Пятая могила по ту сторону света

Глава 3

Как только я снова почувствовала собственные колени, я решила повидаться со своим старым вроде как другом и товарищем Гарретом Своупсом. Рядом с ним всегда найдется повод хорошенько посмеяться. По пути я подумала воспользоваться новым и скорее всего пиратским GPS-приложением, о котором узнала от моей подруги Пари. Несмотря на то, что дом Своупса я могу найти с закрытыми глазами (и этот подвиг я уже разок совершила во времена бессонницы), я включила приложение в телефоне, выбрала голосовое сопровождение и воткнула телефон в держатель возле приборной панели. Салон наполнили звуки тяжелого дыхания, будто кто-то был подключен к системе жизнеобеспечения и дышал через аппарат искусственного дыхания. Наверное, было бы не так жутко, будь на улице светло. Я задала пункт назначения, то бишь адрес Гаррета, и нажала кнопку «Проложить маршрут».

- Через сто метров поверните направо, - сказал Дарт Вейдер. Тот самый Дарт Вейдер. Теперь у меня возникло чувство, будто мы с ним друзья. Будто я могу рассказать ему обо всем на свете.

- Спасибо, мистер Вейдер. Можно мне называть вас Дарт?

Он не ответил, но это ничего. Как нелюбимый приемыш не самой ласковой на свете мачехи я привыкла, что на меня не обращают внимания. Но указания я честно выполнила.

Опять послышалось тяжелое дыхание:

- Через пятнадцать метров поверните направо.

- Ага, ясно, еще раз спасибо.

И так всю дорогу. Он говорил мне, что делать, а я каждый раз благодарила. В какой-то момент я почувствовала себя оскверненной, словно он использовал меня для собственного удовольствия. Какие-то односторонние у нас с ним сложились отношения.

Когда я почти добралась до нужного места, Дарт снова заговорил:

- Через шестьдесят метров справа вы увидите свой пункт назначения. Ваше путешествие на темную сторону почти завершено.

И почему у меня такое впечатление, будто он как-то связан с Рейесом?

- Ваш пункт назначения справа.

- Ага-ага, поняла уже.

- Ваше путешествие на тем…

Не дав ему закончить фразу, я отключила приложение. Даже мне самой перебивать его показалось непростительной грубостью, но слушать и дальше тяжелое дыхание я уже не могла. Иначе в голову бы полезли всякие неуместные мысли о взбитых сливках и ракетке для пинг-понга. А мне предстояло встретиться с Гарретом Своупсом. Пусть он и близко не в первой десятке запланированных мной дел, но пресс у чувака просто убийственный.

Выскочив из Развалюхи – моего любимого вишневого джипа «вранглер», – я подошла к парадной двери Гаррета. Жилище Своупса – небольшой дом, смахивающий на бунгало, с уймой пышной растительности вокруг. Для Альбукерке это, мягко говоря, необычно. И вообще весь штат пышной растительностью похвастать не может. Скорее уж редкой и жиденькой. Я успела постучать и только потом заметила, что перед домом нет грузовика Гаррета.

Все-таки дверь открылась, и я увидела усталого сыщика и «охотника за головами», по которому давно бритва плачет. Гаррет Своупс сильно смахивает на сексапильного друга-гея, вот только он не гей. А жаль. Будь он геем, я бы могла сказать ему, насколько он сексапильный, без риска, что он поймет меня неправильно. Из-за кожи цвета мокко его серебристо-серые глаза кажутся еще более поразительными. И опять же – у него просто шикарный пресс. Я убедилась в этом в очередной раз не потому, что он был совсем без рубашки, а потому, что явно плевать хотел, застегнута упомянутая рубашка или нет.

От души насмотревшись на его пресс, я протиснулась мимо него в дом.

- Как поживаешь, Своупс?

Он потер глаза большим и указательным пальцами.

- Уже поздно, Чарльз.

- Когда я прихожу, всегда поздно. На этот раз ты хоть не валялся в постели.

Глубоко и громко вздохнув, чтобы я уж точно поняла, как усердно он притворяется взбешенным, Гаррет закрыл дверь и двинул в кухню. Не знаю почему, но всякий раз, как я здесь появляюсь, ему срочно надо выпить. И это странно.

- Чему обязан неожиданным визитом? – поинтересовался Своупс.

- Мне, конечно. Видишь ли, я просто обожаю доводить тебя до белого каления.

- Я имел в виду, что происходит? Грядет конец света? На тебя охотится серийный убийца? Ты стараешься не спать неделями, чтобы не оставаться наедине со своим злобным соседом?

Блин. Выходит, он знает, что Рейес переехал в соседнюю квартиру. А я-то хотела сама ему все рассказать. Преподнести помягче. Из-за наших с Рейесом сложных отношений мне как-то пришлось неделями не спать, чтобы ненароком не затащить его в свой сон. К сожалению, Гаррет стал жертвой обстоятельств. В сложные времена он мне помог и узнать о новом логове Рейеса должен был от меня.

- Кто тебе сказал, что у меня новый сосед?

Я услышала, как он откручивает крышку с пивной бутылки. Щелчок и характерное шипение почему-то показались мне успокаивающими.

- Держу руку на пульсе. – Наверное, это не очень хорошо. – Так что происходит? – опять спросил он.

- Неужели мне нужна причина, чтобы повидаться со старым добрым другом?

Вернувшись в гостиную и вручив мне бутылку «Короны», Своупс наградил меня раздраженным взглядом и только потом развалился в кресле.

- Ну ладно, не таким уж старым и сильно доставучим, но все равно другом. – Я уселась на диван напротив Гаррета и осмотрела царящий в комнате беспорядок. Как и в последнюю нашу встречу, журнальный столик был завален книгами и заметками, посвященными духовной тематике, раю и аду, ангелам и демонам. – Я о тебе беспокоилась.

- С чего вдруг? – поинтересовался он, глотнув пива.

- Даже не знаю. Ты стал каким-то другим. Отчужденным. Как будто у тебя ПТСР.

Уж я-то знала, о чем говорю. Мое ТСР приобрело букву «П» после того, как меня пытал монстр по имени Эрл. Пытаясь меня спасти, Своупс схлопотал пулю и в итоге погиб. Врачам удалось его реанимировать, но недавно он рассказал мне, что, пребывая в пасти смерти, оказался в аду. И это меня тревожило. Но еще больше тревожило, что в пламенной бездне вечного проклятия у него состоялся тет-а-тет с папашей Рейеса. А такой опыт не оставить следов не может.

- Со мной все в порядке, - сказал Гаррет. Как и семнадцать раз до этого. – Просто кое над чем работаю.

Я еще раз осмотрелась.

- Вижу. Поделиться не желаешь?

- Нет, - ответил он так решительно, что возражать я бы не рискнула.

- Вас понял. – Минуточку. Кого я пытаюсь обдурить? – Но ты ведь знаешь, что можешь рассказать мне о чем угодно?

Своупс откинул назад голову, закрыл глаза и вытянул ноги, сбросив на пол стопку бумажек. На что он не обратил ни малейшего внимания.

- Хорош приставать, Чарльз. Этого не будет.

- Вас понял. – Я глотнула пива и добавила: - Но все это барахло выглядит любопытно. Я бы могла помочь с исследованиями.

- Сам справлюсь, - резким тоном отозвался он.

- Вас понял. – Подняв с пола бумажку с нацарапанными от руки заметками, я попыталась расшифровать почерк Своупса. – Кто такой доктор А. фон Гольштейн? Он случайно не имеет отношения к породе коров[4]?

Гаррет тут же подскочил и отобрал у меня листок. Ну конечно, это ни капельки не подстегнет мое любопытство.

- Я сказал «нет», Чарльз. И я не шучу.

Я села ровнее:

- Да понял я, понял. Кошмар какой.

Положив бумажку на то самое место, откуда я ее взяла, он сердито уставился на меня.

- Почему ты все время повторяешь «вас понял»? Так только в армии говорят.

Чтобы выдержать драматическую паузу, я несколько секунд изучала свою бутылку, а потом тихонько сказала:

- Вас понял.

Своупс раздраженно вздохнул. Так громко и многозначительно, что я поняла: я победила. Мое путешествие на темную сторону действительно закончилось. И этим я обязана моему лучшему другу Дарту. Что бы я без него делала? И без нашей дружбы? Даже подумать страшно.

Гаррет влил в себя остатки своего пива, наклонился вперед, чтобы свистнуть мое, и снова развалился в кресле. Из моей бутылки он пил намного медленнее.

- Кто меня туда послал? – вдруг как-то рассеянно спросил он, но я точно знала, что он имеет в виду. Кто послал его в ад? – Почему я там оказался?

Я села по-турецки и прислонилась спиной к диванным подушкам.

- Ты меня увидел сразу после того, как умер, так?

Он кивнул, все еще не открывая глаз. Бутылка стояла у него на ноге, длинные пальцы поглаживали горлышко.

- А потом по пути на небеса ты встретил отца, и он сказал тебе, что тебя сумели вытащить. Что ты должен вернуться. – Пальцы замерли, но Гаррет не ответил. – Но перед тем, как вернуться в свое тело, ты попал в ад?

Вот, собственно, и все, что я знала о путешествии Гаррета в преисподнюю. Делиться подробностями он отказывался. Мало того, затыкал мне рот всякий раз, когда я пыталась об этом заговорить. Я просто умирала от жажды узнать все до мельчайших деталей, но Своупс, очевидно, был полон решимости дать мне засохнуть.

- Ты говорил, тебя послали туда не просто так, - продолжала я, - а чтобы ты понял. Чтобы узнал больше о Рейесе. Увидел, как он рос и что делал.

- А ты вечно ищешь ему оправдания, - заявил Гаррет, так и не соизволив открыть глаза.

Конечно, он на меня злился. В тот день я поразила его до глубины души тем, что знала, кто такой Рейес. До того, как Гаррет мне об этом рассказал. По мнению Своупса, меня ни капельки не волновало, что Рейес сын Сатаны.

- Как я уже говорила, он рос не в самом любящем окружении.

- Значит, все твердишь одно и то же. При каждой возможности ты за него заступаешься. За полководца из ада. За натасканного убийцу, который легко взлетел по карьерной лестнице в демонской армии. Который жил только ради того, чтобы убивать, и стал тем, кого боялись больше всего за всю историю их существования. – Теперь он открыл глаза и пригвоздил меня к месту убийственным взглядом. – За выродка, которого послали в этот мир с одной-единственной целью. Найти тебя.

Эта дорожка никуда нас не приведет. Я выпрямила ноги и сложила на груди руки, словно защищаясь.

- Я тебе говорила: его послали за порталом. За любым порталом, а не конкретно за мной.

Насколько я понимала, Сатана послал сюда Рейеса, чтобы сцапать ангела смерти. Рейес был его выходом из ада, и Сатане, судя по всему, нужна была дверь в рай. Вместе с Рейесом мы были для Сатаны прямой дорогой в то самое место, откуда его уйму лет назад с треском вышвырнули. Однако Гаррет был повернут на мысли, что Рейеса послали именно за мной, а это попросту нелепо. Никоим образом Сатана не мог знать, что из всех созданий вроде меня, которые существуют во вселенной, именно меня пошлют в этот мир служить порталом. По словам Рейеса, есть целая раса ангелов смерти. Правда, мне пока не удалось в этом удостовериться лично. Но он сказал, что где-то там у меня есть целая семья. А одна мысль об этом меня интриговала и успокаивала одновременно.

- А я тебе говорил, что ты ошибаешься, - отозвался Своупс.

Этот спор мне нипочем не выиграть.

- Фиг с тобой. Значит, вы с папашей Рейеса сидели у костерка и обменивались военными байками. – Я сняла с футболки несуществующую пылинку и поинтересовалась: - Что он тебе рассказывал?

- Это не важно.

У меня отвисла челюсть:

- Ты издеваешься?

- Нет. Важно другое. Почему меня туда отправили? То есть кто? Кто может обладать такой силой?

Дельное замечание. Актуальное и злободневное.

- И все-таки за проведенное там время я кое-что выяснил. Все они лжецы и манипуляторы. Нельзя верить ни единому их слову.

- Камешек в огород Рейеса?

- Если геенна огненная сойдет за огород. – Я вскочила на ноги и уже собралась уходить, как вдруг он добавил: - Я кое над чем работаю. Обещаю, Чарльз, как только я что-то выясню, сразу тебе расскажу.

Что-то пробубнив себе под нос, Своупс поднялся со своего кресла и потопал за мной к выходу.

Открыв дверь, я повернулась к нему:

- Своупс, я знаю, ты не любишь об этом говорить, но нельзя попасть в ад и вернуться как ни в чем не бывало.

Его губы тронула улыбка без малейшего намека на веселье.

- Уверен, тебе бы это удалось. А что бы сделала ты, если бы тебя отправили в ад?

Я вышла на улицу.

- Ну не знаю. Может, последовала бы инструкции «тормози, падай и катись». Ты хоть скажи, там ничего плохого не случилось? В смысле… тебе не причинили вреда? – Я осторожно заглянула Гаррету в глаза. – Тебя не подвергали пыткам?

В его улыбке появился оттенок печали.

- Нет, Чарльз. Меня не подвергали пыткам.

Он захлопнул дверь раньше, чем я успела опять открыть рот. Не меньше минуты я, остолбенев, стояла под дверью, не зная, что сделать, что сказать, как помочь. Единственное, что я знала наверняка, – Гаррет только что мне соврал.

Настроение общаться с Дартом испарилось, поэтому по пути домой я решила попробовать другой голос. Зафиксировав телефон, я запустила приложение и стала слушать, как КИТТ[5] активирует все системы. В детстве я была большой поклонницей «Рыцаря дорог» и мечтала о машине, которая говорила бы со мной и могла бы предупредить о грозящей опасности вроде террористов или копов с радаром. Поэтому, когда Развалюха превратилась в суперавтомобиль с турбодвигателем, напичканный бортовым оружием, я влюбилась. Наконец-то я могу бабахнуть чем-нибудь ядерным по людям, которые ползут по левой полосе. Жизнь снова стала прекрасной.

И все-таки Гаррета пытали. И не где-нибудь, а в аду. Сама идея была настолько немыслимой (и это несмотря на все, что я знаю), что мне даже представить было сложно, через что ему пришлось пройти.

Что там с ним делали? Сомневаюсь, что китайская пытка водой входила в меню. Но в то время он не имел материальной формы. Можно ли подвергнуть пыткам душу? Потом я подумала о тех людях, которые предположительно попадают в ад и (тоже предположительно) целую вечность горят в муках. Правда ли это? Может ли душа гореть? Можно ли ее порезать? Разорвать? Издеваться над ней?

От уймы теоретических вероятностей голова раскалывалась. Трудно представить, что ад существует по-настоящему, даже несмотря на то, что Рейеса там создали. Что он там вырос. Слишком уж это чуждо. Слишком иномирно. Слишком… жутко.

От мыслей меня отвлек КИТТ, предложив бомбануть ракетой перед тем, как свернуть. Увы, мы с ним не сблизились так, как я надеялась. Музыка, которую он предлагал, была откровенно отстойной, а все его оружие – бесполезным перед мощью невежества. Я уволила его с должности еще до того, как въехала на стоянку перед домом.

- Что скажете? – спросила я престарелого мертвеца на пассажирском сиденье.

Я подобрала его где-то на пересечении проспектов Ломас и Вайоминг. С виду хороший такой дядька. Правда, голый, как в день, когда появился на свет. Оказалось, не коситься на его пенис сложнее, чем можно подумать.

- Вам тут не очень дует?

Он не ответил, поэтому я оставила его наедине с его же мыслями и поднялась к себе на третий этаж. На моей двери опять была записка на стикере. В последнее время такие записки я получаю частенько. С тех самых пор, как первый подозреваемый в моем списке по делу о поджогах переехал в квартиру на этом же этаже, которую я много лет хотела себе. Подозревала я сына воплощения зла в поджогах по двум причинам. Во-первых, в тот вечер, когда списанное под снос здание сгорело, от него пахло дымом. Во-вторых, впервые я увидела Рейеса избитым чудовищем по имени Эрл Уокер, которое его вырастило, под тем самым сгоревшим зданием. Немного покопавшись, я выяснила, что в разные времена Рейес успел пожить во всех домах, которые спалил поджигатель. Все это лентой страха завязывалось узлом у меня в животе, выворачивало нервы наизнанку, и каждый из этих нервов бился сочувствием и сожалением из-за того, через что пришлось пройти Рейесу.

Я глянула на записку. На этот раз там было:

«Чего ты боишься?»

Чего я боюсь? Того, что он может оказаться тем самым человеком, который сжигает дотла дома направо и налево? Или того, что мне, может быть, придется подвести его под арест и отправить в ту самую тюрьму, где он отбывал десятилетний срок за преступление, которого не совершал? А может быть, того, что у поджигателей особый склад ума, который предполагает высокомерие и экстремальные сексуальные отклонения? Насколько я знаю, ничем таким Рейес не страдает. Но боюсь ли я, что все может оказаться иначе?

- Привет, Ч-Чарли.

Я оглянулась и увидела моего нового мертвого друга. Дафф стоял рядом, нервно переминаясь с ноги на ногу.

- И тебе привет, - отозвалась я, отпирая дверь.

- Я… я п-подумал, может, тебе з-захочется с кем-то п-поговорить после того, ч-что произошло.

И снова меня подвело сердце. Проклятье. Придется опять наведаться к кардиологу.

- Со мной все в порядке, но спасибо тебе.

- Н-не стоит. Рад, что все п-путем.

Часть моих обязанностей заключается в том, чтобы помогать людям перейти, когда они к этому готовы. Иногда это означает, что нужно побыть жилеткой, в которую можно поплакаться. Распахнув дверь, я посмотрела на Даффа:

- Ты знаешь, кто я, Дафф?

Он сунул руки в карманы и пнул несуществующий камушек.

- Д-да.

- Тогда ты знаешь, что можешь перейти через меня в любой момент, когда посчитаешь нужным.

- З-знаю. П-просто я подумал, что м-мог бы за тобой ч-чуток присмотреть.

Я расправила плечи.

- Присмотреть за мной?

Дафф бросил взгляд на квартиру Рейеса. Такой мимолетный, что я могла бы и не заметить.

- Н-ну да. На случай, если тебе понадобится п-помощь или еще ч-что.

- Я очень благодарна за предложение, Дафф, но…

- Я ж-живу там. З-зови, если что.

Я глянула туда, куда он показывал. На квартиру миссис Аллен.

- Ага, значит, ты живешь у миссис Аллен?

От робкой улыбки приподнялись уголки его рта.

- Д-да. У нее с-собака есть.

Я положила руку на его холодное плечо:

- Это не собака, Дафф. Это демон по имени Пипи. На девяносто процентов уверена, что он одержим.

Дафф рассмеялся:

- У него х-хоть зубов нет.

- Будь осторожен. Мне кажется, у него остался один клычонок, и он точно знает, как им пользоваться.

Еще раз бросив взгляд на логово дракона, Дафф махнул мне:

- Еще пересечемся.

- Похоже на план, - подмигнула я. – Не забывай: на клык не попадайся.

Все лицо Даффа просияло от очаровательной и заразительной улыбки. Он шагнул назад, застенчиво помахал мне и исчез.

Я уже собиралась зайти к себе, но вдруг передумала. Если кто и знает, что пришлось пережить Гаррету, что ему пришлось вытерпеть в пламенной бездне, то уж точно Рейес. В конце концов, он там вырос. А потом здесь, на Замле, страдал в руках Эрла Уокера от таких кошмаров, что само слово «страдать» вполне могло обрести сотню новых значений. Когда Рейес был еще совсем юным, Уокер беспощадно издевался над ним самыми ужасными способами, а потом подстроил все так, чтобы Рейеса обвинили в его убийстве и посадили в тюрьму, хотя сам Эрл Уокер был очень даже жив и здоров.

Зато сейчас Эрл хоть и жив, но уж точно не здоров. А все благодаря тому, что Рейес мастерски владеет мечом неимоверных размеров.

Подойдя к его квартире, я постучала и удивилась, заметив, как дрожит моя рука. Как будто мы никогда не оставались наедине. Оставались, причем много-много раз. И каждый раз оказывались в разной степени раздетыми. Но я никогда не бывала в его жилище, в его логове. У Рейеса никогда по-настоящему не было дома. И от мысли о том, что едва я переступлю порог, то окажусь на его территории, в животе порхали бабочки. Усугублялось все еще и тем, что я была ему обязана. Снова. Сегодня он меня спас. Не от Тидвелла, а от Куки. Клянусь, эта женщина – ходячая угроза обществу.

Рейес чуть-чуть приоткрыл дверь. Настолько чуть-чуть, что мне было видно меньше половины Рейеса. Бабочки бешено забились в животе, особенно после того, как он вопросительно изогнул бровь.

- Может, поговорим? – предложила я, стараясь хотя бы внешне оставаться спокойной. И скромной.

Несколько секунд он молчал, и мне уже начинало казаться, что сейчас он меня отфутболит. Скажет, что устал. Или что у него полно дел. Но вдруг он отвернулся и стал с чем-то возиться, а я пыталась заглянуть ему через плечо, чтобы хоть одним глазком увидеть его квартиру. Потом он снова повернулся ко мне. От хитрой улыбки приподнялся уголок его губ, а через секунду он прилепил на дверь еще одну записку и захлопнул дверь у меня перед носом.

Моргнув, я прочла записку:

«Используй ключ».

Ну, блин, опять. Я пошла к себе, вытащила из сумки ключ, вернулась к квартире Рейеса и использовала чертову штуковину, в процессе пытаясь понять, почему ему так важно, чтобы я пользовалась ключом. Впрочем, должна признать, мне нравилось иметь ключ. Нравилось иметь доступ в его жилище, в его жизнь. Мне так долго в этом отказывали, что было приятно иметь хоть что-то, принадлежащее ему, хоть крошечное, но все-таки подтверждение того, что он рядом. Ключ легко скользнул в замок. Без всяких усилий повернулся, словно замок недавно смазали. И, естественно, мне на ум тут же пришла уйма ситуаций, где это могло бы звучать как метафора. Порой сама поражаюсь, какая я все-таки озабоченная.

Я вошла в квартиру и увидела мистера Рейеса Фэрроу за какими-то хлопотами в кухне. За обычными домашними хлопотами. Образ был таким поразительным и одновременно восхитительным, что мне с трудом удалось оторвать от Рейеса взгляд, пока он не заметил, что я на него пялюсь. Не могу я позволить ему привыкнуть к тому, что я его обожаю. Лучше уж пусть просто догадывается.

Я решила осмотреться в его берлоге. Все оказалось совсем не так, как я ожидала. Само собой, я не знала, чего, собственно, ожидать. Может быть, холодных оттенков, в основном серых. И блестящего хрома. Но увиденное оставляло ощущение тепла, как и сам мужчина, который здесь жил. Разные текстуры, цвета живой природы и черный мраморный камин, разделявший помещение на две части. В следующей комнате стоял бильярдный стол. Темное дерево и кремового цвета ткань сверху. Изумительно. Квартира была очень домашней, чего я совершенно не ожидала.

Я взглянула на Рейеса, когда он возвращался в комнату из кухни. Походка притягивала взгляд к узким бедрам, плоскому животу и широким плечам, которыми гордился бы любой мужчина. Я, хоть и не мужчина, но очень даже ими горжусь. На Рейесе была белая рубашка на пуговицах, не заправленная в джинсы. Рукава закатаны по локти, открывая моим глазам загорелые предплечья. Естественно, это привлекло мое внимание к его рукам. У него потрясающие, невероятные, сильные и крепкие, как сталь, руки. Уж я-то знаю. Эти руки много раз держали меня в объятиях. И больше всего на свете мне хотелось в эти объятия вернуться.

Рейес вручил мне бокал красного вина. Еще один приятный сюрприз.

- Выпьем? – спросил он, поднимая свой бокал.

- А за что? – Я чокнулась с ним, звякнув бокалами, и поднесла свой к губам.

- За то, что девушка по имени Чарли пережила еще один день.

Он нечасто называл меня Чарли, и почему-то в его исполнении мое имя прозвучало намного интимнее, чем в устах других людей. Слышать это было приятно. Каждый слог сладким медом стекал с его языка.

Я так и не отпила из бокала, и Рейес назвал меня прозвищем, которое сам мне дал:

- Датч? – И это было еще интимнее. Глубокий, бархатный, густой, как ириски, голос тронул какую-то струнку у меня в душе. – Ты в порядке?

Я кивнула и наконец сделала глоток прохладной жидкости. Теплый фруктовый привкус наполнил мой рот и согрел горло.

- В полном, - ответила я. – Даже лучше, благодаря тебе. Опять.

Уголок его губ снова приподнялся. Мне этот намек на улыбку всегда казался умопомрачительным.

- Мне нравится, как ты здесь все устроил.

Рейес осмотрел собственный шедевр, и улыбка стала шире.

- Я все еще не знаю, как ты уговорил владельцев вложиться в ремонт, - добавила я.

- Если нужно, я могу быть очень убедительным. К тому же они не вложили ни копейки. Ремонт оплатил я.

- А-а. Мне такое и в голову не приходило.

- Кстати, я кое-что слышал о владелице. Говорят, она слегка чокнутая и вечно вляпывается в неприятности. Так что я был только рад выручить ее с ремонтом.

Я с хозяевами дома никогда не встречалась. Мне приходилось иметь дело только с мистером Саморой – нашим управдомом. Поэтому от того, как легко с губ Рейеса сорвалось слово «она», я почувствовала укол ревности. Меня это просто бесило. Вообще-то я совсем не ревнивая. Но, как только речь заходит о Рейесе Фэрроу, я превращаюсь в барышню из «Рокового влечения». Причем до такой степени, что, видимо, готова дежурить под его окнами.

- Почему не заходила в гости? – поинтересовался Рейес, усевшись на мягкий диван и вытянув перед собой ноги.

Как будто он так делал каждый день. Всю жизнь. Я задумалась, каково ему было в тюрьме, где нет никаких диванов, мраморных каминов и холодильников, куда можно заглянуть в любой момент. Как должен чувствовать себя человек, получивший такое наказание за преступление, которого не совершал? Покажется ли ему незаслуженное лишение свободы еще более болезненным, чем если бы он и правда был виновен?

Выбросив эти мысли из головы, я тоже двинулась к дивану.

- Не знаю. Когда я видела тебя в последний раз, тебя из-за меня подстрелили из винтовки пятидесятого калибра. Откуда мне знать, хочешь ты меня после такого видеть или нет?

- А записки на двери не помогли тебе найти ответ на этот вопрос?

Я села в кресло рядом с диваном.

- Записки записками, но это не отменяет того, что ты схлопотал пулю.

- И?

- И… - Я не знала, что ему сказать о том, как я себя чувствовала. О том, что произошло и как я в классической манере Чарли решила избегать всяких связанных с этим мыслей. Я поджала губы и проговорила: - Я совершила убийство, Рейес. Из-за меня погиб человек.

- Человек, который пытался тебя убить.

Тут он прав. Тот человек грабил банки и был одержим идеей сделать так, чтобы я уж точно не свидетельствовала против него в суде. К сожалению, он учился в снайперской школе морских пехотинцев, пока его с треском не вышибли. Чувак был натуральным психом, готовым сорваться в любой момент, так что, наверное, его увольнение было всего лишь вопросом времени. И все-таки он успел кое-чему научиться, потому что пытался убить меня с расстояния в сто метров, сидя на крыше здания. Ему бы это удалось, если бы меня не прикрыл Рейес. Пуля прошила его насквозь и продолжала свой путь, пока Рейес не повернулся и не поймал ее на полпути ко мне. Он в буквальном смысле встал под пулю, которая предназначалась мне. Под здоровенную пулю, которая должна была разорвать его на куски.

Скорее всего именно от вида крови на Рейесе во мне вспыхнула бешеная ярость. Мгновение спустя я уже стояла перед тем мужиком. Засунула руку ему в грудь и остановила сердце, даже не успев подумать о последствиях. А потом я обернулась и увидела саму себя, стоявшую рядом с Рейесом. На моем лице был написан настоящий шок.

Я вышла из тела. Я убила человека, причем сделала это в нематериальном виде. До сих пор в голове не укладывается. И до сих пор трудно принять правду.

- Даже не знаю, меняет ли это хоть что-нибудь, - сказала я. – Я все еще чувствую себя виноватой. Я отняла у него жизнь. Кто знает, может, он сумел бы измениться. Стал бы следующим Ван Гогом или следующим Шекспиром. А теперь мы никогда этого не узнаем, потому что я лишила его всех шансов.

- Ты серьезно считаешь, что такой человек мог бы стать следующим Шекспиром?

- Наверное, нет, но опять же, теперь мы этого не узнаем. Я не судья и не присяжные. У меня нет права отбирать жизни. – Несколько секунд я смотрела на Рейеса, а потом спросила: - В тюрьме ты убивал из самозащиты. Как ты потом себя чувствовал? Как это тебя изменило?

- Никак. Они пришли ко мне, я защищался. В итоге они были мертвы, а я нет. Не стоит недооценивать фундаментальную потребность в выживании, Датч. Она управляет всеми нами. Если мы играем роль людей, значит, изначально, как и все люди, имеем право защищаться. И ты в тот момент сделала то, что было необходимо.

Играем роль людей? Это кто тут играет? Насколько мне известно, я человек до мозга костей, как бы странно это ни звучало. Огонь в камине затрещал, и я оглянулась. Выглядел он, конечно, очень настоящим, но все-таки был электрическим.

- В нем и звуковые эффекты есть?

Рейес тихо рассмеялся:

- Сейчас все есть. Сам понятия не имел.

Опять до меня со всей мощью только что сделанного открытия дошло, что он десять лет просидел в тюрьме. А я, видите ли, собираюсь отправить его обратно. Смогу ли я это сделать? Даже если узнаю, что он и есть поджигатель, смогу ли я вернуть его в тюрьму? Посадят ли его снова? Или смягчат приговор ввиду того, что он уже отсидел ни за что?

- Ты сегодня прямо сама серьезность. Есть какая-то причина?

- Что ты делал в баре? – спросила я, меняя тему.

- Я уже говорил. Был поблизости.

- А-а, ну да. Но ты ведь не следил за мной?

Он провел пальцем по краю бокала. Самая сексуальная картина, какую я когда-либо видела.

- То есть ты думаешь, что я хожу за тобой попятам, чтобы не давать твоей заднице влипать в неприятности?

- Если и так, то ты не очень-то хорошо справляешься.

Его лицо осветилось широкой улыбкой.

- Согласен. Так что тебе покоя не дает? Жаль, конечно, но это явно не я.

От одной только мысли о том, как именно Рейес может не давать мне покоя, меня пронзило неуместное удовольствие, однако я пришла сюда не за этим. Я никак не могла заставить себя напрямую спросить, он ли методично сжигает дотла город, поэтому вернулась к теме, которая и привела меня сегодня к нему:

- На что похож ад?

Его пальцы замерли.

- В смысле?

- Ну ад, - пожала плечами я. – Дом, милый дом. Ты же там вырос. На что он похож?

Рейес выпрямился и уставился на огонь.

- Там все в точности так, как рассказывала тебе мама, когда ты была маленькой.

- Моя мачеха мне сказок не рассказывала, так что ты уж просвети меня сам.

- Жарко летом. Жарко зимой. Весной и осенью тоже жарко. Климат практически не меняется. Хотя время от времени дул обжигающий ветер. Для разнообразия он казался почти освежающим.

Ну и ладно. Не хочет отвечать – не надо. Я перешла к вопросу посерьезнее:

- Что бы случилось с человеком, если бы он попал в ад, но сумел бы сбежать?

Рейес взглянул на меня.

- Сбежать невозможно. Говорю на случай, если ты планируешь путешествие.

Что странно – он казался совершенно серьезным. Как будто путешествие в самое чрево сверхъестественного мира так же возможно, как и поездка на любой другой курорт.

- Не планирую. Просто подумала, что могла бы написать статью. Или книгу. Всегда хотела получить Пулитцеровскую премию. А может, мне дико повезет, и меня наградят Нобелевской премией мира. За Нобелевскую премию мира я бы даже убила.

Рейес уставился на свое вино и опять стал водить пальцем по краешку бокала. Меня это попросту завораживало.

- Иди сюда, - сказал он, не поднимая глаз.

Меня снова атаковали бабочки. Пока он играл с бокалом, мышцы в его руке то напрягались, то расслаблялись. Полные, чувственные губы приоткрылись, пока взгляд был прикован к жидкости насыщенно-бордового цвета.

- Мне, наверное, лучше уйти.

А вдруг он и правда поджигатель? Что тогда мне делать? С одной стороны, нельзя забывать о дяде Бобе. Он много для меня сделал, в нужный момент всегда оказывался рядом и поддерживал. Но ведь и Рейес тоже. Пусть иногда он ведет себя, как образцовая сволочь, но он столько раз спасал мне жизнь, что и не сосчитать. Смогу ли я на самом деле обвинить его в поджогах и сдать полиции?

Может быть, нужно просто его спросить. Может быть, он не станет врать, и мы вместе придумаем, что делать и куда деваться. И, может быть, нам удастся раздобыть в аду кондиционер.

Поставив бокал на журнальный столик, я поднялась, чтобы уйти.

- Спасибо за сегодняшний вечер. И вообще за все спасибо.

- Звучит зловеще, - отозвался Рейес, не сдвинувшись с места, и вопросительно изогнул бровь. – Собираешься уйти навсегда?

- Нет… я… Я не знаю. Мне нужно кое-что выяснить.

И выбросить из головы образ Рейеса в тюремной форме. Эрл Уокер зверски над ним издевался. Пытал. Унижал всеми мыслимыми и немыслимыми способами. Может быть, Рейес пытается стереть свое прошлое? Избавиться от всех напоминаний о нем, и поэтому сжигает дома, в которых когда-то жил? Что-то сжалось у меня в груди.

Я подошла к выходу и открыла дверь. В то же мгновение Рейес оказался у меня за спиной. Он не просто закрыл дверь. Он ее захлопнул так, что выскочившая из моей руки дверная ручка чуть не оторвала мне пальцы.

- Что ты задумала? – спросил он, и его голос прозвучал так, будто ему больно. Будто он совершенно сбит с толку.

Я прислонилась лбом к двери.

- Ничего. Всего лишь собираюсь кое-что проверить. Нужно кое-что выяснить по делу, над которым я сейчас работаю.

- Тогда почему каждый твой вдох переполнен жалостью? С чего, черт возьми, тебе меня жалеть, когда ты знаешь, кто я и что я делал?

Ну конечно, он уловил, что я ему сочувствую. Я повернулась к нему лицом, хотя он практически не оставил мне ни капли свободного пространства. Его руки упирались в дверь у меня над головой. Ясный взгляд был пронзительным и тяжелым. Но точно так же, как он почувствовал мое сострадание, я почувствовала, что оно его ранило.

- Я не испытываю к тебе жалости.

Усмехнувшись, Рейес оттолкнулся от двери и пошел обратно в кухню.

- И опять она врет.

Меня переполнили сожаления. Я не хотела с ним ссориться.

- Я не столько вру, сколько стараюсь сохранить мир.

- Тогда тебе лучше уйти.