Просмотренные до рассвета

Глава 10

Говорят, когда люди смотрят на звезды, в этот момент они вместе.

Астория, бледная, с черными кругами под глазами, сидела в кабинете в Малфой мэноре, который в своем сне Гермиона знала так хорошо. В ящике письменного стола должны лежать записи Драко. У стены те же стеллажи с книгами и компонентами, только в углу нет маховика времени. Все такое знакомое и при этом бесконечно чужое. Гермиона не хотела, но ждала, что сейчас в кабинет войдет Драко, положит мантию на стул, и…

— Драко просил передать тебе это, — Астория положила на стол ключ. Простой магловский ключ. — Если с ним что-то случится. Я знаю, что вы с Драко связаны магически, — добавила она ровным голосом.

— Это не так… между нами…

— Я это чувствую…

Гермиона отвела взгляд.

— У него снова начала появляться метка, — продолжала Астория.

— Я знаю.

— Он стал плохо спать. Вспоминал Волдеморта. Кричал во сне… Называл меня Гермионой.

— У него были какие-то подозрения?

— Да. Он считал, что кто-то пытается возродить Волдеморта. И поэтому ткань реальности меняется. И от этого вернулась его метка. И от этого все его сны. Он рассказывал это мистеру Поттеру. Я думала, тебе он рассказывал тоже.

— У нас были не очень хорошие отношения в Хогвартсе, — ответила Гермиона. — Мы почти не общались после школы. То есть мы совсем не общались до этого года.

— Я знаю. Тебя пытали в этом доме. Точнее в той части, которая сейчас открыта публике.

— Драко в этом не виноват.

— Но его семья…

— Я не держу на него обиды. На его семью тоже. Беллатриса давно мертва. Было бы глупо сражаться с мертвецами.

Астория побледнела.

— Ты думаешь он мертв? — спросила она, вдруг потеряв все свое спокойствие.

Драко был жив, но Гермиона не знала, как долго он протянет, если Авроры его не найдут. Она понятия не имела, как много могла сказать Астории. Странное дело, но сейчас она думала не о себе, а о чувствах другого человека.

— Что это такое, как ты думаешь? — Астория указала на ключ.

Гермиона покрутила ключ. Следы магии были очень слабые. Если Драко носил его с собой, ключ мог пропитаться его магией, как это бывает с вещами волшебника, и мог влиять на другого человека.

Она держала в руках вещь, которая принадлежала ему. Если во сне он весь принадлежал ей, то здесь единственный предмет, который был в его руках, и теперь его держала она, должен был ей что-то рассказать. Ключ переливался энергией — энергией Драко. Гермиона знала ее так хорошо. Когда они занимались любовью, когда он вышвырнул ее из опасной комнаты, когда читал ее мысли — все это была его магическая энергия. Но на ключе под его энергией ощущалась чужая, которая не принадлежала ему.

— Это магический предмет, — сказала она, отложив ключ, — ему его кто-то дал. С какими-то скользкими целями. Он очень искусно сделан так, чтобы скрывать свою сущность. Я чувствую под магией Драко чужую магию. Как ты думаешь, почему Драко мне его оставил?

— Из-за вашей связи. Чтобы ты смогла его найти. Или хотя бы сказать, жив ли он.

— Значит, он верил, что кто-то возрождает Волдеморта? — сейчас это было важнее, чем обсуждать их с Драко связь, в которой не было ее вины.

— В Малфой мэноре был маховик времени. Он был сломан давным-давно, еще до рождения Люциуса. Драко говорил, что в основе маховиков лежит какой-то элемент, наделенный магией, благодаря которому можно путешествовать назад во времени. Он считает, что с его помощью можно манипулировать тканью реальности, — сказала Астория, затем заговорила горько: — Драко очень умный, если бы не война, он мог бы достичь в жизни большего. Нам даже не давали покупать компоненты для зелий, ведь он бывший Пожиратель.

— А где сейчас этот маховик?

— Его конфисковало министерство после войны.

Гермиона увидела, как если бы это происходило в реальности, свой сон: маховик времени уносят из этого кабинета, а она стоит в потоке времени и смотрит, как формируется вторая линия жизни — та, которой быть не должно. От осознания мурашки побежали по коже.

— Драко не ошибался, — сказала она.

— Ты единственная, кто мне поверил. Мистер Поттер даже не стал меня слушать. Он считает, что раз Крестражи уничтожены, то вернуть Волдеморта нельзя. Но я же видела, как изменился мой муж. Я видела, как появлялась Темная метка на его руке. Я видела, что в нашей жизни появилось то, чего здесь никогда не было, — его чувства к тебе.

Гермиона вспомнила, как Драко уходил из ее кабинета.

— Он любит тебя, — сказала она.

Астория подняла на нее взгляд и быстро улыбнулась.

— Много лет назад Драко настоял, чтобы я прервала беременность. Он боялся, что роды меня убьют. Да я и сама боялась этого. Все из-за родового проклятия Гринграссов. А теперь… — она снова вернулась к тому, что ее тревожило: — Возможно, умер он… Наверное, нам не стоило это делать. Теперь у него бы остался ребенок. Я даже однажды придумала ему имя. Скорпиус.

— Как созвездие?

— Да, традиция Блэков называть детей именами созвездий. — Астория улыбнулась сквозь слезы.

Гермиона молчала, не зная, что сказать.

— Нам не было легко. У него все отняли. У моей семьи тоже. Его отца посадили в Азкабан. Большую часть Малфой мэнора нам пришлось сдавать. На Драко всегда стояло клеймо бывшего Пожирателя Смерти. Но я была счастлива с ним эти годы. Говорят, надо ценить то, что имеешь, потому что в этом мире нам ничего не принадлежит.

Астория встала. Гермиона тоже. Положила ключ в сумочку.

— Он жив, — сказала Гермиона. — Он вернётся к тебе.

Астория улыбнулась:

— Спасибо.

Из Малфой мэнора Гермиона отправилась в министерство. Она хотела проверить одну свою догадку.

В кабинете ее ждал Гарри.

— Опаздываешь на работу.

— Я была у Астории.

— Хочу спросить тебя о Малфое, — сказал Гарри. — Ты была одной из последних, кто видел его. Он приходил к тебе в кабинет и пробыл там, по словам твоей секретарши, не менее получаса.

Взгляд Гарри говорил сам за себя. И он не предложил ей показать следованию свои воспоминания. Пришел сам. Вероятно, даже не занесет ее слова в отчет.

— Мы не спали, — сказала она с нажимом.

— Меня это не касается, Гермиона. Но Рон… Ты бы хотела показать свои воспоминания следствию?

— Нет, Гарри…

Он вздохнул.

— У нас не было секса. Но… мы с ним связаны. Во сне.

— Во сне?

— Да, помнишь, тебе снился Волдеморт?

Гарри потер шрам.

— А нам с Малфоем снится один и тот же сон. Точнее, он снился нам до того, как Малфой исчез. А в ту ночь, когда он исчез, я увидела новый сон. Как будто я стою в потоке времени и смотрю, как в нем движутся две линии жизни. Одна, та, где мы сейчас с тобой говорим. Другая — где тебя нет. А есть Волдеморт. И мы с Драко женаты.

Гарри усмехнулся:

— Не знаю, что кошмарнее, Волдеморт или то, что ты замужем за Малфоем?

— А потом я увидела, что Драко где-то заточен под заклятием медленной смерти. Это сделала Паркинсон. Я уверена.

— А Волдеморт?

— Не знаю. Но догадываюсь. Астория рассказала мне про маховики времени. Драко считал, что с их помощью кто-то управляет временем и меняет реальность. Поэтому мы с ним и видим эти сны. И чувствуем связь друг с другом. Вот смотри, — Гермиона достала ключ.

— Что это?

— Он оставил мне это. Какой-то странный магический предмет. У меня такое чувство, что я должна знать, что это такое.

Гарри покрутил ключ в руке и вернул его Гермионе.

— Все равно это все слишком странно…

— Помнишь битву на встрече выпускников? У меня не было ни одного шанса в поединке с Драко. Невозможно победить в честном поединке человека, который живет этим. А в моем сне он Пожиратель Смерти и один из приближенных Волдеморта, как и его отец. В моем сне он совершил убийство — он убил тебя.

— Не зря он мне не нравился, — пробормотал Гарри. — Значит, ты думаешь, что твой сон на самом деле — это другая реальность?

— Не просто другая реальность, а реальность, которая проникает в наш мир. Кто-то переписывает прошлое, а вместе с ним и настоящее. Метка Драко. Мои сны! Его сны и его способности, которых у него не должно быть!

И чувства, которые в прошлом существовали только в виде смутной возможности, а теперь стали реальными.

— Почему же тогда только ты и Драко видите одинаковые сны? Почему мне не снятся сны, что Малфой меня заавадил? Джинни не снятся. Рону не снятся…

— Может быть, потому что мы с ним — причина того, что в той реальности все пошло именно таким путем? В той реальности мы с ним встречались на шестом курсе. Рон никогда мне это не простил. Он бросил нас в палатке и никогда не вернулся. Поэтому нас с тобой и поймали егеря.

— И где Малфой может быть сейчас?

— Где угодно. Я могу чувствовать, что с ним происходит, но я не могу знать в точности, где он и что с ним. Я только видела во сне, что его прокляла Панси, — Гермиона встала. — Пойдем. Я хочу увидеть маховик времени Малфоев. К тому же мой отдел задолжал ревизию.

После войны отдел тайн расформировали, и все магические предметы перенесли в специальное хранилище. С виду небольшая кладовка. Гарри хмыкнул, когда они вошли туда. Но едва Гермиона назвала пароль, как помещение стало расти вширь, вдаль и вверх.

— Ого! — сказал Гарри, разглядывая длинные полки, искрящиеся магией. — Теперь ясно, почему ты откладывала инвентаризацию.

— Идем, они должны быть на третьем этаже.

На третьем этаже маховиков не оказалось.

— Я уверена, они были тут! Неужели их кто-то вынес?

— Зачем? Ты же сама говорила как-то, что маховики времени не всемогущи. С их помощью нельзя вернуться далеко в прошлое и тем более кого-то воскресить.

— Но они могут сделать возможное реальным…

— Интересно, как?

Гермиона не знала как. Но она вспомнила вдруг, что видела Драко вместе с Панси и Тео.

— У Теодора Нотта есть какой-то проект, связанный с зельями. Мне рассказывал об этом Драко. Ты не мог бы проверить его, Гарри?

— Хорошо. Я пошлю тебе патронус, если что-то узнаю.

— Я еще поищу. Может, их просто перенесли в другое место.

Гарри ушел, а Гермиона просмотрела хранилище вдоль и поперек, несколько раз использовала Ревелио — заклинание обнаружения невидимых предметов. Но нигде не нашла маховики. Вероятно, кто-то вынес их под уменьшающими чарами. Кто-то, у кого был доступ в хранилище.

Чертова инвентаризация, которую она пропустила по своей безалаберности! По своей ли? Или по чьему-то умыслу?

Было уже темно, когда Гермиона вышла из министерства. Ей показалось, что на улице кто-то стоит за колонной. Она ощутила давящее волнение, которое обычно возникает перед опасностью. Выхватила палочку. А потом увидела, как к ней идёт Рон. Ощущение опасности не прошло. Ей все ещё казалось, что кто-то за ними наблюдает.

Они остались ужинать в небольшом магловском кафе. Гермиона догадывалась, что Рон хочет поговорить без лишних ушей, поэтому повел ее туда. Когда они зашли в кафе, плохое чувство оставило ее. Она, наконец, смогла немного расслабиться.

Ели пасту в полной тишине. Наконец, Гермиона сказала:

— Ты меня обнимешь?

— А надо?

Ну зачем он спрашивает?

— Ты была в Малфой мэноре.

— С Асторией. И еще я помогаю Гарри с расследованием. Кто-то вынес из хранилища все маховики времени и…

— Забудь про Малфоя! Ты не наигралась с ним?

— Рон, это несправедливо, — Гермиона оставила еду. — Я никогда тебе не изменяла.

— Тогда брось это. Гарри справится сам с другими Аврорами.

— Когда я бросала начатое? — она расправила плечи.

Рон смотрел на нее, потом сказал:

— Это верно. Когда ты думала о чувствах других людей?

Доели в молчании. Ни Рон, ни Гермиона не стали заказывать десерт. Они вместе уже столько лет. Стоит ли расследование того, чтобы накалять отношения? Но если она ничего не сделает, мир изменится. Рона больше не будет. Будет Волдеморт. Будет Драко… На мгновение Гермиона почувствовала жгучее желание, чтобы так и случилось. Настолько ясное, что это было даже не желание, а абсолютная уверенность, что именно так и будет.

Ей стало и страшно, и стыдно за свои мысли, за подлость по отношению к Рону. Она потянулась к нему, но Рон отодвинулся. Он никогда не обнимал ее. Гермиона постаралась подавить растущее раздражение, но оно было сильнее ее. Ей так хотелось почувствовать себя любимой и защищённой. Драко во сне всегда ее обнимал. Всегда был на ее стороне, как и она на его. Она вспомнила про ключ. Сунула руку в сумочку, чтобы проверить на месте ли он. Нащупала ключ, все еще думая о Драко. Магл не почувствовал бы ничего — ключ как ключ. Но Гермиона уловила начинающуюся вибрацию. Она отдернула руку, но поздно. Ее затянуло в туннель.