Пять песен мира. Книга 2

Глава 13

— Идем, — сказала Василиса. — Может внутри что-то есть.

Путь казался бесконечным. На двадцатом километре они увидели небольшую пристройку, примыкавшую к саркофагу. Пристройка архитектурно напоминала постройки Дираксиса. От пристройки к вершине саркофага тянулась труба, похожая на закрытую шахту лифта.

— Проверим? — Алекс обратился к Василисе.

— Ага, — согласилась она.

Они вошли в пристройку, которая оказалась пропускным пунктом. За грязным и растрескавшимся окошком будки охранника давно никто не сидел. За плотным слоем пыли на стекле совсем ничего не виднелось. Стены потяжелели от грязи и лиан неизвестного растения.

Причудливая ящерка с большими ушами заметила людей, на секунду застыла, и тут же, с визгом, поскальзываясь на кафельном полу, выскочила на улицу через небольшую дырочку в стене.

Кнопка вызова лифта тускло светилась. Здание еще подпитывалось чем-то, вот только чем?

Резервный генератор нуждался в уходе, и если питание было от него, то кто его обслуживал?

Странно. Судя по виду, в пристройке давно никого не было.

Алекс нажал на кнопку лифта, и двери со скрипом открылись. В лифте перегорели лампы, так что темнота там висела такая, что хоть глаз выколи. Лифт поднимался на удивление плавно, не дергаясь, будто его только-только поставили. Под ногами слышался мерный гул катушки магнитного двигателя.

— Движок звучит как двигатели Дираксиса, — заметила Василиса. — С похожей амплитудой.

— А как тут оказались эти технологии? Рабочие, брошенные. Вообще ничего не понятно, — задумчиво изрек Данни.

Лифт остановился, и двери открылись, впустив в кабину свет и легкий теплый ветер, обдувший Алексу щеки.

Они вышли на огороженную обзорную площадку, что висела над высокой пропастью саркофага.

В саркофаге лежал громадный скелет, напоминавший человеческий, и прогнил он уже порядком, разложившись от времени. Было видно, что лежал он здесь очень давно.

Над грудкой клеткой скелета, держась на мощных цепях, висело внушительных размеров цилиндрическое устройство высокотехнологичного вида. Стеклянные стены устройства были укреплены жесткими металлическими обручами. Внешне устройство сильно напоминало шприц. Даже игла была, воткнутая в треснувшую грудь гиганта.

— Охренеть, — изумился Дональд, и расширил глаза от удивления. — Это что, скелет гиганта?

— Быть этого не может, — меланхолично съязвила Линда. — Пойдем уже отсюда, а? Понятно ведь, что тут ничего нет, кроме трупов.

Мрачное местечко. В таких захоронениях живые общались с мертвыми. Живые не слышали их ушами, слышали гнетущими и жуткими ощущениями в душе, от которых кожа между лопаток съеживалась.

Василиса вдруг застыла, и услышала в воспоминаниях голос, незнакомый, но почему-то казавшийся ей очень родным и близким: «Что-то не похоже, что ты счастлива моему согласию. Полетаешь, мир посмотришь! Это же здорово. А потом, когда вернешься, сможешь накупить себе одежды и вкусняшек столько, сколько захочешь!»

Василисе стало невыносимо грустно, в ее груди неприятно заныло, и на глаза навернулись слезы, ни с того ни сего. Голос этот казался ей теплым, бесконечно приятным, и навсегда утерянным.

— Госпожа Старший пилот, что с вами? — осторожно спросил Данни. — Почему вы плачете?

— Ничего, — ответила Василиса, и вытерла слезу ладонью. — Просто вспомнила кое-что очень грустное.

Что более странно, этот голос казался Василисе неразрывно связанным с Алексом. Родственно связанным. И если бы она знала, кому именно принадлежал голос, то точно бы поняла, в чем заключалась связь.

Скелет лежал на многогранных кристальных образованиях, пики которых впились в кости. Кристаллы пульсировали тусклым красным светом, и от трансформатора в стене к ним были подключены электрические кабели. Видимо, кристаллы питали пропускной пункт и лифт.

— Алекс, у тебя на плече….

Алекс увидел у на плече ящерку, ту самую, с большими ушами. Настолько легкая, что ее вес совсем не ощущался. Глаза у нее были большие и черные, не совсем как у земных пресмыкающихся. Она с любопытством осматривала лицо Алекса. Затем перевела взгляд на браслет, и высунула язык с тройным окончанием, напоминавшим трезубец.

Как ящерка попала сюда? Видимо, как-то пролезла в шахту лифта.

Ящерка вдруг пронеслась по груди Алекса, и, обладая очень цепкими лапками, стала бегать по его телу, мелькая то на ноге, то на животе, то на руке.

— Эй, да…. Черт! — возмущался Алекс, пытаясь поймать ящерку. Алекс крутился на месте и подпрыгивал, но сбросить назойливого зверька никак не получалось. — Ты чего?! Отстань! А! Зараза!

Хохотала вся группа. А ведь подумать только, неделю назад Алекс сокрушил Грозового гиганта, но сейчас не мог с ящеркой справиться.

Ящерка по спиральной траектории промчалась по руке Алекса, неуловимым движением стянула браслет, и прыгнула на ограду, с любопытством глядя на людей. Она держала браслет в зубах, и шевелила ушами.

— Ты чего?! — воскликнул Алекс, и напуганная ящерка рванула по тонким перилам с такой стремительностью, что самая ловкая кошка позавидовала бы.

Все застыли в ступоре, слушая отдалявшийся звук стучавших по перилам лапок.

— Что встали? За ней! — крикнула Василиса. — Зачем ствол достал, Дональд?! Я тебе сейчас самому дыру в голове проделаю! Как можно убить такую милость?!

— Милость? — с непониманием сморщился Дональд.

— За ней! — Василиса дала Дональду пинок под зад, и он помчался по мостику, как сайгак.

Все рванули за ним следом. Тонкий мостик, примыкавший к стене, гремел и дрожал под тяжелыми армейскими ботинками.

Алекс мог поклясться, что пробежал добрый десяток километров прежде, чем увидел ящерку, сидевшую на краю ограды.

Она вытянула лапку с браслетом над пропастью, а другой лапкой игралась с ним, издавая забавные урчания, чем-то напоминавшие кошачьи.

Только Алексу это урчание забавным не казалось, он побледнел, и рукой остановил подоспевшую к нему группу. Остальные тоже побледнели. Стало понятно, что если напугать зверька, то милая игра стала бы роковой. Браслет улетит в пропасть.

— Иди сюда, малыш, — Алекс очень осторожно подкрадывался к зверьку, растянув губы в нервной ухмылке. — Не бойся. Я тебя не обижу. Отдай мне игрушку.

Ящерка от игры оторвалась и повернула голову на Алекса. Лапка ее так и осталась вытянутой над пропастью, и Алекс постоянно косился на медальон, шевелившийся от порывов ветра.

Когда до ящерки оставалось несколько метров, ящерка снова почувствовала опасность и рванула прочь. Алекс неловко за ней прыгнул, и с грохотом шлепнулся плашмя.

— Давай! Лови ее! — крикнула Василиса.

Когда Алекс встал, то увидел спины отдалявшихся товарищей, и помчался следом. Он с раздражением стиснул зубы, подумав: «Чертова ящерица!»

Остальных он нагнал у дверей лифта, на котором они и спустились вниз. Пока были в кабине, Алекс заметил дырки в дверях и потолке. Стало очевидно, что ящерка сбежала через них.

Они вышли в помещение пропускного пункта, и увидели, что ящерка сидела на согнутом турникете, увлеченно играясь с браслетом.

— Да чтоб тебе пусто было! — крикнул Алекс, не сдержав эмоций. — А ну, отдай!

Но крики только напугали зверька. Алекс бросился к ящерке, и врезался животом в турникет, чувствуя, как хвост ящерки ускользал из ладони. Ящерка скрылась в дыре в стене, через которую внутрь заливался свет с улицы.

Они выскочили на задний двор, и оказались в небольшом поселении, отделенном от дороги высоким ржавым забором, старым и проросшим дикими растениями.

Ящерка неслась по улице между небольшими жилыми бараками, и по стене одного из них забралась в разбитое окно.

Внутрь легко удалось попасть — створки входных дверей безвозвратно застряли в нишах, хотя индикатор питания замка еще горел.

Ящерку удалось настичь в общем спальном расположении с двух ярусными кроватями, похожими на солдатские.

Ящерка попыталась сбежать через окно, но путь ей преградила Линда, глядевшая на зверька нервно дергая бровью. И не мудрено. От таких пробежек у кого угодно могла бровь задергаться. Линда приподняла излучатель, как тут же опешила от неодобрительного взгляда Василисы: «Только попробуй, и я тебя сама грохну» — тихо произнесла Василиса. Линда разозлилась, стиснула зубы, хотела возразить, но послушно опустила излучатель.

Выход из расположения перекрыли Алекс и Данни, а Дональд с Василисой медленно приближались к зверьку.

Она вскарабкалась на второй ярус кровати, и стала испуганно вжиматься в стену, прикрыв морду ушами и дрожа от ужаса.

Василиса остановила Дональда жестом, и попросила его дать флягу, и Дональд послушно ее передал.

— Малыш, — Ваилиса нежно обратилась к ящерке. — Смотри, что у меня есть, а? Смотри, какая интересная железяка.

На слово «железо» ящерка отреагировала живо, и подняла одно ухо, с почти человеческой радостью посмотрев на «большую железяку».

Василиса осторожно положила пустую флягу на край кровати, отдалилась на пару шагов, и опустила руки.

— Никому не рыпаться, — приказала Василиса.

Ящерка тут же выбросила браслет, звякнувший на полу, и сцепила флягу в объятиях, став радостно перекатываться с ней из стороны в сторону, и довольно урча. А там еще и вода внутри плескалась. Ящерка таким подарком оказалась довольна.

— Наконец-то! — сказал Алекс, застегивая браслет на запястье.

— И чего мы с ней возились? — спросила Линда, прислонившись ягодицами к подоконнику, и скрестив руки на груди. — Пристрелили бы ее, и дело с концом.

— Это невинное животное, — возразила Василиса, и с неприязнью взглянула на Линду. — Да и в качестве еды она не годится. Кожа да кости. Она не ведает что творит. Просто очень любит железо и блестящие предметы. Всегда есть способ разрешить ситуацию мирно.

— Да и глупо было бы растрачивать на нее заряд излучателей, — Данни поддержал Василису.

— Умение быть милосердными и отличает нас от звуковиков. Люди, конечно, те еще твари, неизвестно, чего от них ждать, но есть среди них и хорошие личности.

— Как прикажете, госпожа Старший пилот, — саркастически произнесла Линда и развела руками. — Или лучше сказать госпожа «Кровавый лебедь»? — резко спросила Линда и подняла на Василису недобрый взгляд.

— Сдохнуть хочешь, сисястая? — мрачно произнесла Василиса и нахмурилась, очень разозлившись от своего прозвища.

— У меня, как у дочери главнокомандующего, есть доступ к определенной информации. Думала, я не знаю, что ты расстреляла своих товарищей после визита на поверхность? Думаешь, не знаю, что это в их крови тогда был твой аэролет после возвращения? Как мы можем доверять тебе?

Слова Линды не на шутку разозлили Василису. Она стиснула зубы, и снесла ее с ног, со всей силы ударив кулаком в челюсть. Линда повалилась на пол и порезала ладонь об осколки стекол, и, сердито прорычав, схватила осколок побольше.

Она вскочила, увидев отполированное дуло излучателя на фоне хмурого лица Василисы, и дыхание у Линды перехватило.

— Убить меня вздумала? — спросила Василиса, голос ее давил пугающей решимостью. — Попробуй. Тогда и я сдерживаться не буду.

— И что будет? — спросила Линда, скрывая дрожь в голосе. — Убьешь меня? Убьешь, как убила товарищей?

— Я не знаю, что на тебя нашло, — мрачно сказала Василиса, не поддавшись на провокацию, — но это была другая я. Даже если ты говоришь правду. Может быть, я бы и объяснилась, если бы помнила, что произошло, но я не помню.

— Меня бесит, что Алекс выбрал такую как ты! — крикнула Линда и все присутствующие в осадок выпали. Так вот, в чем было дело? Дело было в банальной ревности? Или еще в чем-то? — И бесит, что ты тут раскомандовалась!

— Считаешь, что справишься лучше? — хмуро спросила Василиса. — Ты даже с ревностью совладать не можешь. А человек, эмоционально заинтересованный в командовании группой, уже для этого не пригоден.

— Ты трахал меня, Алекс! — обиженно крикнула Василиса, уже забыв про свое недовольство насчет руководящей должности. Она бросила осколок, и всхлипнула. — Я так обрадовалась, подумав, что ты выбрал меня! Да, я использовала Торрэна, хотела найти для себя безопасное пристанище за его счет, и я жалею об этом! Но у меня были причины! Я ушла из дома. Отец лишил меня денег, обзывал приемной, называл недоразумением, а ты…. Мне показалось, что ты меня полюбил! По-настоящему полюбил! А на самом деле просто использовал!

— А Торрэн тебя не любил? — Василиса опустила излучатель, поняв, что опасаться нечего. А еще она поняла, что Линду раздирали внутренние противоречия, раздирали накопившиеся эмоции, и ей просто нужно было высказаться. Она хотела, чтобы ее выслушали, как желает этого любая женщина.

— Я его не любила, — призналась Линда. — Но мне просто нужно было куда-то пойти. Найти свое место. Рядом с человеком, который меня любит, и которого люблю я.

— Ребята, вы извините, — робко вмешался Данни, — но мне кажется, что сейчас не время для откровений и выяснения отношений.

— Такое бывает, Линда, — спокойно произнес Алекс. — Теперь ты понимаешь чувства Торрэна, который любил тебя, и которого не любила ты. Я люблю Василису, к сожалению, не тебя.

— Чего?! — воскликнул Дональд тихим шепотом. — Ты, и госпожа Старший пилот?! Не рассказывай сказки!

— Это правда, — сказала Василиса. — Мы с Алексом вместе. Сейчас нам уже ни к чему это скрывать. Мы больше не на Дираксисе. Линда, тут никто никем не командует. Нам просто нужно выжить, и добраться до Демьяна. Когда все закончится, мы обязательно найдем для тебя дом, — Василиса сунула излучатель в кобуру. — Мы вместе бросили вызов системе, и теперь нужно думать не о себе, а о людях. Поверь, я хочу найти свои воспоминания не меньше, чем ты хочешь обрести дом и любовь, но нам сейчас не до этого. Кстати, а почему Фарвелл называл тебя приемной?

— Очевидно потому, — Линда утерла слезы рукавом, — что я не его родная дочь, а приемная. Мы с мамой были для него чужими.

— А где мама? — поинтересовалась Василиса.

— Ее я никогда не видела. Но отец если и говорил о ней, то говорил так, будто она чужая. Когда он учил меня управлять машиной, я иногда спрашивала его, где мама. Он сразу мрачнел, раздражался, и говорил, что она исчезла. Ему точно было неприятно ее вспоминать.

Алекс оцепенел от неожиданного приступа злобы, и стиснул кулаки до боли в суставах пальцев. Перед его мысленным взором вспыхнули воспоминания Фарвелла, в которых он толкнул Трейси в толпу. Очень хотелось рассказать все Линде, но Алекс потупил взгляд, разжав пальцы.

Иногда правду лучше умалчивать. Правда бывает жестокой и болезненной. Она порождает в человеке хроническое недоверие к людям, с которым очень трудно жить, и порой из-за этого становится невозможно довериться тем, кто этого заслуживает. Пребывание в сладкой лжи делает человека счастливее, чем знание правды. Так чаще всего.

У Алекса возникла мысль, а стоило ли вообще говорить правду людям?

Вспомнилось ему, как Василиса говорила про умалчивание истины ради большого блага и выживания человечества.

Нет, подумал Алекс, не в этом случае.

На земле, под облаками, если верить косвенным признакам, еще жили люди. Другие люди, существование которых скрыли от жителей Дираксиса. Конечно, над облаками существование было комфортнее, и жизнь в Дираксисе намного меньше походила на выживание, чем здесь, внизу. Но комфорт сохранялся ровно до появления Грозового гиганта. Алекс понимал, что при очередном нападении, которое нельзя будет выдержать, людей просто сбросят, как опасный груз.

И речь будет идти не о выживании человечества, а о выживании горстки избранных, обладающей достаточным количеством денег, чтобы позволить себе жизнь на Альфе.

Нет. Такую правду точно нельзя скрывать. История лгала. Люди жили в плену ложных представлений, необходимых для сохранения покорности. Все ведь было совсем не так, как преподносило правительство, и делало оно это ради сохранения власти, а не ради безопасности народа.

«Существует только человеческий эгоизм, сын, — из памяти донесся голос Валериана. — Ты никогда не сможешь наверняка сказать, хорошо поступаешь, или плохо. Люди делают что-то исключительно ради своих интересов, и даже если они говорят, что делают это ради тебя, то делают это ради себя.

— А ты, папа? Ради себя заботишься обо мне?

— И да, и нет. Я хочу загладить вину перед матерью и дать тебе жизнь, которой она для тебя хотела. Я так делаю потому что чувствую, что так надо. Ты должен делать так, как чувствуешь, сын. Только тогда твой дух будет спокоен».

Делать так, как чувствуешь. Алекс чувствовал необходимость рассказать людям правду, и защитить их от тирании правительства, что видело в них лишь ресурсы.

И неважно было, какая именно логика служила мотиватором для этого действия. Алекс не знал, что ему даст защита людей, не думал об этом. Он просто так чувствовал.

А делать нужно так, как чувствуешь.

— Нам нужно идти дальше, — сказал Алекс. — Нужно искать еду. Раз уж мы в человеческом поселении, то тут должна быть еда, а еще должен быть транспорт.

— Ну, поселение крупное, — пожал плечами Дональд. — Если на планете живут люди, то по идее все уже давно разграблено.

Ящерка на слова «еда» и «транспорт» отреагировала с интересом. Она отбросила флягу в сторону, потом подняла уши, и спрыгнула с кровати на пол. Простучала лапками под Алексом, проскочила у него между стоп, и метнулась в коридор. Затем, спустя пару секунд, вернулась, а потом опять убежала. И так несколько раз.

При этом ящерка урчала, и будто бы пыталась общаться с людьми.

— Что она делает? — с непониманием спросила Василиса.

Ящерка снова выросла на пороге, стоя на двух лапках, как суслик, и внимательно-внимательно смотрела на людей. Когда ее в очередной раз не поняли, то всем показалось, что она недовольно закатила глаза, то ли раздражаясь от человеческой глупости, то ли жалея, что говорить не могла.

Вдруг ящерка зубами стала тянуть Алекса за штанину, увлекая его за собой. Она сердито сопела ноздрями, пыхтела и рычала, царапала пол коготками, силясь утянуть «глупого человека» из комнаты.

— Да у нее же развита вербально-образная система! — изумленно изрек Данни, и изобразил лицом снизошедшее в его мысли озарение. — Нам нужно идти за ней!