Продираясь сквозь тернии

Глава 2

Гарет

Близилась к концу первая декада нашей учебы в Яльской Академии магии. Второе занятие по боевой магии прошло через день после первого, и мы с Содером ждали его с откровенным страхом, ожидая еще один так называемый «спарринг». В кавычках, поскольку спаррингом наше избиение назвать было нельзя — на первом занятии магистр опрокинул нас магией, которую обычно изучали на старших курсах! Какие у нас были шансы выстоять? Объективно никаких. Как бы мы с американцем не старались.

Помню, вечером того дня, выйдя из лаборатории целителей под сочувствующие взгляды магессы Лауры де Шитке и ее студиозов, мы добрели до нашей комнаты, прятавшейся под крышей здания, и целый час болтали по разговорнику с Самантой и остальными девчонками, жалуясь на тамошнего садиста — магистра Джана де Талина. Выяснилось, что они были наслышаны об этом персонаже. Посочувствовали нам, пожалели и наказали продержаться до летних каникул. По словам Синти, в тот период ее дядюшка рассчитывал нас вернуть в Гардаградскую Академию. Затем Саманта рассказала о стремительных темпах организации агрохолдинга, с моей легкой руки получившего название «РИК», что в расшифровке обозначало «Рога и Копыта», и наше настроение поднялось.

В агрохолдинге мы с Содером имели на двоих всего двадцать процентов — де Лорены, вложившиеся в новую структуру помимо денег обширными земельными угодьями, попросили дополнительные доли. Поскольку остальные участники бизнеса также вкладывались деньгами, и только мы с Содером ничего не внесли, предложив остальным сделать взнос за нас и потом вычесть его из будущих прибылей холдинга, главы торговых домов вежливо попросили уступить десять процентов долей де Лоренам. Или тоже вложиться деньгами. Причем это не касалось самого завода, который должен был перерабатывать мясную продукцию агрохолдинга. Он юридически был выведен в отдельное предприятие.

Дело касалось только земельных угодий под выращивание кормов, животноводческих комплексов и скотобоен. Посовещавшись с Содером, мы согласились на уменьшение долей.

По словам Саманты, торговые дома уже закупили под двадцать тысяч голов крупного рогатого скота и десять тысяч поросят, опустошив рынки сразу четырех королевств и вызвав множество всевозможных слухов. Девчонки посмеялись, сказав, что ни один из них не был правдивым. Торговые дома держали открытие нового участника рынка в строжайшей тайне, и за недостатком информации все почему-то предположили, что знатные рода Тардинского королевства за свой счет решили снабдить продовольствием ту армию, которая должна будет выдвинуться летом на помощь кордам. Да, да, слухи уже превратили наш отряд добровольцев, который навряд ли будет многочисленным, в целую армию. В общем, дела у агрохолдинга развивались стремительно.

Затем одногруппницы попытались обсудить с нами предстоящий летний поход, участницами которого себя видели. Мы с Содером попросили обновить списки желающих, и на этом закруглили разговор, сославшись на усталость.

К счастью, наши страхи относительно магистра Талина не нашли подтверждения. На втором занятии он приступил к разбору наших ошибок, допущенных во время поединка. Их оказалось всего две. Магистр нас даже похвалил, выставив за тот «спарринг» максимальные отметки — по десять баллов.

Мы к тому моменту были наслышаны, что такие отметки являлись у магистра чрезвычайной редкостью, а потому остались довольны.

— Завтра последний день, — выйдя из столовой, довольно потянулся Содер.

— На выходных к Кайлу пойдете? — робко спросил Тиций.

Он и обе наши новые одногруппницы все эти дни всюду ходили с нами. Если точнее, по вечерам, поскольку занятия и сампо у нас тянулись вплоть до самого ужина, и мы автоматически проводили их вместе. После ужина, когда у нас оставалось немного свободного времени, одногруппники показывали нам различные закоулки Академии, в которые, по их словам, никто обычно не заходил.

После второй прогулки у меня возникло серьезное подозрение, что о тех закоулках, особенно расположенных на мансардном этаже, большинство студиозов элементарно не знало. Даже не подозревало! К примеру, в маленький, но очень уютный зал, расположенный в дальнем верхнем углу одного из зданий, можно было попасть только изрядно попетляв по коридорам мансардного этажа. Студиозам просто нечего было в нем делать. Как все эти места стали известны одногруппникам, мы пока не спрашивали.

— Да, — отозвался я. — К нему. Хотите с нами? Уверен, он не будет возражать.

Мое предложение привело одногруппников в смущение.

— Вряд ли он будет рад нас видеть, — скромно улыбнулась Юлия. — Никто из нас с ним не общается.

Я подумал, что в этом она права. Вряд ли сам бы обрадовался, если бы приглашенный гость привел с собой орду малознакомых мне людей.

— Куда сегодня нас поведете? — обратился к ребятам Содер. — Давайте ко второй библиотеке.

Это было поразительно, но за три вечера часовых прогулок мы еще не все обошли.

— Мы вчера там были, — напомнила Явинта. — Лучше к дальним чердакам. Там осталась еще пара мест, которые мы вам не показывали.

Мы с Содером хитро переглянулись.

— Помните ту лестницу в подвал? В дальнем конце библиотеки, — вкрадчиво спросил Содер.

— И? Там же в конце дверь. Она заперта.

На лицах ребят моментально появилось любопытство.

— Не знаю, почему до сих пор никто не заметил, но та дверь не имеет экрана. Я смог запустить поисковое заклинание и выяснил, что внизу самый настоящий лабиринт!

— Ух, ты! — ахнула Юлия. — Я и не знала!

— Никто не знал, — подметил Тиций. — Содер, Гарет, только не говорите, что хотите туда проникнуть!

— Именно, Тиций! — тяжело опустил я руку на плечо пухляша. — Хотим.

— Не, не, не! Даже не думайте, — Тиций мгновенно взволновался и покрылся пятнами. — Не нужно ходить туда, где стоят двери и висят замки!

— Идем, — мы схватили одногруппников за руки и потащили в сторону одного из трех коридоров в дальнем конце холла.

Однако не успели мы сделать и десятка шагов, как нам преградила путь стайка студиозов, вывернувшая из-за рощи декоративных деревьев, имевшихся в центре холла. Именно благодаря им он получил название Лесного.

Среди студиозов я с легким содроганием увидел ту самую троицу девиц, с которыми едва не сцепились наши подружки из Гардаградской Академии. Рыжую вроде зовут Боргильдой де Мюррей, имена остальных я не знал.

— Привет, певцы, — выступил вперед черноволосый паренек, скользнув по нам надменным взглядом.

Одногруппники тихо ойкнули и поспешили спрятаться за нашими спинами.

— Привет, мил человек, — настороженно ответил я, взяв инициативу на себя.

— Всем остальным тоже добрый вечер, — добавил Содер.

Группа студиозов остановилась напротив, взяв нас в полумесяц. Рядом с черноволосым юнцом встала златовласая симпатичная девушка, обладавшая столь же высокомерным взглядом.

— Эй, ты, — глядя мне за спину, она наманекюренным пальчиком поманила кого-то из наших одногруппников. — Не прячься. Иди сюда.

Мимо меня подобно сомнамбуле проплыла Юлия и встала перед златовласой, потупившись в пол.

— Привет, Эдамия.

— Ты сделала, что я просила? — требовательно спросила та.

Юлия молчала. Студиозы созерцали творившиеся действо с насмешливым интересом, а мы с Содером — с нарастающим изумлением, пока не догоняя сути происходившего.

— Не слышу! — вздернула носик Эдамия.

— Нет, — жалобно ответила Юлия. — Эдамия, у меня не было времени. Я переписала только половину конспекта, а потом группы переформировали. Нагрузка сильно возросла. Я учусь до самого ужина.

— Меня не интересуют твои тупые отговорки, — в голосе Эдамии слышалось раздражение. — Я должна сдать конспект во второй день следующей учебной декады. Можешь писать его после ужина до самого отбоя. И после него, между прочим, тоже не запрещаю.

До меня дошло. Оказывается, у Юлии имеются факультативные домашние задания, определяемые ей авторитетными студиозами.

— Толстый! А ты чего за певцами спрятался? — подал голос чернявый. — Стесняешься?

Тиций побрел к Юлии и встал рядом с ней. Тоже виновато повесил гриву.

— Я тоже не успел, Адосий, — упавшим голосом пролепетал он.

— Не успе-е-ел? — брови чернявого поползли вверх. — Тряпка, ты совсем опух? Давно не ощущал моего ботинка, упирающегося в твой копчик?

Первым пришел в себя я. Подойдя к Юлии и Тицию, задвинул их себе за спину. Спустя миг рядом со мной встал Содер, оттеснив одногруппников еще дальше.

— Эй, певцы, вы куда убрали мою Тряпку? — нахмурился Адосий.

Я присмотрелся к отвороту его красной мантии, где имелись едва заметные глазу нашивки, обозначавшие год обучения. Четвертый курс. На мгновение перейдя на истинное зрение, я оценил его ауру, которая оказалась гораздо слабее, чем у меня. Она вполне соответствовала четвертому курсу.

— Он не тряпка, — Содер обвел студиозов угрюмым взглядом.

— Адосий, это что, они вам конспекты пишут? — с нажимом спросил я, глядя чернявому прямо в глаза.

Тот нахмурился еще больше.

— Что-то я не понял, откуда столько наглости во владетелях задрипанных Вольных баронств? Нищих и бесполезных! Певец, тебе слава в голову ударила? Зазвездился? Или мозгов лишило то, что вас назначили руководителями летнего похода к кордам? Вы хоть знаете, с кем разговариваете?

— Знаем. С необразованным быдлом! Наглым и самовлюбленным! Которое, если будет продолжать в том же духе, получит ремнем по заднице!

Студиозы охнули. Глаза Адосия расширились.

— Ты… Ты… — начал заикаться он, от возмущения не находя слов.

— Что ты ноздри раздул? Сдуй обратно! — я схватил его за нос и сдавил.

Студиоз взвизгнул и попытался откинуть мою руку. Однако я его превышал в массе раза в полтора, и у него не было шансов. Я сдавил еще сильнее, и он заверещал.

— Отпусти, козел!!!

— Для тебя я не козел, а господин Плевакус! И говорить нужно, отпустите меня пожалуйста, господин Плевакус! Уяснил?

— Тебя отчислят! А потом переломают ноги и руки! — гнусаво взвыл Адосий.

— Отпустите Адосия! — срывающимся криком потребовала Эдамия.

Остальные студиозы, за исключением Боргильды и ее подруг, с угрожающим видом сделали шаг в нашу сторону. Кто-то даже попробовал формировать атакующие заклинания, но наложенная на здание Академии блокировка не дала этого сделать.

— Пшел вон отсюда! — я с силой оттолкнул Адосия, отчего он сделал несколько заплетающихся шагов назад и упал.

Сразу же вскочил на ноги, держась за посиневший нос, и злобно прошипел:

— Тебе конец, клоун! Тебя скоро отчислят! Вас обоих отчислят! Поверьте мне! А потом мои телохранители переломают вам руки и ноги! И оторвут носы! Даже если ради этого придется поставить на уши все эти вонючие Вольные баронства, в которых вы попытаетесь спрятаться!

Я сделал жест, словно что-то стряхиваю с мантии в районе плеча.

— Хватит плеваться спинным мозгом, Дося, — повернувшись к Содеру, радостно оскалился. — Содер, прикольную я ему погремуху придумал? Он у нас будет не Адосий, а просто Дося!

Со стороны Адосия донеслось рычание. Я с насмешливым видом посмотрел на него, затем скользнул взглядом по его компании. Все, кроме Боргильды и ее подруг, смотрели на нас крайне враждебно. Вполне ожидаемая реакция, и на иною я не рассчитывал. Тут меня больше озадачило поведение Боргильд и Ко. Почему вместо демонстрации неприязни к нашим персонам они имели вполне жизнерадостный и самодовольный вид? Такое впечатление, что радовалась возникшему между нами и их друзьями конфликту. Боргильда, находясь позади остальных студиозов, злорадно смотрела в затылки Адосия и Эдамии.

— Дося, — сосредоточился я на Адосии, — есть такая поговорка, хочешь сделать хорошо, сделай сам. Мне впадлу ломать голову по ее применению к твоим конспектам. Просто запомни ее и заруби себе на носу, что отныне хорошо себе ты будешь делать сам! Усек?

Адосий злобно сверкал глазами, попеременно изничтожая взглядами меня и Содера.

— Готовьтесь к проблемам, придурки! — выкрикнул он и едва ли не бегом скрылся в ближайшем коридоре.

Студиозы, включая Брунгильду с подружками, поспешили за ним. Вскоре шум их шагов стих и в Лесном холле установилась тишина. Я развернулся к одногруппникам, застывшими живыми бледными статуями за нашими спинами.

— Давно они напрягают вас своими конспектами?

— С конца первого курса, — выдавила Юлия. — У нас так принято. Студиозы третьего и четвертого курса просят о помощи студиозов первого в написании конспектов.

— Просят? — фыркнул Содер. — Так только по роже просят!

— Полностью поддерживаю, — согласился я. — После слов этого Адосия у меня осталось одно единственное желание. Всечь ему! Причем с ноги, — тут меня озарила еще одна мысль. — Ребята, а они всех второкурсников так ишачить на себя заставили? Или только вас?

На Юлию и Тиция тяжело было смотреть. Оба имели вид побитых собак.

— Только Юлия, Тиция и еще человек пять с других факультетов, — ответила на мой вопрос Явинта. — Всех тех, у кого за плечами не стоит влиятельная родня, и кто не может отказать.

Я скрипнул зубами.

— Понятно. Ребята возомнили себя крутыми, выбрали в жертвы того, кто не может дать отпор, и принялись их третировать. Так сказать, нашли лохов, кто за них все делать будет.

— А вы не пробовали сопротивляться? — поинтересовался Содер.

Юлия и Тиций виновато пожали плечами.

— Если бы мы начали сопротивляться, то они создали бы нам кучу проблем. Знаете, кто у них родственники? У Адониса сестра матери замужем за сыном заместителя главы Королевской Канцелярии, а Эдамия — племянница герцога де Фердинана, — пухляш пожевал нижнюю губу. — Содер, Гарет, вы зря с ними из-за нас поссорились. Они же вам мстить начнут. Вы, конечно, люди известные. Клуб открыли, песни на кристаллы пишите. Может быть, даже денег в последнее время неплохо на этом заработали. Сам король вам задания дает. Но у вас нет родственников или могущественных покровителей среди высшего света. Уж простите меня за правду, но Вольные баронства не воспринимаются аристократической элитой королевства за ровню.

У меня чесался язык сказать, что есть немало людей, которые открыто встанут на нашей стороне и с которыми родственники Адосияа и Эдамии не станут связываться, но я сдержался. Зачем хвастаться своими знакомствами и связями? Потешить свое самолюбие, глядя на то, как одногруппники будут впечатлены? Так незачем оно мне.

— Ребята, а что о нас вообще тут говорят? Что о нас известно? — задал Содер вопрос, который только-только начал у меня формироваться в голове.

— То, что вы из Вольных баронств, — первой нашлась Юлия. — Также все знают о вашем творчестве, на котором вы сделали неплохие деньги.

— Еще поговаривают про совместное дело с Диди Аткусоном, где вы тоже зарабатываете, — добавила Явинта.

Мы с Содером переглянулись.

— И все? — уточнил Содер. — Про Синюю яму слухи не ходят?

— Кто-то говорил, что вы там отдыхаете, но в Академии не считают, что это правда, — припомнил Тиций. — Все уверены, что ректор не позволил бы вам посещать это заведение. А что, это правда?

Одногруппники вытянули шеи, жадно ожидая нашего ответа.

— Нет, — помотал я головой, чем немало их разочаровал. — Мы там пару раз отдыхали. Бандиты нас не трогали. А еще про какие-нибудь наши дела никто ничего не говорил? Про мануфактуры, например.

— Не-е-ет! — дружно ответили ребята. — А что, у вас мануфактуры есть?

— Нет, но слухи их нам приписывают, — Содер грозно на меня зыркнул.

Я же призадумался. Как интересно получается. О нас тут никто толком ничего не знает. И даже слухов никаких нет. Отсутствие информации по нашим совместным предприятиям с де Лоренами и остальными было объяснимо — знатные семейства хранили в строжайшей тайне наше с Содером участие в общих проектах. Скорее всего боялись, что нас сманят какие-нибудь конкуренты, предложив реализовать очередной наш стартап с выделением в нашу пользу более весомых долей. Если честно, могли не боятся — рисковать нашими устоявшимися взаимоотношениями мы с Содером не собирались.

Странным был информационный вакуум относительно наших связей с Хромым и Сиплым, о которых знала каждая собака в Гардаграде. Столица Восточной провинции, конечно, лежит далеко на периферии и обычно ее новости мало кого интересуют, но не настолько же!

— Содер, Гарет, я пойду, извинюсь за вас, — дернулся Тиций в сторону коридора, в котором скрылись Адонис и его прихвостни.

— Стоять! — схватил я его за плечо. — Даже не вздумай!

— Ребята, я не хочу, чтобы у вас из-за нас были проблемы. Пусть лучше мы дальше будем выполнять их поручения. Лично я воспринимаю их в качестве очередного жизненного испытания, которые только помогает становиться мне крепче.

— Крепче? — возмутился Содер. — Ты совсем с ума сошел, Тиций? О тебя вытирают ноги, и это никогда не сделает тебя крепче! Тиций, найди в себе силы сказать негодяям нет. Сделай первый шаг, и ты поймешь, что многое не так страшно как раз потому, что больше всего пугает.

Тиций задумался.

— Какие глубокие слова, — прошептала Юлия.

— Это не мои слова. Это сказал Луций Сенека.

Я сделал страшные глаза. Зачем он сослался на Сенеку? Опять будем врать, что это очередной пастух из Вольных баронств? Содер смутился. Впрочем, ребята не стали спрашивать, кто это, и я поспешил продолжить:

— Тиций, Юлия, Явинта, вы за нас не беспокойтесь. Мы знаем, как за себя постоять. И за вас тоже! Если еще раз подойдут, сразу говорите нам. Мы разберемся!

— Но… — попробовал возразить Тиций.

— Никаких но! — отрезал Содер. — Поверьте, ничего они нам не сделают. Кишка тонка! А вот мы им подпортить шкуры сможем.

— Это как? — не поняла Юлия.

— Попросим магистра Талина устроить нам учебные поединки конкретно с Адонисом и его дружками. Полагаю, наш двинутый наставник с радостью их организует.

— Да, да, — поддержал я мнение Содера. — Чисто ради того, чтобы посмотреть на нас в поединке с более равными соперниками. Против него самого мы однозначно не тянем.

В это же время

В Водном холле

— Ха, ха, ха и еще раз ХА! — обдав Адосия и Эдамию презрительной усмешкой, Боргильда опустилась на край фонтана и запустила руку в его воды. Рядом присели ее подруги, а остальные студиозы поспешно заняли стоявшую рядом скамейку. На ногах остались только те, кого юная де Мюррей изволила критиковать. — О вас только что вытерли ноги баронеты из нищих Вольных баронств! Я даже не знаю, можно ли упасть ниже.

— Содер и Гарет не нищие, — попробовала защититься Эдамия. — Они хорошо зарабатывают.

Боргильда стрельнула в нее уничижительным взглядом, от которого Эдамия умолкла и насупилась.

— И что? При самом лучшем раскладе они имеют столько же денег, сколько твоя семья имеет с двух-трех имений. Но тут даже не в деньгах дело! Вдумайтесь сами — баронеты из Вольных баронств, обладающие только умом и небольшой долей дешевой известности, вытирают ноги о представителей древнейших родов королевства! А те им сказать ничего не могут… Позор!

Боргильда театрально прикрыла глаза рукой и покачала головой. Ее подруги осуждающе загудели.

— Кто тебе сказал, что они вытерли о меня ноги? — вызывающе вскинул подбородок Адонис. — Просто я не захотел драться в Академии. Сама знаешь, за это могут отчислить. Вот выйдем в выходные за пределы Академии, и тогда я с ними поговорю! Организую им переломанные ноги! А потом буду здесь унижать!

— Я тоже! — вздернула носик Эдамия.

— Посмотрим, — делано вздохнула Боргильда.

Один из сидевших на скамейке студиозов вскинулся.

— Боргильда, а что сделаешь им ты?

Вопрос студиоза — одногруппника вызвал у Боргильды удивление.

— А что я с ними должна делать? Они выступили не против меня, а против них, — указала она на Адосия и Эдамию. — Так что им и разбираться. Если второкурсники откажутся писать для них конспекты, то можно говорить, что авторитета у Адосия и Эдамии больше нет. Даже безродная Юлия не стала их слушаться! Что уж говорить про всех остальных.

— На кону стоит многое, — поддакнула Боргильде подруга. — Если Гарет и Содер возьмут верх, то все, конец Адосию и Эдамии. Они сами будут писать конспекты для более достойных.

Адосий вздрогнул.

— Это для кого, например? — с вызовом воскликнул он.

— Для Гарета, например, — усмехнулась Боргильда. — А Эдамия будет прислуживать Содеру во время обеда.

Эдамия вспыхнула.

— Еще чего!

Боргильда улыбнулась.

— Итак, дамы и господа, в ближайшее время мы увидим, кто будет писать конспекты и выполнять различные мелкие поручения. Содер и Гарет против Адосия и Эдамии! После выходных я буду готова принимать ставки на победу той или иной стороны.

С этими словами де Мюррей встала и покинула холл, оставив студиозов сидеть в раздумьях над ее последней фразой. За ней незамедлительно последовали ее подруги. Едва девушки очутились в Лесном холле, Боргильде тут же был задан вопрос:

— Боргильда, почему ты не предупредила Адосия и Эдамию про дружбу баронетов с Самантой де Лорен и ее подругами?

— Зачем? Какой в этом смысл?

— Но де Лорен вполне может заступиться за…

— Что за чушь? — перебила Боргильда подругу. — Вы всерьез думаете, что наши дорогие подружки будут вмешиваться за своих бывших одногруппников, которых перевели в другую Академию?

Подруги переглянулись.

— Да.

— С чего бы это? Ну, учились они вместе, и дальше что? Бегать за Содером и Гаретом, и выгораживать их в каждой ссоре? А где гарантия, что баронеты не перессорятся со всей Академией? Думаете, де Лорен и компания готовы на ровном месте обрести тут кучу врагов, с которыми им придется выстраивать отношения всю оставшуюся жизнь? С некоторыми они, безусловно, помирятся, но не со всеми. Да и то, у тех, с кем помирятся, осадочек останется. Думаю, у Саманты, Лолы и Синти имеется достаточно мозгов, чтобы не допускать этого.

— А-а-а-а… — протянули подруги.

Боргильда потянулась.

— Ладно. Пойду прогуляюсь, — жестом остановив встрепенувшихся подруг, Боргильда поспешно добавила. — Хочу сегодня вечерний моцион совершить в одиночестве. Мне кое над чем подумать надо.

Поднявшись по лестнице на мансардный этаж, юная де Мюррей вышла на балкон, полной грудью вздохнула морозного вечернего воздуха, и довольно улыбнулась.

— Как хорошо, — прошептала она, прикрыв глаза. — Адосий и Эдамия скоро наживут себе далеко неслабых врагов.

В том, что Гарет и Содер были не столь безобидными, она уже знала давно. По прибытию из Гардаграда Боргильда вышла на советника своего дядюшки и попросила его выяснить про баронетов все возможное. Каково же было ее удивление, когда он через несколько дней выдал ей весь текущий расклад об их связях. Чего там только не было! Совместные дела с несколькими могущественными семействами, уже в ближайшей перспективе сулившие им баснословные деньги, связи со вторым советником Его Величества, тесные взаимоотношения с криминалом…

Да, лично она, Боргильда де Мюррей, вполне могла позволить себе вражду с ними, но делать этого не стала. Зачем? Ради чего? Как говорил дядюшка, у всякого действия должны быть цель. Поэтому подумав, она решила, что будет лучше стравить баронетов с отпрысками некоторых семейств, претендующих на нейтралитет. Рано или поздно эти отпрыски увидят за баронетами мрачные фигуры де Лоренов, де Варангов и остальных, и прибегут за защитой к ней. Разумеется, она им не откажет, и это сделает их обязанными ей, юной де Мюррей. Изящно и тонко!

— Интриги, — губы Боргильды поехали в самодовольной улыбке. — Нужно будет рассказать дядюшке о моих планах. Он будет доволен, как я все провернула!

Спустя две декады

Карибы

Легкий теплый ветерок игриво качал ветви деревьев. Солнце пригревало, лениво пытаясь испарить мириады капель, осевших на траве и листьях. Вдали слышались голоса рабочих, тащивших по дороге очередную порцию камней — во время непродолжительных ливней, случавшегося на Карибах в последнее время каждый день, они дружно работали в каменоломнях, готовя материал для продолжения строительства дорожного полотна. Затем, когда ливень сходил на нет, растаскивали обтесанные камни по площадкам, создавая ресурсный запас.

— Хорошо тут, — с блаженным видом Содер потянул носом ароматный воздух, продолжавший благоухать озоном, к которому добавились сотни дополнительных ароматов тропического леса.

— Соскучились небось? — ухмыльнулся Хромой, небрежно перекинув удочку с одного плеча на другое.

Ведро в его руках, доверху наполненное рыбой, последовало в обратном направлении. Я последовал его примеру, тоже перехватив свое ведро другой рукой. Сколько в нем было рыбы? Не меньше десяти килограмм. И это без учета особо крупных экземпляров, которые в количестве двадцати с лишним хвостов плыли за нами по воздуху. Тут я в очередной раз по достоинству оценил простейшее заклинание левитации, освоенное нами в конце первого курса.

— Соскучились, — признался я. — Сколько мы тут не были? Несколько декад?

— Три декады, — уточнил Сиплый, и сразу же выругался, споткнувшись о коварный выступ, невидимый глазу в сером цвете ровного дорожного полотна. — Задери тебя свинья! Это какой бракодел тут работал??? Найду, руки оторву!

Дорога, по которой мы шли, была полностью завершена и петляла по тропическому лесу от замка до одного из двух крупных озер, имевшихся в относительной доступности. Собственно, на этом озере мы и рыбачили почти весь день, переждав ливень в уютном бревенчатом домике, возведенном на берегу. В этом плане нужно было сказать спасибо Хромому, который выслушал мою идею и благополучно воплотил ее в жизнь, приказав построить на берегу озера самую настоящую базу отдыха. Пятнадцать полноценных домов, со всеми удобствами, с оборудованными зонами барбекю, площадками для игр и обустроенными местами для рыбалки — лучшего отдыха нельзя было представить!

Часть домов на эти выходные уже была занята наиболее достойными подчиненными Хромого, изъявившими желание отдохнуть на природе. Кстати, большинство из них даже не подозревали, что находятся не в своем мире. Люди искренне полагали, что Хромой телепортировал их куда-то на побережье Варлена. Ту его часть, что ближе к экватору.

— Так, а что ты хотел? — улыбнулся я, глядя на подскакивавшего на одной ноге Сиплого. Тот пытался одновременно разгрузить отбитый палец ноги, не расплескав свое полное рыбы ведро, и удержать в руках удочку. — У вас не отдела технического контроля, который следил бы за качеством выполненных работ.

— Что? Как ты сказал? Отдел технического контроля? — зло ощерился Сиплый. — Я сам буду техническим контролем! Если еще один косяк найду, они у меня все дороги перестелят!

— Хорош базлать, Сиплый. Один единственный камень попался, — успокоил своего заместителя Хромой. — Мужики свою работу знают. Хорошо делают. Просто надо кого-то отправить, чтобы прошелся по дорогам и выявил все косяки. Мужики быстро исправят. Содер, Гарет, хотел вас спросить за ваши предприятия.

Я удивленно повернул голову в сторону бандита.

— Так мы же тебе все рассказали. И про два пищевых завода, и про агрохолдинг, и про строящийся завод по выпуску кристаллов, и про студию, и про две швейные мануфактуры с Диди Аткусоном, которые ушлый ательер организовывал в центральных провинциях.

Хромой помотал гривой.

— Про это-то я понял. По заводу с кристаллами и студии не хуже вас ситуацию знаю, — глядя на наши вопросительные физиономии, Хромой усмехнулся. — Вы же со своей стороны Марка там контролировать поставили. Он мне обо всем рассказывает. Даже больше, чем вам.

— Это как? — вздернул брови Содер.

— Например, про проблемы с группой Рамсона и с девчонками Глори.

Глори до поры до времени была стриптизершей. Несколько декад назад она вздумала пропеть при нас одну из песен, и мы поразились, насколько чистым и красивым оказался у нее голос. С той поры мы переквалифицировали ее в певицы, выделив в подтанцовку пару девчонок. Эффект получился бомбический! Марк быстро записал с ней несколько клипов, перемешал их с клипами Рамсона и пустил в запись, образовав вторую партию видеокристаллов.

— А какие там были проблемы? — настороженно уточнил я.

Хромой отмахнулся.

— Уже никаких. Сами все разрулили и устаканили. Просто там зазвездились ребята и девчата. Вразумил их слегонца.

— А-а-а-а… Ясно. Так про какие тогда предприятия у тебя вопрос?

— Про наши общие. То бишь про клубы. В Гардаграде один работает, прибыль приносит большую. Нам всем! — многозначительно подчеркнул Хромой. — По уму надо бы срочно второй открывать. В Яле. Как король нам велел.

Содер громко вздохнул.

— Хромой, у нас реально сейчас напряг со временем, — грустно пояснил он. — Учеба много сил и времени отнимает. Мы сейчас даже после ужина заняты!

— Угу, — печально согласился я. — После той тупой ссоры с местными студиозами мы подошли к ректору. Думали попросить его отпускать нас после ужина в город.

— Что за ссора? — поинтересовался Сиплый.

— Сиплый, у тебя что, память как у рыбы, которую ты тащишь? — рыкнул Хромой. — Парни еще утром рассказали, что пару декад назад с кем-то из яльских студиозов поцапались!

Сиплый на секунду задумался, затем тряхнул головой.

— Все, вспомнил. Туплю! Кстати, хотел еще тогда спросить, помощь нужна?

— Нет, не нужна, — я еще раз перекинул ведро из одной руки в другую. Нужно будет сделать накладки на ручку, которая неприятно пережимала пальцы. — Сами разберемся. Так вот, подошли мы к ректору, а тот нас точно в первый раз увидел. Заявил нам, что совсем про нас забыл, и что нужно с нами срочно начинать занятия по работе с астралом. Посмотрел на наше расписание, не увидел там ни одного окна, и решил уделять нам время после ужина. Через день по одному часу! Представляете?

— Задница, — посочувствовал нам Хромой. — Теперь только на отбой в комнату приползаете?

— Почти.

— Выходит, с клубом в Яле ничего не получится?

— Чувствую, пока нет, — сокрушенно ответил Содер. — После таких будних дней в выходные нам хочется только отдыхать.

— Повезло еще, что с главами торговых домов, у которых периодически вопросы по заводам возникают, удается все решать в учебные дни, — добавил я.

— По разговорным амулетам? — догадался Сиплый.

— Да. Каждый второй день с ними общаемся. Перед отбоем, минут по двадцать.

Дорога перед нами повернула, и в просвете деревьев вдали показался замок. Скоро будем на месте.

— Хромой, а что нам мешает начать самим? — внезапно озвучил интересную мысль Сиплый.

— Это как? Мы же профаны в этом.

— Не совсем, — возразил Сиплый. — Я же, считай, едва ли не вместе с ними «Инферно» делал. Знаю всех причастных. Строителей, художника, которого Гарет дизайнером обозвал, магов-оформителей. Отобрать девок на стриптизерш сумею.

Мы дружно хохотнули.

— В этом я не сомневался, — хлопнул Сиплого по плечу Хромой. — С персоналом ты разберешься. Стриптизерш, барменов, официанток обучат те, кто сейчас у нас в Гардаграде числится. У меня вопрос в другом. Кто задание даст тем же строителям и художнику? Или ты забыл, сколько времени Гарет и Содер вбивали в их тупые бошки, что они желают получить на выходе? А тут кто им объяснять будет? Ты? Или ты хочешь один в один как в Гардаграде сделать?

Сиплый смутился.

— Нет. В Яле по-другому надобно.

— Как надобно? — покосился на него Хромой. — Хотя бы приблизительно представляешь?

Сиплый сник. Я с интересом смотрел за их спором, и с каждым мгновением идея Сиплого мне представлялась все более реалистичной.

— Хромой, а почему бы и нет? — опередил меня Содер, сняв фразу с языка. — Пусть определится с помещением. Только не надо выселять театр, как предложил нам король. Лучше бы где-нибудь на окраине подыскать.

— Поддерживаю, — вклинился я. — Потом подберет людей, организует им обучение в Гардаграде. После того, как утвердим помещение, пригласит к нам строителей и художника, и вместе с ними определимся с концепцией.

Получив поддержку, Сиплый воодушевился.

— Хромой, пусть Содер и Гарет скажут им, что и как нужно делать, а я проконтролирую! Все будит чики-пуки!

— Ладно, — после короткой паузы согласился Хромой. — Занимайся тогда с клубом, а дела передай Корявому.

Сиплый широко улыбнулся.

— Не вопрос! Там тех дело-то немного. Никто в центральных провинциях больше не пытается сопротивляться, так что на мне только один контроль остался.

На Карибах мы отдыхали до вечера, пытаясь в полной мере насладиться местными пляжами, на которых благодаря усилиям наших друзей появились удобные шезлонги и зонтики. Сиплый организовал даже бар, заставив рабочих соорудить большое деревянное строение с прилегающим к нему навесом, позволявшее укрыться во время неожиданно нагрянувших дождей и ветров. Оно было достаточно мощным, чтобы выдерживать штормовую погоду, которая за все время нашего пребывания на острове имела место быть раза три-четыре, но мы с Содером его дополнительно укрепили, наложив два самоподдерживающихся укрепляющих заклинания. Теперь бар способен был выдержать довольно сильные катаклизмы.

В означенный час мы тепло попрощались с друзьями, договорившись встретиться завтра в Яле, и переместились в просторную квартиру, из которой ушли на Карибы. Она была расположена на четвертом, цокольном, этаже большого дома, расположенного в престижном районе столицы, на Судейской улице. Дом имел высокую ограду, круглосуточную охрану, и был с трех сторон окружен небольшим парком, в центре которого имелся живописный пруд.

Поначалу мы думали снимать жилье, выбрав вариант попроще, но когда в первую же прогулку по улицам города вокруг нас образовалась толпа, бессовестно тыкавшая в нашу сторону пальцами, мы моментально изменили свое решение в пользу баснословно дорогого места, где проживали исключительно состоятельные люди и редко появлялись посторонние.

К сожалению, в аренду жилье в таких местах никто не сдавал, и пришлось рассматривать вариант его приобретения в безраздельную собственность. Ознакомившись с ценником, мы ахнули. От сорока до восьмидесяти тысяч золотых за квартиру! Пусть она была триста с лишним квадратных метров, но за такие деньги можно было построить дворец! Тут, кстати, имелись и дворцы, принадлежавшие высшей аристократии королевства. К примеру, по той же Судейской улице, ближе к ее началу, находился шикарный особняк де Варангов, поражавший воображение своей роскошью. Глава этого достойного семейства через Лолу передал нам приглашение гостить все выходные у них, вплоть до самого выпуска. Под нас готовы были выделить несколько помещений и прислугу. Аналогичные приглашения нам сделали Саманта и Кларисса де Санк, семейства которых также обладали дворцами в центре Яля.

Мы всем вежливо отказали, сославшись на желание жить самостоятельно. Не знаю, как главы семейств, но девчонки неподдельно расстроились. В итоге, помыкавшись день и не найдя приемлемых вариантов, мы совсем отчаялись и обратились за помощью к Теодору де Варангу — главе торгового дома де Варангов.

Он нашел нам квартиру за полчаса! Те же самые триста с лишним квадратов, но всего за двадцать пять тысяч. Вежливо уточнил, не помочь ли нам с деньгами. С презренным металлом у нас проблем не возникло — нужную сумму мы взяли из нашего общака с Хромым. Теодор прислал стряпчих из «Эдвард и Ко», и через час мы стали счастливыми обладателями элитного жилья.

Потом выяснилось, что Теодор и сам проживал в этом же доме, занимая весь второй этаж.

— Содер, у нас полчаса! — крикнул я в спину американцу, спешившего в гардеробную.

Из гражданской одежды у нас пока мало что было, поскольку в Гардаграде мы практически не посещали пафосных мест. Предпочитали вежливо избегать всякие мероприятия, посещая только те, что организовывали подруги. В Яле мы решили действовать иначе, рассудив, что будет полезно завести новые знакомства среди молодых аристократов.

Тем более, после летних каникул нас вернут в Гардаград и мы лишимся этой возможности, вновь оказавшись под присмотром подруг, которые с конца прошлого учебного года взялись фильтровать круг нашего общения. Делали они это исключительно в пределах Академии, к нашей радости избавив нас от преследования того же Тина и его толпы. Против наших друзей из Синей ямы они не возражали. Может, не рисковали, понимая, что это вызовет нашу негативную реакцию?

— Я готов, — через несколько минут заплыл в мою комнату Содер, важно поправляя воротник рубашки. — А ты чего копаешься? Эльза рон Врагмор девушка обидчивая. Не простит нам опоздания.

Я засуетился по комнате, заглядывая во все углы. Да где же он?

— Ты кого потерял?

— Носок! — поднял я ступню и продемонстрировал другу голую пятку. — Носок пропал.

— Как пропал? Ты же в носках пришел.

— Я новый ищу. Те вот валяются, — показал я в угол, где лежала темная кучка. — Я в них весь день был. Рыбачил. Теперь они мокрые и не очень приятно пахнут.

В доказательство своих слов, я извлек один и протянул Содеру.

— Сам понюхай.

Содер отшатнулся.

— Ты чего мне свои грязные бумеранги в нос суешь? Поставь их в угол. Пусть там до завтра постоят! Ладно, давай помогу тебе.

Совместные поиски к успеху не привели, и вскоре мы их прекратили. Я почесал затылок.

— Екарный бабай… Нам скоро выходить…

— Куда ты его мог подевать? — обозлился Содер. — В этом мире стиральных машин, которые жрут носки, еще не изобрели! Прачки вручную стирают.

— Я не знаю! — взмолился я. Внезапно в голову пришла идея. — Может, у тебя есть?

— Нет. У меня одна запасная пара была, и я ее использовал. Хочешь, свои старые дам?

— В которых ты день отходил? Глупый, что ли? Не одену я их!

Содер взъерошил пятерней волосы.

— Давай попытаемся магией почистить.

Магией в этом мире одежду не чистили. Даже маги продолжали пользоваться услугами прачек. Существующие бытовые плетения, способные хоть как-то отчистить одежду, были сложными и энергоемкими, и нам их пока не давали.

— Это как?

— Сейчас покажу, — Содер сформировал стандартное бытовое плетение для очистки поверхностей, к которому добавил блок повышения температуры и полноценную нижнюю ступень из облака праха. — Бытовое отделит грязь, прах ее разрушит, а температура просушит носок. Все гениально!

— Хм… — почесал я нос, с любопытством рассматривая получившееся творение. Будь оно человеком, его бы звали чудовищем Франкенштейна. — Думаешь?

— Знаю, — ответственно заявил Содер и активировал заклинание. — Против логики не попрешь!

Магическая конструкция, повинуясь воле создателя, впиталась в мое движимое имущество. Несколько секунд ничего не происходило, а затем… Затем носки исчезли, обратившись щепоткой праха! Не понял. Так и было задумано?

— И? — поднял я глаза на янки. — Где мои бумеранги?

Содер еще раз взъерошил шевелюру. На сей раз нервно.

— Э-э-э…

Подойдя ближе, вплотную, я присмотрелся. На месте моих девайсов лежал тонкодисперсный порошок, который не подлежал восстановлению.

— Ты чего? Превратил мои шузы в пепел? — угрожающе посмотрел я на Содера. — Это и есть твоя логика?

Друг попятился.

— Гарет, ты знаешь про теорию относительности? Тут применили одно, а там сыграло другое…

— Сыграло? У тебя сейчас знаешь, что сыграет? — сжав кулаки, я на шаг приблизился к Содеру.

Он начал отступать к выходу из комнаты.

— Гарет, ты, главное, не кипятись! Я же хотел, как лучше!

— Я не кипячусь! Снимай свои носки, гнида! Можешь только один!

Намечавшуюся ссору прервал стук в дверь.

— Господин Содер! Господин Плевакус! — отчаянный голос администраторши легко преодолел барьер в виде входных дверей и немаленький коридор.

— Что??? — в сердцах крикнул я, не спуская глаз с отступавшего Содера.

— К вам приехали родственники! Отцы, мамы, братья и сестры! Пропускать?

В фойе дома на Судейской улице

Уважаемый барон Груви Плевакус с важным видом прогуливался по фойе первого этажа и время от времени свысока посматривал на замершего около стойки дворецкого, рядом с которым переминались с ноги на ногу дюжие охранники. Все они пытались сохранять невозмутимый вид, но получалось довольно плохо — то один допускал мерзкую полуулыбочку, то второй, то третий. Это заставляло делать барона еще более важный вид. Он скользил глазами по своему семейству, которое вместе с семейством Смэллов рассредоточилось по всему помещению, и громогласно обращался к находившемуся по соседству уважаемому барону Гилберту Смэллу с очередным важным вопросом.

— Господин барон, у меня на днях сразу три коровы отелились. И все бычками! Представляете?

— Не может быть, господин барон! — с апломбом покачал головой старина Гил, тайком оглядывая изысканное и в то же время несомненно богатое убранство комнаты, в которой они находились. — И что же вы будете делать? На продажу в Ширгард в следующем году поведете? Эй!!! Томилия!!!

Возглас, неподобающий тому напыщенному образу, который примеряли на себя оба барона, вырвался у Гилберта неслучайно. Старшая дочь, которой в этом году исполнилось двадцать два года от роду, потянула граблю к прозрачной чаше с конфетами, что стояла на стойке.

— Да, папа? — низким басом промычала Томилия, подпрыгнув от неожиданности.

— Куда свои культяпки тянешь?

— Хотела конфетку взять…

Рядом с девушкой, внешне весьма походившей на Содера, мгновенно появилась ее мама. Она же достопочтенная супруга барона Смэлла.

— Совсем сдурела? Открой бельмеса свои и посмотри вокруг! Как тут все дорого-богато! — напустилась матрона на дочь. — Эти сладости наверняка денег огромных стоят!

— И что? Вон, Херус уже несколько штук взял и слопал. И ничего!

Сердце барона Плевакуса дало сбой.

— Херус! — зло прошипел он. — Ты совсем охренел?

Здоровый детина, умудрявшийся совмещать два дела — с восторгом разглядывать картину и ковыряться в носу, ощутимо вздрогнул.

— А? — он вынул палец из носа, продемонстрировав окружающим немалых размеров зеленую козявку.

Впрочем, находилась она на свежем воздухе недолго, поскольку наследник баронства по привычке ее слизнул, даже не осознав для себя этот факт.

Дворецкий и охранники дружно наморщились:

— Фуууу…

Оба барона нахмурились. Остальные члены двух семейств также выразили свое неодобрение демонстрацией столь неприглядной привычки.

— Папа! Херус опять сопли жрет! — капризно протянула родная сестра Херуса, Тителия.

— Херус, — прорычал глава семейства Плевакусов, уперев в сына пылающий гневом взор.

— Батя, я случайно, — вскинул тот руки в защитном жесте. — У меня чисто механически получилось.

— Механически получилось дорогие сладости жрать? — от барона Плевакуса повеяло неминуемой грозой.

— А-а-а-а!!! — облегченно оскалился Херус. — Я думал ты про козявку…

— Хрен с ней, с козявкой! Она хоть бесплатная! Ты зачем сожрал…

Преисполненную злости речь барона прервал дворецкий, поспешно выдавивший:

— Это бесплатно, дамы и господа! Специально для гостей.

Собравшиеся на челе барона складки моментально разгладились.

— Что? Бесплатно? Так бы сразу и сказал. А то тут, понимаешь ли, у меня чуть сердечная колика не случилась. Эй, семья, чего стоите? Не слышали, бесплатные конфеты раздают! Тителия, что ты вцепилась в эти гобелены? Руки от грязи вытираешь? Брось это дело. Потом их в номерах своего братца сполоснешь. Сейчас беги, угощайся.

— Кавдия, мне несколько штук прихвати, — крикнул барон Смэлл в спину своей благоверной, быстрее всех бросившейся к дармовому угощению.

Дворецкий при виде несущихся на него крупногабаритных человеческих особей побледнел, заметался, и в конце юркнул за спины пятившихся назад охранников.

Толкотня около стойки завершилась полным опустошением стеклянной тары. Массивная деревянная стойка, инкрустированная позолотой, оказалась сдвинута со своего места на несколько сантиметров, хотя еще несколько минут назад дворецкий поклялся бы на свою годовую зарплату в невозможности сего события — помимо собственного веса стойка дополнительно крепилась к полу специальным заклинанием. Увы, но оба фактора уступили натиску двух благородных семейств…

Получив свою законную долю от взятой добычи, бароны продолжили прерванный разговор, сверху вниз поглядывая на растерявшийся персонал.

— Да, думаю бычков на ярмарку в Ширгард, — провозгласил Груви. — Сам знаешь, годовалых бычков по достойной цене скупает эта новая компания… как ее… агр…

— Агро-хол-динг РИК — по слогам выговорил Гил, про себя порадовавшись, что запомнил сложное название.

— Да, да, — солидно кивнул Груви. Интересно, что за идиот выдумал сие слово? И чем этого идиота старые названия не устроили? Обычная ведь ферма с коровниками и свинарниками. Пусть она крупная, но ведь ферма же! Небось какой-нибудь столичный индюк, забывший, как отцы и деды жили. — Энтот агро-хол-динг по два полновесных золотых за голову годовалого бычка. Почитай, шесть золотых едином махом!

— Ого!

Бароны покосились на дворецкого и охранников, и немало расстроились, поняв, что означенная сумма тех не впечатлила.

— Груви, как думаешь, сколько наши сынки выложили за квартиру в этом доме? — на все фойе озвучил вопрос Гилберт.

Он ничего не знал о стоимости квартир в Яле. Помнил, что в Ширгарде, находившимся на расстоянии пятидесяти верст от Вольных баронств, три комнаты в неплохом доме можно было сторговать за пятьдесят золотых. Ровно той же информацией владел и Груви.

— Никак не меньше четырех сотен золотом, — огласил он баснословную сумму, прикинув про себя, сколько могли стоить метры в столице.

В его понимании, за одну квартиру в Яле можно было купить восемь подобных в Ширгарде. Точно не дороже.

— Не меньше четырехсот пятидесяти, — с видом знатока поправил его Гил.

Остальные члены двух семейств притихли, услышав, какими деньгами довелось распоряжаться их сыновьям и братьям.

— Хм… — почесал трехдневную щетину Груви. — Нет, уважаемый Гилберт. Не соглашусь. Скорее четыреста.

— Так давай уточним. Эй! — крикнул барон Смэлл, жестом подзывая дворецкого.

Тот с неохотой подошел.

— Слушаю Вас?

— Сколько в этом доме стоит жилье?

— Какое именно? То, что купили господа Гарет и Содер, занимает правое крыло здания, и по площади в два раза меньше, чем, например, квартира господина де Варанга. Она составляет весь второй этаж.

— Понятно. Давай про ту, что у Гарета с Содером, — шевельнул рукой барон Плевакус.

Дворецкий на секунду прикрыл глаза, вспоминая стоимость, которую давал в объявлении прежний владелец квартиры на мансардном этаже.

— Сорок тысяч.

В фойе установила тишина, в которой звук выпавшей из рук Тителии конфеты прозвучал непомерно громко.

— Сколько? — сдавленно прошептал барон Смэлл, чувствуя, как его дыхание перехватило.

— Сорок тысяч золотых монет, господа бароны, — повторил дворецкий.

Еще несколько мгновений гробового молчания.

— Бать, я не понял, — разорвал ее озадаченный голос Херуса. — Это у нашего Гарета столько бабла? Откуда? Я тоже столько хочу!

— Заткнись, дубина! — рявкнул барон.

— И я хочу! — пискнула Тителия.

— И ты заткнись!

Груви Плевакус пытался уместить в голове озвученную дворецким сумму… и не мог. Это сколько же бычков нужно было продать, чтобы столько заработать? Да все Вольные баронства, вместе с землей и всеми проживающими на ней жителями, включая самих баронов, столько не стоили!

— Правду люди говорили, что у наших парней общие дела с Аткусоном. Гляди, как они хорошо поднялись, — потер руки Гилберт. — А ведь ты не хотел к ним ехать! С трудом тебя убедил их навестить.

— Не хотел, — признал Груви. — Дураком был.

По лестнице раздался стук каблуков. Через секунду показалась горничная, а за ней…

— Гарет!!! — расплылся в улыбке барон Плевакус.

Раскинув объятия, он устремился к своему сыну, который внезапно стал для него самым любимым. Все-таки не зря он его столь ревностно воспитывал. Сколько розг стер о его спину, вколачивая жизненные истины!

— Содер! Сынок! — вслед за Груви устремился к своему отпрыску Гилберт.

Спустя пять минут, когда улеглись все страсти и родственники в полной мере выразили ту безразмерную радость, которую они испытали при встрече, воссоединившиеся семейства поднялись в шикарную квартиру, названную Содером и Гаретом «скромной холостяцкой берлогой».

— Ага, очень скромная лачуга, — прошептала Томилия на ухо Тителии, когда обе девушки остановились перед статуей с фонтаном в центре гостиной. — Небось, как у короля.

— Угу! — с восторгом отозвалась подруга, оглянувшись назад, где вокруг круглого изящного столика расположились в кожаных креслах их отцы и братья. Не все, разумеется. Только Содер и Гарет. Херуса и Прокиса, который приходился Томилии младшим братом, отцы отправили прогуляться по квартире. — Я хочу жить в такой лачуге!

С кухни донесся шум, и через несколько мгновений раздался крик одной из матерей:

— Мальчики! А что у вас с припасами? Ужин хочу приготовить!

— Не надо, ма! — дернулся Гарет. — Мы сейчас вызовем повара, и он нам все приготовит.

На кухне в два голоса охнули.

— Повара? Ну, уж нет! Мы приготовим все сами! — безапелляционный голос матери Содера звенел от возмущения.

— Хорошо, хорошо, — сразу согласился Гарет.

— Лидия, Кавдия, дайте нам поговорить с сыновьями! — возмутился барон Плевакус. — Мы тут только начали обсуждать этот… наш общий… как его?

— Бизнес, — со вздохом подсказал Содер.

— Вот-вот! Обсуждаем общий бизнес! Возьмите и приготовьте.

— Так тут не с чего, — на пороге гостиной появилась супруга барона. — Там у них в холодной коробке один сыр лежал. И еще что-то непонятное. Черви и что-то вроде улиток. Груви, представляешь, какой мерзостью питались наши мальчики в этой столице!

— Черви?

— Они самые. Не переживай, я их выбросила в мусорку. Сыр пришлось тоже. Заплесневел весь. Так что из продуктов тут ничего нет. Хорошо еще, что мы с собой все привезли. Девочки! Доставайте из сумок вареные яйца и копченую курицу. Ужинать будем.

Содер едва слышно простонал:

— Это были креветки и мидии…

— С Карибов, — печально прикрыл глаза Гарет. — Герда их в клубе по золотому за полкило продает.

В этот момент на глаза студиозов попались их старшие братья, ввалившиеся в гостиную из соседней комнаты.

— Херус, — зарычал Гарет. — Ты почему в своих говнодавах по ковру топчешься? Почему ты их не снял? Прокис, тебя это тоже касается!

— А что, нельзя, мелкий? — пренебрежительно отмахнулся Херус, за долгие годы совместного сосуществования с младшим братом привыкший ни во что не ставить его мнение.

Чего его слушать-то? Пинать его нужно, если под ногами крутится. Главное, чтобы матушка этого не заметила.

— Нельзя!

Непреодолимая сила подняла Херуса и буквально вышвырнула из помещения. Спустя мгновение в том же направлении исчез его напарник.

Бароны уважительно переглянулись.

— Мда, сынок, совсем повзрослел ты, — Груви тяжелой дланью хлопнул сына по плечу, отчего тот болезненно поморщился. — Батьку-то, надеюсь, за сапоги костерить не будешь?

Студиозы ничего не ответили. Гилберт подмигнул Груви.

— Ладно уж. Давай снимем обувку. Уважим наших малых, — и первым стянул обувь, обнажив дырявые на пальцах носки.

Гилберт снял свои, продемонстрировав аналогичные проблемы с носками. По гостиной распространился специфический аромат, который произвел на Содера и Гарета поразительный эффект — оба позеленели, поспешно зажав носы.

— Пап, я забыл сказать, что нам нужно идти, — первым не выдержал Гарет.

Он вскочил со своего места и отбежал к дверному проему. Через миг рядом с ним стоял Содер.

— Мы приглашены на вечеринку к одной девушке-аристократке, и нам уже давно пора выходить, — Содер сделал попытку просочиться через дверь, но уткнулся в Херуса.

— Я все снял, — обиженно пробурчал старший брат Гарета. Подняв ногу, продемонстрировал босую ступню. — Вот.

Гарет схватился за горло, позеленев еще больше, а Содер едва сдержал рвотный рефлекс.

— Уйди, падла, — вместе с остатками воздуха выдавил из легких Гарет.

С силой оттолкнув препятствие, Содер вывалился в коридор, где сделал глубокий глоток воздуха. К его несчастью, вдох он совершил над тем местом, где старшие братья небрежно бросили свои стоптанные, битые жизнью и потом ботинки.

— Охррр!!! — булькнуло у него из горла, и в следующий миг Содер лосем понесся в сторону санузла, зажав рот ладонью.

Гарет, лицезревший злоключения друга, проскочил по коридору дальше, и только там, находясь на достаточном удалении, осторожно нюхнул воздух. Убедившись, что он не испорчен жутким смрадом, с наслаждением задышал.

— Эй, с каких это пор вы превратились в изнеженных чистоплюев? — показался в дверях барон Плевакус.

— Сразу видно тлетворное влияние столицы, — с порицанием в голосе поддержал его барон Смэлл.

Со стороны санузла донеслись характерные звуки, испускаемые бедолагой Содером.

— Папа, дядя Гил! — взмолился Гарет. — Я и Содер выжили в Проклятых землях не для того, чтобы вы нас убили этой вонью!

— Вонью? — повел носом Груви. — Не скажи. Чутка попахивает, соглашусь. Но бывало и хуже.

— Хуже? — вынул голову из унитаза Содер. — Сдохшие с лета зеленые мухи сейчас вернутся в виде нежити! Только они способны переносить это ваше «чутка попахивает»!

Бароны грозно переглянулись.

— Ты как с отцом разговариваешь? — Гилбер с угрожающим видом коснулся ремня.

Того самого, которым он когда-то гонял по коровнику юного Содера.

— Все! Хватит! — Гарет с силой ударил кулаком по стене. Его глаза полыхнули такой яростью, что оба барона отступили на шаг. — Слушайте меня сюда, дорогие наши родители и прочие родственники! Сейчас мы с Содером уходим на вечеринку, а когда вернемся, все стадо должно пройти водные процедуры!!! Вам ясно???

— Ты как с отцом… — попытался начать Груви.

В его словах вместо возмущения или негодования звучала растерянность.

— Вот так, папа!!! — рявкнул Гарет. — Беру и разговариваю! Содер!

— Сынок! — со слезами на глазах выбежала из кухни баронесса Плевакус. — Как ты можешь? Совсем огрубел. Отцов и дедов не уважаешь. Может, и на мать кричать начнешь?

— Я еще и виноват, — скрипнул зубами Гарет, подняв глаза к потолку. — Просто отличный вечер, ботинки Херуса мне в ноздрю…

Спустя непродолжительное время

Гарет

— А ты изменился, брат, — несмело похлопал меня по плечу Херус, когда мы вылезли из кареты напротив родовой усадьбы рон Врагмор в элитном пригороде Яля.

Надо понимать, что прибыли мы с опозданием. Пусть незначительным, но легче от этого не становилось — как нам популярно объяснили Саманта и Лола, местные аристократы в любом опоздании видели как минимум умаление собственного достоинства. В Гардаграде к этому относились проще, в Яле — со всей строгостью. Представителей Высшей аристократии с раннего детства учили следить за множеством подобных мелочей.

— Содер, как мы только дали баронесс… нашим мамам уговорить нас взять их с собой? — изрек я при виде большой группы людей, толпившихся перед домом.

При нашем появлении их взгляды обратились в нашу сторону, и в ту же секунду от общей массы отделилась фигурка девушки, в которой мы сразу признали Эльзу.

— Сам не понял, — Содер выразительно взглянул на наших старших братьев.

Можно сказать, нам еще повезло, что сестер не пришлось брать. У них не оказалось с собой нужных нарядов. Отчаянная попытка сподвигнуть нас на посещение модной лавки Аткусона успехом не увенчалась, поскольку та, на наше счастье, к этому времени уже не работала. При этом речи об оплате дорогостоящих нарядов не шло. Все по умолчанию решили, что нам все выдадут бесплатно. Ну, а как иначе, если мы с Содером совладельцы бизнеса Аткусона?

Жаль, что дебильных братьев оставить по той же причине не удалось. Баронессы твердо заявили, что они одеты вполне прилично. Не помогли даже доводы, что эту одежду не мешало бы постирать и подлатать. А еще лучше, выкинуть в топку и купить новую.

— Ух, ты! — восторженно открыл рот Прокис. — Смотрите, какая телочка к нам бежит! Привет!!!

Свой возглас он сопроводил яростными взмахами правой руки. Несколько человек из толпы радостно помахали в ответ.

— Круть! Эй, вы! Мы братья Гарета и Содера!!! — взревел Херус и бронепоездом рванул в сторону дома.

Эльза остановилась на полпути.

— Братья Гарета и Содера! — потряс округу глас Прокиса, ринувшегося следом. — Вы слышали их песни?

Я почувствовал, как мое лицо залила краска.

— За что нам все это?

Содер взъерошил пятерней волосы.

— Даю твою голову на отсечение, что в прошлой жизни ты где-то сильно накосячил.

— Содер, давай свалим отсюда?

— Нет, Гарет. Ты сам знаешь, не свалим. Пойдем. Пора нам в полной мере испить из чаши позора.