Проклятье Нави, или не буди Лихо

Глава 58

Я пробежала между деревьями, как вдруг увидала крошечку, свернувшуюся возле корней. Он сейчас казался совсем маленьким и напоминал зайчонка, схоронившегося под кустом. Сходство с зайчонком придавала серая льняная рубаха.

- Ой, а что это у нас за зайчик такой плачет? - спросила я, видя, как малыш поднимает на меня заплаканные глаза. У меня сердце дрогнуло.

- Я не зайсик… Я - Ванеська, - послышался голосок.

- Лихо! Иди смотри! Ванечка нашелся! - выдохнула я, видя, как малыш пугается. Он слишком обессилел, чтобы куда-то бежать. Но все равно вскочил на ноги и … бух! Детская нога перецепилась за корягу, и он упал.

- Тише, тише, - прошептала я, поднимая кроху на руки. - Все хорошо… Пойдем… Сейчас мы коленку посмотрим, Ванечку накормим… Да, Ванюшка?

Ему было года три. Совсем - совсем маленький. И такой легкий. Словно его дома голодом морят. Мне кажется, что ребенок больше весить должен. Старая перешитая отцовская рубаха напоминала платье из которой торчали грязные ноги в ссадинах.

- Какой же он худой, - содрогнулась я, глядя на светлые волосы и покрасневшие от слез глаза. - Не бойся, Ванечка… Никто тебя не обидит…

Лихо взял малыша из рук, а я открыла двери в терем.

- Сейчас Ванечку искупаем, накормим… - прошептала я, видя, как расширились детские глаза.

“Может, его матери вернуть?”, - пронеслась мысль. - “А то мать-то там извелась вся!”.

- Так, давай тебя помоем, - улыбнулась я, а прямо на полу появилась лоханка. Вода сама набиралась в нее. Я попробовала. Теплая.

Ванечка протестовал. Он не хотел снимать рубашку. Но я осторожно сняла ее, посадив в теплую воду. Я терпла Ванечку мыльным корнем, а грязь все никак не собиралась его покидать. Не ребенок - а кожа да кости!

- А Ванечка ягодки любит? - спросила я, глядя на Ванечку, который все равно насторожено осматривался.

Он кивнул.

Укутанный Ванечка сидел за столом, а я раскладывала на нем невесть откуда появившиеся пряники да бублики. И целая россыпь сладких ягод. Там еще мед стоял, но я подвинула его поближе, чтобы Ванечка мог дотянуться.

- Ешь, Ванечка, - прошептала я, видя, как робко детская ручка тянется к тарелке.

Я смотрела на Ванечку, который немного расправил плечи, и стал жевать пряник, запивая травяным чаем. Я вспомнила, как убивалась мать, глядя на тряпку, которая, видимо, с моего пирога была.

Надо сейчас его матери вернуть…

- Пойдем, малыш, к маме, - вздохнула я,беря его за руку.

Чистенький Ванечка послушно вздохнул и пошел со мной.

- Я отведу его в деревню, - заметила я, глядя на мужа. - Только пойду одна. И тихо. Я хочу посмотреть, как его встретят. А ты, любимый, … пока не ходи… А то я тебя знаю. Они и пенек удочерят, если ты на них посмотришь…

Лихо рассмеялся, а потом вздохнул.

Совесть требовала сделать доброе дело. Я даже на мгновенье представила встречу матери и сына. И у меня на душе потеплело.

- Помни, я всегда за тобой стою, - послышался голос Лиха. - Даже если ты меня не видишь.

Я вышла с Ванечкой, и мы пошли по внезапно появившейся тропинке. Честно сказать, я была немного в растерянности. Не то, чтобы считала, что нам еще рано иметь детей…Просто я очень переживала, что Лихо только-только перестал есть людей. И может в любой момент сорваться.

Я шумно вздохнула, видя, как появляется деревня. Отпустив руку Ванечки, я увидела, как он направился неуверенными шагами в сторону деревеньки. Пасту, который пас коров на другом берегу речушки тут же поднял голову. Он закричал, замахал руками и бросился в деревню. Ваня замер, глядя на мостик, коров и родные избы. Меня же не было видно из-за дерева.

Сердце предвкушало радостную встречу, а я готовила себя в счастью.

Не прошло и минуты, как нам навстречу бросились люди. Вперед вырвалась баба в переднике. На ходу ода вытирала руки тряпкой и неслась в сторону Ванечки. Тот молчал.

- Ваня!!! - кричала женщина, а до встречи оставались секунды.

В этот момент она подлетела к нему, схватила за руку и …

- Я кому сказала!!! - визгливым голосом выдала она. - За двор не выходить! Я кого за это хворостиной отхожу! А! Всех людей взбаламутил!

Ванечка выглядел так, словно маленький серый зайчик.

- Ну домой придем, ты у меня хворостиной получишь так, что долго еще сидеть не будешь! - орала баба, наклоняясь к кусту. - Сейчас отец розги вымочит! Будешь знать…

Меня передернуло от омерзения. Разве так встречают кроху, который чудом избежал смерти?

- Щас я тебе под задницу прутом дам! - голосила баба на всю сбежавшуюся деревню.

Маленький Ваня прижал руки к попе и зарыдал, лепеча: “Не надо, мамочка.. Не надо!”.

- Руки убери! Щас как по рукам получишь! - орала баба, пока деревенские соглашались с ее методом воспитания. - Мало мы тебя с отцом били! Надо больше! Чтобы знал, что слушать надо! Мать столько слез пролила! На тебе! Получай!

И выломала прут. Она замахнулась. Первый писк Ванечки заставил меня выйти из укрытия.

- Это что такое! - дрожащим от гнева голосом произнесла я, видя, как деревня в ужасе смотрит на меня и тут же переводит взгляд, куда-то выше моей головы. Я чувствовала присутствие за спиной мужа. - Дай сюда прут!

Я схватила прут и сломала его об колено.

- Тебе кто разрешал ребенка бить?! - закричала я, не узнавая своего голоса. - Кто разрешал тебе руку на него поднимать?! Объяснить не можешь, так бить решила! Я думала, что ребенок тебе нужен! Вот и вывела его из леса. Знала бы, себе оставила!

Ванечка выглядел все тем же зайчиком с открытки.

- Я его забираю! - произнесла я, хватая кроху на руки.

- Нет, прошу тебя, не надо! - взмолилась баба.

- Нет, теперь точно забираю! - произнесла я. - Он у меня жить будет!

Я не стала дальше спорить и понесла Ванечку в сторону терема.

- Все, Ванечка, теперь ты - наш! - выдохнула я крохе. - Никто тебя бить не будет… Никто тебя не обидит…

Ванечка прятал попу, а я внесла его в терем.

- Ну что, любимый… Дети у нас уже пошли, - улыбнулась я, видя, как Ванечка хватает со стола пряник. - Теперь кроватка нужна… А воспитывать - сама буду. А то сначала няньку воспитай, потом ребенка… Сил моих не хватит…