Пройти лабиринт

51.

Снаружи буйствовал ветер. Здесь в землянке было хоть и тесно, но очень уютно. Судя по всему семья Медведей была здесь часто.

Велор потихоньку раззнакомился с охотниками. Отца звали Свирепа, старшего сына — Ласка, среднего — Грызозуб, а младшего — Легконог.

«Прямо, как индейцы из племени могикан», — Велор никак не мог избавиться от ехидства.

Кутха, судя по всему, они знали. А главное — уважали. Это было видно по тому, как они слушали и выполняли его указания.

— Когда кончится этот буран, куда мы пойдем? — спросил Велор.

— Это тебе виднее. Куда ты шел?

— Я думал…

— Ты думал, что я тебя буду вести? — Кутх рассмеялся. — Я лишь сопровождение. А путь этот твой. И «истина» твоя. Это место — очередное твое «додзё». Продолжай искать путь…

— Колкости вам не к лицу… Если так, то…

— Не торопись отказываться от моей компании… Да и от их тоже, — Кутх кивнул на охотников.

Велор резко встал и ушел в другой конец землянки.

Они уже второй день сидели здесь. На улице вовсю гуляла непогода.

— Мне казалось, что на Буяне, или как там у этих…

— Ирландцев?

— Точно, у этих. Так вот они, по-моему, говорили, что здесь царит вечная весна.

— Ну, может, у них царит и весна. А у тебя — зима… Впрочем, у Афанасьева с Карамзиным тоже.

Велор обернулся, пытаясь сообразить, шутит Кутх, или говорит серьезно. Тот устало тер виски. Перехватив взгляд Велора, он пару секунд настороженно что-то обдумывал.

— Ты чего-то хочешь? — спросил он.

— Снова свела меня судьба с вами. Спрашивается: зачем?

— Судьба — это нити у Ткача. Он их плетет-плетет… Узор дивный получается. Одни круги-спирали. Большие-маленькие…Сегодня наши нити встретились, завтра разбегутся в дальние углы, а послезавтра, глядишь, снова встретятся.

— Или не встретятся.

Кутх улыбнулся.

— Ты неисправимый пессимист… Ну, ничего, — тут он вдруг сменил тему, — непогода завтра-послезавтра кончится и… Прежде чем вступить в лабиринт, человек преодолевает целый ряд препятствий. И преодолеет их лишь тот, кто уже достиг зрелости. И когда вход остается позади, человеку открывается «принцип извилистой дорожки».

Ход мыслей Кутха стал каким-то непонятным. Может, между этими всеми фразами и была какая-то связь, то от Велора она стала уходить. Ему вообще страшно хотелось спать. И постоянная зевота была тому подтверждением.

Велор расстелил шкуру какого-то зверя, и укутался в нее, так что нос только выглядывал. Уже проваливаясь в сладкую дрему, он вдруг отчетливо вспомнил одну из фраз в своих распечатках: «Космический Паук, Великий Паук, или Великий Прядильщик, является Творцом, который прядет нить жизни из своей собственной субстанции, прикрепляет к себе посредством пуповины всех людей и вплетает их в сеть узоров мира».