Проклятье Нави, или не буди Лихо

Глава 53

- Дык… - икнул мужик.

Вид у него был совсем растерянный. Группа поддержки пошушукалась и одна из бабок кивнула.

- Так значит вот ты какой, охламон! - закричала она, тыча пальцем в бедного парня, который уже раза четыре точно проклял тот день, когда родился парнем. - Значит, как за ручку водить, так одну! А как … шмонькаться, так с другой?! Да?!

- О, я бы на месте отца девки ему бы с треском вмазала! - старуха кивнула в сторону отца и топора. - Обманул доченьку ненаглядную! Гляди-ка! Как целоваться за сараем, так с Оксанкой, а как шмонькаться…

Бабки уже настроились на хлеб и зрелища, так что сворачивать с пути не собирались.

- А эта еще та простипома! - тыкали в меня бабки. - У Оксанки у твоей парня отбила! Гляди, кака пава! Да я бы на месте Оксанки ей волосню повыдирала! И глазюки выцарапала!

В избе поднялся такой гвалт, что я даже слово вставить не могла. Паренек, чьего имени я так не знала, тихонько прятался за меня.

- А ну и что, что замуж за другого выдадут? - спорили старухи с отцом. - Он-то пока с твоей дочкой женихается?

Я уже шкандыбала брать инициативу в свои руки!

- А ну пошли вон! - возмутилась я, слыша, как позади меня вибрирует мужик. - Я кому сказала!

- Ишь, раскомандовалась! Простипома! - ворчали бабки, но исправно выметались. - Правильно Шебуршиха говорила! Всех парней на деревне сманишь!

Я посмотрела на “всех парней”, который стоял молча, понимая, что еще чуть-чуть и конец его концу.

- Вон! - взвизгнула я, закрывая двери.

Под окнами охали, ворчали, но потом стали расходиться. Я прошла к погребу, открыла его и скомандовала: “Вылезай!”.

Перепуганная насмерть Оксана стала выбираться к нам.

- Про должок помнишь? - спросила я, а Оксана кивнула.

Я заметила, что наш герой - любовник под шумок сам пробирается к двери.

- Мне нужно приготовить много еды! Желательно мяса! Поняла? - спросила я, чувствуя, что обзавелась мультиваркой.

- Поняла, - кивнула Оксана. - Я сейчас вернусь! Я домой схожу… Чтобы плохого не подумали! И принесу все!

Я вышла, осмотрелась, а потом выпустила Оксану, которая как партизан уходила огородами.

Пока что я сидела на лавке и чувствовала, как невольно улыбаюсь. Нет, ну надо же… Перед глазами стоял обнаженные красавец, от которого сердце замирало, а что-то жадненькое шептало: “Мое! Мое! Все мое! И рога тоже мои!”.

- А вы слыхали? - послышался голос недалеко от окна. Я прислушалась. - Что наша пришлая с Егоркой … шмонькалась… Да…

Я посмотрела, видя, как старуха рассказывает дородной бабе, которая устало поставила два ведра на пыльную дорогу.

Закатив глаза, я вздохнула. Какое кому дело до чужой личной жизни!

- Принесла, - выдохнула Оксана, открывая двери. Она втащила корзину с мясом, яйцами и еще чем-то. - У родителей набрала…

Оксана тут же принялась за дело, а я расслабилась. Кажется, я начинала понимать, почему в одних ресторанах цены на обычную яичницу превышают стоимость целого курятника. Может, они пока ее готовили половину кухни сожгли! Вот отсюда такие цены…

Оксанка была очень расторопной. Сразу было видно, что готовила она часто. Ловко закинула дрова в печь, села и стала что-то чистить и нарезать.

- Лепота… - зевнула я, понимая, что таких дорогих пирогов еще никто не ел. Они мне чуть в стоимость дома не встали!

Пока Оксана возилась возле печки, я начала чувствовать очень аппетитные запахи.

- Слыхала, че сегодня было? - донеслось под окнами. - Мы услыхали шум, а там наша пришлая с двумя мужиками кувыркается! На печке! Так она со всеми парнями перекувыркается!

- Ба! - ахнул кто-то.

Я выглянула и увидела ту самую дородную бабу, только уже без ведер,а с корзиной. Напротив нее стояла осуждала, завидовала и ужасалась тощая баба в сером платке.

Теперь любовников у меня уже было двое…

Оксана уже деловито доставала горшки с тушеным мясом и открывала их, выпуская оттуда пар.

- Слышь, че тут было! Да с утра! - снова услышала я голос, глядя, как баба в сером платке рассказывает еще одной бабе с дитем на руках. - Наша пришлая мужиков к себе водит! С тремя сразу на печке обжималась!

- Ой, батюшки! Ты мне такие страсти не рассказывай! - отмахнулась баба с дитем, которое ковыряло в носу чумазым пальцем, пока взрослые разговаривали.

Ближе к вечеру, когда я уже продегустировала мясо и оценила, парней на моей печке набилось человек восемь… Даже поименно перечислили…

- Слыхала, наша пришлая с восемью парнями кувыркалась на печке! Едва уместились! - донесся до меня незнакомый голос.

- Да иди-ты! Че? Уже восемь? - ахнула та самая бабка, которая эту сплетню и пустила. - С утра ж один был!

- А теперича уже восемь к ней захаживают! - сообщил невидимый информатор женского пола.

- Ой, че твориться-то! - ахала старушенция. - Ладно бы с одним! Но восемь!

Я вздохнула. Оксана сегодня отработала все. На столе стояло тушеное мясо, парила картошечка с укропчиком… И лежал свежеиспеченный хлеб… Там еще что-то было, но я пока не смотрела.

Мне казалось, что после такого, она должна домой ползти. Причем, с единственной мыслью: “Спа-а-ать!”. Я вспомнила, как она принесла два ведра воды, при условии, что моя грузоподъемность всего одно ведро!

Она даже помыла за собой, вымела золу и выбросила ее, а потом подмела пол…

- Я пошла! А то на вечорки не успею! - заметила Оксана, а я смотрела на нее и у меня дергался глаз.

Она после такого еще на вечорки плясать пойдет. Так, стоп! А вечорки снова к Шебуршихе переехали?

Оксана уже ушла, а я вздохнула. Мне здоровья на такое не хватит! Я решила собирать корзины. А то у меня там в лесу мужик голодный сидит… Сдерживается, как может! И пусть только попробует не съесть!