Принцип бабочки

Глава 14 Дождь громче пуль

Вероника

— Ты не сможешь сбежать, тут же везде камеры, везде все! — пыталась отговорить меня подруга.

Я понимаю, она переживает.

— Ты недооцениваешь мои способности, я слишком долго позволяла над собой издеваться, слишком долго мать его, — сейчас эта фраза с употреблением слово мама, вылетевшая из моего рта, заставила меня же дернуться. Все, больше ее не используем. Ведь когда-то моя мать, временно была и Димина.

— Я боюсь за тебя, я не хочу, чтобы ты умерла, — Мила сжимала уже привычно, холодными пальцами мое предплечье. Ее глаза излучали искреннею тревогу.

— Послушай, все будет нормально со мной, ты главное следуй своему плану, постарайся продержаться на свободе как можно больше, не твори глупостей, я найду тебя, через месяц, два, полгода. Если будет доступ, заведи канал где-нибудь закрытый, название я тебе скажу позже, чтобы только я могла читать твой блог. Я не сразу, но найду тебя, будь аккуратнее.

— Это ты мне говоришь ты? Будь аккуратнее? — переспросила подруга, сводя брови от отчаяния.

— Ника, здравствуй, можешь нас оставить? Нам нужно поговорить, — откуда ни возьмись, со спины появился рыжик. Сегодня он выглядел иначе. Строгий костюм, наглаженный, подровнял бороду. Прихорашивается? Улыбка до ушей, хоть и выглядит настороженным. Стесняется?

Я кивнула, взглянув на сгорбившуюся подругу, направилась в дом. Надеюсь, рыжик действует только из правильных намерений. Хотя о каких тут правилах идет речь? Да уж.

Я зашла в дом, прошла по коридору и обернулась в сторону лифта. Проклятый лифт. Ненавижу его. Я смотрела на эти закрытые двери и сжала в кармане карточку. Да, были мысли спуститься, выпустить всех, но я не рискну. Сейчас я буду эгоисткой, но, чтобы их освободить, они должны еще немного там посидеть. У меня есть план.

Я смотрела на кнопку, на сканер и жуткие, тошнотворные воспоминания проносились одни за другим. Вот я пинаю ногами Глеба, а теперь он мертв. Вот я еду с черноглазкой и Димой. А теперь черноглазка здесь не появляется, а Дима так вообще… выдал недавно такое…

Лебедев оказался сумасшедшим. Ладно, это мне на руку. Ой как на руку.

Звук выстрела ошарашил меня. Я замерла, в надежде, что мне показалось, но мне не показалось. Череда выстрелов снова и снова. Страх сковал меня.

Я подбегаю к двери и вижу, как Федя с Милой бегут в сторону машины. Что блядь происходит? Тревога и страх подступили к горлу. А пули, засевшие в заборе, оставили вмятине на профнастиле. Я в моменте замешкалась, но тут же охладила голову. В тебя стреляют? Беги и прячься и вот сейчас самое время воплотить свой план, хотя бы частично.

Я развернулась и тут же ринулась к другому выходу из дома. Там есть колиточка в сторону леса. Я воспользуюсь ей.

По пути, чуть не споткнувшись, схватила нож и припрятанную на полке проволоку. Сейчас мы быстренько взломаем эту хрень.

Выстрелы прекратились, но я не останавливалась. Адреналин выбросился в кровь неимоверным количеством. Я распахнула дверь, все на автомате. Я продумывала это, но не думала, что будет настолько экстренно. Ноги сами вели меня к дверце. Собаки бежали параллельно моим ногам. Видимо они думают это игра. Я бы тоже хотела. Почти трясущимися руками я вставила нож в дверной проем и проволокой пыталась подхватить нужный механизм. Не получилось с первого раза. Я встряхнулась, на секунду, обернувшись на слюнявые морды собак. Почему они не реагируют на выстрелы? Они предназначены только для охраны тех, кто дома? Подумаем об этом после. Бежать. Бежать.

Щелчок. Есть.

Новый выстрел и вот я оставляю дверь на распашку и бегу. Ноги спотыкаются о ветки. Грудь сдавливает от тревоги и ощущения свободы. Да ну в жопу такую свободу. Бежать, чтобы не застрелили.

Я бежала только прямо, никуда не сворачивая в сторону севера. Да, там север, я уже это выяснила. Ноги подкашивались, но я не могла остановиться. Руками хватаясь о кору деревьев на пару секунд останавливаясь перевести дух и затем продолжаю бежать снова.

Чертово бревно, попавшееся мне под ноги, сыграло злую шутку. Я рухнула на землю с грохотом. Резкая боль в теле, но я поднимаюсь, мгновенно осматриваю свои окровавленные колени и продолжаю двигаться вперед. Погони нет, но надо бы остановиться. Я огляделась. Лунтик и Кузя были рядом. Они все это время бежали со мной? Странные собаки. Очень странные.

Лунтик побежал вправо, я уже медленно направилась за ним. У меня натерло ногу, пока я бежала. Она жужжала и ныла. Но это ничего. Как там Мила? Как там рыжик? Как там вообще все? Вдруг их всех убили? А я ведь могла помочь подруге сбежать со мной. Я шла, спотыкалась о влажные ветки. Пахло нереально, лесом, мокрым от прошедшего недавно дождя. Лучи солнца почти сюда не проникали. Лунтик остановился возле бугорка. Я обошла его и там была железная дверь с круглым поворотом. Бункер? Я уже направилась открыть дверь, но собаки зарычали. Так вот, для чего вы тут? Вам нужно охранять это место, а не дом. Я не стала рисковать и лишь присела под этот бугор.

Сняв свои уже грязные кроссовки, я размяла пальцы. Неприятно. Прямо сильно. Давненько не разнашивала новую обувь в таких условиях. Прислонившись к холодной стене, я вздрогнула. Ух.

Кто эти люди? Что им нужно было? Вдруг это приехали нас спасать, а я сбежала?

Да что за бред, Вероника? Это так за Глеба мстят. Он точно умер. Я там такого намутила, что точно помер. Так и надо ему, девушек в рабство отдавать, а скорее даже продавать. Я его судья. Ну тут изначально были личные причины. Я бы не стала выполнять его просьбу, так как он этого хотела.

Сейчас я больше всего хотела увидеть Диму. Очень хотела. Чтобы он приехал и разрулил все это, чтобы спас Милу. Я переживаю за нее, хотя сама сижу в лесу, с огромной кровоточащей мозолью и поехавшей крышей.

Не знаю, сколько я тут просидела. Долго. Солнце уже идет к закату. Я хотела пить, есть, но адреналин и переживания перекрывали все это. Все как во сне, в тумане, я разглядела уже каждую гребаную ветку.

— Ника! Ника! Где ты? — тихий крик Милы.

Она жива. Она жива и ищет меня. Я поднялась на уже затекшие ноги.

— Я здесь!

Да, я сейчас рисковала. Вдруг она под прицелом идет и ищет меня, но я не хочу подвергать подругу опасности в любом случае. Даже если бы я сейчас сбежала Дима бы не спустил это с рук Миле и Феде. Точно не простил бы. Я ж его трофей, а трофеи терять грустно. Контрабандистка и убийца. Ну сок, ну мед, как такую потерять то.

Я прошла прямо, обратно к месту, куда прибежала изначально. Точнее на место, где меня подставило бревно.

— Ника! — голос Милы был ближе и вот я вижу ее силуэт и иду в ее сторону.

— Ты как?! — вскрикиваю я, переходя на бег.

— Нормально, там Федя ранен, — сказала она, запыхаясь.

Фак, рыжику то за что?

И вот мы, две дурные девицы, в шаге от свободы, возвращаемся в свою клетку. Я может могу ему помочь, а если могу помогу. Не хочу становиться хоть даже косвенной убийцей еще раз.

Мы и собаки вернулись к дому, прошли на кухню, кровавые следы на полу. Мила тут же зажала рот рукой.

— Иди найди аптечку, я ему помогу, — я коснулась ее спины, — привет рыжик.

Подругу видимо воротит от крови, ничего, сейчас мы его подлатаем. Ранение было в плечо. Вижу по следам крови, раз сидит и говорит не так уж много потерял. Зашьем.

— Это было предупреждение, — Федор опирался о стену. Кровавые потеки следовали за ним. Он стойко держится, и я ему сейчас помогу. Я решила взять себя в руки, пуля в плече прошла навылет и выше сердце. Жить будет. Вид крови не пугал меня, наоборот пробуждал трезвость. В экстренных ситуациях всегда лучше держать голову в холоде. Жаль, это не выходит всегда.

— Давай я тебя зашью, потерпеть придется, — я подошла ближе, помогла ему опереться на меня. А вот с пулей в бедре будет труднее. Надеюсь, ничего важного там не задето.

— Мила, иголку, нитки и неси весь алкоголь, который только найдешь, — кричала я, распахивая ящики с медикаментами на кухне.

В доме было две аптечки. Сейчас поможем, потерпи рыжик. Предупреждение или нет разберемся попозже, когда ты не будешь истекать кровью.

Я зашила рану, ничего смертельного. Доктор потом посмотрит будет лучше, а пока Мила успокаивает его, укрывая теплым пледом. Скорее всего инфекция, нужно будет проколоть антибиотики.

Этим двоим тоже не по себе. Но пусть побудут вдвоем, я обсужу это все с подругой завтра. На сегодня ни у нее, ни у меня сил уже нет. Мне очень интересно, что тут произошло, пока меня не было.

Я сидела на входе в дом и смотрела на ночное небо, тучи сгущаются, будет дождь. Ворота распахнулись и заехало три больших черных внедорожника. Парни начали выходить из машин и вот он. Виновник всего. Еще и черноглазка здесь. Вот этого урода точно не планировала видеть.

Дима подошел ко мне, подавая руку. Я прикоснулась к его ладони и встала, ощущая на себе взгляды всех прибывших и в особенности Жени… Неприятные ощущения, если быть честной.

— Поговорить надо.

Он повел меня в дом, а затем и в свою комнату.

Я лишь следовала за ним и ни слова не говорила, я еще отхожу от криков Феди. Больно ему пришлось, нелегко.

— Сбежать хотела? — спросил он, распахивая дверь спальни.

— Из-под пуль. Не злись, это все из-за тебя.

— Мое терпение не безгранично, прекрати так со мной говорить, — он сделал несколько шагов в мою сторону.

Его «многословность» бесила меня. А угрозы после того, что случились уже не звучат как угрозы. Его сейчас серьезно волнует, что я с ним так говорю? Сейчас?

Минутная пауза. Сдавливающая пространство тишина. Он сверлит меня взглядом.

— Я просто не могу понять, как ты это вообще допустил. Дима, меня чуть не застрелили? Как ты мог такое допустить, они ранили одного. Твоего друга, между прочим, если ты не забыл о его существовании, — я была в бешенстве, вытирая кровь с рук о брюки, готовилась чем-то в него метнуть. Может ему тоже пули в плече не хватает, чтобы отрезветь и понять, что мы не в детской песочнице лопатку делим, а с серьёзными людьми бизнес. Ему словно десять лет, почему я об этом думаю, а этот взрослый мужлан нет.

— Я улетел Ника, вернулся, как только смог, — он сделала несколько шагов в мою сторону, но я от слова совсем не хотела, чтобы он ко мне прикасался.

— Как интересно и как все равно, — я развернулась и направилась в ванную, но Дима резко схватил меня за руку, притянув к себе. Я уже была готова ударить его, но он буквально взял меня в тиски, прижимая к себе как можно сильнее. Я смотрела в его небесные глаза и хотела прочитать там все ответы, но в них даже нет души. Они пустые, такие же пустые, как и их хозяин.

— Я переживал за тебя, — неожиданно заявил Лебедев.

— Себя то не обманывай, переживал он, — я закатила глаза.

Нет, ну ему врать, словно «здравствуйте» сказать. Это я уже усвоила.

— Я ни тебя, ни себя не обманываю, — он опустил руку на мою талию, не сбавляя хватки.

— Тебе там хорошо было, а нас тут словно скот отстреливали. Вот скажи, чтобы ты чувствовал, если бы эта пуля попала в меня, а не в Федора?

— Сожаление.

Я ему не верю. Сожалеть могут только те, у кого есть сердце. А его давно застыло.

— Полетишь со мной?

— Это очередная уловка?

— Нет, через три дня, Париж. Ты вернулась сегодня и помогла, хотя у тебя, бабочка, были все карты в руках. Я стал больше тебе доверять.

— Только потому, что я зашила рану, а не подписала себе смертный приговор? — я до сих пор не могла поверить в его слова.

— Только потому, что сегодня моя ненависть к тебе, не на первом месте. Сегодня все приведут в порядок и завтра будет вечеринка.

— Я не буду в этом участвовать.

— Будешь, — сказал, как отрезал и впился в мои губы, прижимая меня к себе. Его тяжелые руки обхватили мою талию, залезли под окровавленную футболку. Мое тело отвечало на его прикосновения. Я отдалась в его плен страсти, сама не понимаю почему и зачем. Он прикусывал мою губу, не спуская взгляд.

Затем он приподнял меня и повалил на кровать. Я ахнула от неожиданности. Мурашки пробежались по телу. Его поцелуи не позволяли мне дышать. Я обхватила руками его шею, прижимая ближе к себе. Он приподнялся, позволяя мне увидеть его голодный взгляд. Все внутри сжалось от возбуждения. Синева его глаз так и кричала — я хочу тебя. Я продолжала сжимать под пальцами его кожу.

Он приподнял руками мою футболку и ухмыльнувшись прильнул к моей груди. Горячие и мокрые поцелуи, покрывшие мою грудь, заставили меня простонать. Другой же рукой он медленно раздвинул мои ноги и проник в трусики. Тяжело дыша, я ощущала как его язык облизывает мой сосок, а руки так норовят опуститься ниже. И вот он раздвигает мои половые губы и входит в меня пальцами. Я сама не понимаю, как становлюсь мокрой. Он переключается на мои губы, а я, ощущая как кровь вытекает из головы и приливает к паху. Бабочки в животе, если так можно назвать это чувство затмевают все пространство внутри меня. Я не чувствую отвращения. Я хочу его. Хочу его прямо сейчас, здесь и сейчас.

Он целует меня медленно, нежно, страстно, проникая своим языком глубоко мне в рот. Наши влажные касания прекращаются, когда он снимает с меня всю оставшуюся одежду. И вот я снова голая перед ним. Но сейчас все иначе.

Я выгибаюсь от восторга, взрыва эмоций, которые накрывают меня, как огромная волна лодочку. Дима раздвигает мои ноги и опускается к паху.

— Кончишь для меня? — слегка касаясь моего клитора, нежно проговаривает Лебедев.

Я вздрагиваю от ощущений и в это же мгновение чувствую, как он начал шалить между моих ног языком. Сама эта фраза возбудила меня по полной. Я хватаюсь одной рукой за его волосы и направляю в нужную сторону, понимая, что внутри меня еще и его палец, он шалит им, проводя по моим стенкам и совершая шершавым языком круговые движения вокруг клитора. Я выгибаю спину от удовольствия, наполняющие меня и резко вспоминаю, что я не брилась уже пару дней. Хоть там и возможно еще ничего особо не выросло, но… Тут от смущения у меня все как рукой сняло, и Дима это видимо понял. Он поднял голову, ухмыльнулась и вернулся в прежнее положение, засовывая в меня второй палец. Я отогнала паршивые мысли и решила отдаться ему полностью. Сегодня я точно получу наслаждение.

Дима то ускорялся, то сбавлял темп, жадно периодами хватая ртом воздух. Я закрыла глаза от наслаждения и позволила ему сделать мне очень хорошо. И вот когда пик настиг, я изогнула спину и в моменте меня дернуло. Я тяжело выдохнула, пощурилась и устремила свой взгляд в сторону того, кто у меня между ног.

— Продолжим? — лишь кратко выронил он.

Я улыбнулась в ответ, поднялась к нему и страстно поцеловала, повалив на кровать. Недолго думая, взобралась на него, взяла в руку его напряженный член и присев сверху, засунула в себя. Новая волна наслаждения накрыла как цунами. Я откинула голову назад и затанцевала тазом на своем хозяине.

Он сжимал одной рукой мою грудь, прокручивая между пальцев сосок, другой же придерживал меня за бедро, помогая набрать темп. Его руки казались нежными, а этот запах секса сводил с ума.

Когда нога уже затекла, я тут же свалилась на кровать, пытаясь наладить дыхание. И вон он навис надо мной, снова. Снова навис надо мной как скала. Его толстый член снова проник в мою уже мокрую промежность, и я снова издала дикий стон. Больше походящий на крик.

Когда он закончил, мы упали без сил на кровать.

— Спасибо тебе, — прохрипел он, сквозь тяжелые вздохи.

— За секс?

— За моего друга, Вероника.

Мне было приятно услышать это. Правда приятно.

— Больше такого не повториться. Можешь спать спокойно, — он приобнял меня.

— Надеюсь, — лишь прошептала я в ответ.

Он отвлек меня от жестокой ситуации, но ненадолго. Хотя бы я теперь знаю, что все еще желанна для него. Это весьма актуально в наших реалиях.

Когда он уснул, я села в проклятое кресло, смотрела то на спящего Диму, то на проливной дождь за окном и не понять, почему? Почему я перестаю чувствовать к нему отвращение. Это неправильно, так не должно быть. Мне безумно понравился наш страстный секс примирения, но… Я корила себя за чувство симпатии к своему мучителю. Я корила себя за то, что не смогла сбежать. Карты правда были в моих руках, я могла попробовать. Слабачка. Не смогла. Глупая наивная бабочка, которой оторвали крылья. Ах да, как я забыла, я же теперь трофей. Антиквариат. Хотя нет… Это была вчера. Сегодня все изменилось.

Ливень так и норовил пробраться в дом, со стуком ударяясь о стекло. Сегодня дождь громче пуль, а сердце громче разума.

Что будет завтра? Я не буду спать с ним при всех? Куда он собрался меня увезти? Правда ли в Париж? Он думает я это не использую как возможность? Да ну, тогда он чокнутый. Я не могу ослушаться завтра его приказа, но могу постараться перевернуть это все в выгодную мне сторону. Я же умная. Была умной, а стала… Не могу… или могу? Могу. Все могу. Надо теперь узнать, что там в этом бункере, что скрывается за той дверью, которую собаки не дают открыть, думаю это очень и очень важно. Мой новый уровень. Чем дальше, тем страшнее….

Сегодняшняя перестрелка испугала меня. Я была потеряна, была разбита. Что-то надо с этим делать. Он еще и вечеринку собирает. Точно, как я могла о ней забыть? Что там будет завтра? Я не буду спать с ним при всех. Что это вообще за дикость больных животных? Чует мое нутро, с этой «вечеринкой» все будет не так просто.