Путешественник по Изнанке

Глава 12

Утром я встал так рано, как не вставал давно. И что сказать, мне открылась тайна, почему самые кровавые войны начинались в начале нового дня. Потому что именно в это время человек больше всего на свете хочет убивать. Уже позже придумали всякие побочные штуки, чтобы заглушить эти чувства — кофе, сырники, горячую ванну.

Шишка стала заметно меньше и едва выделялась на фоне моей угловатой головы. Что интересно, я даже оказался недоволен, ибо искренне считал, что она за ночь исчезнет. Портит людей хист, ох как портит.

Жарил я яичницу и ел в гордом одиночестве. Гриша и Митя спали и видели седьмой сон. Хотя, скорее всего, легли пару часов назад. Ну и ладно, все равно в моем путешествии они не помогут.

Если честно, еда не лезла в рот. Аппетита не было, да и мысли все связаны с грядущим приключением. Шутка ли, в другой мир рвануть. Это даже не на выходные в Питер смотаться.

Собрался я тщательно, стараясь ничего не забыть. Сделал бутербродов, налил чая в термос, надел новые, не рваные на заднице джинсы, взял сапоги. Вдовесок кинул веревку, перочинный нож, пару консерв, спички, соль. Будто в поход шел. А что взять в другой мир? Никаких инструкций по этому поводу не существовало. Хотя пока путь мой лежал в сообщество рубежников. Подворье в этом смысле был практически Римом. Сюда вели все дороги.

Конечно, приготовлением лучше бы заняться вчера. Но что-то у меня не было желания возвращаться в Подворье после посещения лешего. Да я справедливо рассчитывал, что у вэтте ранним утром народу будет меньше, чем днем. Как оказалось, зря.

В зале чухонской нечисти уже находилось двое рубежников. Один придирчиво листал каталог, а другой развалился в кресле. И вот второго я точно знал. Тот самый четырехрубцовый, которого видел в один из прошлых визитов. Он, кстати, еще был одним из последних ивашек, которые явились на охоту. Правда, в этот раз на его ногах красовались не носки, увенчанные шлепанцами, а обычные пляжные тапки. А взирал рубежник на мир из-под темных солнечных очков. Мне знаком этот похмельный взгляд, полный синяков под глазами.

Правда, завидев меня, он снял окуляры и даже привстал, кивая головой. Я ответил тем же, подходя ближе.

— Вы последний. Да, но я вас пропущу. Мне не к спеху.

— Спасибо.

— Мы не знакомы. Борис Бритва.

— Матвей… Бедовый. Бритва как в фильме?

— В каком? — искренне не понял собеседник.

Я не махнул рукой, делая вид, что данное замечание не заслуживает особого внимания. Хоть и обидно за Гая Ричи, но если надо объяснить — то не надо объяснять. Странно, что до меня никто не посмеялся над созвучием имени и прозвища Бориса.

Тем временем я сел рядом, еще раз оглядывая спутника. Если честно, вот примерно так я себе и представлял абсолютно счастливого и свободного человека. Ему разве что только бутылки пива не хватало.

— Вы на Владлена не смотрите, — указал Борис на рубежника за стойкой. — Этот здесь надолго. Каждое утро приходит, чтобы узнать, какие появились новые артефакты, которые могут помочь для его хиста.

Я поглядел на того, кто стоял у конторки. Совсем слабый, двухрубцовый. Да и хист в него какой-то будто затхлый, застоявшийся. Словно он его не развивает.

— Редкое имя, — заметил я. — Сейчас Владленами никого не называют.

— Псевдоним. Он же там какой-то Владлен Эммов. А прозвище себе он дал Писатель. Хотя наши прозвали его Графоманом.

— Да, рубежники умеют поддержать. Значит, у него хист как-то на письме завязан? — догадался я.

— К сожалению для Влада. Я точно не знаю, но вроде, чем больше он вызывает эмоций у людей, тем сильнее становится. Нюанс в том, что работает это только в письменной форме.

— Тоже неплохо, — пожал плечами я. — Сейчас век блогинга, онлайн-журналистики и всего такого. Завел себе канал в «Телеге» и вперед.

— Все так сначала думали. Но ведь дорога ложка к обеду. Вот тут главный нюанс и кроется. Влад решил, что он писатель, каких еще свет не видывал. Властитель дум. Зарегистрировался на каком-то самиздате, стал кропать нетленки. Тут вторая досадная оплошность произошла.

— Какая?

— У людей ведь как, если они долго и безуспешно чем-то занимаются, то в какой-то момент наступает этап перегорания. Ну зачем делать то, что не приносит отдачи, так?

Я кивнул.

— А Владлен написал относительно продающуюся книжку. Я читал, точнее пробовал, но не смог. Кровушка из глаз пошла. Там что-то с боярами связано и великим богом, который попал в одного из таких бояр, слабого пацана. Но народу зашло. Так Владлен свой второй рубец получил, воодушевился.

— И что потом?

— Ничего. Все вернулось на круги своя. Оказалось, что этот успех — единственный. И вот уже несколько лет Владлен пытается его повторить. Ловит любой писательский тренд, копирует других авторов, но все тщетно. А сколько денег он на артефакты извел. Мокрое перо, Чистый лист, Серебряная Муза — ничего не помогло. Сейчас покрутится, повздыхает и пойдет домой, писать очередной непризнанный шедевр.

В этом ключе я еще ни разу не думал. Ведь действительно, важно не только какой хист достался человеку, но и конкретно какому. Промысел можно было сравнить с пересаженным органом. И в любой момент могло пойти отторжение.

Владлен еще минут десять листал каталог, засыпая терпеливого вэтте вопросами, а потом грустно вздохнул (как и предсказывал Бритва), развернулся и вышел. Тяжела и неказиста жизнь писателя-оптимиста. Борис жестом указал на стойку вэтте, мол, вэлком. Я же не стал отказываться от щедрого позволения. Я своей кармой подобное заслужил. Сколько раз пропускал вперед на кассе женщин с йогуртом и мужиков с пивом без пяти минут одиннадцати.

— Матвей, — наученный долгим общением с вэтте, сказал я.

— Варос, — ответил упитанная нечисть с лицом то ли хорька, то ли крота. Я вот в в зоологии не особо.

— Варос, мне нужны артефакты, которые можно использовать на Изнанке.

В отличие от первого посещения Изнанки, где оказался почти случайно, теперь я подготовился тщательнее. И Васильича опросил, и тетрадь полистал, благо, там тоже информации оказалось достаточно.

Итак, для каждого мира существуют свои артефакты, потому что вроде как магическая полярность миров разная. Наши артефакты там становятся детскими игрушками. А зачарованные вещи Изнанки здесь — тем, что может потрясти само мироздание Земли. Именно поэтому большую часть из них чуры и не пускали.

Существовали еще одни интересные штуки. Вроде как одинаково работающие и здесь, и там. Эдакие универсальные артефакты. Они адекватно воспринимали полярность обоих миров, перестраивались, сами себя калибровали и все такое. Их чуры проносить разрешали. Но, само собой, стоимость подобных артефактов была, как у крыла от боинга.

Варос полистал каталог и открыл на нужной странице.

Зеркало защита — основной артефакт постоянный использование. Многоразовый. Категория 5. Отражение часть проклятие или заклинание. Цена 2000 монет. Работать Изнанка. Производство вэтте.

Однако! Две тысячи монет. А машинку для закатывание губы им не выдать?

— А что значит, производство вэтте? — спросил я. — Это ведь и так понятно.

— Нет. Мы ручаемся, что артефакт наше производства для Изнанки. Чтобы нет вопросов у чуры.

— Понятно, — кивнул я, читая дальше.

Камень-копия — основной артефакт временный пользование. Одноразовый. Категория 4. Копирование любой предмет, не смотреть на размеры и сложность. Нужно дотронуться камень до объект, ждать минута. Чтобы перестать работать, потереть камень призыватель. Цена 400 монет. Работать Изнанка. Производства вэтте.

Шерстяной нарукавник против слабый нечисть Изнанка — рядовой помогательный артефакт. Многоразовый. Категория 2. Надетый на рука позволяет не почувствовать тобой слабый нечисть Изнанка. Цена 250 монет. Работать Изнанка. Производстве вэтте.

Зонт Ненастье — редкий артефакт постоянный использование. Многоразовый. Категория 7. Защищает любая непогода, холод, жара. Цена: 3000 монет.

Компас Пути — основной артефакт постоянный использование. Многоразовый. Категория 5. Читает мысль рубежник и показывает путь. Цена 500 монет. Работать Изнанка.

Фигурка животный — непознанно. Цена: 50 монет.

Надо же, я привык к этому «китайскому» описанию. Даже почти глаз не дергался. А под конец и вовсе внимания перестал обращать. Разве что интересовал разброс цен. К примеру, я так и не понял прикола камня. Ну, может он сделать копию любого предмета, что с того? Классический 3D-принтер. И за это четыреста монет?

Очень приглянулся нарукавник, несмотря на странное описание. Но в то же время понравился и Компас. А тут приходилось уже выбирать — денег было не сказать, чтобы много. Точнее, я думал, что у меня их достаточно (спасибо щедрости князя), пока не увидел расценки. Да уж, наши потребности на шаг опережают возможности. И если у тебя будет хорошая фантазия, то и заработанного миллиона в месяц станет в какой-то момент недостаточно.

Вот тот же Зонт Ненастья. Думаю, для кого-то цена в три тысячи покажется чем-то несерьезным. Я лишь сейчас понял — седьмая категория! И не написано, что действует только на Изнанке. Это же и есть тот самый универсальный артефакт. Работает в обоих мирах.

Именно поэтому я и захотел зонт. Не по причине, что он мне был он невероятно нужен. Скорее я уж буду планировать на нем, как Мэри Поппинс. Но уж очень хотелось универсальный артефакт. Ладно, хватит облизываться, чур ждет!

— А что за фигурка животного? — спросил я.

— Мы не знать. Артефакт Изнанка, слабый хист. Здесь не работать. Продать за дешево.

Блин, а чем черт не шутит, пока бог спит? Вдруг там что-то интересное. Тем более, всего пятьдесят монет. Почти и не деньги.

— Уважаемый Варос, дайте мне пожалуйста Компас и фигурку животного.

Вэтте кивнул, а после продолжил что-то писать в амбарной книге. Вот кто не знает чухонскую нечисть — подумает, что та чисто русская и просто на меня забила. Но прошло меньше минуты и мне вынесли артефакты. Один покоился в деревянной коробке, другой, крохотный, оказался просто завернут в материю.

Первым делом я развернул ткань и поглядел на подобие японской нэцке. Работа, кстати, искусная. Фигурка вырезана очень подробно и будто из кости. Не пойму, что за животное? Похоже на медведя, вот только вместо шерсти крупная чешуя. И морда более вытянутая. Блин, красивая штука.

Компас оказался скромнее, чем я себе представлял. Медный корпус, единственная черная стрелка и надпись наверху: «Mene». Может, конечно, я слишком привередливый. Но за пятьсот монет ожидаешь чего-то более внушительного. Хоть бы инкрустировали чем-нибудь.

— Что значит Mene? — спросил я.

— Идти, — ответил Варос. — Идти надо, когда стрелка посередине слово.

Только теперь я заметил крохотную засечку между буквами «e» и «n», которую закрывала стрелка. И то, лишь подняв компас. Ведь не проверишь, как работает — нужно выходить на Изнанку.

Рассчитывался я долго. И не только потому, что мне было жалко расставаться с деньгами (хотя это тоже), просто у меня все монеты хранились в одной мошне. Надо будет разбить хотя бы по сотне в каждый мешочек. Они, кстати, у меня теперь были, спасибо Печатнику. Осталась лишь сущая малость — заработать чуток лунного серебра. Надо Илие звякнуть, там никакая ближайшая охота не затевается?

Но смотреть на кучу монет на конторке было физически больно. Правда, Варос решил пощадить мои чувства. Поэтому довольно быстро сгреб деньги в мешок, отдал его одному из вэтте, а мне протянул руку. Да, точно, надо же теперь сменить хозяина артефактов.

Я пожал крохотную ручку и вступил в права собственности. После чего убрал вещи на Слово, попрощался с Борисом Бритвой (что же там за хист такой?) и с чистой совестью направился в сауну. Нет, не чтобы порадоваться удачной сделке и обмыть это дело. Нет, именно в этом месте меня ждал Былобыслав. Ну ладно, может не прям меня и не ждал, но он дежурил. Или как говорят артисты театров, касательно своей работы, служил.

Уже подъехав к сауне, я тяжело вздохнул. Страшно-то как. А после достал со Слова все, что могло пригодиться — кольцо от нечисти нашего мира, дудку с Лихо, Компас, тетрадь, фигурку чешуйчатого медведя и даже очки. С последними по-прежнему было очень сложно, потому что я не знал, как они работают. Проклятая чудь белая показала фигу. Ладно, разберемся.

Мудрить с администраторшей я не стал. Просто чуть придавил хистом, и она даже голову не подняла, когда скрипнула дверь. «Не заметила». Я же прошел по коридору, стараясь не обращать внимания на веселые повизгивания, раздававшиеся за одной из дверей. Время семь утра, а они все моются — ужас.

И вот когда дошел до конца закутка, тут меня ждал мощный облом. Потому что Былобыслава не оказалось. Фигня какая-то. Разве что на кладовке висела табличка «Временно не работает». И я понял, что слова относятся не к хозпомещению. Видят все это только рубежники.

Странно, очень странно. Сам проход же не перестал существовать, я буквально кожей чувствовал ветерок другого мира. Но Былобыслав отсутствовал. Прям как коммунизм в нашей стране. Будто его кто-то специально снял отсюда. Не коммунизм, конечно, чура. И что делать?

Я коснулся таблички, предусмотрительно повешенной кем-то из нечисти для рубежников и почувствовал слабые линии, плывущие по воздуху. Вот оно что! Молодцы, оставили карту ближайших открытых порталов.

По иронии судьбы, самый удобный для перехода находился в районе судостроительного завода. Это я сразу почувствовал. Иными словами, всего в нескольких минутах езды от моего дома. Что называется, знал бы прикуп — жил бы в Сочи. Или сделал бы все дела по покупке артефактов вчера с утра прямиком рванул бы в Изнанку.

— Не ладно тут, рубежник. Сс… — подала голос Лихо. — Чужой хист чувствую.

— И что за хист?

— Не могу разобрать. Скрывает он его. Но следы остались.

— Либо ты очень не хочешь покидать этот сытный и приятный мир, так?

— Опасность тебе грозит. Сс…

— А ты случайно экстрасенсом не подрабатывала? Просто предсказания из этой же оперы. Очень туманные, пугающие и без конкретики. Сиди, молчи, иначе на Слово уберу и до самого чура не вытащу.

Нечисть успокоилась, а я вернулся к машине и поехал к судостроительному заводу, ориентируясь на ощущения «линии». Вот вроде обрубил Лихо, а у самого как-то на душе неспокойно было. Словно что-то не так идет. Но вместе с этим уже не мог противиться. Хотелось поскорее оказаться на Изнанке. Едь туда горящий поезд, так я прыгнул бы в первый вагон.

Остановился я как раз у самой проходной судостроительного завода. Правда, до нее не дошел. Свернул, проследовал вдоль стены мимо основного здания, пока не уперся в железную подвальную дверь. Естественно открытую.

Пока спускался, чуть ноги не вывихнул. Зато стоило войти внутрь, как в глаза ударил свет яркой лампочки. Посреди небольшой комнатушки три на три метра на четырехногом табурете сидел чур. Крохотный, лобастый, плешивый. Разве что глаза чуть больше, чем у прошлого.

— Как деда родного, отца милого, приветствую тебя, охранитель рода человеческого, — поклонился я. — Люди кличут меня Матвеем Зориным. Как тебя звать-величать?

Эти все слова я понятно откуда узнал — из дневника. Хорошо, что вернул его. Все-таки руководствуясь подобным пособием, где есть ответы почти на все жизненные вопросы, быть рубежником гораздо проще.

— Глотослав, — представился чур.

Мне хватило выдержки, чтобы не заржать. Все-таки ответственное мероприятие на носу.

— Чего хочешь? — спросила нечисть.

Собутыльника, блин, ищу. Вопросы идиотские. Но чур руководствовался исключительно протоколом. Кем бы они были бы без своих правил?

— Хочу в мир другой попасть, — сказал я.

— Какой мир?

Один вопрос гениальнее предыдущего.

— В Изнанку.

— Какие вещи с собой несешь?

Я открыл рюкзак, и чур стал в нем ковыряться. С очками, тетрадью и компасом все прошло без всяких сюрпризов. У меня разве что замерло сердце, когда нечисть взяла Трубку с Лихо. Но ничего, прокатило. Не почувствовал он опасное создание. Остановился лишь на фигурке животного.

— Возле меня не использовать, — сказал чур.

Угу, значит, это фигня все же работает. Интересно. Я поспешно кивнул.

— Пятьдесят четыре монеты за проход с тебя и хист.

Они вообще тут все цены с потолка берут, что ли? Или просто на минфин работают? Но делать нечего, пришлось доставать деньги и передавать их чуру.

— Если через меня обратно пойдешь, то бесплатно будет, — сказал Глотослав. — Но ежели через другого чура, придется опять платить.

Вот хорошо быть монополистом в перевозках. Правила всегда устанавливаешь такие, какие тебе нравятся. Но я вновь кивнул. Не переживай, бродяга, я к тебе вернусь. Хотя бы потому, что больше денег у меня на переход нет. На этом наши приготовления были закончены. Я закинул рюкзак себе за спину, а чур ухватил кольцо люка рядом с табуретом, взял меня за руку и… мы оказались в Изнанке.