Псионик. Навсегда

Неожиданные встречи

— Как прошел день? Все ли хорошо. Вы задержались. — Ублюдски вежливым тоном поинтересовался Романовский. Он замер возле высокого окна, которое шло едва ли не от пола до потолка, заложив руки за спину, и пялился на улицу.

Здание Особого отдела, как оказалось, находилось не очень далеко от школы. Внешне оно напоминало… Обычный дом оно напоминало. Вот что. Я бы никогда не подумал, что в этом месте вершаться великие дела и в некотором роде судьба империи.

Вернее, не совсем обычный. Ладно, если уж объективно, надо это признать. Дом был старым. Даже, наверное, древним. Из довоенных времен. Я знаю, что подобные исторические памятники берегут, как зеницу ока. Ухаживают, реставрируют, поддерживают, так сказать в них жизнь. Не понимаю, на хрена цепляться за прошлое, тем более, когда оно не сильно радостное. Типа, мы должны помнить о том, что натворили. Ну, да… Ну, да…

Выглядело здание мрачно — четыре этажа из темно-серого камня и черепичная крыша. Черепичная, блин! Я понял это только потому, что видел нечто подобное в книжках. Окружала Особый отдел черная кованая решетка, а к высоким ступням вела дорожка, вымощенная плиткой. В общем, внешне, это скорее напоминало дом богатея, обожающего раритет и являющегося фанатом древности.

Водитель, с которым я приехал, проводил меня через специальную охранную систему, стоявшую на входе, до самого кабинета Ликвидатора. Лифта не было. Мы поднимались по лестнице пешком. По мраморной лестнице, надо уточнить. Просто внутри вся обстановка еще больше напоминала долбаный музей. В холле имелось две статуи. Одна — тетка с завязанными глазами, мечом в правой руке и весами в левой. Вторая — мужик в длинном пальто, с бородкой и худощавым лицом. Я замер перед этими персонами, пытаясь сообразить, как они связаны с Особым отделом.

— Фемида. — Сказал мой сопровождающий, кивнув в сторону бабы. Так как я остановился, он даже был вынужден задержаться. — Богиня правосудия в Древней Греции. А это — Дзержинский. Феликс Эдмундович был, так сказать, родоначальником нашей службы.

Я с удивлением посмотрел на особиста. Нет, про Фемиду еще что-то слышал. А вот про этого Эдмундовича… Если он мне не знаком, причем от слова «совсем», значит, скорее всего, мужик из того периода, который в учебниках истории описывается очень сухо и коротко — был, прошёл, закончился. Но выходит, в Особом отделе народ осведомлён гораздо больше обычных граждан. Мы, к примеру, даже не знаем, отчего почти восемьдесят лет сократили до одной страницы учебника.

— Умный был человек… — «Добил» меня особист еще одной фразой, подтверждающей предыдущие мысли. — Идем. Сергей Сергеевич ждёт. Без того пришлось тебя почти полчаса караулить под дверьми школы.

— Объяснил ведь, еда в этом элитном заведении, похоже, не свежая. — Я оглянулся на особиста, стоявшего ровно за моим плечом. — Пронесло меня. Что теперь? Удавиться?

— Спасибо за столь личные подробности. — Поморщился мой провожатый. — Идём уже.

Мы поднялись на последний этаж и вошли в нужную комнату через тяжёлую, деревянную дверь. Причем она была настолько тяжелой, что мне пришлось напрячься, открывая створку.

Особист сразу тактично удалился, оставив меня на едине с полковником, который при нашем появлении даже не дернулся. Стоял и пялился на улицу в окно.

— Ну? И как же прошёл день? — Повторил Романовский свой вопрос, а затем оглянулся.

Он смотрел пристально, изучал меня внимательным взглядом. Видимо, подразумевается, я что-то должен сказать в ответ.

— Спасибо, неплохо.

— Да? — Он вроде даже удивился.

Не знаю, чего ждал. Судя по интонации голоса, совсем другое. Либо… Либо он знает, что сейчас я буду врать.

Но мне реально нечего ему было сказать. Вернее, сказать то есть что. Просто я ни черта не признаюсь в случившемся. Даже если Ликвидатор подозревает, пусть докажет сначала. Мудак хитрожопый…

На самом деле, я не представить не мог, насколько необычным станет этот день. После занимательного разговора с Ангелиной, вернулся в класс и благополучно оттрубил еще три урока. Девчонка сидела рядом, словно кол проглотила. Здоровенный такой, металлический кол. Ее спина была прямой, плечи гордо расправлены, подбородок вздернут вверх. Уровень демонстративного пофигизма просто зашкаливал. Она вела себя так, будто упорно хотела доказать, что все происходящее ее мало волнует. Естественно, только последний дурак не догадался бы, что мы с ней типа в ссоре.

— Ну, вы как кошка с собакой! Зачем, не пойму? Родственники же. — Лопухина к концу уроков все-таки не выдержала. Видимо, аура в нашем с Романовской обществе и правда оставляла желать лучшего. — Рядом с вами находиться невозможно. Угнетает атмосфера.

— Ну, так не находись…Кто тебя заставляет? Чего ноешь?– Романовская равнодушно пожала плечами.

— Вот знаешь, что? — Варя на слова подруги явно обиделась. Хотя, я бы тоже, наверное, послал такую подругу на хрен.

— Что? — Ангелина высокомерно изогнула одну бровь.

— Иди ты в задницу, Романовская. Вот что. Я лучше с Антоном буду общаться. Он хотя бы не ведет себя как бешенная стерва с кучей комплексов, которая постоянно самоутверждается за счет остальных.

Лопухина показала Лине средний палец, а потом демонстративно отвернулась и начала расспрашивать меня, как я планирую провести завтрашний день. А вернее, его конкретную часть — вечер.

— Ты уже думал про мероприятие в честь дня рождения ее императорского высочества? — Спросила Варя. Меня, само собой спросила.

Последний урок подходил к концу, нам раздали тесты для самостоятельного задания. Я совершенно беспардонно «подключился» к одному из отличников, с которым у нас совпали варианты, и выполнил тест одним из первых. Напару с этим ботаном. Совершенно не хотелось забивать голову ненужной информацией и размышлять, какой ответ правильный. В башке крутились более важные мысли. К примеру, что именно затеял Ликвидатор.

— Зачем мне о нем думать? — Я, если честно, не очень хотел с кем-то сейчас разговаривать, но, дабы побесить Романовскую, которая теперь косилась на нас с Лопухиной злым взглядом, решил, почему бы и нет.

— Как⁈ А то пари, которое вы заключили с Бутурлиным? Ты чего! Народ ждет в предвкушении. Ставки такие, что закачаешься. Я, между прочим, тоже поставила. — Варя игриво посмотрела на меня из-под полуопущенных ресниц. — На твой выигрыш.

— Чертовски тронут…– Я улыбнулся Лопухиной, при этом мысленно всем им, начиная от Бутурлина и заканчивая семейкой Романовских, просто за компанию, пожелал провалится в преисподнюю, если она, конечно, существует. Хотя, я точно знаю, что нет ее.

Совсем забыл про этот дурацкий спор. Да и про само мероприятие тоже.

Из-за слов Вари настроение стало еще хуже. Не потому что я боюсь опозориться на этом вечере. Вот на мнение богатеев точно плевать. Если кто и пострадает, так это великий и ужасный Ликвидатор. Точнее, его репутация. Наличие племянника-идиота не является достоинством. А если что-то пойдет не так, я как раз идиотом и буду выглядеть. Но лишний раз наложить куску дерьмица на светлый образ Сергея Сергеевича — мне только в радость.

Однако, такая история совсем не соответствует моим планам. Я все больше прихожу к выводу, что взять под контроль Корпорации — вполне себе хорошая идея. Другой вопрос, передам я этот контроль Ликвидатору или оставлю себе…

— Едем? — Романовская остановилась возле меня.

Я вышел на крыльцо школы раньше, потому что, если честно, хотелось быстрее свежего воздуха. Что-то утомлять начала эта богатейская реальность. Я только сегодня вдруг понял, мне в ней тесно и душно. Наследники, Бутурлин, ставки какие-то сраные, Ангелина с ее ревностью к отцу. Впервые за долгое время мне вспомнился родной городишко, бедный, убогий, похожий на мусорный бак, переполненный всяким дерьмом. Но вспомнился как место, где несмотря ни на что я в некотором роде был, наверное, даже счастлив.

— Нет. Меня заберут.

Романовская стояла рядом со мной и смотрела исключительно вперед, в какую-то в одну далекую точку. Она даже бровью не повела в ответ на мою фразу, хотя очевидно, ей до одури хотелось узнать подробности. Ну, и конечно, раздражение Ангелины стало сильнее. У девчонки моментально порозовели щеки и участилось дыхание.

— Ок. — Она повела плечом, — Так понимаю, кто-то из людей отца? Вряд ли это твои новые друзья — Лопухина или Шереметев. Особенно, учитывая вчерашние события в торговом центре.

Я молча кивнул.

— Осы, блин…капец вы придумали, конечно отмаз для народа…жаль, не киты-убийцы, которые чудесным образом оказались за тысячу километров от моря. — Романовская хмыкнула, а потом легко сбежала по ступенькам вниз и направилась к машине, стоявшей на парковке.

В тот же момент вдалеке показалась знакомая тачка, которая принадлежит Ликвидатору.

Я хотел было спуститься с крыльца и пойти навстречу, как вдруг меня поймали за руку.

Это было очень неожиданно. Я повернул голову, собираясь возмутиться, но замер с открытым ртом. Рядом со мной стояла Настя.