Проект "Инкуб". Вспомнить всё

Глава 15

— Жалеешь?

Мы неслись по ночному городу в машине-«капле». Уже ничто не напоминало о том, что каких-то полчаса назад с наших обнаженных тел струями стекала вода, заливая салон автомобиля. Ускоренный обогрев салона, запасной комплект одежды для Лауры и я, в частично высушенных джинсах — единственное, что удалось найти после продолжительных поисков в прибрежных кустах осоки.

— Не жалею, — кратко и односложно, не отрывая взгляд от дороги.

Вот и все, сказка закончилась. Романтический порыв чувств остался где-то там на берегу канала, Лаура вновь закрылась от меня. И что там у нее в голове, поди разбери.

Думал ли я, что после крышесносного и самого лучшего в моей жизни секса наши отношения как-то изменятся? Нет, не думал.

Кто такой я, и кто Лаура? Абсурдность таких отношений была очевидна. Это все равно что находиться на первом этаже Кристальной башни и на последнем.

Никакой возможности нам быть вместе я не вижу.

Устало потер переносицу. Этот бесконечно долгий день наконец-то подошел к концу.

— Я доберусь на метро, высади меня у ближайшего оранжевого столба.

— Может передумаешь и все-таки ко мне? — на секунду показалось, что голос Лауры вновь потеплел.

— А смысл? — хмыкнул. — Я твоими усилиями «заряжен» под завязку, поэтому за меня не беспокойся. Единственное, что я до конца не понимаю, как ты собиралась с моей помощью избавляться от зла, мучающего Альтерион?

— Все должно идти как идет. — Я не выдержал и закатил глаза, опять Лаура за старое. — Завтра мы идем в гости к Зои, вечером у меня заседание в Совете, пока отец отсутствует — я за него. Дальше будет видно.

— Ты уверена? Нам обязательно идти завтра к твоей художнице? — честно говоря, это последнее, что мне хотелось делать, но тут же вспомнил про Макса. Точно! Вот завтра с ним и поговорю.

— Кейден, — тяжелый вздох, — просто послушай меня и сделай, как я прошу.

Больше мы не разговаривали и это тяготило. Мы и раньше не были друзьями, а сейчас после всего случившегося, вообще непонятно кем стали друг для друга. Я чувствовал там на канале, что Лауру влечет ко мне, и что она умело притворяется, скрывая истинное отношение. Но ведь я могу ошибаться и это все вызвано моей сутью, особенностью инкубов.

Черт, как же все сложно.

Конечно в квартире Грэга, самого Грэга не оказалось, да я уже его и не ждал. Когда только вошел в дом, понял, как давно я здесь не был. Тут же завалился в кровать, что еще оставалось делать, если ночь на дворе? Сна не было ни в одном глазу, уже по привычке достал планшет, включил и стал изучать карту Альтериона. Все-таки покоя не давали цифры и знаки, выскакивающие при нажатии на определенное здание. Что они означали, скорее всего я никогда об этом не узнаю.

Не заметил, как все же под утро сон сморил меня.

— … это даже не люди в полном понимании этого слова. Это так…экспериментальные образцы.

Холодная сухая рука касается моего плеча, проходит ниже по лопатке. Что-то острое царапает меня, мне неприятно, и я дергаюсь.

Просыпаюсь с полным ощущением того, что этот голос мне слишком знаком. Но все равно я не помню.

На следующий день мы с Лаурой договорились встретиться в десятом секторе рядом с бильярдным клубом Абриколь. Этот сектор был мне хорошо знаком и навевал приятные воспоминания. Казалось, что с момента, как я покинул Заводную Стрекозу прошла целая вечность.

Здесь по-прежнему царила атмосфера веселья, люди приезжали в этот сектор для отдыха и развлечений. Смех, музыка, развешанные повсюду воздушные шары, через каждые несколько метров аппараты со снеками и всякой всячиной. Наверное, мне было завидно, хотелось так же как и всем этим людям просто прийти и отдохнуть после рабочего дня со своей любимой девушкой. Но у меня не было ни работы, ни любимой девушки.

С первым пунктом не складывалось и последнее место я потерял по своей вине. Со вторым пунктом было еще сложнее, та, кто действительно вызывала во мне сильные чувства, к кому тянуло с непреодолимой силой, была недосягаема как самая далекая звезда, а вчерашнее приключение, всего лишь сон…прекрасный сон.

— Специально подошла посмотреть, не ты ли это? Думала глюк какой, — хриплый смешок, — Не ожидала тебя здесь увидеть, Кейд.

По-мальчишески худая фигура загородила мне обзор на пешеходную дорожку. Рубашка в клетку, как обычно завязанная узлом на животе, дырявые джинсы, из которых торчали все еще худые коленки — Стейси совсем не изменилась. Одним порывистым движением, розовая челка была отправлен за ухо, где в мочке уха красовался металлический тоннель.

— Привет, — я правда рад был видеть ее.

— Один? Или..?

— Жду Лауру, — честно сознался я.

— А, ну да. Ну да. Передавай ей привет, — Стейси замолчала, заозиралась по сторонам, будто выискивая кого-то, и неожиданно произнесла: — Знаешь, когда ты ушел, я думала мой мир рухнул, так меня корежило. Но это состояние быстро прошло, настал день, когда я перестала вспоминать тебя. Но секс с тобой, это конечно, комбо. Есть теперь что вспомнить на старости лет, — девушка по обыкновению засунула руки в карманы и перекатилась с пятки на носок. — Ладно, бывай. Заходите с Лаурой в бар, если вдруг.

Развернулась и пошла. А на встречу к ней уже шел, торопился мужчина. В руках он держал два рожка мороженого и с такой теплотой смотрел на даму своего сердца, с какой я никогда бы не посмотрел на Стейси. Все-таки она заслужила свое счастье.

После этой встречи на душе стало легче, наверное, так отпускает груз вины. Словно лопнул воздушный шар, распирающий мою грудную клетку изнутри, и я наконец-то смог сделать глубокий вдох.

— Кейден, я тебя на стоянке жду целых десять минут, — Лаура до невозможности красивая, в строгом деловом костюме, с забранной наверх прической предстала передо мной. — Зои нас заждалась.

— Не вижу никакой проблемы, мы вроде никуда не торопимся, — заметил я.

— Нарушать обещания, как минимум не красиво, к тому же, мне надо успеть на заседание Совета.

Мы вновь сели в серебристую машину-«каплю», в голове ожили воспоминания о вчерашнем дне, плавно перешедшие в ночь. Будто мы и не расставались вовсе.

Лаура не затрагивала тему вспышки своей страсти по отношению ко мне, а я тем более решил не ставить ее в неловкое положение, расспрашивая и задавая никому не нужные вопросы.

Машина неслась по трассе, преодолевая барьеры и оставляя после себя очередной сектор. Мне кажется, я уже привык к этим ощущениям, во всяком случае не вздрагивал и не задерживал воздух, когда происходило пересечение.

Мы подъезжали, я сделал вывод по тому, как изменилась местность. Двухэтажные коттеджи наводнили улицы, аккуратные палисадники и газоны украшали фасады домов. А еще здесь был водоем, очередное ответвление Аргуса — хитро закрученная петля, отчего некоторые дома имели свой собственный выход к воде.

Дом Зои, как не трудно догадаться, имел такой выход. Частный галечный пляж был прекрасным дополнением к природному водному ландшафту.

Модное и современное здание из белого камня с внутренним двориком, смело можно было отнести к произведениям искусства. А выступающая вперед пристройка, из стекла на первом этаже, не давала простора воображению: через прозрачные стены были видны и камин, и уютный диван, и стеллажи с книгами. Обычный прохожий с улицы мог запросто наблюдать, чем занят хозяин, точнее хозяйка этого дома.

Мы с Лаурой подошли достаточно близко, чтобы я смог через стекло различить у полок с книгами фигуру Макса. Он задумчиво перебирал корешки, будучи при этом босиком и в одних спортивных штанах, голый, прокаченный торс поблескивал как после душа. То есть никакого верха на нем не было, ни футболки, ни толстовки, ни-че-го.

«Ну же, повернись», — шепчу про себя.

Будто услышав мой призыв, Макс повернулся в этот момент к нам спиной, а я вцепился взглядом в абсолютно девственную, лишенную всяких шрамов, тату и прочих изъянов спину Максимилиана.

Я непростительно ошибся насчет него.

Принятие этого факта с одной стороны лишало надежды узнать про себя что-то новое, с другой, я отчасти выдохнул, так как интуитивно боялся этого разговора. Мне казалось, что Макс мне мог поведать нечто такое, что лучше бы и не знать, не зря же Лидия так переживала за меня, опасаясь за мою жизнь перед какими-то феминами.

Ощутил нетерпеливый толчок в бок, Лаура уже давила кнопку дверного звонка.

— Проходите, гости дорогие, — Зои настежь распахнула входную дверь и на меня обрушился каскад из запахов благовоний и курительных смесей. Художница встречала нас в длинной до пола шелковой тунике красного цвета, по краям рукавов и подолу которой вилось золотое шитье, а спину украшал рисунок с длинношеими белыми птицами. — Я заварила для нас чай с османтусом, такого вы точно нигде не пробовали, — прищурившись, Зои подмигнула мне.

Мы с Лаурой вошли в просторный холл. Как снаружи, так и внутри помещение было отделано белым камнем и металлом. Несмотря на успокаивающий запах благовоний, здесь было неуютно и веяло холодом, на подкорке сознания вертелась мысль, что этот интерьер мне сильно что-то напоминал. Наверное, так же ощущалось в лабораториях, где меня создали.

Отогнал непрошенные мысли и пристальнее осмотрелся, разглядывая помещение. На одной из стен висели картины, много картин. Вероятно, это и есть творчество Зои. Подошел ближе чтобы рассмотреть одну из них, почему-то она в первую очередь привлекла мое внимание.

Катина была самой большой из всех и вызывала скорее тревожное чувство. Три фаллических символа изображены на ней, и не поймешь, что это вообще, какая-то абстракция. То ли колонны, то ли пики, устремленные своими вершинами в тяжелое грозовое небо, которое изрешечено фиолетовыми и алыми прожилками.

Ощущение борьбы, войны и противостояния…бррр.

— Нравится? — послышался вкрадчивый голос из-за спины, — моя любимая. Она называется «Лингман» — и я понимаю, что слово, сказанное Зоей совершенно мне не понятно, случайный набор дребезжащих звуков, как будто кто-то ударил в металлический диск чем-то тяжелым, и воздух неприятно завибрировал.

Я отошел в сторону, ни близкое нахождение с Зои, ни картина меня не привлекали, скорее наоборот — отталкивали. Нашел глазами Лауру, девушка безмятежно попивала чай в мягком кресле и кажется, чувствовала себя как дома. Это не удивительно, учитывая, что они вместе с Зои давно общаются и дружат.

— А где Макс? Мы его видели с улицы, — только чтобы не стоять истуканом, сказал первое, что пришло в голову.

Зои удивлено приподняла бровь, и развела руками:

— Макса здесь нет, он у себя дома. Тебе показалось, Кейден.

Я пока еще в здравом уме и рассудке, чтобы верить своим глазам, а не этой рыжей стерве. Что-то тут не то.

— Лаура, ты же вместе со мной видела Макса? Как так? Он был у полок с книгами, это был точно он.

Лаура продолжала пить чай, только лишь пожала плечами, мол, какая разница, был — не был.

— Нехорошо, молодой человек подглядывать и следить за чужими окнами, — я не заметил, как Зои в очередной раз подошла ко мне со спины, поэтому вздрогнул. — Или тебя это возбуждает? — совсем рядом с моим ухом тихий смешок. Я дернулся, но Зои положила мне руки на плечи слегка придавив, легкое касание и я почувствовал прикосновение чего-то холодного к коже.

Сразу же беспокойство отпустило меня, мысли потекли вязкой субстанцией, отчего-то хотелось просто подчиниться этой женщине и расслабиться.

— Вот так, мой мальчик. Отдохни, расслабься, силы тебе еще понадобятся. Ох, ну и упрямец же ты оказался, — хохотнула Зои и ущипнула меня за ягодицу, — тем больше потом оказывается темперамента в таких, уж я-то точно знаю. Садись рядом со своей подружкой и выпей чаю, чем облегчишь мне мою работу.

Мое сознание будто запертое в клетке, забилось раненой птицей, требуя освободить его. Словно со стороны наблюдал сам себя — вот я сажусь в кресло, наливаю чай, делаю глоток обжигающей желтоватой жидкости. Она горькая — это все что я воспринимаю, другого вкуса я не чувствую. Мое небо немеет, я хочу заорать, но не могу. При этом мышцы наливаются противоестественной силой, но я не управляю своим телом. Я как будто парализован, моя воля полностью подавлена.

Передо мной сидела Лаура и смотрела в одну точку, глупая, неестественная улыбка не сходила с ее лица. У нее прерывистое дыхание, грудь тяжело вздымалась, и через тонкую блузку просвечивало кружевное белье.

— Сейчас начнется моя любимая часть, — Зои поглаживала мое плечо, словно успокаивая. — Не переживай, тебе понравится. За нее не беспокойся, — кивок в сторону Лауры, — завтра она ни о чем не вспомнит. Ей не привыкать.

И Зои громко рассмеялась. Я же пытался пошевелиться любой из конечностей, но тело абсолютно меня не слушалось.

— Так, голубчики. Теперь дружно встаем и идем за мной, — Зои до меня дотрагивается опять чем-то холодным, но я не могу рассмотреть, что это, так как усилием воли не в состоянии даже повернуть голову. Затем, видимо, то же самое проделывает с Лаурой, прикасаясь к ее открытой шее.

И мы, точнее наши тела, как по команде встают и идут вслед за рыжей стервой. Минуем холл, коридор, еще один, и поднимаемся по лестнице на второй этаж, поворот, дверь. Зои поворачивает замок и открывает ее, отдавая нам с Лаурой приказ первыми пройти внутрь помещения.

Я все еще не понимаю, что происходит. Паника поглощает мой разум, но сделать и противостоять отдаваемым командам, не могу.

— Добро пожаловать в мою обитель и святая святых, кузню моего творчества, где творится прекрасное, — Зои вышла в центр просторного помещения, вскинула руки вверх и покружилась вокруг своей оси, демонстрируя свою художественную мастерскую.

Здесь пахло краской, ядреным растворителем и деревом. И еще здесь были картины. Много картин.

— Кейден, тебе же нравится? Будешь здесь частым гостем первое время, привыкай. Лаура ходит сюда как на работу, она моя любимая модель, — Зои прыснула в кулак, смеясь над своей же шуткой и сдернула с подрамника хламиду, закрывающую его.

Под тканью находилось полотно, написанное красками. На нем изображенная пара сливается в экстазе, мое сознание отказывалось воспринимать увиденное, оно орало, что это просто рисунок и такое невозможно — обнаженная и распластанная, с лицом полным страсти Лаура, над которой возвышается мужская фигура, в четко очерченном профиле я различаю лицо….Максимилиана.

Я не хотел видеть этот ужас! Меня корежило и выворачивало. Я бился словно в силках и не мог пошевелить и пальцем.

Мой мозг взрывался. Что сейчас чувствовала Лаура? Но я настолько беспомощен, что не в состоянии даже оглянуться на нее, проверить как она, не то что помочь.

— Хороша? — любуясь своим «шедевром» Зои подошла к следующей картине и развернула ее, показывая мне. — Я же говорила, что пишу цикл эскизов «Лики любви»? Лаура — главная героиня моего проекта.

На второй картине опять изображена пара. В чертах девушки легко было угадать Лауру. Всего лишь грифельный набросок, где откровенная поза «главной героини» демонстрирует все несомненные прелести, которыми наделила ее природа. Рядом с ней мужчина, стоящий на коленях, разводит в разные стороны длинные ноги Лауры, будто бы любуясь увиденным. Несложно догадаться, что последует за это сценой. Но у мужчины на этом эскизе нет лица, нечетко прорисованы контуры тела.

— Видишь, Кейден, мне нужна живая натура, постановка! Чтобы все было реалистично. Сегодня поработаем над этим эскизом, — сумасшедшая, теперь я был в этом уверен, художница закусила губу задумавшись. — Или можно сегодня попробовать такой вариант, как тебе?

На новом полотне изображенная девушка стояла на четвереньках, ее лицо искажено похотью и желанием. Сзади нее возвышалась мужская фигура, видно как его сильные руки впившиеся в ягодицы девушки, тянут их на себя. Его лицо при этом опять нечеткое, как будто смазанное.

И в какую бы из картин, которых было здесь великое множество, не упирался мой взгляд, на каждой — на каждой из них была изображена обнаженная Лаура, одна или с таким же обнаженным мужчиной.

Это была не та девушка, которую я помнил по семнадцатому сектору, которая помогала нищим, а заодно и мне. Это не та Лаура, которая спасла меня от истощения, привезя к себе домой и уложив в кровать. И даже не та Лаура, которую я ласкал, и которая со всей страстью отдавалась мне в водах канала Аргуса. Это был кто-то другой, совершенно мне не знакомый.

Зои переходила от одной картины к другой любовно их поглаживая, как мать ласкает своего прилежного ребенка.

— Ты, конечно, переживаешь за то, получится ли у тебя как на эскизе? — легкий порыв ветра донес удушливый запах благовоний, исходящий от туники Зои, но я даже не смог поморщиться. — Не стоит беспокоиться, мой дорогой. Лаура красивая девушка, хотеть и желать ее — нормально. Но я на всякий случай побеспокоилась об этом заранее, и напоила вас чаем, — раздался хриплый смешок. — Ни о каком османтусе в нем и речи быть не могло, он не растет в Альтерионе. Но я добавила пару волшебных капель проверенного средства, сама иногда им балуюсь для остроты ощущений. Так что, — подошла ко мне Зои и выставила указательный палец перед носом, — не вздумай меня упрекать, никто вас травить не собирается, все проверено на себе. Это средство лишь для вашего обоюдного удовольствия. И моего… возможно. Как знать, как знать.

Широкие рукава туники красными веерами взметнулись вверх, неожиданный хлопок в ладоши разрезал гулкое пространство мастерской. Вздрогнуть бы, но мое тело мне совсем не подчинялось.

— Как сказал давно один умный человек: время — деньги. Поэтому, не будем мешкать, дорогие мои. Пси-заряд продержится на вас всего пару часов, потом я вас отпущу. Сморите-ка, что я специально приготовила для вас.

Зои подошла к стеллажу, сплошь уставленному баночками и тюбиками с красками, выдвинула нижний ящик и достала оттуда нечто похожее на плед или покрывало рыжего цвета с черными полосками и белой каймой по краю.

— Это шкура последнего уссурийского тигра, давно исчезнувшего вида животного оттуда, откуда я родом. — Зоина на полу расправила шкуру и я смог различить лапы и хвост животного. — Приобрела совсем недавно за бешеные деньги на аукционе Сотбис. Шкура этого тигрули еще никем не опробована, специально хранила ее для эффектных декораций. Как вы смотрите на то, чтобы заняться любовью на шкуре тигра? Ах да, вас никто не спрашивает об этом.

Зои звонко рассмеялась, и этот смех был смехом безумной и одержимой извращенными сексуальными фантазиями женщины.

— Раздевайтесь, мои дорогие, и шагом марш прямиком сюда, — носком домашних туфель Зои указала на шкуру, которая уже была разложена на полу в центре мастерской.

Мои руки непроизвольно начали расстегивать брюки, следующими в ход пошли пуговицы на рубашке. Я, как чертов джентльмен заявился сюда при полном параде, чтобы произвести впечатление на Лауру. Но ей самой было точно не до меня. Боковым зрением видел, как с нее уже слетела шелковая блузка, был отброшен в сторону кружевной лифчик, и последнее, что упало на пол такие же, в тон бюстгальтеру — кружевные трусики.

При ином раскладе и других обстоятельствах я бы не упустил возможности использовать такой пикантный момент, но с ужасающей действительностью, я только сейчас начал понимать, что задумала рыжая тварь.

Лаура расположилась на шкуре, приняв провокационную позу, мои ноги следом привели меня к этому же месту, и я встал возле девушки.

Все во мне бунтовало, противясь выполнять чужие приказы, но по-прежнему я не мог противостоять командам безумной художницы. Сознание рвалось в клочья, видеть со стороны себя и Лауру, все понимать и испытывать полную беспомощность — можно ли представить что-то хуже этого?

Тем временем Зои искала лучший ракурс и позу для своего «шедевра», все это она проговаривала вслух рассуждая, пока вдруг не замерла за моей спиной.

— Так, так. Как интересно, значит одна потеряшка нашлась.

И тут у меня в голове что-то щелкнуло. Я мог не слышать цокота каблуков по мраморному полу, но это царапающее прикосновение к моей коже, этот голос, все разом сложилось…

— это даже не люди в полном понимании этого слова. Это так…экспериментальные образцы.

Холодная сухая рука касается моего плеча, проходит ниже по лопатке. Что-то острое царапает меня, мне неприятно, и я дергаюсь.

Это невозможно! Но, кажется, что именно Зои мелькала в моих скудных воспоминаниях о Паноктикуме. Я внутренне напрягся, но почувствовал, как напряглось не только мое сознание, но и еще та часть тела, которая моментально привела в восторг Зои.

— Капельки-то действуют! Тем лучше, но сначала дай я тебе рассмотрю. Поверить не могу, — Зои еще раз дотронулась до моей левой лопатки, где находился идентификат. — Знаешь, а я ведь помню тебя. Надо же, сто шестьдесят четыре! Тебя так яростно отстаивала Лидия, я как знала, что именно она приложила руку к твоему внезапному исчезновению. А фемины не прощают предательство.

Фемины…

Это слово именно сейчас как никогда стало плотным и осязаемым, казалось, его можно было потрогать. Только что оно приобрело для меня явный смысл. Разом вспомнились рассказы Грэга и Лидии об этих недоженщинах. И было так странно осознавать себя, стоящим голым посреди помещения заваленного красками, холстами и прочей ветошью, рядом со шкурой последнего тигра, на которой в агонии извивалась Лаура под воздействием особого вещества, очевидно так же ожидая моего вторжения в ее прекрасное тело.

Это было бы смешно или волнующе, если бы не было так пугающе жутко и отвратительно.

Страшно за Лауру. За себя. За всех тех, чьим сознанием управляет и управляла когда-либо Зои Войтич.

Что, черт возьми, в голове этой одержимой и безумной…фемины? И как ей удается до сих пор подчинять своей воле наши тела?