То был один из самых болезненных уроков в моей жизни.
Его я получил, когда в первый раз проходил отбор в SAS. Полностью вымотанный, я окончательно заблудился на огромной болотистой местности, еще и под непрерывным проливным дождем.
Я уже выбился из графика, и я это знал.
Когда я наконец добрался до предпоследней контрольной точки, наши капралы заставили меня делать бесконечные отжимания, в мокрой одежде и с тяжелым ранцем, который все еще был у меня за спиной. Было понятно, что это будет стоить мне еще больше драгоценного времени и энергии.
Я чувствовал себя все слабее и слабее, я знал, насколько все плохо.
Скоро путь опять продолжился, а мне еще нужно было перейти вброд быструю реку, чтобы потом, по колено в грязи, забраться на 2000-футовую (600 метров) горную высоту. Но я должен был просто продолжать идти. Десять миль. Двадцать миль. «Ничего хорошего не получается, если отступить, – говорил я себе снова и снова. – Если я буду продолжать, я пройду отбор».
Но я все больше терял рассудок от усталости. Я не знал, почему так происходит, и не мог это контролировать. Может, я недостаточно пил или ел, или, возможно, просто настал самый пик всех этих месяцев жесткого темпа, и я был уже на пределе.
Через каждые несколько шагов мои колени подгибались. Если я оступался, то сразу падал, начинал катиться вниз и не мог остановиться.
Наконец я увидел впереди грузовики, рассмотрел, как поднимались над деревьями клубы дыма из армейских полевых печей. Это был конец пути. Скоро я должен был оказаться в тепле, скоро я должен был получить чашку горячего чая. Это было все, чего я хотел.
Но когда я добрался до последней точки, мне сказали, что я не прошел – я шел слишком медленно. Мой мир рухнул. Меня отослали в лес, чтобы поставить палатку и заночевать. А прошедшие отбор рекруты должны были уже через несколько часов отправляться на ночной марш.
Меня вместе со всеми, кто не прошел, собирались вернуть в лагерь на следующее утро. Я был полностью подавлен.
Той ночью, в тепле палатки, уже позаботившись о всех волдырях, переодевшись в сухие носки, укрытый от ветра и дождя, я выучил окончательный урок: тепло и сухость не означают полноту жизни и счастье.
Всего несколько часов назад я только и хотел, что оказаться в тепле, сухости и безопасности. Теперь же, когда я лежал там, знание, что мои приятели скоро отправятся в ужасный ночной марш без меня, оказалось настоящей агонией. Никто так не хотел оказаться промокшим, замерзшим и уставшим, как я в тот момент. И никогда комфорт убежища и еда не значили для меня так мало.
Видите ли, жизнь в сухости и тепле, но совершенно без целей, никогда не заменит вам борьбу за эти цели в битве.
Не поймите меня неправильно, – как награда, когда все уже позади, тепло и сухость замечательны. Нам всем необходимо наслаждаться отдыхом, «ничем не занимаясь», – но если все, что вы делаете, и есть «ничто», со временем вы поймете, что в этом нет никакой сути. (И да, я вернулся на следующий отборочный курс и прошел все эти 11 месяцев сасовского ада – и был принят. Все это время я мерз, промокал до нитки, выматывался, и теперь, когда отдыхаю, я чувствую большую гордость за то, что все это вытерпел.)
Раз отдавшись достижению своей цели, не поддавайтесь соблазну комфорта – вместо этого оставайтесь сосредоточенным и помните, что боль никогда не продлится вечно, а гордость за то, что вы следуете зову своего сердца, еще как продлится.