Пять песен мира. Книга 2

Глава 4

Здания казарм воинской части тонули в темноте. На небе виднелись яркие звезды, и Алекс, шагая по тротуару и сунув в карманы руки, с улыбкой глядел в небо. Настроение после секса стало хорогим. В его жизни появились женщины. Сначала Василиса, потом Линда, и, честно сказать, с другой стороны его заедала совесть. Все же, Линда была с Торрэном, и Алекс считал подлостью секс с ней, но легче становилось от мысли, что страдания Линды не могли вернуть погибших к жизни.

Алексу хотелось забыть Василису. Забыть Айрис. Иметь возможность полностью сосредоточится на цели. Но забыть Василису не удавалось. Она не выходила из головы. Вспоминался их разговор у нее в кабинете, на подоконнике, в лунном свете. Было в Василисе что-то чарующее и притягательное, что-то, что притягивало к ней, как магнитом. Не только секс. Что-то тянуло к ней, как к человеку. Ее голос, ее манера двигаться и говорить, ее мысли. В Линде Алекс ничего этого не видел.

Конечно, он искренне хотел поддержать Линду и поддержал, а переспал с ней из-за внезапно возникшего животного желания. Глупо. Не стоило этого делать. Тем более с учетом того, что совсем недавно у Линды был парень, который умер. Стало очевидно, что она его не любила. Алекс старался не думать об этом.

Он остановился посреди тротуара, и глядел в небо, наблюдая, как на фоне черного и бездонного космоса сияли звезды. Мир велик и безграничен. Твердь космоса выглядела хтонической и глубокой. Интересно, бороздили ли ее сигналы из других миров, доходя до Земли и рассеиваясь в атмосфере? А может, за планетой и вовсе кто-то наблюдал, и одна из звезд, которую Алекс видел, не звезда вовсе, а хорошо замаскированный космический корабль с высшим разумом на борту.

«Интересно, с чего вдруг такие мысли?» — задумался Алекс, и ухмыльнулся.

Улыбка внезапно пропала с его лица. Он потупил взгляд, и глаза его на секунду стали будто потухшими, лишились того жизненного блеска, который был в глазах большинства людей. Сжал кулаки до побеления костяшек и стиснул зубы. Ведь погибли все, а он даже и не думал о них до этого самого момента. Стало стыдно. Конечно, с погибшими он плотно не общался, но все же, они были товарищами.

Они были чьими-то сыновьями и дочерьми, которым вскоре придет извещение о смерти. Будет пролито множество слез. Алекс это понимал. И понимал, что ему с друзьями нереально повезло. Ведь если бы он полетел вместе с Данни и Айрис, их бы, скорее всего, уже не было бы в живых.

«Проклятые звуковики, — злобно подумал Алекс. — Эти гребанные твари не только у меня что-то отняли. Из-за них страдают абсолютно все. Их необходимо уничтожить».

Радость исчезла сама собой. Алекс понял, что слишком расслабился, и отклонился от намеченного курса.

Внимание привлек пластиковый стук, донесшийся слева, будто бы кто-то уронил пустую бутылку. Алекс покосился туда и увидел Василису, стоявшую возле угла казармы, и сунувшую руки в карманы. «А она что тут делает?» — подумал Алекс, разозлившись сильнее.

Вроде бы, только думал о ней хорошо, отмечал какие-то достоинства, а как она появилась — все сошло на нет, и кроме отвращения вид ее лица ничего не вызывал.

— На звезды смотришь? — с улыбкой сказала Василиса.

— Тебе какое дело? — огрызнулся Алекс, нахмурившись. — Ты за мной следишь?

— А я с тех самых пор ни с кем и не спала, — произнесла Василиса, видимо, надеясь как-то впечатлить Алекса.

Алекс несколько раз издевательски хлопнул в ладоши, медленно хлопнул, с иронией глядя на Василису и испытывая желание ее убить.

— Я тебя поздравляю, — раздраженно произнес Алекс и сунул руки в карманы. — От меня тебе сейчас что надо?

— Слушай, — Василиса шагнула к Алексу, попыталась положить руки ему на плечи, но он отстранился.

— Не трожь меня, — буркнул Алекс.

— Прости, — Василиса потупила взгляд и сжала кулаки. Она, совершенно неожиданно для Алекса, всхлипнула, и он испытал к ней жалость. Ему захотелось обнять ее и успокоить, но он кое-как сдержался. — Я не думала…. Не знала, что ты чувствовал, когда увидел меня с Людвигом. Но пойми, я пошла на это только ради воспоминаний. И мне очень стыдно за это.

— И что? — равнодушно спросил Алекс. — Видела что-нибудь? Мне кажется, у него просто член побольше….

— С тобой лучше, — Василиса положила ладони на грудь Алекса и заглянула ему в глаза. — Секс с тобой похож на полет, на фантазию, а там я просто пыталась найти еще один фрагмент утраченной памяти. И ничего не нашла. Это больше не работает. С тобой я постоянно что-то вижу, и ты стал видеть.

Алексу вдруг захотелось поделиться своими переживаниями насчет того, что случилось на аэродроме. Он глядел в глаза Василисы, видел отражение ночного неба и звезд в сетчатке, и подумал, что Василиса безумно красива. Она вызывала доверие, даже не смотря на то, что была предательницей. Ему захотелось поцеловать Василису, но, все же, ему не удалось найти в себе силы простить ее. Она была его первой женщиной. И казалось, что первый опыт вышел крайне неудачным.

— Я видел Грэя из сна, — сказал Алекс, и убрал ладони Василисы со своей груди. — Тот, который убил мать Линды, чтобы не умереть с голода после бегства на Демьян. Это главнокомандующий Фарвелл.

— Но…. — Василису немного обидело то, что Алекс отстранялся от нее, но она не хотела прерывать разговор. Она была рада, что Алекс хотя бы на контакт пошел. — Как ты мог видеть его воспоминания? Как ты мог видеть воспоминания своего отца? Я ничего не понимаю.

— Меня больше удивляет то, что Линда — дочь Фарвелла. А Ривз…. Такой же отвратительный тип, каким я во сне его увидел, — взгляд Алекса стал направленным внутрь себя. Он вспоминал поведение Фарвелла, вспоминал обстоятельства их встречи с Ривзом, и ему стало неприятно. — Похоже, во сне я действительно видел чужие воспоминания. Но даже не знаю, как это могло произойти. Догадок никаких нет.

— Я тоже узнала кое-что удивительное, — сказала Василиса, и осмотрелась, вглядываясь в темноту переулков и соседних дворов, чтобы убедиться, что никто не подслушивал. — Пошли к тебе в кубрик?

— Я не хочу с тобой секса, — скривился Алекс, предполагая, чего добивалась Василиса.

— Нет, я не об этом, — Василиса взяла Алекса за руку, и тело его обдало волной тепла. Сердце в груди заколотилось сильнее от радости. — Я хочу поговорить с тобой. Рассказать кое-что важное, что узнала. Это удивительно.

Все же интрига — страшная сила. Несколько секунд Алекс глядел на Василису, борясь с любовью к ней, хотел отказать сначала, но любопытство взяло свое.

— Ладно. Пойдем. Расскажешь.

Когда они шагали по освещенному лампами коридору казармы «Воздушных асов» — все уже спали. Двери в кубрики были заперты. Только кубрик Данни был приоткрыт, и Алекс услышал там тихие стоны. Ради любопытства он заглянул внутрь, увидев в щелку, что Айрис скакала на Данни, раздетая, и он руками мял ее грудь.

Алекс ожидал от себя какой-то бурной реакции, ревности, или злобы, как было с Василисой, но кроме безразличия это зрелище ничего не вызвало. Если раньше для него было важным мнение Айрис, если он трусился за ее внимание и одобрение, сейчас ему было наплевать.

Он позврослел. Встретил женщину. Стал настоящим пилотом. И ему не было дела до подростковых переживаний.

— Что там? Трахаются? — с любопытством спросила Василиса.

— Ага, — тихо ответил Алекс. — Идем.

Они перешагнули через порог кубрика, дверь за ними закрылась, и Алекс щелкнул выключателем.

Они уселись на кровати, и Алекс с любопытством смотрел на Василису. Она не сразу поняла, чего от нее хотели, и ответила Алексу вопросительным взглядом.

— Ну, — в нетерпении произнес он. — Ты хотела что-то важное рассказать.

— А, точно, — нервно ухмыльнулась Василиса. — Прости. Совсем забыла.

Наедине с Алексом она чувствовала смущение. Такое девичье, наивное смущение, которое испытывали шестнадцатилетние девочки, когда впервые влюблялись. Похоже, она тоже впервые влюбилась, и стоило ей остаться с Алексом один на один — ее голову тут же покидали всякие мысли, кроме тех, что были о нем.

— В общем…. Я даже не знаю, как сказать. Это прозвучит безумно, — взгляд Василисы стал серьезным, и она обратила его на Алекса. Алексу не по себе стало. — Я…. Видела вас с Линдой.

— Подсматривала? — Алекс удивленно вскинул брови. — Извини, но я извиняться не буду.

— И извинился только что, — хихикнула Василиса.

— Иди ты, — отмахнулся Алекс. — Рассказывай. Не томи.

— Когда я увидела тебя с Линдой, то мне стало очень плохо, — лицо Василисы помрачнело. Стоны Линды и вздохи Алекса вспоминались ей с неприязнью. Подумать только. Еще некоторое время назад она считала полигамию совершенно нормальным явлением, а теперь ей становилось худо, стоило ей подумать об измене любимого человека. — Я расстроилась, и решила отвлечься.

— Трахаться пошла? — с укором спросил Алекс.

— Нет, — Василиса покачала головой, не придав значения нападению Алекса, и вздохнула. — Ты поверишь, если я скажу, что мне сто пятнадцать лет?

У Алекса лицо от удивления вытянулось. Он приоткрыл рот, чтобы сказать хоть что-нибудь, но удивился настолько, что даже слов подобрать не мог. Василиса и сто пятнадцать лет. Ее внешний вид и такой немалый возраст не имели между собой ни малейшего соответствия.

— Чего? — удивленно спросил Алекс. Он решил, все же, дослушать, не смотря на то, что озвученный факт казался полнейшим бредом. — Сто пятнадцать лет? То есть, ты на сто лет меня старше?

— Да. Понимаю, что это звучит бредово, но послушай. Помнишь, что у нас был секс после того, как ты провалил один из экзаменов?

— Ну, помню, — кивнул Алекс. — Причем тут это?

— Я увидела новые воспоминания. И…. Не только свои. Эффект был такой же, как у тебя. Я видела и чужие воспоминания тоже. А именно — воспоминания командира медицинской роты, которого я ни разу в жизни не видела. Через флэшбэки я узнала, что он не любит закрывать окно в своем кабинете, и увидела, что в запертом ящике рабочего стола есть документы с печатью «Совершенно секретно».

— Совершенно секретно? — изумился Алекс, всерьез заинтересовавшись словами Василисы. Когда она сказала о чужих воспоминаниях в своей голове, то скепсис обратился любопытством, и Алекс испытал желание выслушать.

— Да. Я расстроилась, когда увидела тебя с Линдой, немного выпила, осмелела, и решила пролезть в кабинет командира медицинской роты, чтобы не забивать голову мыслями о тебе. Мне нравится творить хрень, чтобы забыться. Пролезла, и увидела, что ящик с документами он забыл закрыть. Открыла первую попавшуюся папку, и увидела там свое личное дело. А там…. — Василиса замолчала, и взглянула на Алекса, думая, можно ли было выдавать ему такую важную информацию. Алекс казался единственным человеком, которому можно было доверять, и потому она решилась продолжить. — В биографии указано что я с Земли. И что я участница проекта под названием «Экспансия». Неудавшаяся участница, которая после провала проекта сбежала на Дираксис, и поднялась вместе с остальными на небеса. Я что-то рыла, пока правительство пыталось устроить на Дираксисе жизнь, но ничего не успела. Меня поймали, отформатировали память, и отправили на службу в ВВС Дираксиса, чтобы «избавиться с пользой государству». Все же, люди стали слишком ценным ресурсом, чтобы разбрасываться ими без острой необходимости. А еще…. Ты видел младенцев когда-нибудь? Видел кого-нибудь, кроме своих ровесников? Ведь в старшие и младшие группы распределяют по физическим и умственным способностям, а не по возрасту.

— Видел, — сказал Алекс. — Нэвил….

— А сколько ему лет? — с прищуром спросила Василиса.

— Ну, лет восемнадцать тогда было….

— Пятнадцать, — уверенно произнесла Василиса. — Я изучала личные дела других курсантов. При поступлении возраст указывался разный, и курсантам озвучивали разный возраст, пока растили, озвучивали разные даты рождения, но всем курсантам пятнадцать лет. Всем, — подчеркнула Василиса. — Никто и не додумывался сомневаться. И еще…. Когда я вернулась с лебедем, помнишь эту историю? Наверняка же рассказывали. А еще я прочла там, что матери рожали детей, совсем перестававших расти к определенному моменту. К пятнадцати, к семи, к шести годам. У кого как.

Алекс вспомнил девочку, которая рыдала на Омеге из-за потери родителей. Странно. Она, выходила, была его ровесницей, остановившейся в развитии раньше, чем он? Запутанною

— Да. Потому тебя прозвали «Кровавый лебедь».

— Тогда я тоже была на Земле. Это спровоцировало какие-то воспоминания. Я вспомнила, что поделилась ими с командованием, не рассказав ничего особенного и не выкладывая никаких компроматов. Я просто рассказала, что вспомнила Землю, огромные земные города, где были здания из железа, громадные голографические рекламы, и гравимобили, летающие в воздухе. Я видела Землю в прошлом. Ее более высокий технологический уровень. Меня сразу же скрутили, и отправили в лазарет, там стерев мне память. Снова. А еще я вспомнила, что воспоминания чистили абсолютно всем на Дираксисе. Всем, кто из старого поколения. Всем, кто из поколения твоих родителей. Напомни, кстати, сильно твой папа изменился за пятнадцать лет?

— За пятнадцать лет жизни мой отец вообще никак не изменился. Он будто…. — вдруг Алекс опустил глаза, и дрогнул, в голову пришла ошеломительная, но совершенно непонятная мысль. — Он будто не старел, — Алекс взглянул на Василису.

— И я тоже не старею. Никто не стареет из старшего поколения. Ты понимаешь? А вы еще слишком молодые, чтобы задумываться о таких вещах. Вы знаете, какие возрастные изменения переживают люди, но вам нет до этого никакого дела. Вы еще не в том возрасте, чтобы замечать это.

— Так ты была на Земле? Но на Земле ничего нет. Там не выжить. Там не осталось птиц и животных….

— Лебедя я нашла, — сказала Василиса. — И всем, кто видел меня с ним на аэродроме, сказали, что это искусственно выращенная птица. Но я уверена, что это не искусственно выращенная птица. Это была настоящая птица, Алекс. Помнишь, я говорила, что правду нужно утаить для блага людей?

— Помню, — кивнул Алекс.

— Теперь я считаю иначе. Если не для всех, то хотя бы для себя правду узнать хочется. Может…. — Василиса взяла Алекса за руку. — Попробуем вместе ее узнать? Тебе ведь тоже это интересно.

Алекс не знал, что ответить.

— С чего вдруг тебя потянуло на правду? — с непониманием спросил Алекс. — Ты ведь не хотела, чтобы люди ее узнавали.

— Когда между нами случилось…. Ты понял, что. Когда я изменила тебе, когда я увидела, как ты с другой. Это больно. Больно существовать в заблуждении и не знать правды. Мне кажется, тут дело не в желании правительства сохранить людям жизни и обеспечить спокойствие. Дело совсем в другом. И мне хочется узнать, в чем именно.

— Ну….

— Пойдем, полетаем? — внезапно предложила Василиса и улыбнулась.

Алекс от такой резкой смены темы впал в короткий ступор.

— Пойдем, — он пожал плечами.

Спать ему не хотелось. После боевого вылета все действующие пилоты ВВС были отправлены в небольшой отпуск, чтобы иметь возможность отдохнуть и оправиться от шока, пережитого после таких больших потерь. Но у каждого был план полетов, и определенное количество летных часов, чтобы сохранить боевую эффективность.

До аэродрома добраться удалось быстро. В окошке КПП виднелся зевавший от усталости дежурный, глядящий в экран голографического монитора, и наблюдавшего за территорией по камерам видеонаблюдения. Он покосился на Алекса. Собирался что-то возразить, но при виде Василисы вскочил и вытянулся по стойке смирно.

— Плановый ночной полет, — отрапортовала Василиса с офицерской строгостью.

— Так точно, проходите, — ответил Дежурный и ткнул в сенсор открытия калитки на экране. С жужжанием замок калитки открылся, и калитка отъехала в сторону, открыв проход на территорию аэродрома.

Они нашли на площадке аэролет Василисы. Его силуэт чернел в свете полной луны. Василиса открыла крышку кокпита, и села в кресло второго пилота. У нее была «пятка». А в пятке предусматривалась тандемная система пилотирования. Конечно, пользовались ею достаточно редко, но, все же, она присутствовала. Опытные пилоты и командиры, обычно, во втором пилоте совсем не нуждались, и спокойно справлялись с управлением в режиме соло.

Алекс сел в кресло пилота, и окинул взглядом приборные панели, изучая органы управления. Экран АБРИС’а был там же, где и у четверки. Тумблеры включения систем радиосвязи находились справа, прямо над коленом пилота. В общем, инженерное устройство «пятки» от «четверки» ничем не отличалось.

Алекс надел тяжелый летный шлем, и шеей ощутил его массу, понимая, что долго вертеть головой в таком не стоило. Макушка моментально покрылась потом, волосы взмокли, но вдруг щеки обдуло маленькими струйками холодного воздуха. В области затылка послышался тихий гул крохотного кондиционера. «Ого, — подумал Алекс. — В шлем даже система охлаждения встроена».

После выполнения процедуры ускоренного запуска лопасти раскрутились, достигнув нужного количества оборотов, и Алекс плавно потянул вверх рычаг общего шага. Взвыли турбины, аэролет послушно оторвался от бетона посадочной площадки, и оказался в воздухе.

Алекс оставил аэролет в висении, нажал на правую педаль, затем на левую, оценивая маневренность. Наклонил манипулятор чуть влево, затем чуть право, плавно двигая аэролет из стороны в сторону.

Существенное различие между «пяткой» и «четвертой» заключалась в большем удобстве «пятки». В носовой части «пятки» располагалась сферическое устройство оптико-электронной системы, имеющее ночной телевизионный канал. Алекс щелкнул кнопкой активации системы ночного видения, и по привычке посмотрел в экран АБРИС’а, ожидая там панорамы аэродрома в режиме ночного видения, но вдруг стекло кабины посерело полностью, заполнилось слабым цифровым шумом, и за бортом стали видны ангары и другие аэролеты, покоившиеся на посадочных площадках.

— Ого, — Алекс изумленно оглядывался по сторонам.

— Удивлен, да? — с гордостью произнесла Василиса. Ее голос возник в наушниках летного шлема. — Согласись — намного удобнее, чем пялиться в экран, когда летишь. Обзор шире, возможностей для маневра больше. Кстати, забыла сказать — теперь это твой аэролет.

— Что? — спросил Алекс в гарнитуру, и расширил глаза.

Шум в кабине стоял очень громкий. Гудели несущие лопасти, выли турбины, и без специальной системы внутренней связи пилоты друг друга не слышали.

— В каком смысле — мой? — Алекс переспросил, не веря ушам.

— Ты же лишился четверки, правильно? — спросила Василиса. — Мне выделят другой аэролет. Тоже «пятку». И я настояла на том, чтобы мой переписали на тебя. Шэдоу сказал, что твои навыки пилотирования красивы, и что он может без опасений переписать на тебя «пятку». Кстати, ты знал, что в «пятке» еще есть режим трансформации?

Алекс обрадовался. Не ожидал он, что ему, младшему оператору полета, так быстро могли обеспечить аэролет нового поколения. Он даже не думал его получить, и смирился с тем, что останется с «четверкой», и «пятка» вдруг внезапно появилась. Сама собой.

Верно ведь. Когда тебе что-то не нужно, ты с большей долей вероятности это получишь. Если сильно чего-то хотеть — оно будет ускользать от тебя, потому иногда желание нужно просто отпустить, не проявляя к нему излишнего фанатизма.

— На манипуляторе посмотри, — посоветовала Василиса. — Только не нажимай. С полетом в реактивном режиме ты пока не справишься. Тренироваться нужно.

— Так давай сейчас и потренируемся, — ухмыльнулся Алекс.

Он отыскал взглядом кнопку с надписью «реактивный режим» на манипуляторе, и стал набирать высоту, чтобы дать реактивной тяге время понести аэролет вперед после трансформации.

— Что? Не вздумай! Ты же не умеешь управлять аэролетом в реактивном режиме! Ты аэролетчик, а не пилот истребителя! С ума сошел?!

Но Алекс не слушал. Набрав высоту в километр относительно поверхности Дираксиса, Алекс нажал на кнопку «реактивный режим».

Лопасти моментально остановило мощным винтовым тормозом. Из бортов выдвинулись крылья, придав аэролету слегка другую форму и другие аэродинамические качества, сделав его похожим на истребитель. В кормовой части, сразу за турбинами, отодвинулись специальные заслонки, открыв взору реактивные двигатели.

Реактивные двигатели взвыли, изрыгнув струю синего пламени. Когда аэролет полностью избавился от влияния пропульсивной силы, его бросило вперед реактивной тягой. От внезапной перегрузки голова Алекса заболела, перед глазами поплыли жирные красные пятна, в наушниках раздавались крики и ругань Василисы, но Алекс толком не мог ничего различить.

Аэролет настолько быстро несло над городом, что Алекс толком не успевал разглядеть зданий, скрывавшихся за краями обзора крышки кокпита. Далеко впереди виднелась граница Омеги кольца, но она приближалась пугающе быстро.

— Мы вылетим за барьер! Алекс! Бери управление под контроль!

Корить себя времени не было. Алекс понимал, что нужно было сбавить скорость и увести аэролет в сторону, но так, чтобы не упасть и не разбиться. Он приноровился к ходу машины, вспомнил примерную маневренность, которую зафиксировал, двигая манипулятор, и смог сбавить скорость перед самым краем Дираксиса, резко уведя аэролет в сторону. Мир за стеклом кабины рванул влево, Алекс стал чувствовать, что тяги не хватало, и потому поднял рычаг общего шага, достигнув оптимальной для полета скорости.

Алекс сразу заметил, что полет на реактивной тяге сильно отличался от полета вертолетного. Гораздо больше скорости, но при этом маневрировать намного сложнее. Алекс старался избегать резких рывков манипулятора, более плавно и осторожно нажимал на педали, и неплохо справлялся с управлением.

— Ты самоубийца! — в сердцах крикнула Василиса. — Прежде чем полететь на реактивной тяге, нужно минимум несколько месяцев практики!

— Ну, я же лечу, — с усмешкой ответил Алекс. — Как видишь, мы еще не разбились. Пока наши летали, я не терял времени даром и не прохлаждался, а усиленно занимался на симуляторе вместе с теми, кто остался на базе. Мне удалось хорошо освоить управление в симуляторе за пару ночей.

— Трудно это признавать, но ты не плох. Удивлена, что мы еще живы, и теперь понимаю, почему сам Шэдоу положил на тебя глаз. Все же, таланта пилотирования у тебя не отнять.

— Больше не считаешь, что мне не дано? — спросил Алекс, чуть накренив аэролет влево, и увидев проплывающие внизу сетки дорог, тянувшихся вдоль домов. Огромным удовольствием было наблюдать город с высоты птичьего полета.

— Я никогда так не считала, — сказала Василиса, и ответ немного удивил Алекса. Он выровнял аэролет. — На самом деле, я должна тебе кое в чем признаться….

— Охренеть! — вдруг изумился Алекс, пропустив слова Василисы мимо ушей. — На три часа! Смотри!