Путь отважных

М. Мосякова РЕБЯТА ИЗ ЧИН-ЧИНА

Рисунки Б. Коржевского.

Высоко в горах вьётся узкая, пешеходная тропа. Кажется, нет ей конца-краю… И кончается она где-то далеко-далеко у самого неба… Идёшь по этой тропинке в горы, и кругом, куда ни поглядишь, деревья, деревья да густой зелёный кустарник.

И вдруг совершенно неожиданно из-за деревьев появляются беленькие домики. Они так расположились на крутом склоне горы, словно это не гора, а лестница, и каждый домик стоит на одной из её ступенек.

Вот так выглядит село Чин-Чин.

«Чин-Чин» — по-армянски значит «Прекрасное место».

— Какое чудесное название у вашего села! — говорят обычно люди. — Ведь это действительно прекрасный уголок.

«Чин-Чин» — такое название дали селу много десятков лет назад. Но старожилы считают, что тогда кто-то просто зло пошутил.

Конечно, это место было и прежде таким же красивым, как сейчас, но люди жили там так трудно, что название села «Чин-Чин» звучало как насмешка.

В это затерянное в горах селение годами никто не приезжал. Да и сами жители Чин-Чина тоже редко спускались вниз, в долину. В дождь и непогоду горные тропинки становились совсем непроходимыми, и люди жили тогда отрезанные от всего мира. Земля на горных склонах была каменистой, неплодородной. Каждый обрабатывал свой клочок в одиночку, и то, что люди потом собирали, нельзя было даже назвать урожаем…

По-настоящему прекрасным местом — Чин-Чином село стало только после Великого Октября. Когда люди стали трудиться все вместе, сообща, и каменистая почва поддалась, а потом на помощь пришли чудесные машины: тракторы, комбайны, сеялки, молотилки…

Из года в год богател колхоз: увеличивались тучные отары овец, а склоны гор покрывались новыми фруктовыми садами, табачными плантациями.

Вместе со взрослыми старались сделать своё село лучше, красивее, богаче и ребята-школьники.

Вот о них, об их делах, мы и собираемся рассказать.

Всё началось… с помидоров, с обыкновенных помидоров…

Их привёз однажды из Еревана отец Маруси Айрапетян, а на другой день Маруся угостила ими своих школьных товарищей. Угощение понравилось всем ребятам, хотя каждому досталось лишь по небольшому ломтику.

— И почему это у нас в колхозе помидоры не растут? — вздохнула лакомка Астмик.

А Размик тут же предложил:

— Давайте посадим их на своём школьном участке!

На эти слова никто не отозвался: все уже давно привыкли к тому, что их товарища чуть не ежедневно осеняют всякие идеи, о которых он сам очень скоро забывает. Поэтому ребята зачастую не принимали его слов всерьёз.

Так, наверное, случилось бы и на этот раз, но неожиданно Размика поддержал серьёзный, рассудительный Гера Кочарян.

— По-моему, об этом стоит подумать, — сказал Гера. — Ведь это будет очень интересный опыт…

Тут ребята зашумели, заговорили все разом: конечно, дело хорошее. Но где же мы посадим помидоры? Ведь на нашем пришкольном участке уже нет места.

— Ив колхозе тоже свободной земли нет, — сказал Размик.

— Надо подумать, — ещё раз повторил Гера.

Прошло несколько дней. Размик и другие ребята уже и думать забыли о помидорах, а Гера вдруг сказал:

— Я знаю, где можно посадить помидоры!

— Где? Расскажи, — зашумели ребята.

— Знаете пустырь на склоне горы, недалеко от села? Он довольно большой — соток пять, пожалуй, будет… Вот вам и поле.

— Но ведь там камней много, да и почва глинистая, вряд ли на ней что-нибудь вообще вырастет, тем более помидоры, — возразил Размик.

— Камни можно выбрать, а на участок натаскать земли, — спокойно ответил Гера.

— Ты что, смеёшься? Таскать землю наверх? Да мы её за пол года не натаскаем! — рассердился Размик. — Туда ведь не только машина, даже подвода не подойдёт.

— Ну и что же! Будем таскать землю в мешках и на носилках.

Ничего не поделаешь — пришлось Размику работать вместе со всеми. Он уже не рад был, что затеял всё это. Таскай вот теперь землю, убирай камни, а когда-то ещё всё вырастет! Нет, Размику нравилась такая работа, которую сделаешь и тут же видишь её результаты. Но он боялся насмешек товарищей и старался трудиться наравне со всеми.

Когда участок был совсем готов, поспела и рассада, которую юннаты вырастили из семян в небольшом парнике. Рассаду высадили. Она принялась. Все радовались, глядя на крепкие зелёные кустики. Но вскоре приключилась беда. Прошёл сильный дождь с градом, и почти все кустики погибли. Пришлось начинать сначала. Хорошо, что юннаты оказались предусмотрительными: в парнике нашлась новая рассада, оставленная про запас.

Однако впереди было ещё немало трудностей. Лето, на беду, выдалось засушливое. А помидоры любят влагу. Пришлось носить воду в вёдрах издалека. Зато кустики росли, крепли. Потом появились первые плоды; они покраснели, налились соком и, наконец, созрели. Урожай превзошёл все ожидания: с одной сотки почти пятьсот килограммов помидоров.

Каждому колхознику юннаты подарили семена помидоров. И в следующем году почти на всех приусадебных участках появилась необычная для этих мест культура. А вскоре её стали выращивать и на колхозных полях.

Вот так в Чин-Чине появились помидоры.

Как-то раз вечером к учителю Аршалуйсу Маца́ковичу пришёл Гера Кочарян. Начал он разговор довольно странным вопросом:

— Скажите, пожалуйста, полкилометра — это ведь не очень большое расстояние?

— Конечно, — улыбнулся учитель. А почему ты меня об этом спрашиваешь?

— Потому что родник, из которого мы берём воду, находится в полукилометре от нашего участка. Если нам удастся провести от родника канал, мы сможем собирать ещё большие урожаи. Да и работать будет легче.

— Ты, Гера, молодец! — сказал Аршалуйс Мацакович. — Только вряд ли это получится… Летом канал наверняка пересохнет, и мы останемся без воды. Если уж браться за такое дело, то сначала надо вырыть пруд, собрать в нём воду, а потом уже вести канал к участку…

— Это большая работа… — задумался Гера. — А как вы думаете, мы с ней справимся?

— Одни? Вряд ли. Но я думаю, взрослые помогут…

Около месяца ребята рыли котлован. Им приходили помогать учителя, родители. Председатель колхоза прислал мастеров, которые зацементировали дно и стенки пруда, сделали железную заслонку. Повернёшь рычаг — заслонка открывается, и вода поступает в канал.

Всё село собралось посмотреть, как вода побежит по полю. Ведь здесь издавна люди страдали от недостатка влаги! О том, чтобы она сама пришла на поля, никогда и не мечтали. А вода бежала всё быстрее и быстрее… Истомившаяся от жажды земля жадно впитывала её.

— Это хорошо, что у ребят на участке есть вода, — говорили колхозники. — Вот если бы её привести и на колхозные поля, на животноводческие фермы, в наши дома…

Вскоре Аршалуйс Мацакович сообщил ребятам, что в колхозе собираются проводить водопровод.

— Только трубы, наверное, придётся тянуть издалека, за много километров, — сказал учитель. — Один небольшой родник не может ведь обеспечить водой всё село. А нигде поблизости нет мощного источника. Правда, был когда-то, километра за четыре от нас, в Тандзуте, большой родник. Вода била из-под земли сильной струёй, как фонтан.

— Ну, и что же с этим родником случилось? — спросил Размик.

— Он исчез.

— Как — исчез? Куда?

— Неизвестно. В сорок четвёртом году в горах прошёл сильный ливень. Даже старики не помнят, чтобы когда-нибудь прежде был такой страшный ураган. Ветер нанёс много глины, песка, мелких камней. Они-то, по-видимому, и засыпали источник. Во всяком случае, с тех пор вода пропала. Люди искали её, искали, но не нашли.

— Так давайте ещё раз поищем, — сейчас же предложил Размик. — Скоро каникулы — вот мы и начнём искать.

— Зачем это ждать каникул? — удивился Гера. — Это нужно делать сейчас же, немедленно.

— Правильно. Так и в правлении решили. Перерыть хотя бы весь Тандзут, но найти воду, — сказал учитель.

…Десять дней пионеры вместе с колхозниками работали в Тандзуте. Они перекопали почти весь участок вдоль и поперёк, но воды не было… Размик давно уже ковырял лопатой только для вида, у других ребят тоже настроение заметно упало. И вдруг раздался голос Геры:

— Смотрите, смотрите, влажная земля!

Все бросились к Гере. Действительно, к его лопате прилипли комья сырой земли. Стали рыть в этом месте. Удар лопаты, другой, третий, и, словно какая-то могучая сила толкнула землю изнутри: она с шумом полетела в разные стороны. А вслед за этим ударил высокий столб воды. Он был так силен, что сбил с ног Геру и ещё двух колхозников.

Через несколько мгновений такой же мощный фонтан ударил рядом, там, где работали Аршалуйс Мацакович и Размик.

Какая это была радость! Люди обнимали друг друга, подставляли под струи голову и руки, набирали полные пригоршни воды.

Так в село Чин-Чин пришла вода…

Все ребята очень радовались, когда у них появился пруд. Они ухаживали за ним, следили, чтобы вода всегда была чистой, посадили вокруг деревья, цветы, кустарник. Один только Размик ходил недовольный.

— И чего вы так радуетесь? — говорил он. — Подумаешь, пруд вырыли. Вот если бы здесь рыба плавала — это я понимаю!

— Но в наших местах она никогда не водилась! — сказала Астмик.

— Ну и что же, что не водилась, — настаивал Размик. — Помидоры тоже никогда не росли, а теперь растут — значит, и рыбу можно развести.

Гера не стал спорить. Очередная идея Размика показалась ему очень интересной. Но сейчас он ещё не знал, можно ли её осуществить.

На другой день Гера прибежал в школу и с порога крикнул:

— Ребята! У нас будет своя рыба! Это Размик здорово придумал! Я вчера говорил с Аршалуйсом Мацаковичем, и он сказал, что мы можем принести её с реки Тоуз.

— С реки Тоуз? — переспросил Размик. — Это нужно идти в Шамшадин? Так далеко?

— Ну и что же — пойдём, если надо.

— Так ведь вся рыба по дороге передохнет!

— А мы её в вёдрах с водой понесём.

— Вода расплескается, — не унимался Размик..

— А мы не спеша пойдём, вот она и не расплескается, — стоял на своём Гера. — А потом, кто не верит в это дело, может оставаться дома.

Но Размик хотел быть вместе со всеми.

Всё ниже и ниже спускаются с гор маленькие путешественники. В руках у них вёдра, самодельные сачки, сетки… Позади уже более двадцати километров пути, и вот наконец показалась Шамшадинская равнина, широкая и привольная река Тоуз. Прежде всего нужно, конечно, искупаться, а потом — за работу. Но ребятам не повезло. В их сачки набивался почему-то только песок да ил. Хоть бы какая-нибудь маленькая рыбёшка попалась! Мальчики приуныли. Как быть? Не возвращаться же домой с пустыми руками!

Но тут все услышали голос учителя:

— Идите скорее сюда, здесь очень много рыбы.

Ребята обернулись. Аршалуйс Мацакович стоял невдалеке, в том месте, где из реки Тоуз вытекает узенький ручеёк. Некоторое время он течёт самостоятельно, а потом опять впадает в реку.

Не прошло и получаса, как в ручье из камней и веток была сделана запруда. Вода начала быстро убывать, и рыба, которой тут действительно оказалось очень много, взволновалась, стала забиваться под камни. Теперь поймать её уже не составляло труда: хоть руками бери и клади в ведро.

Обратный путь оказался не лёгким. Идти приходилось в гору, да ещё очень осторожно, чтобы не расплескать воду в вёдрах.

Но ребят ждало большое огорчение: не прожив в пруду и нескольких дней, вся рыба погибла.

— Мы с вами, друзья, допустили ошибку, — сказал расстроенным юннатам Аршалуйс Мацакович: — мы не подумали о том, что рыбам в пруду нужно создать естественные условия: посыпать на дно песок, положить камни, водоросли…

— Будет у нас теперь пруд без рыбы, — вздохнул Размик.

— Почему же без рыбы? — сказал Гера. — Вот нанесём сюда песок, камни, достанем водоросли и снова сходим на Тоуз за рыбой.

Такая перспектива не очень-то улыбалась Размику. Но он не стал возражать. Идея ведь, в конце концов, принадлежала ему… И потом он уже по опыту знал, чем кончались его постоянные споры с Герой.

Вторая попытка юннатов оказалась успешной. Переселенцы — форель, беглу, ихшан — прижились и чувствовали себя отлично.

Так в пруду Чин-Чина заплескалась рыба.

Армения издавна славится своим виноградом. С удовольствием едим мы сладкий и сочный кишмиш, харди, агабу, мускат. А вот в Чин-Чине он появился совсем недавно. И это — тоже целая история.

Однажды Размик, Гера, Астмик и другие ребята вышли из села, прошли километра четыре и остановились на привал в живописном ущелье.

Что нужно было сделать прежде всего? Конечно, разжечь костёр и испечь картошку. Девочки побежали к роднику умываться, а мальчики стали готовить место для костра.

— Ой, смотрите! — неожиданно воскликнул Гера. — В земле какое-то горлышко, как будто от большой бутылки.

— Давайте скорее раскапывать, — загорелся Размик. — Может быть, мы нашли клад.

Но никакого клада в земле не оказалось. Это был большой и совершенно пустой глиняный кувшин. Разрыли землю и вокруг. Но ничего не нашли.

Разочарованный Размик отпихнул находку ногой, но Гера взял кувшин в руки.

— Интересно, как он сюда попал? Возьмём кувшин с собой, покажем его дедушке Ата.

Бывший чабан Ата — самый старый человек на селе. Он прожил на свете сто пятнадцать лет и многое повидал на своём долгом веку. Ребята частенько приходили к нему в гости, и он рассказывал им всякие любопытные истории. Дедушка Ата мог ответить на любой вопрос. Поэтому ребята и понесли к нему свою находку.

Старик внимательно оглядел кувшин.

— Где вы, говорите, нашли его, в ущелье? Понятно. Много лет назад там было село, в нём жили люди, а в таких кувшинах они хранили вино.

— Вино? — удивились ребята. — Разве в этом ущелье когда-нибудь рос виноград?

— Да, когда-то давно он там рос. Но однажды выдалась очень холодная зима. Неожиданно ударил мороз и уничтожил виноградные побеги. Больше его не сажали. А потом с этого места ушли люди. Так вот и исчез виноград.

— Но ведь ущелье совсем недалеко от нашего села! — сказал Гера.

— Ребята, вы понимаете, что это значит? — подхватил Размик. — Это значит, что мы тоже можем посадить виноград!

И опять юннаты вместе с Аршалуйсом Мацаковичем спустились с гор в Шамшадинскую равнину. Домой они принесли драгоценную ношу — черенки винограда лучших сортов. Черенки эти посадили сразу на трёх участках, а ещё два года спустя юннаты угощали колхозников первыми гроздьями сочного, сладкого винограда.

«Одно хорошее дело всегда влечёт за собой другое» — так говорят в народе.

Вырастили ребята виноград и подумали: а почему бы им не создать в Чин-Чине свой фруктовый сад? Горные склоны, окружающие село, покрыты лесами, зарослями диких яблонь и груш. Семена этих деревьев ребята собрали и посеяли на своём участке. Когда выросли саженцы, юннаты стали прививать на них культурные сорта из колхозного сада. Как-то раз, когда ребята были заняты прививками, к ним подошёл Аршалуйс Мацакович.

— Ну как дела, садоводы?

— Хорошо, — ответил за всех Астмик. — Это уже триста девяносто пятая яблоня. Осталось совсем немного.

— Вот и прекрасно. Я уверен, что сад у нас вырастет неплохой. А представляете, ребята, если бы всё наше село окружали фруктовые сады?

— Вот было бы замечательно! — подхватил Размик. — Колхозники, возвращаясь с работы, смогут останавливаться в саду, отдохнуть, поесть фруктов. Но только этого никогда не будет! — вздохнул он.

— Почему не будет? Это ведь совсем не так сложно! Как ты думаешь, Гера? — спросил Аршалуйс Мадакович.

Гера молчал. Эта идея ему тоже казалась несбыточной.

— Ну что же это вы, ребята? — улыбнулся Аршалуйс Мацакович. — Неужели не можете догадаться?

И вдруг Геру осенило! Ну конечно, это же совсем просто!

— Послушайте, — заговорил он. — Вот мы сейчас делаем прививки на саженцах, которые вырастили сами. Но ведь такие же прививки можно делать в лесу на диких яблонях и грушах. И тогда лес вокруг нашего сада превратится в сад. Ведь правда?

…День за днём к директору школы и к председателю колхоза поступали сведения: юннаты привили сто дичков, двести, пятьсот, потом цифра перевалила за тысячу, тысячу пятьсот, тысячу восемьсот прививок…

О делах пионеров далёкого горного села узнали во всех городах и сёлах Армении. И не только Армении. На Всесоюзном конкурсе юных садоводов юннатам из Чин-Чина была присуждена одна из первых премий.

Ребята и сейчас не прекращают своей работы. Они хотят, чтобы в лесу, окружающем их село, не осталось ни одного дикого дерева.

Будут цвести сады вокруг Чин-Чина. Под тяжестью зрелых плодов согнутся яблони и груши, персиковые, инжировые, мандариновые деревья. Созреют на бахче арбузы и дыни. Улицы, села украсят высокие, стройные кипарисы, цветущие розы и георгины.

Таким обязательно станет прекрасное место — Чин-Нин.