Пять баксов для доктора Брауна. Книга первая

Глава двадцатая, в которой наступает тот самый момент, которого так долго ждали искатели приключений

Дней через десять экипаж китобоя сошел на сушу. Рыжий от мха берег усеивали кочки тусклой зелени, между которыми попадались зеркальца воды. Серые валуны у самого берега пошевелились и оказались тюленями, которых Хэннен назвал морскими слонами. Сходства, кроме внушительных размеров и серого цвета, не было никакого. «Лица» этих животных напоминали лениво улыбающегося близорукого мопса с плюшевой заплаткой вместо носа. Не успели компаньоны налюбоваться милыми зверями, как раздался выстрел. Искатели приключений обернулись: помощник Хэннен опустил ружье.

Дюк беззвучно пошевелил губами. Джейк потянул его за рукав, и двое джентльменов поспешили уйти вперед. Клювы здешних пингвинов, гордо задиравших головы, были ярко-желтыми. Белоснежные грудки украшали «галстуки» такого же цвета. Курлыкая и растопырив короткие крылья, они бегали по своим пингвиньим делам, съезжали на животе с льдин, хохлились, спешили куда-то толпой, дрались и гонялись друг за другом, соскакивали в воду, вздымая тучу брызг, не подозревая, кажется, что находятся в опасности.

— Надеюсь, хоть их-то, — с сердцем сказал Дюк, — не…?

Все, что можно было сделать в такой ситуации, это похлопать М.Р. по худой спине с торчащими даже под курткой лопатками и поскорее продолжить путь. Эта пустынная земля была все-таки твердой сушей, с низкой кривой растительностью, с камнями и запахом мха.

Оторвавшись от команды и пройдя немного вперед, они встретили маленькую колонию котиков. Блестели серые шелковистые спины, неторопливо шлепали ласты. Время от времени какой-нибудь котик раскрывал усатую пасть и издавал отрывистый рев. Оба джентльмена обернулись: команда «Матильды» быстро приближалась. Колонию заметили. Хэннен и еще несколько человек приготовили ружья.

- Вот, сейчас наши и их тоже, — горько пробормотал Дюк. — Никогда я не смогу привыкнуть. Не могу я. Не…

Тут он обнаружил, что компаньон не только не отвечает, но и вообще не слушает: роется себе в карманах. М.Р. тоже сунул руки в карманы, нахохлился и остался рассматривать замшелые валуны.

- Нет, я понимаю, — продолжал он. — Охота и все такое. Но, знаешь, я, наверное, просто такой человек, который…

Д.Э. перестал рыться в карманах, посмотрел, прищурившись, куда-то в сторону низких дюн и сделал головой: пошли.

- Да можно сколько угодно отворачиваться, — бубнил М.Р., следуя за ним. — Я же все равно не могу. Ну, не могу и все. Можете считать меня хоть рохлей, хоть манным пудингом.

- Я вас буду считать занудой, — проворчал Д.Э., проворно скидывая куртку. — Что ты разнылся? От слов никакого толку.

М.Р. страшно обиделся и стал думать, какую бы гадость сказать в ответ, но тут увидел, что Джейк отстегивает подтяжки и подумал, зачем бы. Потому что, понимаете, для того, что вы подумали, таких хлопот не надо. Первым делом Дюку пришло в голову такое, что он сморщился: можно же некоторым и подальше отойти. Все-таки жизнь в такой обстановке очень влияет. И был ведь приличный парень, а прошло еле полгода — и вот вам, пожалуйста. Как будто это не он в Миддлбери мог отлить, только отойдя чуть не на полмили.

- Сэр, — тоскливо произнес Дюк, — а вам не кажется, что стоило бы отойти подальше? Неужели тебе так нужна публика, чтобы…

- Подальше ничего не получится, — хмуро отозвался Джейк. — Промажу, как пить дать. Придется рискнуть.

Это заявление Дюк обдумывал так и этак.

- А что ты, собственно, встал? — поинтересовался Д.Э. Он отломил с ближайшего дерева ветку.

- Хотя ладно, стой на стреме. Это ты прав: узнают — голову оторвут.

М.Р. некуртуазно вытер рукавом вечно сопливый нос, ус-тавясь на руки компаньона. Тут только ему пришло в голову.

- Я идиот! — Дюк треснул себя по лбу и рванул собственные помочи, чудом не оборвав пуговицы. — Ой, какой я дурак!

Это была сущая правда: в жестких пальцах компаньона была рогатка. Джейк подтянул спадающие штаны и отцепил ту двойную штуку, что крепит помочи к пуговицам.

- Я тебе вторую отдам, — пообещал он М.Р. — Жертвовать обоими штанами — все-таки слишком.

И вытащил вторую резинку.

- Сэр, — Дюк торопливо завязывал узел на своей рогатке — не какой-нибудь, а настоящий бензель, — вы же гений!

Джейк уже расположился на животе в кустах.

- Есть немножко, — согласился он и прищурил, прицеливаясь, один глаз.

- Стреляй в нос, — посоветовал Дюк. — У них шкура толстая.

Обстрел пришлось продолжать довольно долго. Котики только-только начали проявлять некоторое недоумение, а охотники были уже близко. Отчетливо щелкнул ружейный затвор. Чертыхнувшись с досады, Джейк протянул руку за камнем поувесистей, но компаньон остановил.

- Не надо, сэр, — сказал он вполголоса. — Будет слишком заметно. Нам точно головы поотрывают.

Джейк в отчаянии выстрелил еще раз.

- Ну же! — шепотом крикнул он.

- Давайте же! — эхом откликнулся компаньон.

Но все было бесполезно: люди были совсем рядом, а котикам хоть бы хны. Джейк отшвырнул рогатку, вскочил на ноги и припустил к лежбищу. Дюк ахнул, вскочил тоже и рванул за ним.

Хэннен, как раз поднявший ружье, успел только издать нечленораздельный рявк, чем-то даже похожий на рев котиков. За миг до того, как увидеть проклятых щенков, старший помощник собрался нажать курок.

- Да что ж ты…! — только и выговорил он.

По дороге Д.Э. здорово отстал. М.Р. с разгона оказался прямо посреди стада. Как раз в том месте, где были почему-то одни серенькие, гладкобокие, размером поменьше, чем остальные. Дюк ахнуть не успел, когда перед ним вырос здоровенный, футов семь, самец-секач, который — в этом можно было поклясться! — вот только что был на том конце стада. Веса в нем было столько, что поместилось бы, наверное, пять М.Р. В раскрытой красной пасти оторопевший каютный рассмотрел желтые острые зубы. Запах рыбы, которым дышал котик, был парным, мерзким. Вспотев от ужаса, М.Р. отшатнулся. Подлетевший Джейк не стал раздумывать и, отшвырнув компаньона в сторону, загородил его собой. В ту же секунду он отчетливо понял: все.

Это был единственный котик, которого удалось грохнуть старшему помощнику Хэннену. Можно сказать, спасение котиков удалось. А палубного Саммерса спасли только отсутствующие помочи: не слишком удобно убивать, когда жертва, с зажмуренными глазами и втянутой в плечи головой, судорожно подтягивает сползающие штаны. М.Р. - нет, ну правда! — совершенно не собирался смеяться. Это у него на нервной почве получилось. Он зажал рот, и уже почти совсем взял себя в руки, но тут подорвалась хохотом команда. Смеялся даже капитан Бабридж. Хэннен, застывший, когда Дюка разобрал хохот, опустил руки. И еще махнул с такой, знаете, досадой: идите, мол, вы все!

Котиков, конечно, и след простыл, а искатели приключений отправились на борт — мыть гальюны. Уточним для полноты картины: неделю мыть гальюны на всем судне.

- Нет худа без добра, — Д.Э. бодро орудовал щеткой. — Зато на мачту не надо!

Его давно не требовалось ниоткуда стаскивать, но ванты, мачты и все такое палубный Саммерс ненавидел всей душой. Правда, не обходилось без некоторого удовольствия: никто на судне, даже М.Р., не представлял, чего стоило Д.Э. Саммер-су каждый раз залезать на верхотуру. Никто, сто тысяч копченых мокриц. Так что, вы понимаете, героизм. Д.Э. был секретным героем. Еще получалось, что, занятый грязной работой, он не участвует в разделке убитых животных, и это тоже было прекрасно. Так что настроение у палубного было не таким уж плохим.

М.Р. тоже имел свое мнение:

- Бросьте в меня камень, — сказал он компаньону, скрывая восторг, — если это не приключение!

Легко ему было говорить: камни-то все посыпались на Д.Э. Потому что он же первый рванул вперед, а ни Хэнне-ну, ни капитану в голову прийти не могло, что М.Р. поскакал следом не для того, чтобы его остановить. Но мистер Саммерс мужественно выслушал все то, что ему там сказали (дело было на шканцах), вполне складно наврал, что оба пошли вперед и сдуру решили, что заблудились, — потому и побежали, завидев приближающихся товарищей. Добавил специально для стоявшего рядом Хэннена, что помочи — ну надо же, как невовремя! — истерлись у пуговиц. И подвязал штаны подвернувшимся куском линя. Теперь первый помощник вполне мог счесть палубного более подходящим для трепки. Но Хэннен постоял со сложенными на груди руками, тяжелым взглядом оглядел Д.Э., сплюнул за борт и ушел.

- Скоро мы смоемся, — утешительно бубнил каютный, когда во время собачьей вахты оба стояли на своем обычном месте. — Совсем скоро.

Компаньон только вздохнул. В понятии Д.Э. «скоро» всегда означало (да и сейчас означает) «через час-два», «после обеда», «вечером», «завтра», или, на крайний случай, «во вторник». Все остальное мистер Саммерс относил (и сейчас относит) ко времени отдаленному и называл «черт знает, когда», «придет время, и…», а то и вообще: «когда-нибудь».

Вечерами на лед ложились розовые тени, становясь все меньше и меньше от наступающего мрака.

Китобой неторопливо проплывал между гигантскими, кажущимися бесконечными, ледяными скалами, голубеющими от солнца.

Февраль был ветреным и пасмурным. Единственным событием за целую неделю был еще один айсберг, да и тот встретился уже после ужина. Компаньоны задрали головы, силясь рассмотреть верхушку ледяной глыбы, в этот раз не сиявшей сахарной белизной, а грозно синевшей трещинами. У самого основания вымыло волнами здоровый кусок, и там теперь образовалось нечто вроде стеклянной пещеры буты-лочно-зеленого цвета, обвешанной по краям сосульками.

- Дворец ледяного тролля, — пробормотал М.Р.

Маленький, тощий, с торчащими из отросших волос замерзшими ушами и длинным, посиневшим от холода носом, он сам был еще тот ледяной тролль. Д.Э., в свою очередь, смахивал на золотоискателя-неудачника с Аляски: мрачный, плечистый, длинноногий оборванец в огромном свитере под потертой штормовкой.

Зато, дамы и господа, зато какая романтика! Правда?

Изо дня в день искатели приключений наблюдали снега и льды: застывшую хрустальную пену, зубцы, башни. Слоистые заломы, снежную пыль, которую густо расшвыривал поднявшийся ветер. Лед синел, белел, сиял, сливаясь с небом голубизной, то вдруг угрожающе темнел, если погода портилась, или нежно зеленел посреди моря, когда становилось ясно, — все вперед и вперед, все только льды, снега и скалы.

Так прошли долгих три недели. Постепенно, хоть в воде и попадался еще полупрозрачный, тающий лед, а никакой суши на горизонте не попадалось, становилось понятно: Южный полюс остается позади. Было по-прежнему ветрено, но ветер стал другим: не колючим, а сырым, как бывает на суше, когда до окончания зимы остается совсем немного. Еще лежит кругом снег, но уже грязный, твердый, его становится все меньше, а потом вдруг начинается весна. Еще через несколько дней воздух стал отчетливо теплее, мягче, а вода в океане стала зеленой.

Однажды вышедший на утреннюю вахту Д.Э. Саммерс так и застыл со шваброй в руках: из серой утренней дымки показалась слабая голубая полоска на горизонте. Еле-еле дотянув до обеда, искатель приключений маялся у главного люка. Появившийся М.Р. сначала дождался, когда компаньон заметит длинную тень на палубе. А когда тот обернулся с распахнутыми глазами, негромко произнес:

- Курс на Кейптаун, сэр. И затряс Д.Э. за рукав:

- Стоянка, в порту, дня три! Сэр!

- Будь начеку и держи нос по ветру, — отозвался Д.Э. севшим голосом. — Смоемся, как только сойдем на берег.

Похожая на стену Столовая гора и острая вершина Львиного замка хмуро приветствовали взмокших, несмотря на прибрежный ветер, моряков. «Матильда», проведшая в море без малого год, нуждалась в ремонте.

Кейптаун оказался почти не экзотическим. Обычный город с широкими улицами, с деревянными и каменными домами, с одетыми по-европейски прохожими, которых было чуть не больше, чем чернокожих, экипажами и даже кое-где автомобилями.

- Ну, а чего бы ты хотел? — пожал плечами Дюк. — Это же Англия.

Оба стояли перед витриной кондитерской. М.Р., любознательно смотревший на горку «корзиночек» и соображавший, какой помадки ему больше хочется: с шоколадом или ромом, не смог отказать себе в удовольствии полюбоваться, как меняется в лице компаньон.

- Как — Англия? — запинаясь, спросил тот. — Я думал, Кейптаун в Африке…

Дюк ужасно смеялся.

- Ох, сэр, — он утер глаза, — ну, вы даете.

- Нет, ну а что. — пробормотал Джейк. — Я правда думал, что в Африке.

- Ну, конечно, в Африке! — утешил М.Р. — Но принадлежит-то Британии! Темная вы, невежественная личность! Ладно, пошли.

Он подхватил свой сундук половчее и пошел брать кондитерскую на абордаж.

Помадки в небольшого М.Р. влезло что-то много, гораздо больше, чем помещалось на самом деле. Это обстоятельство выяснилось вечером, когда двое джентльменов нос к носу встретились с Коуэном в кабачке гостиницы с африканским названием «Мисс Лили». Вывеска заведения изображала прекрасную лицом большую даму в желтом парике, почему-то наполеоновской треуголке и шинели нараспашку.

Здесь М.Р. попробовал темное пиво. Которое ему тоже понравилось и которого тоже было много. Д.Э. мужественно держал фасон с единственным стаканом черного ямайского рома, который все надеялся потихоньку вылить. Но старый матрос так уважительно крякнул, что Д.Э. собрался с духом и выпил залпом. Потом Дюк уговорил насчет пива и его тоже: он вообще мертвого уговорит. К Дюку присоединился Коуэн. Он еще раньше объяснил М.Р., что будучи ирландцем, грешно не пить пива. Да еще такого доброго пива. А разве может ирландец не выпить пива с другим ирландцем? То, что Дюк ирландец, как он сам выразился, только частично, не произвело впечатления. Всякий, в ком есть хоть капля ирландской крови — ирландец, и все тут. Совершенно понятно поэтому, что грех не пить пива, будучи другом ирландца, даже если сам ты и не ирландец. Что же тут можно было возразить? Дюк, между прочим, до последнего момента удачно притворялся трезвым. До тех пор, пока не оказалось, что М.Р. несет какую-то чепуху: он не мог окончить ни одной фразы, сбивался на следующую, бубнил, прохаживаясь туда-сюда, отрывки из детских стишков и приставлял указательный палец к носу, надолго задумываясь прежде, чем продолжить.

- Старый дедушка… дядюшка… — пробормотал М.Р. и дернул компаньона за рукав. — Как там было?

Тот поднял голову и обнаружил, что глаза у Дюка совершенно стеклянные.

- Тихо-тихо, — М.Р. сделал знак вести себя тихо.

Джейк даже по сторонам оглянулся.

- Как мышка!

Компаньон упал опять на скамейку, уронил лицо в ладони и продолжал:

- Трагедия, понимаешь? Он же был король!

- Кто?

- Дедушка. Или дядюшка! Одно из двух!

- Ну, Поль, наверное.

- Да какой там Поль!

- Моль, — срифмовал Джейк.

- Нет, не Моль!

- Тогда Шмоль.

Дюк снисходительно вздохнул и возвел глаза потолку.

- Он был веселый. Веселый король. Понимаешь? В этом-то вся и загвоздка!

- Соль. Голь. Может быть, Фасоль? — продолжал Джейк. — А! Вспомнил! Старый дедушка Коль был веселый король!

Но компаньон уже лежал лицом в стол и, сколько его ни тряси, не отзывался. Джейк попробовал объяснить это дело Коуэну, и тот охотно со всем соглашался, кивал, хотя и не всегда к месту, смеялся и хлопал искателя приключений по плечу.

Воспоминания о том, как они оказались сначала в гостинице, а потом в своей комнате, начисто стерлись из памяти компаньонов. Проспав час, Д.Э. проснулся, понял, что умирает, и умер. Он смутно помнил, как догонял Фокса на улицах то ли Берлингтона, то ли Уинчендона. Авантюрист, уже в обычном, мужском, костюме, торопливой походкой двигался вдоль домов и витрин, куда-то вглубь города, при этом отчего-то не расставаясь с сигаретой в пижонском мундштуке. В руке он держал коричневый саквояж — тот самый, который был спрятан в сундуке, под койкой палубного матроса Сам-мерса. Который пытался догнать Фокса. Который перебежал через дорогу, махнул рукой в перчатке, останавливая экипаж, схватил затем вожжи, свистнул и исчез. Не успел искатель приключений перевести дух от этой круговерти, как появилась маленькая Эмми. Ее нужно было успеть отвести домой до того, как отойдет «Матильда», где ждет Дюк, и если Джейк не успеет, то останется один на берегу реки Плате…

Открыв глаза, искатель приключений увидел на соседней койке нежно-зеленое лицо компаньона. М.Р. Маллоу тоже умер.

— Ничего, ребята! — засмеялся Коуэн, увидев их скорбные физиономии. — Сейчас мы это дело поправим.

И они поправили. И поправляли весь оставшийся день. К вечеру все куда-то подевались, кроме Коуэна, который подпоил так и не успевшего толком потрезветь Дюка, а бывший трезвенник разошелся окончательно. К пиву добавил виски. Виски основательно разбавил сладеньким вином. От вина, как сообщил М.Р., слипалась задница, и компаньоны спросили еще пива. Ходуном ходили грязные стены, тусклым светом светила засиженная мухами старая лампа под потолком, потемневшая стойка с пыльными бутылками как-то неуверенно колебалась. Колебалась она все сильнее, сильнее, до тех пор, пока не стало понятно, что жить в мире, где все так неустойчиво, невозможно. С трудом поднявшись, Джейк вышел на дверь: ему стало плохо. Прекрасная мисс Лили наблюдала за ним с вывески, ловко уперев руки в розочки на туловище и поигрывая неправдоподобно крошечной ножкой в красной туфле. Разогнувшись и глотнув воздуха (который мог показаться свежим только в сравнении с вонью кабака), Д.Э. прислонился к стене. Услышал какой-то шум рядом, с трудом повернул голову, и был схвачен за рукав.

- Пойдем, красавчик?

Возраста любезная дама была того, который вежливо называется «не первой молодости», набеленное и накрашенное лицо джентльмен назвал бы «не первой свежести». Даже розы, в изобилии произраставшие на ее соломенной шляпе — и те выглядели неприлично, а рядом с мощным кофейного цвета декольте тускнели даже пышные прелести мисс Лили. Искатель приключений ойкнул, икнул и побыстрее шмыгнул назад.

Коуэн был пьян, весел и обидчив.

- Грешно ирландцу, — он обнял Дюка за плечи, и тот страдал: совесть не позволяла вырваться, — не выпить пива с другим ирландцем! Да еще такого доброго пива! Ой, грешно!

Доброе пиво довольно скоро запросилось на свободу, и Коуэн, доверительно сообщив, что ему нужно вернуть природе самый естественный долг, пошатываясь, направился к выходу.

В кабаке стоял гам. За спинами искателей приключений стучали кости, слышались возгласы играющих и пьяный хохот.

- Эй, на палубе! — Джейк похлопал пьяного компаньона по плечу.

М.Р. запрокинул лицо так, что едва не свалился со скамейки.

- Идемте, сэр, отсюда, — Д.Э. все-таки штормило. — Пока не поздно. Идем, говорю. Забыл, что ли?

Дюк смотрел на компаньона. Так смотрят маленькие мальчики, которым няня сладким голосом пообещала что-то показать.

- А куда мы пойдем, сэр? — поинтересовался он.

- Туда! — уверенно показал Джейк. М.Р. с трудом повернулся.

- Там же дверь! — удивился он.

- Ну? — тоже удивился Д.Э. — А вам нужно что-то еще?

Хлопнула дверь, и вошел Крыса с прихлебателями в фарватере. Он не удостоил вниманием искателей приключений, направился к стойке, а вернувшись, троица присоединился к компании, играющей в кости.

Дюк долго морщил лоб и шевелил бровями.

- Резонно, — сказал он, наконец. — Нет, ну а что? Очень резонно.

М.Р. поднялся, но тут раздался голос Крысы:

- Мой братишка заплатит.

Джейк, тоже наполовину вылезший из-за стола, застыл на полпути. Взглянул на разом протрезвевшего компаньона. Медленно повернулся.

- Слышь, малой, — поманил его Крыса, — я платил за тебя, теперь ты заплати за меня.

- Размечтался, — отозвался Джейк. — Не буду я за тебя платить.

- Эй, — проговорил соперник Крысы, длинный жилистый парень, — не особо красиво так-то с братом. Гони денежки!

Нос у него был тоже длинный, хрящеватый, когда-то, видно, сломанный, криво сросшийся. Голос парня звучал гнусаво.

- Пропойца он жуткий, — поделился Джейк с жилистым. — Конченый человек. А еще худший игрок. Главное дело, и играет, как дерьмо, а все туда же. Я уже и так, и этак — бесполезно. Говорю, не играй, раз не умеешь! Да разве он послушает. Так что, если ему, наконец, выбьют зубы, будет только справедливо.

- Братишка, — нежно проговорил Крыса, — ну заплати, чего. Потом сочтемся.

- Ишь, как тебе родственников привалило, — заметил

Дюк.

- И не говори! — подхватил Джейк. — Нас, видимо, разлучили в детстве. Как же я сразу брата-то не признал!

- Вот уж не знаю, — Дюк покачал головой. — Ведь одно лицо!

Джейк окинул взглядом блудного родственника.

- Одно, говорите, лицо, сэр? Боже, пойду утоплюсь. Крыса повернулся к жилистому и пожал плечами.

- У меня все равно ни гроша. Все карманы, шельмец, вычистил, пока я спал.

- Мне все равно, кто будет платить, — произнес его соперник. — Я хочу получить свои деньги.

Джейк пожал плечами: его, мол, это не касается. Крыса схватил искателя приключений за грудки и вытащил из-за стола:

- Плати, щенок!

Жилистый даже задницы из-за стола не поднял: сидел, как в театре.

Джейк изогнул бровь.

- Кто проигрывает, — сказал он, — тот и платит.

М.Р. сочувственно поморщился: удар по нахальной физиономии компаньона отшвырнул бы того на несколько шагов, не удержи Крыса Д.Э. за куртку. Но зато Д.Э., ловкий парень, успел цапнуть с ближайшего стола кувшин и треснуть им Крысу по лбу. Это был хороший кувшин, глиняный, тяжелый такой. Крыса облился пивом, чем вызвал бурное веселье посетителей бара, даже тех, которые рассчитывали выпить из этого кувшина сами. Крыса с руганью отряхивал свою круглую голову от отсколков и протирал глаза (там со лба еще и кровь потекла). Д.Э. бодро оглянулся по сторонам, красиво сиганул через стойку и метнул в голову врага пару бутылок. Это была удачная позиция, но долго ее занимать не получилось: бармен был против. Даже, можно сказать, бармен был очень против. «Плакали денежки все равно», — заключил М.Р.

Пока Джейк (по настоятельному пожеланию бармена) выбирался обратно, фарватер Крысы оценил ситуацию.

- Ой, как некрасиво! — пискляво протянул Кангас.

Коварик молча поднялся с места. Кангас посмотрел на него и тоже поднялся. М.Р. настроился на философский лад и сделал то же самое. Что-то подсказало ему, что ждать развития событий — дело гиблое. Поэтому он схватил свою кружку, поморгал чуть-чуть, да и метнул снаряд в голову фарватера. Кто сказал «промазал»? Ничего подобного! Просто получилось маловато. Но, к счастью, была еще кружка компаньона. Кангас охнул неожиданным басом, сел сперва на корточки, обхватив голову руками, а потом завалился на бок. М.Р., выставляя на пути стулья, удирал от вышедшего на тропу войны Коварика.

Тем временем Крыса схватил скамейку. Д.Э. успел пригнуться и прошмыгнуть под ней. Крыса получил сперва под зад, а потом, когда выпрямился, гм, в неприличное место.

Джейк потом лет десять эту драку вспоминал. Говорил, был бы трезвый, черта с два на такое решился.

- Ха-ха! — крикнул Дюк и метнул в Крысу еще стул. — Знай наших!

- Поздравляю вас! — отозвался компаньон. — Вы показали класс!

- Спасибо, сэр! — второй стул полетел в Коварика. — Берите пример!

- Сейчас!

Д.Э. Саммерс, ужасно не любивший, когда его бьют ногами, быстренько схватил Коварика за рыжий ботинок, задрал повыше и дернул. Коварик с растопыренными ногами грохнулся на пол. Потом встал и врезал Д.Э. в солнечное сплетение. Тот согнулся, глотая воздух. После этого повалить его на пол было плевым делом, и Коварик резво орудовал ногами, отыгрываясь в полное свое удовольствие. Крыса бросился помогать, но Дюк крикнул: «Куда же вы, сэр? Я здесь!» И для надежности швырнул подвернувшейся тарелкой. В тарелке, между прочим, лежала, что ли, жареная рыба. В общем, что-то рыбное, и с соусом.

Д.Э. с пола еще разок врезал Крысе в то же самое место, прибавив что-то про дурное семя.

Хлопнула дверь.

- Наших бьют! — радостно заорал Коуэн и кинулся

в драку.

Не особенно твердо стоявшего на ногах моряка без долгих разговоров вышвырнули на улицу благодарные зрители.

- Наших бьют, братцы! — запинаясь, бормотал ирландец. — Наших, говорю, бьют!

- Ну все, паршивый щенок! — негромко сказал Крыса. — Теперь ты допрыгался.

Он сделал резкое движение, и в его руке оказался нож. Джейк машинально протянул руку к карману. Понял, что:

Во-первых, не успеет достать.

Во-вторых, хочется найти какой-нибудь другой способ справиться с противником, кроме как головотяпство.

В-третьих, взмок до самой шеи, а по спине лезут ледяные мурашки.

- Что у вас за манеры, любезный, резать живых людей! — возмутился Д.Э. Саммерс вслух.

Крыса, молча обходивший вокруг него, внезапно бросился. Черт знает, что бы было, но сбоку вовремя толкнули Кова-рика, и маневр не удался.

- Ух, успел! — пробормотал себе под нос М.Р., и на всякий случай еще врезал своему противнику в колено.

Д.Э. и Крыса кружили друг вокруг друга. Крыса сделал выпад. Джейк увернулся. Вспрыгнул на стул, оттуда на стол, наступая на кости, брошенные игроками, и расшвыривая ногами кружки. Нагнулся, подхватил ближайшую бутылку, швырнул противнику в голову. Промахнулся. Больше под рукой не было ничего. И под ногой тоже. Бежать было некуда. Джейк прижался спиной к стене. Крыса тут же вскочил следом, но получил от своего визави подсечку, цапнул, падая, его за ногу, соперники рухнули на стол, со стола — на пол и там сцепились — без всякого преувеличения — не на жизнь, а на смерть.

Кругом царил хаос: посетители присоединились к веселью, все смешалось, поди разбери, кто кого, зачем и почему.

М.Р. задыхался, придавленный к стене Кангасом: тот колотил мальчишкой о стену. Куртка была разорвана пополам, в висках стучало. Кабанья голова на закопченной стене, и низкий темный потолок, и кучка посетителей у стойки плыли перед глазами. Последним усилием Дюк ухватил супостата за нос и сделал ему «сливу»: помирать, черт побери, так с музыкой!

Стукнула дверь. Потом снова. Потом еще раз. Кангас вдруг отскочил и помутневшему взору М.Р. предстал Хэннен, которого в эту минуту можно было заслуженно назвать «Хэн-нен разящий», и второй помощник, и еще несколько человек. Шестеро с «Матильды», заглянувшие в «Мисс Лили» выпить, встретили у дверей Коуэна и, не тратя слов, приступили к делу.

Потасовка продолжалась недолго. Наши победили.

Оставались сцепившиеся на полу Д.Э. Саммерс и его блудный родственник. Дюк увидел, ахнул и рванулся было на помощь, но его удержал Хэннен, не сводивший взгляда с дерущихся: нож Крысы уперся в живот искателя приключений. Сопя и рыча, трясущимися от напряжения руками, Джейк толкнул нож Крысы в обратную сторону. Тот придушенно захрипел. Одежда, руки обоих, пол вокруг были залиты кровью, и ее становилось все больше. Крыса дернулся и больше уже не шевелился.

— Готов, — сказал один из матросов.

Окровавленный убийца спихнул с себя труп, поднялся на ноги, оглядел примолкшую толпу, и неожиданно бросился на Коварика. Тот орал дурным голосом, пробовал стряхнуть с себя Д.Э., но сделать этого отчего-то не мог.

Когда Хэннен оттащил Джейка, у его жертвы оказалась прокушена щека. Коварик, которого держал второй помощник, продолжал выть, потом прервал арию, чтобы плюнуть Д.Э. в лицо.

- Убью, — пообещал искатель приключений и рванулся из рук державшего его старшего помощника.

- Тихо ты, припадочный, — буркнул тот.

Д.Э. Саммерс только пыхтел: освободиться не получалось, как ни старайся.

- Ты что, оглох? — возмутился старший помощник. — Как отвечать положено?

Джейк слегка растерялся.

- Спасибо? — предположил он. Получил коленом под зад и поправился:

- А, да. Есть, сэр!

Помощник капитана выпустил палубного и окинул его скептическим взглядом.

- Кости-то целы?

- Да, сэр, целы.

- Ладно, — кивнул Хэннен. — Возьми своего приятеля и двигайте оба, да побыстрее.

- Есть, сэр! — отозвались оба.

Бармен, правда, так не считал, и двум джентльменам пришлось задержаться.

- Слышь, — обратился Хэннен к Коуэну, морщась на Джейка, — надо бы парня подштопать.

Тот промычал в положительном смысле, почесал мясистый нос и направился к компаньонам.

Палубный, которого взяли за плечо, вдруг шмыгнул разбитым носом.

- Не надо!

- Чего? — обернулся старший помощник.

- Есть, сэр, — буркнул Д.Э.

- Чтобы духу вашего здесь не было. Хэннен пошел к стойке.

- Эй, кто там есть? Виски!

- За что, Господи? — бубнил Сальная Тряпка спустя четверть часа. — Ну за что, а?

Дело было в комнате компаньонов.

- Во дает! — буркнул Коуэен, пытаясь удержать отчаянно сопротивляющегося искателя приключений. — Вот, помню, в одна тысяча пятьдесят седьмом док с «Энни-Лори»…

Вырывался Джейк, не издавая ни звука, зато цепляясь за все, что попадалось под руку. Под руку попадались: спинка койки, табурет, сам Коэун и кок, уже успевший пару раз стремительно присесть в угол.

Дюк стоял рядышком, время от времени трогая повязку на лбу.

- Сэр, — негромко поинтересовался он, — вы чего?

- Ничего! — пыхтя, отозвался Джейк, лягнул ирландца и заныл:

- Ну правда, ну не надо, ну само заживет!

- Юнга, — кок вытер лоб локтем, — держи его!

- Эй, — устало воззвал М.Р., - да не бойся ты. Дело пустяковое.

- Да я и не боюсь! — отозвался компаньон, выкручиваясь из рук матроса, выкрутился и быстро залез под кровать.

- Да что ж такое! — прорычал Коуэн. Он с размаха опустился на койку.

- Слышь, матрос, ты что ли, чокнутый?

- Нет, — коротко раздалось из-под нее.

- Тогда вылезай!

Под койкой помолчали.

- Не чокнутый. Просто зачем.

Коуэн со вздохом поднялся и потеребил нос.

- Похоже, юнга, — сокрушенно пробурчал он, — дело гиблое.

Д.Э. под кроватью аж дышать перестал.

- Угу, — отозвался голос компаньона. — Еще какое гиблое!

- Да чего там, вообще никуда не годится! — подтвердил кок. — Тухлое дело-то, ребята.

И, не успел искатель приключений перевести дух, койка над ним поднялась на дыбы: ее держали Сальная Тряпка и Дюк. Не теряя времени, Коуэн плашмя рухнул на свою добычу.

- Есть! — сообщил он с натугой, выпрямляясь вместе со скрученным Джейком.

- Не надо, само! — взвыл тот.

- Я тебе сейчас дам: «само»! — пригрозил кок. — Квакни мне еще — отправишься прямо в госпиталь!

Палубный ахнул, побледнел, и его затолкали на койку. Сальная Тряпка вынул нож, сделал короткое резкое движение, после которого от и так пострадавшей рубашки Д.Э. не осталось почти ничего, и бросил: рубашка успела присохнуть к ране.

- Обдирай, — велел он М.Р. — У меня и так одна нога и сердце слабое.

Коуэн чуть ослабил хватку, но рук не разжал. Дюк посмотрел в отчаянные глаза компаньона и обреченно сел на край койки.

- Сэр, — не очень решительно сказал он, — знаете, что я вам скажу?

Джейк пошмыгал носом.

- Ничего! — буркнул он. — Помню я про сигареты Уилса.

- Черта с два — «ничего»! — прищурился Дюк. — Но только, если брыкаться не будешь, идет?

Мистер Саммерс зажмурился, сжал челюсти и принял судьбу, как есть. Кок, брюзжа себе под нос гадости, выливал на раны бренди и накладывал простой грубой ниткой швы (ой швы, всего-то парочка маленьких!). Потом Сальная Тряпка убрался. За ним, качая курчавой головой, вышел Коуэн.

- Поздравляю вас, вы показали класс! — М.Р. склонился в почтительном поклоне.

Компаньон принял вид независимый и хладнокровный.

- Ну ты даешь, — протянул Дюк. — Что, так боишься?

- Не боюсь! — возмутился Д.Э. — Просто в этом не было необходимости.

- Ну ладно, ладно.

- Да перестань, я бы отлично обошелся. Нет, ну правда! На мне как на собаке!

Все с этим типом было ясно. М.Р. Маллоу осталось только пожать плечами.

- Ладно, дорогой компаньон, — небрежно сказал он. — За ваше хорошее поведение, так и быть, скажу новость: где-нибудь через месяц мы будем в Нью-Бедфорде.

Бармен, надо сказать, предъявил нехилый счет: двадцать пять долларов. Разбитые бутылки, поломанная мебель, зеркало за стойкой (про которое Джейк понятия не имел, как оно разбилось). Ну, и вообще.

- Ничего себе! — присвистнул Дюк. — Человек приходит поесть и выпить, его сначала хотят ограбить, потом тычут ножом, и он же еще за весь праздник плати?

- А кто, интересно, должен платить? — бармен уперся кулаками в бока и грозно наклонился вперед.

Джейк машинально повернулся: труп Крысы уже уволокли. М.Р. грозно делал бровями: не сдавайся, мол. Но тут Хэн-нен как раз сказал насчет подштопать, Коуэн направился к ним, и Д.Э. быстро сказал:

- Ладно, черт с вами. Но только деньги завтра!

Он попробовал вывернуться из-под руки Коуэна и удрать, но не тут-то было.

Назавтра Дюк предложил одолжить, но было не у кого. Коуэн и сам в кулак свистел, а просить у старшего помощника не рискнули. И цепочка от золотых часов Фокса осталась в собственности ломбарда на Сент-Джордж-стрит.

Коварик на борт не вернулся. Явился только Кангас, изо всех сил делая вид, что он ни при чем, никого не трогал и вообще. Перед отходом судна Хэннен рявкнул в кубрике: «Все на борту?», — и ему отозвался нескладный хор: «Да, сэр, все!»

Д.Э. Саммерс смог теперь вздохнуть спокойно. Весело насвистывая, он заменял лопнувший гика-шкот. Высоко забираться не понадобилось, и от этого настроение искателя приключений было еще лучше.

- Куда тянешь, куда ты тянешь? — раздался визгливый лай за спиной Джейка. — Не видишь, угол наветренный!

Это был Кангас. Джейк вытер лоб (солнце палило нещадно) и оценил обстановку. Угол был, точно, наветренный. Если шкот натянуть слишком, изменится угол паруса. Собьется курс. И виноват в этом будет ясно, кто. А как понять, слишком или не слишком? Палубный задрал голову, разглядывая паруса. Стравил немного. Придал верхней лате такое положение, чтобы она смотрела в том же направлении, что и гик. Как будто правильно. Ну, если неправильно, довольно скоро это станет понятно. Уточнять у этого субъекта выйдет хуже. Кангас, маячивший сзади, и не собирался дать палубному пройти. Джейк «споткнулся», и матрос с ругательствами растянулся на палубе.

- Что, — поинтересовался Д.Э. Саммерс, — ножки не держат? Не знаю, леди и джентльмены, удивитесь вы или нет,

только Д.Э. опять оказался под арестом.

- Что это столько ябед развелось? — ехидно поинтересовался он у старшего помощника. — То кока юнга обижает, то теперь Кангасу от меня досталось ни за что, ни про что. Вы не знаете, мистер Хэннен?

Хэннен окинул паршивца взглядом.

- Язык-то придержи, — посоветовал он.

- Есть, сэр, придержать язык, — отозвался Джейк. — Но только, боюсь, придется мне поселиться в канатном ящике.

Он посмотрел на молчащего Хэннена и пояснил.

- Ну я же не Кангас, бегать жаловаться не к лицу.

С этими словами палубный гордо отправился отсиживать очередное нарушение дисциплины.

- Стой! — скомандовал Хэннен.

Джейк остановился. Обернулся через плечо.

- Под арест оба, — сообщил старший помощник.

Находиться в карцере с Кангасом было значительно менее весело, чем одному, и уж точно менее весело, чем с компаньоном. Д.Э. сидел молча. Потом соскучился и запел себе под нос:

Кангас перевел на него взгляд.

- О, эту я тоже знаю, — обрадовался он. И продолжил:

уже хором затянули узники.

Палубный Саммерс старался петь погромче: у сокамерника было очень так себе с голосом.

- Йо-хо-хо и в бутылке ром! — подтянул юнга Маллоу снаружи.

Он крутился там давно — «шел за бренди». У М.Р. тоже было так себе с голосом, но это обстоятельство не имело никакого значения. «Матильда» скрипела и качалась на волнах. Дул попутный ветер. Из-за двери карцера раздавались лихие пиратские песни.

- А «Прощай, Нэнси» сможешь? — поинтересовался Кангас.

- Да ну ее, эту «Нэнси», — отмахнулся палубный. — Слушай, заткнись, а? Уши вянут.

Но только не тут-то было, матрос разливался… в таких случаях говорят «соловьем», а в нашем, очевидно, «ржавыми воротами»:

Джейк зажал ладонями уши и зажмурился изо всех сил.

- Йо-хо-хо, — вздохнул Дюк за дверью. — Господа, а ведь у меня паршивые новости.

- Что, — поинтересовался Д.Э., - опять?

- Еще как, — ответил ему М.Р. — Нам с вами, сэр, грозит ого-го какой штраф.

Кангас прервал свою какофонию и заржал, звучно хлопая себя по коленкам.

- За что? — возмутился Д.Э., пытаясь не обращать внимания на этого идиота.

- Капитан обнаружил, что Крысы нет. И Коварика.

- Велика потеря, — буркнул Джейк. — Что, капитан так их любил?

- Не знаю, но всех оштрафовали на треть.

Ржание Кангаса запнулось и прекратилось. Круглое лицо сделалось растерянным.

- Хэннен ведь спросил, все ли на борту, — продолжал Дюк. — И ему ответили: «да». Хотя все знали, что нет.

- Ну?

- Ну, — опять сказали за дверью, — получилось, что капитана не только в известность не поставили, но еще и наврали. И капитан тогда спросил: кто знал. Так знали-то почти все.

- Это что же? — пробормотал Кангас. — Что же это, а?

- Половина команды в трюмах, где ворвань. Капитан рвет и мечет. Такие дела, — закончил Дюк.

- Это как же получается? — Кангас аж с бухты вскочил. — Мне же первому и досталось! Я чуть ноги не протянул!

- Что ты разнылся, как баба! — рявкнул на него Джейк, и снова обратился к компаньону:

- А ты?

- А я, сэр, личная прислуга капитана. Я вообще не команда. Джейк подумал.

- Потрясающая справедливость, просто слов нет. Зубы сводит от такой честности и здравого смысла.

- Чего? — засмеялся Кангас. — Капитан почитай что Господь Бог, вот и вся твоя справедливость.

Он опять заорал «Нэнси». Гораздо громче, чем раньше. Джейк молчал.

- Хэннена разжаловали во вторые помощники, — тихо прибавил Дюк в щель между досок. — Сэр, мне пора. Не унывайте там, ладно?

Д.Э. пробурчал что-то в смысле «ладно» и М.Р. умчался.

- Погода дрянь! — капитан Бабридж с отвращением тыкал вилкой тушеную капусту. — Команда — идиоты! Хэннен, может, вы готовить умеете? А то смотрите, я бы сделал вас…

Капитанские челюсти ритмично двигались. М.Р. сдержанно кашлянул в кулак.

— … поваром.

Впервые за все время Дюк видел Хэнненна униженно опустившим голову. Бывший старший помощник еле дотронулся до еды.

- А что? — словно бы ничего не произошло, разглагольствовал капитан Бабридж. — Поваром. Не хотите, Хэннен?

Бывший первый помощник через силу улыбнулся, все так же не поднимая глаз на капитана.

- Жаль, — сказал капитан Бабридж, отставляя тарелку с недоеденным ужином и придвигая чашку с кофе. — По крайней мере, уж вы бы, в отличие от этого обрубка, постарались приготовить что-нибудь съедобное.

Он сделал глоток и сокрушенно вздохнул. От этого вздоха по спине М.Р. пробежали мурашки. Он быстро выпрямил спину и храбро уставился на капитана.

- Юнга, — устало спросил капитан, — что это?

- Кофе, сэр!

Капитан Бабридж улыбнулся слабой улыбкой, потом лицо его приняло прежнее выражение и капитан резко сказал:

- Позови-ка ко мне Чаттера.

М.Р. как ветром сдуло. Прибежал стюард Чаттер, долго и безнадежно оправдывался, что запасы кофе на исходе, что два мешка подмочило во время шторма, когда открылась течь, да и кок простудил поясницу еще в Атлантике, да что-то там еще. Капитан Бабридж выслушал молча, потом пожевал губами, словно бы раскусил какую-то гадость, и произнес:

- Пошел вон.

Стюарда как ветром сдуло.

- Юнга! — рявкнул Бабридж, не успел Дюк проводить взглядом синюю суконную спину Чаттера.

- Есть, сэр!

Идя по палубе, М.Р. задумчиво хлопал ладонью по поручням.

- Ухи, плюхи… — бормотал он, — шлюхи…

Тут Дюк остановился. Секунду стоял неподвижно, потом сильно хлопнул по поручню, развернулся, чудом не налетев на проходившего мимо Хэннена, и помчался в каюту.

Следовало спешить, пока не появился Чаттер.

- Полчаса, только полчаса, — бормотал Дюк.

Из саквояжа один за другим появлялись предметы:

Овальный серебряный поднос,

спиртовка,

стеклянная колба,

металлическая трубочка с пробкой,

маленький серебряный кувшин,

спички.

Колба все еще была немножко выпачкана засохшей кофейной гущей. Запах этот, перебив корабельную вонь, напомнил о железных дорогах, об элегантной миссис Фокс, об игрушечной лавке в Уинчедоне, о, черт побери все совсем, о приключениях! Дюк торопливо, дрожащими пальцами, открывал жестянку с кофе.

- Слушай, ну заткнись, а? Ну хватит! Ну хочешь, я на колени встану? — надрывался Кангас.

Д.Э. помотал головой и безжалостно начал сначала:

Джейк перевел дух. Многолетние службы в общине весьма поспобствовали выносливости легких, но все-таки петь час подряд одно и то же- не шутка. Да и голос в шестнадцать лет тот еще. Рождественские гимны — это вам не «Йо-хо-хо!». Но не сдался:

Д.Э. закончил выводить последние ноты и сказал: — Вы знаете, любезный, я тоже всегда на этом месте плачу. Так трогательно, правда? Хотите еще что-нибудь? Нет? Ой, ну почему? Я много таких штук знаю! Вот, слушайте…