Просто совершенство

Глава 4

Экипаж маркиза Аттингсборо доставил Клодию и ее учениц прямо к двери особняка виконта Уитлифа на Гросвенор-сквер в Мейфэре ближе к вечеру. Сюзанна и Питер вышли на крыльцо встречать гостей прежде, чем кучер успел опустить подножку.

В суете взаимных приветствий Клодия лишь мельком заметила великолепие дома. Обнявшая ее Сюзанна прямо-таки излучала здоровье, даже не верилось, что она родила всего месяц назад. Потом она обняла Эдну, которая при виде бывшей любимой учительницы завизжала от радости, и Флору, которая подхватила визг подружки и затараторила вдвое быстрее, чем обычно. Питер тепло улыбнулся Клодии, пожал ей руку и поздоровался с девочками.

Маркиз не задержался в гостях, только спешился, чтобы обменяться любезностями с Сюзанной и Питером, попрощаться с Клодией и пожелать Флоре и Эдне хорошей работы.

Клодия рассталась с ним без сожалений.

Флоре и Эдне отвели комнаты на одном этаже с детской, что привело в восторг обеих – особенно после того, как они увидели темноволосого малютку Гарри и узнали, что до отъезда им еще представится случай полюбоваться им. Экономка с удовольствием пообещала составить юным гостьям компанию за столом.

А от Клодии требовалось только развлекаться и отдыхать.

– Это приказ, – разъяснил Питер, лукаво поблескивая глазами. Сюзанна согласно закивала. – Я даже не пытаюсь спорить с женой, когда она отдает распоряжения подобным тоном. Как видите, Клодия, я на собственном опыте убедился, что у брака с учительницей есть свои недостатки.

– Да-да, вид у вас и вправду измученный, – отшутилась Клодия. Обаятельный муж подруги, глаза которого имели скорее фиалковый, чем синий оттенок, был симпатичен ей.

Сюзанна рассмеялась. Она и вправду составила к приезду подруги целую программу развлечений, и поскольку Клодию ждало письмо, в котором мистер Хэтчард сообщал, что дела вынудили его на несколько дней уехать из города и что повидаться с мисс Мартин он сможет только после возвращения, ничто не могло помешать ей разъезжать по лавкам и галереям и не спеша гулять по Гайд-парку.

С другой стороны, отъезд мистера Хэтчарда означал, что возвращение Клодии в школу откладывается еще на неделю, но она запретила себе волноваться по этому поводу. Никакие непредвиденные обстоятельства не помешают Элинор управлять школой, она даже обрадуется возможности помочь подруге. Элинор Томпсон занялась преподаванием довольно поздно, но полюбила свою работу всей душой – по ее же собственному признанию.

С Френсис, которая вместе с Лусиусом гостила у своих престарелых тетушек в Глостершире, Клодия должна была увидеться лишь в день концерта. Она приказала себе набраться терпения и ждать. В конце концов, она приехала в столицу развеяться и повидаться с двумя ближайшими подругами. Для полного счастья Клодии не хватало только присутствия Энн, но Энн, урожденная Джуэлл, еще одна бывшая учительница школы мисс Мартин, жила в Уэльсе с мистером Батлером и двумя детьми.

В назначенный день Клодия старательно приоделась заранее, взбудораженная предстоящей встречей с Френсис – ее с Лусиусом ждали к ужину – и вместе с тем встревоженная внезапным осознанием, что сегодняшний концерт будет не просто рядовым событием в узком кругу. Видимо, на него созвали чуть ли не весь свет. Попытки Клодии напомнить себе, что она презирает помпезность и что ей вовсе незачем робеть, не помогали. С каждой минутой нервозность все сильнее охватывала ее: она не готова к великосветским развлечениям, у нее нет ни подходящего туалета, ни тем для беседы. У нее нет даже знакомых в высшем обществе, если не считать четырех подруг.

Клодия задумалась: а не прокрасться ли ей в зал в последнюю минуту, только чтобы послушать Френсис? Эдна и Флора признались ей, что намерены совершить подобную вылазку. Увы, Клодия проговорилась о своих планах Сюзанне, и та наложила на них решительный запрет, а Питер только покачал головой.

– Боюсь, Клодия, ничего не выйдет, – заявил он. – Мне не останется ничего другого, кроме как лично препроводить тебя в первый ряд.

Едва горничная Сюзанны закончила укладывать волосы Клодии – несмотря на все ее уверения, что она способна причесаться сама, – в дверь гардеробной постучалась хозяйка дома. Горничная впустила ее.

– Ну, Клодия, ты готова? – спросила Сюзанна. – Вижу, вижу. Элегантно выглядишь.

– Мария не виновата в том, что я решила обойтись без локонов и кудрей, – поспешила заверить Клодия и встала. – Она и упрашивала меня, и уговаривала, но я решительно отказалась придавать себе сходство с овечкой.

Поэтому она была причесана как обычно: гладко зачесанные волосы спереди, тяжелый узел на затылке. Правда, выглядела прическа не повседневной, а нарядной, волосы казались более блестящими, густыми, красивыми. Клодия понятия не имела, как горничная добилась этого впечатления.

Сюзанна рассмеялась.

– Мария ни за что не стала бы делать из тебя овечку, – заявила она. – У нее безупречный вкус. Как видишь, она умеет придавать прическе элегантность. И твое платье мне нравится.

Платье было совсем простым, из темно-зеленого тонкого муслина, с завышенной талией, скромным декольте и короткими пышными рукавами. Клодия захотела примерить его в тот же миг, как увидела в витрине портнихи на Милсом-стрит в Бате. Перед отъездом в Лондон Клодия купила сразу три новых платья, считая, что для расточительности у нее есть законный повод.

– А ты сияешь красотой, как всегда, – отметила Клодия.

Бледно-голубой оттенок платья гармонировал с блестящими золотисто-каштановыми волосами ее подруги. Сюзанна сохранила девическую стройность, ничто в ее облике не напоминало о недавнем положении и родах – кроме разве что румянца.

– Вместо того чтобы захваливать меня, пойдем лучше вниз, – предложила Сюзанна. – Успеешь осмотреть бальный зал, пока не прибыли Френсис и Лусиус.

Клодия набросила на плечи узорную шаль, Сюзанна взяла ее под руку и повела к лестнице.

– Бедняжка Френсис! – вздохнула Сюзанна, направляясь к бальному залу. – Как думаешь, очень она волнуется?

– Скорее всего, – кивнула Клодия. – Как перед любым выступлением. Помню, однажды она объясняла девочкам из школьного хора: если они не нервничают перед концертом, значит, почти наверняка споют плохо.

Бальный зал поражал соразмерностью, высоким потолком с позолотой и свисающей с него люстрой с десятками свечей. Одна из стен, зеркальная, зрительно увеличивала зал, отражала и люстру, и огромные вазы с цветами. На блестящем паркетном полу уже расставили ряды кресел с пунцовой обивкой.

Блеск и роскошь подавляли и ошеломляли.

Клодия поспешно напомнила себе, что прежде никогда не поддавалась нелепой нервозности. Зачем же становиться ее жертвой на этот раз? Или она забыла, что презирает высший свет? По крайней мере тех его представителей, с которыми она не знакома лично… Она гордо распрямила плечи.

В дверях появился Питер, внушительный и элегантный в темном костюме, а следом вошли Френсис и Лусиус. Сюзанна и Клодия бросились к ним.

– Сюзанна! – воскликнула Френсис, раскрывая подруге объятия. – Ты снова похорошела! О, Клодия! Как приятно видеть вас обеих!

– Тебя и не узнать: утонченная и такая… прелестная! – «И сияющая», – мысленно добавила она, окидывая взглядом оживленное тонкое лицо подруги. Несомненно, успех был Френсис к лицу.

– Мы очень обрадовались, Клодия, когда узнали, что сегодня вечером вы будете здесь, – с поклоном произнес Лусиус, когда утихла суматоха первых приветствий. – Особенно потому, что какое-то время Френсис больше не будет выступать.

– Не будешь, Френсис? – удивилась Сюзанна.

– И правильно сделаешь. Ты совсем забыла об отдыхе! – Клодия пожала Френсис руку. – Париж, Вена, Рим, Берлин, Брюссель – и так далее! Надеюсь, на этот раз перерыв в гастролях будет долгим.

– Долгим и богатым событиями, – подтвердила Френсис и многозначительно взглянула на подруг. – Возможно, выступлений вообще больше не будет. В жизни немало важных дел, помимо пения.

– Френсис! – Сюзанна широко раскрыла глаза и всплеснула руками.

Но Френсис вскинула руку.

– Не будем больше об этом, – попросила она, – иначе вгоним Лусиуса в краску.

Разумеется, все и без пояснений поняли: после нескольких лет брака Френсис наконец-то готовится стать матерью. Сюзанна прикрыла улыбающиеся губы рукой, Клодия крепко пожала Френсис пальцы и отстранилась.

– Предлагаю немного выпить перед ужином, – объявил Питер и подал правую руку Френсис, а левую Клодии. Сюзанну повел в столовую Лусиус, остальные последовали за ними.

Клодия вдруг порадовалась тому, что находится в гостях, среди подруг, и на время даже забыла о предстоящем испытании – вечере в светском обществе. Втайне она мечтала о такой же счастливой жизни, которую ее подруги вели последние несколько лет, но старательно отгоняла легкую зависть и тоску.

«Интересно, приглашен ли на сегодняшний вечер маркиз Аттингсборо?» – мелькнуло у нее в голове. Клодия не виделась с ним с самого прибытия в столицу и постепенно пришла в обычное для нее состояние уравновешенности.

На следующее утро после возвращения из Бата Джозеф заглянул в клуб «Уайтс» и застал там Невилла, графа Килборна, за чтением утренних газет. Отвлекшись от новостей, Невилл усадил Джозефа рядом.

– Вернулся, Джо? – задал он риторический вопрос. – Как поживает дядюшка Уэбстер?

– Цветет и досадует на скучное общество Бата, – сообщил Джозеф. – И делает вид, будто из-за болезни стал слаб сердцем.

– Это правда?

Джозеф пожал плечами:

– Этого, по его словам, не отрицает местный врач. Но поговорить с ним лично мне не удалось. А как Лили?

– Прекрасно, – ответил Невилл.

– А дети?

– Как всегда, заняты. – Невилл усмехнулся, но тут же снова посерьезнел. – Стало быть, твой отец решил, что его здоровье подорвано, и призвал тебя в Бат. Зловещий знак. Верно ли я истолковал его намерения?

– Скорее всего да. Их всякий разгадает. Ведь мне уже тридцать пять, я наследник герцогского титула. Порой я жалею, что не родился крестьянином.

– Ни за что не поверю, Джо! – Невилл снова усмехнулся. – И потом, даже крестьяне мечтают о наследниках. Значит, ты все-таки попался в мышеловку? А дядюшка уже выбрал тебе невесту?

– Да, мисс Хант. – Джозеф вскинул руку, приветствуя двух знакомых, которые вошли в зал клуба, но разговорились с другими завсегдатаями. – В сущности, ее отец уже сговорился с моим: Болдерстона он вызвал в Бат раньше, чем меня.

– Порция Хант! – Невилл присвистнул, но не добавил ни слова, только с глубоким сочувствием взглянул на кузена.

– Не одобряешь?

Но Невилл лишь беспомощно развел руками:

– Это не мне решать. То, что она чертовски мила, заметит каждый, даже если он счастлив в браке. Мало того, у нее безупречная репутация.

И все-таки мисс Хант вызывала у Нева неприязнь. Джозеф нахмурился.

– Выходит, тебя отправили в столицу делать предложение? – продолжал расспросы Невилл.

– Да. Видишь ли, я не имею ничего против нее. Надо же мне на ком-нибудь жениться. В последнее время я все отчетливее осознаю, что медлить больше нельзя. Значит, подойдет и мисс Хант.

– Что-то не слышно в твоем голосе воодушевления, Джо.

– Не всем же выпадает такая удача, как тебе, – парировал Джозеф.

– Почему бы и нет? – Невилл вскинул брови. – И кстати, что будет с Лиззи, когда ты женишься?

– Все пойдет по-прежнему, – решительно заявил Джозеф. – Прошлый вечер я провел с ней, остался на всю ночь и пообещал вернуться сегодня днем, перед тем как отправлюсь в театр вместе с Броуди и остальными. Я сопровождаю мисс Хант – приступлю к завоевательной кампании без промедления. Но пренебрегать Лиззи я не намерен, Нев. Даже если я женюсь и обзаведусь дюжиной детишек.

– Ты – само собой, в этом я и не сомневаюсь, – сказал Невилл. – Но почему ты считаешь, что мисс Хант согласится торчать в Лондоне, если Уиллоугрин пустует круглый год?

– У меня могут оказаться иные планы… – заговорил Джозеф.

Но прежде чем он успел продолжить, их прервали: подошел Ралф Милн, виконт Стерн, еще один родственник, которому не терпелось обсудить пару гнедых, выставленных на аукцион «Таттерсоллз».

К тому времени как пора было сопровождать мисс Хант в театр, Джозеф успел принять приглашение на концерт в Гросвенор-сквер. Он не состоял в кровном родстве ни с Уитлифом, ни с его женой, но давно привык причислять их к своему большому, замысловато разветвленному семейному клану. И конечно, он считал своим долгом посещать все званые вечера, на которые его приглашала родня, пусть даже дальняя. Кроме того, Джозеф был наслышан об удивительном голосе графини Эджком и давно собирался при случае составить о нем собственное представление. Узнав, что Лорен, то есть виконтесса Рейвенсберг, к которой он заехал после клуба, вместе с Китом, а также герцогом и герцогиней Портфри с нетерпением ждет концерта, Джозеф твердо решил сопровождать их. Герцогиня Элизабет значилась в числе его дальних родственников. Джозеф привык считать ее тетушкой, хотя на самом деле его дядя породнился с ней как с невесткой в результате брака. Желание Джозефа посетить концерт объяснялось еще одной причиной: жена Невилла, Лили, которую он застал у Лорен, пригласила его на ужин перед концертом.

Значит, концерт неизбежен, понял Джозеф, – даже если Порции Хант там не будет. Прискорбное обстоятельство, но с ним вполне можно примириться, а вот отклонить приглашение на концерт недопустимо.

В театре, во время антракта, мисс Хант осведомилась, будет ли Джозеф на званом вечере у леди Флеминг через несколько дней. Джозефу весь вечер не давали покоя новые нотки, появившиеся в манере обращения Порции с ним – в них сквозило что-то нестерпимо собственническое. Очевидно, она уже успела поговорить о нем с отцом. Джозеф собирался ответить утвердительно, когда Лоренс Броуди перебил его вопросом:

– Вы будете этим вечером на концерте у Уитлифов, мисс Хант? Говорят, там соберется весь Лондон. Леди Эджком дает концерт, а ее жаждет услышать весь мир!

– Отнюдь не весь, мистер Броуди, – с достоинством возразила Порция. – Я, к примеру, не жажду, – как и моя матушка, и множество других обладателей хорошего вкуса, которых я могла бы назвать. Мы уже приняли приглашение леди Флеминг. У нее на званом вечере я рассчитываю найти превосходное общество и увлекательные беседы. – Она улыбнулась Джозефу.

Только тут до него дошло: разумеется, на этот концерт она не пойдет! Ведь графиня Эджком вышла за человека, женой которого Порция с юных лет твердо намеревалась стать. Джозеф помнил об этом, потому что сдружился с Порцией как раз после того, как женитьба графа Эджкома разрушила ее надежды.

– Увы, этот званый вечер мне придется пропустить, мисс Хант, – сообщил он. – Я уже принял от леди Уитлиф приглашение на концерт.

Он отклонил бы это приглашение, если бы вспомнил, что связывает супругов Эджком с мисс Хант, он просто обязан был вспомнить. В итоге Порция осталась недовольна им. До конца вечера она или молчала, или обращалась к кому угодно, только не к Джозефу.

На концерт он явился вместе с Лили и Невиллом и сразу по прибытии засвидетельствовал почтение Уитлифу и Сюзанне. Бальный зал был уже почти заполнен. Едва войдя, Джозеф заметил улыбающуюся Лорен, которая подавала знак кому-то в дальнем углу зала, вскинув руку. Рядом с ней стояли Кит, Элизабет и Портфри.

И мисс Мартин.

Об этой учительнице он часто вспоминал с тех пор, как вернулся в столицу. Он даже не ожидал, что за время поездки успеет проникнуться к ней симпатией. Да, при всей своей чопорности, сдержанности и строгости она на удивление независима. А еще она обладает умом и суховатым чувством юмора.

Но Джозеф вспоминал о ней главным образом по другим причинам. До отъезда мисс Мартин обратно в Бат ему требовалось поговорить с ней, но, пожалуй, все-таки не сегодня. Он сразу обратил внимание на ее элегантное муслиновое платье. Ее волосы были уложены изящнее, не так, как в школе или по пути в Лондон. Тем не менее каждый, взглянув на нее, безошибочно мог бы распознать ту, кем она и была, – школьную учительницу. Об этом говорили ее осанка, строгое выражение лица и полное отсутствие оборок, локонов и украшений.

Обернувшись, она заметила приближающихся Лили, Невилла и Джозефа.

Лорен радостно поприветствовала их, последовал веселый обмен рукопожатиями и поцелуями в щеку.

– Вы знакомы с мисс Мартин? Мисс Мартин, это графиня Килборн и мои кузены – граф и маркиз Аттингсборо.

– Мисс Мартин. – Невилл поклонился с учтивой улыбкой.

– Очень приятно, мисс Мартин, – добавила Лили с теплой улыбкой, а мисс Мартин кивнула и пожелала новым знакомым хорошего вечера.

– Мы уже знакомы, – вступил в разговор Джозеф, протянул руку и вспомнил, как в прошлый раз, сделав такой жест, испортил его поцелуем. – Я имел удовольствие сопровождать мисс Мартин из Бата в Лондон неделю назад.

– Ах да, ну конечно! – воскликнула Лорен.

– После вашего возвращения мы еще не виделись, Джозеф, – вмешалась Элизабет. – Как ваш отец?

– Значительно лучше, благодарю, хотя сам он иного мнения. Так или иначе, ему с избытком хватает сил, чтобы брюзжать и выражать недовольство всем и всеми. А матушке, напротив, пришлось по душе общество Бата.

– Рада слышать, – кивнула Элизабет. – Я понимаю, как она была разочарована тем, что пропустила нынешний светский сезон.

– Мисс Мартин, – вступил в разговор Портфри, – если не ошибаюсь, когда-то графиня Эджком и леди Уитлиф преподавали в вашей школе?

– Да, – подтвердила она, – и мне до сих пор недостает их. Впрочем, и своими теперешними учителями я чрезвычайно горжусь.

– Кристина рассказывала, – Кит имел в виду герцогиню Бьюкасл, – что мисс Томпсон очень довольна работой в школе.

– Не сомневаюсь. Она прирожденная учительница. Мои девочки любят ее, охотно учатся и демонстрируют безукоризненное послушание.

– Школа для девочек – предмет, который давно занимает меня, – призналась Лили. – Я не прочь как-нибудь поговорить о нем, мисс Мартин. У меня накопились сотни вопросов.

– С ними придется подождать, милая, – покачал головой Невилл. – Концерт вот-вот начнется.

– В таком случае займем наши места!

– Вы позволите предложить вам место рядом со мной, мисс Мартин? – спросил Джозеф.

Он сразу заметил, что она вновь стала чопорной и отчужденной.

– Благодарю, меня уже ждут.

Джозеф сел рядом с Лорен, предвкушая развлечение. Ему уже было известно, что графиня Эджком не единственная исполнительница предстоящего концерта, но, несомненно, именно она гвоздь программы. Собираясь что-то сказать Лорен, он вдруг заметил, что мисс Мартин стоит в нескольких шагах от прохода между креслами, как прикованная к месту, с таким выражением лица, словно увидела привидение. Джозеф поспешно поднялся.

– Мисс Мартин, вам нездоровится? – спросил он. – Вы позволите…

– Нет, – прервала она, – спасибо. Я, пожалуй, все-таки сяду рядом с вами, если можно. Благодарю.

И она поспешно опустилась на свободное кресло рядом с ним и склонила голову. Руки она стиснула на коленях, и Джозеф заметил, что они слабо дрожат. Странно, подумал он, ведь она не из тех, кто закатывает истерики по любому поводу. Но спросить, что лишило мисс Мартин самообладания, было немыслимо, а она объяснять не стала.

– Полагаю, мисс Вуд и мисс Бейнз уже благополучно переселились к работодателям? – спросил он, надеясь отвлечь соседку от тревожных мыслей, какими бы они ни были.

Мгновение она непонимающе смотрела на него.

– А-а, – наконец поняла она, – нет. Пока нет. Мистера Хэтчарда, моего поверенного, не было в городе. Но сегодня он вернулся и уже сообщил, что мы можем встретиться завтра.

Постепенно ее внезапная бледность сменялась привычным румянцем. Она распрямила плечи.

– Вы успели развлечься в его отсутствие? – продолжал расспросы Джозеф.

– О да, конечно, – ответила она, но вдаваться в подробности не стала.

Пора было начинать концерт. Уитлиф вышел вперед и поднялся на невысокую сцену, сооруженную для исполнителей, чтобы они были видны всем присутствующим. В зале зашикали, потом замолчали.

Концерт начался.

Мастерство исполнителей приятно удивило Джозефа. Он услышал выступление струнного квартета, молодого баритона, получившего на осень ангажемент в Венскую оперу, а также игру на фортепиано темноволосой хромоножки графини Реймор, в искусстве которой Джозеф уже имел честь убедиться. Прелестным контральто графиня спела под собственный аккомпанемент грустную народную песенку. А затем пришел черед графини Эджком, счастливой обладательницы выразительного и сильного сопрано, наделенной умением брать невероятно высокие ноты.

Слушая ее, Джозеф понимал, почему в столице все только о ней и говорят.

Когда он вместе с остальными слушателями поднялся, громом оваций требуя исполнения на бис, то вдруг понял, что лишился бы одного из величайших чувственных удовольствий жизни, если бы провел этот вечер в другом месте. И конечно, ему было любопытно взглянуть на женщину, которая отняла жениха у Порции Хант. Правда, Джозеф однажды уже встречался с ней, но лишь сегодня оценил ее редкостную красоту, когда ее узкое выразительное лицо осветил внутренний свет, а на иссиня-черные волосы упал отблеск свечей.

К тому времени как графиня допела арию на бис, мисс Мартин крепко стиснула пальцы и прижала их к груди. Ее глаза сияли гордостью и любовью. Учительницы из ее школы преуспевают на ярмарке невест, подумал Джозеф. Очевидно, школа и вправду хороша, если в ней преподают такие очаровательные и талантливые дамы.

С блестящими от слез восторга глазами мисс Мартин обернулась – вероятно, чтобы поделиться радостью с Сюзанной. Джозеф как раз намеревался проводить ее в столовую, где уже был накрыт стол.

Внезапно мисс Мартин схватила его протянутую руку и торопливо произнесла:

– Сюда идет человек, с которым я решительно не желаю говорить.

Джозеф вскинул брови. Большинство зрителей уже направились в столовую. Но один человек пробивался против течения, глядя в их сторону. Джозеф смутно припоминал его – кажется, они познакомились в клубе «Уайтс». Он говорил, что недавно прибыл из Шотландии… Маклит – вот как его фамилия. Он носит шотландский титул герцога.

Значит, мисс Мартин с ним знакома, но разговаривать не желает?

Любопытно. Может, в этом и заключается причина ее недавнего волнения?

Джозеф ободряюще прикоснулся к ее руке. Избавлять ее от нежелательной встречи было слишком поздно.