Проект Re: Плененная скукой

Глава 25

— Здравствуйте… — сделал я паузу.

— Мороката Такэнака, — чванливо подсказал мне парень моего возраста, после чего я сделал поклон и он продолжил: — Ну здравствуй, Акира-кун, — поклон и перевод взгляда на Мияко, — Мияко-сан, — поклон почти на таком же уровне.

— Здравствуйте, Мороката-сан, — поклон ниже моего и перевод взгляда на цель, ради которой мы и подошли к этому парню. — Привет, Химэко-тян.

Химэко Асо.

Именно она и стала причиной, почему мы вообще начали разговор с Мороката Такэнакой, ведь он является спутником Химэко на этом приёме. И, естественно, по здешним правилам и устоям мы не можем поговорить с Химэко, при это игнорируя его спутника — мужчину. И это, не говоря о том, что сам Мороката член сильного род и дома Такэнака.

Иначе говоря, как бы мы не хотели проигнорировать его, — сделать этого мы никак не могли.

Тем временем, пока в моей голове произносился этот монолог, сама Химэко едва видно изменилась в лице. Всего на секунду, но это было заметно.

— Здравствуй, Мияко-сан, — поклон, хотя Мияко его не делала. — Не могли бы вы так ко мне не обращаться? — с милой улыбкой спросила она.

«Это она о суффиксе „тян“, который Мияко уже не первый раз использует в отношении Химэко.»

— А что-то не так? Думаю, все и так знают, что мы близки?

— Мы не близки, — твёрдо заявила она, всё ещё удерживая добродушную улыбку.

— Разве? — наигранно удивилась она. — Оу… мне так печально становится, когда я такое слышу…

«Я знаком с Мияко уже более двух недель и по её голосу, с темберу отчётливо могу сказать, когда она веселиться. К примеру, когда мы до этого подходили к Кодзи Кавано и её спутнице — она веселилась. И сейчас она тоже веселиться. И, возможно я ошибаюсь, но ей сейчас даже веселее, чем до этого.»

— Мы ведь так хорошо общались, а теперь ты такое заявляешь… У нас ведь даже сегодня одеяние в одном стиле.

И это действительно так.

Химэко Асо сейчас одета в красное кимоно с чёрными линиями и белыми цветами, поверх надето красное хаори и придерживает всё такой же красный пояс. И всё это идеально подходит к её спадающим вниз красным волосам и тёмно-красным глазам.

— Мияко-сан, я не совсем понимаю, чего вы хотите добиться. Если есть такая возможность, то давайте обсудим это лично, а не на публике.

— Ой, ну что ты… В этом же нет ничего такого, Химэко-тян.

И когда Химэко уже собиралась ответить на эмоциях вмешался Морокато.

— Извините, Мияко-сан, но если это не что-то важное, то мы откланиваемся. Это же не что-то важное?

— Нет конечно, — с лёгкостью ответила Мияко, хотя в её голосе и было слышно огорчение.

— В таком случае, Мияко-сан, — поклон, — Акира-кун, — поклон, — нам с Химэко, к сожалению, пора.

— Действительно жаль… но было приятно поболтать с вами, Мороката-сан, — поклон, — и с тобой, Химэко-тян.

Поклона не последовало.

— До скорой встречи, Мороката-сан, Химэко-сан, — поклонился я обоим.

Осталось попрощаться только Химэко. Но прошла секунда, две, три… а она так и не говорила, буравя глазами Мияко. К ней уже обернулся её сопровождающий, и только после этого она попрощалась.

— До скорой встречи, Мияко-сан, Акира-сан, — два поклона.

И только после этого они удалились от нас.

«„Сан“? Учитывая, что её сопровождающий обращался ко мне на „кун“ это не слишком правильно. Или тут дело в другом?..»

— А ведь я была так близка… — усталым голос разочаровано произнесла Мияко.

— Не расскажешь, к чему именно была близка?

— Может быть, как-нибудь потом. Это довольно личное.

— Всё настолько серьёзно?

— Не сказать, что это так, но… просто я пока чувствую, что не должна тебе это рассказывать. Но если так интересно, то она та, кто у меня первая ассоциируется со словом «друг» или «подруга».

— Вот как.

И выдержав паузу, продолжил:

— Кстати говоря, мы уже закончили обходить всех? Тут, конечно, появились и новые лица, но…

— Да, мы закончили. Основные задачи мы выполнили, так что можем спокойно отдыхать, веселиться и ждать основной речи, которая будет примерно минут через тридцать. Что же до новых лиц, которые только подошли, то они либо пускай сами подходят, либо если случайно с ними пересечёмся.

— Понятно. В таком случае найдём и объединимся в одну группу с братьями Сагара и Кадзумицу?

— Если хочешь — без проблем, — ответила она спокойно, но было слышно, что ей эта идея не слишком нравилась.

«Либо ей в принципе такая компания не нравится, либо не хочет видеть Химэмико Сого. И мне кажется, что дело во втором.»

Найти братьев оказалось довольно просто. Они были у ринга со своими пассиями, наблюдая за тем, как наши переодевшиеся сверстники сражаются. А сражаются они, кстати говоря, и с помощью EMF-а.

— Их какой-то артефакт страхует? — спросил я у Мияко, пока мы подходили к братьям Сагара.

— Да. Он встроен в саму арену и блокирует любой удар и EMF, который сочтёт слишком травмоопасным для кого-либо из сражающихся.

— Такая же механика, как и у ринга, что был в спортзале, в здании, где мы жили во время особого экзамена, — заметил я.

— Да. И такие же артефакты встроены в ринги, находящиеся в нашей школе.

— Я правильно понимаю, что это уже не полноценные артефакты, а только их воспроизведённая и переделанная версия?

— Ага, изначальный артефакт уже давно уничтожен, и из него и собрали эти.

— Почти тоже самое, что и с бронёй Икара.

— Ну да, такая ведь участь почти у всех найденных артефактов.

— Почти у всех? Значит, есть и исключения?

— Конечно же.

— И эти исключения рода и дома, которые лично завладевают артефактами и никому об этом не рассказывают… — догадался я.

— Естественно. Если о них станет кому-то известно, то император потребует отдать половину от найденных сокровищ ему, как налог.

— А если артефакт в единичном экземпляре найден? — замедлил я темп, зацепившись за интересную тему.

— То тогда либо нашедший с ним прощается, но получает от императора что-то другое, что, по мнению императора, стоит половину суммы; либо же нашедший отдаёт что-то другое, что, опять же по мнению императора, будет оценено в половину суммы.

— А если ценность артефакта невозможно определить? — и поняв, что недостойно внятно высказал мысль, добавил. — Наверняка же бывает такое, что невозможно, по крайней мере сразу, определить его способности.

— Ну, если артефакт попадается такой, что быстро его свойства определить не удаётся, то он остаётся у императора, до выяснения его свойств. А если…

— Стой. Извини, что перебил, но в сказанном тобой я не понял одной вещи. Если артефакт остаётся у императора, до выяснения его свойств, то что мешает императору сказать, что свойства этого артефакта почти ни на что не годны или вовсе бесполезны?

— Как всегда верно подметил. А ответ на твой вопрос: ничего. Ему ничего не мешает так поступить.

— А если нашедший попадётся очень упорный и заставит при нём использовать артефакт?

— Ну такое крайне маловерно, просто потому что он должен быть, скорее не упорным, а отчаянным. Ибо нормальный человека на такое не пойдёт, ради какой-то сомнительной цены. Даже если цена эта будет довольно большой, то она всё равно не покроет испорченные отношения с императором. Если, конечно, не… — она замолкла.

— Бежать.

«Бежать из страны, оставив всё нажитое, и надеясь, что сможешь её покинуть.»

— Угу. Это единственный способ остаться в сомнительном плюсе. Но даже так кара сможет тебя настичь даже на другом конце планеты.

«Нанятые убийцы, просто отравление или ещё какие-либо ухищрения, ведущие тебя к гибели.»

— Понимаю.

— Так что рассматривать этот вариант попросту бесполезно, из-за слишком маленькой вероятности воплощения подобного в жизнь.

— Ясно. А что если свойства артефакта можно быстро узнать?

— То тогда это делается прямо при императоре и нашедшем.

— И в таком случае ни одна из сторон друг друга не обманет, скорее всего.

«Скорее всего — потому что такая возможность есть всегда, и полностью исключать её — попросту глупо.»

— Верно.

— Ладно, я примерно понял, как с этим обстоят дела.

И закончив на этом наш разговор, мы подошли к братьям Сагара, что сейчас активно, но при этом не теряя лица аристократов, болели за разных участников.

«Если честно, в том, что они будут болеть за разных участников я не сомневался.»

— И снова привет, — обратился я к ним, обращая их внимание к себе.

— А? — повернувшись спросил Асахико.

— Чо? Ой, вернее — что? — сразу же исправился Мунэёси. — А это вы, — и потеряв к нам интерес, повернулся к рингу.

Его брат поступил аналогично.

— Хотел сказать, что мы освободились и теперь можем спокойно гулять.

— Круто.

— Ага.

Судя по их ответам они были не слишком заинтересованы в предложении.

«Что ж, тогда…»

— Мы пока пойдём найдём Кадзумицу, а вы продолжайте веселиться, хорошо?

— Да-да!..

— Окей!..

И как только мы отошли от них Мияко сразу съязвила:

— Кажется, ты им куда меньше интересен, чем бой двух малознакомых людей.

Я промолчал. Парировать мне было нечем. Сей факт был очевиден, так что я просто продолжил идти вперёд, ища глазами Кадзумицу.

Гуляли мы так минут пять, пока одна из недавно прибывших пар не завела с нами диалог…

Так мы потеряли ещё минут семь, сразу после которых продолжили наши поиски, которые увенчались успехом только ещё спустя минуты четыре.

Итого, мы потеряли порядка шестнадцати минут на поиски.

Хотя, по правде сказать, я не был расстроен, подавлен или огорчён. Всё равно, всё происходящее сейчас — не более, чем простое убийство времени, в ожидании главной сегодняшней сценки, почву которой я уже подготовил.

Хотя, всё-таки вернее будет сказать, скорее я всего лишь подготовился и принял меры — и не более. Всё же изначально я это не планировал, хотя и предполагал такое развитие событий, но всё же сейчас я действую почти полностью экспромтом, и выйдет ли на сцену главная фигура — будет завесить только от неё самой.

А тем временем, мы, уже вчетвером, направлялись обратно к рингу, попутно расслабленно обсуждая далеко не самые важные темы.

И стоило нам прийти обратно, как мы стали свидетелями битвы братьев Сагар на ринге…

— И о чём они думают? — изогнув бровь задала риторический вопрос Мияко. — До торжественной речи осталось меньше десяти минут, а они на ринг полезли…

— Это на них похоже, ха-ха… — неловко засмеялся, Кадзумицу, наблюдая, как они кидают друг в друга фаерболлы.

— Да, это действительно на них похоже… — поддержал я Кадзумицу, но на деле имел ввиду другое.

«Нерациональные действия, постоянные соревнования и агрессия в сторону друг друга — вот это действительно на них похоже.»

Так прошла минуту, вторая, третья… а их всё не прекращался, хотя оба они уже давно вдохнулись и сейчас даже не использовали EMF, перейдя на кулачный бой. Хотя на деле они просто валялись на полу ринга и наносили друг другу удары.

— Я, конечно, поражён их выносливости, но это не перебор? — спросил я.

— Ты о их неприглядном виде? — уточнила Мияко, продолжая скучающе наблюдать за происходящем на ринге.

— Да. Как же аристократические манеры?

— Всё в порядке, они же мужчины, а выходя на битву, даже если она тренировочная, нужно сражаться до конца, выкладываясь на полную, не жалея ни сил, ни себя, ни противника. Так что все аристократические нормы тут отходят на второй план. И в доказательство этого — ты только посмотри на то, с каким восхищениям на них смотрят все наблюдающие и в особенности — их пассии, с которыми они и пришли.

— Я заметил, что все смотрят на них с восхищением, а некоторые даже активно болеют, и именно из-за этого я не понимал этой части. Ведь она идёт в полный противовес всем аристократическим замашкам, строящихся на правилах и ограничениях.

— Ну, знаешь ли, у нас и общество изначально строится на том, что мужчины сражаются, а девушки болеют за них, всячески поддерживая. Так что в том, что сражения стоят выше аристократических норм — ничего удивительного нет.

— Пожалуй, это действительно так, — принял я сей факт, наблюдая, как секундант объявляет ничью, а эти двое лежат на ринге лицом к небу и глубоко дышат. А на их лицах, и на лицах всех наблюдавших, сверкают довольные улыбки.

Через пару минут к ним уже прибежала медицинская группа, начав их тщательно осматривать и давать им какие-то таблетки с водой.

Когда осмотр был завершён и медицинская группа удалилась, а эти двое спустились с ринга — их встречали чуть ли не с восторженными криками. И судя по лицам встречающих — не будь они сейчас связаны аристократическими устоями, в число которых входят и определённые правила поведения, они бы накинулись прямо на этих двоих, попутно выкрикивая их имена.

Хотя из числа встречающих было и двое исключений, на кого эти правила в данном случае не действовали. Их спутницы на данном вечере.

Они чуть ли не визжали, кидаясь к ним на шеи, отчего те чуть не падали на пол, из-за недавних повреждений.

И поскольку они их спутницы, то это вполне в нормах приличия. Было бы даже менее прилично, если бы они себя сдерживали и подобного не делали. По крайней мере, мне так сказала Мияко.

— Хороший бой, — высказался я, стоило им к нам подойти.

— Ага, вы круто выступили, — поддержал меня Кадзумицу.

Наши же с ним спутницы воздержались от похвалы, оставив за собой право молчания.

— Спасибо, ребят…

— Ага, пасиб. Было действительно круто!

— Правда, теперь всё болит…

— И это даже после обезболивающих…

«Так те таблетки были обычным обезболивающим. Хотя насчёт „обычным“ я могу и ошибаться — кто знает, что в этом мире есть.»

— Зато какие крутые вы были! — влезла в разговор спутница Асахико.

— Ага, ага! — поддержала его спутница Мунэёси. — Это было даже не просто круто, а настоящее нечто!

И так далее…

Не уверен, сколько точно продолжалось это, но в итоге всё дошло до того, что сами парни уже покраснели, словно помидоры, а Мияко едва сдерживалась, чтобы не заткнуть их силой.

Мы же с Кадзумицу периодически вступали в диалог о их поединке, но это были небольшие, короткие фразы, без особой конкретики. И не то чтобы это мы скромничали, а скорее эти девушки нам просто не давали вставить слова.

К счастью, и мне и Кадзумицу было на это всё равно.

Закончилось же всё, когда обе девушки встретились глазами с Мияко, в глазах которой отчётливо говорилось, что с ними будет, если они не закроют свои рты.

И это, разумеется, подействовало. Они сразу же замолкли.

И почти в этот же момент раздались громкие хлопки, исходящие из самого центра заднего двора.

— Наконец-то… — едва слышно устало выдала Мияко, на секунду сняв маску невозмутимости и спокойствия.

Примерный вид Химэко Асо: