Рес

О, боги!

Ой, лихо! Ой, тяжко!

О, горькая доля!

730 Чу… что это[30]? Что это? Стоны?

Тише, солдаты!

Ради богов!

Молча к земле припадем мы:

Может быть, это шпион

В сети троянцев попался…

Голос возницы

О, горькая доля!

О, горькая доля фракийцев!

Там стонет союзник.

Голос возницы

О, горе! О, лютое горе!

Я ранен и стражду, а ты,

Владыка фракийцев,

Зарезан… сгубила,

Сгубила царя

Проклятая Троя!

Союзник, чей ты, как тебя зовут?

Тут так темно, что я тебя не вижу…

Люди, скажите мне,

Где мне царя искать?

Где тут ваш Гектор

740 В панцире сладко спит?

Старший-то кто у вас?

Тяжко, ох, тяжко мне!

Ох, что мы вынесли!

Молчание.

Враг-то убил да и скрылся,

А лютое горе осталось…

Нашего горя не спрячешь…

Беда стряслась над их фракийским войском:

Так, кажется, солдаты, он сказал?

Войска фракийского

Нет, понимаешь ты?

Предан обманщиком,

Умер великий Рес.

…Боги, как тяжко мне,

750 Рана болит моя,

Так и горит внутри…

Смерть приближается…

…Царь наш, желанный наш!

Как он спешил сюда,

Выручить думал их;

А за углом ждала

Гибель бесславная…

Сомнений нет. Союзники разбиты:

Про гибель их он ясно говорит.

Что гибель! Тут была не гибель, люди,

Тут был позор. Положим, умереть

Не радостно и самой славной смертью…

Ты не пожнешь похвал, ты не получишь

760 Добычи сладостной, но все ж ты умер

Прилично. Мы погибли бесполезно,

Без смысла и без славы. Вот позор!

Когда ваш царь нам собственной рукою

Близ лагеря стоянку указал

И передал пароль, сморенные походом,

Мы на землю попадали: о да…

Мы верили троянцам и не стали

Оружие готовить, караул

Особый ставить, даже в колесницах

Стрекало неприправленным осталось…

Наш бедный Рес от Гектора узнал,

Что счастье улыбается троянцам,

Что вы к судам врагов подобрались…

Чего ж бояться было гостю Трои?

Мы на землю попадали; и сон

Мгновенно охватил фракийский лагерь.

770 Но сон возницы крепок не бывает,

И, прикорнув, я улежать не мог:

Овса подсыпать надо было в ясли:

"Пусть, — думаю, — кобылы поедят,

Наутро будет им работа". Только вижу,

Две тени будто бродят в темноте.

Я подался навстречу им, и тотчас

Они исчезли. Грозный окрик дав,

Я запретил им подбираться к спящим:

Что ж, воры, думаю, забрались от соседей!

Довольно будет их разок пугнуть.

Немножко обождал: вокруг ни звука,

Ни тени — можно, значит, и вздремнуть…

Тут ничего не помню — сон глубокий

780 Cковал меня, и дивное виденье

Очам предстало: будто я стою

На царской колеснице перед Ресом;

Вдруг на хребты к кобылам взобрались

Два волка, а хвосты их так и хлещут

Испуганных по взмыленным бокам.

И силятся стряхнуть их кобылицы,

И ржанье гневное по воздуху несется…

На хищников бичом вооружась,

Я их согнать хочу и пробуждаюсь

От ужаса… окрест все та же ночь.

Приподнимаюсь, что же это? Стоны?

Хрипенью умирающих внемлю.

Я — к Ресу: "Царь, проснись!", а он уж мертвый.

790 Зарезан Рес, — и оросил меня

Ручей еще горячей царской крови…

Я — на ноги, но только что копье

Хотел схватить… ножом в живот, проклятый,

Меня пырнул… О, боги, как мне больно!

С какою силой нож вонзился в тело,

И повернулся там отточенный клинок…

И, кровью обливаясь, повалился

Я на землю ничком: а между тем

Злодеи, захвативши колесницу

И лошадей, бежали, и куда?

Ай, ай, ай, ай, о, боги, что за мука!

Несчастный, и с земли не поднимусь.

800 Весь этот ужас, люди, пережил я…

Но кто убил, (раздельно) кто изувечил нас,

Не знаю… Только вряд ли это греки!

Мне чудится предатель из друзей…

Возница злополучного фракийца,

Рес мог погибнуть только от врагов;

Сам, посмотрев на Гектора, не скажешь,

Чтоб вашу скорбь делить он не хотел.

Где сторожа? Где те, кому я вверил

Охрану лагеря и жизнь моих гостей?

810 Шпионы были здесь, и вы не знали,

Вы дали им у нас, на наш позор,

Союзников троянских перерезать;

Вы дали им бежать, чтобы потом

Коварные над трусостью фригийской

Натешились и вашего царя

На кораблях аргосских осмеяли…

Да разразит меня отец Зевес,

Коли виновных не постигнет кара,

И страшная… Сначала бичеванью

Я вас предам, а после лютой казни.

И обещал вам это Приамид;

А если не исполнит, то считайте,

Что Гектор — самый жалкий человек.

820 Грозный владыка,

Если бы знал,

Сколько я пережил

Этою ночью

Страшной тревоги.

Помнишь ли, Гектор,

Как я принес тебе

Весть про огни?

С этой минуты

Целую ночь

Я не садился,

Глаз не сводил я…

Царь, отложи свой гнев:

Нет тут вины моей…

830 Если ж когда,

Словом ли, делом ли,

Долг свой нарушу я,

Гектор, живьем тогда

В землю зарой меня!

В землю живьем.

Угрозы сторожам, потоки слов!

Послушай, царь, как варвар, ты умеешь

Ложь хитрую сплетать, но ты забыл,

Что я не грек, что я такой же варвар

И знаю цену всем твоим речам.

Царь Гектор! Это ты зарезал Реса…

Ты в эту ночь изранил и избил

Своих друзей и речью не сумеешь

Других запутать, а на что хитер!

Настойчиво и долго зазывал ты

Фракийцев, но не помощи ты ждал

От Реса, — ты хотел царя зарезать,

840 Чтоб кобылиц его себе забрать.

…Друзья пришли на зов и — перебиты…

…Нет, Гектор, сам Парис, когда украл

Жену у своего хозяина[31], позором

Таким себя не запятнал, как ты,

Когда союзников сгубил, гостей троянских.

Свалить вину на грека так легко…

Да за кордон-то эллин как пробрался?

Как здесь он невидимкою прошел?

Ведь между греками и нами был твой лагерь.

И что фракийцы грекам? — между тем

Враг мимо Гектора проходит, из троянцев

Не тронут ни один, и только нас,

Едва прибывших, для него покуда

850 Безвредных, нас, гостей, он не щадит.

…О, сколько жертв израненных и скольких

Луч солнца не разбудит!.. Но не грек

Убийца наш. И как палатку Реса

Найти он мог во мраке? Наконец,

Как мог узнать, что прибыли фракийцы?

Все это, Гектор, выдумка и ложь!..

Царю троянскому союзники не диво:

С тех пор как нас ахеец осадил,

Я вижу их довольно, но упреков

860 В предательстве не слышал. И не ты

Начнешь их, жалкий конюх… Кобылицы!

Нет, из-за них еще своих друзей

Не резал Гектор… Одиссей проклятый!

Не обойдутся греки без него,

Где нужен ум, проворство и отвага.

А что ж Долон? Давно бы надо быть

Ему обратно. И подумать жутко:

Что, если Одиссей его накрыл?..

Тогда домой смельчак наш не вернется.

Каких ты Одиссеев тут нашел?

Не враг, не враг убил нас, понимаешь?

И думай, что не враг: мне все равно.

Так… это — смерть, прости меня, отчизна.

870 О нет, не умирай, довольно жертв!

Куда ж я денусь здесь без господина?

Все дам тебе — лекарства и приют.

Приют у царского злодея, у убийцы?!

Он — все свое! Бедняга, это бред…

Пусть наш злодей, кто б ни был он, погибнет…

Ты или нет… про это знает бог.

Возьмите, слуги, этого больного

И в дом мой отведите, и пускай

Ни в чем ему не будет там отказа…

А вы ступайте в город поживей,

Скажите там Приаму и старшинам:

880 Пусть мертвых с честью в Трое погребут,

У большака, на первом повороте.