Реализация

Глава 10

Весь остаток дня Наль занимался тем, что изучал диковинные возможности их с Баськой попадана. Кое-как пережив первый натиск нахальной девицы и посмотрев «культурную» программу в её исполнении, эльф поступил в меру коварно: подлил и без того хмельной попаданше медовухи, прекрасно зная, какой эффект даст медовуха, вступив в контакт с ранее выпитой самогонкой. Самогонка не подкачала, медовуха тоже — девица улеглась спать прямо на столе, на котором собиралась исполнять свой коронный танец. А вот «Зольников» подкачал. Попадан приложился к кувшину и… запищал. Ни сам Наль, ни Силь не обратили внимания, куда ставили кувшин и рядом с кем его оставляли. Еще бы — совсем недавно Зольников спиртное на дух не переносил. Вот когда писк раздался, тогда и обратили. Попадан довольно быстро перешел с писка на хихиканье, а потом принялся ругаться вслух сам с собой. Из перебранки на разные голоса удалось понять, что в нём уживаются, но с большим трудом, как минимум четыре личности. Была еще некая пятая, на которую все четыре шикали. Они искренне считали пятый голос совестью, но не могли разобраться, кому она принадлежит. Некий демон Витольд утверждал, что у него совести быть не может, оборотень тоже не признавал за собой такое ценное качество. А двое — тот, кто откликался на Талика, и вампир с удивительным именем Бутончик, напротив, не могли её поделить. Соня-Силь так заслушалась, что на время выпала из образа кавайной попаданши, заявив, что пятый голос — медовуха, а никакая не совесть.

Вдвоем с СовБезницей Наль утащил хихикающего и ругающегося попадана в комнату и забаррикадировал дверь двумя сундуками, которые заменяли в этом заведении платяные шкафы. Пока магически наглая девица отсыпалась, была хоть какая-то возможность отдохнуть. Надеяться на то, что проснувшись, она всех не перебудит, не стоило. Кроватей в комнате было всего две, но укладываться на одно ложе с Зольниковым никто не хотел. Во-первых, их пьяный попадан спать не собирался и вещал на разные голоса, во-вторых, Нальдо решил, что не выдержит его приставаний к «Силь» и попытается прибить попадана, а это — прямое нарушение инструкций. Не сговариваясь, они усадили поистине многогранную личность на тумбочку, заняли свободные кровати и попытались уснуть. Спать оказалось решительно невозможно. Зольников перешел от перепалки к конструктивному диалогу: три сущности насели на четвертую — на вампира — и принялись на все лады убеждать его приступить к эксперименту. То ли попадан озвучивал не все свои мысли, то ли они что-то важное прослушали, но понять, в чём заключается эксперимент никак не удавалось.

Человеческая сущность «Талик» примирила спорщиков заявлением, что пил-то только Бутончик, а хорошо всем. Демоническая часть «Витольд» поразмыслила и согласилась с тем, что вампира вполне можно потерпеть за возможность напиться. Оборотень не нашел, что возразить на аргумент «и тебе удалось хлебнуть». Бутончик наверняка вставил своё веское слово, после чего попадан предложил «попробовать». И как тут спать, если совершенно непонятно, что именно собирался попробовать Зольников всеми своими четырьмя внутренними сущностями и тихо уснувшей пятой? Нальдо удвоил бдительность, Силь тоже нервно ворочалась, но попадан как назло побухтел еще немного и затих. Как только складывается ситуация, при которой спать нельзя, то спать, как назло, сразу очень хочется.

Кто уснул первым — сам Нальдо или Силь — неизвестно. Но проснулись они одновременно. В дверь снаружи кто-то колотил ногами. Хотя, кому еще такое придёт в голову? Попаданша очнулась. А вот Зольникова в комнате не было. Через открытое окно в комнату заглядывало раннее солнышко. Выспались, называется.

Силь хмурила лоб. Нальдо не сомневался: СовБезница ругает себя за промашку.

— Как же я мог его упустить?! — Риторически воскликнул он, честно беря всю вину на себя.

— Ну… — Силь очень натурально изображала наивность. — Вампиры же влияют… Усыпляют…

Вот и думай после этого: то ли его оправдали, то ли обвинили в профнепригодности. Долго думать не пришлось. Внизу под окном раздалась песня. Пел так и не протрезвевший Зольников. «Я буду долго гнна-а-ать велосипед…» Удостоверившись, что стенку трактира обнимает их попадан, оба вздохнули с облегчением. А тот примерился, улыбнулся во все клыки выглянувшим из окна Нальдо и Силь, и поразил сопровождающих в очередной раз. Может, снизу или сбоку картина и была более грандиозной, но Нальдо хватило и вида сверху. Попадан зажал зубами потрепанный цветочный веник и полез к окну, вонзая в деревянную стену чёрные ногти-когти. При этом он продолжал петь, кося осоловевшими глазами. Петь с настолько занятым ртом было очень сложно. Силь, к пущей ярости Нальдо, переводила, что именно поёт Зольников:

— Нарву цветов и подарю букет, той девушке, которую люблю… Аххх! — Восторженно завершила перевод СовБезница.

Понятно, почему «аххх»! В их комнате была только одна девушка — сама Силь. Нальдо всякого ожидал от коварного попадана, но никак не романтического порыва: сбежать ночью за цветами и поутру подарить их «любимой». Чем должна будет ответить Силь, Нальдо старался не думать. Попробует поцеловать попадана, придётся показать этому крылатому вампиродемону, что такое злой Охотник.

Но Зольников удивил Нальдо еще раз. Перевалив через подоконник и встряхнув свой пожеванный букет, он икнул и двинулся мимо Силь прямо к двери. Попаданша себе уже все ноги отбила и, перестав стучать, перешла к магически усиленной ругани. Если бы не наблюдение за ползущим по стене попаданом, Наль самолично расплавил бы свечку и залепил Силь уши. Девица с Изнанки выдавала тирады такого непристойного содержания, что Нальдо краснел и бледнел. А попадан Зольников, как ни в чём не бывало, сражался с двумя сундуками, которые мешали ему открыть дверь. Наконец он справился с баррикадой и гостеприимно распахнул створку.

Попаданша тут же влетела в комнату. Нальдо скривился: девица уперла руки в боки и набрала воздуха, собираясь выплеснуть очередное оскорбление. Зольников слегка заторможено среагировал, зашел с боку и сообщил:

— Это Вам. — И вручил попаданше еще недавно измочаленные цветы, которые каким-то неведомым образом посвежели и распрямились.

И сам Нальдо, и Силь с недоумением уставились на это чудо природы. Попаданша, скорее удивившись их реакции, чем такому подарку, взяла пышный веник из ромашек, одуванчиков и прочих непритязательных растений.

— С утра я предпочитаю розы! — В обычной своей стервозной манере заявила девица, но… Ну, и зачем нюхать такой букет, раз — не розы? Инстинкт что ли? Видимо — инстинкт, и лицом в букет она ткнулась.

На краткий миг наступила благословенная тишина, а потом раздался такой визг, что у Нальдо уши заложило.

— Получилось! — Радостно орал Зольников демоническим по мощи голосом.

— Помоги Творец! — Потрясенно заявила Силь, совершенно забыв, что ей больше пристало орать или «Мамочки!» или «Господи!» Но кто же вспомнит о конспирации, глядя, как к живому человеку присосалась вполне невинная ромашка?! Вцепившийся в нос девице одуванчик добавлял происходящему жути. Попаданша забыла как ругаться, она визжала и пыталась соскрести со щеки ромашку, но та припиявилась всеми лепестками. Из стебля еще недавно жёлтого одуванчика текла кровь. Не успевшие укусить девицу отброшенные цветы, сползались к ней, извиваясь как змеи.

— Ха-ха! Бутончик, ты — гений! — Забавлялся Зольников. — Не без моей помощи! — Более низким голосом вторил ему демон-Витольд. — Эльфов она, видите ли, предпочитает! — Брезгливо рычал оборотень.

А цветы тем временем упрямо ползли к прыгающей и визжащей попаданше, демаскируя Силь. Питаться эльфийской кровью обвампиренные растения не желали.

Кошмар как-то надо было прекращать, а прикидываться и дальше сильно недогадливым — только ронять своё профессиональное достоинство. Да и растения эти кровожадные следовало уничтожить начисто, пока в Мутном Месте не завелись мутанты, замаскированные под невинные полевые цветочки. Нальдо представил себе желтеющие одуванчиками луга и поля… хищными одуванчиками… и ужаснулся масштабу грядущей катастрофы. В том, что их попадан — писатель, он теперь не сомневался нисколько, даже на сотую долю процента, положенную здоровым скептикам.

— Силь, у тебя основная стихийная специализация огонь? — Прошептал он на ухо Совбезнице, благо оба попадана были очень заняты делом и громко вопили каждый о своём.

— А-а??? — Силь предприняла последнюю попытку сохранить маскировку.

— Или мне эти растения водой задавить?! — Предложил Наль тот выбор, которого делать не стоило. — Полить для урожайности?!

В следующее мгновение по комнате прокатилась волна жара, испепелив цветы на полу, частично сам пол, нижний коготь на крыле Зольникова и оба насосавшихся крови растения, не тронув при этом саму попаданшу. Нальдо поразился в который раз за утро: ювелирная работа, коготь попадана не в счёт! И не удержался: плеснул следом водой. А то, что вода была частично использованной из умывального таза — так это издержки «средневековья». Заодно и пол дымиться перестал.

Зольников, вмиг протрезвевший, заревел как пара демонов, попаданша, зажимая укушенный нос вылетела из комнаты, а Силь запрыгнула на кровать. Запрыгивать было для чего: чтобы между двух дерущихся не попасть. Попадан, оскорбленный в лучших, как он полагал, чувствах, натурально озверел. С воплем «Как ты посмел их убить, они же живые?!» он кинулся в драку и был встречен ударом в челюсть. Похоже, что виновным и в уничтожении цветочков и в последующей помывке пола, он счёл именно эльфа. Конечно, кого же еще?

У Нальдо давно руки чесались, поэтому бил он не сильно. Если бы сильно, то больше одного раза ударить и не пришлось. А после всех страданий в Мутном Месте — это очень мало. Когда еще попадан сам нападёт, и представится возможность показать ему «кто есть где» на законных основаниях? То ли потому, что Зольников понял: эльф растягивает удовольствие, то ли от того, что впал в расстройство, но его крылья вдруг стали менять цвет, а когда он пропустил тычок под дых, так и вовсе стали прозрачными. «Реализация!» — умная мысль пришла с запозданием, но с фиксирующим захватом Нальдо все же успел. Попадан весьма удачно завалился на кровать. Что это за странный виток, и на какой стадии он остановился, можно было только гадать. Но на сей раз, их подопечный действительно и непритворно пребывал в шоковом обмороке, как вполне обычный попадан, а никакой не писатель.

— Охотник, Вы чем думали, когда удовлетворяли свои амбиции?! — Раздался за спиной голос… слегка непохожий на голос Силь.

Нальдо обернулся. СовБезница скинула иллюзию. Уххх! Конечно, он её уже один раз видел, но хотелось смотреть и смотреть! И все же: какая пытка! Лучше бы и дальше пребывала в нелепом кавайном облике. Сцена со сломанной кроватью возникла в памяти немедленно, долгие скрипы из-за стены и хрипы попадана, казалось, поселились в ушах. Пусть разжалуют! Хоть мечта об Архитектурной Академии сбудется!

— Не чем, а о чём! — Заявил Нальдо, чувствуя, как его захлестывает праведным гневом. Как можно посылать таких девушек на такую работу?! Неужели жизнь или изучение жизни попадана-писателя стоит их чести?!

— И о чём же? — Спокойно поинтересовалась, оправляющая мундир «Силь».

— О том, что никакая работа не стоит того… того, чтобы жертвовать своей честью!

Ну, надо же! Она еще и брови удивленно приподнимает!

— И чем же этот попадан так задел Вашу честь?!

На какое-то мгновение у Нальдо мелькнула мысль, что он сам не отказался бы прикинуться Зольниковым и бродить по Мутному Месту под опекой такой прекрасной не-совсем-Силь, лишь бы не слышать её холодный и официальный тон… Мысль была изгнана как несвоевременная.

— Задета честь всего нашего народа! И моя в том числе! — Прозвучало пафосно, но по сути верно.

— Разъясните!

Нальдо почувствовал, что краснеет. Вот уж никак не думал, что придётся еще и разъяснять!

— Мне доложить в общем или в подробностях? — Только и смог он выдавить из себя.

— Можно в общем. Это приказ! — «Силь» вперилась в него взглядом, видя, как он не хочет докладывать ни так ни эдак.

«Приказ» был точно лишним. Праведный гнев куда-то делся, и осталась только холодная ярость пополам с… ревностью. Жуткая смесь! Понимая, что на долгое объяснение его не хватит, Нальдо сформулировал суть проблемы одной фразой. Официально, как определение:

— Честь моего народа в лице его представителя задета интимной связью с неадекватным попаданом, имевшим на тот момент ярко выраженные признаки животного! — Выпалили он на одном дыхании, мысленно добавив: «И блох!» Посмотрел на ошарашенную СовБезницу, зажавшую рот ладошкой, и всё-таки озвучил это дополнение. — И блох!

«Силь» восстановила дыхание.

— Это… когда? И как же Вы… Как Вы работаете с такой моральной травмой?! Кто допустил?! Имя и звание того, кто санкционировал подобное непотребство?! — Требовательным тоном выдала СовБезница.

Теперь настала очередь Нальдо временно онеметь. Она издевается? Как ей такое в голову пришло?! Дотянуться бы до того, кто превращает прекрасных юных девиц в извращенок! Нет, она издевается! Издевается и прикидывается!

— Я!? Я с попаданом?! С оборотнем блохастым?! С… — Нальдо почувствовал, как наружу готовы прорваться такие эмоции, что эта хибара точно не устоит. — Нет, кавайная Вы моя! Это Вы, а не я с ним мохнатым кровать развалили! — Указал он для большей ясности на обморочного попадана. — Как только такое может в голову прийти?! Я?! Извращение!

Нальдо еще добавил бы и про хрипы и скрипы, но не успел. Два удара по голове: ментальный по мозгам и оплеуха вручную, оставили ему на память только стремительно летящее навстречу тело обморочного попадана в «гламурном» противоблошином ошейнике.

В голове опять был кисель, а мысли ползали как мухи вареные. Ну, прямо как в первый раз, отметил про себя Талик, ощущая знакомое покалывание. Чувствительность возвращалась, но крайне медленно. А еще было трудно дышать, как будто его придавили сверху чем-то тяжелым. Первым в сознании заворочался демон.

— И что это было? — Вяло поинтересовалась коварная сущность.

— Эльффф! Гад! — Несколько сонно прорычал оборотень.

— Что ж я по нему ни разу не попал-то? А? — Поинтересовался Талик мнением самых воинственных соседей по организму.

— Не ты, а мы. — Спокойно, как ни в чём не бывало, откликнулся вампир. — И зачем я только на ваши гадкие эксперименты повёлся?! — Возмутился Бутончик. — Фу, гадость какая, кровища, фу!

— Нормальный эксперимент! — Возразил демон. — Напиться не нектара, а сока растений и привить цветам вампирические наклонности! Гениальная идея! Сам драться не умеешь, так хоть боевой ромашкой отобьёшься!

— А ну цыц! — Раздался в сознании новый голос, и Талик почувствовал, что все сущности, включая и его писательскую, дернулись и выстроились бы как новобранцы на плацу, если бы в голове был этот самый плац.

— И кто это?! — Первым пришёл в себя писатель Золотов.

— Талик! — Угрожающим рокотом прокатился по сознанию голос демона. — А ты случайно не совесть реализовал, а?!

— Глупость какая! — Тут же встрял оборотень. — Совесть с нами не уживается!

— Склеротики! — Снисходительно хохотнула новая сущность. — Талик, ты же еще и маг! Забыл?!

— Уххх! — Радостно выдали все, включая Бутончика.

— Возможности? Золото наколдовать можешь?! — Тут же задал вопрос не в меру меркантильный вампир.

— Золото и заработать можно. Колдовством. — Наставительно произнес маг. — И обращаться попрошу ко мне не иначе как «Виталиас Петровичус»!

— Талик, у нас прибалты-трудоголики в роду имелись?! — Поинтересовался Бутончик.

— Ха! — Непочтительно рыкнул демон. — Так это у Виталиуса-Золотиниуса типа латынь! Под образованного работает. — Издевался Витольд в стиле Люция. — Он сейчас еще и лекцию прочитает: «Берем водус вульрис и творим из неё винус виноградус». Ты бы нам лучше метаболизмус ускорил, Мерлин недоделанный!

— Недоделанный?! — Злился маг и впрямь качественно. — И с чего это ты взял?

— Ну, как с чего? — Талик ментально зевнул, демонстрируя скуку и своё невысокое мнение об умственных способностях новой сущности. — Эльф же реализацию остановил… Ладно, так какие у нас возможности? Фаерболы делать умеешь?!

— Должен уметь! — Гордо заявил маг.

Талик попытался вспомнить всё, чем он как маг обладал в своих мечтах. Проще было вспомнить, чем не обладал. Разве что демиургом себя не воображал.

— А точнее? — Потребовал писатель Золотов.

— Я же ещё не пробовал! Но чувствую, что в моих силах многое!

И в этот момент Талик и сам почувствовал, но не магическую силу, а то, что давящий на него груз зашевелился. Распахнув глаза, он увидел острое ухо и прядь волос.

— Укуси! — Тут же взвыл оборотень.

Если бы не почти одновременный вопль Бутончика «Неэээт!» и укусил бы от неожиданности. Демон сразу же возмутился: «Будет тут еще шавка командовать!» Внутри снова назрел конфликт, а Талику эти склоки надоели. «Цыц!» — использовал он новую магическую команду. «Лучше имя магу придумайте, а я подумаю, откуда на мне эльф взялся… и как его спихнуть!»

Спихивать эльфа не пришлось. Наль помычал, потряс головой, посмотрел Талику прямо в глаза, скривился и сполз с него сам. Выглядел остроухий, к общей радости всех соседей по организму, отвратительно. Его шатало, за голову он держался как похмельный, а по скуле растекся отменный синяк — пока еще багровый, но это потому что свежий. Значит, при очередной реализации все же удалось ему вмазать! Ура! Удалось! Хоть какая-то радость! Жаль, не запомнилось, как именно вмазал, но результат — налицо!

Пробороздив рогом спинку кровати, Талик повернул голову. В другом углу комнаты кто-то всхлипывал. Но это оказалась не эльфолюбивая покусанная попаданка, что радовало, а Силь.

Кавайная забилась в угол на второй кровати и утирала слезы. Наверное, надо было извиниться: кровосос-одуванчик… Перепугалась, наверное. Но его опередил эльф и удивил при этом так, что со всеми сущностями чуть повторный паралич не приключился. Остроухий упал на колено перед кроватью Силь как подкошенный и еле выговорил: «Примите мои извинения». После чего встал и поплелся на выход. Вышел он почти удачно: дверь нашарил, со второй попытки открыл, но об порог всё-таки споткнулся. И все же — чудеса! Эльф счёл попаданку достойной его извинений! Сразу же все, включая мага, напряглись как старушки у подъезда, возжаждав подробностей — а за что именно извинялся остроухий гад?!

— Что он тебе сделал?! — Вопросил Талик голосом защитника всех обиженных. — Может мне ему еще раз вмазать, чтоб неповадно было?! — С этим вопросом подсуетился возгордившийся успехом оборотень.

— Гад! Да! — Всхлипнула Силь. — Идиот! Извращенец ненормальный! — Добавила она к вящей радости Талика.

— А… а почему извращенец?! — Вот это уже было интересно. Ну, кто бы говорил!

— За кого он меня принимает?! — Причитала кавайная.

Вопрос был мозгодробительный. Обычно так себя ведут оскорбленные девушки, но с учётом реализации Силь…

— За девчонку?! — Талик попытался не попасть впросак с вопросом и выбрал вместо «девки» и «девушки» наиболее нейтральный вариант. Всё-таки хорошо это — владеть словом!

Силь кивнула и опять всхлипнула.

— Угу! — Добавила кавайная, утираясь местным подобием полотенца.

— Гм. Когда же этот шустрый успел?! — Озвучил Талик вопрос, который задавать совсем не следовало. Сплошное любопытство, никакого сострадания. Надо было чем-то сгладить своё слишком уж нерыцарское равнодушие. — А я, значит, успел… предотвратить?!

Силь только рукой махнула и отвернулась носом в угол рыдать дальше.

Нет, ну надо же! Шустрый какой, абориген дирижбанделевый! Цветы огнем попалил, водой всех облил и сразу же кинулся на девчонку… озверел совсем. Сущности устроили консилиум, пытаясь выстроить по времени ход событий, и понять в каком таком состоянии мог в момент покушения на девичью честь находиться основной носитель, и почему никто таких интересных событий не помнит? Пока Талик в задумчивости скреб гребень, колдунствующая личность по-профессорски кхекнула и выдала профессиональное мнение: «Магический откат! Использовав для создания огненной волны энергию инь, и тут же воспользовавшись несвойственной мужчинам стихией воды, то есть, израсходовав янь, эльф стал остро нуждаться в восполнении хотя бы одной из энергетических составляющих!» Писатель Золотов очень смутно себе представлял, где находятся инь и янь, но вполне доверял китайцам в этом вопросе. Однако… «А восполняют их через секс что ли?» — Задал он от имени всех животрепещущий вопрос. «В том числе! — Голосом лектора из универа гудел в правом ухе маг. — Это самый быстрый способ. Главное, чтобы дисбаланса не было! Слишком много янь — тоже плохо!» «С янь всё понятно, — демон не скрывал скепсиса, но коварный вообще ни во что не верил, — а за счёт чего он инь-то восполнять собирался в таком случае?!» Маг намёк понял, Талик это почувствовал, но с менторского тона не сбился: «За счёт последующего воздержания, неуч!»

То, что на нём, писателе Золотове, остроухий валялся в полном воздержании — радовало. А то, что эльф недополучил необходимой энергии и ослаб — радовало еще больше. Удачно он ему вмазал! «А у нас, — закончил лекцию маг, — энергетический откат выразился в ретроградной амнезии, поэтому последние события никто не помнит». «Отлично! — Присоединился оборотень. — Восстанавливаем по-быстрому янь и вспоминаем, как эльфу в морду дали! Где эта попаданка надкусанная?!»

Прислушались… Судя по тому, что ни воплей, ни визга слышно не было, девица, поплатившаяся за свои предпочтения, сбежала, как павлин собачий от мерина. Клыкастого. С этим феноменом Талик так и не разобрался. Сказки про читающих коней вполне годились Люция пугать, но не себе же голову морочить. Маг, озадаченный сложным вопросом затих, зато демон принялся ехидничать: «Нашел о чём нашего энергуя спрашивать! Инь, янь, хрень! Бред! Не слушай его Талик, а то он тебя определит в селезенку, Бутончика в левую пятку, а оборотня в позвоночник! Всё по фэн-шую для полного счастья!» «Фэн-шуй — величайшее искусство!» — тут же ожил маг. «Ну, так я и знал! — Демон ментально оскалился. — Поздравляю всех! У-у! Жертва холотропного дыхания! Цигуном обиженный!»

Голова у Талика натурально гудела. Три сущности скопом навалились на мага, стремясь задавить его амбиции. Писатель Золотов сохранял нейтралитет, потому что кто-то должен оставаться в разуме. Пять! Пять составляющих личности — есть отчего с ума сойти. Покосившись на Силь… нет, ну никак она его как девушка не интересовала, как ни старайся, ни за какую янь, Талик решил пойти проветриться во двор, а заодно порадоваться на побитого эльфа.

Эльф нашелся возле колодца. Остроухий сидел, привалившись к замшелым бревнам в обнимку с ведром и с мокрой тряпкой на голове. Вид страдающего врага был настолько приятен, что даже склока в извилинах прекратилась.

— Я тебя не сильно?! — С деланным сочувствием спросил Талик. Эльф посмотрел на него, как на полоумного, окунул тряпку в ведро, приложил к скуле и ничего не ответил. Да… дурацкий вопрос. И так видно насколько сильно. Силён! — Совсем не помню как! — На сей раз, горестно вздыхая, Талик не лукавил.

Наль закрыл тряпкой всё лицо, демонстрируя тем самым, что беседовать не собирается. А жаль, делать-то было абсолютно нечего. Не ходить же по двору, хлопая как курица крыльями. Крылья… Привычного веса за спиной не ощущалось! Но… Талик уставился на то, что когда-то было демоническим, а потом и вампирическим достоинством. Размер и форма крыльев остались прежними, а вот цвет и фактура! Даже кости и когти стали полупрозрачными, не говоря уже о коже! Взревев от возмущения, писатель Золотов рванул обратно в трактир требовать зеркало.

Второй пострадавший — попаданка нахальная довела до бесчувствия — нашелся на кухне. Трактирщик лежал возле остывшей печки. Встряхивание ни к чему не привело: попаданец героического типа приходить в себя не желал. Метнувшись обратно к колодцу, Талик лишил эльфа последнего утешения — ведра — и окатил чересчур впечатлительного работника гостиничного бизнеса ледяной водой. То ли вода, то ли рык «Зеркало мне! Срочно!», но что-то подействовало. Попаданец пришёл в себя, сел и заозирался. Сфокусировавши осмысленный взгляд на Талике, трактирщик икнул и попытался уползти. Но от разъярённого демона уползти невозможно. Загнав попаданца в угол, Талик всё-таки вытряс из него информацию, где в этом убогом заведении находится зеркало. Пусть и не словесную — неразговорчивые все какие! — так хоть жестом. Следуя в указанном направлении, он оказался в личной комнате трактирщика. М-да! Рассмотреть себя в таком зеркальце можно было только по частям.

«Стрекозиные!» — Рычал оборотень. «Комариные?!» — Ахнул демон. «Это не я!» — Тут же заверещал вампир. «Призрачные!» — Гордо заявил маг. «Полупрозрачные с радужным отливом!» — Подытожил Талик. «Ангельское безобразие какое-то!» — Не унимался расстроенный Витольд. «Да что Вы понимаете, маргиналы! Взмахни ими, давай, ну!» — Выложил козырь внутренний колдун. Талик распахнул крылья и осторожно сделал взмах. Подлетев сантиметров на пятьдесят вверх, он плавно опустился на пол, млея от восторга. Ладно, будем считать, что — призрачные. Второй опыт оказался не таким удачным. Снеся со стола глиняную плошку — зацепил малость — он взмыл под потолок, пребольно ударившись гребнем о потолочную балку. Приземление тоже вышло не совсем мягким, от неожиданности. Потирая ушибленную ногу, Талик поплелся обратно во двор. Похоже, что в их компании осталось только двое не ушибленных: Силь и отсутствующий по каким-то неведомым делам Баська. Хотя, за последнего нельзя было поручиться.

Демон всё еще возмущался, но уже не так сильно как раньше. Всё-таки теперь он умеет летать, а это — здорово. Да и состояние такое, как будто тяжелый рюкзак со спины сняли. Невзирая на неприятные ощущения в ноге, Талик подставил крылья ветру и подпрыгнул как можно выше, энергично работая лопатками. Далеко улететь не удалось. Во-первых, метрах в трех от земли его начинало тянуть вниз, как будто кто-то тянул за веревку, во-вторых — сносило ветром. «И мотало меня, как осенний листок…», — грустно напел Витольд. «Ну, что ты трепыхаешь ими как бабочка?! — взял на себя руководство маг. — Прыжок, взмах, прыжок, взмах! И лови поток воздуха!»

Зеркал во дворе не было, но как смотрится его передвижение, Талик понял и без зеркала. Да еще остроухий недобиток хохотал, обнимая колодец. Ещё бы… Такими прыжками можно было летать и без крыльев. На джамперах вышло бы даже быстрее. «Парящий кенгуру!» — выл оборотень. «Вампир-колибри!» — вторил ему демон. «А я-то тут причём!?» — страдал по своим бесполезным, но антуражным крыльям Бутончик. Талик решил не доставлять удовольствия остроухому врагу и делал вид, что радуется жизни. Ладно, пусть он медленно поднимается и опускается, зато — не травматично. Ну, прям, как сглазил! Прыжок через колодец и эльфа при попутном ветре, припечатал его к стене трактира. Оставалось только вцепиться в неё ногтями и сползать вниз с безразличным видом.

— Неплохо размялся! — Заявил он вслух. А маг внутри разорялся вовсю, расписывая преимущества новых способностей в бою: и подлететь вверх теперь можно, и ударить оттуда фаерболом, и метнуть ледяное копьё под необычным углом, или на худой конец, стукнуть противника по голове когтистой пяткой. Его послушать, так хоть заранее почётную грамоту выдавай за победу в магической олимпиаде!

К зеркалу Талик больше не пошёл. Одного раза хватило полюбоваться. Граф с прозрачными радужными крыльями, бычьими рогами и по-волчьи волосатыми ногами, когтистый в некоторых местах, да еще и с чёрным ирокезом — это нечто! И совсем этот стрекозиного окраса девайс не сочетался с мышцами и клыкастой челюстью — хоть иди и плачь вместе с Силем от досады! А всё он — гад остроухий! Ну, никак не удаётся реализовать что-нибудь полноценное!

А Силь уже сидел за столом… сидела… нет, всё-таки — сидел, и хлопал пушистыми ресницами. Оживший трактирщик накрывал на стол. Хлеб, холодное мясо… Фу! Но есть после прыжков хотелось зверски. Интересно, какая из энергий восстанавливается бутербродами?! Зря спросил: маг юмора не оценил. Есть пришлось под внутренний диалог, который сильно напоминал включённый в голове радиоприёмник.

— Энергию следует использовать строго дозировано, нужными порциями! — Напутствовал маг.

— Помедленнее, профессор! — Издевался Витольд. — Я записываю. Значит, делим, как Вы советуете, энергию на порцайки. Сколько грамм в одни руки, Ваше Энергуйство?

Маг делал вид, что пускаться в пререкания с демоном ниже его достоинства и терпеливо пережидал реплики Витольда.

— В противном случае можно истощить резерв, а при неправильном управлении потоком получить мощный энергетический откат. Пример с эльфом все видели! Энергия имеет свойство некоторым образом менять полярность. Это, если упростить понимание. Но с научной точки зрения: следом за энергетическим выбросом следует образование антиэнергетической лакуны.

— Ого! Талик, мы поставили эльфу не готичный, а энтропичный синяк! А водичкой остроухий себе чёрную дыру на щеке отмачивал! Скажи Силю, чтобы не целовался с ним! Засосет бесследно! Бутончик, очнись и запоминай: после каждого фаербола уворачиваемся от летящей обратно лакуны прыжком по параболической траектории.

Талик жевал и понимал, что некая доля истины в словах демона имеется, вот только вопрос — какая?

— Возникновение лакуны непосредственно в теле мага, как доказал опыт, чревато амнезией.

— Талик, у нас лакуна! Полундра! Срочно в магазин! Нужен ремкомплект — дырку в мозгу латать! Профессор, набор для резиновых лодок на заплатку подойдёт? Нет?! Ладно, качните куда-нибудь энергией, я хочу её почуять!

— Виталий! Уймите своего демона, я с Вами делюсь практическим опытом, а он Вас отвлекает… Перекачка энергии внутри тела самого мага используется чаще всего для лечения, каковое осуществляется перенаправлением дополнительной энергии к больному органу.

В этот момент в животе весьма характерно заурчало: сказалась вчерашняя медовуха и недоеденный бутерброд.

— Гад! — Заверещал в притворном ужасе демон. — Качнул-таки! Талик, не вздумай из себя эту энергию выпустить, а то позора не оберешься, да и чёрная дыра возникнет сам знаешь где! Чёррррная! Незатыкаемая лакуна! Ужжжас! — Маг всё-таки сдался, обиделся и замолчал. Демон довершил начатое финальным заявлением: — Нашу общую голову будешь забивать своей теорией после первого приличного фаербола, а до тех пор — никаких фэншуёв! Ясно тебе, Бормотун?!

Маг не откликнулся. Талик воздержался. Остальные сущности большинством голосов утвердили новое имя. И хотя в животе писателя Золотова творилась форменная революция, зато в голове наступила полная демократия.