Проделки Купидона

13

Для ужина Анна подобрала платье-балахон, надежно скрывшее все части ее тела и не имевшее пуговиц.

Губы Алекса невольно тронула улыбка, когда он оглядел ее наряд, но Анна поклялась себе не расслабляться ни на минуту. Она уже сто раз покаялась, что согласилась пойти, словно черт дернул ее за язык. Какая наивность думать, что она сможет одержать верх в этой борьбе! Его приглашение было неким вызовом, и она не могла не принять его. В конце концов, почему она должна прятаться, подобно испуганной мышке?

Но, как оказалось, все эти доводы были хороши только до тех пор, пока ей не пришлось сесть в машину рядом с Алексом.

— У тебя отменный вкус, Анна. Замечательное платье…

Она проигнорировала насмешку в его голосе.

— Куда мы направляемся?

— Положись на мой выбор.

— Вот это я как раз и боюсь сделать.

Он бросил на нее непонятный взгляд, а еще через десять минут притормозил перед зданием, погруженным в полумрак.

— Мы приехали…

— А вы уверены, что мы приехали туда, куда нужно? — испуганно проронила она.

— Уверен. Пойдем…

Анна нехотя последовала за Алексом, но он остановился, подождав ее, и они пошли рядом. Двери перед ними распахнулись неожиданно и бесшумно, и Анна едва не отшатнулась. Идея ужина с Алексом вдруг показалась ей верхом сумасшествия, но, прежде чем она окончательно впала в панику и обратилась в бегство, Алекс осторожно, но крепко взял ее за руку и повлек за собой. Они оказались в огромном, полутемном зале, чьи очертания с трудом угадывались, а потолок терялся в сгущающемся мраке. Анна почти физически ощутила, как темнота мягкими и нежными объятиями охватила ее плечи. Пятна мерцающего приглушенного света, казалось, парили в воздухе; незнакомые запахи слегка вскружили голову; ее слуха едва коснулось журчащее звучание какого-то музыкального инструмента, а Алекс уже увлекал ее дальше. Непонятным образом Анна оказалась за столиком, в середине которого тусклыми туманными бликами переливался светильник, освещая только поверхность стола и выхватывая из полумрака лица сидящих за столом, а из черной небольшой плошки поднималась тоненькая длинная струйка ароматного дыма. Анна выделила запах сандала и мирры, но больше ничего определить не могла. Гибкой тенью около их столика появился некто, и Алекс низким голосом отдал какие-то распоряжения. Анна едва заметила это, приглядываясь к удивительной обстановке. Наконец она различила, что все соседние столики заняты, но ни лиц, ни одежды людей разобрать в полумраке было невозможно. Она повернулась к Алексу.

— Тебе нравится?

— Могу только сказать, что я совсем не удивлена. Стоило ожидать от вас подобного сюрприза.

— Но твоя броня надежно защитит тебя от моих посягательств.

— Если бы я была так же уверена в этом…

Он усмехнулся.

— Уверяю тебя, что ты в абсолютной безопасности…

— …Говорила петуху лисица, — неожиданно буркнула она. — Вы сказали, что это будет деловой ужин.

— Я от своих слов не отказываюсь.

— Наверное, вы первый, кто проводит деловые ужины в подобном месте.

— Всегда требуется что-то новое, чтобы приятно поразить собеседника. В этом заведении есть одно преимущество: акустика здесь такая, что, несмотря на то что столики стоят совсем рядом, соседей не слышно. Выпей немного вина, расслабься…

Анна послушно глотнула из высокого бокала, как по волшебству появившегося на столе. Музыка зазвучала громче, в звучание одного инструмента органично вплелись еще несколько. Мотив был восточный, музыка переливалась, журчала, постанывала, влекла колдовством и недосягаемостью, наполняя ее тело какой-то томностью и слабостью и обволакивая разум. Тень снова проплыла мимо их столика, и на нем появились небольшие глубокие тарелки.

— А вы уверены, что это можно есть?

— Смертельных исходов после посещения этого ресторана статистикой не зафиксировано, — насмешливо отозвался он.

— Но, может, его посетители являются постоянными клиентами местной окружной больницы… — пробурчала она. И тут же добавила: — Здесь такая темень, что я боюсь пронести вилку мимо рта…

Алекс усмехнулся, протянул руку к светильнику и что-то подкрутил. Свет стал гораздо ярче, и, чтобы отвлечься от его освещенного лица, она, напустив на себя нарочито озабоченный вид, стала разглядывать содержимое поставленной перед ней тарелки. Потом подняла глаза на улыбающееся лицо Алекса и решила, что съест что угодно, лишь бы не оказаться в плену его взгляда. Она послушно уткнулась в поставленное перед ней блюдо и попробовала. Вкус оказался так же необычен, как и окружающая обстановка. Анна чувствовала, что взгляд Алекса устремлен на нее, она словно воочию видела легкую улыбку, изогнувшую его губы, и это заставляло гулко биться ее сердце. Она вздохнула, чувствуя, что какое-то странное состояние начинает овладевать ее телом. Она протянула руку и, подхватив бокал с вином, сделала еще несколько глотков. Через пару минут она пожалела об этом, потому что жар в ее теле усилился, даже дышать стало труднее, а голова закружилась. Невольным жестом она прижала ладонь к груди, где тяжелыми толчками билось сердце.

— Как тебя ласково называли в детстве?

— Это тоже относится к нашей работе? — выдавила она, чувствуя усиливающееся головокружение.

— Самым непосредственным образом.

— Я так не думаю. Кажется, вы хотели что-то обсудить.

— Разве?

— Ну, вы же сами назвали этот ужин деловым.

— Ах да… Но у меня вдруг пропало всякое желание говорить о работе. Хочешь потанцевать?

— Нет, спасибо. В следующий раз мне это будет уроком, — пробормотала она.

— Это будет в следующий раз. А зачем сейчас отказываться от представившейся возможности? — С этими словами он поднялся и потянул ее за собой.

Алекс притянул ее в свои объятия. Анна как-то странно ослабела и в своем изнеможении едва не приникла к его груди. Алекс осторожно держал ее в руках, не делая попыток сжать ослабевшее тело. Они медленно двигались под эту колдовскую музыку, и Анна словно плыла по волнам.

— Здесь, наверное, и кальян приносят.

— По желанию. Хочешь попробовать?

— Нет… Мне вдруг стало не очень хорошо… Это, наверное, из-за вина, такой странный вкус…

— Что случилось?

— Мне… нужно в туалет…

— Пойдем, я провожу.

Она уединилась вовремя. Спазм застал ее врасплох. Желудок свернуло так, словно кто-то пытался его выжать, как мокрое белье. Анна рванулась в кабинку, и ее стошнило. Потом она с трудом добрела до раковины, уже не замечая изысканности обстановки. Из зеркала на нее глянуло привидение. Ее лицо было бледно едва ли не до синевы, а на лбу выступили бисеринки пота. Анна умылась и вытерлась бумажным полотенцем. Боль в животе поутихла, но на смену сотрясающим ее спазмам пришла головная боль и слабость.

— С тобой все… — Алекс оборвал себя, едва взглянув на ее лицо.

Очередная волна слабости накрыла ее, Анна ухватилась за стену, но, прежде чем она увенчала список всех произошедших с ней неприятностей падением, Алекс успел поддержать ее. Некоторое время он стоял, просто прижимая ее к себе, а потом совсем неожиданно подхватил на руки и, не слушая беспомощных протестов, вынес на улицу.

— Но мы не можем поступить так, — попыталась протестовать она. — Нужно хотя бы заплатить по счету…

— Все уже сделано…

Она хотела спросить, когда он успел это сделать, но не стала. Он осторожно опустил Анну на переднее сиденье.

— Тебе лучше?

— О, простите, что так получилось, я испортила вам вечер…

— Не стоит извиняться — сам виноват. Сейчас отвезу тебя домой.

— Наверное, это от вина… или от незнакомой пищи. Что-то вроде аллергии…

— Анна, прекрати оправдываться, ты же ни в чем не виновата.

Анна успела даже задремать, пока они ехали до ее дома. Она очнулась от его легкого прикосновения к плечу. Потом Алекс вылез, обошел машину, чтобы открыть перед ней дверцу, и взял за руку, чтобы помочь выбраться из машины. Не успела Анна поблагодарить его за помощь, как он опять подхватил ее на руки и внес в подъезд. От неожиданности она вцепилась в его широкие плечи, а потом бурно запротестовала:

— Мистер Неймен, отпустите меня…

Алекс, не слушая, внес ее в лифт, и только тут она обрела твердую почву под ногами. Ее лицо залил румянец смущения, и она укоризненно посмотрела на него.

— Зачем вы это сделали?

— Считай это некоторым искуплением за причиненные страдания. Твои слова об окружной больнице едва не стали пророческими.

— Надеюсь, до этого не дойдет. Теперь я и сама дойду…

— Хочу убедиться, что ты нормально доберешься до постели.

Эти слова вдруг внесли в ее состояние долю смятения. Она с тревогой взглянула на Алекса.

— Не стоит…

— Все в порядке, Анна, я вовсе не собираюсь набрасываться на тебя.

Она смутилась еще сильнее, но больше не проронила ни слова. Перед своей дверью она помедлила, прежде чем отперла замок. Потом обернулась.

— Большое спасибо, теперь я справлюсь сама.

— Уверена, что с тобой будет все в порядке?

— Абсолютно…

— Я могу быть прекрасной сиделкой на тот случай, если тебе станет плохо, — непринужденно предложил он.

— Мне уже гораздо лучше, — испуганно произнесла она, — так что не думаю, что понадобятся услуги столь искусной сиделки.

Алекс тихо рассмеялся.

— Спокойной ночи, Анна.

— Спокойной ночи, Алекс. И спасибо за чудесный вечер…

Тут она едва не упала, облокотившись на дверь, напрочь забыв, что уже отперла ее. Алекс и тут проявил чудеса реакции, успев подхватить ее и невольно вступив на территорию ее квартиры. Тогда, уже не слушая ее жалкого лепета, он внес ее, поставил посреди комнаты и включил свет.

— Теперь я могу быть спокоен относительно того, что ты не останешься лежать в коридоре, — пояснил он Анне, которая начала дрожать в непонятном ознобе.

В голове все перемешалось, и она никак не могла определиться со своими чувствами. Было что-то противоестественное в его присутствии здесь и в то же время тревожное, будоражащее и… притягательное. Алекс огляделся, и, видимо, увиденное понравилось ему. Потом он повернулся к Анне.

— Мне пора.

— Спасибо за заботу.

— Прощальный поцелуй на ночь…

— Не надо!

Он легко коснулся ее губ своими губами, заглушив ее лепет, а потом сразу же отстранился. Анна осталась стоять с непонятным чувством невыразимой потери в душе и растерянностью на лице. Она никак не могла понять, чего же хочет на самом деле: то ли чтобы он остался и продолжил ее целовать, то ли чтобы немедленно ушел и исчез из ее жизни навсегда… Алекс тоже, казалось, выжидал. Анна прикрыла глаза отяжелевшими веками и произнесла нетвердым голосом:

— До свидания…

— Ты действительно этого хочешь?

— Да.

— Спокойной ночи, Анна.

Она все еще стояла посреди комнаты, когда входная дверь слабым щелчком закрывшегося замка дала понять, что Алекс ушел. Растерянным взглядом она прошлась по комнате, пытаясь обнаружить опору, и, сделав пару шагов, рухнула на диван. Несколько минут Анна просто лежала, уставившись невидящим взглядом в потолок и все еще представляя себе лицо Алекса в тот момент, когда он уходил. Несмотря на свое состояние, она поняла, что ей совсем не понравилось выражение его глаз. Холодное и какое-то любопытствующее. В ту минуту, когда она уже почти потеряла голову, Алекс полностью владел собой и ситуацией. Он просто играл с ней, а Анне такие игры не по зубам.

Ничего, выполнение заказа завершится всего через несколько дней и она будет свободна. Анна поднялась и побрела в ванную, в аптечке нашла абсорбент. Вообще-то следовало промыть желудок, чтобы окончательно избавиться от любых причин его расстройства. Но сейчас она была просто не в силах пройти через это. Поэтому, выпив для полного очищения совести и организма целую упаковку абсорбента, Анна залезла в кровать и провалилась в сон.

Удивительным образом утром она совершенно не ощутила никакого недомогания и даже почти выспалась. Бодрое состояние духа продержалось до самого ланча, и она могла бы рассчитывать на его продолжение, если бы не появление Алекса.

Он с улыбкой оглядел ее с ног до головы и поинтересовался, как она себя чувствует.

— Прекрасно, — ответила она, стараясь отгородиться от его влияния и потерпев фиаско. Она смирилась со своей странной реакцией, которая оставалась неизменной всякий раз, когда она видела Алекса: слабость, дрожь внутри и жар, разливающийся по телу.

— Ты читала утренние газеты?

Она удивленно приподняла брови.

— Нет, мне было не до этого. А что случилось? Обвал на бирже?

— Я и не предполагал, что ты читаешь биржевые сводки. Женщин больше интересуют страницы светской хроники.

— А у вас, видимо, большой опыт по этой части, — бросилась она в наступление, и Алекс поморщился, как от внезапного приступа зубной боли.

— Посмотри… — он сунул ей в руки газету, — Дрейк не теряет даром времени, обольщая красоток. Мисс Невада… очень перспективная модель.

— Не понимаю, с какой стороны это касается меня…

Она всунула газету обратно в руки Алекса. Однако успела заметить, что на фотографии у Доминика усталый, почти болезненный вид, а статья была о каком-то благотворительном концерте. Впрочем, Доминик говорил ей в телефонном разговоре, что у него дела.

— …и чем вызвано ваше беспокойство. Мне не нравится, мистер Неймен, что вы опять взялись за свои игры…

— Значит, рыбка уже сорвалась с крючка?

— Не понимаю, что вы пытаетесь мне втолковать, но все ваши намеки мне абсолютно безразличны…

Алекс снова был холоден и враждебен, она сразу почувствовала это.

— Неужели ты сама отказала ему? Нашла рыбку покрупнее?

— Мои отношения с Домиником касаются только меня и его.

— Он не захотел жениться, а решил сделать тебя своей любовницей? В тот день, когда он разорвал твою одежду…

Эти слова настолько вывели ее из себя, что Анна не смогла сдержаться.

— К вашему сведению, как раз все было наоборот. Доминик предложил мне стать его женой, но я отказалась… — Она тут же испуганно прикрыла рот ладонью, поняв, что сболтнула лишнее.

Он расхохотался, глядя на нее едва ли не с презрением.

— Ты думаешь, я поверю в сказку о том, что Доминик Дрейк сделал тебе предложение, а ты отказала миллионеру, упустила свой шанс? Почему ты не можешь быть честной хотя бы раз?

Щеки ее вспыхнули, и со сжатыми кулаками она двинулась на него, прежде чем осознала комизм положения: он на голову выше ее, не говоря о массе и развороте плеч.

Он тут же отреагировал:

— Собираешься поколотить меня?

— Вроде того. — Она отступила, внутренне испугавшись своего порыва. Тщательно стерев с лица все эмоции, она с великолепно сыгранным равнодушием проронила: — Можете думать все, что вам заблагорассудится…

— Конечно, прекрасный ход. — Его тон был устало-снисходительным, словно он смертельно утомился от ее слов. Она отчетливо видела в его глазах недоверие. А потом он просто повернулся и ушел.