Ребёнок от звёздного мальчика (СИ)

Глава 8

Ник

Премьера фильма. Один день и все! Я больше никогда не увижу Анжи Стоун. Считай я прошел испытание. Хотя было это очень сложно. Особенно когда она на пресс-показ приперлась в элегантном черном платье, с голой практически до попы спиной, под ним ничего!

Было сложно сидеть рядом с ней, смотреть нашу откровенную сцену, которую всё-таки вставили в фильм. А она еще наклонялась с улыбкой и что-то шептала. Слов я не мог разобрать от возбуждения у меня в ушах гудело. И я согласен с женой. Никакая она не скромница и если бы я только позволил…

Я пытаюсь выкинуть её из головы, но она как наваждение.

Агния мне никак не помогает в этом. Она бесится, подкалывает постоянно. И когда вчера у нас так ничего не получилось в постели, она ляпнула, что с Анжи бы такого не вышло. Потом правда извинилась. Но осадок остался.

Я больше не хочу свою жену, хочу ее. Гребаный треугольник. И как я загнал себя в это? Почему не могу руководить своими мыслями?

После пресс-показа критики написали сотни хвалебных рецензий. А мировой критик Вильям Джонс написал, что фильм глубже, чем обычный боевик. Что в центре актуальная тема: любовь бывшего военного и эмигрантки, вышедшей замуж за абьюзера миллионера. Жизнь Золушки после сказки.

Мы выходим из машины, толпа начинает гудеть. Подаю Агнии руку и помогаю выйти. Вот она моя красавица, что должна вдохновлять.

На премьеру платье выбирала сама. Закрытое нежно-голубое, легкое воздушное. С наглухо закрытым декольте. Столько полетов для фантазии. А в сочетании с ярко-огненными волосами она как фея. Сказочная красавица.

Так что тебе нужно? Идиот?

Обнимаю жену, делаем несколько фотографий с фанатами. Когда люди взрываются диким воплем. «Анжи Стоун!»

Какой-то накрахмаленный хмырь подает ей руку. Сначала появляется длинная нога на высоком каблуке, а потом и сама Анжи. В откровенном платье так туго стягивающем, что не остается сомнений. Под ним нет белья.

— Слушай, Ник, — шепчет Ая, прижимаясь ко мне и смотрит на Анжи. — Может вам всем творческим коллективом скинуться ей на трусы? Ну а что? — смеется она. — Грохнула весь гонорар на платье, а на белье не хватило, — не могу скрыть усмешку, смеюсь вместе с ней.

Какая же она у меня классная. Обнимаю, целую ее в висок. Веселая. Нежная, вспыльчивая. Мой Огонёк. Ведь люблю дурынду. Надо только усмирить взбесившегося змея в штанах и жить долго и счастливо.

— Добрый вечер, Ник, — нежно произносит Анжи и по американской традиции обнимает меня и целует в щеки. В нос ударяет запах дорогого парфюма и меня снова ведет. — Здравствуй Ая, — так же обнимает жену и целует.

Ая скрипит зубами, и я реально начинаю волноваться за целостность белокурой шевелюры Стоун. Будь это где-нибудь, где не так многолюдно, Ая бы ее уже давно за кочку оттаскала.

— Привет, Анжи, — отодвигается и с деланным восторгом рассматривает платье. — Ого! Красота какая!

— Хочешь себе такое? Могли одеться одинаково, как тогда, — Анжи толкает ее в плечо. Зеленые глаза вспыхивают ведьминским блеском. Неудачно Анжи пошутила.

— Нет, мне такое не пойдет. Только тебе и женщинам с низкой социальной ответственностью. А я мама и жена. Это точно не для меня.

— Я все еще плохо понимаю по-русски. Что значит: женщина с низкой социальной ответственностью? — растерянно улыбается Анжи.

— Да не заморачивайся, подруженька, — похлопывает ее по плечу. — Это наш президент любит так шутить.

— А! Русский юмор. Я поняла!

— Хрена лысого ты поняла, тупая как пробка, — шепчет Ая себе под нос, все так же улыбаясь.

— Любимый, — обращается Стоун к прилизанному пижону. — Позволь представлю. Это Ник Звездный и его очаровательная жена Агния. А это мой жених. Стив Дэвис. Крупный предприниматель.

— Агния, — берет руку моей жены и целует. Что за нахрен? — Я очарован. Анжи рассказывала, что вы очень красивая, но разве слова могут передать в полной мере русскую красоту?

— Вы мне льстите, — отвечает Агния, незаметно вытирая руку об платье.

— Ну что? Пойдемте? — Анжи и этот хлыщ уходят вперед. Я иду под руку с женой, наблюдая какие восьмерики выводит задница актрисы, и как она поглаживает руку Стива. Смотрит на него порочно, обещая взглядом жаркую ночку. А вот этот индюк как-то равнодушен к ее ужимкам. С большей увлеченностью он рассматривал верхние девяносто моей жены.

Перед показом фильма нас вызывают на сцену. Мы с Анжи рассказываем о съемочном процессе и под конец я беру слово.

— Многие заранее окрестили меня и Анжи парой. Хочу лишь прояснить ситуацию. У нас чисто профессиональные отношения. Я в своей жизни всегда любил и буду любить одну единственную прекрасную девушку. Мою жену. Мать моего трехлетнего сына. Огонёк, ты самая лучшая и прекрасная. Я люблю тебя! — Ая всхлипывает и вытирает слезы. Зал взрывается аплодисментами. Беру заранее приготовленный букет из ранункулюсов, по мне просто розы, но флорист утверждала, что из семейства Лютиковых и спрыгиваю со сцены.

Ая встаёт и принимает букет. Прикрыв глаза нюхает их. Обнимаю ее за талию и под радостные крики целую.

Половину фильма прижимается ко мне. Шепотом хвалит какой я молодец и как классно сыграл. А я не могу сосредоточиться на содержании. Отвлекает смешки Анжи и ее невзначай лежащая рука на ноге пижона, которая продвигается вперед. А еще приближается та самая сцена.

— Я на минуточку.

— Ник? — Ая хватает меня за руку.

— Отлить я. Сейчас вернусь.

Делаю свое дело. А перед глазами как красное пятно платье Анжи. И кадры фильма. Она голая скачет на мне.

— Соберись, придурок! — стукаюсь лбом об стену.

— Любимый, ты уверен, что никого нет? — слышу голос Анжи.

— Да все на премьере. Зря что ли ты меня наглаживала? Сама напросилась!

— Стииив, — капризно тянет Анжи. — Я так не могу.

— Ой ли?

Соседняя кабинка хлопает, слышу щелчок замка. И вошканье. А потом пробирающий до мурашек стон Анжи.

Черт! Они там…?

«А на его месте мог быть ты», — подсказывает змей снизу.

Пулей вылетаю из туалета. Беру Аю за руку.

— Но куда?

— Ты ничего интересного не пропустишь.

— Ник! Куда мы спешим? На пожар что-ли?

— Можно сказать и так, — прикладываю ее ладошку к ширинке.

— Ого! — выпучивает она глаза. — И кто тебя так вдохновил?

— Ты! Можешь попросить свою маму оставить Даню на ночевку?

— Ну да. Но. Зачем? — садимся в машину.

— Хочу реабилитироваться, — перетаскиваю ее на колени и всю дорогу до дома целую, ласкаю. Ая отвечает мне со всей страстью.

Домой мы буквально вваливаемся. Я, как голодный зверь буквально сдираю с нее одежду. Это просто безумие, как в наш медовый месяц.

Но вот беда. Перед глазами надоевшая до оскомин Анжи. И ее стон. И в самый ответственный момент финала я стону. «Анжи».

Ая не сразу понимает, а когда до нее доходит, она отталкивает меня.

— Что ты сказал?

— Ая! Ая! Я сказал! — в меня летит настольная лампа. Я едва успеваю увернуться. Она разбивается в дребезги.

— С ума сошла?

И потом сплошной мат.

Я улепётывал от огненной фурии. Едва успев нацепить джинсы и схватить ключи от машины.

Вот я попал! Это просто жесть какая-то!

— И не смей возвращаться, больной ублюдок! — Ая громко хлопает дверью.

Я стучу кулаками по макушке. Не знаю как извиниться, как загладить свою вину. Это же просто пи…

Я так и не решаюсь вернуться домой. Не знаю как все объяснить. Да и как возможно все это оправдать? Я погряз в своей похоти. Но я сопротивляюсь как могу.

Три дня просто живу в гостинице. Заказываю завтрак в номер. Трубка снова разрывается от звонков. Но все не то.

После выхода фильма на меня обрушился шквал очень выгодных предложений. Звонят помощники режиссеров, мой агент, журналисты. Но того звонка, которого я так жду нет. Ая не звонит.

Беру очередной сценарий, присланный известным режиссером и пытаюсь вникнуть в суть. Но не получается. Снова трезвонит телефон.

— Да! — рявкаю я.

— Евгений Берестов, журнал «Селебрити». Мы можем переговорить, Ник, в приватной обстановке?

— Если вы по поводу интервью, звоните моему агенту. Все контакты есть…

— Нет. Я по личному вопросу. Дело касается вашей жены.

— Даже не смейте впутывать мою семью в ваши грязные репортажи!

— Об этом я и хочу поговорить. Если вы не хотите, чтобы я, как вы выразились, впутывал Агнию в наши грязный репортаж, то жду вас в ресторане вашей гостиницы через десять минут. Если вас не будет, то завтра же пикантные снимки попадут на первую полосу газеты.

— Хорошо. Сейчас спущусь.

Войдя в ресторан сразу заметил мужчину, в белых брюках и дорогой хлопковой рубашке. Он невозмутимо попивает кофе, оттопырив мизинец.

Знаю я этого жука. Любитель копаться в грязном белье. Очень интересно, какую ложь он мне преподнесёт.

— У вас есть три минуты.

— Я справлюсь за две, — кидает на стол бумажный пакет. — За содержимое этого пакета я хочу, — протягивает мне бумажку с кучей циферок. — Вот такую сумму.

— Бред!

— Это в евро, — спокойно продолжает он.

— Печатайте что хотите! Моя жена самая честная девушка, что я знаю. У нее нет скелетов в шкафу. А за лживую статью я вас засужу!

— Вы так уверены в ней? — усмехнулся он. — Ну вы бы хоть взглянули.

Этот жук так уверен в своей правоте и предчувствие подсказывает, что мне не стоит на это смотреть. Но я все же открываю.

Первое, что мне бросается в глаза это перекошенное от страсти лицо Аи и руки Валька, лапающие мою жену.

— Это монтаж, — надтреснуто говорю я.

— Вот независимая экспертиза, подтверждающая, что снимки реальные.

— Чушь. Я не верю! — моя чистая девочка не могла! С этим недотепой?

— А так же двухчасовое интервью, где Валентин в подробностях рассказывает об их многолетней связи. — журналист нажимает кнопку и мне на почту приходит документ. — Это статья, которую любезно дал нам Валентин. То, что уже завтра может попасть в наш журнал и принести нам много денег, — я читаю и буквы расплываются перед глазами.

— И почему же вы решили отдать мне то, что принесет вам и вашему журналу бешеную популярность?

— Вот именно! Разбогатеет журнал, а это несправедливо. Я в одиночку готовил эту сенсацию! Пока все следили за вами и Стоун, я наблюдал за Агнией. Да вы сами представьте как вашей жене жить, когда эта информация станет достоянием общественности? Одно дело когда изменяет мужчина, а другое когда жена, мать.

— Где гарантия, что после того, как я заплачу, вы не опубликуете эти… — мерзкие снимки.

— Я не мошенник. Я честный человек. Вот номер счета, — мой телефон снова пиликает. — Деньги должны быть у меня не позже трёх часов. Всего доброго, Ник, — он сочувствующе похлопал меня по плечу.

Не могу поверить, что это моя Ая! Мой Огонек?

Я хватаю снимки и еду к ней на работу. Валек помогает нести ей сумку. Что-то ей рассказывает, она смеется, улыбается ему. Как ни в чем не бывало.

«— Агния с Ником лишь из-за денег и сына, но любит она меня.

— Бывает ли у нас интим? Мне неловко об этом рассказывать. Да. На работе, после свадебных съемок, иногда Ая просит маму забрать Даню и мы снимаем номер…»

Чертова дрянь! А я еще переживал из-за своей увлеченности Стоун! Какой же я дебил!

И эти отмазки, когда она отказывалась от близости. Как удобно! Обвинить меня, что я смотрю на Стоун. Затеять ссору, выставить меня крайним, а все почему? Потому что она была с этим блеющим козлом!

Я же это чувствовал! Знал, что Валик на неё пялится. Но не думал, что Ая ответит ему взаимностью.

Машина Аи отъезжает. Валик стоит, смотрит на нее взглядом верного пса. Идет к старому седану. Еду за ним следом на приличном расстоянии.

Мы заезжаем в спальный район. Смотрю на обшарпанную девятиэтажку. Конечно она не захочет переехать сюда. После тех условий, что создал для нее. Накинув капюшон, захожу следом за Вальком. Толкаю на стену, наслаждаясь его испуганным взглядом.

— Ни-ник!

— Знаешь, почему я здесь? Только попробуй мне соврать! — нажимаю согнутой рукой на горло.

— О чем вы? — бью его в живот, он сгибается пополам, сую в нос поганый снимок.

— Что это за хрень? — он подобравшись и расправив плечи, смотрит с вызовом.

— Я люблю ее! Давно! Как только увидел — влюбился! Она разведется с тобой и уйдет ко мне!

— В эту халупу? К твоей маме? Ты себя, вообще, видел?

— Сниму квартиру. Я смогу обеспечить, Агнию.

— Ты? — насмешливо приподнимаю бровь.

— Да! Хватит этой лжи, тайных встреч. Мимолетной близости на работе, в машине. Помните полгода назад, мы были типа на свадьбе? Ая вернулась в полночь? На самом деле мы провели это время в гостинице. Я хочу быть с ней каждую секунду! И я смогу. На крайний случай, при разводе половина вашего совместно нажитого имущества делится пополам. Не бойтесь. На них я не претендую. Агния и Даня не будут ни в чем нуждаться. А я стану хорошим отцом, в отличие от вас.

— Что ты сказал? — наношу удары один за другим. — Хрен тебе, а не моя жена, мой сын и мои деньги! — ярость застилает мне глаза. Каждое слово сопровождаю ударом. И когда он падает, закрывая голову рукой, сажусь на корточки, хватаю его за волосы, заставляю смотреть на меня подбитыми глазами.

— Я никогда с ней не разведусь! А если она будет настаивать, уйдет в чем мать родила! Без сына! — сплевываю на пол и возвращаюсь к машине.