Пять песен мира. Книга 2

Глава 11

Никто понятия не имел, что должно произойти дальше.

Никто, кроме Василисы.

Она знала, что к людям, побывавшим на поверхности, правительство относилось плохо, и догадалась, почему.

Ее посетила мысль провести трансляцию записей с бортового регистратора другим пилотам, чтобы показать им правду.

Пока было немного времени, Василиса нажала на сенсор в меню АБРИСа, но с удивлением обнаружила напротив опции передачи данных красный восклицательный знак. Она несколько раз ткнула в пункт меню пальцем, и все время вызывала этим диалоговое окошко с надписью «Функция заблокирована администратором».

— Твою мать, — раздраженно шепнула Василиса, заметив аэролет Данни, зависший перед ней на расстоянии пятнадцати метров.

Данни развернул аэролет на месте, повернул машину хвостом к Василисе, занял место во главе формации.

Айрис удивленно глядела на Данни, и занесла ладонь над панелью ракетного пуска. Сначала она решила, что Данни не расслышал приказ, и произнесла в гарнитуру:

— Данни, я же сказала — займи место в хвосте формации. Почему ослушался?

Данни держался за манипулятор вспотевшими ладонями, и слышал, как гулко колотилось его сердце. Он очень хотел встать там, где приказала Айрис, но не позволял себе этого сделать. В мыслях он слышал свои крики, представил, как его сбили. Представил, как он корчился от боли и обугливался от жара в охваченной огнем кабине, но не смел пошевелиться.

После прерывистого выдоха, Данни собрал волю в кулак, и ответил:

— Я не позволю им навредить, — уверенно сказал Данни, обретя в намерении сопротивляться решительную твердость.

Избиение Линдой, презрение, которое он чувствовал к себе, озвучив решение не отправляться за Алексом под облака, раскрыли ему глаза на собственную душу и поступки. Он устал от ненависти к самому себе. Устал от трусости.

Свет приборов и индикаторов отражался в его глазах, выражавших испуг, но испуг управляемый, поддававшийся контролю. Данни дрожал, дрожал как всегда при виде опасности, но теперь ему удавалось сохранять самообладание хоть в какой-то степени.

В этот раз он решил во что бы то ни стало защитить друзей. Не ради того, чтобы показаться смелым, а ради спасения тех, кто ему дорог. Даже стволы акустических пушек, направленных на него, не могли испугать его колебавшийся дух. Пусть страшно было до подкосившихся коленей, пусть Данни находился на грани бегства, он не намеревался отступать.

— Как это понимать? Немедленно выполняй приказ, если дорога жизнь! — крикнула Айрис, и у нее защемило в груди. Она внезапно позволила себе высокую, тонкую эмоцию, которым раньше никогда не поддавалась. Из-за неожиданной вспышки отчаяния она со всей силы сцепила ручку манипулятора неуправляемым движением.

— Нет, Айрис, — ответил Данни. — Вы никого не тронете, и дадите нам уйти. Всем.

— Арийс, нам стрелять? — голос пилота в наушниках слышался плохо из-за шума турбин и гула лопастей, но Айрис поняла отчетливо. — Мы ждем приказа.

Она была уверена, что без колебаний сможет выстрелить. Но от прежнего безрассудства и безжалостности не осталось следа, когда дело коснулось того, кого она любила. Она не могла нажать на кнопку «Звук», хотя занесла над ней палец.

Мысль о смерти Данни пугала ее настолько, что она слова выговорить не могла.

Процессы в мозге будто бы прекратились. Она чувствовала себя беспомощной и растерянной, впервые впав в самое бесполезное состояние в ее жизни.

Она увидела, как вражеские аэролеты сбавили высоту и погрузились в облака. И ничего не сделала. Только наблюдала за воронками, которые закрутило в белоснежном конденсате пропульсивной силой. Айрис себя не узнавала, и поразилась собственной нерешительности.

— Они уходят! — возмутился в эфире один из пилотов. — Что нам делать? Отдавай приказ!

— Ничего не делать, — тихо ответила Айрис после короткой паузы, и закрыла кнопку «Звук», большим пальцем опустив пластиковую блокировочную крышку. — Летим домой.

— Ты чебурекнулась?!

***

Дональд взломал высотный автомат Данни, и стрелка альтиметра сразу поднялась до упора, вызвав у Данни удивление. Его поразило, что они находились на высоте, запредельной для аэролетов. «Как это вообще возможно?» — подумал Данни.

Они летели в режиме полного радиомолчания. Звуковики могли появиться в любой момент, и было не до разговоров. Сигнал эхолокатора пропустить никому не хотелось.

После нескольких минут осторожного снижения, облака за бортом рассеялись, и Данни, увидев раскинувшийся внизу пейзаж, опешил. Он отвесил от удивления челюсть, ведь увиденное сильно противоречило его ожиданиям.

Он рассчитывал увидеть мертвые и выжженные земли. Рассчитывал увидеть стоявшие среди залы тощие деревья, иссушенные огнем. Рассчитывал увидеть выжженные пожарами черные поля, убитые так же беспощадно, как все живое на планете.

Но все выглядело ровно так, как они видели на записи с диска, когда были в телебашне.

— Это как? — спросил Данни в гарнитуру, и оглядывался по сторонам. Ему дух захватило. Он наблюдал за огромными тенями облаков, что плыли по зеленым равнинам, и понял, что там, внизу, за голубой дымкой процветала жизнь. — Я ничего не понимаю.

— Никто ничего не понимает, — меланхолично произнесла Василиса. — Нам лучше бы понять, что делать и куда идти дальше. Сбежать мы сбежали, но топливо скоро кончится, а еды в каждом борту всего на двое суток. Табельное оружие у всех при себе?

Все ответили утвердительно. Хоть это радовало. Наличие инструментов борьбы с представителями местной фауны несколько успокаивало.

— А вот это уже хреново, — встревожено произнесла Линда. Она увидела стену облаков на севере, тянувшуюся до самой земли.

— Черт, — сказала Василиса, осознав, что даже на поверхности не было безопасного места. Звуковики, конечно, редко покидали облака, но могли, и это настораживало.

Алекс осмотрелся, и увидел, что стена из облаков окружала всю земную поверхность, над которой они летели. Небосвод так же был плотно затянут, и выходило, что группа оказалась под колпаком в прямом смысле слова.

— Хреново дело, — напряженно сказал Дональд.

Василиса услышала писк топливного индикатора, и взглянула на стрелку топливомера, опустившуюся до отсечки. Нужно было срочно искать место для посадки.

Желательно безопасное место. Вот только где?

— Летим к останкам Белого гиганта, — предложил Алекс. — Я заметил, что твари пока боятся к нему подлетать.

И действительно. Василиса вспомнила, что когда они спасали Алекса, эхолокатор присутствия звуковиков не улавливал.

Туда и полетели. Описали над краем леса небольшой круг, проверяя безопасность места крушения Алекса у подножия горного хребта, и посадили аэролеты.

Сели вовремя. У всех топливо закончилось ровно тогда, когда шасси коснулись каменистой почвы. Двигатели глушить не пришлось. Лопасти прекратили вращение, и облако пыли, поднятое ими, постепенно развеялось.

Аэролеты они посадили плотно, поближе друг к другу, и прямо между ними разбили небольшой лагерь.

Алексу было трудно двигаться, потому от лагерных работ его освободили, пусть он и рвался помочь.

Василиса принесла из леса немного дров, и развела между аэролетами костер, а остальные расселись вокруг него. Стульев и сидений не было. Кто-то расстелил китель и уселся прямо на него, как Дональд и Линда, а кто-то уселся прямо на холодную и жесткую землю, сильно не переживая о риске застудить половые органы. Если и нужно было о чем-то волноваться, то точно не об этом.

Стемнело, и лес погрузился в гнетущий вечерний сумрак. В глубине леса жутко провыл какой-то непонятный зверь, или птица, но, к счастью, это точно был не звуковик. Линда поежилась и от холода, и от страха, оторвала рассеянный взгляд от темноты между деревьями, и поднесла руки поближе к огню. Ладони Линды объяло приятным теплом, и по спине пробежались мурашки. В тепле умирать было не так страшно.

Костер горел ярко, и освещал утомленные лица, изображавшие нехорошие раздумья. Василиса оглядела поникших товарищей, и решила отвлечь их от напряженных мыслей.

— Оружие у всех заряжено? — спросила она.

Данни неумело, не с первой попытки расстегнул кобуру, вытащил пистолетный акустический излучатель, и взглянул на квадратные секции индикатора заряда, заполненные зеленым светом.

— Заряжено, — отчитался Данни. — Вот только звуковиков это пищалкой не убить.

Остальные тоже отчитались. Оружие каждого бойца заряжено, и готово к использованию, но особенно это никого не вдохновляло.

Лучший источник хорошего настроения — вкусная еда.

Василиса открыла багажник аэролета, достала оттуда пять небольших коробок сухого пайка, и раздала его остальным.

Алекса упрашивать не пришлось. Он вскрыл коробку, достал оттуда банку с консервами, и потянул крышку за алюминиевое колечко.

Он увидел внутри сильно спрессованную рисовую кашу с кусочками белого куриного мяса, и был голоден настолько, что с удовольствием вдохнул аромат специй. Столько Алексу подцепить вилкой немного каши и положить ее в рот, как у него слюни потекли. Он с наслаждением жевал курицу, и чувствовал, как рис рассыпался у него на языке. Все же, радость приема пищи после напряженных схваток была особенной. Более яркой и заметной.

— Как вкусно, — радостно произнес Алекс, и зажмурился от удовольствия.

Это была самая вкусная каша в жизни.

Линда глядела на него удовлетворенным взглядом, но когда заметила, что у него были длинные волосы, отпущенные до самой поясницы, потеряла дар речи. Они были седыми, почти как у старика, и с возрастом Алекса не имели никакого соответствия.

Поразительно. Ведь недавно Алекс был выбрит практически наголо.

— А ты, Данни, молодец, — неразборчиво проговорил Алекс, не успев пережевать еду. Он вдруг поперхнулся, и несколько раз стукнул себя кулаком по груди, проглатывая застрявший в горле ком.

— Маленький, что ли? — вздохнула Василиса. — Не говори с набитым ртом. Подавишься же.

Линда захихикала, умилившись, и, к своему удивлению, совсем не испытала ревности.

Остальные посмеялись. Все же, в такой гнусной обстановке смех был хорошим способом отвлечься, пусть Алекс немного страдал при этом. Проглотив еду, он широко улыбнулся, по-ребячески, и его оптимизм немного разрядил атмосферу.

— А? — удивился Данни, до этого сидевший как-то отчужденно и глядевший внутрь себя. — С чего это я молодец?

— Согласна с Алексом, — сказала Линда. — Ты меня удивил.

— Ага, — с неохотой ответил Данни, вспоминая, как Линда с Василисой его травили. — Спасибо на добром слове.

— Я забираю свои слова обратно, Тамбл, — сказала Василиса, глядя на пламя, и слушая треск горящих веток. — Если бы не ты, мы бы сейчас были мертвы. Все. Как ты понял, что Айрис тебя не тронет?

— Никак, — пожал плечами Данни. — Просто принял вашу сторону. Когда Демьян рухнул, у меня кроме Алекса и Айрис никого не осталось. Я не хотел, чтобы они друг друга убили. Не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал. Я ссыкло и хреновый друг, но не мразь.

— Это поступок настоящего мужчины, — смущенно и искренне произнесла Линда.

Услышав это, Алекс прыснул. Не потому, что был не согласен с ее словами, а потому что она показалась ему очень влюбчивой. Впрочем, это его не расстроило, а наоборот, освобождало от лишних проблем в установлении отношений с Василисой.

Но сейчас было не до этого.

— Я никогда и не сомневался в Данни, — сказал Алекс. — Знал, что в душе он смелый. А смелость не значит, что надо в любой ситуации рисковать жизнью.

Закончив есть, Алекс выбросил консервную банку, и они звякнула в темноте.

— Лучше давайте решим, что делать дальше, — предложил Алекс, поглядев на остальных.

— Нам бы теперь просто от голода не умереть, — уныло заметил Данни.

Алекс рассказал всем о том, что это он был Белым гигантом, и вокруг костра воцарилась сцена немного удивления. Конечно, ему никто не поверил.

— Мне кажется, ты просто устал, — сказала Линда.

— «Нет», — в голове всех присутствующих прозвучал голос Алекса, но сам Алекс при этом не открывал рта. — «Обычные люди могут так? А волосы у меня откуда взялись?»

— Шутишь? — спросила Линда, побледнев. — Это как? Телепатия?

— Я не знаю, что это, но знаю, как снова превратиться в Белого гиганта. Сейчас не буду. Тело не выдержит, и нужно много времени на восстановление сил. Но это многое меняет. Мы смогли дать отпор Грозовому гиганту. Смогли остановить огромное войско звуковиков. Мы можем изменить ход войны. Мы можем победить, а не просто бегать и прятаться. Нужно просто рассказать людям правду, и пробудить в них желание сражаться, а не действовать по велению текущего правительства, которое постоянно бегает. Мой отец подарил мне этот браслет, — Алекс достал из кармана браслет, подаренный Валерианом. — Вот. Он открывает мастерскую, которая была на Демьяне. Уверен, мой старик что-то знал. Я видел его воспоминания. Он был здесь еще тогда, когда сюда вторглись звуковики.

— И сколько ему лет? Сто? Двести? На земле уже очень долго нет….

Оп-па. Линда осеклась. Видя, что творилось вокруг, она точно не могла сказать, что жизни долго нет.

— Сто лет прошло с момента вторжения звуковиков. Теперь я это точно знаю.

— То есть ему сто лет? Он был совсем старый? — изумилась Линда. — Не может быть такого. В каком возрасте тебя родили?

— Сто лет назад, как и всех вас, — выпалил Алекс, чем вызвал очередную сцену немого удивления.

— Ты серьезно? — скептически возразила Линда, и сморщила лоб. — Это же бред!

— Я долго думал над этим. Василиса выяснила, что люди из старшего поколения вообще не стареют. Совсем. Ей самой уже за сотню. А мы, я предполагаю, перестали расти в возрасте пятнадцати лет, и не знаю, почему. Потому, к слову, все дети нашего поколения — переростки. Чтобы к пятнадцати годам иметь полную дееспособность.

— А если нам всем по сто лет, то как мы не помним ничего, что было? А? — спросила Линда, прищурившись. — Старческий маразм?

Дональд рассмеялся, схватившись за живот, а Данни скупо ухмыльнулся. Шутка определенно удалась, а слова Алекса показались всем, кроме Василисы, полнейшим бредом.

— Когда после вторжения Дираксис взлетел, то всему населению, включая нас, просто почистили воспоминания, как Василисе, когда она вернулась с поверхности. Потому мы не помним, как жили до этого. Все очевидно. Если вам не кажется бредовой телепатия и мое умение превращаться в Белого гиганта, то с чего вы не верите остальному?

— Потому что это все звучит как чушь собачья, — Линда скрестила руки на груди.

— Он говорит правду, — вмешалась Василиса. — Я видела, как минимум, свой реальный возраст, когда нашла свое личное дело.

— И мы должны рисковать жизнями ради «правды»? — Линда скорчила рожицу на слове «правда», придавая ему саркастический оттенок. — Ради чьих-то фантазий?

— Не зарывайся, сисястая, — хмуро произнесла Василиса и бросила на Линду уничтожающий взгляд. Линда в очередной раз побледнела. — Не забывай, с кем разговариваешь.

— Простите, я не….

— Мы солдаты, — произнес Алекс, завладев вниманием группы. — Защищать людей — наш воинский долг. Я понимаю, что все вы пошли на службу по другим поводам. Я пошел в ВВС, чтобы мстить, но теперь хочу помогать людям. Они без нас не справятся. И если вам хочется получить от этого свою выгоду — ради Бога, но не забывайте о своем долге и своих обязанностях.

— Нас хотели убить. Кому и что мы там задолжали? — возразила Линда. — Тебя вообще хотели бросить на смерть, когда тебя сбили. Если бы не я и Василиса, ты бы умер здесь, пока твои хваленные военные сидели бы на Дираксисе.

— Мы не военным должны, — с силой повторил Алекс. — Мы должны тем, кто дрожит сейчас от страха, сидя дома, и боясь очередного вторжения звуковиков. Должны гражданам, для которых военные теперь — свет в конце тоннеля. Они надеются на нас.

И с такой решимостью Алекс произнес эти слова, с такой твердостью он глядел во внимательные лица остальных, что ему никто не осмелился возразить.

Только Василиса довольно ухмыльнулась.

Она поняла, что в Алексе проснулся настоящий лидер. Раньше он бы не задумался о такой роли. Раньше он был одержим мыслью уничтожить звуковиков, но теперь перед ним встала более глобальная задача, которую он со всей ответственностью принял на себя — защитить людей. После превращения в Белого гиганта он понял, что ему это по плечу, и уровень ответственности вырос с уровнем силы. Он не хотел, чтобы пачками погибали пилоты, не хотел, чтобы правители сбрасывали кольца и губили простых людей. Любая смерть вызывала в нем чувство тоски, потому он хотел защищать.

— Нам трудно будет выжить здесь, — продолжил Алекс. — В руинах Демьяна мы найдем припасы и сможем продержаться дольше. Сможем найти мастерскую моего отца и спасти человечество, чтобы потом жить нормальной жизнью на Земле, а не прятаться над облаками.

— Ну, — Линда замялась, а затем продолжила, — хорошо. Я иду с тобой. Ты прав.

— И я, — поддержал Дональд. — Только как мы будем искать руины?

— В каждом аэролете есть встроенный маршрутизатор, отслеживающий путь и состояние Дираксиса. Он постоянно перемещается, чтобы избегать крупных скоплений звуковиков. Там будет в том числе и информация о том, где и когда сброшен Демьян. Эта система нужна была, чтобы помогать отбившимся от эскадры пилотам вернуться домой.

— Если Дираксис может передавать данные на маршрутизатор, то почему у пилотов на дальних вылетах нет связи? — поинтересовался Данни.

— Потому что передатчики слабые на аэролетах, — пояснил Дональд. — На Дираксисе мощные. Аэролетные передатчики, видимо, принимают сведения о перемещениях города в виде фотонного рисунка. Фотографии, проще говоря. А свет легче и быстрее звука, и передавать его можно на большие дистанции.

— Отлично, — Василиса удовлетворенно кивнула. — Дональд, займись определением направления и ложись отдыхать. Выходим завтра утром. Линда — остаешься на дежурстве, Данни — сменишь ее через 4 часа. Отбой.

— Есть, — бодро ответил Дональд, и полез к себе в кабину.

Василиса открыла флягу, и вылила в костер немного воды, затушив его. От кострища поднялось облако горячего пара, и он немного жег Василисе щеки, пока она затаптывала догорающие угли. Костер полностью потух.

Алекс залез в кабину аэролета Василисы, занял место второго пилота, и устроился поудобнее.

Василиса села в кресло первого пилота, закрыла за собой крышку, и закрыла ее на замок, задвинув прочную щеколду.

Алекс смотрел, как Василиса снимала штаны и китель. Обувь с носками она оставила на улице постиранными, иначе в кабине можно было бы задохнуться.

Оставшись в армейской майке и шортах, Василиса щелкнула тумблером активации аккумулятора, и нажала на кнопку включения печки.

С гулом кабину заполнил теплый воздух. Согреваясь, Алекс наконец-то испытал блаженное расслабление, и прикрыл глаза.

— Ты молодец, Алекс. Мне понравилось, как ты убедил ребят.

— Я сам от себя такого не ожидал, — признался Алекс.

— Я люблю тебя, — тепло произнесла Василиса, но в ответ услышала лишь сонное сопение Алекса, скрестившего руки на груди и опустившего голову. Он крепко спал.

Василиса улыбнулась, и закрыла глаза, не заметив, как провалилась в глубокий и сладкий сон. Настолько глубокий, что даже не видела снов.

Чего было не сказать об Алексе. Ему, напротив, много снов приснилось. Сны были настолько яркими, что их было не отличить от реальности.