Ресторан «У конца света»

Глава 20

Ресторан продолжал существовать, а все остальное исчезло. Законы временной реластатики держали ресторан и защищали его в пустоте, которую даже нельзя было назвать вакуумом — не было ничего, в чем мог бы существовать вакуум.

Купол, окруженный защитным полем, снова сделался непрозрачен, вечер утих, публика стала расходиться, Заргон улетучился вместе во всем прочим во Вселенной, временные турбины должны были вскоре переправить ресторан обратно через грань времен в состоянии полной боевой готовности к ланчу, а Макс Куордлиплен, вернувшись к себе в каморку, пытался дозвониться своему агенту.

На стоянке был припаркован черный корабль, запертый и безмолвный.

На стоянку прикатил покойный Хотблэк Дезиато в коляске, направляемой умелой рукой телохранителя. Они спустились по одной из прозрачных труб. При их приближении к лимузинолету из брюха последнего опустился трап, автоматически принявший и втянувший коляску внутрь. Телохранитель последовал за хозяином, проследив, чтобы его тело было благополучно подключено к системе смертеобеспечения. Потом он перешел в кабину пилота, откуда с помощью дистанционного управления включил автопилот на стоявшем по соседству черном корабле, и этим очень облегчил жизнь Зафоду Библброксу, который бился над стартером вот уже добрых десять минут.

Черный корабль гладко выехал со стоянки, развернулся и быстро и бесшумно заскользил к центральному выходу. В конце полосы он набрал скорость, нырнул в камеру временного запуска и начал долгое путешествие в далекое прошлое.

В меню ресторана «Милливэйз» помещена цитата из путеводителя «Автостопом по Галактике», с разрешения издателей последнего. Цитата гласит:

Далее в меню говорится о том, что наиболее достойным и мудрым ответом на последний вопрос является «Милливэйз», ресторан «У конца света».

При обычных условиях нормальным цивилизациям требуется много тысяч лет на прохождение фаз Что, Зачем и Где, а вот в условиях сильного стресса маленькие социальные группы умудряются пройти эти фазы с невероятной быстротой — и об этом в меню нет ни слова.

— Что у нас тут творится? — спросил Артур Дент.

— Кошмар какой-то, — ответил Форд Префект.

— Где это мы летим? — спросила Триллиан.

— Где-то, — ответил Зафод Библброкс.

— А зачем? — потребовал ответа Артур Дент.

— Заткнись, — хором предложили ему Зафод Библброкс и Форд Префект.

— Подводя итоги, можно сказать, — Артур Дент предпочел проигнорировать это предложение, — что ситуация вышла из-под контроля.

Корабль, вызывая тошноту у пассажиров, раскачивался из стороны в сторону — это Форд с Зафодом пытались перехватить управление у автопилота. Двигатели ныли и скулили, как уставшие дети в магазине.

— Что-то у них тут с цветом странное, — сказал Зафод, чья влюбленность в корабль продлилась около трех минут с начала полета, — каждый раз, когда я нажимаю на черной панели одну из этих странных черных кнопочек с черными надписями, зажигается маленький черный огонек и показывает, что я эту кнопку нажал. И все. Что это? Гипергалактический катафалк?

Стены раскачивающейся кабины были черные, потолок черный, сидения — весьма условные, ведь единственный полет, который должен был совершить этот корабль, планировался как беспилотный — тоже были черные, панель управления черная, кнопки и инструменты черные, винтики, которыми все было прикручено — черные, тонкое ворсистое нейлоновой покрытие на полу — черное, и при поднятии уголка этого покрытия выяснилось, что пенопластовый слой под ним тоже черный.

— Может быть, зрение дизайнеров настроено на другие длины волн? — предположила Триллиан.

— Или у них совершенно отсутствует воображение, — проворчал Артур.

— Или они переживали депрессию, — высказался Марвин.

На самом же деле, хоть они и не могли этого знать, имелось в виду, что убранство корабля будет напоминать о печальном, налогонеоблагаемом состоянии его владельца.

Корабль как-то по-особенному резко развернулся.

— Осторожнее, — взмолился Артур, — в космосе меня тошнит.

— Это тебя во времени тошнит, — возразил Форд, — мы несемся назад во времени.

— Ну спасибо, — сказал Артур, — утешил. Теперь меня вообще вырвет.

— Ничего, — успокоил его Зафод. — Немного цветных пятен в этом интерьере не помешают.

— И это называется приятная послеобеденная беседа? — возмутился Артур.

Зафод бросил Форда разбираться с кнопочками, а сам попер на Артура.

— Слушай, землячок, — зарычал он грозно, — у тебя ведь есть чем заняться, правда? Вопрос к Окончательному Ответу, помнишь?

— Что?! — удивился Артур. — Я думал, мы забыли об этом.

— Только не я, дружок. Помнишь, что сказали мыши? Кое-где этот вопрос стоит хороших денежек. И все эти денежки спрятаны в паршивеньком кусочке студня у тебя в башке.

— Да, но…

— Никаких «но»! Думай об этом! Смысл жизни! Да за это любой идиот выложит кругленькую сумму. А я как раз себе задолжал.

— Это все так, — горестно и обреченно вздохнул Артур, — но что я могу придумать? С чего начать? Говорят, Окончательный Ответ или как там его — сорок два. Ну и что? Вопрос-то может быть какой угодно! Сколько будет шестью семь?

Зафод с минуту смотрел на него тяжелым взглядом. Потом глаза его загорелись.

— Сорок два! — выкрикнул он.

Артур провел ладонью по лбу.

— Да, — сказал он терпеливо, — я знаю.

На лицах Зафода выразилось разочарование.

— Я просто хочу сказать, что вопрос может быть любой, — объяснил Артур, — и откуда мне знать, какой именно.

— Ну, и я не знаю, — протянул Зафод. — Но ты же был там, когда твою планету пустили на петарды.

— У нас на Земле есть одна вещь… — начал Артур.

— Была, — поправил Зафод.

— …называлась тактичность. Впрочем, неважно. В общем, я не знаю.

По кабине эхом разнесся скучный глухой голос.

— Я знаю, — заявил Марвин.

Форд на минуту оторвался от сражения с кнопками.

— Не вмешивайся, Марвин, — сказал он. — Не видишь, живые организмы разговаривают.

— Оттиск вопроса есть в излучении мозга землянина, — продолжал Марвин, — но я не думаю, что вам будет интересно это узнать.

— То есть, — спросил Артур, — ты хочешь сказать, что видишь мой мозг насквозь?

— Да, — ответил Марвин.

Артур был потрясен.

— И?… — спросил он.

— Удивительно, как вы можете существовать с такими крохотными штучками.

— Так, — взвился Артур, — оскорбление.

— Да, — невозмутимо согласился Марвин.

— Не обращай внимания, — сказал Зафод, — он выдумывает.

— Выдумываю? — повторил Марвин, поворачивая голову в некой пародии на изумление. — С какой стати я буду выдумывать? Жизнь и так отвратительна, без всяких выдумок.

— Марвин, — спросила Триллиан добрым голосом, который ей одной удавалось имитировать в разговорах с невозможным механизмом, — если ты все время это знал, почему ты сразу нам не сказал?

Марвин повернул к ней голову.

— А вы не спрашивали, — просто ответил он.

— Ну так мы спрашиваем тебя сейчас, железяка! — бросил Форд через плечо.

В это самое мгновение корабль вдруг перестал раскачиваться, и визг двигателя перешел в ровный гул.

— Форд, — обрадовался Зафод, — вот это уже на что-то похоже! Значит, ты разобрался в кнопках?

— Нет, — ответил Форд, — я просто перестал в них тыкать. Видимо, нам придется лететь туда, куда летит этот корабль, а потом быстренько с него смыться.

— Так и сделаем, — согласился Зафод.

— Я так и знал, что им неинтересно, — пробормотал Марвин себе под нос, плюхнулся в угол и выключился.

— Проблема в том, — сказал Форд, — что единственный прибор на этом корабле, где есть хоть какие-то показания, начинает меня беспокоить. Если там написано то, что я думаю, и оно означает то, что я думаю, то мы уже слишком далеко в прошлом. Может быть, уже два миллиона лет до нашего времени.

Зафод пожал плечами.

— Время — фикция, — изрек он.

— Все-таки интересно, чей это корабль? — спросил Артур.

— Мой, — сказал Зафод.

— Нет. На самом деле, чей?

— На самом деле мой, — настаивал Зафод. — Понимаешь, любое право собственности — это по сути своей кража, правда? Следовательно, кража — это право собственности. А следовательно, корабль — мой. Правильно?

— Вот пусть корабль тебя и слушается, — съехидничал Артур.

Зафод подошел к панели управления.

— Корабль, — внушительно сказал он, дубася по кнопкам, — с тобой говорит твой новый хозяин…

Больше он ничего не успел сказать. Потому что одновременно произошло сразу несколько событий.

Корабль вышел из режима путешествия во времени и выскочил в реальное пространство. Все кнопки и приборы, недоступные во время путешествия во времени, включились.

Огромный экран над панелью управления ожил, высветив широкий зведный фон с единственным огромным солнцем на переднем плане.

Ни одно из перечисленных событий, однако, не являлось причиной того, что Зафод, как, впрочем, и все остальные, в это же самое время оказался отброшен к задней стенке кабины.

Их отбросило громоподобным ревом, ударившим из колонок, висевших по бокам обзорного экрана.