Проект Конкуренция

Глава 1

Открыв глаза, я некоторое время смотрел в синее бездонное небо, не понимая где нахожусь и пытаясь вспомнить, как тут очутился. Но голова была пустая, как межзвездное пространство, я даже не мог вспомнить, как меня зовут.

Поблизости раздалась грубая площадная брань без каких-либо литературных изысков, и я повернул голову к источнику звука. В паре метров от меня сидел русоволосый парень, одетый в какую-то хламиду, он крутил головой по сторонам и удивленно комментировал увиденное бессвязными матерными словами. Создавалось впечатление, что этот тип знает только пять простых фраз, которые он проговаривал в строгой последовательности. Чтобы разглядеть, что его так глубоко воодушевило, я тоже сел на пятую точку и огляделся. От открывшейся моему взору картины, мне тоже захотелось выругаться во весь голос. Что же это, черт возьми мать вашу, происходит?

Вокруг меня находилось множество людей, одетых как и я в одинаковые хламиды — это слово первым всплыло в памяти при взгляде на эту одежду, более всего похожую на мешок из-под картошки, у которого в днище проделали дырку для головы, по бокам — прорези для рук, да так и надели сверху на человека. На ногах были кожаные сандалии весьма неказистого вида. Похоже, что все присутствующие пришли в себя одновременно, и теперь кто-то садился, кто-то вставал, осматриваясь по сторонам и выражая в различной форме недоумение по поводу происходящего. Эта разноголосица сливалась в нарастающий гул, не содержащий в себе никакой информации кроме безответных вопросов и недоумения.

Оглядываясь по сторонам, я встретился глазами с коренастым мужиком в возрасте лет тридцати пяти и он сразу же задал вопрос, что называется, в лоб:

— Ты как тут оказался?

— Да как и все, открыл глаза — смотрю лежу…

— Нет, это понятно, — перебил меня случайный собеседник, — А до того?..

Услышав этот вопрос, я вдруг осознал, что доступ к памяти всё же появился. Стоило мне на секунду задуматься, как перед глазами всплыла картинка: колонна БМП идет по ущелью, я сижу на броне, а потом…

— Взрыв! — произнес я, — Саперы, наверное, фугас проглядели…

— Ага! — понимающе кивнул собеседник и ответил на мой непроизнесенный вопрос, — А нас «Градом» накрыло!

Он повернулся к другому пареньку, который прислушивался к нашему диалогу и тот не дожидаясь вопроса, пожав плечами, сказал:

— А я не помню, мы в атаку шли, и вот…

— Понятно, — уверенно кивнул мужик, соглашаясь со своими мыслями, и огласил результат размышлений, — Мы на том свете, и сейчас нас, наверное, сортировать будут — кого в рай взять, а кого в ад отправить!

— Точняк! — согласился ещё один подключившийся к разговору, — Я помню, как у меня ногу оторвало, я потом еще, наверное, минуту трепыхался, пока не помер, а тут вот, — он похлопал себя по бедру и ущипнул свою руку, — Значит, есть она, загробная жизнь!

Со всех сторон посыпались реплики, подтверждающие предположение моего первого собеседника, а я тем временем огляделся ещё раз, изучая окружающий пейзаж, который как-то диссонировал с представлениями о том свете. Все воскресшие находились на каменном дворе, окруженном каменными же стенами и башнями белого цвета в средневековом романском стиле. В одной из стен виднелись закрытые деревянные ворота. Как-то непохоже ни на рай, ни на ад. Да ещё и хламиды эти…

Мои размышления о потустороннем прервались громкими рыданиями — в паре десятков метров от меня, видимо осознав происходящее, забилась в истерике молодая девушка и вслед за ней со всех сторон стали доноситься женские рыдания.

— Эт да, бабы они такие, — веско высказал свою глубокую мысль по этому поводу мой первый собеседник и спросил, снова обращаясь ко мне, — А тебя, кстати, где угораздило?

— В Аргунском ущелье, — коротко ответил я, — И совсем не кстати.

— Это в Чечне что ли? — удивленно переспросил ещё один стоявший рядом парень, — А в каком году?

— В двухтысячном.

— Хм, странно, — задумчиво нахмурился парень, — А я в две тысячи восьмом утонул, вроде бы, хотя может водка паленая была, и я отравился, но точно в восьмом! Это что же получается…

— Ага, — задумчиво согласился я, — Такая вот загогулина получается!

— А меня вообще в две тысячи одиннадцатом током долбануло, на заводе, — произнес ещё один мужик лет тридцати, — Действительно загогулина, пространственно-временная!

— Эй, мертвяки! — раздался невдалеке оптимистичный голос, — А с Перми тут есть кто-то?

— О, земляк! — произнес мой первый собеседник и двинулся в ту сторону, маневрируя между кучкующимися людьми, а я пристроился за ним.

— Так ты что, тоже земляк? — радостно спросил он, заметив мой маневр, — Меня, кстати, Михаилом зовут, позывной — Токарь.

— Данил, Прыгун, я в пермском педе два года учился, а так с Красновишерска.

— Эк тебя угораздило, — сочувственно покачал он головой и похлопал меня по плечу, — Ну ничего, братишка, это уже в прошлом!

Ну да, спасибо, поддержал, утешил!

Подойдя к земляку-оптимисту, который уже беседовал с двумя парнями, мы с ходу включились в разговор, обсуждая, кто где жил, учился, работал, да и как помер. Не обошлось и без предположений о нашей дальнейшей судьбе. Вокруг люди также кучковались по земляческому принципу, потом начали выкрикивать номера воинских частей, услышав один из которых, Михаил быстро исчез в толпе, чему я нисколько не расстроился, так как встретил здесь студента педунивера, который, правда, поступил туда в две тысячи восьмом году — на десять лет лет позже меня — и погиб он в одиннадцатом, получив заточку в печень.

— Я же по-честному, на кулаках их всех троих уложил, а эта падла исподтишка! — сокрушался он, рассказывая о своей последней драке, — Эх, попадись он мне ещё!

— Ну это вряд ли, — слегка остудил я его.

— Ну да, — согласился Сергей, — Хотя… — он задумчиво осмотрелся по сторонам, — Надо пройтись, хорошо посмотреть, ведь есть же Бог! Правда?

— Похоже, что есть, — не стал я отрицать очевидный факт. Теперь уж точно с этим не поспоришь.

— Вот и я о том… — начал говорить Сергей, но его прервал громкий женский голос, раздавшийся сразу со всех сторон.