Ренегат. Тень Империи (СИ)

Глава 07 В ловушке

Поздно сообразив, я сделал то, что нужно было сделать сразу же. По крайней мере, это подпортит победу Алекса.

Подчиняясь мысленной команде, от моего пояса отстегнулся последний дрон. Его я приберегал на всякий случай для того, чтобы запечатлеть победу в миссии. Небольшое устройство зависло перед Алексом, глядя тому в харю, но так, чтобы тот не смог дотянуться.

Я сразу же включил прямую трансляцию. Подпорчу этому предателю мнимую победу!

Однако Алекс не растерялся, сразу раскусив мой замысел. Он тут же бросился к краю обрыва и закричал:

— Нет, командир! Нет! Да как же так⁈

Вот же уродец! — подумал я, а потом увидел, как за мной следом летят несколько тубусов, которые, будто случайно, вывалились из ладоней Алекса-20. В них я узнал гранаты повышенной мощности.

А этот засранец, похоже, спланировал всё заранее. Я ведь запрещал брать такие на это задание.

Стар работала на пределе возможностей, используя всю мою амуницию и стараясь сохранить мне жизнь.

Я пролетел метров двести, когда раздался взрыв. Гравикомпенсаторы уже были врублены на полную мощность и приготовлены к жёсткому приземлению. По крайней мере, скалистое дно далеко внизу обещало мне очень жёсткую посадку.

Следом раздался взрыв и… И вот от этого уже не спасёшься гравиприводами. С каменных откосов посыпались булыжники. Видимо, для перестраховки — на случай, если мне каким-то чудом удастся выжить, Алекс решил похоронить меня заживо под грудой каменных осколков. Какой предусмотрительный, гад! Хуже гиранца!

Летел я бесконечно долго, костеря себя последними словами за то, что не подстраховался на случай падения с высоты и не взял громоздкие реактивные двигатели.

Приземление действительно оказалось по-настоящему жёстким.

Меня сначала швырнуло об каменную стену. Я попытался ухватиться, но какое там… Потом я врезался в булыжник, а после и вообще полетел в какое-то ущелье.

Дальше падение стало не таким жёстким, я попросту скатывался с гранитного склона будто с ледяной горки. В какой-то момент, как мне показалось, я удачно залетел ногами в какую-то щель, мгновенно там застряв.

— Отлично ты встрял! — тут же отметила мой успех Стар.

Я уже было порадовался столь удачному стечению обстоятельств и хотел попробовать выбраться, но в этот момент меня догнали летевшие сверху камни, которые осыпались с крошащихся от взрывов скал.

Сначала меня припечатало довольно здоровым булыжником, благо броня выдержала и смягчила удар, но я будто пушечное ядро вылетел из щели, и кубарем покатился дальше вниз, пока не достиг ещё одной щели, на этот раз намертво в ней застряв. А следом прилетел здоровенный треугольный осколок, который будто клин вонзился между мной и скалой, просто прижав меня к граниту и фиксируя меня в неподвижном положении.

Да уж, вот это я попал… Грубой силой здесь не справишься. Неплохо бы использовать какую-нибудь взрывчатку, но щита у меня нет, соответственно я без брони и вряд ли после взрыва, способного расколоть такой массивный булыжник, сам останусь в живых.

— Стар, оцени обстановку, — приказал я.

— Оценка произведена, боец! Шанс выбраться самостоятельно равен 0,000001 проценту. Похоже, на этот раз ты встрял окончательно!

Не самая приятная смерть для солдата — не в славном бою, как полагается доблестному воину Империи, а от жажды и голода, застряв в каменной ловушке. Будь у меня возможность, я бы, скорее всего, предпочёл вышибить себе мозги из пистолета. Но, во-первых, сначала нужно этот пистолет как-то снять с пояса, а затем ещё умудриться дотянуться рукой до головы.

И это только половина проблемы. Ведь Устав строго-настрого запрещает любые суицидальные попытки и велит хранить тело в целостности до самого последнего момента, пока это возможно, и бороться за жизнь. Хотя, теперь, когда у меня нет связи с внешним миром, надеяться на спасение не приходится. Да и Алекс вряд ли позволит мне спастись, сделав всё возможное, чтобы убедить руководство в моей окончательной гибели и саботируя любые попытки организовать спасательную операцию.

У меня от злости на моего бывшего заместителя аж зубы свело. Вот же хитрый ублюдок! Он специально сбил моего дрона. Видимо, тоже понял, что миссия выдалась слишком простая, и решил справиться со всем в одиночку. Предатель, наверное, решил, что моя помощь ему не потребуется, и он просто заберёт все лавры себе. Поэтому и дрона своего не использовал. Сначала хотел избавиться от меня, а потом поплакаться на камеру о том, как переживает о судьбе героически погибшего командира, и пойдёт сам раздалбывать базу и похищать лидера повстанцев.

Хитро, ничего не скажешь. Мгновенно в рейтинге подлетит. Всё-таки миссия имеет жёлтый рейтинг опасности. А для него, синего бойца, это такой скачок вверх, о котором я в своё время даже и не мечтал. Да уж, не учёл я подобного поворота событий. Ну ничего, если судьба сведёт нас снова, этот ублюдок пожалеет о том, что из его ДНК не исключили ген подлости!

Я ещё раз осмотрелся, насколько мог, а двигать я мог только глазами. Видно только камень. Попробовал пошевелиться. Голова повёрнута вправо и практически прижата к правому плечу. Немного получается шевелить правой кистью. Левая рука более мобильна и даже сгибается в локте, но посмотреть, что там вряд ли получится. Да и шевелить я ей могу лишь вверх-вниз и не более. Завалило меня знатно. Я бы даже сказал — наверняка. Самостоятельно выбраться точно не смогу. Благо боевой доспех спасал от того, чтобы не быть раздавленным под грудой обломков.

Что ж, ситуация, в которой я оказался, действительно выглядела безнадёжной.

Я попытался установить соединение с дроном, который запустил при падении, но тот не отвечал на мои запросы. Видимо связь не добивает. А направленный луч усилителя связи попросту не сработал. По-видимому, система зафиксировала поломку модуля связи и моё падение в глубокую пропасть и сложив вводные, посчитала меня мёртвым. Ни для кого не секрет, что воины время от времени погибают на поле боя и тогда дорогостоящая техника автоматически привязывается к новому ближайшему владельцу.

Аж рычать захотелось от злости.

Попробовал оценить окружение, чтобы найти какое-нибудь слабое место своей ловушки. Но меня придавило так основательно, что ни один из обломков было не сдвинуть.

Я вздохнул и прикинул, что по крайней мере у мня есть запас воздуха, но и через фильтры сюда проникает воздух, а следовательно, мне хотя бы не грозит в ближайшее время смерть от удушья.

Несмотря на то, что мои конечности были зафиксированы практически в неподвижном положении, приложив массу усилий, я всё-таки смог добраться правой рукой до ножа, висевшего на поясе. Да, левая рука двигалась более свободно, но с левой стороны у меня не было никаких подходящих инструментов. К сожалению, это единственное, что мне удалось сделать и в данном случае нож, наверное, был не самым эффективным орудием. Но делать нечего, и я принялся потихоньку орудовать им, ковыряя твёрдый камень. Надо попытаться расчистить хоть какое-то пространство. Да уж, с таким же успехом можно было попытаться вырыть туннель металлической ложкой. Вряд ли я смогу прокопать ножичком себе путь на свободу. Однако отчаяние и страх, присущие слабым дикарям, были мне неведомы, так что сдаваться я не собирался. Вот и принялся скрести камень, сосредотачиваясь на каждом движении.

Время потянулось медленно, как вязкая субстанция в капсуле реанимации. Я не отслеживал, сколько времени прошло с тех пор, как меня засыпало этими обломками. Потом посмотрю, когда поковыряю себе выход, а пока что это будет лишь дизморалить.

— Вперёд боец! Ты преодолел очередной миллиметр! — подбадривала меня Стар. — Ещё метров сорок, и ты на свободе!

Я стиснул зубы и упорно работал единственным инструментом, который был в моём распоряжении — десантным ножом. Упорство и труд, гранит перетрут. Вот что придумал, пока ковырял.

Вот бы каким-нибудь образом выскользнуть из брони. Но основной замок находится на груди, а это место как-раз плотно зажато. Да уж. А ведь сравнительно недавно я сделал усиление именно грудного отсека. Слишком уж часто в грудь прилетают вражеские снаряды, а ведь правильные замки могут служить дополнительной защитой.

Через какое-то время каменное крошево, давящее на шлем, осыпалось и мне удалось немного повернуть голову налево, и я наконец понял, почему могу шевелить левой рукой. По другую сторону картина выглядела менее удручающе. Это вселило в меня пусть мизерную, но всё-таки надежду.

Совсем неподалёку виднелось отверстие ведущее в пещеру, которое не было засыпало обломками. До него было всего каких-то два метра. Если я только смогу их преодолеть, то выберусь на свободу. Это значительно меняло дело. Осталось только понять, как справиться с каменным клином, что зажал меня здесь.

Эх, ну почему у меня и слева на поясе нет ножа⁈

Зная не понаслышке, что даже малейший шанс на спасение стоит попытки, я продолжил методично ковырять ножом породу, расчищая больше пространства для движений правой руки. Вдруг смогу как-то ослабить клин. Нож, хоть и не был идеальным инструментом, но другого выбора у меня всё равно не было, так что я приложил все усилия, пытаясь хоть чуть-чуть освободить правую руку.

Нож размеренно скрежетал о камень. Рука давно устала, мышцы гудели от напряжения, но я упорно продолжал рыть, не обращая внимания на такие мелочи.

Время тянулось, и я уже давно потерял чёткое представление о том, сколько часов прошло с тех пор, как меня засыпало обломками. Даже не заметил, как вокруг стемнело, и не сразу понял, почему это произошло. Оказалось, что наступил вечер, а за ним и ночь.

Меня бесила глухая тишина, царящая вокруг, и каждый раздражающий скрежет лезвия о камень был как маленькое напоминание о том, что я ни за что не сдамся. Однако, несмотря на все усилия, я пока ничуть не приблизился к тому, чтобы освободиться. Камень оказался слишком прочным, а нож — слишком маленьким, но это ведь не повод, чтобы сдаваться.

— Солнце уже село, а ты всё работаешь! Отличный настрой, Боец! — продолжала подбадривать Стар.

Интересно, Алекс, наверное, уже закончил миссию и вернулся с победой? Или, может, его пришибли? Да, урод он, конечно. Но в любом случае, во главе всего — благо Империи. Несмотря на его подлость, я всё же надеюсь, что он смог похитить того командира гиранцев и обезглавить вражескую ячейку.

Спустя некоторое время, я вдруг разглядел глубоко в пещере слабое свечение. Подумал, что, должно быть, солнце встаёт. Но нет, до рассвета было ещё далеко.

— Боец! Я засекла движение. Кто-то приближается к тебе! — доложила Стар. Либо это враги, либо еда. В любом случае мы в выигрыше!

Видимо кто-то шёл по туннелю освещая себе путь фонарём.

Я тут же застыл, и прислушался к звукам, вглядываясь в дальний конец пещеры. Может, звук скрежета о камень привлёк кого-то? Это может быть как возможность к спасению, так и новая угроза. Да уж, даже не знаю, что хуже: подохнуть от жажды и голода или попасть в плен к гиранцам. Но уверен, что нет лучшей смерти чем умереть в бою!

Останавливаться я не собирался. У меня просто нет другого выбора. Если я не буду расчищать камни, то навсегда останусь здесь, без единого шанса на выживание. Я должен бороться за свою жизнь пока тело способно функционировать, так гласит Устав. В принципе, было бы неплохо достать лепестковую гранату. По крайней мере, если какой-то отряд ко мне подберётся, мало им не покажется. Правда, для этого нужно ещё дотянуться до этой самой гранаты, а в моём положении сделать это не так-то просто.

В моей автоматике явно что-то разладилось, и я не знал, что висит на моём поясе. Скосив глаза, попытался посмотреть в ту сторону, но чёртов камень не позволял ничего разглядеть. Да и рукой туда тянуться неудобно, да и не рационально. А то вдруг я потрачу на эту задачу целую тучу сил и времени, а гранаты там и нет. Меня ведь не слабо протащило по камням. Странно как я там голову не потерял. Гранаты вполне могли сорваться при падении. Можно было бы попытаться связаться непосредственно с устройствами, но не в случае с гранатами. Нет необходимости привязывать гранаты и собирать их статус. По крайней мере, это нелепо. Ведь гранаты — одноразовое оружие, которое не нужно перезаряжать.

Постепенно свет становился ярче, и вскоре я смог разглядеть контуры двигавшейся в сторону, моей ловушки. Судя по всему, это был человек, который нёс в руке факел. И это явно был гиранец. Только отсталые дикари могли использовать огонь в качестве осветительных приборов. У нас для этого имелись более эффективные и безопасные устройства.

Когда гиранец подошёл достаточно близко, в левом глазу сработало оптическое увеличение и я смог детально его рассмотреть. Несимметричные черты лица и другие нехарактерные для нас отличия, типа родинок и шрамов. И этот гиранец был какой-то чересчур мелкий. От силы полтора метра ростом. Наверное, какой-то больной или ущербный.

Обычно все гиранцы, которых я видел до этого, были минимум метр восемьдесят. А этот ещё и щуплый, точно недоразвитый. Не хватало ещё подхватить от него какую-нибудь заразу и умереть от неё раньше, чем меня доконает голод…

Тем временем, дикарь подошёл совсем близко и застыл. Он внимательно осмотрел глыбу, которая меня придавила, и задумчиво почесал затылок.

В какой-то момент я подумал, что он смотрит прямо на меня, но оказалось, что он меня не заметил. Он смотрел только на камень, преграждающий ему путь. Видимо, раньше он куда-то выходил из этой пещеры. Может, лекарства ходил искать. Кто знает этих дикарей, чем они там лечатся. Да и мало ли какие у этого неполноценного мысли.

Закусив от досады губу, гиранец подошёл к камню и постучал по нему, будто надеялся, что тот куда-то исчезнет или раскроется, подобно двери. Но, разумеется, камень остался неподвижным.

Я наблюдал за ним, не решаясь производить ни малейшего звука. В таком положении я сам оставался в весьма невыгодной позиции, и лучше было не привлекать к себе внимание.

Гиранец продолжал метаться вокруг каменной преграды, видимо, искал выход на поверхность.

Тут он заметил ту самую щель, в которой находился я. Немного подумав, ущербный гиранец принял самое дурацкое решение, на которое только способен разумный индивид. Ну кто в здравом уме полезет под завал, где можно легко застрять или умереть под осыпью?

Я подтянул левую руку поближе к себе, чтобы раньше времени не выдать своего присутствия.

И этот недоразвитый полез. Он оставил на каменном полу факел и достал из кармана нечто светящееся тусклым зелёным светом. Его чахлое тельце неожиданно легко поместилось в узкую щель.

Я напряжённо следил за его движениями, затаившись, чтобы не выдавать своего присутствия. Всё-таки вокруг было достаточно темно и очень много камней, так что меня было трудно заметить.

Однако гиранец, лез именно туда, где находился я. Он начал протягивать руку в мою сторону и случайно нащупал холодный металл моего доспеха. Затем аккуратно постучал по нему, и, как только услышал звон, его глаза расширились от удивления.

Он поднёс светящуюся субстанцию к моему доспеху, и тусклый свет пламени осветил мою руку. Гиранец издал испуганный вопль и, заизвивавшись, принялся ползти в обратную сторону. Но я успел согнуть левую руку в локте и крепко ухватить его за лодыжку.

Ущербный пару раз отчаянно лягнулся, но безуспешно — мой хват намертво зажал его тонкую ногу.