История Уотерза


К своему неподдельному изумлению, прибыв в полицейский участок Глазго, сержант обнаружил там лорда Уимзи который мирно сидел в кабинете старшего офицера, уперев подбородок в руки, сцепленные на набалдашнике трости. Его светлость выглядел отвратительно жизнерадостным и громко поздоровался с Дэлзиелом:

— Привет-привет! — сказал он. — Ну вот наконец и вы.

— А вы как сюда попали? — рявкнул сержант, у которого вдруг прорезался резкий галлоуэйский акцент с угрожающе акцентированным «ю».

— О, сложным кружным путем! — любезно ответил Уимзи. — Но, вообще, честно говоря, на поезде. Я провел ночь дома, потом поездом в четырнадцать шестнадцать отправился в Глазго, чтобы взглянуть на экспозицию картин. В это время мой соотечественник в расстроенных чувствах телеграфировал мне в Керкубри. Он сообщал, что попал в лапы потомков Амалика [42] и вопрошал, могу ли я подъехать и вызволить его. Один из служащих на выставке, весьма расторопный малый, доставил телеграмму прямиком в картинную галерею, а сообразительный смотритель узнал меня и вручил послание. Словно мать-орлица, я устремился туда, где мой злосчастный земляк, метафорически выражаясь, обливался кровью, как раненый птенец. Вы знакомы с сержантом Дэлзиелом, офицер Робертсон?

— О, да! — ответил старший полицейский. — Сержант уже приезжал к нам по данному делу. Вы, сержант, наверное, хотите увидеть этого человека, Уотерза? Он уже рассказал нам кое-что, но будет лучше, если вы услышите все из первых уст. Форбс, приведите задержанного.

Несколько мгновений спустя дверь распахнулась, и в проеме показался чрезвычайно растрепанный и злой как черт художник, облаченный в грязный непромокаемый плащ, очень грязный свитер и еще более грязные фланелевые штаны. Немытые волосы топорщились в разные стороны над льняной повязкой, наполовину прикрывавшей один глаз и определенно придающей Уотерзу хулиганский вид.

— О господи! — воскликнул Уимзи. — Что ты с собой сделал?

— Я сделал? — возмущенно переспросил Уотерз. — Что вы о мной сделали?! Что за дурацкие выходки и что за вздор про Кэмпбелла? Как понимать, черт возьми, мой арест и действия распроклятых идиотов-полицейских? Что, тысяча чертей, они от меня хотят?

— Мой дорогой друг, — промолвил Питер, успев вмешаться прежде, чем сержант успел вставить хоть слово, — твое красноречие в высшей степени восхищает, но не настолько насколько внешний вид, который, если позволено будет так выразиться, превосходит все мыслимые пределы колоритности. Твое исчезновение из привычных мест обитания причинило нам, твоим друзьям, острую душевную боль и внушило тревогу. Оно заставило нас страдать, и эти страдания едва ли могут быть смягчены тем зрелищем, которое ты сейчас собой являешь. Прежде чем начать разговор о Кэмпбелле или какой-нибудь другой посторонней персоне, не прольешь ли ты бальзам на душу сопереживающего соотечественника рассказом о том, где был, почему не писал и отчего выглядишь так, будто позволил себе удовольствие принять участие в турнире по французской борьбе, который нанес исключительный ущерб твоей симпатичной физиономии.

— Никогда не слышал, чтобы так долго разглагольствовали ни о чем! — ухмыльнулся Уотерз. — Я плавал на яхте с одним приятелем, стариной Томом Друитом из Тринити-колледжа, вот и все. Мы шли к западному побережью, и он собирался высадить меня в Гуроке [43] в четверг. Однако яхта попала в небольшой шторм. Нам пришлось пристать к ирландскому берегу и проторчать там пару деньков, пока ветер не стих. Не уверен, знаете ли вы, что такое лавировать вблизи берега в местах, где полно скал, при юго-западном штормовом ветре? Могу только сказать, что лично я теперь знаю. Пусть я выгляжу несколько, так сказать, помятым, но посмотрел бы я на вас, проведи вы пять дней на грязной посудине Тома. У меня стерта вся кожа на руках, и видит Бог, то, что я еще жив, вовсе не заслуга разгильдяя Друита. Он сдрейфил и бросил управление, вместо того, чтобы держать румпель. Гик [44] поехал и чуть не раскроил мне череп… Том еще уговаривал меня отправиться сегодня утром до острова Скай, что расположен в Атлантическом океане, у северо-западных берегов Шотландии, но у меня что-то отбило всякую охоту плавать на яхте. Я сказал, чтобы он побыстрее высадил меня в Гуроке. Чтобы я еще когда-нибудь пошел с ним под парусом?! Да не раньше, чем его корыто, от греха подальше, утонет!

— Позвольте, — вмешался сержант Дэлзиел, — кое-что уточнить. Значит, вы вышли в море на яхте с человеком по фамилии Друит. Когда вы поднялись на борт?

— Я что-то не понимаю, к чему все эти вопросы? — спросил Уотерз, обращаясь к Уимзи.

— Лучше скажи сержанту все, о чем он хочет узнать, — посоветовал его светлость. — Почему, объясню позже.

— Ну ладно, если ты просишь… Так вот, слушайте, как все было. В ту ночь с понедельника на вторник я улегся в постель и сразу заснул. Я уже крепко спал, как вдруг меня разбудил шум. Какой-то идиот бросал камешки в мое окно. Я высунулся посмотреть, кого это черти принесли, и увидел Друита. Помнишь его, Уимзи? Или он закончил колледж еще до тебя?

— Не знаю и знать не хочу никаких выходцев из Тринити! Иудеи не якшаются с самаритянами.

— А, ну да, ты же учился в Бейллиоле [45]! Ладно, неважно… Как бы то ни было, я впустил Друита и предложил ему выпить. Кажется, было уже около одиннадцати вечера, и я, само собой, вовсе не восторгался оттого, что меня вытащили из постели. Ведь я собирался ехать утренним поездом, отбывающим в восемь сорок пять в Глазго, и планировал хорошенько выспаться. Кроме того, я чувствовал себя совершенно разбитым. Ты же помнишь, Уимзи, эту безобразную сцену с Кэмпбеллом в «Гербе МакКлеллана»? Кстати, а что там с ним?

— Потом обязательно тебе расскажу, старина. Продолжай.

— Я сказал Друиту, что еду в Глазго, а он ответил, что у него есть идея получше. Почему бы мне, мол, не отправиться с ним? Едет он по тому же маршруту, и если я особо не спешу, то могу присоединиться к нему, порыбачить немного, подышать морским воздухом. Погода прекрасная, и на его яхте — «Сюзанне» как он ее называет, мы можем попутешествовать пару-тройку дней или даже чуть дольше, если захотим. А если ветра не будет, нам ничто не помешает воспользоваться вспомогательным двигателем. В общем, звучало все это неплохо, ведь мне было не особенно важно, когда именно ехать в Глазго, так что я обещал подумать. Тогда он предложил в любом случае пойти и хотя бы одним глазком взглянуть на «Сюзанну». Она стояла на рейде у Дуна.

— Все верно, — кивнул Уимзи Дэлзиелу. — Какая-то яхта стояла там ночью, а во вторник утром ее уже не было.

— Похоже, ты все знаешь лучше меня, — удивился Уотерз. — Итак, я подумал, почему бы не прогуляться? Кроме того, в тот момент согласие на осмотр «Сюзанны» показалось мне единственным способом спровадить Друита, так что я накинул пальто, и мы отправились на пирс. Том был на раздобытой где-то машине, так что пешком идти не пришлось. Друит настаивал на том, чтобы я поднялся на борт и оценил, как он выразился, его «красотку», однако я отказался. Понимаете, ведь тогда я еще окончательно не решил, поплыву с ним или нет. Так что Друиту пришлось отвезти меня обратно и высадить у поворота на Борг. Он бы и до дому мог доставить, только я не захотел, потому что знал — придется его снова впустить и угощать выпивкой, а с меня и так было довольно. В итоге я поплелся пешком в Керкубри. Но перед этим мы с Томом договорились, что я все обдумаю, и, если не подойду к яхте к половине девятого утра, то ждать не стоит. Друит может отправляться один, чтобы не пропустить прилив.

В принципе, я не собирался путешествовать по морю, но когда ранним утром миссис МакЛеод разбудила меня, за окном стояла такая шикарная погода, что мне подумалось, а почему, собственно говоря, и нет? Так что я позавтракал, взял велосипед и поехал к Тому.

— Вы не сказали миссис МакЛеод, куда отправляетесь?

— Нет. С какой стати? Я сообщил ей, что я еду в Глазго, где могу провести несколько дней, а знать подробности ей было ни к чему. Кстати, миссис МакЛеод возилась на кухне, и мы с ней даже не виделись. Добравшись до Дуна, я посигналил Друиту, и он меня подобрал.

— Куда же вы дели велосипед?

— Да просто спрятал в одном укромном местечке, среди деревьев. Я и прежде часто его там оставлял, например, когда ездил на Дун рисовать или купаться, и с ним никогда ничего не ручалось. Вот, собственно, и весь рассказ. Как я уже упоминал, погода нас, мягко говоря, обманула — в результате мы добрались до Гурока только нынешним утром.

— Вы где-нибудь останавливались по дороге?

— Да. Впрочем, лучше опишу весь маршрут. Во вторник мы двинулись вниз по течению с ранним приливом и прошли Росс-Лайт, когда еще не было десяти утра. Затем направились через бухту Уигтаун, пройдя почти вплотную к Барроу-Хэд. Там мы поймали хороший юго-восточный ветерок и достигли острова Малл примерно к файф-о-клоку. Потом, около семи вечера, поднялись вдоль берега на север, мимо порта Патрик, и пристали на ночь в Леди-Бэй, совсем недалеко от озера Райан. Учтите, это самое подробное описание, на которое я способен, — все-таки навигация не моя специальность. Вереду мы позагорали, немного порыбачили, а позже, где-то к обеду, ветер сменился на юго-западный, и Друит сказал, что нам лучше подойти к Ларну, хотя изначально мы планировали держать курс на Гурок. Проведя ночь в Ларне и пополнив запасы пива и продовольствия, ясным, но ветреным утром четверга мы поплыли к Бэлликастлу. Та еще дыра, скажу я вам. К этому времени я уже начал подозревать, что даром теряю время. К тому же меня страшно мутило… В пятницу разразись ужасная гроза. Лило как из ведра, поднялся сильный ветер, однако Том, по-видимому, посчитал, что такая погодка как нельзя лучше подходит для выхода в море, заявив, что ветер — ерунда, стоит только попасть на открытую воду, где яхта сможет беспрепятственно маневрировать. Ну, в общем, что-то в этом роде. Мы с грехом пополам миновали остров Арран, а мне становилось все хуже. Именно тогда я схлопотал гиком, будь он неладен, по черепу. В результате Том встал на рейде где-то с подветренной стороны острова, и к ночи, слава Богу, ураган стих. Сегодня утром мы добрались до Гурока, и я наконец стряхнул прах этого проклятого пути со своих ног. Все, хватит с меня прогулок на яхте! Благодарю покорно! Хуже может быть только болтанка в шлюпке во время бури. Вы когда-нибудь пробовали жарить рыбу, задрав колени выше головы, на грязной крошечной плите, которая растапливается соляркой? Может быть, кому-то подобные фокусы и вкусу, но только не мне. Ничего съестного, кроме рыбы и солонины, четверо суток — сомнительное удовольствие. «Давай к берегу, живо! Никаких «но»!» — сказал я Тому. Я бежал с чертовой яхты, как только представилась возможность, взял билет на поезд до Глазго, принял горячую ванну, побрился… О Боже, какое наслаждение! И только было собрал сесть на поезд семнадцать двадцать пять до Дамфриса, как недоумки-полицейские выскочили, уж не знаю откуда, и схватили меня под локти. А теперь, может, вы скажете мне, в чем дело?

— Вы не читали газет все эти дни?

— Мы купили «Дэйли мейл» в Ларне в четверг утром, и еще я взял «Экспресс» в Глазго сегодня днем, но не буду утверждать, что читал его очень внимательно.

— История выглядит вполне достоверной, а? — спросил Уимзи, повернувшись к сержанту.

— Э… Да, похоже на то. Однако она станет такой в полной мере, если факты подтвердит хозяин яхты.

— Конечно, его надо найти, — отметил старший офицер из Глазго. — Где он сейчас может быть, мистер Уотерз?

— Да Бог его знает! — устало вздохнул бедолага. — Наверное, уже где-то за Кинтайром. Вы что, мне не верите?

— Почему не верим? — пожал плечами старший офицер. — Но, видите ли, сэр, таков наш служебный долг — найти подтверждение каждому вашему слову, если это вообще возможно. У мистера Друита есть на судне радиоприемник?

— Радиоприемник? На этой лоханке нет свободного места даже для запасной сковородки, — раздраженно пробурчи Уотерз. — Не будете ли вы наконец так любезны сообщить в чем меня подозревают?

— Вас совершенно ни в чем не подозревают, — удивился сержант. — Если бы я действительно предъявил вам обвинение, то предупредил бы, что все ваши слова могут быть использованы против вас.

— Уимзи, тогда я вообще ничего не понимаю. Ради всего святого, что случилось?

— Видишь ли, приятель, — начал его светлость, бросив взгляд на сержанта и получив молчаливое разрешение раскрыть карты. — Дела обстоят следующим образом. Утром во вторник Кэмпбелла нашли мертвым в Миннохе с жуткой дырой в голове, проделанной каким-то тяжелым предметом. И поскольку именно тебя перед этим видели сжимающим пальцы на горле бедняги с угрозами прикончить его, естественно, возник интересный вопрос: куда же, собственно, ты пропал?

— Боже мой! — только и смог выдохнуть в ответ Уотерз.

— Все-таки, — обратился к Уимзи сержант Дэлзиел чуть позже, когда Уотерз удалился строчить взволнованные письма и телеграммы, адресованные во все мыслимые и немыслимые порты на имя владельца «Сюзанны», — свидетельство Тома Друита не будет являться стопроцентным алиби для мистера Уотерза. Разумеется, этого парня найдут, и, конечно, все факты подтвердятся. Но, даже если Уотерз, по его утверждению, действительно провел четыре дня на яхте (что еще неизвестно), кто мог помешать ему пристать к берегу и сойти в любом месте?

— Подождите-ка минутку, — остановил сержанта Уимзи. — А как же тело? Не мог же он взять его с собой на борт?

— Да, верно… А что, если Друит выбросил труп ночью во вторник у Минноха?

— Нет, — возразил Питер. — Не сходится. Вы забываете вот о чем: человек, который бросал камешки в окно, мог быть Кэмпбеллом, а мог быть и Друитом, но это никак не могли быть они оба. И еще, кто-то вернулся в спальню Уотерза ночью, а потом съел его завтрак утром. Кэмпбелл исключается. Маловероятной выглядит и кандидатура Друита. Значит, судя по всему, это был сам Уотерз. Выходит, он не успевал доплыть до Минноха за то время, которым располагал.

— Но Друит же мог по его просьбе забрать и увезти тело с собой?

— В этой версии слишком много случайностей. Друит обязательно должен был хорошо знать местность, чтобы найти подходящее укрытие в темноте. И потом, когда все было спланировано? Если человеком у окна был Кэмпбелл, каким образом Уотерз держал связь с Друитом? Если же камни бросал Друит, где и когда был убит Кэмпбелл? Тьфу, пропасть! Перестаньте меня путать, сержант! Вы не можете получить и того, и другого парня сразу. Допустим, подтвердится, Уотерз взошел на яхту именно в то время, которое он указывает: тогда его алиби неоспоримо. В противном случае совсем не исключено, что «Сюзанна» подобрала его по пути во вторник ночью. Предположим, например, что Уотерз заранее знал что яхта будет в Леди-Бэй в определенное время. Он мог нанять машину, после чего встретиться с владельце «Сюзанны», и оставшуюся часть этой истории они досочинили вместе. Требуется доказать одно: что Уотерз сел на «Сюзанну» во вторник утром. Кажется, неподалеку от Дуна есть дома… Может быть, кто-нибудь видел нашего приятеля?

— Наверняка видел, — кивнул полицейский.

— Тогда и велосипед должен быть там же.

— Ладно, — покорился Дэлзиел. — Я вижу, что завтра мне предстоит не самая приятная экскурсия… Это дело сведет меня с ума! И, как назло, до Ньютон-Стюарта ночью нет обратного поезда.

— Что за беда! — развеселился Уимзи. — Жизнь вообще есть не что иное, как череда неприятностей.

— Это точно, — признал сержант Дэлзиел.

Загрузка...