Рельсы жизни моей. Книга 2. Курский край

Глава 23. РЫБАЦКИЕ БАЙКИ

Несмотря на то, что жить мы теперь стали в городе, любовь к рыбалке никуда не делась. А песчаный карьер оставался нашим любимым местом отдыха. Мы с Николкой приезжали в Михайловку первым автобусом и старались как можно быстрее попасть на своё излюбленное место – там, бывало, ловили лещей под килограмм и даже больше. Конкурентов было много, особенно в субботу-воскресенье, шли в буквальном смысле слова наперегонки.

Когда форсировали Свапу по трубам, я скомандовал сыну:

– Бегом на наше место!

Он припустил со всех ног. До озера оставалось полторы сотни метров, и Коля уверенно опережал всех рыбаков. Я же сбавил скорость, не обращая внимания на обгонявших меня соперников. Они подходили к Николке, но мальчик им заявлял, что место занято.

– Это кем же? – удивился один из подошедших. – У тебя даже удочки нет!

– Вон идёт мой папа, – объяснил Коля, указывая в мою сторону.

Рыбаки с пониманием кивали и проходили дальше, признав своё поражение в гонке на выживание. Рыбалка в тот день удалась. А Николка развлекался ещё и тем, что выкопал руками на песчаном берегу глубокую нору, аж до предплечья. За этим занятием я его сфотографировал. Довольные и уставшие мы вернулись вечером домой.

Вскоре мы попробовали другой способ добираться до песчаного карьера. Пригородный поезд до Льгова отходил от станции Михайловский Рудник в полночь. Мы шли пешком до железнодорожного вокзала и на этом поезде ехали до станции Остапово. Там выходили и отдыхали пару часов на вокзальчике. Коля спал, лёжа на лавочке, я же дремал сидя. Перед рассветом пошли пешком по шпалам. Миновали железнодорожный мост через Свапу. Начался лес. Мы свернули туда и по тропинке пошли к месту рыбалки. По пути набрали хвороста для костра. Было ещё темно, но небо было усыпано яркими звёздами, а от света луны даже были видны тени.

Когда мы пришли на озеро, по заведённому порядку первым делом закинули удочки, несмотря на то, что поплавков вообще не было видно. А затем принялись ломать хворост и разжигать костёр. Как только он разгорелся, в отсветах пламени на водяной глади мы увидели, как наши поплавки бегают туда-сюда. Мы кинулись подсекать, и хотя из трёх удочек рыба попалась только на одну (это оказался подлещик граммов на семьсот), были очень рады неожиданному улову. А днём его пополнили ещё несколько рыб. Кстати, на этом месте крючки часто за что-то цеплялись и приходилось обрывать леску. Но у нас всегда с собой была запаска: и леска, и крючки, и грузила.

Как-то в мой выходной мы решили поехать на песчаный карьер всей семьёй с ночёвкой. Дни стояли жаркие, и мы, решив, что ночью будет тепло, не взяли никакой дополнительной одежды. Лишь для Вовика захватили одеяло. Место для ночёвки выбрали там, где протока из Свапы впадала в озеро. Почему-то нас не насторожило то, что мы оказались с трёх сторон окружены водой. Свою ошибку мы осознали только к утру, когда поднявшийся над водой туман заставил нас дрожать от холода.

К счастью, ночи в июне короткие, и нас довольно быстро согрело рано вставшее солнышко. Лучше всего же ночь провёл наш малыш, безмятежно спавший в тёплом одеяле.

На две донки у нас были насажены живцы. На рассвете на одну из них случилась поклёвка. Я подсёк, но рыба, ошалев, выпрыгнула из воды и полетела прямо в кусты, возвышающиеся над водой метра на полтора. Там ей удалось избавиться от крючка, который был одинарным, и плюхнуться обратно в воду. Я в растерянности смотрел на более чем полукилограммовую щуку, уплывающую восвояси, но ничего не мог поделать.

После этого я пошёл на «лещёвое» место. Накидал прикормку – варёную пшеницу, вернулся в наш лагерь за удочками и садком. Возвращаюсь обратно, а навстречу идёт мужчина с явным намерением рыбачить на моём месте. К месту мы подошли одновременно. Я объяснил ему, что нахожусь тут с вечера и прикармливал рыбу. Он спокойно устроился шагах в тридцати от меня. У меня довольно скоро случилась поклёвка. Я дёрнул и сразу почувствовал тяжесть рыбины. Когда борешься с крупным лещом, важно, чтобы он глотнул воздуха – после этого он перестаёт сильно сопротивляться и на какое-то время становится управляемым. Таким образом в конце концов он оказался у меня в сачке на берегу. Я попытался уложить рыбину в садок, но для неё он оказался мал. Пришлось вернуть леща в сачок, перевязать леской и опустить в воду. Всю эту возню с рыбой хорошо видел мой оппонент, однако желания чем-то помочь мне не выказал.

Не менее интересные, хотя и не столь радостные события происходили чуть позже возле протоки, где Коля дежурил у донок с живцами. После поклёвки на одну из них Николке удалось вытащить рыбину на берег. Тут надо заметить, что у судака и щуки очень твёрдая ротовая полость, и крючок обычно глубоко не впивается. Так было и на этот раз. Оказавшись на берегу, рыба смогла освободиться от крючка и начала выделывать кульбиты, постепенно приближаясь к воде. Коля даже лёг, чтобы своим телом преградить рыбе путь к протоке, и пытаясь поймать её руками. Однако она всё-таки победила девятилетнего мальчишку, добралась до воды и уплыла. Я не видел эту драматичную борьбу, но если бы и видел, то вряд ли бы успел помочь. Единственный наш сачок был занят лещом, да и времени бы мне не хватило добежать до сына. Так мы были вынуждены признать, что в этот раз потерпели поражение от хищников со счётом ноль – два.

Погода начала портиться, и мы собрались ехать домой. Там взвесили мою добычу – лещ потянул ровно на два кило.

Как-то в другой раз я ездил на рыбалку один. Был всё на том же месте. На крючок, где уже был червяк, насадил ещё и хлебный мякиш. И надо же – вытащил леща на два с половиной килограмма! Уже в городе, возвращаясь домой, встретил Володю Чернова.

– Похвались уловом, – попросил он. Рыба у меня была только одна, но показать её было не стыдно.

– Ух ты, – восхитился Володя. – И на что такие звери ловятся?

– На бутерброд, – усмехнулся я.

Кстати, у этой рыбины на спине была довольно свежая рана. Я подумал: «Надо же, такая большая, а тоже побывала у хищника в зубах».