Призрак войны

10

До этого момента у меня ещё сохранялась надежда, что мне удастся оставить за кадром одну деталь сего рассказа, но, увы, я не могу так поступить. Чтобы выглядеть празднично и соответствовать случаю торжественного шествия, я вырядился в клоунский костюм, надетый сверху на мой хладожилет. Только подумайте: белый, пышный, большие манжеты, множество больших, ярких пятен. Вы понимаете теперь, почему я не хотел это упоминать, но раз это доставило столько веселья задержавшим меня полицейским, многое осталось бы необъясненным, если эту деталь опустить.

К счастью, из-за бывшего на мне нейрошлема, мне не был нужен кошмарный парик или грим – в отличие от Сокола или Дзиро. Я не видел, как привели Сокола, но по тому, как в комнату для допросов все входили и входили новые люди, я заключил, что его взяли и в данное время он поёт как птица, куда менее хищная, чем его псевдоним.

Меня допрашивали лично Рейс и Лейквуд и контрастность их нарядов почти сделала мой соответствующим случаю. Рейс был полной форме командующего, чуть-чуть меньше изукрашенной чем всё, надетое на Девлине Стоуне во время своего последнего обращения к Рыцарям. Он-таки помешался на этом, говорю вам. У него было больше медалей, чем у среднестатистической рыбы чешуи и они были ярче, чем выводок экзотических аквариумных гуппи.

Ха, его униформа была ещё более клоунской, чем моя.

Лейквуд, с другой стороны, выглядела сногсшибательно. Она явилась прямо из кабины «Центуриона» и на ней все ещё были облегающие штаны, заправленные в сапоги высотой до колен, и доходившие до её обнаженной талии. Она сбросила хладожилет и на ней остался только облегающий её бюст топ. Сверху она накинула черный шелковый халат, доходивший до середины бедер и завязанный красным поясом. Её темные волосы были собраны в косу, стянутую соответствующей по цвету красной лентой.

Она была бы просто эталоном красоты. Если бы не пламя в её глазах.

Они оба, несмотря на их гнев, выглядели лучше меня. Мой клоунский костюм с меня наполовину содрали, стягивая хладожилет. Полицейские всунули мои руки обратно в рукава – во всяком случае, левую. Мою правую руку пропихнули сквозь шов, которым крепился рукав, так что с меня свисала одна лишняя тряпичная рука. Моя неготовность одеваться с их помощью была расценена как признак сопротивления, поэтому я наполучал немного тумаков и мой левый глаз уже начинал заплывать.

В Рейсе вздымалось негодование.

– Ты действительно думал, что твой жалкий план осуществится?

Я глянул на него мельком.

– Я знаю свои права. Я не обязан отвечать на ваши вопросы.

Человечек увесисто треснул меня тыльной стороной руки, так что моя голова развернулась и я теперь смотрел на леди Лейквуд. Гнев в её глазах рос. Однако до того, как она смогла что-либо сказать, Рейс прошипел мне в ухо:

– Какие права? Из-за твоей выходки объявлено военное положение. Ты – вражеский комбатант и подлежишь суду согласно единому кодексу законов гражданской обороны.

Я поборол желание дернуть головой вправо и ударить его в лицо. Вместо этого я глянул на неё.

– О чем это он толкует?

– Местные законы допускают применение силы в случае объявления чрезвычайного положения, связанного с необходимостью осуществления гражданской обороны. Это включает в себя приостановление действия некоторых гражданских прав. – В её голосе появилась резкость.

– Тем не менее, я бы хотела напомнить вам, командующий Рейс о том, что поскольку именно я задержала подозреваемого, то он является заключенным, находящимся в юрисдикции Республики. Этот допрос – простая любезность с моей стороны, перед тем, как я его заберу.

– Юрисдикция Республики? Меня заберут?

По её губам скользнула улыбка.

– Не воображайте, мистер Донелли, что только из-за выхода из строя сети связи мы окажемся неспособны собрать на вас данные с других миров. Когда вы покидали Акамар вам повезло – ваш след уже остыл. Тем не менее, ваше везение закончилось.

Я посмотрел на Рейса.

– Вы не можете позволить ей меня забрать.

Глава полиции упер свои кулаки в бедра и начал надуваться от важности. Он уловил в моём голосе нотку страха и ринулся на неё как стервятник на мертвечину.

– Не могу? О, мистер Донелли, я не в силах остановить её, если только, – он дал фразе по-виснуть в воздухе на мгновение дольше, чем было на самом деле нужно, – если только ты не дашь мне имя своего босса.

Я должен был думать быстро, потому что у меня были серьезные неприятности. У меня не было так уж много, чтобы ему сдать: мистер Ловкий и его описание. Парик, контактные линзы, флакон средства для быстрого загара и поход в магазин одежды и мистер Ловкий станет совершенно другим человеком. Я могу дать некоторые адреса, но эти места уже будут чистыми или в них нельзя будет найти никаких свидетельств пребывания там Ловкого.

Все было, конечно, сложнее с учётом певшего в данный момент Сокола, исповедовавшегося во всем, начиная с похотливых мыслей насчет своей учительницы в третьем классе. Он был в рядах ПЭФ дольше чем я, но я был поставлен во главе операции. С его точки зрения – которой он не замедлит поделиться с Рейсом – моей задачей было очистить ту ячейку от предателя и затем использовать её в нападении на полицейский участок. Хотя я имел положение, к которому прилагалась вся ответственность, у меня не было информации, которой я должен был обладать.

На самом деле, у меня был не такой уж богатый выбор.

Я посмотрел на него снизу вверх и с готовностью кивнул.

– Его называли мистер Ловкий. Я не знаю, кто он на самом деле. У меня не было возможности связываться с ним. Моей связной с ним была Летисия, она вела грузовой ховер. Классическая система ячеек. Все другие группы, осуществившие остальные нападения были из других ячеек.

Уголки его рта поднялись в хищной усмешке, как занавес в оперном театре.

– Другие нападения?

Мой желудок сжался.

– Да, да, должны были состояться другие нападения, когда вы были бы на трибуне во время парада.

– И где должны были состоятся эти другие нападения?

У меня закружилась голова.

– Я не знаю. Система ячеек. Я был отделен и изолирован от остальных.

– И ты ждешь, что я в это поверю? – резко рявкнул Рейс. – Ты – дурак, Донелли. Вот как обстояли дела: ты был человеком ПЭФ в компании «АРА». В конце концов, ты появился на месяц раньше их, поэтому это ты сливал им информацию и они вели войну против компании. Ты намеревался нанести больший ущерб, но я тебя перехитрил, там на горе. Ты ушёл в подполье, организовал все это маленькое представление, не догадываясь, что мы тебя будем ждать.

– Но… но… – я нахмурился, что было очень больно. Если Рэй и Летисия не были агентами, тогда кто? Дзиро? Единственный раз, когда мы были вне поля зрения друг друга был день, когда мы выбирались за кофе. Возможно, он скрытно просигналил кому-то, но если так, я это пропустил. Но Дзиро был убит во время рейда, и Рейс мог избивать меня из-за смерти одного из своих людей.

– Так я был единственным человеком в ПЭФ, который на тебя не работал?

– Возможно. Я не нанимаю идиотов.

Я потряс головой, потому что многие концы не сходились.

– Мистер Ловкий существует. Спросите Сокола. По приказу Ловкого он участвовал в похищении меня из миссии на улице Акума.

– Мы посмотрим, всплывет ли это имя. Пока что наши источники указывают на тебя, как на главаря организации, Донелли.

– Это неправильно. – Я глянул на Лейквуд. – Ваша охрана заметила меня в том бистро. Они должны были видеть человека, с которым я был. У них есть его голографии. Он тоже состоял в группе. Найдите его и он расскажет вам о Ловком.

Лейквуд отрицательно покачала головой.

– Сегодня утром мы обнаружили тело мужчины, соответствующее этому описанию. Он был избит, но это старые травмы. Кроме того, у него сзади прострелена голова.

Мои кости пронзил озноб. Последним, кого я видел с ним, был Ловкий, следовательно, пристрелил его тоже Ловкий. Если не было других операций и не было других ячеек, значит Ловкий собирался предать нас с самого начала. Он забрал Рэя, дал ему возможность донести в полицию о нашем предполагаемом рейде и о том, что он постарается получить больше информации о других операция, после чего убил его.

Голос Рейса стал очень холоден.

– Установлено, что ты был с ним знаком. Ты вычислил его, как моего человека в ПЭФ, поэтому ты убил его.

– Но если он был вашим человеком, то он должен был докладывать вам о мистере Ловком.

Лейквуд подняла руку, чтобы заставить Рейса замолчать.

– Если вы не возражаете, командующий. – Она взяла рукой меня за волосы, и запрокинула мою голову. – Все получается очень просто. Перед тем, как ты открыто присоединился к своей группе, все твои приказы проходили через Летисию. Мистер Ловкий – псевдоним, принадлежащий фигуре, которая, как казалось, эти приказы отдавала, но насколько следствие смогло установить, всего лишь распределяла деньги и оборудование. Получается, ты тайно сносился с ПЭФ изнутри компании АРА – у нас есть журналы учета пересланных сообщений, где приводятся коды людей, имевших доступ к системам связи. Ты руководил операцией изнутри, используя своего поставщика или одного из его людей, в качестве подставного лица вместо себя и вступил в игру после того, как командующий ликвидировал базу твоих операций. Ваш план был хорош, пока работал, мистер Донелли, но постепенно он развалился сам собой.

Я открыл на мгновение рот, потом снова закрыл. Меня положили в гроб и я своими руками закрыл за собой крышку. Косвенные доказательства могут превратить меня в главаря группы, тогда как вещественные доказательства представляли собой полосу разрушений, ведущую прямо к моей двери. Ловкий мной пожертвовал, получив возможность исчезнуть. Рейс будет утверждать, что он переломил хребет ПЭФ, его начнут воспевать как героя, а после этого Ловкий использует другие ячейки для совершения чего-то ещё и сокрушит Рейса. Моя ячейка и вправду оказалась наживкой в ловушке, но, вместо того, чтобы дать ей сработать против Рейса прямо на месте, они хотели, чтобы его спесь подготовила почву, а затем собирались уничтожить его так, как Лейквуд уничтожила «Копателя».

Я посмотрел вниз, на свои колени в цветастых штанах.

– Вы не задержали грузовой ховер?

– Брошен, но твои люди далеко не уйдут. – Рейс продолжил чванливо расхаживать, после чего махнул рукой освобождающим жестом. – Он ваш, забирайте его. Уберите его отсюда.

– Что? – Я попытался вскочить со стула, но Лейквуд положила руку на моё плечо и вдавила меня обратно. – Мы же договорились, Рейс!

– Ты не дал мне никакой полезной информации, и никогда не дашь.

– Но я тебе нужен. Тебе нужно устроить показательный процесс, я нужен тебе!

Он фыркнул:

– Чепуха. Я позволю леди Лейквуд забрать тебя и подчеркну, что ты – известный террорист, которого не сумели задержать власти Акамара, но который не смог ускользнуть от меня. Я буду долго и громко рыдать по поводу невозможности самому тебя осудить и я поклянусь заполучить тебя обратно, как только на Акамаре с тобой закончат, а это избавит меня от кучи проблем с бюджетом. Судебные процессы дороги, а пресс-конференции – нет.

– Я не отправлюсь на Акамар! – я выдернул плечо из под её руки. – У меня есть права. Я требую их исполнения. Я хочу слушания об экстрадиции!

Рейс захихикал.

– Ты республиканский заключенный. Не в моей юрисдикции.

– Послушай, ты, напыщенная обезьяна, ты так часто превышал свои полномочия, ты можешь сделать это еще раз. Задержи меня здесь.

Его глаза выпучились, а лицо побагровело.

– О, я подвергаюсь такому искушению, но единый кодекс делает меня последней инстанцией в подобных вопросах. И я решаю отклонить все ходатайства о проведении слушаний о возможности запрета экстрадиции. Он ваш миледи, делайте с ним все, что хотите.

– Вы очень любезны, командующий. Я этого не забуду.

Рейс широко улыбнулся.

– Не забудьте напомнить обо мне вашему начальству.

Рейс вымелся из комнаты и через открытую дверь появились охранники Лейквуд, Джек и Джилл. Джек поставил меня на ноги и проверил наручники на моих запястьях. Джилл сковала мои лодыжки прочной метровой цепью. Пила «Марии» с ней бы справилась, но на это потребовалось бы больше времени, чем можно себе представить.

Правда, Лейквуд сделала мне одно одолжение и перед тем как меня спешно потащили в гараж на подземном уровне и затолкали в ховер, подождала, пока Рейс не созовет журналистов на краткую пресс-конференцию. Вела ховер Джилл. Джек сидел рядом со мной, положив свою мясистую правую руку мне на шею. Я восседал посредине сиденья, а леди Лейквуд вжалась в угол. Я чувствовал, что она за мной наблюдает и замечал легкие вздрагивания её головы.

Принадлежность к Республике позволила нам проехать на территорию космопорта и, минуя проверку, на борт посадочного корабля «Вэлиент» класса «Леопард». Будучи одним из самых маленьких типов посадочников, он имел аэродинамическую форму и мог нести четыре боевых меха. Сквозь люки грузового трюма я видел два, которые, как я решил, были «Центурион» и «Блэк Хок».

Джек помог мне выйти из машины, затем оторвал меня от земли и промаршировал со мной по погрузочной аппарели. Джилл загнала машину в грузовой трюм по другой аппарели. Я ожидал, что Джек протолкает меня по узким коридорам в крошечную камеру и прикует там к стене, но вместо этого от отвел меня в довольно большую кают-компанию и усадил в относительно удобное кресло.

Сам он стал рядом с люком, спиной к переборке. Он стоял там, где я едва мог его видеть не поворачивая голову вправо, что я делать не собирался. Он хотел, чтобы я на него поглядел, и я отказывался. Из-за моего заплывшего левого глаза я, однако, не замечал Лейквуд до того момента, пока она не прошла слева от меня и я вздрогнул, загремев цепями.

Джек рассмеялся.

Лейквуд села на краю прямоугольного стола, спиной к переборке, противоположной двери.

Она посмотрела мимо меня.

– Благодарю вас, сержант Гаскин, вы можете идти.

– Как пожелаете, миледи. Хотя он и скован, но он все ещё опасен.

Она медленно кивнула.

– Я буду осторожна.

Я фыркнул.

– Я тоже. Я не скажу ни слова об Акамаре, делайте со мной, что хотите.

– Это я уже слышала. – Дверь за Джеком закрылась и она, оттолкнувшись рукой, встала со стола. – Тем не менее, я думаю, что обладаю ключом, который поможет развязать ваш язык.

И с этими словами она взяла моё лицо в свои руки и запечатлела на моих губах третий по качеству поцелуй, из всех, что я когда либо пробовал.