Рассказы

Частный детектив Оглсби

Я стоял у окна в квартире мертвой девушки и смотрел на лимузин мэра, который притормозил у обочины перед самым домом.

Шофер вышел и открыл заднюю дверцу. Великий Детектив появился.

Стояла ранняя осень, и листья больших вязов, стоявших вдоль улицы, опускались, кружась, на непокрытую голову Великого Детектива с копной спутанных каштановых волос. На нем был серый костюм со слишком длинными штанами, а в руках — небольшой черный портфель, содержащий, разумеется, необходимое для расследования криминалистическое оборудование. Рост его составлял приблизительно четыре фута, и было ему десять лет от роду.

Вчера в своем кабинете Малруни, шеф отдела убийств, по-ручпл мне это неприятное дело. На прошлой неделе я выиграл у него в шашки четырнадцать раз подряд. Подозреваю, что именно это обстоятельство заставило шефа отправить меня на дело, которым занимался лейтенант Ханнекер.

— Сержант Стэкпоул, — заявил шеф, хлопнув меня по плечу, с ухмылкой, расплывшейся вокруг сигары, — не мог бы ты завтра сопроводить сына мэра? Он хочет взглянуть на квартиру девицы Смит.

Я чуть не выронил изо рта сигарету.

— Не говорите мне, — сказал я, — что тощий маленький гений с огромным IQ бросил шахматы и занялся расследованием убийств!

Малруни кивнул.

— Он вступил в своего рода клуб любителей хлопьев для завтрака. Ну... ты посылаешь в огромном количестве пустые коробки "Крунчи-Вунчи"³² и взамен получаешь значок и набор инструментов для расследования преступлений.

— Отлично, — сказал я. — Почему вы не хотите, чтобы лейтенант Ханнекер занялся ребенком? Это его дело.

Шеф опустил все свои 250 фунтов на вращающийся стул и откинулся назад.

— Ханнекер слишком занят. Ты — единственный человек в участке, кому нечем сейчас заняться. Мэр Оглсби лично позвонил мне сегодня утром. Он хочет угодить парню. Говорит, будет считать личным одолжением, если мы позволим мальчику покрутиться в квартире несколько часов, чтобы он мог поискать улики.

— А что, если магистр Крунчи-Вунчи начнет вспарывать мебель в поисках плана атомной бомбы? — заметил я угрюмо.

— Ну, вот и договорились! — сказал Малруни, хлопнув по столу своей огромной ручищей. — Я знал, что ты не будешь возражать. Если он отобьется от рук, тебе самому решать, что делать.

— Тогда он у меня получит, — сказал я.

— Ох, ох, ох! — Малруни покачал головой и погрозил мне толстым указательным пальцем. — Теперь ты понимаешь, как нелегко с ним мэру в последнее время.

В прихожей возле кабинета шефа я столкнулся с лейтенантом Ханнекером.

— Ты-то мне и нужен, Стэкпоул, — сказал он. — Как зовут того скупщика, который заправляет ломбардом на Первой улице?

— Ты имеешь в виду Чарли Гримма?

— Точно! Помнишь его адрес?

Я нашел пустой конверт в кармане и наспех записал на нем имя и адрес Гримма.

— Все еще ищешь пропавшие драгоценности?

Он кивнул.

— Самое сумасшедшее дело из всех, над которыми мне доводилось работать. Мы даже не знаем, были ли драгоценности, а их розыск просто выводит меня из себя!

— Удачи, — буркнул я.

На следующий день я добрался до квартиры убитой девушки за полчаса до появления юного Оглсби, что позволило мне осмотреться на месте преступления. Я исследовал сейф, где мисс Смит, вероятно, хранила свои драгоценности. Создавалось впечатление, что его вскрыли отверткой.

Буквально за несколько минут до появления автомобиля мэра давно болтавшаяся пуговица оторвалась от моего плаща. Потребовалось несколько минут, чтобы разыскать ее на ковре. Я засунул пуговицу в карман брюк, затем подошел к окну, и в это время у дома остановился автомобиль. Когда дверной звонок задребезжал, я пошел вниз и открыл парадную дверь.

— Я — частный детектив Оглсби, — сказал юнец, небрежно продемонстрировав мне оловянный значок за отворотом своего пиджака. Он опустил портфель и протянул мне маленькую тонкую ладонь.

— Рад видеть вас, Оглсби, — сказал я. — Я — сержант Стэкпоул.

Он зацепил мой мизинец своим, встряхнул три раза нашими руками и, наклонившись ко мне, прошептал:

— Крунчи-Вунчи.

Я, должно быть, выглядел встревоженным.

— Это — секретное рукопожатие, — пояснил он, глядя на меня сквозь стекла очков в черной роговой оправе. — Вы должны сказать пароль.

— Не могу, — сказал я. — Я не член клуба. Я простой городской полицейский.

— О, — сказал он и усмехнулся. Один из передних зубов у него отсутствовал. — Ладно. Это дурацкий клуб — он главным образом для тех, кто мало что смыслит в уголовном расследовании.

Когда мы добрались до гостиной мисс Смит, юный Оглсби положил портфель и опустился на край одного из мягких кресел. Он соединил кончики пальцев и несколько раз мигнул.

— Давайте-ка посмотрим, что у вас есть, — сказал он.

Я расположился в одном из оставшихся кресел и пытался сохранить серьезный вид.

— Сказать особо нечего, — ответил я. — Ты уже читал, наверное, газеты.

— В газетах частенько опускают важные детали, — сказал он.

Я с трудом справился с приступом смеха, сделав вид, что закашлялся.

— Так и есть, — сказал я наконец. — А эта куколка — Розали Смит — она была маникюршей в отеле "Мейо". Жила здесь совершенно одна. Кто-то вошел в ее квартиру посреди ночи и задушил беднягу. Вор вскрыл металлический сейф в шкафу и взял то, что хранилось внутри, — скорей всего, ее драгоценности. Это, пожалуй, все.

Юный Оглсби серьезно кивнул:

— Как он вошел?

— Дверь он, похоже, открыл ключом. Подруга мисс Смит навещала ее тем вечером и оставалась до часа ночи. Когда она ушла, мисс Смит заперла дверь. Дверь так и оставалась запертой до следующего утра.

Он задал мне еще несколько вопросов. Все вопросы были по делу. Потом он сидел какое-то время, ничего не говоря, только теребил мочку левого уха.

— Я позаимствовал это у Нейланда Смита³³, — сказал он, посмотрев на меня поверх роговых очков.

— И что именно ты позаимствовал? — уточнил я.

— Такую привычку — теребить ухо, когда я думаю.

— А кто такой этот Нейланд Смит?

Он удивился:

— Вы никогда не читали о докторе Фу Манчу?

Я покачал головой:

— Для книг у меня нет времени, Крунчи-Вунчи.

— Меня зовут Максвелл Оглсби, — огрызнулся он, впившись в меня взглядом через толстые стекла очков.

— Отлично, Максвелл, — сказал я. — Осмотрись здесь, может, тебе и удастся найти что-нибудь пропущенное полицией. Если тебе что-то будет нужно, скажешь мне.

Он кивнул, кинул на меня косой взгляд, поднялся и понес к столу свой портфель. Из него он вытащил большую лупу, рулетку, пару кронциркулей, несколько маленьких флаконов с пульверизаторами и приблизительно дюжину конвертов из оберточной бумаги.

— Для чего конверты? — спросил я.

— Улики, — ответил он. — Идею мне подкинул доктор Торндайк³⁴.

— Кто такой этот доктор Торндайк?

Он не смог скрыть раздражения.

— Мой друг, — сказал он саркастически.

Я отвел его в спальню и показал, где было найдено тело и где мисс Смит держала сейф. Я подумал, что он предпочтет, чтобы я не следил за ним во время работы — иначе я мог бы изучить его секретные методы! — так что я вернулся в гостиную, чтобы почитать газету, которую захватил с собой. За этим расследованием я особо не следил, поэтому прочитал сообщение довольно внимательно, пытаясь узнать, не дал ли я мальчишке каких-либо ложных сведений.

Двадцать минут прошли, и Максвелл вернулся в гостиную с конвертом в руке. Он направился ко мне.

— Вы сегодня уже заходили в спальню? — спросил он.

Я покачал головой.

Он потянул себя за ухо и бросил на,меня долгий и странный взгляд. Затем он запечатал конверт, начертил что-то на внешней его стороне и сунул в портфель. Мне он не сказал, что ему удалось обнаружить.

После того как он вновь отправился в спальню, я незаметно подкрался к портфелю, чтобы взглянуть, что он там написал, но надпись было зашифрована. На ощупь казалось, в конверте лежало что-то наподобие никеля.

Я уже добрался до спортивного раздела, когда он заглянул в комнату с еще одним конвертом. Он снял пиджак и галстук и закатал рукава.

— Знаете что-нибудь о ломбарде Чарли Гримма? — спросил он.

Вопрос был для меня неожиданным, и Максвелл Оглсби вынужден был повторить его.

— Да, — сказал я наконец. — Но откуда ты о нем знаешь?

— Позже объясню, — сказал он.

Он достал маленький блокнот и попросил меня записать адрес ломбарда. После чего тщательно изучал его в течение минуты.

— Гм, — сказал он. — Очень любопытно.

Сложив листок, он положил его в третий конверт, затем

сделал на нем шифрованную надпись.

— Кто-нибудь трогал сейф с тех пор, как произошло преступление? — задал он очередной вопрос.

Я покачал головой.

— Разумеется, криминалисты сняли с него отпечатки пальцев. Но я не думаю, что они нашли гам что-нибудь. С чего ты вдруг подумал о ломбарде Чарли.-'

Он не ответил, потянул себя за ухо и собрался уходить, но остановился и забрал свой портфель. Думаю, он опасался, что я могу залезть в его конверты.

Я последовал за ним в спальню, но он категорически заявил, что будет лучше, если я подожду снаружи, пока он не закончит. Я пожал плечами и вернулся к своему креслу. Его замечание о Чарли Гримме вызвало мое любопытство. Возможно, Крунчи-Вунчи именно тот. кто нам нужен'

Он появился из спальни приблизительно через пятнадцать минут со стаканом воды.

— Глотните, сержант.

Пить я действительно хотел, но, что, задался я вопросом, вызвало этот внезапный жест вежливости? Возможно, подумал я, он сожалел, что запретил мне входить в спальню.

Пока я пил воду, я заметил, что руки мальчишки покрыты белым порошком. На мой вопрос, что это, он лишь загадочно покачал головой:

— Скажу позже.

И это было все, что я смог от него добиться

В спальне он торчал уже полчаса, когда я вдруг услышал шум воды в ванной. На этот раз он появился и пиджаке и галстуке и тащил за собой свой портфель. На его руках порошка уже не было. Он положил портфель и двинулся в мою сторону. На его лице играла странная улыбка.

— У вас есть оружие, сержант? — поинттересовался он.

Я распахнул плащ, чтобы показать ему мою наплечную кобуру. Ему захотелось взглянуть на мой револьвер. Я вынул его, удостоверился, что он стоит на предохранителе и вручил мальчишке. Он повертел его тонкими пальцами.

— Предохранитель есть?

Я показал ему, как он работает.

Внезапно он выхватил оружие из моей ладони. Когда я поднял глаза, он стоял от меня на расстоянии приблизительно шести фунгов, глаза его сузились. Револьвер был накравлен прямо в мое солнечное сплетение!

— Не двигайтесь, сержант, — сказал он твердо, — Я раскусил вас!

Я приподнялся, думая, что это розыгрыш. но услышал, как щелкнул предохранитель. Парень, должно быть, сошел с ума! И я решил не рисковать.

— Осенила грандиозная идея, Максвелл? — спросил я

— Узнаете.

Он, крадучись, подошел к телефону — дуло револьвера было направлено в мою сторону — и снял телефонную трубку.

— Полицейское управление, — произнес он.

Я попытался встать снова, но он ткнул в меня револьвером, и я быстро опустился в кресло. Я чувствовал, как капельки пота выступают на моем лбу.

Шеф Малруни скоро оказался на линии.

— Это — сержант Стэкпоул, — сказал он, подражая моему голосу. — У меня убийца мисс Смит... Мы находимся в квартире... Хорошо.

Он бросил трубку, а я вытаращил на него глаза.

— Я должен был так поступить, — пояснил он извиняющимся тоном. — Шеф ни за что не приехал бы, если бы узнал мой голос.

Я даже не буду пытаться описать лица Малруни и Ханнекера, когда они вошли в комнату. После первого потрясения шеф разразился таким гоготом, что оконные стекла, казалось, не выдержат. Ханнекер стоял в сторонке и ухмылялся.

Отсмеявшись, шеф тщательно прикрыл дверь и запер ее. Он забрал мое оружие у юного Оглсби и передал лейтенанту.

— Охраняйте заключенного, — сказал он Ханнекеру, — пока мы выслушиваем историю детектива Оглсби.

Я сидел и скрипел зубами. Максвелл встал, поправил очки и откашлялся.

У него были, сказал он, три улики, которые доказывали, что я и есть убийца. Он открыл свой портфель и вынул три конверта из оберточной бумаги. Из первого конверта он извлек коричневую пуговицу.

— Посмотрите, шеф, — сказал мальчишка, — нижняя пуговица на плаще сержанта Стэкпоула отсутствует. А эта точно такая же, как оставшиеся. Я нашел ее под кроватью, на которой мисс Смит была убита.

Я полез в левый карман брюк.

— Боже правый! — воскликнул я. — У меня дырка в кармане!

Я пытался объяснить, как я потерял пуговицу.

Шеф откинулся назад и расхохотался.

— Да уж, выглядит весьма правдоподобно, — сказал он.

Ханнекер покачал головой.

— Присяжные ему ни за что не поверят, — добавил он торжествующе.

Я начал было возражать, но мальчишка прервал меня.

— А вот это, — сказал он, — я нашел в мусорной корзине мисс Смит.

Он открыл следующий конверт и вынул оттуда скомканный лист бумаги. Им оказался конверт, на котором я накануне записал для лейтенанта Ханнекера адрес Чарли Гримма.

Из третьего конверта Максвелл извлек еще один лист, на котором я написал тот же самый адрес час назад. Он рассказал, как вынудил меня сделать это и передал оба листка шефу.

— Ну, что тут скажешь! — воскликнул Мал рун и. — Это, безусловно, написано Стэкпоулом!

А это имя печально известного скупщика краденого, — прокомментировал Ханнекер с непроницаемым лицом. — Держу пари, он предполагал сбыть украденные драгоценности.

Я выдавил смех, затем резко остановился и сказал:

— Не вижу в этом ничего смешного.

Юный Оглсби умчался в спальню и возвратился с сейфом и пустым стаканом. Он стряхнул с них тот замечательный белый порошок, чтобы продемонстрировать отпечатки пальцев.

Я слушал с открытым от удивления ртом, пока он объяснял, как провел меня, чтобы получить мои отпечатки на стакане.

— Оба набора отпечатков идентичны, — сказал он, подобно профессору, читающему лекцию. — Причем по сорока трем точкам. Этого достаточно, чтобы убедить любое жюри присяжных.

— Вот уж не думал, — сказал Малруни, вытирая глаза носовым платком, — что наступит день, когда придется арестовать собственного сослуживца. Задерживать своего человека по подозрению в убийстве — хуже не придумаешь.

Ханнекер, привстав, уже бренчал парой наручников. Но юный Оглсби встал перед ним и задержал его руку.

— Минутку, джентльмены, — сказал он. — Сержант Стэкпоул не убийца.

На этот раз мы все разинули рты.

— Это я так — ради забавы, — продолжил Максвелл, — хотел поквитаться с сержантом за то, что он называл меня Крунчи-Вунчи.

Шеф посмотрел на меня, затем — на лейтенанта, затем снова на мальчишку.

— Неожиданный поворот событий, — сказал он, хмурясь. — А как же все эти прекрасные доказательства?

— Они липовые, — сказал Максвелл, — на конверте штемпель поставлен спустя два дня после убийства. И если бы сержант потерял свою пуговицу в ночь преступления, он наверняка заметил бы это и уничтожил свой плащ.

От следующего его замечания у меня покраснели уши, а шеф и Ханнекер просто взвыли.

— Сержант Стэкпоул может быть и тупица, — сказал Максвелл. — но не настолько.

Малруни смотрел на него с уважением.

— Так у тебя есть предположение, кто настоящий убийца, мой мальчик?

Мальчишка кивнул:

— Судя по всему, Стив.

Некоторое время мы осмысливали его слова. Затем шеф спросил со всей мягкостью, на какую только был способен:

— И кто он, хотел бы я знать, этот Стив?

— Фамилии его я не знаю, — сказал Максвелл, — но он — крупный бизнесмен в нашем городе. Он был последним близким другом мисс Смит. Она шантажировала его письмами, написанными им еще в прошлом году, и...

Мы все трое подскочили.

— Откуда ты это взял? — спросил Ханнекер взволнованно.

— Из ее дневника, — ответил мальчик. Он достал из своего портфеля красную книгу в кожаном переплете.

— Я нашел ее на дне одного из ящиков платяного шкафа под ворохом розового нижнего белья и тому подобных вещиц.

Шеф выхватил книжку из рук Максвелла, и мы сгрудились вокруг, чтобы взглянуть на нее. Несомненно, это был дневник Розали, и это была потрясающая находка!

Теперь настала очередь Ханнекера выглядеть посрамленным. Я ухмылялся, прикрывая рот рукой, пока он получал от шефа хорошую взбучку за то, что шкаф не обыскали с надлежащим тщанием. Затем шеф повернулся к Максвеллу.

— Я, пожалуй, назначу тебя помощником полицейского, — сказал он гордо. — Может, ты заглянешь в наш офис как-нибудь и прочтешь лекцию моим людям.

Молодой Оглсби усмехнулся, показав щель между зубами, и сказал, что сделает это с удовольствием.

Найти Стива оказалось несложно. Под давлением доказательств он сознался во всем. Письма находились в сейфе. Мисс Смит вымогала у него больше, чем он мог заплатить, и он, отчаявшись, решил вернуть письма любой ценой. Когда он забрался в ее спальню, девушка проснулась, и он убил ее.

Частный детектив Оглсби очень скромно оценил свою роль в раскрытии этого преступления.

— Элементарно, — сказал он репортерам, — на самом деле нужно благодарить лейтенанта Ханнекера за его блестящую работу.

Что касается меня, я был настолько потрясен эпизодом с моим револьвером, что мне потребовалась целая неделя, чтобы приити в себя. И чтобы впредь избежать совместных расследований с Крунчи-Вунчи, я подумал, что стоит вести себя с Малруни осмотрительней.

Думаю, вы удивитесь, узнав, насколько лучше за последнее время шеф стал играть в шашки!