Режиссер Советского Союза 3

Глава 8

— Как вам это удаётся? — Гастон Луи Виттон сделал движение руками, наверное, пытаясь изобразить, что-то объёмное, — Вы никогда не снимали рекламу. Но придумали такую идею ролика, что можно с уверенностью ожидать увеличения продаж более чем в два раза. И ещё — прошу простить меня за недоверие. Сумма вознаграждения будет увеличена в три раза.

В кабинете одного из закрытых парижских клубов сегодня собралась странная компания. Три представителя всемирно известной компании, атташе по культуре Италии в СССР, и один молодой советский выскочка. Кстати, увеличение оплаты мы обговорили устно. Мол, если бизнесмен будет впечатлён, то она удваивается. Луи Виттон не только не забыл об уговоре, но даже изменил его в сторону увеличения. Рейтинг бизнесмена в моих глазах начал стремительно расти.

Четыре дня съёмок пролетели моментально. Когда работа спорится, ты не обращаешь внимания на бегущее время. Как я и предполагал, коллектив подобрался отличный. Ещё и креативный! Мы несколько раз меняли сценарий, вступали в споры с моими помощниками и ассистентами. В итоге получилась просто конфетка. Осталось смонтировать некоторые моменты, но это уже без меня. Я и так чуть ли не поселился в монтажной. Ещё будет озвучка, но это совсем мелочи.

Порадовался за Аниту, которая отошла от депрессии и полностью погрузилась в работу. Её заливистый смех периодически радовал мужскую часть группы, заставляя морщиться немногочисленных девушек. Но главный сюрприз ждал меня в последний день съёмок. Гастон провёл на площадке целый день, далее смотрел с нами черновой вариант ролика и был изрядно впечатлён. Далее Луи Виттон пригласил нас с Франческо на деловой ужин, где должны были присутствовать его наследники.

Вот сидим, беседуем с владельцем компании, его дочерью Одиль и зятем Анри Ракамье. Насколько я помню, именно Анри вывел компанию на международный уровень. Но потом пал жертвой более молодого и искушённого в бизнес-войнах Бернара Арно, который фактически отжал компанию у двух основных акционеров. Думаю, свою роль сыграл возраст, так как месье Ракамье тогда было уже за семьдесят. Но сейчас это бодрый дяденька, да и его супруга, участвовавшая в развитии компании, отнюдь не старуха. План, как влезть на рынок люксовой продукции, созрел у меня давно. Только отсутствие финансов и гарантированного разрешения на выезд, мешают самому заняться этим бизнесом. Сейчас это невспаханное поле, и вполне можно обойтись без сумок «LV», чтобы влезть в рынок ВИП аксессуаров.

Но я не торгаш, а режиссёр и продюсер. И мои недавно сформированные планы гораздо шире, чем сосредоточение всех сил на создании узкопрофильной компании. Поэтому нужно внимательно выслушать весьма небедное французское семейство. Ещё и атташе вцепился в меня как клещ, почуяв, что это шанс для фамилии ди Марко подняться гораздо выше. Только я не собирался действовать без Франческо. С удовольствием возьму его в долю. Итальянец показал себя с лучшей стороны, и в крысятничестве заподозрен не был. Господь завещал делиться — вот и надо последовать его мудрой рекомендации. Надёжный партнёр гораздо важнее сиюминутной прибыли.

— Просто у меня богатая фантазия и непоседливый характер, — отвечаю с улыбкой старому миллионеру, — Поэтому я постоянно в поиске. Лезу на радио, ТВ, выдумываю литературные проекты. Это не считая кинематографа, который привлекает меня больше всего. Что касается интересных задумок, то у меня их хватает. И дело касается не только рекламных роликов.

— Может, поделитесь хотя бы одной идеей, чтобы мы полностью вам доверяли?

Голос мадам Одиль был под стать и более молодой особе. Но, несмотря на явный уход за собой, годы берут своё. Однако если бы я услышал её по телефону, то решил бы, что разговариваю с девушкой лет двадцати пяти. Вопрос прозвучал немного хамовато, но резонно.

— Первое, что приходит в голову — это нестандартная реклама. Если «LV» надумает вести агрессивную компанию по раскручиванию новых продуктов, то вам понадобятся идеи, сценаристы и режиссёры. То есть люди, которые придумают сюжет и снимут по нему ролик. Это не считая маркетологов и прочих консультантов. Плюс нужна креативная подача в глянцевых журналах, для чего тоже потребуются специалисты. А ведь практически бесплатные и уже готовые рекламные идеи каждый год везут во Францию со всего мира. Я про Международный фестиваль творчества[1], — поясняю вскинувшей брови француженке, — Только организаторы этого интересного мероприятия зашли в тупик. Как можно запрещать показывать телевизионные ролики? Ведь на дворе не пятидесятые, и давно понятно, что будущее коммерческой рекламы за телевидением.

— Я знаю про этот забавный фестиваль, — произнесла Одиль, — Но совершенно не понимаю, причём здесь наша компания?

А вот её муж, похоже, сразу уловил суть. Это подтвердили его дальнейшие слова.

— Дорогая, всё элементарно. Советский товарищ предлагает нам использовать идеи и людей, которые заявят о себе на фестивале.

— Не совсем так, — поправляю месье Анри, — Вам нужно будет стать спонсором мероприятия, а лучше его владельцем. Далее, вы допускаете к участию производителей телевизионной рекламы. Можно будет расширить формат, и демонстрировать юмористические или даже провокационные материалы. Сам фестиваль лучше окончательно перевезти из Венеции в Канны, и проводить его через месяц после кинематографического. Для победителей и финалистов надо назначить хорошие призовые. В итоге, через несколько лет, вы получите окупаемый проект. Ведь это просто бездонная шкатулка для драгоценностей. Только вашими бриллиантами будут люди. Компания получит «право первой брачной ночи» с любым участником конкурса. Никто не мешает вам перекупать наиболее интересные работы до демонстрации на публике. Конкуренты быстро поймут выгоду от подобной концентрации нестандартно мыслящих людей, и станут их перехватывать. Это только одна из моих идей.

— Может, расскажете и о других? Мы умеем быть благодарными. За хороший проект мы вам заплатим столько же, сколько за рекламный ролик.

Лицо француженки стало таким добрым и участливым. Она считает меня таким наивным? Или думает, что падкие на валюту совки похожи на индейцев, продавших Манхэттен за пару долларов?

— Спасибо за ужин. Кухня, кстати, здесь весьма средняя, если не сказать хуже. А вот вино отличное! Жду завтра поступлений средств на мой счёт. Приятно оставаться.

Встаю и выхожу из-за стола, не обращая внимания на ошарашенных господ капиталистов. На выходе из ресторана пытаюсь успокоиться и выровнять дыхание. Взбесила меня эта зажравшаяся мадам. Поворачиваю направо и медленно бреду по тротуару, рассматривая яркие витрины. Уже на улице меня догнал Франческо и пристроился рядом.

— Это не моё дело, — минуты через две произнёс итальянец, — Но ваш демарш выглядел весьма грубо. Виттоны не те люди, которые потерпят такое отношение. И ещё — мы идём в другую сторону, противоположную вашему отелю.

После последних слов я начал смеяться как сумасшедший, сразу поддержанный своим импресарио. Разговор был важным, мы оба нервничали и были похожи на натянутые струны. Наверное, это нервный отходняк или разрядка. Но нам обоим стало значительно лучше. Далее мы развернулись в нужную сторону и опять заржали самым непотребным образом. Немного успокоившись, объясняю Франческо свою политику.

— Если меня действительно считают наивным дурачком, то нам не по пути. Но, скорее всего, дело в инициативе Одиль. Она не может поверить, что советский товарищ способен предложить что-то интересное для развития бизнеса. Но я могу и ошибаться. Значит, наш путь будет более долгим и сложным.

— Какой путь? — атташе уловил суть и чуть не подпрыгивал от нетерпения, ожидая моего ответа.

— Надо создавать свою компанию, которая будет заниматься консалтингом и рекламой. Как вариант — можно запустить линейку своих аксессуаров, выкупив какой-нибудь европейский бренд, находящийся в упадке. Но это всё мелочёвка. Через четыре года мне понадобится крупная сумма для игры на бирже. Поэтому буду думать, как ещё можно заработать много денег.

— Моя семья в доле! — воскликнул Франческо, едва я договорил, — А что мы будем покупать? И какая из европейских площадок вас интересует?

— Пока это секрет. Работать будем на NYSE и LSE. Только это дело будущего. Пока же мы дождёмся решения месье Гастона. Мне кажется, что мы продолжим сотрудничество.

— Вы думаете, что после сегодняшнего разговора он будет иметь с нами дело?

— Уже завтра он сделает предложение о совместной работе. Вот только теперь мои идеи и консультации обойдутся ему раза в три дороже, — отвечаю с усмешкой.

Далее мы зашли в одно из кафе, и я немного приоткрыл итальянцу свои планы. В первую очередь, как мне видится строительство компании, торгующей люксовой продукцией. Франческо выслушал меня внимательно, и сразу предложил создавать собственную компанию. На что я резонно заметил, что консультанты зарабатывают не меньше производителей. Как вариант — станем акционерами. Но раскрутка собственного бренда — это потеря времени, которого просто нет. Юридическое лицо необходимо, но глубоко погружаться в какую-то одну отрасль экономики я не собираюсь. Открытием фирмы итальянец пообещал заняться завтра с утра. Связываться с британцами я не собираюсь, что объяснил компаньону. Решили не изобретать велосипед и работать через Швейцарию. Их законодательство мало чем отличается от условных Виргинских или Каймановых островов. На том и разошлись.

В лобби опять маячил куратор, делающий вид, что читает газету. Интересно, а он вообще знает французский? На этот раз товарищ ко мне не приставал, а только проводил тяжёлым взглядом. Как я и ожидал, народ решил от души воспользоваться немалыми командировочными от организаторов, откровенно нарушая режим. Оттого Соколов и бесился. Формально люди работали, что он не мог проконтролировать. И никто не имел права запретить делегатам участвовать в фуршетах по окончании лекций. Нет такой инструкции. При этом наш надсмотрщик прекрасно понимал, что часть группы откровенно бухает с иностранными коллегами в парижских кабаках. Ещё ему известно, что того же Сурина или Герасимова максимум немного пожурят и отстанут. Потому его злость была сосредоточена на мне. Ведь я посмел послать товарища лесом, будучи, по его мнению, самым слабым звеном делегации. Плевать. Будем разбираться по возвращении в Москву.

Гастон нашёл меня на следующий день. Я решил, что надо сходить хотя бы на парочку профильных мероприятий. Мой выбор пал на лекцию Клушанцева. В аудитории наблюдался форменный аншлаг и если бы сам докладчик не выделил мне билет, то товарищ Мещерский пролетал мимо. Организаторы неплохо подготовились к подобному действу или исправили прошлые ошибки. В любом случае, речь Павла переводили сразу на два языка — английский и французский. Это было достаточно необычно и затягивало процесс, но не мешало присутствующим. Жалко, что я не помню, как выглядели в молодости именитые режиссёры, ну кроме Копполы. Но говорят, что в Париже высадился целый десант из будущих звёзд Голливуда. Я сам получал искреннее удовольствие от речи коллеги и гордился, что русская земля родила этого гения.

А в перерыве, когда я хотел съесть пару бутербродов, меня перехватил лично месье Гастон.

— Предлагаю накормить вас отличным обедом, — с улыбкой произнёс патриарх, — Это будет компенсация за вчерашний скомканный вечер. Прошу простить мою дочь, она просто не разобралась в ситуации.

Ну не посылать же деда к чёрту. Он нужен мне гораздо больше, чем я ему. Вернее, если бы Гастон увидел хоть часть моего бизнес-плана, то ситуация кардинально изменилась. Только сейчас дела обстоят совсем иначе.

— Полагаюсь на ваш вкус, месье, — отвечаю французу с улыбкой.

— Здесь весьма простое меню, но повар творит чудеса, — как только мы сели за стол, Луи Виттон начал описывать достоинства небольшого и уютного ресторанчика.

Он сам заказал куссуле и кок-о-вен. И какое же бургундское блюдо без тамошнего вина? Порадовало, что петуха подавали с багетом. Никогда не понимал, как можно есть мясо без хлеба.

— Мне самому не нравятся все эти луковые супы и прочие буйабесы с алиго. Хочется нормальной и сытной еды, хотя желудок уже даёт сбои. Поэтому меня позабавили ваши слова про дрянную еду в клубе. Вы были грубоваты, но сказали истинную правду, — француз улыбнулся, продемонстрировав ровный ряд вставных зубов.

Далее мы приступили к трапезе и некоторое время молчали. Когда мне принесли десерт, а Гастону чашку кофе, он перешёл к сути.

— Вчера в семейном кругу мы решили, что компании интересно сотрудничество с вами. Более того, госпоже Экберг уже отправлен контракт о долгосрочном сотрудничестве. Идея сделать её лицом «LV» признана перспективной. Можно сказать, что мы уже начали следовать вашим советам. Но ведь шведка и фестиваль рекламы точно не всё, что вы хотели обсудить?

Если сам патриарх приехал на переговоры, ещё и извинился за дочурку, то господа почуяли выгоду. Главное, что он вроде как откровенен. Значит, и я не буду скрывать свои планы.

— Хотите сделать из вашей компании транснациональную корпорацию?

Луи Виттон не стал ломать комедию разного рода скептическими ухмылками.

— Да. И в отличие от своей недоверчивой дочери, я вижу, что вы знаете как. Но мне нужна конкретика и сумма вознаграждения.

Будут вам детали. Но пока надо описать мои идеи в общих чертах.

— Мне нужно время, чтобы составить бизнес-план. Ещё у меня есть чертежи одного приспособления, которое выведет ваши чемоданы в абсолютные мировые лидеры. Один советский рабочий придумал его много лет назад. Но в СССР никто не обратил на это внимания. Думаю, никто не будет против, если я выдам это открытие за своё. Далее необходимо составить контракт с «LV» на использование моей интеллектуальной собственности, которая будет запатентована на Западе. Кроме обсуждаемого приспособления, у меня есть ещё новаторские и уникальные идеи. Что касается суммы, то здесь тоже надо думать. Если вы дадите мне пару толковых помощников, то мы можем заменить в компании отдел маркетинга, рекламы и прочих консалтинговых агентств, вместе взятых. С учётом того, что я ещё подготовлю список перспективных брендов, которые вам нужно выкупить, то можете представить, о какой сумме идёт речь. Коммерческие прогнозы, которые сбываются на девяносто процентов, вещь недешёвая.

Пожилой миллионер откинулся на спинку стула и начал размышлять. Гляжу на него и завидую. Я так точно не умею. Луи Виттон держал самый настоящий покер-фейс, и нереально понять, о чём он думает. К моей несказанной радости, Гастон изначально был настроен на сотрудничество.

— Считайте, что вы получили предварительное согласие. В любом случае, мне необходимо обсудить всё с зятем и дочерью. Оперативное управление компанией давно в их руках. Заодно мы рассмотрим ваши условия, о которых пока не было сказано ни слова, — старик явно иронизировал.

А чего? Ведь за некоторым словоблудием я пытаюсь скрыть, как меня трясёт. Сейчас очень многое решается для моей дальнейшей жизни и частично СССР.

— Меня интересует возможность стать акционером «LV». Часть суммы за акции я заплачу деньгами, но основной мой вклад будет интеллектуальным. В любом случае, договор о сотрудничестве, и использовании моей новинки, мы должны подписать заранее. Предлагаю вам или месье Ракамье через месяц посетить Советский Союз. К этому времени я доработаю бизнес-план. Вы привезёте контракт, заодно ознакомитесь с моими идеями и приспособлением. Его обсуждением и согласованием будет заниматься синьор ди Марко, поэтому моё участие пока не потребуется. Понятно, что никто не претендует на блокирующий пакет. Но и крохи меня тоже не устроят.

— Хорошо! — воскликнул Гастон, — Это даже интересно. Хочу признаться, что в последние годы жизнь перестала доставлять мне прежнее удовольствие. Но ваша наглость и авантюризм разожгли что-то в моей душе! Я лично посещу Москву через месяц. Давно хотел посмотреть на Кремль и послушать оперу в Большом театре. Заодно посмотрю, чем вы меня сможете удивить.

— Ты завтра уезжаешь? — нейтральным тоном произнесла Анита, но при этом голос её дрогнул, — И мы больше не увидимся?

Я пока не разобрался в наших отношениях. Но шведка явно тянется ко мне. Это даже заметно по перемене её настроения, когда один наглый режиссёр появляется на съёмочной площадке. Актриса сразу расцветала и буквально порхала, а не играла роль. Съёмочная группа, глядя на свою любимицу, тоже начинала творить. Мы не просто так закончили достаточно сложные съёмки за короткий срок. Ведь был отснят материал на несколько роликов. Всё из-за душевной обстановки на площадке. Когда всё получается с первого раза, это мотивирует народ на ударный труд. Коллектив просто не заметил, как был отснят весь материал.

И вот, после завершения работы, мы с актрисой созвонились и решили пообедать, а затем прогуляться по Парижу. Я незаметно сбежал с лекции и приехал в ресторан, где меня уже ждала прекрасная блондинка. Несколько завистливых мужских взглядов буквально прожгли во мне дырку, когда народ понял, что Анита ждёт именно меня. Но ничего — я переживу, даже приятно.

За ужином мы старались не говорить о прошедших съёмках. Можно сказать, что происходил процесс более близкого знакомства. Актриса рассказала о своей жизни, и как оказалась в Италии. Я немного о себе. Оказывается, она была знакома с моим творчеством. Именно это стало причиной её согласия на участие в съёмках рекламного ролика. Честно говоря, моему удивлению не было предела. Далее мы просто болтали обо всём на свете, что доставляло удовольствие обеим сторонам. Мне было приятно наблюдать, что шведка уже не грустила, а её глаза перестали напоминать взгляд побитой собаки. Или я это всё навыдумывал? На моё предложение прогуляться, Анита ответила согласием и пообещала показать свои любимые уголки Парижа.

После часовой прогулки мы зашли выпить кофе. Затем опять вернулись к прогулке.

— Решено! — чуть ли не кричу, хватаю шведку за локти и поворачиваю к себе, — Приезжай через месяц в Москву. Месье Гастон решил посетить СССР с деловым визитом, предлагаю тебе к нему присоединиться. Совместишь работу с туризмом. Снимем рекламный ролик на фоне Кремля! Или какого-нибудь знакового русского здания. Этого ещё никто не делал. Вы же договорились с «LV» о сотрудничестве? Вот и будем ковать железо, пока горячо!

— Ты сумасшедший! — смеясь, ответила Анита, но из моих объятий не вырывалась, а наоборот положила голову мне на грудь, — А ещё с тобой интересно! Я давно не чувствовала себя так раскрепощено и свободно! Будто глоток свежего воздуха в душный июльский вечер!

Зарываюсь в её волосах и обнимаю покрепче. Вдруг замечаю какую-то странность. Из остановившейся машины с противоположной стороны улицы явно торчит камера. Суки! Уже выследили. Или какой-то «доброжелатель» стукнул папарацци, увидев нас в ресторане. Всё-таки Экберг актриса известная, не то что я. И наверняка можно неплохо продать компрометирующие кадры, как замужняя актриса проводит время в Париже с каким-то другим мужиком. Резко заслоняю собой девушку и бегу к машине. Гнусно улыбающийся типок явно испугался и что-то начал кричать водителю. Понимаю, что не успеваю и со всей дури кидаю в окно машины складной зонт. Одновременно произошло несколько событий. Машина с визгом рванула вперёд, зонт попал точно в нос журналюшке, который сразу заверещал на высокой волне. Блин, новый зонт… Зато хорошенько я приложил этого подонка! Вся мизансцена уложилась буквально в пару секунд. Зато какие страсти!

Оборачиваюсь, совершенно не представляя реакцию Аниты. Смотрю на шведку и мои брови непроизвольно поползли наверх. Она хохочет, опираясь о стену одной рукой, а другой рыщет в сумочке. Наконец, актриса достаёт платочек, ещё всхлипывая от смеха, протирает глаза и удивляет меня ещё сильнее.

— Теперь я точно прилечу в Москву! С тобой точно не соскучишься! А какой бросок!

Шведка опять начала смеяться, в чём я её поддержал. Уже чуть позже, я всё-таки задал беспокоящий меня вопрос.

— Не хочу лезть в чужую жизнь, но снимки уже завтра появятся в жёлтой прессе. У тебя не будет проблем с мужем?

— Может, оно и к лучшему, — усмехнулась Анита, — Наш брак изначально был ошибкой. Я любила другого, и хотела сделать что-то ему назло. А Рик, благодаря женитьбе на мне, стал более востребованным актёром. Для него это больше бизнес. И я уже устала слушать сплетни об его изменах. Хотя жить с ним вполне комфортно. Только трудно назвать это полноценным браком.

Какие высокие у людей отношения. Конечно, этого я говорить не стал. Из-за придурка с фотоаппаратом прогулка перестала приносить прежнее удовольствие. С молчаливого согласия девушки, ловлю такси. Ещё на подъезде к отелю, Анита обвила мою шею и начала жадно целовать. Не знаю, сколько длилось это безумие, но оторвавшись от податливых губ, я начал ощущать головокружение. Вроде не подросток с бушующими гормонами, но вон оно как. А шведка просто роскошна! Немного растрёпанная причёска, горящие голубые глаза и раскрасневшееся лицо. Хоть картину прямо сейчас пиши!

В голове мелькнула мысль, что не прочь нарисовать её в стиле ню. И кроме изобразительного искусства мы нашли бы, чем заняться. Только внутри грыз меня червячок сомнений, который не давал похоти победить разум. Чувствую, что мы можем провести неплохую ночь, и Анита явно не против. Только в дальнейшем это может поставить крест на наших отношениях. Со стороны это выглядит, будто я воспользовался её сложным периодом в жизни. Мне это претит. Вот такой из меня смешной мачо и соблазнитель. Вместо того чтобы хватать блондинку в охапку с вполне понятными целями, меня одолевают непонятные рефлексии. Но, думаю, так будет лучше. Если девушка тоже тянется ко мне и это не сиюминутная слабость, то время ещё будет.

Когда машина остановилась, я аккуратно привлёк к себе Аниту и нежно поцеловал. Никто не знает, чего мне стоило прекратить это наслаждение.

— Я очень хочу проводить тебя до номера, — произношу охрипшим голосом, — Только мне кажется, что это будет неправильно.

— Может, ты и прав, — усмехнулась актриса.

Всю дорогу до своего отеля я ловил на себе удивлённый взгляд таксиста. Наверное, дяденька считал меня редкостным кретином. Кто же откажется заняться сексом с такой роскошной женщиной. Но «русо туристо, облико морале». Шучу, конечно, и задним числом уже начинаю сомневаться. Ладно, что ни делается, то к лучшему.

Зато товарищ Соколов был явно шокирован моим ранним возвращением. Последний день в Париже, народ решил отметить это дело и до полуночи вряд ли появится. И вдруг главный нарушитель режима вернулся в детское время. Мнение надзирателя меня не волнует. Режим я всё равно буду нарушать. Искупался, переоделся, захватил блокнот с карандашом и спустился вниз. Переговорил с портье и направился в сторону ближайшего приличного бара. Если я сегодня оказался без сладкого, причём по собственной инициативе, то никто не мешает мне выпить. Может, ещё поработать удастся, и вспомню что-то интересное из мира люксора своего времени.

[1] «Каннские львы».