Развоплощенный 2

Глава 8

Огреби моё полено, мать ихнюю! Пока мы тут Балканы обсуждаем, те же русские себе мальчика нашли. Ну да, того самого, который на берегу какой-то речушки под Архангельском (в тридцати верстах вроде на северо-восток) нашёл на берегу «стекляшку» и притаранил взрослым. Дети-то ныне не крепостные, а очень даже продвинутые. Наслушался пацанчик разговоров об алмазах, вот и решил своим предкам находку показать.

Ему, ясен пень, навтыкали за то, что ходил к старым каменным непонятностям, оставшимся от народов тысячелетней давности. Вроде ещё до ненцев проживали (согласно исследованиям будущего), вот и нахламили свой «стоунхэндж». А там, что ни говори, мало ли какие злые духи водятся. В любом случае, новость быстро разбежалась ко всем кому ни попадя, ибо при проверке камешек действительно оказался алмазом, да ещё и редкой формы. Какой-то октаэдрный, мать его. При этом с «попкой», созданной природой, чтобы в гнездо на ювелирном изделии практически без обработки вставлять. Такие выгодны, так как отходов будет гораздо меньше, чем с обычных в которых «попку» нужно специально обтёсывать-вытёсывать.

Теперь голова болит у всех: от местных крестьян до царя-батюшки на тему того, кто же лапу наложит в итоге, если там целое месторождение найдётся. Европу это тоже коснулось мутным прикосновением жадности. Уже появились идеи помочь русским с их ценностями. В смысле, России — моральные евроценности и глиняные свистульки, а Европе — алмазы, да побольше. Уж если россияне отдали добычу своих морских котиков американцам, то почему бы не сделать такой же дружелюбный шаг по отношению к англичанам, французам или (прости господи) тем же австриякам?

У нас в Сан-Франциско по этому поводу праздник — предсказала-то местная газета «Фриско Старлайт», получив сведения от информационного поля Земли. Количество поклонников астральной осведомлённости растёт, что ни говори. Телефонная программа интенсификации научного прогресса «Александр Белл» развивается и вовсю популяризируется. Тут ещё и электролампочковое освещение добавилось в строй. Пока особой реакции не видно, но уже запросы от будущих потребителей сервиса пошли. Многие готовы покупать новый «свет», если цены укажут и объяснят к кому обратиться за платной услугой.

Зато, возвращаясь к России, активность населения и даже руководства оставляет желать лучшего. Их изобретатели пока на наши программы развития науки и техники не обращают внимания. Мало того, Вермонт как-то привёл капитана Нормана, браконьерствующего на северо-востоке Сибири и я многое узнал о той же Колыме. Всё оказалось достаточно просто.

— Мистер Изборски, те места практически не имеют русского населения. Есть небольшие поселения для сбора дани с местных туземцев и некоторое количество трапперов и торговцев, но гигантская территория практически пуста. Гораздо большая активность наблюдается на побережье Охотского моря. А реку, которой вы интересуетесь, они даже по-разному называют пока: то Колима, то Колива. Даже в этом нет единства.

— Мистер Норман, а бывали ли вы на притоках этой Колымы?

— Никогда, сэр. Лишь один раз поднимался по самой реке, но не увидел смысла. Своё я могу наторговать на самом побережье, так какой же смысл углубляться внутрь континента?

— Вроде там есть золото…

— Никто о колымском золоте не слышал из моих знакомых. Видимо это такая же легенда, как и золото на Аляске, ха-ха-ха! Слухи есть, а самого золота пока нет, — капитан расхохотался собственной шутке.

Получается, что развитие обоим причиндалам Берингова пролива предстоит лишь в 80-х, что ли? Я не стал разубеждать нового знакомого и доказывать обратное на своём примере. Лучше предложу другую авантюру.

— Капитан, а не хотите ли провести исследование одного-двух правых притоков этой самой Колымы на следующий год? Я готов оплатить вам потраченное время в размере того дохода, который вы не получите за этот период. И премировать вас пятой частью найденного для меня. Если же вы по пути всё-таки наторгуете мехов, без ущерба по времени для моих интересов, то это ваш доход.

— Вы меня заинтересовали, сэр. Всё-таки моя жизнь однообразна и небольшое приключение мне не помешает, ха-ха.

Вермонт до этого охарактеризовал Нормана, как человека для которого сдержать обещание является делом чести. Всё равно у меня не будет времени самому смотаться в экспедицию за бивнями, так почему бы не поднанять кого-нибудь? Или пусть на них наживаются русские и китайские бизнесмены в далёком будущем? Если бы СССР сохранился, то я соблюдал бы нормы морали. Но интересы будущих радетелей олигархии и её приспешников от меня, увы, далеки.

— Мистер Норман, меня интересует слоновья кость с берегов притоков реки Колымы. Из-за климатических условий там каждую весну обрушаются высокие берега и вылезают кости древних мамотов, которые хранились тысячелетиями в глубине.

— Хорошо, мистер Изборски, но вы оплатите мне сезон навигации, согласны?

— Да, капитан, безусловно. Кто знает, но может быть в будущем мы с вами станем партнёрами в этом очень выгодном деле?

Судя по самодельной карте Нормана самыми северными крупными притоками являлись две реки с одинаковым названием «Аюн». Их и определили в жертву, чтобы больше не гадать на кофейной гуще.

Мои взаимоотношения с большими боссами практически никакие, так как все точки расставлены над «и», да и какой-нибудь новизны не предвидится. Мистер Ричардсон тщательно готовится к навигации на Юконе, хотя в моих советах или ещё в чём-то больше не нуждается. Единственный раз мы пересеклись, когда он вручил мне обещанный чек за долю от применения методики Аносова на его приисках. Двенадцать тысяч, как-никак, а то я потратился на выкуп базы подготовки охранников, обошедшийся примерно в такую же сумму. Ну, а от Хопкинса я далёк и мы встретимся по-видимому лишь летом, после возвращения представителей с Клондайка с первым грузом золота и мехов. После чего общий договор наверняка будет закрыт в связи с полным исполнением.

Оружейника пока не беспокою, жду чем у химика всё закончится. Последние варианты очистки целлюлозы закончены и Сандерс с божьей помощью и всей осторожностью приступил к нитрированию.

— Мистер Изборски, я понял задачу. Следует создать не только взрывчатку, как таковую, но и соответствующий порох. Кстати, хочу попробовать желатинировать, чтобы легче было формировать его.

Не знаю над чем он пытается мудрить, но обещает что сгорать полученное будет более полноценно.

— Всего лишь лёгкий дымок и столь же лёгкий нагар будут образовываться.

— И как долго продлятся исследования, мистер Сандерс? — мне же Миллера нужно сориентировать.

— Думаю, что до Рождества уже закончу, а то и раньше. Как выяснилось, самыми трудными были исследования по очистке хлопка. Кстати, на всякий случай, наладил очистительную линию и теперь нужны два-три доверенных человека, которые могут хранить тайну процесса.

Рассказал ему, что нахожусь в прекрасных отношениях с квакерами, но не уверен в их технических умениях и способностях.

— Ну что вы, сэр. Я им всё покажу и расскажу, в этом нет ничего научного. Главное аккуратно придерживаться задания. Нужна исполнительность и пунктуальность, не более.

— Тогда на днях привезу несколько людей, а вы с ними побеседуете и возьмёте тех, кого посчитаете более приемлемыми.

Ура-ура, хоть что-то пойдёт уже само по себе без выдумок и рацпредложений. Здесь, в Сан-Франциско, есть вроде два крупных пороховых завода, так почему не организовать мелкоскопический частный цех для личных потребностей? Чисто для экспериментов, а не для массового промышленного производства. Для такого совершенно не нужно брать разрешение в Калифорнии. Всё-таки Дикий Запад и каждый волен вооружать себя чем и как ему заблагорассудится.

В редакции «Фриско Старлайт» тоже всё идёт по расписанию, а не абы как. Мощную статью о предпосылках и итогах Крымской войны, как и том, как она шла, опубликовали с успехом. Особенно публика ржала над британцами, которые расстреляв несколько финских рыбацких деревушек, доложились об уничтожении «крупных промышленных объектов», однако к такому «объекту», как Свеаборг так и не смогли подойти. Ещё читатели зависли над желанием Наполеона Третьего отдать балканскую часть Османской Империи… Австро-Венгрии, которая вообще в войне не участвовала. И конечно же удивило обывателей то, что мощная англо-французская экадра с пятью сотнями вооружённых до зубов опытных десантников не смогла захватить Петропавловск-Камчатский, оторванный огромным расстоянием от остальной России. Ведь город защищали целых 134 бравых солдата и охотника, а это Русская Сила.

Писем от публики приходило столько, что на всё ответить не могли. Зато горожанам нашлось много пищи для зубоскальства по поводу Европы и её вооружённых сил. Повсюду обсуждалась подробная и вызывающая шок статья, как и её отдельные части. Каждому прикольно узнать, что страны-союзники возили из-за моря даже простую питьевую воду, не говоря уж о еде и прочих вещах. Поэтому никто не оспаривал гигантский размер расходов евродержав и Турции на ведение войны. Все же понимают во сколько обходится снабжение, как из Болгарии, так и из самих Англии и Франции. И то, что агрессоры в итоге не получили ни шиша от слова «вообще», только порадовало американцев.

— А, так это Пиррова победа была, ха-ха-ха! — один и тот же лейтмотив насмешки над хвалёной Европой.

В российском консульстве вовсю скрипели зубами, злились, но попытка проверить факты привела к их… подтверждению. Всё в жизни так обстоит — обычно побеждают трактовки, сделанные в угоду кому-то, а не логика. Вывод совершенно один — европейские страны вынуждены были на коленях выпрашивать у русского императора Александра Второго мир. Даже гарантировали двадцать лет неприкосновенности южных русских границ.

По крайней мере у америкосов именно такое мнение сложилось, что добавило авторитета моей газете. Представляю, что начнётся в России, когда её перепечатают в русской прессе. Если, конечно, позволят это сделать. Вице-консул Клинковстрём на этот раз не заявил претензий со своей стороны, а из МИДа нотаций видимо не поступило.

Теперь будем готовиться к следующей сенсации на тему предполагающейся очередной русско-турецкой войны. Но это потом, а может быть потом-потом. Сейчас у нас созрел сюрприз — нашли Хайрема Максима и на днях он приедет во Фриско.

— Это оказалось нелегко, мистер Изборски, мистер Максим владеет собственной компанией «Максим Газ» и кроме того постоянно что-нибудь изобретает, — докладывал один из репортёров, командированный в Нью-Йорк после того, как изобретателя нашли, — он согласился приехать сюда лишь потому, что вы нуждаетесь в его консультациях по усовершенствованию паровой машины.

— И правильно сделали. Надеюсь вы довели до него размер суммы, которую я оплачу за неделю консультаций?

— Да, но мне кажется его просто заинтересовала возможность что-то где-то улучшить. Мало того, всю дорогу мы обсуждали телефоны и их будущее. Я сказал, что благодаря вам они скоро будут везде использоваться.

— Прекрасно, остальное само затянет Максима в наши инновации.

Слава богу, замануха сработала, иначе Хайрем («Hiram») чёрта с два нас бы навестил. Я слишком мало о нём знал в прошлом. Только то, что он изобрёл пулемёт, был фанатом всего парового и не мог остановиться в изобретательстве. Завтра мы встретимся и толком поговорим о многом, вдруг даст идеи по нормальному пистолету и заинтересуется ещё и электрической лампочкой?

Так и вышло! Хайрем, как оказалось, понятия не имел о нашем конкурсе на тему электрического освещения, поэтому сразу же попросил ознакомить его с соответствующей статьёй.

— Мистер Изборски, но ведь везде применяют угольные стержни. Неужели ваш вариант будет работать?

— Да, мистер Максим, причём он гораздо безопаснее угольного, а при отличном вакуумировании ещё и ярче. Как только появится хоть один желающий заняться моим вариантом тут же оборудую ему лабораторию и выделю солидные средства на разработку.

— А может передать это под мою руку в Нью-Йорк? — видно, что изобретатель заинтересован, но хочет сделать как ему удобнее.

Его можно понять потому что там у него и компания своя, и мастерские, семья, дети и вообще всё схвачено. Лишь одна проблема.

— Поймите меня правильно, мой друг, я не собираюсь переезжать на Восток. А ведь я много чего знаю об электротехнике. Очень много, за час и не перескажешь.

— Мистер Изборски, но и у меня на Востоке своя компания. Я ответственен перед компаньоном.

— Прекрасно вас понимаю, но у нас здесь закладывается будущее, а ваше газовое освещение это быстро уходящее прошлое, извините. Я слышал, что кто-то изобрёл газовый прожектор. Но электрический будет многократно сильнее светить. Даже паросиловую установку для кораблей я планирую не обычную, а с турбиной. Это принципиально иные мощности и скорости.

Собеседник аж подпрыгнул от нетерпения (или от изумления).

— Но откуда финансы на всё это?

— На следующий год я рассчитываю на два-три миллиона личных средств, пока имею лишь треть миллиона. Другое дело, что я не зарабатываю деньги на роскошную жизнь. Они мне нужны для разработки и внедрения нескольких изобретений, чтобы приблизить будущее. Вы же знаете, что такое электромагнитная индукция?

Мы забрели в дебри, где Хайрем что-то знает, а о чём-то и не слышал. И чем больше лапши я ему на уши навешиваю, тем более он становится заинтересован.

— Одна проблема, сэр, я неумелый исполнитель своих же задумок. Например ищу способ, как использовать отдачу при стрельбе. А ведь можно было бы сделать самоперезаряжающийся пистолет с магазином патронов в рукоятке. Или беспроводной телеграф.

— С некоторыми техническими решениями я мог бы вам помочь, сэр, но… А как же моя семья и компания?

— В конце концов, мистер Максим, у нас здесь климат как на Средиземном море и вашей семье он пришёлся бы на пользу. Кстати, извините за откровенность, но мне кажется что ваша компания интересует вас лишь как средство для поддержания материального уровня. Но она отнимает время от научно-технического творчества, я прав?

Когда мы расставались, Хайрем был задумчив, причём всерьёз. Слишком увлекательные перспективы здесь и трудно вернуться к своим баранам. В любом случае, он нанят как консультант на неделю, а значит должен хотя бы сделать вид того, что старается помочь. Причём согласился дать слово держать в тайне то, что увидит. Остаётся лишь надеяться на его порядочность. Посмотрим удастся ли такого гения изобретений задействовать в моих программах, так как просто купить такого человека сложно.

Мы, между прочим, практически ровесники — ему двадцать пять лет.