Ребёнок от звёздного мальчика (СИ)

Глава 6

— Папа! Мама! — несется к нам навстречу Даня, стоит только переступить порог. Ник подхватывает его на руки.

— Кто это у нас еще не спит? — целует его в шею.

— Простите, Никита Александрович, — извиняется няня. — Никак не могла уложить. Стоял под окном и караулил вас, — смотрю на часы.

— А между тем, время то совсем недетское. А у нас режим. Завтра в садик.

— Простите, Агния.

— Не волнуйтесь, — говорит Ник, толкая меня в бок. — Я сам уложу.

Он расплачивается с няней, пока я иду снимаю ненавистное платье и выкидываю в мусорное ведро. Из детской раздается смех и радостный визг сына. Классно он его спать укладывает. Иду на разведку.

Ник, задрав пижаму сына, щекочет ему живот, а тот заходится истерическим смехом.

— Кто ж так спать укладывает?

— А как? Колыбельную как ты петь не умею.

— Это год назад Даня под колыбельную засыпал, а теперь мы читаем сказки на ночь, — достаю книжку с полки и передаю ему.

— Ая, — смотрит на нее как на врага народа. — Давай сама. Знаешь же, что я не люблю читать, тем более сказки.

— Ничего, роли свои учишь же. Тем более ты сам вызвался.

Вздохнув, начинает читать. А я ухожу в душ, смываю сегодняшний тяжелый день.

Вспоминаю, как целовал меня у всех на глазах и улыбаюсь. Но тут же все хорошие воспоминания стирает улыбающаяся физиономия моей новоиспечённой «подружки». Да и фиг бы с ней, по большому счету, а вот непоколебимость мужа в чистоте её помыслов, искренне раздражает. Хреново он разбирается в женщинах, не видит какая она на самом деле хитрая и коварная.

Выхожу. В доме подозрительно тихо. Никиты в нашей постели еще нет. Войдя в спальню, вижу картину маслом.

Никита сидя на кресле, запрокинув голову, храпит во все горло, а Даня читает книжку.

— Я не поняла. Кто кого укладывает? — Даня тихонько смеется.

— Папа прочитал одну страницу, а потом сказал, что я сам умею.

— Так все! — забираю книгу. — Давай спать ложись. А мне еще поделку в садик делать, — укрываю сына одеялом и целую в щеку. Красавчик мой. Весь в папу. Чувствую, помотает он мне нервы, когда вырастет. Девчонки толпами бегать будут.

— Так мы с Валентиной Васильевной сделали, — кивает на стол. — Решили, что планеты лучше, чем сделать космонавта.

Подхожу, смотрю на планеты на деревянных шпажках для шашлыка.

— Из папье-маше?

— Да! Няня придумала как их закрепить. И они еще крутятся.

— Классно! — я так не смогу. Не такая уж она и плохая. Вон как заморочилась.

Даня сыт и игрушки по комнате не валяются. Даже придраться не к чему.

Включаю ночник. Осторожно сажусь на корточки перед мужем. Смотрю на него пока спит.

Рукава рубашки закатаны, развязанный галстук висит на шее. Вид у него как на наш выпускной. Такой родной, любимый. Мой.

Вожу пальцами по вздутым венкам, до закатанных манжет. Ник открывает глаза и расфокусировано смотрит. Я, отодвигаюсь, пойманная на горяченьком. Незачем ему знать, что я только что любовалась им.

— Даня спит?

— Тебя уложил и уснул.

Он уходит в душ. Я просматриваю прессу. Пока нет статей о сегодняшнем вечере. Но боюсь, это ненадолго. Журналисты не упустят возможности посудачить про наши одинаковые наряды.

Ник выходит в одном полотенце, поиграв бровями, эротично скидывает его на пол.

Ему как с гуся вода. Думает, если я скандал не устроила на вечеринке, так и всё на этом. И сейчас преспокойненько буду удовлетворять этого стойкого оловянного солдатика?

Убираю планшет и отворачиваюсь от него.

— Ая, — его рука ползет по ноге, хлопаю по ней. Переворачивает меня на спину. — В чем дело? Если ты не поняла, это я так намекаю на продолжение, — хватается за веревочки танго.

Отползаю от него.

— В чем дело? — хмурится.

— Ты серьезно думал, что я твои выходки оставлю без внимания?

— Какие выходки то? Я же сказал, что к инциденту с платьем я не имею никакого отношения.

— Да дело даже не в дурацком платье. А в тебе! В твоем отношении к Анжи. Что бы не случилось, она ни причём! Ты всегда на её стороне. Анжи не могла, — передразниваю его. — Анжи не такая.

— Завела старую шарманку! — закатывает глаза. — Мне вообще пофиг на нее. Это просто работа!

— Она же имеет тебя глазами, а ты ее, и это работа?

— Не придумывай! Ты уже достала со своей ревностью и глупыми претензиями, — берет подушку. — В гостиной посплю!

Утром иду будить Даню, а его уже нет. Нахожу сына и Ника на кухне. Никита стоит со сковородкой в руку.

— Омлет будешь? — непривычная надо сказать картина.

— Да, только сейчас умоюсь.

Поначалу, завтрак выходит очень домашним и семейным. А потом Даня рассказывает про друга Илью Пташкина и его новую дорогую игрушечную машину.

— Пап, — он становится серьезным. — А вы меня любите?

— Конечно. А есть сомнения?

— Значит и вы купите мне такую машину? — переглядываемся с мужем и улыбаемся. Вот к чему такой вопрос. Хитрец!

— Нет, Даня, — перебиваю мужа. По лицу Ника вижу, что он готов прямо сейчас за ней поехать. — На день рождения подарим.

— Почему?

— У нас уговор, помнишь? Как только ты научишься аккуратно обращаться с вещами, так будем чаще покупать игрушки.

— Я аккуратно обращаюсь!

— Конечно. А кто неделю назад сломал машинку на следующий день, как ее купили?

— Так это Птаха! — такую кличку он дал другу.

— А воспитательница говорит, что ты сам сломал. Вещи нужно ценить, — он опускает глаза, ковыряется в омлете вилкой.

— Значит любите не так сильно, как Пташкины Илью. У нас денег завались, а вы мне какую-то машинку пожалели. — мы с Ником смотрим друг на друга.

— Кто тебе сказал? — глаза мужа загораются стальным блеском. Он снова проецирует на свое детство.

В садике его бомжом называли, когда он ходил в поношенных вещах, потому что папа алкаш вытащил у мамы всю зарплату.

— Так все говорят. Папа Пташкина. Что ты зажмотил машинку сыну, а сам себе в несколько миллионов купил. Вторую за три месяца. — глажу Ника по сжатым до побелевших костяшек пальцев.

— Нет, Даня. Мы тебя любим, но любовь не выражается в количестве дорогих игрушек, а в заботе и ласке.

— Да? Это все туфта! Вам просто жаль. Вы не понимаете, что Птаха придет в садик с новой игрушкой, будет хвастаться, а мне говорить, что я ущербный.

— Возьми другую машинку. И что это за блажь меряться тачками в садике? И это слово «туфта», не нужно использовать. Ты же не бандит какой-то.

— Я это от папы слышал.

— Где?

— Он говорил это в фильме!

— Кхм, — Ник пытался скрыть улыбку, пряча в кулак.

— Иди собирайся в садик. А то я на работу опаздываю. Вечером поговорим.

— Никуда я не пойду! Нафиг мне нужен этот садик! — убегает.

— Ты позволил ему смотреть свои фильмы?

— Да, Ая. Он вполне приличный был.

— Это тот, где ты бандита играл? Отличный пример для подражания! — собрала тарелки со стола и отправила в посудомойку.

— Огонёк, — Ник обнял меня сзади, поглаживая по животу. — Давай не будем ссориться? Мне так плохо спалось без тебя, — прикусила щеку изнутри.

Мне тоже было одиноко. И кровать казалась такой огромной и холодной.

— Я уже и не умею без тебя. Никто не складывает ноги на меня, никто не прижимается попкой, — толкнулся бедрами вперед.

— Ну, это было твое решение сбежать на диван, — повернулась к нему лицом. — Отличное, а главное такое взвешенное и взрослое решение — уйти от проблем и разговора.

— Нет, проблем. Ты их сама себе выдумала, сама разозлилась. Неужели непонятно? Нужна только ты! — впился в губы. — Только тебя хочу, — снова поцеловал.

Вот надо бы продолжить злиться, но не выходит. Улыбка сама появляется на лице.

— Давай, — разворачивает меня и шлепает по попе. — Собирайся. А то на работу опоздаешь.

— Ой! — побежала в комнату, быстро собирая вещи. Накрасилась, волосы закрутила в кичку.

— Даня, ты готов? — отрыла дверь, сын лежал на кровати, накрывшись одеялом с головой.

— Я не пойду! Сказал же!

— А как же твой макет? Ты же так старался, делал его, — он поднял голову и посмотрел на поделку.

— Мне всё равно.

— Даня, — позвал Никита. — Если ты быстро соберёшься, я отвезу тебя в садик на той самой дорогой машине. Твой Птаха от зависти умрет.

— Правда? — посмотрел на него с надеждой. — У, круто! Я пулей!

— Ник, ты же знаешь. Я против твоих понтов.

— Да ерунда. Для чего еще машина, если не семью на ней катать? — действительно. Не для овцы Анжи он её брал.

Дорогу мы ехали весело. Я пела песню, написанную специально для фильма Никиты, а Даня подпевал. Приехали мы одновременно с ладой Пташкиных. Мои мальчики вышли павлинами. А папа Пташкин позеленел от зависти.

— Давай, Дань, — Никита и сын ударились кулачками. — Огонек, давай быстрее, если не хочешь простоять в пробке целое утро.

Дверь в нашу группу была открыта, я села на лавочку, надела бахилы, ждала пока Даня снимет ботиночки и нечаянно подслушала разговор Миры Пташкиной и других мамочек.

— Приехали на такой тачке. Ник Звездный, впервые за долгое время привез сына в садик.

— А когда ему? У него интрижка с самой Анжи Стоун! А сейчас просто грешки перед женой замаливает.

— Ты, кстати, видела нашу активистку в этом платье? Жалкое подобие Анжи!

— А мне понравилось, — ответила Света. — На ней оно очень стильно сидело, а на Стоун вульгарно. И прекрати собирать всякие сплетни, Мира!

— Это не сплетни, а мнение большинства комментаторов.

Вошла в раздевалку с улыбкой, открыла шкафчик со звёздочкой, Даня быстро переоделся и убежал в группу, чмокнув меня в щеку.

— Опять судачишь обо мне, Мира? Я понимаю. Когда муж целый день пропадает на «рыбалке», — сделала кавычки пальцами. — То больше-то и заняться нечем.

— Звездная, а ты не охамела?

— Я? Это тебе, Мира, как старой бабке надо сесть на лавочке и перемывать всем подряд косточки, лузгая семечки, тогда и свои проблемы не кажутся такими ужасными. Все у нас хорошо с мужем. Ясно?

— Ясно, — ухмыльнулась Мира. — Если ты сама в это веришь.

Глянула в окно, на то, как ее Пташкин мило болтал с мамой-одиночкой, поглаживая ее по спине.

— Ты лучше бы за своим смотрела, а то Люська уведет, за ней не заржавеет. Не зря же она одевает в садик… — прищурилась, — это юбка или пояс? Я отсюда не рассмотрю.

— Ну я ему кобелине сейчас задам! — фурией вылетала на улицу.

К слову, мой Ник, сидел в машине, копаясь в телефоне, даже не взглянув на невероятно длинные ножки в стриптизерских туфлях на высоком каблуке.

Я подхожу к машине.

— Скотина! — вопит Мира, лупит мужа сумкой.

— Мирчик, ну ты чего? — обороняется Пташкин.

— Я тебе покажу чего. Все глазки шальные свернул на эту простигосподи! А ты, Люська! Еще раз подойдешь к нему, я тебе ноги вырву!

— А я то чего? Он сам пялился. Привет, Ник, — переключается на мужа. Никита равнодушно кивает. — Какая у вас машина красивая.

— Извините, мы опаздываем.

Я внимательно всматриваюсь в лицо мужа. Ни грамма интереса. Скорее в его взгляде появляется какая-то брезгливость и раздражение.

— Может и к ней меня приревнуешь? — весело замечает он.

— К ней нет. Такие, как она, вокруг тебя толпами вьются. И раньше я не ревновала, потому что не было у тебя интереса к ним. Ты не давал повода. А вот с Анжи…

— Она просто коллега. Я вот ничего не говорю про твоего Валика, — врет. Постоянно говорит. Все мозги мне чайной ложечкой выел. — Хотя он смотрит взглядом побитой собаки, облизывается вечно на тебя.

— Кто Валентин?

— Валек! — презрительно фыркает он, в глазах появляется стальной блеск. — По-хорошему, его уволить нужно.

— На каком основании? Он отлично справляется со своей работой.

— Могла бы и женщину нанять. Вы там вдвоем на праздники ходите. Вам часто наливают молодожёны.

— Я не пью на работе!

— А он? — отворачиваюсь.

— Ну, пропускает бокальчик шампанского. Ничего криминального.

— Он мне не нравится. Такой весь из себя скромный тютя. А в тихом омуте, сама знаешь.

— Отлично сказал! И так точно! Анжи такая вся овца скромная. Блеет так робко. А мне хочется кричать: не верю! Хреновая она актриса. И то представление, что она вчера устроила. Подружка я ей! Да таких за одно место и… — вот так же хорошо было. Зачем он опять завел эту тему? Перед глазами алая пелена, а руки так и чешутся проредить ее блондинистую кочку.

Мы подъезжаем к четырехэтажному зданию. Валек стоит возле перил с двумя высокими стаканами с кофе.

— О! Стоит, козлина.

— Ник, — глажу его по плечу. — Успокойся. Ключи от кабинета только у меня.

— А кофе два стакана он себе взял?

— А говорил не ревнуешь.

— Ты мне претензии кидала. А теперь посмотри с моей стороны. Вы с ним, вдвоем, целый день в одном кабинете. Принимаете заказы, обрабатываете фотографии. Кофе вместе пьете. Да, я ревную! — я рассмеялась.

— К кому? Он же мамин сынок. Тридцать, а все живет с ней. Да. Он хороший, скромный и добрый. Мне его даже жаль. И он не интересует меня как мужчина. Не мой типаж.

— А кто твой типаж?

— Ты, дурачок, — отстегиваюсь и целую его в губы. — Мне пора.

— Доброе утро, Валя, — щеки Валентина становятся румяными.

— Доброе. Я тебе кофе купил. Раф фисташковый. Как ты любишь.

— Спасибо. — На мою талию ложится рука Ника.

— Привет, Валек, — от мужа так и исходят волны ярости и гнева.

— Здра-здрав. Здравствуйте, Никита, — заикается он.

С Валентином это редко случается, только когда он очень волнуется.

Ну и к кому тут ревновать то? Мне его разве что жалко. Подозреваю, что за всю жизнь у него так и не было девушки. Только властная мама, у которой он под каблуком.

— Вы-вы. Новую машину ку-купили?

— Ага.

— Кра-кра…

— Мы пойдем, — нужно прекратить это издевательство. А то у моего сотрудника сейчас паническая атака начнется. И это понятно. Ник его в два раза шире и выше на полторы головы. А в сочетании с этими татуировками и злобным взглядом выглядит устрашающе.

— Ты кое-что забыла, — Ник разворачивает меня и впивается в губы.

Знаю зачем он это делает. Чтобы показать Валентину кому я принадлежу. И этот человек говорит, что это я беспричинно ревную? Но что сказать. Мне приятно, что он меня ревнует. А вот рука на попе это лишнее. Отстраняюсь.

— Мы пошли.

— Я вечером за тобой заеду.

Открываю дверь, оборачиваюсь. Ник стоит на том же самом месте, провожая меня ястребиным взглядом и прожигая в несчастном Вале дыру. Издаю смешок. Какой он у меня оказывается Отелло.

В обед мы договорились встретиться с Юлей. Подруга сидела за нашим столиком возле окна. Увидев меня — встала.

— Привет, — сняла фотокамеру и положила на диван и обняла подругу.

— Ты везде таскаешь эту штуку?

— Да нет. Заказ был. Пофоткали молодоженов возле памятников. Ты не против, что к нам присоединится Валик? Пообедать так и не удалось, — я сделала заказ себе и Валентину.

— А где он сейчас?

— Ищет где припарковать машину.

— А твоя?

— Меня сегодня Ник подвозил. Так что ты хотела?

— Я думала ты в истерике. Я как узнала про вашу вечеринку и Стоун в таком же платье как у тебя, поспешила тебя утешить. А ты, вроде, в норме.

— А что со мной должно случиться? Да, конечно это неприятно, но ей меня не устранить такой ерундой как одинаковое платье.

— Так не в этом дело! А в том, что все обсуждают! Даже журнал выпустил статью. В интернете люди устроили спор кто больше подходит Нику, — она положила на стол журнал. На первой полосе наши фотографии. Стоун с сияющей улыбкой и мое лицо перекошенное от ненависти. — И знаешь, не в твою пользу.

— Это не им решать. А нам с Ником. И вообще, у нас семья, ребенок. Как они себе это представляют? Даня должен остаться без отца?

— Ну там, в понимании людей, любовь. А с тобой он только из-за ребенка, — в сердце вонзаются ледяные иглы.

— Юль, у тебя отлично получается меня успокоить, — принесенный заказ отдаю оголодавшему Валентину, а сама пью кофе. — Расскажи, как у тебя дела? — не то чтобы могла внимательно слушать подругу, но только так я могла прекратить разговор о Стоун и о Нике, о мнение других людей.

Она рассказывает, что Влад хочет сходить на футбол с друзьями, а у нее важный отчет. Слушаю её в пол-уха. В голове нарастающим эхом звучит: с тобой он только из-за ребенка. Там любовь.

— Ая? — слышу удивленный голос Анжи и я слишком громко ставлю кружку с кофе. — Какая удивительная встреча! Можно присесть? — открываю рот для отказа, но тут встревает подруга.

— Садитесь, конечно, миссис Стоун, — убирает сумку, освобождая место рядом с собой.

— Это Юля — моя подруга.

— И ваша фанатка! — перебивает меня.

— Очень мило, — лыбится грымза.

— А это Валентин — мой сотрудник. — она делает заказ.

— Симпатичная сумочка, — хвалит Юлину сумку из прошлогодней коллекции. Они с Юлей начинают обсуждать, что она всегда будет в тренде, и что это удачное вложение денег.

Я раздражаюсь еще больше. Она и подругу мою очаровала, а потом переключилась на Валентина. Расспрашивала его чем мы занимаемся. И восторгалась нашей работой.

Эта змея решила расположить друзей. Она все больше запускает свои щупальца в мою жизнь, залезла на мою территорию. И Юля так быстро переметнулась к ней. Бесит!

Анжи берет в руки журнал.

— Оперативно они. Я даже не видела. «Очевидно, какая девушка в сердце Ника! Жаль, ребенок останется без отца». — всё! Это стало последней каплей!

— Даже не думай!

— Ая, я просто прочитала, то, что пишут люди. Меня саму это печалит, что фанаты так думают.

— Не ври! Ты спишь и видишь, как бы забраться в штаны к моему мужу. Но у тебя это не выйдет.

— Ая! Я даже не думала! Мы с Ником просто друзья….

— Полная чушь! Ты можешь других обвести вокруг пальца, заставить поверить, что ты такая скромная девушка с чистыми намерениями. Но не меня! Я вижу всё твое поганое нутро насквозь! Но знай! Ник тебе не достанется! Он любит меня, у нас семья. И никакая вертихвостка не разрушит это, — кидаю деньги на стол.

— Спасибо! «Подруга!» Не буду мешать общаться с твоим кумиром, — фурией выбегаю на улицу. Юлька бежит за мной.

— Ая, прости! Не знаю, что на меня нашло! Она казалась такой милой. Не могла же я быть грубой.

— Ради подруги — могла! А ты что? Ой, миссис Стоун, — передразниваю сладким голосом, — садитесь, пожалуйста! Я ваша фанатка! Позвольте пяточки вам вылижу!

— Ая, ну прости! Не знаю, что на меня нашло! Я впервые общаюсь с такой звездой.

— С буквы «п». Спасибо за поддержку, «подруга»! Она просто неоценима!

— Зря ты так про Анжи, — продолжает Юля. — Знаешь сколько она в прошлом году потратила на благотворительность? Миллионы! И не рублей! И сегодня общалась со мной как обычный человек. В ней ни грамма спеси. А по твоим рассказам я думала там стерва какая-то, а она хорошая. Вот это от твоего мужа ее оградить нужно. Я скорее поверю, что это Ник на нее слюни пускает! А в чем её вина? Она не виновата, что нравится мужчинам, — пусть я сама рассказывала Юле, что Ник не ровно дышит на неё, но он мой муж и отец моего ребенка. И я за него любую порву, пусть даже подругу.

— Не смей наговаривать на моего мужа! Я очень жалею, что делилась с тобой. Как же ты легко променяла нашу дружбу на общение со звездой. Больше не звони мне и не пиши.

— Ая, ну мы же подруги и я должна говорить тебе правду, пусть и неприятную.

— Какой бы не был Ник, я его люблю. И не позволю поливать его грязью. Мне не нужны от тебя советы. Ничего больше не нужно. Пойдем, Валь, — подхватила под руку Валентина и пошла к парковке. А подруга так и осталась стоять растерянной.

— Я так п-понял, у вас какие-то терки с актрисой.

— Да. Только не говори, что и ты без ума от святости и зияющего нимба над головой Анжи Стоун.

— Не скажу. Она мне не понравилась. Хитрая, наглая,

— Спасибо, Валь, — прижалась к его плечу. — А то я чувствую себя единственной зрячей среди толпы слепых, обожающих ее людей.

— И как они могут думать, что Ник променяет тебя на неё? Ты самая красивая девушка, что я видел за всю жизнь. И я помню то время, когда он ничего не зарабатывал, мотался по кастингам, а ты с животом брала кучу заказов и не позволяла ему искать нормальную работу. Все время твердила, что он станет великим актером, что ты заработаешь и на ипотеку, и на еду.

Мы дошли до машины.

— Это была его мечта и я как могла поддерживала мужа, — засмущалась. Он говорит так, словно это подвиг какой-то.

— Ая, — Валя встал напротив меня. — У тебя тут рис застрял в волосах.

— Правда? — расчесала волосы пальцами. — В молодожёнов когда кидали, видимо, попали и на меня. Убрала?

— Нет. Дай я.

— Хорошо, — Валя провел по волосам, смотрел как-то странно, что я даже покраснела. — Валь, ты чего? — а в следующую секунду он прижал меня к машине и поцеловал, жадно шаря руками по телу. А я стояла с широко распахнутыми от шока глазами и не могла поверить, что это происходит со мной. В следующую секунду укусила его за нагло ворвавшийся в мой рот язык.

— Ты что? Охренел что ли? — вытерла рот рукой. — Что это сейчас было?

— Ая, прости! Я полюбил тебя с первого взгляда. В тебе столько огня, жизни! Ты такая верная жена. Я понимаю, что у меня нет таких денег и никогда не будет! Но я буду тебя любить, заботиться о Дане как о родном. Я его, итак, обожаю. Бросай своего Ника! Уходи ко мне. Я клянусь тебе, что не посмотрю ни на одну женщину! Пусть мы не будем жить шикарно, но ты будешь счастлива. Я тебе клянусь! Я на руках тебя носить буду.

— Что ты такое несешь? Я не из-за денег с Ником! А потому что люблю. Со школьной скамьи люблю только его. И никогда не полюблю никого другого. Да у нас сложности, но мы справимся, — взгляд Вали потух.

— Пра-прас-прости, пожалуйста. Я просто не сдержался.

— Как у тебя всё легко получается. Поцеловал, попросил прощения и забыли?

— Агния, можешь уволить меня, но только не обижайся. Я клянусь, что больше такого не повторится.

— Я подумаю. Поезжай домой. До работы я сама доберусь.

Я шла по парку думая о том, что за сегодняшний день потеряла и подругу и хорошего друга. И не знала, что делать в сложившейся ситуации.

А ведь Ник мне говорил, что Валя ко мне неровно дышит. Да я это и сама знала, но никогда бы не подумала, что этот рохля отважится меня поцеловать прямо на улице. Он ведь знал, что между нами ничего не может быть и всё равно решился. Да уж, в тихом омуте, как говорится.

Молодожены, пришедшие в последний момент, рассматривали мое портфолио с работами, а я постоянно посматривала на часы. Вот-вот должен приехать Ник.

— Очень качественные фотографии. У вас настоящий талант, Агния!

— Спасибо.

— Вы только на церемонии фотографируете?

— Да. Могу вместе с вами поездить по городу.

— Нам очень нравиться, правда, Коть? — мужчина не выражал особой радости. По его лицу видно, что он мечтает, чтобы это побыстрее закончилось. Как и я. — Но вы нам нужны на целый день. Часов до двенадцати ночи.

— Я не могу. Мой муж это не одобрит.

— Агния, пожалуйста! Так сложно найти хорошего фотографа, у которого нет записи на полгода вперёд.

— Часов до восьми вечера смогу, наверное. Но мне нужно сначала посоветоваться с мужем, чтобы он согласился посидеть с нашим сыном. Давайте так. Вот вам моя визитка, — передаю визитку. — Позвоните мне завтра после обеда.

— Хорошо. Договорились.

— Огонек, ну ты скоро? — в дверях показался мой муж и я тут же оглохла от визга невесты.

— Ник Звёздный! Это ваш муж?! — клиентка перевела взгляд на меня.

— Да.

— Так вот откуда мне ваше лицо знакомо! Видела вас в журнале. Врут значит журналисты, что ваш брак на грани развода?

— Врут, — опять этот журнал!

— Коть, ты представляешь, нас на свадьбе будет снимать жена самого Ника!

— Я же сказала, что подумаю.

Пока я закрывала дверь, Лика трещала с моим мужем. Набрала автографов на всю семью и сделала кучу селфи.

— Простите, мы пойдем. Нам еще за сыном в садик нужно, — буквально вырвала мужа из ее цепких лапок.

— В следующий раз я лучше тебя в машине подожду, — недовольно ворчал Ник. — Чувствую себя обезьянкой, с которой хотят сфотографироваться.

Мы остаемся одни в машине и чувство вины впечатывает меня в сиденье.

Меня же никто не целовал кроме Никиты и я даже гордилась этим. Что он мой первый и единственный во всем. В то время как наши одноклассницы перебрали кучу парней, а кто-то уже несколько раз развелся.

Я жутко злилась на себя, что позволила Вальку меня поцеловать. Я просто от него такого не ожидала. Мне до сих пор противно и мерзко. Нужно рассказать все Никите. Между нами не должно быть тайн. Но как же это сложно сделать.

— Ну иди сюда, — он сгребает меня в охапку и хочет поцеловать. Мне кажется это жутким кощунством целовать Ника после Валька. Я чувствую себя испачканной, грязной. Он этого не заслужил. Я уворачиваюсь. — В чем дело?

— Ни в чем! Простуда выскочила. Не хочу, чтобы ты заразился.

— Ты всё ещё злишься из-за Анжи?

— И это тоже. Я подозреваю, что она маньячка. Представляешь, сегодня как ни в чем не бывало села к нам с Юлькой за столик! Наглости ей не занимать! — я в миг забываю про Валентина. От злости меня потряхивает.

— И что тут такого?

— Серьезно?! Ты не считаешь странным, что в таком огромном городе мы встретились в обычном кафе?

— Странно, конечно, но всякое бывает. Не хочешь же ты сказать, что она преследует тебя. Следит? — смотрит на меня как на глупого ребенка и на лице ироничная ухмылка.

— Да! Именно это я и хочу сказать! Что ты смеёшься? Это по твоему смешно? Она больная шизофреничка!

— Ая, это не так. Все бы уже знали об этом.

— Да, так и есть. Я подозреваю, что у нее не все в порядке с головой. Стала бы она так зацикливаться на тебе. Она еще выразила свое сожаление, что ее считают лучшей парой тебе. Хотя в голосе ни капли этого не было. Она скорее торжествовала, что даже люди считают её более подходящей парой.

— Мало ли что болтают. Всех теперь слушать?

— Ясно. Ты снова веришь ей больше, чем мне.

— Не утрируй. Просто то что ты говоришь, звучит глупо.

— Значит я еще глупая? Спасибо тебе, «любимый!»

Я отвернулась к окну. Переживая атомный взрыв в груди. И когда Ник вечером стал приставать, я оттолкнула его.

А потом полночи думала, что так я делаю только хуже. Опасно оставлять голодным мужика, когда на него буквально вешается эта профурсетка.

И на следующий день я решила взять выходной и сделать мужу сюрприз. Заказала в его любимом ресторанчике еду, поехала на съемочную площадку. Но я даже не представляла какой сюрприз приготовил для меня муж.