Проклятье Нави, или не буди Лихо

Глава 33

Девки что-то предвкушали, а я осматривалась по сторонам.

- Да держи ты свечку! - прошептала одна из девушек, чиркая огнивом. Ловко же у нее получилось! С первого раза! Ее длинные волосы чуть не коснулись пламени.

При свете еще одной свечи тени удлинились, запрыгали, создавая мистическую и страшную атмосферу. Даже симпатичные лица девушек показались зловещими, из-за теней, которые отбрасывало пламя.

- Давай, Нютка, ты первая, - прошептала рыжая. Она тоже была здесь.

Я затаила дыхание, видя как Нютка на дрожащих ногах подошла к зеркалу и села на скамейку напротив него. В ее руках горела свеча. От дыхания пламя свечи подрагивало.

- С-с-суженый - ряженый, - тихим и дрожащим голосом произнесла Нютка. Она выдохнула на пламя свечи, и то чуть не погасло… - Явись - покажись…

Шепот ее прервался, а Нютка стала смотреть в зеркальный коридор. В избе было так тихо, что у меня мурашки побежали по коже. Я никогда не гадала на зеркалах, но слышала пару страшилок.

И сейчас, я чувствовала кожей, как что-то вокруг меняется. Словно нас окутывает холод. “Пора бы уже поверить в нечистую силу! Ты с ней живешь!”, - вздохнула я, не пророня ни звука.

- Вижу,- размокнулись пересохшие губы Нютки. Она смотрела, как завороженная и боялась даже моргнуть. Лицо ее было бледным-бледным…

Девушки почти беззвучно уставились в зеркало. Я тоже заглянула. Вместо отражения дрожащей, как осиновый листок Нютки, я видела длинный коридор, в конце которого горел огонек. Огонек приближался, а я отчетливо видела, как он вырисовывается в фигуру. Фигура прихрамывала,

- Хромой, что ли? - прошептал кто-то из девушек, жарким дыханием опаляя мое ухо. От этого у меня снова побежали мурашки.

Силуэт приближался, а я рассматривала его, видя, как дрожат губы у Нютки.

- Это же Коля из соседней деревни… - прошептала Нютка.

- И правда! Похож! - переглянулись девки. А силуэт приближался. Можно было рассмотреть темные волосы, подстриженные, как пришлось, затертую рубаху, пузырящиеся на коленях штаны.

Мы, словно завороженные, смотрели на него, как вдруг послышался чей-то испуганный писк: “Свечу туши! Быстро туши!”.

Нютка опомнилась не сразу, а я поняла, что силуэт подобрался так близко, что вот-вот, казалось, выйдет из зеркала.

Нютка свечу выронила, а потом стала бить рукой: “Жжется! Жжется!”, - всхлипывала она. И снова зеркало померкло, отражая наши бледные лица.

- Поспели, - прошептал кто-то из девушек и выдохнул. - А то бы задушил… Маньку Кривую помнишь? Так вот, ее сестру во время гадания задушил. Девки -то перепугались, бросились бежать, а она осталась. Все свечку тушить не хотела. А потом как люди собрались, то увидели зеркало разбитое и Манькину сестру, кажется Настю. А у нее на шее прямо черный след… И глаза остекленели. Лежит себе посреди избы…

Мама дорогая! Может, не надо? Я согласна не заглядывать в будущее!

- Теперь я! - взяла свечу рыжая.

Нютка плакала, уткнувшись в плечо темненькой девушки: “Да за что?! Не люб он мне!”. Та вздыхала и утешала ее.

Свечка загорелась в руках рыжей, а она уселась перед зеркалом. Нютка оторвала заплаканное лицо от подруги и тоже стала смотреть.

- Гляди… - прошептала девушка, стоявшая рядом со мной. От нее пахло луком. Прямо крепко пахло. А еще она нервно кусала ногти.

Я смотрела на огонек, который снова шел к нам… Рыжая подняла брови от удивления.

- Василек мой, - прошептала рыжая, а по ее щеке потекла слеза.

- Так он же помер! - переглянулись девки.

- Василек мой… - снова прошептала рыжая.

“За покойника что ли?”, - прошептал едва слышно голос над ухом.

- Туши! Туши! - толкали рыжую, а она сидела и плакала.

Не выдержав, одна выхватила свечку и погасила ее, обжигая пальцы.

- Видать, судьба у меня такая, - вздохнула рыжая. - Значит, скоро…

Подруги бросились ее утешать, а я смотрела на рыжую, которая улыбалась.

- Тебе надобно к Шебуршихе! Пускай она твою судьбу изменит… - произнесла моя соседка.

Так, а вот это интересно! Судьбы, значит, менять умеет!

- Я от бабки слыхала, что она судьбы менять умеет… - произнесла соседка, вздыхая.

- Так не хочу я! - заметила рыжая. Хоть и выглядела напуганной.

- Мертвые к живым ходят - это плохо! Негоже мертвому к живой ходить! - послышались голоса поддержки.

- А что? Шебуршиха может судьбу поменять? - спросила я, раз уж тема такая зашла.

- Ага! - закивали девки. - Однажды она уже судьбу поменяла. Девку одну… Это мне еще бабка рассказывала, Леший унес. А потом она на деревню вернулась. Спустя год, или два… Не помню.. Говорила, что женой его была. А у нее тут любимый был… А Леший все не унимается… А потом Лихо появилось. Шебуршиха посмотрела ее судьбу и решила поменять… Отдала кому-то, а ей чужую судьбу подарила. Прожила девка со своим мужем душа в душу. Долго жили, счастливо…

- А кому она судьбу отдала? - спросила рыжая.

- А никто не знает, - закончила рассказчица.

Мне! Мне она ее отдала! Ну ты и Шебуршиха! Вот из-за кого я тут выгребаю в три ковша и самосвал!

- А ты гадать будешь? - спросили меня.

- Ну, я не… - замялась я, сдувая волосы с лица.

- Ну, давай! - начали меня упрашивать девки, а я упиралась. Хотя, самой любопытно было…

Я села напротив зеркала, расправила плечи, а потом стала зажигать свечу. Свеча уже погнулась, но я кое-как под хихиканье разожгла ее.

“Белоручка!”, - услышала я шепот. - “Сразу видно, что в семье богатой жила, раз огонь разжигать не умеет!”.

Я разозлилась, подожгла пучок соломы, а от него “прикурила” свечкой. Горячий воск потек на пальцы, а я стала всматриваться в зеркало. Мое отражение таяло, а я видела коридор… Огонек в конце коридора трепыхнулся.

- Мамочки… - прошептала одна девка, а я лишь разомкнула пересохшие губы, но не проронила ни звука.

Я видела как из темноты надвигается крупная фигура, украшенная оленьими рогами. Лицо было размыто. “И вот как ты думаешь? Кто это?”, - язвительно пронеслась в голове мысль.

- Туши! Туши! - кричали мне, а я слышала внутри себя гул чужого голоса: “Ягодка моя, сладкая…”

- Туши же! - кричали мне на ухо, а он был так близко, что я смотрела в его глаз, чувствуя, как по телу растекается странная волна.

- А-а-а! - послышался крик, а я очнулась в последний момент, когда девушки выбежали из избы. Я растерялась, как вдруг вспомнила про свечку. Я тут же потушила ее, видя, как зеркало стало прежним.

Пошатываясь я вышла на крыльцо, где уже столпились девушки.

- Потушила! Потушила! - прыгала одна. - Успела!

- Да че вы радуетесь! Сожрет ее Лихо! - вздохнула рыжая.

Они медленно возвращались в дом, решив, что на сегодня гаданий хватит. Все быстро похватали свои пояса и ленты, а потом упорхнули. Я же стала искать свою заколку, которую спрятала под матрас на печке, пока никто не видит. Но заколки там не было. Я засунула руку поглубже, разворошила матрас…

- Заколка… - прошептала я, чувствуя, как внутри все оборвалось

Забыв про Лихо, гармониста, забыв про девок, и про Яичичну, я заметалась по избе.

- Заколка, заколка…. - шептала я, глядя то на пол, то за лавку. Словно маленький бульдозер, я лезла на печку и перерывала белье.

- Нету! - застыла я, снова трогая рукой ветхое покрывало и подушку.

Сползя с печки, я легла на пол, заглядывая под лавки. И тут нет…

- Че забегала? Че за суетилась? - спросила Яичична, появляясь из погреба. .

- Да… Потом скажу! - отмахнулась я, чувствуя, как внутри все холодеет. Неужели потеряла? Или … ее украли?!