Ради тебя одной

30. Береславский, Ивлиев Москва

Давненько Ефим Аркадьевич не занимался тем, за что «Беор» платил ему немалые деньги! Он испытал некие моральные неудобства, войдя (не с самого раннего утра) в свой кабинет, в котором не трудился практически весь последний месяц. Зарплату, конечно, получая.

«Ничего, отработаю», – оправдался в собственных глазах Береславский. Как всегда, этот процесс прошел гладко и безболезненно. «В конце концов, я почти герой», – окончательно успокоил он себя и с легким сердцем раскрыл книгу по собаководству: Лариска слезно просила собачку, и он хотел узнать, чем ему это грозит.

В кабинет зашла Марина Ивановна. Довольно бесцеремонно повернула книжку, чтобы взглянуть на обложку.

– Трудимся в поте лица, – подытожила она.

– Я вообще-то герой, – обиженно сообщил Ефим. И скромно добавил: – Почти.

– Слушай, герой, – как всегда прямо, сказала секретарь. – Пока ты геройствовал, Сашка один тащил на себе агентство. И не сказать, чтобы нам всем понравились премии за ноябрь. Тут тебе обзвонились. – Она выложила на стол бумажные листы с аккуратно выписанными фамилиями.

– Этого – завтра, этого – послезавтра, этих – вечером, этих – сейчас, – разбросал приоритеты Ефим.

– А остальных? – спросила Марина Ивановна.

– Никогда, – кратко ответил Береславский.

Марина Ивановна вздохнула:

– Разгильдяй ты, Ефим. Не знаю, как остальные, а этот, – ткнула она пальцем в список отверженных, – человек нужный. Тебе же с ним еще о кредитах разговаривать.

– Слушай, ты не представляешь, какой он нудный, – пожаловался Ефим. – Пусть с ним Сашка связывается. К тому же он плюется, когда разговаривает.

– Зато он человек дела, – разозлилась Марина Ивановна. – И наверняка в рабочее время не читает про собак.

– Ладно, ладно, – сдал назад Береславский. – Соединяй, я поговорю.

– Спасибо, благодетель, – ехидно поблагодарила секретарь-референт, но Ефим по тону почувствовал, что прощен. Все-таки Марина Ивановна была очень рада, что очередной инцидент завершился благополучно и непутевый Ефим снова сумел сохранить на плечах свою лысую голову.

– Что у нас новенького? – счел нужным поинтересоваться директор. – В типографии много брака нашлепали?

– Не очень, – улыбнулась Марина Ивановна. – Зато какого!

– Печатники?

– Печатники как раз работают отлично. Менеджеры твои. – Марина Ивановна на секунду вышла и принесла образцы.

– Ну и что? – Двухцветные визитки, отпечатанные на замечательной кремовой, тонированной в массе бумаге «ЗетаМаттПост», смотрелись отлично и взгляд явно радовали. – Медики будут довольны. – Ефим сам привел сюда этот заказ из Департамента здравоохранения столицы. Причем визитки были лишь первой и самой малой его частью. – Сделали качественно и недорого. Теперь они наши навсегда, – довольно заметил Береславский.

– Ага, – согласилась Марина Ивановна. – Если б ты не про собак в рабочее время читал, а корректора хорошего нанял или сам бы вычитывал…

Ефим еще раз внимательно прочитал текст. Со второго захода нашел ошибку и радостно захохотал.

– Ну что ты ржешь? – разозлилась Марина Ивановна. – Слышал бы ты, как они тут орали! – Но, не выдержав вида развеселившегося Береславского, тоже засмеялась.

Ошибка была неспециальной, однако действительно смешной: крупными буквами по верху визитки было напечатано: «ДЕПАРТАМЕНТ ЗДРАВООХРЕНЕНИЯ»…

– Одна буква, а как меняет, – удовлетворенно покачал головой Ефим.

– Самое страшное, что они часть тиража уже раздали, – объяснила Марина Ивановна.

– Ладно, – сказал Береславский. – Насчет корректора вопрос уже решен. Женщина из издательства «Наука». Пенсионерка. А с департаментом я улажу, там нормальные мужики.

– И язык у них тоже нормальный, – подтвердила Марина Ивановна. – Я сама с главным беседовала по телефону.

– Бедный главный, – посочувствовал ему Ефим.

– Ладно. Давай приступай. Деньги зарабатывай, – дала последнее указание секретарь-референт и выложила из коробочки две таблетки. – Это чтобы съел. Врач велел.

– Слушаюсь, ваше высокоблагородие! – отрапортовал Ефим, чтобы больше не заводить серьезную даму.

Марина Ивановна покинула кабинет, а вместо нее зашли сразу двое.

– Ну, что еще? – вздохнул Ефим. Он по лицам понял: неприятности.

– Аля погибла, – сказал Ивлиев.

– Как? – подскочил Береславский. – Да вы что?

– Я ездил на опознание.

Надежды Береславского на ошибку сразу иссякли. Ивлиев ошибиться не мог.

– Как это случилось? – устало спросил Ефим. – И что с Серегой?

– Несчастный случай. Я все раскрутил еще вечером. Они приехали в «Зеленую змею»…

– Какого черта им понадобилось в «Зеленой змее»? – рассвирепел Ефим.

– Пока не знаю, – поджал губы дед. Он не любил, когда его перебивали. – Мне продолжать?

– Валяй, – печально сказал Береславский. «Что-то делаешь, на что-то рассчитываешь, а потом… Воистину мы – предполагаем, а бог – располагает».

– Аля сидела рядом со Светланой.

– Кто такая? – не понял Ефим.

– Стриптизерша. Бывшая подруга Али.

– А где был Сергей?

– Поднялся наверх, к хозяину заведения.

– К Вепреву?

– Нет, Вепрев встречал новых гостей. Из-за них все и приключилось. Крутой мужик решил снять девчонку, и ему понравилась Аля.

– Значит, она все-таки не сама умерла? – не выдержал Береславский.

– С тобой вместе хорошо дерьмо есть, – разозлился старик. – Ты всегда вперед забегаешь.

– Ладно, говори, – смирился Ефим.

– Мужик уехал в пансионат, а его друг заставил Алю поехать с ним.

– Как заставил?

– Пока не знаю. Все подтверждают, что она пошла за ним сама. Никто ее за руки не тащил.

– Может, они с Серегой поссорились? – предположил до этого молчавший Орлов, вошедший в кабинет вместе с Ивлиевым.

– Вряд ли, – подумав, ответил тот.

– А почему сама пошла? – тоже усомнился Береславский.

– Не знаю почему, – отрезал Ивлиев. – Пока не знаю. Но насилия не было. Более того, через полчаса, когда ее привезли к Глинскому…

– К кому? – снова не выдержал Ефим. – К Николаю Мефодьевичу?

– А ты его откуда знаешь? – теперь уже удивился старик.

– Знаю, – не стал долго объяснять Береславский. – Он не кажется мне подходящим на роль насильника.

– А он и не стал никого насиловать. Коли дал ей позвонить Сереге с личного сотового. Судя по логике событий, наверняка предложил отвезти обратно. Она почему-то отказалась.

– Ясно почему, – мрачно сказал Ефим. – Потому что боялась ехать с его охраной. Глинский же не сам ее собирался везти.

– Иногда соображаешь, – своеобразно поощрил шефа Ивлиев. – А почему она поехала? Чем ее сманили?

– Да ничем, – закончил свои домыслы Береславский. – Небось пригрозили, что разделаются с Серегой. Кстати, куда делся Глинский?

– Уехал к себе на Урал. А насчет ее странного поведения, – задумчиво сказал старик, – может, ты и прав.

– Мне другое непонятно, – сказал Ефим. – Первое: при делах ли наш друг Вепрев? И второе: не мог Глинский сначала угрожать, а потом отпускать. Я вообще сомневаюсь, что он мог подло угрожать девчонке.

– Да, это пока в тумане, – согласился старик. Орлов вообще сидел тихо: в отличие от бухгалтерии, которую он знал досконально, криминальные истории были для него совершенно темными. Если бы дело не было столь печальным и не касалось своих, просто бы ушел: работы – по горло.

– А где сейчас Велегуров? – спохватился Ефим.

– В госпитале. Ему еще в «Змее» стало плохо. Что-то с головой. Перенапрягся от волнения. В Купавинский госпиталь привезли без сознания.

– Ты устроил? – спросил Береславский.

– Я, – согласился дед. – Там и подлечат. И попридержат, если у него возникнут какие-нибудь неправильные идеи.

– А у него возникнут, – подтвердил Ефим. – Слушай, давай ему сейчас позвоним.

– У него все нормализуется. Ночью уже пришел в себя. Вовчик, друг его, сейчас повез передачу.

– Давай наберем, – уже встревоженно повторил Береславский. Он сам набрал номер двух последних мобильников Сереги, и оба раза женский голос объяснил ему, что абонент либо выключил телефон, либо находится вне пределов досягаемости.

– Василий Федорович, звони в Купавну, – попросил Ефим. – У тебя ж там какие-нибудь чекисты знакомые есть?

– Босяк, – не удостоил его ответом дед. Но старенькую записную книжку вынул и номер набрал.

После короткого разговора и долгого ожидания Ивлиев получил новость, которая не особо удивила Береславского, хотя расстроила здорово.

– Он сбежал, – сказал дед. – Рано утром.

– Велегуров знает, кто увез Алю?

– Номер остался в его телефоне. С его связями определить Глинского – два-три часа.

Ефим, прервав беседу, позвонил сам, не прибегая к услугам Марины Ивановны.

– Егор, – сказал он, когда на том конце провода сняли трубку. – Не сочти за труд: подойди к моему сараю и осмотри входную дверь мастерской. Потом позвони мне. Да, ты утром никого на моей даче не видел?

Ему что-то ответили. Потом Береславский довольно долго ждал, пока неведомый Ивлиеву и Орлову Егор вернется к телефону.

– Понял, – наконец ответил невидимому собеседнику Береславский. – Спасибо. – И повесил трубку. – Серега побывал на даче, – сообщил он окружающим. – На бывшей моей «девятке». Замок мастерской взломан.

– Зачем ему взламывать замок? – удивился Ивлиев.

– Теперь он с винтовкой, – объяснил Ефим. – А Глинский – почти покойник.

– Ты «В-94» на даче хранил? – ужаснулся старик, уже наслышанный об их приключениях.

– А что мне ее, в офис, что ли, везти? – огрызнулся тот.

– Что собираешься делать? – спросил Орлов.

– Я еду к нему. К Глинскому то есть.

– Когда? – Это уже дед интересуется.

– Сейчас. Чаю выпью и поеду. Все равно я его обгоню.

– Я с тобой, – сказал Ивлиев.

– Извини, Василий Федорович. Здесь нужен только я. Глинский – человек непростой. И Серега тоже. Я все постараюсь уладить.

– Смотри сам на пулю не нарвись, – обиженно сказал старик.

– Постараюсь, – повторил Ефим.

Компания разошлась, прямо скажем, невеселая. Ну да что теперь поделать?

Не прошло и часа, как нос заряженной «аудюхи» Береславского уже смотрел на восток. А тем, кто его любил, снова оставалось только ждать и надеяться на лучшее.