Проект "Инкуб". Вспомнить всё

Глава 5

Парк, в который внезапно меня повела Стейси назывался «Парадокс». Он представлял собой огромную территорию, нашпигованную различными аттракционами, необычными смотровыми площадками и тематическими развлекательными павильонами. Буйство красок, зелени и экзотических растений добавляли этому месту особую пикантность, даря яркие и незабываемые впечатления посетителям.

В центре парка возвышалось гигантское колесо обозрений. Его верхние кабинки, казалось, доставали до неба, то и дело скрываясь в нижних слоях облаков. Представляю какой шикарный вид открывается сверху!

— Альтерион как на ладони. Виден каждый сектор и его границы, даже Кристальную башню видно, прикинь. — Словно прочитав мои мысли, заметила Стейси. — Но сегодня туда не пойдем, даже не проси.

— И не буду, — усмехнулся я. — Но все-таки, почему?

— Боюсь высоты. Одного раза хватило, потом блевала в кустах. Не хочу больше.

— А что за Кристальная башня, первый раз слышу.

— Это самый центр Альтериона, на самом деле обычный небоскреб. Там заседает Совет, канцлер и всякие богатые и влиятельные дядьки. А Кристальная, потому что на крыше установлен большой кристалл. Ты заметил, что в этом секторе погода преимущественно ясная и солнечная?

Я кивнул. Да, заметил.

В тот день когда я очнулся в семнадцатом секторе лил дождь. Здесь же в десятом его не то что не было, даже погода была другой — каждый день светило солнце и было сравнительно тепло.

— Ну так вот, чем дальше сектор от Кристальной башни, тем суровее климат и погодные условия. В крайних секторах дождь льет беспрестанно, даже выпадает снег, не говоря уж о порывистом ветре. Бррр, — Стейси передернула плечами, — в общем погодка еще та. В Центральном секторе — умеренная жара, солнце каждый день, одним словом — кайф.

— Интересно. Думаешь это как-то связано с Кристальной башней? — поинтересовался я.

— Да это и не секрет. Об этом все знают. Что-то там связано с проникающими лучами и преломлением их на солнце. Оттого и погода такая разная, — вдруг Стейси переключила свое внимание и чем-то явно заинтересовавшись, опять повела меня в неизвестном направлении. — Сейчас кое-что покажу, тебе понравится.

Моя спутница сегодня была в легких шортах, подчеркивающих ее стройные худые ноги и в ярко-розовом пуловере крупной вязки, точь-в-точь повторяющий цвет ее волос. Сегодня потерять Стейси из виду при всем желании вряд ли получится.

Для меня же она подобрала максимально непримечательное, безликое серое поло и черные джинсы к нему. Сославшись на то, чтобы не привлекать лишний раз внимание, особенно, у противоположного пола. Да я не в претензии, действительно, ни к чему.

Наконец мы пришли, судя по всему туда, куда нужно. Стейси остановилась у электронного автомата. Это был обычный металлический короб с человеческий рост. На уровне глаз — углубление. Около него уже стояла пара молодых людей, один из них приложил электронную денежную карту к автомату.

— Смотри, что сейчас будет, — на ухо шепнула Стейси.

После оплаты странного аттракциона, молодой человек — а им был парень, примерно моего возраста (хах, знать бы еще свой!), встал напротив короба и из выемки для глаз вырвался голубоватый луч света. Сначала он осветил лицо парня, задержавшись на его глазах, затем прошелся по фигуре с головы до ног, словно щупая и изучая его. После чего исчез и через секунду-другую прямо из воздуха материализовался второй такой же парень, точнее его полная копия.

— Это материальная голограмма. То есть твоя копия, материальный слепок — его можно потрогать, понюхать, — хохотнула Стейси, — и даже поговорить. Поверь, совпадение настолько точное, что отличить от оригинала невозможно.

Я рассматривал двух парней: настоящего и его копию. Они что-то говорили друг другу, улыбались. Оригинал, то есть настоящий парень похлопал свою копию по плечу, тот в свою очередь щелкнул своего создателя по носу. Думаю, что в шутку. Со стороны посмотреть, как будто два друга давно не виделись.

— И смысл этой штуковины? В чем прикол? — я действительно не мог понять.

— Ну…ты как бы смотришь на себя со стороны, — ответила девушка. — Вот он — ты. Говори все, что хочешь, пожелай себе удачи или не знаю, еще чего-нибудь. На все про все у тебя пять минут, по истечении этого времени голограмм распадется в воздухе. Мне кажется, это прикольным. Не хочешь попробовать?

Я отрицательно мотнул головой. Возможно, я чего-то не понимаю.

Мы продолжили путь дальше, попутно останавливаясь у вертушки-тошнилки — так назвала ее Стейси. Ей очень нравилось раскручиваться на такой штуковине и потом крутиться вокруг своей оси с немыслимой скоростью. Стейси визжала от получаемых эмоций, как маленький ребенок.

Остановились и прокатились по веревочной дороге, протянутой от одного павильона к другому. Прицепив нас специальными карабинами и обмотав страховочными тросами, работник аттракциона столкнул нас друг за другом с крыши здания. Стейси опять визжала и кричала. Да, я запомнил, что она боится высоты. Но здесь было совсем невысоко.

Зарядившись эмоциями на полную, мы подошли к павильону «Зеркало Души». Стейси опять же сказала, что это нужно увидеть своими глазами.

— В общем смотри, внутри павильон зеркальный. Считается, что, зайдя туда, ты увидишь истинную суть себя, свой внутренний мир, эго. То есть свою душу, — Стейси задумчиво покусала нижнюю губу. — Лично я вижу всегда одно и тоже.

— И что же? — поинтересовался я.

— А ты не догадаешься сам? — хитро на меня посмотрела. — Ну подумай, это легко.

— Хм, возможно, трахающихся розовых кроликов?

Я тут же получил шутливый хук справа и услышал хрипловатый смех Стейси:

— Да какие кролики, Кейден? Стрекоза! Много парящих золотых стрекоз — это моя суть, душа.

Девушка раскинула руки в разные стороны и покружилась вокруг себя, изображая стрекозу. И правда, как я не догадался. Стейси — быстрая, легкая, яркая… Но, кажется, мне не стоит забывать о том, что стрекозы — хищники и ловят свою добычу налету.

— Как зеркало может увидеть чью-то душу? — я все еще рассуждал вслух, когда моя спутница затолкала меня внутрь павильона.

— А вот об этом ты мне и расскажешь, — услышал напоследок ее напутственные слова.

Сначала я ослеп. Повсюду был белый свет и чувство, что я уже видел когда-то подобное. В голове всплыло воспоминание о зеркальном лифте. Множество отражений меня смотрело со стен павильона. Стало не по себе, вздрогнул. Тут же картинка поплыла, и я увидел нечто странное.

Округлое помещение в центре с открытой площадкой, похожей на сцену в «Заводной Стрекозе». В изогнутых по кругу стенах располагалось множество ниш, будто соты в улье. Я пытался приглядеться, что в этих нишах находится, но изображение стало увеличиваться, приближая крупным планом одну из «сот». В этой нише оказался человек, стоящий спиной ко мне… полностью обнаженный. Им был темноволосый мужчина, хорошо сложенный, с развитой мускулатурой. У него были достаточно широкие плечи, узкий таз и крепкие ягодицы. Если бы я был женщиной, то вероятно, считал бы такую фигуру эталоном. Но я не женщина и не западаю на мужиков, особенно голых.

От тела этого мужчины отходило множество трубок, каких-то датчиков, фигура была неподвижной. Изображение приблизилось еще, и я смог разглядеть, что на спине неизвестного мне мужчины виднеется какой-то рисунок. На левой лопатке — штрих-код и надпись: «П» 164. Что-то знакомое.

Внезапно мужчина повернул голову. Его глаза излучали фиолетовый свет.

Мать вашу, это был я! Этот голый мужик со светящимися глазами и трубками, торчащими чуть ли не из зад… из всех доступных мест, был я!

И когда я это понял и осознал, изображение в зеркалах исчезло. В помещении, где я находился стало темно. А у меня в голове всплыло до боли знакомое слово, значение которого я силился вспомнить: «Паноктикум».

— Эй, ты там жив? Кейден, выходи давай! — словно с другого конца света услышал далекий голос Стейси.

Вышел из павильона на негнущихся ногах. И как это все понимать?

— Ну, рассказывай! Что ты увидел? — Стейси вилась вокруг меня, аж пританцовывая от нетерпения.

Не знал, что ей ответить, в голове еще стояла картинка голого меня со светящимися глазами.

— Я увидел себя самого. Но как бы со стороны, еле узнал.

— Да ну, Кейден. Это не интересно, — разочарованно протянула Стейси. — Может ты что-то напутал? Ну сам подумай, твоя душа — ты сам? Глупость какая.

Стейси привычным жестом хлопнула себя по карманам шорт и достала оттуда пачку сигарет. Пачка показалась мне очень знакомой, хоть я и не курю, но… Быстрым жестом выхватил из рук девушки белую упаковку с красным флажком.

— Откуда ты это взяла? — накинулся на Стейси.

— Ой, да брось. Обнаружила у тебя в куртке. Ты же ни разу не вспомнил про нее и курящим я тебя не видела, а значит и сигареты тебе не нужны. К тому же я ни разу не встречала такого курева в Альтерионе, что-то новенькое. Вот и захотелось попробовать.

Девушка подожгла сигарету, которую все-таки успела вытащить из пачки и затянулась.

— Крепкие какие, — в воздухе растворилась струя выпущенного сизого дыма.

Я же рассматривал пачку, крутил со всех сторон. Как я мог забыть про нее опять? Вспоминаю и забываю. Это что-то ненормальное.

Вот и надпись на боковине, почти стерлась, но еще вполне различима: «Альтерион 20-38-7» Цифры? Опять цифры. Но, что они означают?

— Слушай, как считаешь, — обратился к спутнице, — эта надпись может что-то означать? Шифр какой-то…

Стейси глянула на пачку, которую я специально подсунул ей под нос, прищурила один глаз и с видом эксперта заявила:

— Что-то точно да означает. Я видела эту надпись и тоже задавалась вопросом. Может ты прав и это какой-то шифр к банковской ячейке, — хмыкнула и вновь затянулась, — может номер коммуникатора. Я не знаю, — Стейси пожала плечами. — Обрати внимание еще на марку сигарет, я не могу ее прочитать. «Ма» — и дальше какая-то белиберда из незнакомых знаков. Говорю же, в Альтерионе таких нет. Хотя на вкус самые обычные, только крепкие.

Что-то много непонятных цифр стало окружать меня в последнее время. Моя татуировка на спине «П» 164, теперь это. Как мне во всем этом разобраться? Вроде бы вот они зацепки, но откуда начинать искать? Отчего отталкиваться? Что-то знает Лаура, но «мне знать не положено». Ух, как бесит!

Почувствовал ощутимый толчок в бок, вырвавший меня из раздумий.

— Пошли перекусим, что-то я проголодалась, — Стейси докурив сигарету и засунув руки в карманы, выжидающе смотрела не меня.

Я уже давно понял и принял как данность, что со мной что-то не так. Я необычный. Пища мне не требовалась, я мог спокойно обходиться без нее. Я не чувствовал вкус, не воспринимал его. Организм не отторгал, но ни пользы, ни удовольствия не было никакого. При Стейси я только делал видимость, что ем. Но на самом деле каждый раз это была фикция, постановка лишь для того, чтобы она не догадалась. Странно ли это? Безусловно. Но одной странностью больше, другой меньше. Мне, видимо, не привыкать.

А еще из головы не выходили слова Лауры, брошенные вскользь про то, что я питаюсь влечением противоположного пола, которое сам же и вызываю. Бред конечно, но чем чаще я об этом думаю, тем все меньше мне это кажется невероятным. То ощущение не забыть. И после произошедшего, подразумевая интимную близость, я чувствую себя просто великолепно, полным сил и как будто…сытым. И это не то что странно, об этом никто не должен знать!

На открытой террасе закусочной «Крюшон» были заняты все столики. Люди теснились на небольшом клочке участка, желая сидеть не в душном помещении, а созерцать природу и красивые виды парка. А посмотреть было на что. Стайки разноперых-разноголосых птиц кружили в ветвях реликтового дерева, который своей пышной кроной создавал видимость навеса над террасой закусочной. Здесь ощущалась прохлада, и это место служило своего рода укрытием от палящих солнечных лучей.

— Вот так всегда, — обреченно вздохнула Стейси. — В этом месте вечно какой-то аншлаг, что не сесть.

Я еще раз окинул взглядом близко стоящие друг к другу столики и случайно выхватил взглядом знакомый цвет волос. Да, это смешно, но именно эту девушку я узнаю из тысячи только по одному оттенку волос. Даже если она сидит ко мне спиной, даже если на ней шелковое воздушное платье вместо мешковатой куртки и широких камуфляжных штанов, даже если…

Лаура, будто почувствовав на себе мой взгляд, оглянулась. Помахала нам рукой, очевидно приглашая за столик. Она была не одна, напротив нее сидела элегантно одетая женщина. Я бы подумал, что это мать Лауры, так как она подходила внешне по возрасту, но у этой дамы был огненно-рыжий цвет волос, молочно-белая кожа и россыпь веснушек, которые были видны даже издалека. Никакого сходства с беловолосой бестией.

— Оу, нам, кажется, фортануло, — Стейси тоже увидела знакомую и широким шагом направилась к столику.

— Привет всем, — поздоровался с сидящими дамами, а сам я буравил взглядом Лауру, которая вновь изображала из себя само благодушие, ослепительно улыбаясь нам со Стейси. Будто мы были ее самыми лучшими друзьями в этом мире.

— Привет-привет, присаживайтесь к нам, — Лаура подвинула два свободных стула. — Кажется, сегодня в это заведение желают попасть все. Знакомьтесь, это — Зои. Зои Войтич — одна из самых успешных и популярных художников-живописцев Альтериона. Имеет свою студию в третьем секторе и является моей хорошей знакомой.

— Рада знакомству, — сдержанно улыбнулась дама и промокнула салфеткой накрашенные ярко алым губы, на тонком запястье мелькнула и тут же исчезла под манжетой дорого костюма золотистая цепочка-браслет. Эта женщина просто излучала роскошь и богатство.

— Ого, — присвистнула Стейси. — Студия в Центре — это шик! Я далекая от искусства, но и то слышала о вас и ваших работах. А у тебя, Лаура, половина Альтериона одни друзья и знакомые, начиная с самых бедных секторов города, заканчивая глянцевым и гламурным Центром.

— Что есть, то есть, — загадочно улыбнулась Лаура.

А я смотрел и на губы девушки и вспоминал, как трогал их и какие мягкие и упругие они были под подушечками моих пальцев в тот единственный день, когда она зашла проведать меня в «Заводной Стрекозе».

— … а кто этот молодой человек, Лаура? Может представишь нас? — ровный поставленный голос Зои выдернул меня из воспоминаний, я перевел взгляд на говорившую. Кто она там по профессии? Художница? Так вот эта художница прямо сейчас с невозмутимым видом просто раздевала меня глазами. Оценивающий взгляд лениво блуждал по моей фигуре задерживаясь то на предплечьях, то на бицепсах, которые проглядывали сквозь поло, а то и вовсе в конечном итоге остановился на моей шее.

Сделалось не по себе.

— О, ты как ценитель прекрасного не могла не заметить выдающиеся внешние данные этого парня. Думаю, что он представится сам, если захочет? — защебетала Лаура.

«Бинго! Ты же не знаешь моего имени, для тебя я так и остался безымянным парнем из семнадцатого сектора».

Почему-то эта мысль развеселила.

— Меня зовут Кейден. Временно работаю барменом в «Заводной стрекозе», помогаю Стейси.

Стейси тем временем сидела с напряженным лицом, ей явно не нравилась заинтересованность рыжей дамочки моей персоной. Я ощущал исходящее от нее напряжение каждой клеткой своего тела. Девушка откинулась на стул, и воинственно скрестила руки на груди, между бровей залегла хмурая складка. В один момент Стейси стала похожа на одну из нахохлившихся пичуг, которые то и дело чирикали над нашими головами. Она молчала, но взгляд ее был более, чем говорящим.

Это заметила Лаура и сразу же пояснила:

— Стейси, расслабься. Никто твоего «помощника» не забирает. Просто Зои рисует с натуры, и… Кейден, — она запнулась на моем имени, — мог бы попробовать, ведь так? — обратилась ко мне.

— Попробовать что? Быть натурщиком для Зои? — я чуть не поперхнулся от такого предложения.

— Да, а что в этом такого? Я хорошо тебе заплачу, — Зои Войтич смотрела на меня с легким прищуром, отчего веснушки на ее холеном лице стали еще более заметны.

— Нет, — хотел сказать, что «я не продаюсь», но это было бы слишком двусмысленно, поэтому ответил: — Предложение заманчивое, но не сейчас. Возможно, когда-нибудь.

— Возьми в таком случае, — рука с ярким маникюром протянула мне визитку. — Здесь мой адрес, в случае чего сможешь меня найти.

Я не глядя засунул прямоугольный кусок белоснежного пластика в задний карман джинсов, встану из-за стола — выброшу.

Сделав заказ, мы еще немного посидели в обществе Лауры и Зои. На Стейси было смешно смотреть, она то и дело пыхтела, бросая враждебные взгляды в сторону художницы. А та казалось даже не замечала этого, сидела прямая как палка с идеально ровной спиной и пила через длинную соломинку освежающий напиток, лишь иногда удостаивая своим вниманием меня и Лауру. Дамочка на своей волне.

В конце концов я не выдержал и предложил Стейси продолжить наше путешествие по парку. Сославшись на то, что мы исследовали не все его уголки и посетили не все развлекательные аттракционы. Девушка как будто только этого и ждала.

— Уф, у нее на лбу написано, что она зарвавшаяся стерва, — мы шли по мощенной дорожке к очередному аттракциону.

— Зато ты попробовала пирожки с канобе как и хотела, если я ничего не путаю, — Стейси мне все уши прожужжала про это блюдо, которое подают только в «Крюшоне». Каждый раз бывая в этом парке развлечений, она хотела их попробовать, но получилось это сделать только сегодня.

— Хоть какая-то польза, — хозяйка «Заводной Стрекозы» пнула камешек щебенки, который тут же отлетел в сторону.

— У твоей подруги очень странные и специфические друзья, — ни на что не намекая, просто прощупывал почву на счет Лауры.

— Ты про Лауру? Так она мне не подруга. Просто хороший человек, который однажды вытащил мою задницу из дерь…сложной ситуации. И за это я ей обязана. Она многим помогает, такой уж человек.

— Так получается, что и я в какой-то мере обязан ей тоже.

— Хорошо, что ты это понимаешь.

— Да, но сегодня она меня предлагала, как какой-то товар на рынке, — легкий ветер приятно обдувал мне лицо, хотелось закрыть глаза и ни о чем не думать. — Позировать натурщиком, смех, да и только.

— По мне эта идея тоже совсем не фонтан, но зная Лауру, она никогда просто так ничего не делает и не предлагает. А натурщик — вполне себе профессия, если у тебя красивая мордаха и тело, то почему бы и нет, — усмехнулась Стейси. — На тебя эта дамочка так слюни пускала, только что пузыри не шли.

— А ты ревнуешь?

Слова сами собой вырвались изо рта, спросил совершенно не подумав. Но Стейси вдруг стала серьезной, засунула руки в карманы, замедлил шаг и запрокинула голову, устаившись куда-то в небо.

— Знаешь, я не могу объяснить свое отношение к тебе. Иногда я воспринимаю тебя как младшего брата, мне хочется оберегать, помочь, защитить. А иногда, — девушка перевела взгляд на меня, — у меня напрочь сносит крышу. Мне хочется обладать тобой целиком и полностью, присвоить себе. Просто какое-то иррациональное желание — спрятать тебя ото всех, чтобы даже думать не смели в твой адрес. И меня это состояние пугает, если честно. Я не помню себя такой.

Тропинка все не заканчивалась, но и мы никуда не торопились. Вероятно, что этот разговор давно назрел.

— Ты же понимаешь, что я не смогу с тобой быть? Это временно, — видел как на лицо девушки набежала тень, но я говорил как есть. — Где-то у меня есть семья, возможно, даже девушка или жена…То, что я сейчас с тобой, называется «изменой». И когда я думаю об этом, то мне становится мерзко от самого себя.

— У тебя есть уважительная причина, — грубо отрезала Стейси, ее настроение менялось как флюгер, стоило завести разговор о том, что мы с ней не навсегда. — Ты ничего не помнишь. Считаю, что это весомый повод не заморачиваться. К тому же, это вовсе не обязательно — ты можешь быть вообще одиноким человеком по жизни, сиротой. Ты же так и не вспомнил ничего?

Говорить про зеркальный лифт, «Паноптикум», видение из «Зеркала Души», точно так же как о своих догадках и предположениях относительно себя и своих предпочтений, не хотелось. Внутреннее чутье подсказывало, что не нужно.

— Ты же не любишь меня, — я окончательно остановился и развернул Стейси лицом к себе. — Эй, это же не про любовь.

— На что ты намекаешь, что и ты не любишь меня? — зло выплюнула мне в лицо. — Думаешь я тупая дура, что этого не понимаю? Но мы могли бы… У нас идеальная совместимость и нам хорошо. Тебе ведь хорошо со мной?

Мне было хорошо в те редкие моменты нашей близости, в остальном, я не думал, а четко осознавал, что что-то упускаю, теряю время зря. Я застрял в попытке найти себя, теряя себя еще больше. Сейчас я окончательно понял, что мое отношение к Стейси, только как к другу, это не влюбленность и тем более не любовь. И это не изменится никогда. Нужно было что-то решать.

— Стейси, пойдем домой. Что-то уже не до развлечений.

Кажется, она все поняла. Молча развернулась, не оборачиваясь и не дожидаясь меня, пошла в обратном направлении к машине.

Я шел следом, держась на небольшом расстоянии от нее. Худенькую фигурку в ярко-розовом пуловере невозможно было упустить из вида. Повсюду слышался смех, звонкие голоса детей, женщин. У окружающих меня людей жизнь шла своим чередом — размеренно и предсказуемо. Я же был выброшен на обочину судьбы, не зная, как вновь встать в колею Жизни.

В этот день мы со Стейси мало разговаривали, каждый думал о своем. Заснули порознь, отвернувшись друг от друга.

А утром Стейси сказала, что ей надо уехать на пару дней проведать больную мать. Раз в два месяца она обязана совершать эти поездки.

— За пару дней экстренного ничего не случится, и вообще тебе уже можно доверить управление баром. — На кровать девушка бросила раскрытую дорожную сумку. — А даже если к моему возвращению от «Заводной стрекозы» останется один фундамент, то мне все равно, — холодно заметила Стейси.

На этом мы и распрощались.