Путь меча

Глава 11

Тишину Ущелья Ветров на рассвете нарушал только ровный гул реки. Я сидел в позе лотоса, прислушиваясь к новым ощущениям. Сила, пульсирующая в организме после прорыва, одновременно радовала и пугала. Она казалась чужеродной, почти неуправляемой. Как будто в меня встроили мощный двигатель, а тело осталось прежним.

«Стабильное состояние достигнуто. Уровень Ци: 76 % от нового максимума. Наблюдаются колебания энергопотока — признак неполной адаптации. Рекомендация: уделить время закреплению базы».

— Сначала нужно разобраться с этим, а уже потом буду медитировать и закреплять базу, — мысленно поспорил я, глядя на тюк со шкурой и клыками кабана. — Ох, надеюсь, старик Чжан не станет выспрашивать лишнего.

Дорога до Циньшуя заняла столько же времени, сколько обычно, но далась легче. Выносливости явно прибавилось, но я постоянно ловил себя на том, что движения стали слишком резкими. Пришлось сознательно сдерживать шаг, чтобы не идти неестественно быстро.

Войдя в лавку «Сто целебных корней», я постарался принять более естественный и почтительный вид.

— Почтенный Чжан, — поклонился я, сложив руки в жесте «гуншоу». — Младший приветствует вас.

Старик, как обычно, что-то записывал у прилавка. Он бросил на меня беглый взгляд, затем его взор упал на огромный, окровавленный мешок у моих ног. Его перо замерло.

— И что ты там притащил, мальчик? — в его голосе послышалось привычное брюзжание, смешанное с любопытством.

— Скромный охотничий трофей, почтенный, — осторожно сказал я, развязывая свёрток. — Нужда заставила рискнуть.

Когда грубая, сероватая шкура стального кабана распахнулась, в лавке наступила тишина. Старик Чжан медленно обошёл прилавок, его глаза сузились. Он потрогал шкуру, постучал ногтем по клыку, низко наклонился, изучая прорехи от тесака.

— Стальной кабан, — наконец произнёс он, и в его голосе я услышал неподдельное уважение. — Взрослый самец. Ранение в шею… чистая работа. И этот удар под лопатку тоже неплох. Твой учитель явно знает толк в бою.

Я молча кивнул, понимая, что любое лишнее слово может всё испортить. Пусть лучше он думает, что за мной стоит грозный наставник.

Старик выпрямился и снова посмотрел на меня, но теперь его взгляд был скорее оценивающим.

— Шкура хорошая, но сильно повреждена. — Он укоризненно поцокал языком, словно я специально перед тем, как зайти в лавку, изрезал её. — Двадцать серебряных. Клыки — ещё пять. Итого: двадцать пять.

После этих слов мне захотелось разразиться отборной руганью. Я прекрасно помнил озвученные Юнь Ли средние цены: шкура от сорока до шестидесяти, а клыки от пятнадцати до двадцати серебряных.

— Почтенный Чжан, — я снова сделал лёгкий поклон. — Младший понимает, что шкура не идеальна. Но прочность её отменная. Тридцать пять за шкуру и клыки — это справедливая цена.

— Наглец! — возмутился он, рассматривая клыки. — Я забираю у него всё, вопросов не задаю, а он цены ломит, словно я в серебре купаюсь. Тридцать, и это моё последнее слово!

— Тридцать, — согласился я, радуясь, что Дыхание Острой Стали, позволяет мне не показывать эмоций. — Младший благодарен и хотел бы купить реагенты для пяти комплектов «Отвара Восстановления Ци» и «Настойки Железных Мышц». А также десяток колб.

— Я тебе не алхимическая справочная. — Проворчал Чжан, убирая трофеи. — Тебе конкретно что нужно и сколько?

— Так. — Пробормотал я, вспоминая рецепты, которые Юнь Ли заставила меня выучить наизусть. — Для «Отвара Восстановления Ци»: пять корней серебристой мандрагоры, одну порцию лепестков жёлтого женьшеня и три бутона лотоса безмятежности. А для «Настойки Железных Мышц»: три порции стального мха, пять порций спиртового раствора, одна порция чешуи каменной змеи и два цветка железной розы.

— Вот всё, что нужно. — Старик поставил на стол все запрашиваемые мной ингредиенты. — С твоей скидкой двадцать три серебряных.

— Большое спасибо за скидку. — Поклонился я, после чего начал собирать ингредиенты, мысленно проклиная всех торговцев, и, в частности, этого жадного старикана.

— А мясо? — Уточнил Чжан. — Я бы мог его тоже купить.

— Мясо для меня. — Отказался я, понимая, что получу за него копейки.

Я вышел из лавки, сжимая в кармане жалкие семь серебряных монет, оставшихся после покупки реагентов.

— Тридцать за всё. А ведь я чуть не умер. Но пока он единственный, кто не задаёт лишних вопросов. Значит, терпим.

«Эмоциональная реакция признана адекватной. Однако практическая выгода от сохранения канала сбыта перевешивает временные финансовые потери».

Мысленно кивнув, я направился домой по длинной дороге. Мне нужно было успокоиться перед тем, как встретить маму и А Лань.

Немного погуляв по городу, я наконец вернулся домой. Войдя, я выложил на стол семь серебряных.

— Я вернулся! И, как обещал, даже заработал.

А Лань, привыкшая к нашим скромным заработкам, радостно пересчитала монеты. Мать тоже улыбнулась, но просто моему возвращению.

— Ты сегодня какой-то напряжённый, сынок. Всё в порядке? Учитель не слишком строг?

— Всё хорошо, мама, — я заставил себя улыбнуться. — Просто устал. И мне нужно будет чаще уходить на уроки. Учитель говорит, что сейчас самое важное время для закрепления основ.

Это была не совсем ложь. Просто я опустил имя «учителя».

— Я понимаю, — она вздохнула, и в её глазах на мгновение мелькнула тень старой боли. — Помню, твой отец тоже много тренировался в своё время. Мы справимся. А Лань, помоги брату с сумкой.

Остаток того дня был тихим и по-домашнему уютным. Меня накормили обедом и отправили спать. А вечером сестра, как всегда, приготовила простой, но сытный ужин: густой овощной суп с кусочками говядины и свежие лепёшки. Мы сидели на циновках вокруг низкого столика, и в воздухе витал знакомый, успокаивающий аромат еды и тлеющих в очаге поленьев.

— Вот, братик, тебе побольше мяса, — А Лань положила в мою миску самый крупный кусок. — Для того чтобы целый день бродить по лесам, нужно много сил.

— Спасибо, сестрёнка, — я улыбнулся ей. — Но хватит меня откармливать. Если я стану толстым, то далеко не уйду. Делите поровну.

— Пусть хоть иногда балует, — мягко возразила мать, смотря на нас обоих тёплым взглядом. Ей явно становилось лучше сегодня: она почти не кашляла, а днём съела всю свою порцию. — Ты стал таким серьёзным, Хань. Все эти твои тренировки. Я вижу, как ты меняешься. Становишься сильнее. Но не забывай, что ты всё ещё мой мальчик.

Она потянулась и поправила прядь волос у меня на лбу. Простой и нежный жест, от которого сердце сжалось у меня в груди.

— Я не забываю, мама, — тихо сказал я, и это была чистая правда. В этом мире, полном опасностей, они были моим якорем.

— А что ваш учитель говорит о будущем? — осторожно спросила А Лань, облизывая ложку. — Ты ведь когда-нибудь уедешь учиться дальше?

Вопрос повис в воздухе. Мать замерла, ожидая ответа.

— Возможно, — я выбрал слова с предельной осторожностью, не желая их ранить, но и не желая лгать. — Но для этого нужно стать гораздо, гораздо сильнее. Пока что моё место здесь. Мне нужно многому научиться. И я должен быть уверен, что с вами всё будет хорошо.

— Со мной всё будет хорошо, если я буду знать, что ты живёшь своей жизнью, — сказала мать, и в её голосе зазвучала стальная решимость, которую я раньше не слышал. — Ты идёшь по своему пути. И я не позволю тебе свернуть с него из-за нас. Ешь. Отдыхай. А завтра делай то, что должен.

Её слова стали тем самым разрешением и благословением, которых мне не хватало. Ужин продолжился в спокойной атмосфере, мы говорили о пустяках: о соседях, о том, как А Лань научилась вышивать новый узор. Это была простая, мирная жизнь моей семьи, ради которой стоило сражаться.

А на следующее утро, с чувством глубокой внутренней ясности, я начал свой новый распорядок.

Утро начиналось с медитации. Из-за нехватки денег я не использовал пилюли, полагаясь только на «Дыхание Острой Стали». Сейчас моей главной задачей был не рост, а тотальный контроль. Я учился чувствовать каждую пядь своего тела, каждый энергетический канал. Иногда я просто сидел часами, пытаясь направить крошечный, точечный поток Ци в кончик мизинца и удерживать его там. Сначала ничего не получалось, но с каждой попыткой контроль понемногу улучшался.

День я посвящал алхимии, ибо мне нужно было как следует подготовиться к экзамену на алхимика. Я разжигал свой старый алхимический горн, ставил на него потрескавшийся котелок и приступал к работе.

Начал я с Отвара Восстановления Ци. Первая попытка закончилась неудачей: я перегрел бутоны лотоса, и отвар приобрёл горький, вяжущий вкус и мутный цвет.

«Температура превышена на 15 градусов на этапе добавления стабилизатора, — констатировала Юнь Ли . — Рекомендуется визуальный контроль за паром. При появлении первых признаков белой дымки убавить огонь».

Вторая попытка была лучше, но я поторопился с добавлением лепестков женьшеня, нарушив энергетический баланс. Отвар получился, но его эффективность была едва заметной.

Только с третьего раза, когда я полностью отдался контролю за кипящим зельем, а моя Ци непрерывно поддерживала температуру стабильной, всё получилось. Жидкость стала прозрачной, с лёгким золотистым отливом, а её аромат был чистым и травяным. Выпив его, я почувствовал, как приятная волна энергии смывает усталость после долгого дня.

«Качество зелья: низкое, но стабильное. Эффективность: 55 % от эталона. Пригодно для личного использования».

С «Настойкой Железных Мышц» было ещё сложнее. Спиртовая основа вступала в конфликт с соком Стального Мха. Первая партия расслоилась на маслянистую жидкость и мутный осадок. Вторая издавала такой резкий запах, что у меня слезились глаза. В поисках причины, я несколько дней дополнительно изучал теорию, которую Юнь Ли выводила передо мной. Оказалось, нужно было не просто смешивать, а «взбивать» энергией компоненты на определённом этапе, создавая эмульсию.

Когда у меня наконец получилась густоватая, однородная жидкость с запахом нагретого камня и металла, я почувствовал себя настоящим алхимиком. Растирание ею мышц после тренировок давало поразительный эффект. Чувство усталости сменялось приятным теплом, и я физически чувствовал, как мои мышцы становятся сильнее.

Вечер я посвящал физическим тренировкам. Я не охотился на зверей, а отрабатывал стойку и свою единственную боевую технику — «Рассекающий Горизонт». Я делал её сотни раз, пытаясь сосредоточиться не на силе удара, а на скорости и точности, через пару дней начал чувствовать сопротивление воздуха. А потом, в один из вечеров, я почувствовал, как поток Ци не просто течёт по руке, а становится единым целым с клинком. И лезвие просвистело в воздухе с новым, чистым и немного гудящим звуком.

И вот, спустя три недели, после приготовления очередного отвара, передо мной выскочило неожиданное сообщение от Юнь Ли.

'Обучение базовому курсу алхимии завершено.

Статус: готов к сдаче экзамена Алхимической Гильдии 1-го ранга.

Теоретическая база: Готовность134 %.

Практические навыки: стабильное приготовление трёх базовых зелий («Отвар Восстановления Крови», «Отвар Восстановления Ци», «Настойка Железных Мышц»).

Качество: Высокое.

Рекомендация: подать заявку на экзамен в ближайшем отделении Гильдии Алхимиков'.

Я несколько раз перечитал текст, но поверить в него так и не смог.

— Юнь Ли. — Тихо позвал я. — Ты уверена в этом?

И тут воздух передо мной вспыхнул неоновым розовым светом. Из ниоткуда с хлопком появилась Юнь Ли, но не в привычном шелковом одеянии и не в деловом костюме. Нет.

На ней был миниатюрный костюм чирлидерши: короткая юбочка в полоску, бело-золотистый топ, крошечные кроссовки на платформе и помпоны в руках. Её синие волосы были собраны в два хвостика, перевязанных бантиками.

— ТА-ДА-А-А-А-А! — воскликнула она, подпрыгнув и сделав сальто в воздухе. — ПОЗДРАВЛЯЕМ, АЛХИМИК ХАНЬ! ТЫ ОФИЦИАЛЬНО ГОТОВ!

И, не дав мне опомниться, она начала энергично махать помпонами, выкрикивая кричалку нараспев:

Мы не варим — мы творим,

Всех на экзамене затмим!

Хань алхимик — высший класс!

Гильдия, готовь приказ!

Закончив это выступление, она замерла в эффектной, хоть и нелепой позе, один помпон у сердца, другой высоко над головой. Её грудь вздымалась, а на лице сияла самая довольная улыбка во всей вселенной.

Я стоял и молчал. Первые секунды от шока, потом из-за того, что почувствовал, как по моему лицу расползается глупая, неконтролируемая улыбка.

— Это что это было? — наконец выдавил я, с трудом подбирая слова.

Помпоны в её руках растворились в воздухе, а костюм чирлидерши мгновенно сменился на её обычные шелковые одеяния небесного цвета. Она парила передо мной, старательно делая вид, что ничего необычного не произошло. Однако румянец на её щеках выдавал её с потрохами.

— Эмоциональный стимул и визуальное подкрепление положительно влияют на обучение, — заявила она, гордо задрав подбородок. — Статистика показывает, что яркие, нестандартные ходы со стороны учителя, улучшают показатели ученика на 7,3 %.

— Семь процентов? — я рассмеялся, не в силах сдержаться. Её способность оправдать что угодно с помощью «статистики» и «протоколов» была одновременно уморительной и восхитительной. — Ты просто хотела устроить представление.

Она скрестила руки на груди и сделала вид, что обиделась, но уголки её губ предательски подрагивали.

— Я сложная система искусственного интеллекта, созданная на основе души. У меня нет таких примитивных желаний. Это была строго рассчитанная педагогическая методика.

— Конечно, конечно, — я вытер ладонью глаза, на которых выступили слёзы от смеха. — Спасибо. Это было незабываемо.

Напряжение последних недель будто бы схлынуло, унесённое этой абсурдной ситуацией. Я глубоко вздохнул, и теперь уже не с тревогой, а с решимостью посмотрел на вход в грот, за которым лежал путь в город.

— Итак, готовность 134 %. Что это на самом деле значит, если отбросить танцы и кричалки?

— Это значит, — Юнь Ли снова стала серьёзной, — что ты не просто зазубрил рецепты. Ты начал понимать саму суть энергетических взаимодействий. Ты можешь предсказать, как изменится отвар, если добавить ингредиент на секунду раньше, или если температура будет на три градуса выше. Ты видишь не просто травы в котле, ты видишь потоки Ци. Это и есть основа мастерства.

— Значит, я готов.

— Более чем. Но одного мастерства мало. Гильдия — это не только знания, это ещё и политика, статус, связи. Твой внешний вид, — её взгляд скользнул по моей поношенной одежде, — может вызвать ненужные вопросы и предубеждения.

Я кивнул, ведь она была права. Мои скромные одеяния могли быть восприняты как неуважение. А тут с этим было очень строго.

— У меня есть кое-что получше дорогой одежды, — я потянулся к своей груди, где под тканью висел прохладный нефритовый жетон Фань Лин.

— Верно. Но его нужно использовать с умом. — Покачала она головой. — Не как дубину, а как изящный ключ. Поэтому сегодня мы отменяем физические тренировки и идём по магазинам одежды. Будем делать из тебя солидного человека.

— Может, сначала хотя бы на экзамен записаться? — попытался я отвертеться, ибо никогда не любил ходить по магазинам. Да и денег было откровенно жалко. Хоть сбор трав и приносил доход, но запас монет рос непозволительно медленно.

— Записаться мы можем в любой момент. А вот произвести первое впечатление — только один раз. — Отрезала она. — Подумай сам: ты приходишь в простой одежде, и к тебе относятся, как к назойливому попрошайке. Ты приходишь в достойной — и с тобой говорят, как с равным. Это не трата, Хань. Это инвестиция.

Она парила передо мной, скрестив руки, и её взгляд не обещал компромиссов. Я вздохнул, понимая, что она, как всегда, права, хоть и было неприятно расставаться с кровно заработанными серебряными.

— Ладно, — сдался я. — Только давай без излишеств. Что-нибудь скромное, но достойное.

— Не переживай, я долго думала о твоём гардеробе. — Тут же отозвалась Юнь Ли, и в воздухе замелькали голографические изображения рубах и штанов. — И я знаю идеальное место.