любишь?

Вместо ответа он наклонился, подхватил с пола плед и снова укутал ее плечи, обнял поверх плотной ткани.

— Люблю. Поэтому… не надо. Не сейчас.

Она коротко вздохнула, и все ее чувства читались легко и ясно — смущение, страх, осознание, и она уже жалеет, что пришла…

— Я весь день думала… Наставница говорила о ребенке, и я… Если ты уйдешь… погибнешь там…

Она тихонько всхлипнула и попыталась отстраниться, но отпускать ее сейчас было смерти подобно. Ребенок? Серьезно?

— Я вернусь, — пробормотал он, утыкаясь носом в ее макушку. — Вернусь, слышишь? Избавлюсь от Таро. И вылечусь. Ты выйдешь за меня замуж. И будет тебе ребенок. Хоть пятеро. Сколько захочешь. Я брошу магобезопасность, займусь… не знаю, чем, хоть айринги строить пойду. У нас будет дом. С садом. И собака.

— Кошка.

— Неважно, хоть куры. У нас все будет, слышишь? Я вернусь к тебе. Я всегда иду к тебе, и как бы плохо мне ни было, без тебя мне ещё хуже. Я вернусь.

Она смотрела снизу вверх, запрокинув голову, доверчиво и нежно, и он сам был готов поверить своим словам. И как не поверить, если это и было правдой? Разве он не шел на ее голос, сквозь бред и бабочек, просто потому, что не мог иначе? Разве он сможет сгинуть в этих проклятых Диких землях, если будет знать, что она ждет?

Нет, конечно.

Ему придется выжить и вернуться, даже если это невозможно в принципе.

Потому что она будет ждать.

Кеара неожиданно всхлипнула, глубоко вздохнула, явно стараясь сдержать слезы — и все-таки разрыдалась. Вот ведь, вторая футболка за ночь промокает… Интуит решительно подхватил невесту на руки и шагнул к кровати. Рыдать стоя всю ночь — идея так себе, и лучше сесть, прислонившись спиной к стене, удобно устроить ее на коленях и, крепко обняв, баюкать, как маленькую, давая выплакаться.

Ей ведь страшно. Настолько, что она решилась явиться к нему среди ночи, и можно спорить на что угодно — она тоже не могла заснуть. Заводила свою шкатулку, пила успокоительное, но ничего не помогало.

И ему самому хочется выть от мысли, сколько времени они потеряли — и сколько его у них осталось. Но об этом лучше не думать. Молча обнимать ее, вдыхать запах, прижиматься щекой к пушистой макушке, слушать, как медленно выравнивается ее дыхание. Говорить о бабочках, об оставшихся дома сферомеханических цветах, о потусторонних монстрах и тренировках… да неважно, о чем, лишь бы она слушала, тихо смеялась, задавала вопросы — и не думала о том, что будет завтра.

Ей все-таки удалось заснуть — у него на руках, положив голову ему на плечо. Несколько минут Ильнар сидел в тишине, слушая ее дыхание, осознавая, что ему самому придется спать сидя и не двигаясь. Если бы месяц назад ему сказали, что он будет сидеть со спящей девушкой на руках, бояться пошевелиться, чтоб ее не разбудить, и чувствовать себя при этом совершенно счастливым идиотом, он бы, наверное, посмеялся.

«И что дальше? — задумчиво поинтересовался Таро. — Ты ведь действительно завтра уйдешь, и далеко не факт, что вернешься».

«Зато вот прямо сейчас у нас все хорошо, — отозвался Ильнар, стараясь устроиться поудобнее, не потревожив невесту. — А о том, что будет завтра, подумаем завтра, ладно?»

«Ладно, — неожиданно легко согласился маг. — Может, ты и прав. Спи, завтра рано вставать».

Ильнар хотел возразить, что уж теперь-то он вряд ли сможет заснуть, но тут же зевнул. Глаза начали закрываться словно сами собой, как-то это подозрительно…

«Спи», — повторил Таро. Очень хотелось возмутиться, и он ведь совсем не просил себя усыплять… не спать… змеев колдун…

На границе сознания прозвучал легкий смешок, и Ильнар окончательно отключился.

Просыпаться с ощущением, будто накануне попал в стиральную машинку в режиме отжима, похоже, стало традицией. Ильнар со стоном потянулся, затекшие мышцы возмущенно взвыли. Все-таки спать надо лежа…

Он кое-как разлепил глаза. За окном едва-едва начало светать, в комнате было сумрачно. И откуда взялось странное ощущение, что чего-то не хватает?

Ах, да. Не чего-то, а кого-то.

Окончательно проснувшись, он огляделся, но напрасно — Кеары не было. Видимо, ушла, пока он спал. Надо ж было так задрыхнуть, чтобы ничего не почувствовать… Кстати.

«Какого Змея?» — очень спокойным тоном поинтересовался он. От Таро пришло ощущение удивленного внимания. Ильнар вздохнул.

«Какого Змея ты меня усыпил — это раз. И два — какого Змея я узнаю об этой твоей способности, когда я спать не собирался, а не когда приходилось глотать снотворное?»

«Что касается второго вопроса — ты не спрашивал, а навязываться — не в моих принципах».

«И что же случилось с твоими принципами вчера?»

«С принципами — ничего. А вот тебе нужно было отдохнуть, что бы ты по этому поводу ни думал».

Маг немного помолчал и ехидным тоном добавил:

«К тому же, девушка все равно спала, так какая тебе разница?»

Ильнар сердито засопел, но вредный колдун был прав. Выспаться действительно удалось, даже голова — о, чудо! — не болела. Вот только ощущение жара где-то в основании затылка осталось, да и чешуя на шее, увы, не приснилась…

«Умывайся и приводи себя в порядок. Чем раньше вы отсюда уберетесь, тем лучше. Сомневаюсь, что Лейро не в курсе, куда вы делись».

«Думаешь, он уже все знает?»

«Если бы знал, уже брал бы монастырь штурмом. Но он может догадаться в любую минуту, если и не сам, то провидица подскажет».

Ильнар вздохнул и заставил себя подняться и включить свет. Белый круглый шар под потолком осветил смятую постель, полупустой кувшин на тумбочке, брошенный у окна рюкзак, встроенный шкаф, узор на дверцах которого в точности повторял рисунок на стенах. На плитке в ванной узора не было, синий кафель, белый фаянс — ничего лишнего. Хорошо, что за двести лет модернизировали не только библиотеку, но и сантехнику, вот разве что краны в виде цветков и листьев слегка раздражали — пока поймешь, как включить душ, замерзнуть можно.

Хотя что-то, а замерзнуть ему точно не грозит.

Горячая вода — чтобы расслабить мышцы. Струйки скользят по чешуе, она прилегает плотно-плотно, и руки почти не чувствуют температуры воды. От запястья до локтя уже не осталось ни единого свободного участка кожи, по шее и плечам тоже помаленьку расползались отливающие перламутром дорожки. Лицо пока еще свободно, и снова нужно бриться. Интересно, когда чешуйки доберутся до подбородка, щетина перестанет расти?

Холодная вода — чтобы освежить голову и хоть немного пригасить жар внутри. Казалось, что в грудной клетке притаился крошечный огнедышащий дракон, время от времени он выдыхал пламя, пуская по венам волны кипятка, а по спине — стаи мурашек. Но от холодной воды дракончик притих, задремал, к голове вернулась способность соображать, и этим нужно было пользоваться.

«Сначала тебе нужно позавтракать, — проворчал маг. — И показаться доктору».

Ильнар закатил глаза. После душа и легкой разминки организм перестал жаловаться на жизнь, а при воспоминании о Кеаре настроение неуклонно повышалось.

«Я пока не настолько плохо себя чувствую, чтобы беспокоить доктора».

«Сейчас обеспечу «настолько плохо». Ты понимаешь, что от твоего состояния во многом зависит, получится у нас что-нибудь или нет, маг-недоучка?»

«Надо же, какая трогательная забота. Раньше тебя мое здоровье не волновало».

Таро немного помолчал, словно подбирал слова.

«Половина моих студентов погибла, пытаясь минимизировать последствия Катастрофы. Остальные тоже погибли — от лап потусторонних тварей, от змеиной болезни… На кострах карателей. Я учил их магии, но это их не спасло. Но я учел свои ошибки. И постараюсь сделать все, чтобы ты выжил».

Ильнар не нашелся, что ответить. До сих пор он как-то не замечал за Таро желания оставить его в живых. Более того, колдун по десять раз на дню повторял, что можно даже не надеяться вернуться из Диких земель. И тут вдруг такие перемены. Даже странно.

Маг, видимо, уловил его настроение и ворчливо добавил:

«Это исключительно ради твоей невесты. Ее твоя смерть сильно огорчит, а мне бы не хотелось расстраивать такую милую девушку».

«Какая тебе разница, ты ее огорчения все равно не увидишь», — буркнул Ильнар.

Повисло неловкое молчание. Таро, кажется, хотел что-то сказать, не то съязвить в ответ, не то обругать за неуместные шуточки. Впрочем, слова словами, но оба знали, что врать друг другу бесполезно. Маг говорил всерьез — и ответную благодарность точно уловил.

Паузу внезапно прервал Эл. Он коротко постучал в дверь, вошел, не дожидаясь ответа, открыл рот — вероятно, чтобы пожелать доброго утра. Замер. Закрыл рот. Снова открыл и выдал длинную заковыристую фразу на староимперском. Некоторые слова Ильнар понял, но этому друг явно научился не на лекциях в университете. Судя по выражению лица вошедшего следом Фина, поверх футболки стоило надеть что-то ещё.

— Считается, что староимперский — язык древней мудрости, — нравоучительно проговорил Ильнар, расстегивая рюкзак. Что лучше — спрятать руки и страдать от жары дальше или все-таки плюнуть на маскировку? — И вам тоже доброе утро.

— Змеевы потроха…

Эл, не отвечая, стремительным шагом подошел ближе, ухватил Ильнара за руки, быстро осмотрел, коснулся кончиками пальцев шеи.

— Ну, потроха, допустим, все еще мои, а вот шкура…

— Не смешно. Давно это?

— С ночи. Я не хотел тебя будить.

— А должен был!

Ильнар поморщился и демонстративно потер ухо:

— Ты будешь на меня орать или все-таки полечишь?

Эл глубоко вздохнул и уселся на кровать.

— Я тебя еще и побью. По крайней мере, лечить синяки меня учили. А это… — он мрачно покосился на руки друга.

— Импровизируй, — предложил Фин. Он выглянул в коридор, потом закрыл дверь и оперся плечом о стену, переводя взгляд с напарника на доктора. — Ты ж сам говорил, что он — отличный материал для твоих исследований.

Доктор мрачно покосился на сферотехника исподлобья.

— Я и так импровизирую, как могу, — признался он. — И прихожу к неутешительному выводу, что единственное, что ему действительно помогает, это отсутствие нейтрализатора.

— Поясни, — заинтересовался Фин. — В спецбольнице ведь фон снижают нарочно?

Пояснения затянулись надолго, с рисунками и схемами. Эл действительно хорошо разбирался в вопросе, несмотря на то, что к пациентам его почти не пускали. Палаты обрабатывали нейтрализатором дважды в сутки, и это было логично — чем ниже фон, тем меньше вероятность, что кто-то из больных в попытке использовать магию навредит себе или окружающим. Да и мутация при сниженном фоне развивалась медленнее. Вот только не использовать магию после инициации было невозможно, и энергию неудавшимся магам приходилось тянуть из собственной ауры, истощая энергетические потоки. А это, в свою очередь, усиливало приступы и ослабляло организм настолько, что на второй стадии даже ходить уже могли не все.

По словам доктора, Ильнару при нормальном фоне энергетическое истощение не грозило. А в Диких землях фон и вовсе был завышен. Вот только переходить на вторую стадию больным полагалось в самом худшем случае через месяц после инициации, но никак не через три дня.

— Так что не думай, что если будешь использовать магию и дальше, тебе будет лучше, — буркнул доктор напоследок. — Если чешуйки тебе не особенно мешают жить, то трехкамерное сердце и вертикальные зрачки — это уж совсем не по-человечески.

— И какие варианты?

— Могу предложить Орденские проповеди, про потерянные души и злобных магов, — Эл с ожесточением смял в кулаке исчерканный лист из блокнота. — В больнице два раза в день читают отрывки из сборника «Жития святых», а разрешение на элементарные анализы мне приходится едва ли не с боем добывать. Про снимки я вообще молчу, нельзя никак, у приборов же фон…

Ильнар задумчиво кивнул. Вот интересно, считается, что вылечить змеиную болезнь нельзя, но со слов Эла выходит, что ее никто и не лечит. Почему? Неужели у Лейро не хватает средств, чтоб нанять нормальных врачей? Или Великий Магистр просто боится возможной конкуренции?

— Вот как вернешься из Диких земель, как устроишь революцию в медицине… — Фин плюхнулся на кровать рядом с доктором и тут же подскочил. Пошарив ладонью по покрывалу, он выкопал из складок что-то мелкое, поднес к глазам и, удивленно присвистнув, поднял взгляд на напарника. — Ты начал носить серьги, или я чего-то не знаю?

Пара серебряных завитков, капелька янтаря… Вспомнить, были ли вчера на Кеаре серьги, Ильнар, хоть убей, не смог бы, но судя по выражению лица Эла, доктор находку опознал.

— Ничего не было, — на всякий случай уточнил интуит. — Эл, вот честно…

— Вижу, что не было, — мрачно буркнул тот. — Иначе придушил бы не сходя с места. Дай сюда!

Фин, не споря, положил находку на ладонь доктора, и с любопытством уточнил:

— И это вот прямо можно по ауре определить — было или нет? А что ещё можно узнать?

— Много чего, — вздохнул доктор и раздраженно покосился на сферотехника. — Вот ты, например, врешь насчет трех девушек.

За десять лет знакомства Ильнар впервые видел Фина, которому нечего сказать дольше десяти секунд подряд. Он выглядел одновременно смущенным и раздосадованным, но пока сферотехник подбирал слова, Эл хмыкнул и поднялся.

— Шучу. След остается не более суток. А ты, — доктор сурово взглянул на друга детства, — смотри у меня!

Смотреть не хотелось вовсе, и Ильнар сделал вид, что старательно разыскивает что-то в рюкзаке. Взгляд доктора неумолимо сверлил спину, а вот напарник, кажется, тему личной жизни с удовольствием бы закрыл. Шутки шутками, но слова Эла его явно зацепили, и, пожалуй, стоило бы попросить раскрыть тему поподробнее — хотя бы из мести за «наивного ягненочка».

— Да, мы чего зашли-то… — Фин, словно догадавшись о коварных мыслях друга, вскочил. — Дарея сказала, что на молитву нам сегодня не надо, а Кир сказал, что тогда устроит нам тренировку. Кстати, дан доктор, а давай ты на его ауру посмотришь? Что-то наш бравый командир подозрительно легко слушается эту тетку!

Эл закатил глаза и пробормотал что-то про «не исправить», после чего кинул на друга детства ещё один выразительный взгляд и вышел.

Напарники синхронно покосились друг на друга, и Ильнар пожалел об отсутствии зеркала — ужасно хотелось проверить, чья ухмылка выглядит коварнее. Увы, заставлять Кира ждать было не самой лучшей идеей, так что разговоры о личной жизни пришлось отложить. Да и ссориться с напарником перед тем, как расстаться, возможно, навсегда, тем более не стоило…

Ильнар помрачнел, натянул толстовку и вышел вслед за доктором.

Много времени тренировка не заняла. Собрать вещи вышло и того быстрее — всего то и понадобилось, что выкинуть из рюкзака треть содержимого. Расчеты закончены и перепроверены, инструменты подготовлены, оставалось лишь замкнуть цепь и сделать то, чего за последние двести лет никто не делал — вспороть ткань пространства и открыть проход на Другую сторону.

До пика активности жилы — ещё несколько часов. Делать было совершенно нечего, читать не хотелось, разговаривать тоже. Амулет против температуры помогал слабо, а лекарства на второй стадии разрушались куда быстрей обычного, даже волшебное орденское зелье, принятое с утра, потихоньку теряло свойства. И никто не мог дать гарантий, что следующий приступ не станет последним — просто потому, что стандартной дозы обезболивающего уже не хватит, а увеличенная убьет его быстрее, чем мутация.

Ильнар оперся ладонями на подоконник и прижался лбом к холодному шершавому стеклу. Снаружи снова валил снег, и откуда его столько… За окном угадывались силуэты деревьев, мысль о том, чтобы отправиться в Дикие земли сквозь метель и сугробы уже казалась приятной. Лес, зима, снег, блаженный холод…

«Ты можешь попробовать снизить температуру сам, изнутри».

Ага, конечно. Ильнар вздохнул и оторвался от окна. Стоило бы попробовать освоить что-то из методов Ордена Исцеляющей длани, но какой смысл начинать, если времени все равно нет?

«Можно попробовать по-другому, — неожиданно возразил маг. — Их методики не новы, кое-какие техники я знал и раньше».

«Снова сны?» — без энтузиазма уточнил интуит. Спать не хотелось, хотя, как показала практика, его желание или нежелание в этом вопросе ни на что не влияло.

«Существуют техники полного погружения в память. Я могу передать тебе не только информацию и картинку, как во сне, но и мышечную память, эмоции, умение как таковое».

Предложение было соблазнительное. Научиться сразу, словно загрузить программу в терминал, и не тратить время на упражнения, ошибки, собственные страхи и сомнения… Все это было слишком красиво, чтобы быть правдой. Ильнар секунду подумал и уточнил:

«Но?..»

«Но это уже настоящая магия, — вздохнул Таро. — Я не хотел говорить раньше, чтобы не ускорять мутацию, но тебе, кажется, уже некуда ускоряться. Зато если получится, ты сможешь использовать мои знания для лечения. Я начинаю думать, что ничем иным, кроме магии, змеиную болезнь не возьмешь».

Резонно. Хотя, пожалуй, стоит посоветоваться с Элом…

«Ты и так знаешь, что он скажет».

Ильнар невесело усмехнулся. Да уж, рискованные магические эксперименты доктору вряд ли придутся по вкусу. И терять уже все равно нечего.

Хотя нет. Было в его жизни кое-что, что потерять очень не хотелось бы. Вернее, кое-кто. И если есть шанс выжить и вернуться, то стоит им воспользоваться.

«Ладно. Что мне делать?»

Началось все просто. Глаза закрыты, дыхание спокойное — и на фоне лекция о том, что все переживания и впечатления, которые происходили с человеком в течение жизни, весь его опыт хранится в подсознании, словно в библиотеке. И если хорошо изучить архивы, можно узнать очень многое.

Правда, архивы предстояло изучать чужие.

Со слов Таро выходило, что практически любой человек может вспомнить практически любое событие из своей жизни, вплоть до самого рождения — а то и дальше. От одной мысли, что можно попытаться вспомнить прошлые жизни, по спине бежали нервные мурашки, но было, признаться, любопытно. Впрочем, такие глубины требовали упорной тренировки — или магии.

Для первого раза маг предложил вспомнить что-то безобидное — к примеру, вчерашний завтрак. И не столько вспомнить, сколько прожить заново — всеми пятью чувствами, каждой клеточкой тела, каждой эмоцией.

«Неважно, в чью память ты погружаешься, — говорил Таро, пока Ильнар, честно зажмурившись, пытался восстановить тепло маковой булочки в пальцах и подробности болтовни напарника. — Метод тот же, но работа с чужим сознанием гораздо менее управляема. Чем подробнее ты научишься проживать собственные воспоминания, тем больше будет пользы от моих».

Звучало логично, но Ильнар не мог избавиться от ощущения, что занимается какими-то глупостями. С другой стороны, заниматься все равно больше нечем, и лучше уж вспоминать, как Фин травит байки, чем уныло глядеть в окошко. Чашка горячая и почти обжигает пальцы, булочки пахнут просто восхитительно, и хорошо, что Дарея пригласила их на церемонию, потому что такого настроения у него давно не было…

Стоп.

Он вздрогнул и открыл глаза, продолжая чувствовать вкус кофе и зажатую в кулаке чайную ложечку. От резкого перехода из прошлого в настоящее даже голова закружилась, ощущения были настолько реальны, словно все это происходило не вчера, а прямо сейчас. От Таро пришла волна скупого одобрения, он немного помолчал, давая ученику прийти в себя, и поинтересовался:

«Продолжим? Или устал?»

С начала медитации прошло не более получаса, но нырять в омуты памяти снова не хотелось, слишком уж непривычными были ощущения. Однако в голосе мага так отчетливо звучало ехидство, что признаваться в собственной слабости хотелось ещё меньше. Ильнар выпрямился, облизал пересохшие губы и решительно скомандовал:

«Вперед».

Следующий час он посвятил прошедшему месяцу, заново переживая все связанные с Таро события. Инициация, похищение, драка на ярмарке, бал, сны с видениями о Катастрофе — память была общей, но с каждым воспоминанием усиливалось странное чувство, будто все происходило и не с ним вовсе. Он видел все то же, что и в первый раз, а вот чувствовал больше — все эмоции и мысли шли в двойном комплекте.

А потом чувства и образы разделились.

«Это я уже видел, — проворчал Ильнар, в очередной раз разглядывая в зеркале перекошенное страхом и гневом лицо Алена Каоро. Теперь отстраниться от чувств покойного таможенника оказалось несложно, и особых неудобств они не доставляли, но погружение действительно требовало затрат энергии, и с каждым воспоминанием Ильнар ощущал, как растет напряжение в ауре. — Покажи лучше что-нибудь поинтереснее».

«Например?»

Наверное, стоило спросить про портал — память о проходе между мирами пригодилась бы буквально через пару часов. Но контролировать мысли было уже сложно, ассоциативная цепочка потянулась дальше — портал, переход, Джания, беспокойный Алем, и что там она имела в виду, когда говорила, что Таро не смог ее простить?..

Маленький кабинет с массивным письменным столом. Запертая дверь. Чешуя на руках — это страшно, непонятно, больно, и любая попытка использовать силу обжигает. Но куда больнее слышать, что происходит за стеной, он старается зажать уши ладонями, но это не помогает, и стены не защищают от эмпатии…

Мужской голос, женский голос, и невозможно, нереально знать, что это его женщина вместе с его братом, и оба — предали. Игривый смех, страстные стоны, все громче и громче, а потом тишина, давящая, оглушающая, и скрип двери, и тихий, задыхающийся шепот: «Он спит. Идем, скорее!»

Ее лицо, бледное и прекрасное, и темные глаза, и растрепанные волосы, и разорванный ворот блузки…

«Ну хватит».

Ильнар медленно открыл глаза. На сей раз путешествие в память Таро почти не вызвало физического дискомфорта, разве что запястья ныли, то ли отголоском воспоминаний мага, то ли сами по себе, предупреждая о грядущем приступе. А вот эмоциональный багаж из прошлого оказался таким, что интуит пожалел о своем любопытстве.

«Она узнала, что Лейро запер меня в кабинете, — глухо проговорил маг, не дожидаясь вопроса. — И решила спасти. Ключ был только у него, и ей показалось, что других вариантов нет. Не знаю, как ей удалось его усыпить, мы никогда об этом не говорили, но…»

Он умолк. Ильнар тоже немного помолчал, но раз уж тема все равно поднята…

«И ты не смог ей этого простить?»

«Не ей. Себе. — Маг тихо вздохнул и произнес: — Ты бы смог?»

Даже представлять, что Кеара ради него может пойти на что-то подобное, Ильнару не хотелось, и уж точно он считал бы себя потом виноватым. В голове некстати всплыли воспоминания о словах Кира: «Мы тут все взрослые разумные люди, и имеем право самостоятельно решать, как и когда подвергать свою жизнь опасности.» Если он готов уважать право друзей жертвовать собой, то можно ли лишить того же права любимую девушку?

Нет уж, лучше даже мысленно не допускать такой возможности. А девушку запереть в монастыре, под строгим присмотром, и уж Джания точно должна проследить, чтоб Кеара не повторяла ее ошибок.

С другой стороны, своих собственных тоже лучше не повторять.

«Я бы с ней поговорил».

Если бы у Таро было собственное тело, он бы раздраженно передернул плечами и отвернулся — во всяком случае, Ильнару захотелось сделать что-то подобное.

«Ну вот иди и говори, раз такой умный».

В следующий миг в дверь постучали. И, пожалуй, за дверью мог оказаться только один человек.

— Привет.

Кеара слегка наклонила голову, рассматривая его. Лицо ее было спокойным, разве что чуть бледнее обычного, и ни малейшего намека на слезы. На ней было голубое пальто и сапожки, в руках — длинные замшевые перчатки.

— Привет, — осторожно отозвался интуит. — Ты куда?

Она пожала плечами.

— Решила извлечь пользу из того, что у меня есть жених. Я хочу выйти в сад, Эл запретил мне выходить одной, а сам он ужасно занят, — девушка пренебрежительно фыркнула. — Так что честь сопровождать меня выпала тебе, и отказаться ты не можешь.

— Почему это? — из чистого любопытства поинтересовался Ильнар. Идея выйти в сад ему очень даже нравилась — там, по крайней мере, точно не жарко. А одного его тоже не выпустят… Вот интересно, по одному нельзя выходить ни ей, ни ему, а вместе?

— Потому что я тоже могу внезапно одуматься и отказаться. Проведу остаток жизни в монастыре, в мире и покое…

Интуит хмыкнул и подхватил куртку. Понять, что невеста лукавит, ему не мешал даже ментальный блок, но отказываться он и не думал. Раз уж судьба любезно оставила ему пару свободных часов, то с кем ещё он мог их провести?..

Снегопад утих, над деревьями кружились лишь редкие снежинки. Сад полого спускался к воде, в просветах между стволами и ветками виднелась темная гладь озера. Вопреки опасениям Ильнара, дорожки уже кто-то заботливо расчистил, и брести в снегу по колено не пришлось, как не пришлось и задумываться о лыжах. Хотя он бы с удовольствием подумал о лыжах, сугробах и какой угодно посторонней ерунде, чем попытался выразить словами все то, что стучало в виски сейчас.

Кеара медленно шла рядом, опираясь на его руку, и больше всего на свете хотелось взять и остановить время. Гулять с ней по заснеженному саду целую вечность, вслушиваться в звук ее шагов, удивляться, насколько эти шаги кажутся маленькими по сравнению с его собственными. Молчать и не чувствовать, как с каждой упавшей снежинкой тает отведенное им время.

Дорожка упиралась почти в самое озеро — крошечный кусочек берега под заснеженными ивами был вымощен плитками и огорожен невысокой кованой решеткой. Отсюда открывался вид на главный остров; купола Утреннего храма и библиотеки тускло мерцали, отражая пасмурное небо и едва заметные в обычном зрении силовые щиты над резиденцией. Ночной снегопад укрыл берега белым покрывалом, приглушив краски, обесцветив мир. Кеара смотрела вдаль, то и дело убирая с лица выбившуюся из-под теплого платка непослушную волнистую прядь, и казалась невероятно хрупкой, теплой, живой…

Вот как объяснить ей, что… и что, собственно, объяснить?

Пока он подбирал слова, она заговорила сама.

О том, как это больно — когда любишь всем сердцем, а на тебя не обращают внимания. Как обидно, когда выбирают другую — и чем она, интересно, лучше? Как страшно, когда мир вокруг начинает рушиться, и единственный выход — сбежать, далеко, на другой конец страны, унести с собой все свои мысли и чувства, и попытаться забыть.

У нее почти получилось.

— Я ужасно боялась возвращаться домой. Думала, что сбегу обратно при первой же возможности. И в то же время боялась, потому что пути назад не будет точно, и что, если я ошибаюсь? Наставница говорила, что нужно хотя бы попробовать, что такие сильные чувства нужно проживать и отпускать, иначе они способны сжечь изнутри. — Кеара говорила медленно, очень-очень спокойно, но Ильнар чувствовал, как вздрагивают ее пальцы, так и не отпустившие его руки. — Она пообещала, что всегда примет меня здесь, но если вдруг…

Если вдруг. Захотелось смеяться, но это явно было бы лишним. Выходит, Алтина все знала? И не удивилась его приходу, и поверила словам воспитанницы сразу…

А впрочем, если подумать, то единственным дураком, который ничего не понимал, был он сам.

— Она сказала, что покажет мне мой страх. Достала колоду карт… У нее их много, самых разных, и все совершенно волшебные, с цветами, с предсказаниями, с пейзажами и портретами… Я вытащила одну, вслепую. Думала, что достану что-то мрачное, темное, с горящими глазами и десятком щупалец. А достала — это.

Кеара вынула из кармана пальто тонкий картонный прямоугольник. Ильнар пригляделся, но никакого монстра на карте не было. Девочка. Лет десяти, в длинном платье, под кружевным зонтиком. И это — страх?

— Не понимаешь? — Кеара поймала его взгляд. — Это были ее страхи. Маленькой девочки внутри меня. Она потеряла маму, она боится оказаться недостаточно хорошей — для любимого человека, или для монастыря, да и вообще для чего угодно… знаешь, я рыдала полчаса. А потом решила, что я взрослая. И не боюсь.

Она смотрела снизу вверх и улыбалась, и он снова не мог подобрать слова, и сам чувствовал себя мальчишкой.

— Вчера наставница отдала мне эту карту и я поняла. Ребенок просто боится. Взрослый учитывает свой страх, но не дает себе помешать. Я люблю тебя. — Она сделала небольшую паузу, лукаво сощурилась и добавила: — И живи теперь с этим, как хочешь.

На этот раз удержаться от смеха не удалось. Наверное, нужно было что-то сказать в ответ, но почему-то самым правильным казалось просто обнимать ее и тихо смеяться, непостижимым образом зная, что она тоже улыбается. И заснеженный берег казался самым прекрасным местом на свете, и эти снежинки на ее шарфе, и тонкие веточки на фоне светлого неба, и собственное сердце колотится так, что ничего вокруг и не слышно…

И если стоило что-то сказать, то только одно.

— Ты выйдешь за меня?

Она, не поднимая взгляда, покачала головой.

— Не скажу.

— Почему это?

— Чтобы тебе было интереснее возвращаться.

Да уж, вот так делаешь предложение девушке, которая вроде бы готова согласиться — и на тебе. Отцу повезло больше. С другой стороны, маме тоже повезло — в том смысле, что ее жених не отправлялся к Змею на рога сразу после помолвки.

— Это шантаж, да?

— Именно.

— Чего только не приходится делать несчастным влюбленным, — пробормотал интуит. — Но если ты думаешь, что я не совершу невозможное, то это ты зря. Я очень упрямый.

— И хорошо.

Она запрокинула голову, чтобы глядеть ему в глаза, а потом неожиданно отстранилась, помедлила и протянула ладонь.

— Возьми.

На замшевой перчатке блеснул металл — подвеска с эмблемой Ордена, лотос в сомкнутых ладонях. Ильнар осторожно взял амулет и спрятал в карман куртки, особенно остро жалея, что в ответ не может дать ничего. Вот разве что…

Крошечная бабочка, ожидавшая своего часа в кармане, ткнулась в пальцы. Интуит смущенно хмыкнул и вытащил ее на свет. Традиция, конечно, предписывала одарить возлюбленную чем-то дорогим и значимым… Но ведь шпилька и булавка уже сумели спасти их обоих от Тео — почему бы им не проявить свои защитные свойства ещё раз?

Кеара провела кончиком пальца по проволочным крылышкам, приколола бабочку к воротнику пальто и улыбнулась. От ее улыбки все внутри словно переворачивалось, и наклониться нужно было совсем немного…

Ощущение было до боли знакомым — именно это гнетущее предчувствие какой-то дряни донимало его полдня перед встречей с пауком. Ильнар резко обернулся, Кеара вздрогнула и крепче сжала его ладонь.

— Что?

Самому бы понять — что. Ильнар прикрыл глаза, пытаясь сосредоточиться и определить, откуда исходит опасность. Он ощутил напряженное внимание мага, Таро тоже был не на шутку встревожен.

«Он здесь».

«Кто?»

Ответом ему стал донесшиеся откуда-то сверху оглушительный треск и звон. Интуит рефлекторно прижал к себе невесту, запрокинул голову, стараясь определить источник шума — и на пару секунд лишился дара речи.

На запорошенный снегом монастырский сад медленно наваливалась туша айринга Ордена Карающего пламени.

Время вышло.

Снова раздался треск, похожий на тот звук, с которым впечатывается молния в громоотвод. Из-под брюха дирижабля посыпались искры, закрывающий остров силовой купол на какой-то миг стал видимым. Дарея говорила, что клятва не даст Лейро пройти сквозь защиту монастыря — но, как выяснилось, перед тупой массой магия пасовала. Ильнар почти физически ощущал, как рвутся силовые плетения над хрустальными крышами под весом айринга, черно-алая махина закрыла половину неба, уже можно разглядеть лица, мелькающие в окнах, медленно поворачиваются стволы лучевых пушек…

Происходящее напоминало дурной сон — бег по зимнему саду, выстрелы и крики за спиной, деревья тянут к беглецам скрюченные руки-ветки, норовя схватить, задержать, не дать скрыться… Или наоборот — укрыть от погони?

«В подвал, быстро!» — рявкнул Таро. В плитку прямо перед ними с тонким комариным звоном влепился парализующий луч, ещё один разметал ближайший сугроб. Кеара ахнула, но старые деревья, нависшие над дорожкой, успешно прикрывали беглецов от выстрелов. Двадцать метров до крыльца, десять, подхватить споткнувшуюся невесту под локоть, самому с трудом удержать равновесие, дверь распахивается, Алтина в едва накинутой шали машет рукой и что-то кричит…

Они успели вовремя. Дверь захлопнулась, силовая волна сработавшего щита толкнула в спину, но вряд ли черно-красным понадобится много времени, чтобы вскрыть защиту. Ильнар коротко глянул на невесту, перевел взгляд на ее наставницу.

— Идите вниз, скорее! — Алтина нетерпеливо махнула рукой и поймала воспитанницу за плечи. — Скорее же!

Ильнар едва успел сжать ладонь невесты, Алтина тянула ее за руку, и попрощаться вышло лишь взглядом. Оставлять ее в монастыре, в который уже вломился Лейро, было неправильно, даже страшно, но выбора не было.

Дарею и Кира он встретил на полпути к порталу. Настоятельница переглянулась с бывшим мужем, коротко кивнула и едва ли не бегом бросилась вниз по лестнице. Майор быстро обернулся, проверяя, все ли на месте. Ильнар оборачиваться не стал, появление друзей за спиной ощущалось четко как никогда.

— Вы отправитесь немедленно, — проговорила на ходу Дарея, распахивая очередную дверь, успешно прячущуюся в стене и притворяющуюся частью узора. — Пик активности жилы через час, но фон уже достаточно высокий, чтобы еще одна вспышка не привлекла внимания. Дан Котара, вы поможете мне поставить щит.

Ильнар краем глаза увидел, как Фин коротко кивнул. Дарея остановилась перед дверью, ведущей в подвал, приложила перстень к замку и, с силой толкнув тяжелые створки, посторонилась, пропуская мужчин. Кир встал перед ней, на мгновение их взгляды встретились.

— Я запечатаю дверь. Сюда никто не сможет войти без применения запрещенной магии, не думаю, что они на это пойдут. Здесь есть запасной выход, его построили уже на моей памяти, и Лейро о нем не знает.

Майор несколько долгих секунд вглядывался в ее лицо.

— Спасибо, Дара.

Она молча кивнула. Связь между ними на миг стала почти осязаемой, чужие чувства, сильные и глубокие, ударили в щит, и Ильнар едва сумел удержаться на краю очередной эмпатической ямы. А потом майор отвернулся и быстрым шагом спустился вниз, и интуит поспешил следом, на ходу пытаясь застегнуть куртку и привести свою ауру в порядок.

Уложенные рюкзаки уже стояли у подножия портала. Фин, не останавливаясь, взбежал на возвышение, Ильнар последовал за ним.

— Алтина, я же просила! — вдруг гневно воскликнула Дарея, и интуит, обернувшись, успел увидеть, как в щель между створками проскользнула тонкая фигурка. Кеара на миг замерла на верхней ступеньке, нашла взглядом жениха и, не обращая внимания на оклики наставницы, побежала по лестнице вниз. Ильнар едва успел спрыгнуть с портала, как невеста налетела вихрем, обхватила руками за шею и, прежде чем он успел что-то сказать, поцеловала.

В голове словно фейерверк взорвался. Щиты слетели, и уже невозможно разобрать, где ее чувства, а где его собственные, но это и не важно, пусть будет одно чувство, общее, и больше ничего нет в целом мире, только он, она и…

…И какая сволочь ломает стены?!

Грохотнуло так, что уши заложило. Кеара вздрогнула, отстранилась — немного, только чтобы взглянуть ему в глаза.

— Возвращайся. Обязательно.

— Так точно, дана командир, — Ильнар попытался улыбнуться, но невеста смотрела серьезно и строго, и он тоже посерьезнел. — Вернусь. Обещаю.

Знакомое ощущение — как наждаком по нервам, — заставило интуита передернуть плечами и обернуться. Над порталом дрожало темное марево близящегося разрыва. Мгновение — и в центре искрящегося туманного облака коротко сверкнула яркая вспышка, затем, через небольшую, паузу, вторая, третья… Металлические узоры медленно наливались сиянием, от краев к центру, свечение набирало силу, вспышки слились в одну, и, наконец, над портальным основанием с нежным звоном развернулся светлый овал, покрытый тонкой радужной пленкой, похожей на мыльный пузырь. Сквозь пленку Ильнар успел заметить полупрозрачный зимний пейзаж… а потом в очередной раз грохнуло — в коридоре за дверью.

— Бегом! — рявкнул Кир.

— Быстрее! — Дарея, тоже успевшая спуститься вниз, обхватила за плечи Кеару. — Ну чего вы ждете?!

Ильнар заставил себя отвернуться от невесты, подхватил свой рюкзак. Тяжелый, заррраза…

— Да не тормози, — нетерпеливо пробормотал Фин, помогая напарнику застегнуть ремни. Рядом Эл, уже с рюкзаком, неловко обнял сестру и первым шагнул на возвышение. За ним поднялся Кир, майор держал ладонь на кобуре и настороженно поглядывал на дверь. Снова грохнуло, створки двери и пол ощутимо вздрогнули, портал недовольно заколыхался, а Алтина тихонько ахнула и забормотала молитву.

Ильнар напоследок посмотрел на напарника:

— Ты обещал о ней позаботиться.

— А ты обещал вернуться. Иди уже, хватит… — он запнулся, пару секунд друзья смотрели друг на друга, потом коротко обнялись, и Ильнар, повинуясь нетерпеливому окрику командира, поспешно поднялся к порталу.

— Мы же не знаем точно, куда нас выкинет, правда? — негромко уточнил Эл.

— Примерно знаем, — отмахнулся Кир. — А там сориентируемся. Ну, на счет три — один, два…

На счет «три» двери с оглушительным грохотом разлетелись на куски.

Кто-то завизжал, кто-то заорал «Стоять!» Ильнар рефлекторно дернулся назад, пытаясь обернуться и выхватить парализатор, но Кир сгреб его за рукав и страшным шепотом рявкнул: «Куда?!» Интуит успел увидеть, как по лестнице бегут люди в черно-красных одеждах, рядом мелькнуло рыжее — Эл нырнул в портал первым, а потом его толкнули в плечо, рюкзак перевесил и Ильнар спиной вперед упал…

Нет, не упал. Наоборот, повис, не ощущая своего веса, словно в толще воды — темной, глубокой, пронизанной косыми солнечными лучами. Мимо проносились какие-то тени, тишина была такая, что давила на уши. Мало-помалу глаза привыкли к полумраку, и Ильнар невольно восхитился пейзажем Другой стороны. Здесь вполне мирно и правильно смотрелись и густые заросли синих и белых цветов, переливающиеся перламутровым сиянием, и стайки летучих медуз, снующих между высоких узких скал причудливой формы. Ощущения движения не было, он висел над пейзажем, словно внутри прозрачного мыльного пузыря. Поодаль обнаружились еще два таких «пузыря», а потом в лицо ударил ветер с запахом хлорки, Ильнар закашлялся и сообразил, что встречать гостей вышел кое-кто покрупнее.

Белые тени по эту сторону разрыва белыми не были вовсе, скорее, зеленовато-прозрачными, как бутылочное стекло. Да и называть их тенями уже не выходило, здесь они были на своем месте и в своем праве, и имели вполне реальный объем. И вес тоже — в этом Ильнар убедился, когда одна из тварей с размаху впечаталась в его «пузырь», отчего тот закачался. Не успел интуит сообразить, что делать, и будет ли парализатор работать в таких условиях, как на него налетела вторая тварь, третья, четвертая… спустя полминуты он уже ничего вокруг не видел, кроме зеленоватых тел, с силой бьющихся в прозрачную стену. Ильнар все-таки выхватил из кобуры парализатор, но в этот миг очередная тварь ударилась в «пузырь», его тряхнуло, раздался хруст — и интуит, ускоряясь полетел вниз, окруженный облаком сверкающих осколков. Он успел испугаться, и даже, кажется, заорать…

А потом тяжело рухнул на землю, лицом в снег. Клапан рюкзака больно саданул по затылку.

Ну здравствуй, реальный мир, здравствуйте, Дикие земли…

Вставать не хотелось. Желудок возмущался столь экстремальным способом перемещения, но завтрак, к счастью, успел уйти достаточно глубоко. Ильнар немного полежал, собираясь с мыслями, а потом его ухватили за плечо и тряхнули.

— Живой? — недобрым тоном поинтересовался откуда-то сверху голос друга детства.

— Угум.

Он отстегнул лямки рюкзака и заставил себя подняться. Портал, как и следовало ожидать, уже закрылся, надо надеяться, что с обеих сторон, и…

Стоп.

— Змеевы потроха… — Ильнар встревоженно взглянул на Эла. — Они же все-таки…

Тот мрачно кивнул и покосился на Кира. Командир возился с прибором неизвестного назначения, но, заметив, что на него смотрят, поднял голову.

— Ильнар, ты идиот.

— Я?!

— Ты. Куда тебя понесло, спасатель змеев? Если бы кто-нибудь из них попал в тебя, вся наша работа… — Тут командир произнес несколько слов, которых Ильнар от него не слышал еще ни разу за время знакомства. Но слова интуита сейчас волновали мало. — Твое счастье, что стрелять там никто не умеет!

— Счастье?! — перебил Ильнар. — А ты соображаешь, что там остались Кеара, Фин? И мы просто так взяли и ушли?!

Командир выпрямился и внимательно посмотрел на интуита.

— А ты соображаешь, что ничем не смог бы им помочь, если бы остался там?

— А тут я, значит, могу им помочь?!

— Иль, не кипятись, — доктор положил руку другу на плечо. — Пока ты жив, у нас еще есть шанс прижать Лейро. Не смотри на меня так, там моя сестра, и наш общий друг, и еще множество людей, жизнь которых зависит сейчас от Магистра. И лучшее, что мы можем для них сделать, это дойти до лаборатории и отключить этот змеев артефакт.

— Это единственное, что мы можем для них сделать, — поправил Кир.

Ильнар упрямо стиснул зубы, сделал вдох…

«Они правы. Не трать силы, они тебе понадобятся».

— Зачем еще? — рыкнул интуит вслух. И в следующий миг понял.

Как всегда, приступ начался с рук — чешуя на запястьях стала горячей, Ильнар успел поймать обеспокоенный взгляд доктора, а потом волна жара и боли рванулась вверх, обожгла легкие, ударила в голову, под кожей словно лопаются наполненные кипятком пузыри, ноги не держат… Он рухнул в снег, почти не осознавая себя от нахлынувшей боли, на мгновение от холода стало легче, а потом у основания затылка что-то щелкнуло, перед глазами мелькнуло лицо Эла — и сознание отключилось.

— Стоять! — громыхнуло от входа.

Кеара попыталась обернуться к двери, но Дарея вдруг обхватила ее за плечи и развернула к порталу. Девушка успела увидеть, как исчезает в сиянии светлая куртка Кира, а потом портал с очередной вспышкой захлопнулся и осыпался искрами. В тот же миг что-то мягко толкнуло ее в спину, Мать-Настоятельница сдавленно охнула и разжала руки.

Ахнула и запричитала Алтина. Кеара резко повернулась и упала на колени рядом с распростертой на полу главой Ордена. Левый бок синего платья Дареи потемнел от крови, лицо побелело, она прикусила губу и схватила девушку за руку. В ладонь легло что-то твердое, не больше ореха.

— Спрячь, — одними губами шепнула Дарея.

Кеара послушно сунула нечто в рукав, остро жалея, что на платье нет карманов. В следующий миг к ее виску прижалось что-то твердое и мужской голос негромко приказал:

— Встать.

Она повиновалась. Фина уже держали двое, он не сопротивлялся, явно понимая бесплодность этой затеи — карателей было не меньше дюжины. Кеара поймала взгляд сферотехника, и тот ободряюще улыбнулся. Интересно, на что он надеется?

Светловолосый мужчина в черно-алой мантии неспешно спустился к порталу, насмешливо взглянул на Дарею, нахмурился и негромко спросил, не оборачиваясь:

— Кто стрелял?

За его спиной возникло движение, и вперед шагнул парень лет двадцати.

— Я, Магистр. П-п-простите…

Значит, это и есть тот самый бессмертный Магистр Лейро? Кеара нервно сглотнула, и постаралась дышать ровно и не привлекать к себе внимания. Магистр искоса взглянул на стрелка.

— Оружие.

Парень молча протянул рукоятью вперед лучевой пистолет. Лейро взял его, осмотрел и поднял взгляд на подчиненного.

— Я не сержусь, мальчик.

Грохнул одинокий выстрел, в тишине зала показавшийся оглушительным. Магистр небрежно уронил пистолет на упавшее тело и присел рядом с Дареей.

— Целителя сюда, — негромко бросил он через плечо. Один из его спутников бегом поднялся по лестнице и исчез в коридоре. — И чего же вы добивались, дорогая моя? Ваших друзей я отыщу, будьте уверены, но вы этого можете уже не увидеть.

— Есть вещи… ради которых стоит жертвовать собой.

Голос Матери-Настоятельницы был тих, но тверд. Лейро иронически приподнял брови:

— Вот как? Просветите меня, ради каких таких идеалов стоит использовать запрещенную магию?

— Не вам задавать подобные вопросы, — проговорила Кеара, сжимая кулаки. Фин за спиной Магистра укоризненно покачал головой — мол, не нужно его злить. Однако именно сейчас ей до смерти хотелось кого-нибудь разозлить — и плевать, что будет потом.

Лейро полуобернулся, насмешливо взглянул на нее снизу вверх:

— А, дана Чеддра. И вы здесь. Что ж, Теоллен будет рад узнать, что вы нашлись и живы-здоровы. Он, знаете ли, сильно переживает.

— У меня есть жених.

Девушка вздернула подбородок, стараясь хотя бы выглядеть уверенной и спокойной. На самом деле… где он сейчас, этот самый жених? Связи с Дикими землями нет, и куда именно вышвырнет их портал, она не знает. А если им вообще не удалось выбраться с Другой стороны?

Тихо-тихо-тихо, только не истерить. Она глубоко вздохнула и по возможности постаралась выкинуть из головы мрачные мысли. Он обещал вернуться — и он вернется.

— Увы, вашему жениху осталось жить не больше недели, — улыбка Магистра выглядела даже сочувственной. — Я предлагал дану Дьери свою помощь, к сожалению, он отказался. Одержимость, травмы, инициация — у него нет шансов.

Кеара набрала побольше воздуха для возражений, но снова поймала взгляд Фина. Тот отрицательно помотал головой и одними губами шепнул: «Молчи».

И действительно, что это она. Пусть лучше Магистр думает, что Ильнар обречен, чем узнает о собственных шансах. Кеара упрямо стиснула зубы и отвела взгляд.

Чтобы в следующий миг увидеть, как по ступеням к порталу спускается Кариса.

Поверить в появление дочери наместника здесь, в монастыре с первого взгляда не удалось. Кариса выглядела как всегда безупречно — хрупкая большеглазая красавица с идеальной прической и идеальным макияжем. Длинная серебристо-серая шубка мягко облегала фигуру, из-под меха выглядывал край темно-красного бархатного подола. Кеара постаралась подавить раздражение, смущение и ощущение собственного несовершенства, которое всякий раз посещало ее рядом с дочерью наместника — ту хоть сейчас можно было снимать для обложки глянцевого журнала. Оставалось радоваться, что в подвале не было зеркал и саму себя увидеть не удастся…

Кариса ее словно бы не заметила. Скользнула равнодушным взглядом и медленно прошла к порталу.

— Он снова ушел?

— К сожалению, — отозвался Магистр. — Я надеюсь, вы сможете определить, куда именно.

Выражение лица Карисы неуловимо изменилось, плохо скрываемое бешенство прорвалось сквозь маску аристократического равнодушия.

— Я уже два раза вам его находила! Неужели так сложно…

Она не договорила, но Кеаре почудились в ее голосе нотки истерики. Магистр тоже это почувствовал, он выпрямился и подхватил дочь наместника под локоть. Что именно он сказал, расслышать не удалось, но скандалить Кариса не стала, лишь раздраженно передернула плечами и пошла к выходу в сопровождении охраны. Проходя мимо Кеары, она на мгновение замерла, вглядываясь в лицо соперницы.

— Он мой, ясно тебе?

Говорила она едва слышно, но Кеара едва не отшатнулась — такая злоба звучала в словах. Но показывать своих чувств было нельзя — ни страха, ни сомнений. Девушка заставила себя улыбнуться и подняла правую руку. Тонкое серебряное колечко вызывающе блеснуло на пальце.

— Ты что-то путаешь.

Поверить, что дочь наместника отправилась в путешествие лишь для того, чтоб заставить Ильнара расторгнуть помолвку, было сложно, но, судя по всему, это было именно так. Кариса стиснула зубы, шипяще вздохнула, кажется, она хотела сказать что-то ещё, но негромкий оклик Магистра заставил ее сдержаться. Она резко отвернулась и быстро пошла к выходу — пожалуй, слишком быстро.

Магистр задумчиво сощурился ей вслед, потом вновь присел возле Дареи.

— Может быть, хотя бы вы скажете мне, куда они направились? Или придется применить… нестандартные методы убеждения?

Дарея едва заметно улыбнулась. Дышала она с трудом, и Кеара прикусила губу, глядя, как темные капли она за одной срываются с намокшей ткани, распускаясь на каменных плитах алыми цветами. Где же целитель, почему так долго?!

— Поздно применять ваши методы. Я сейчас умру, девочка ничего не знает…

— Неужели? А мальчик? — Лейро со смешком покосился на Фина. Повинуясь его жесту, наемники подтащили сферотехника поближе, и Кеара стиснула зубы, борясь с желанием завизжать. Магистр поднялся на ноги, вынул из складок своего одеяния тонкий стилет и задумчиво покрутил его в руках.

— Терпеть не могу делать это сам, — негромко произнес он. — Итак, дан Котара, что вы можете сказать о том, где сейчас ваши друзья? Не заставляйте меня применять это по назначению, неприятно будет и вам, и мне.

— У вас куча подчиненных, — усмехнулся сферотехник. Он был бледен, но продолжал улыбаться. — Не стоит так напрягаться из-за меня.

— Я так понимаю, вы столь же упрямы, что и ваш друг? — Магистр пожал плечами и вдруг повернулся к Кеаре. — Что скажете, дана Чеддра? Теоллен питает к вам слабость, и я хотел бы довезти вас к нему в целости и сохранности. Но мне ничто не помешает разрезать этого упрямца на маленькие кусочки у вас на глазах.

Лейро крутанул в пальцах стилет и прижал лезвие к шее Фина. Тот едва заметно вздрогнул, но улыбаться не перестал, даже когда на кончике лезвия набухла и медленно заскользила по коже темная капля.

— Итак, я повторяю вопрос. Куда они отправились?

Кеара судорожно вздохнула, не отрывая взгляда от стилета. Фин не смотрел на нее, лишь стиснул зубы, когда кончик лезвия медленно двинулся вниз, оставляя за собой тонкую ниточку разреза, тут же набухшую бусинками капель. Девушка невольно всхлипнула и зажмурилась.

— Э, нет, моя милая, так не пойдет, — укоризненно произнес Магистр. — Вся идея как раз в том, чтобы вы смотрели.

Фин с шипением втянул воздух, и Кеара испуганно распахнула глаза. В плече сферотехника торчала рукоять стилета, дышал он тяжело и неровно, а его вечная улыбка теперь походила на жутковатый оскал. Тем не менее, поймав взгляд девушки, он ободряюще подмигнул:

— Все… хорошо.

— Мда? — Лейро легонько щелкнул по стилету. Лицо сферотехника исказила болезненная судорога, но он не издал ни звука. — А если я возьмусь за рукоять и потяну вниз?

— Не надо! — вырвалось у Кеары, и Магистр живо обернулся к ней:

— Все в вашей воле, моя дорогая.

Кеара снова всхлипнула и беззвучно заплакала. Теплые слезы катились по щекам, во рту стоял солоноватый привкус — она и не заметила, как прокусила губу до крови. Что, что теперь делать?! Гордо молчать и смотреть, как Лейро убивает Фина? Или признаться — и знать, что при первой возможности он убьет Ильнара? Голова закружилась, она покачнулась и, не удержавшись на ногах, осела на пол. Когда-то она считала себя взрослой и сильной…

— И не стыдно… мучить девушку? — хрипло поинтересовался Фин.

Кеара не видела лица Лейро, лишь услышала шорох мантии, когда Магистр не спеша прошелся вдоль портала.

— Если вам так ее жаль, может быть, сами скажете, куда сбежал ваш друг?

Кеара сквозь слезы взглянула на сферотехника. Нет, он не скажет. До последнего будет терпеть и молчать… вот только с Лейро «до последнего» будет не слишком долго.

Магистр, не услышав ответа, пожал плечами, протянул руку к стилету, и Кеара вновь зажмурилась и втянула голову в плечи. Он, может, и будет терпеть — а ее надолго точно не хватит.

Неожиданно она услышала негромкий смех.

— А Таро считал, что ты соображаешь быстро, — произнесла Дарея, и Кеара поспешно повернулась к ней. Глаза настоятельницы потемнели, и выражение лица стало совсем чужим и непривычным.

— О чем вы, дана Дарея? — холодно уточнил магистр.

Она вновь рассмеялась, хриплым, незнакомым голосом.

— Не узнал?

Кеара ахнула и прижала к губам ладонь, вспомнив слова Ильнара об одержимости Матери-Настоятельницы. Фин криво усмехнулся, он тоже сообразил, кто именно сейчас разговаривал с магистром.

— Какая ирония, — насмешливо проговорила Джания. — Ты снова меня убил. А ведь, помнится, клялся в любви…

Лейро медленно опустился на колени рядом с ней. Он действительно быстро соображал.

— Этого не может быть…

— Отчего же? — она попыталась пожать плечами, лицо ее на мгновение исказила гримаса боли, а на губах показалась кровь. — И ты, и твой брат считали меня наивной дурочкой, годной лишь на то, чтобы восторженно смотреть на вас снизу вверх. И вот, спустя двести лет вдруг оказывается, что я более сильный маг, чем ты — и более умелый артефактник, чем он. Неприятный сюрприз, а?

— Так это ты… — Лейро обернулся на портал, потом зло взглянул на подчиненных: — Где целитель?!

Еще двое сорвались с места и бегом покинули зал. Джания едва заметно покачала головой:

— Мне уже не поможет целитель. Как и в прошлый раз… а тебя, как вижу, мучает совесть? Бедняга, двести лет… — ее губы искривились в злой усмешке. — Ну не переживай, тебе недолго осталось. Да и мне тоже.

Фин издал предостерегающий возглас, но Джания не обратила на него внимания, зато один из охранников ткнул пленника кулаком, заставив зашипеть от боли.

— Ты так и не понял, куда он пошел? — выдохнула она. — Вернее, к кому?

— Дайлон… — на мгновение на лице Магистра появилось выражение растерянности, но его тут же сменила решительность пополам со злостью.

— А теперь я умру, — нежно прошептала Джания, взгляд ее был совершенно безумным, окровавленные губы кривились в злой улыбке. — Я умру — а ты живи с мыслью, что убил меня второй раз. Те несколько дней, что тебе остались…

Ответить Лейро не успел. Она вдруг хрипло втянула в себя воздух, тело резко выгнулось — и осело. Широко распахнутые глаза слепо уставились в потолок, кровавая улыбка на бледном лице казалась разрезом.

Магистр резко, неровно вздохнул. Некоторое время он сидел, не шевелясь, потом со злостью ударил кулаком в основание портала.

— Двести лет назад, дана Чеддра, — неестественно ровным голосом произнес он, не оборачиваясь, — моя любимая женщина сбежала с моим братом. Она погибла, по его вине, умерла у меня на руках. Все это время я был уверен, что она мертва, и готовился отомстить. — Его голос сорвался, Магистр умолк и медленно поднялся на ноги. — А теперь я вдруг узнал, что она была жива все эти годы — узнал для того, чтобы еще раз увидеть ее смерть. — Лейро медленно обернулся, взгляд его был жутким. Он медленно улыбнулся и негромко проговорил: — Я убью своего брата. И если ваш жених посмеет сопротивляться, то его тоже. И всех, кто попытается мне помешать.

Он выпрямился и нашел взглядом одного из помощников.

— Вызовите подкрепление, оцепите резиденцию. И готовьтесь к вылету. Немедленно!

— А эти?.. — уточнил тот, кивая на пленников.

— Девчонку с собой. Этого… — Магистр зло и холодно взглянул на сферотехника. — Пристрелите.

— Нет! — вскрикнула Кеара. Она поспешно поднялась, отмахнулась от рук охранника и шагнула вперед, заслоняя собой Фина.

— Шутки закончились, дана Чеддра. Ведите себя разумно, иначе Теоллену придется поискать другую невесту.

— Кеа…

Выслушивать очередное «все нормально» она не стала.

— Хорошо, — кивнула она. — Я буду вести себя разумно — в вашем понимании, — но вы пообещаете, что сохраните ему жизнь.

Магистр устало взглянул на сферотехника, потом перевел взгляд на девушку.

— Вы весьма неудачно выбираете поклонников, моя дорогая. Я могу и заставить вас.

— Но вам нужно, чтобы отец одобрил мою свадьбу с Тео. А папа слишком хорошо меня знает, чтобы не распознать подвох.

Магистр иронично приподнял брови:

— То есть вы согласны выйти за Тео? А это, — он кивнул на пленника, — ваш свадебный подарок?

— Думайте, что хотите, — Кеара зло сощурилась. Лейро покачал головой и неожиданно кивнул.

— Хорошо. Я согласен подарить вам его жизнь. А взамен вы дадите мне магическую клятву на крови, что не будете мешать моим планам и выйдете за Теоллена, когда я велю. Иначе я лично пристрелю вашего друга.

— Кеа, — прошипел Фин, — не дури.

Магистр неожиданно повернулся к пленнику и резко ударил кулаком в солнечное сплетение, заставив его захрипеть и согнуться.

— Вы слишком много болтаете, юноша. Бывают моменты, когда стоит держать рот на замке. Итак, дана Чеддра? Его жизнь в обмен на вашу, не больше, не меньше.

Кеара прерывисто вздохнула и медленно кивнула.

— Хорошо. Вы сохраните жизнь Фину, а я выйду за Тео, когда мы вернемся в Баону. — Она помедлила и, взглянув в глаза Магистру, холодно уточнила: — Но это будет мертвая клятва.

Алтина тихо ахнула. Подобным вещам, разумеется, не учили в медицинском колледже, но Кеара не зря все свободное время просиживала в библиотеке. Мертвая клятва связывала обещанием не только того, кто ее дал — она запрещала свидетелям рассказывать о произошедшем кому бы то ни было под страхом смерти. Не то чтобы это ей чем-то помогло, но хоть как-то возразить хотелось ужасно.

Магистр внимательно посмотрел пленнице в глаза и усмехнулся:

— «Трижды произнесенная, становится необратимой…» Если это тот трактат, о котором я думаю, здешней библиотеке не повредит небольшая чистка. Мне очень интересно, кто вас этому научил и зачем. Но пусть будет по-вашему. Фарис!

Один из подчиненных торопливо подошел ближе, скинул капюшон мантии, и Кеара едва удержалась от возгласа, увидев на его лице чешую. Для магической клятвы требовалось присутствие мага, и она надеялась, что удастся хоть немного потянуть время. Но Лейро, как выяснилось, предпочитал держать его при себе.

Руки мага оказались шершавыми и странно горячими. Острый коготь аккуратно проколол кончик пальца, заставив Кеару вздрогнуть — не от боли, скорее от неожиданности. Несколько капель крови, ее и Лейро, тщательно выверенные слова обещаний, голос мага, ломкий и сиплый, алая лужица на чешуйчатой ладони дымится, испаряется, и отчего-то пахнет горелым мясом, а по спине бегут мурашки, и хочется бежать, но нельзя, да и поздно…

— Итак, вы поклялись, — проговорил Магистр, небрежно вытирая ладонь о полу мантии — на красном крови почти не было видно. — Можете забирать ваш приз. Но имейте в виду, что непокорные пленники доставляют много неудобств. Советую проявить благоразумие.

Кеара медленно кивнула. Сейчас надо было спасти Фина, а обо всем остальном можно будет подумать позже. Некоторое время действительно придется побыть смирной — хотя бы притвориться.

— Нам нужно забрать вещи.

— Разумеется. Вы ведь не будете против, если их сначала обыщут?

— Разумеется.

— Тогда идемте.

Магистр шагнул к выходу.

— Вы кое-что забыли, — хрипло проговорил Фин ему вслед.

Лейро развернулся, насмешливо взглянул на бледного сферотехника и одним резким движением выдернул стилет из его плеча, заставив пленника охнуть от боли. Рукав рубашки уже пропитался кровью насквозь, и на светлой клетчатой ткани красные пятна смотрелись жутко.

— Ему нужен врач! — негромко сказала Кеара. Магистр усмехнулся:

— Я обещал не убивать его, не более. Но аптечку я вам дам. Идемте, дана Чеддра, в ваших интересах добраться до айринга побыстрее, пока ваш приятель еще держится на ногах.

Повинуясь жесту Магистра, охранники отпустили руки пленника, хотя отходить далеко не стали. Девушка подхватила пошатнувшегося сферотехника за здоровый локоть:

— Идем.

Магистр хмыкнул и пошел вперед. Охрана потянулась следом, зорко следя за каждым движением пленников.

— Это было глупо, — пробормотал Фин. На ногах он держался, похоже, из чистого упрямства, но держался, и переставлял их тоже вполне бодро для человека с дыркой в плече.

— Бывают моменты, юноша, когда лучше закрыть рот и топать молча, — прошипела в ответ девушка. Сферотехник сдавленно фыркнул, потом охнул и спорить не стал.

Вот и отлично.

Час спустя айринг Ордена Карающего пламени поднялся над резиденцией Ордена Исцеляющей длани и, описав над хрустальными крышами широкий полукруг, устремился к северу, к Диким землям.