Принцип бабочки

Глава 16 Огонь и лед

Вероника

— Дело сделано, — я стояла в кабинете Михаила.

В этом треклятом кабинете из красного дерева с белым как снег ковром. Он сидел за столом и тыкал в стопку бумаги ножом. Его лицо излучало радость. Улыбка, поднятые брови.

— Как тебе удалось сбежать? — он продолжал дырявить макулатуру, даже не поднял головы.

Вопрос показался мне странным. Я включила голову. Я откинула все чувства на здания план и лишь расправилась с обидчиком. Я перечеркнула графу «хозяин».

— А ты рассчитывал на то, что меня там оставят? Сошлют на органы в Европу? — Я прошла прямо и плюхнулась в кресло.

— Ну вообще-то были мысли, Дима частенько отправляет неугодных девочек заграницу в полноценное, скотское рабство, если быть точнее отправлял, — он остановился и провертел нож в руках, пытаясь вытащить своим взглядом из меня душу.

На меня это не работает. У меня больше нет души.

— Я отравила их газом, Миша, всех их, — я закинула ногу на ногу, погружаясь в кресло глубже, — всех девушек, всех парней, оставшихся после вечеринки.

— А как же твоя подруга, которая сидела с тобой на качелях? — Шершень прищурился.

— Она уехала с парнем из дома за час до возгорания, — я была весьма точна.

Милу я любила и люблю. Ей бы я зла не причинила. А вот тем, кто обманывал меня и избивал, насиловал и унижал.

Миша смотрел на меня несколько минут в абсолютной тишине, которая мне даже надоела.

— Никогда в тебе не сомневался, бабочка, — он улыбнулся, — что чувствуешь?

— Что хочу свои документы и деньги, ну и еще не видеть больше твоей рожи, шершень, — огрызнулась я, прикусывая губу.

— Ты получишь желаемое, но для начала хочу сам убедиться, в том, что ты сделала это.

— Поехали, только ты не думаешь, что появляться на месте преступления после весьма опасно?

— Опасно? Я бы сказал глупо, но тебе нужны деньги, а мне доказательства.

— Не вопрос, захочешь меня убить, наш диалог попадет в сеть, я записала оба.

— На что? — ухмыльнулся Миша.

— Перед вечеринкой мне дали телефон и я слила вчера запись хакеру, который тебя похоронит, — я навела пальцем на нужную в телефоне кнопку и там началось «Это мой, старый друг….»

— Мозги у тебя точно есть, — ухмыльнулся Миша, понимая, что это правда.

— Поехали, — настояла я, выходя прочь из кабинета ублюдка.

Вообще я пришла к выводу, что меня всю мою жизнь окружали одни выродки. Слов других нет. Нет и не будет, можно еще, конечно, сматюкнуться, но если быть более интеллигентной ублюдки. Одни, вторые, третьи, я как бы тоже не святая, но чтобы настолько… Точно нет.

Мы ехали быстро, сам путь меня вымораживал. Эти дома, эта дорога за МКАД, толпы машин, людей, живущих свою «серую» жизнь. Все это меня бесило, потому что я хотела также. Тоже бы сейчас ехала в метро на работу, а не смотреть на дом, «наполненный газом и трупами». Честно? Не считаю себя убийцей, а считаю себя санитаром. Именно так, сегодня я совершаю доброе дело — избавляю мир от гнилого.

Остановились мы резко, так, что я упала на автомобильную панель, ударившись головой. Началось…

В моменте я открыла дверь и выбежала из машины, ложась на землю. Мышка в мышеловке.

Ночь

Я поднялась в спальню. Дверь была приоткрыта. Ни характерных для секса звуков, ничего. Тишина, гробовая. Зато снизу слышались стоны, крики, визги, сексуальные визги, скорее всего от двойного или тройного проникновения. Я не стала заходить в общую комнату, лишь кротко посмотрела на парочку, продевающуюся утехам у комода на входе в дом.

Я приоткрыла дверь в спальню, Дима лежал на кровати и читал книгу. Читает? Что? Я тут себе нагородила в три короба, даже успела разочароваться и расстроиться.

— Ты хочешь принять ванную? — лишь спросил он, кладя толстую красную книгу на кровать.

Он смотрел на меня тепло, уголки его губ были приподняты. Голая грудь тяжело поднималась и опускалась.

— Нет Дим, есть дела поважнее, — я захлопнула дверь и прилегла рядом, кладя голову на его бедро, — я сейчас тебе кое что расскажу, а ты держи эмоции в руках.

— Постараюсь, — он принялся гладить меня по голове.

Я сняла маску, швырнув ее на другой край кровати. Сейчас пора снять все маски.

— Дим, я дала слово тебя убить. И я хочу, в какой-то степени, потому что ты меня вообще-то изнасиловал, но и не хочу, — я понимала, что несу бред.

— Дальше, кому, когда? — Дима насторожился.

— А ты как думаешь? — я уповала на его логику.

— Шершню? — не раздумывая ответил Лебедев.

— В точку.

Дима продолжал гладить меня по волосам, но его лицо стало серьезным.

— Как и когда?

— Конкретики нет.

— Ты рассказала мне, надеясь, что я тебя отпущу или позволю себя убить? — с ноткой грусти проронил «хозяин».

— Меня устроит скорее первый вариант.

— План есть? — многословно спросил Дима.

Я пожала плечами. Пока что, мой план заключался в том, чтобы рассказать ему. Я с предателями не братаюсь и выбрала между двух зол. Если выбирать огонь и лед, я выбрала огонь, Диму. Всепоглощающего меня, но при этом позволяя выбирать что-то самой и быть свободной настолько, насколько можно быть в наших реалиях. Я выбрала человека, который меня по факту не предавал. Я выбрала того, кто меня насиловал, нежели того, кто меня отдал на издевательства, прикрываясь благими намерениями или «великими бизнес идеями». Я выбрала того, кого больше, как я предполагаю изучила. Дима бредет мной, я это понимаю, а вот Шершень убьет меня сразу после того, как я выполню задание. Зуб себе даю, так и будет.

— Значит так… — начал Дима и я навострила уши, принимаясь внимательно слушать.

Наше время

Миша вышел из машины, я вижу это по обуви, видневшейся из-под низа. Я лежала, плотно прижавшись к асфальту и смотрела. Меня окружали мужчины, вооруженные с ног до головы. Конфликт накалялся.

— А ты бабочка, та еще сучка, — выпалил язвительно мой бывший босс.

Я промолчала.

— Ну что, шершень, поговорим? — голос Димы.

Уже такой я бы сказала родной.

Я сегодня и правда делаю доброе дело, избавляю этот мир, точнее помогаю избавиться от такого упыря как Шершень. Даже тепло стало на душе. Его ждет смерть, возможно мучительная, я не знаю, что Дима будет с ним делать, мне по большей части все равно.

— Лебедев Дмитрий, я не смог оценить влияние твоего члена на эту маленькую худенькую вагинку, — мерзко пробормотал Миша.

Меня чуть не вывернуло, я уже хотела возразить, но Дима ответил:

— Не ты ли вчера просил мне отдать ее тебе, поиграться так скажем?

— Я, — не стал отрицать этот биомусор.

Я застыла в надежде, что мне показалось.

— Не ты ли, Михаил, так жаждал вкусить ее? — не останавливался Дима.

Я уже хотела возразить, но оставалась молча лежать на горячем от солнца асфальте.

— Ну дочь как никак, хотел поближе рассмотреть, что же я там с Любкой натворил, — добавил Миша и тут я потерялась окончательно.

Что? Шершень мой отец?