Реванш у смерти

25 Пещерный вампир

(Ната)

Прохлада легла на землю, сменяя удушливость знойного воздуха и облегчая дыхание. Мягкая почва под ногами пружинила — дорогу к пограничной территории между поселениями двусущих покрывала только редкая пожухлая травка.

Вечер окрасил поселок и лес канов в цвет индиго. Гирлянды оранжевых лампочек, так любимых оборотнями, освещающие кварталы людоедов, верберов, волков и даже лис, погасли, как всегда после часа ночи.

Двусущие предпочитали гулять в зверином обличье под светом Луны.

Символично, если вспомнить древние мифы, якобы именно она провоцирует обращение. Нынче каждый младенец в курсе — все это не более, чем суеверие. Времена, когда сверхов окружал ореол загадочности, мистики, тайны миновали, унеся с собой нечто бесценное… Романтику волшебства соприкосновения с неведомым… Ощущение, что совсем близко сказочный мир удивительных созданий…

Мне повезло ребенком застать несколько лет, когда люди встречались с другими расами редко и только по желанию последних. Разумеется, порой, все заканчивалось плачевно для нашего вида. Если же нет, человек долго и бережно хранил воспоминания о диковинном рандеву, рассказывая друзьям, родственником, сослуживцам. Те внимали, открыв рот, завидовали белой завистью, передавали историю близким, частенько сдабривая новыми, фантастическими деталями…

Сколько было одержимых мечтой наткнуться в лесу на королевство гентов, или на оборотней, бегающих животными! Да хоть на тех же ледяных… Риск скоропостижной гибели с лихвой искупал детский восторг ожидания чуда…

Боже! Как давно это было и сколь банально закончилось!

Не многие нынче осознают иронию судьбы… Мы живем среди чудовищ из фэнтези, но воспринимаем их обыденно, просто…

За размышлениями чуть не впечаталась лбом в камень — один из разделяющих поселения людоедов и верберов. Часть псевдозабора, выстроенного враждующими расами. Каждая глыба двух-четырехметровой высоты, не меньше трех метров в обхвате — коллеги замеряли.

Историческое обустройство пограничной зоны даже по новостям транслировали. Один булыжник тащат три-четыре медведя, другой — столько же канов и так до края обеих территорий. Эдакая показуха — поглядите на что мы способны! Людям подъемные краны требуются, гентам — магия, а мы по-простому, одной физикой берем. Признаюсь, впечатляло, особенно то, что двусущие не пыхтели, не тужились, несли спокойно, с улыбками на лицах… Ясное дело — старались на камеру… Но человеческие грузчики даже для платного видео подобного не сдюжат.

Едва избежав лобового удара, мысленно усмехнулась над собой.

Вот так замечтаешься о колдовстве, и — бац — прорубаешь «третий глаз» в черепе… Тоже очень символично. Обогнув монумент мощи живоедов, направилась к машине Альпина, стоявшей неподалеку.

— Ладно, болезный, к гентам завтра, подготовиться надо, и тебе успокоиться, — не удержалась от язвительного замечания, устало погружаясь в мягкое кожаное сиденье, рядом с водительским.

Секунда — даже вскрикнуть не успела — стальными руками ледяной вжал в сидение, губами накрыл мои, руками заскользил по телу, жадно ощупывая каждый миллиметр. Впился пиявкой, будто хотел душу высосать. Вот уж истинный сын своей расы! Вампирюга по всем статьям!

Э-э-э! Господин Ледлей! Полегче! Нет, выяснилось, я совсем не против — ласки напомнили, как соскучилась без мужчины, страсть немертвого теплом отзывалась внутри. Забытый огненный пульсар в животе обдавал жаром до испарины. Но не без единого же слова! Ишь, шустрый какой! Думаешь если из влиятельнейшей династии нежити, все дозволено? Наложил лапищи, раскатал губы… на моем рте и девушка на все согласна? Сейчас! После дождичка в четверг, как писала моя любимая романистка.

Незаметный тычок в болевую точку на шее — Альпин дернулся, будто его высоковольным проводом шандарахнули. Всегда срабатывает на немертвых! Странно, но факт — у людей одни болевые точки, у ледяных — другие. Нервные центры у них смещены что ли… В любом случае, наше дело маленькое — при необходимости нажать куда следует и наблюдать брейк в стиле «я встал в воду, куда упал кабель электропередач».

Ненадолго Ледлей завис надо мной, абсолютно неподвижно, как умеют только его сородичи. Медленно отодвинулся — глаза сродни двум факелам, рот пунцовый, клыки выскочили, длиннющие-предлиннющие. Облизав губы и сглотнув, хрипло выдавил:

— Прошу прощения, раньше такого не случалось.

— Да тебе лет-то сколько? — откровенно усомнилась я, беззлобно хихикнув. — Прямо ни одна женщина не соблазняла? И во времена, когда дамы корсеты с декольте ежедневно носили, без белья щеголяли, не пережил?

Альпин тряхнул головой:

— Правда, не случалось. Между нами странное притяжение… вернее у меня к вам. И да, нормально с женщинами уже не помню когда общался. Заранее на все готовых приводил отец… — ледяной замолчал, поерзал на сидении.

— Я сейчас чего-то не поняла… — растерянность заставила пытливо исследовать черты Ледлея. Аккуратные чувственные губы, подбородок с едва заметной ямочкой, длинные пушистые ресницы — любая милашка обзавидуется, резко очерченные скулы. Но самое удивительное — серо-голубые глаза — живые, яркие, совсем не похожие на «стеклянные» вампирские. Крепкая грудь просвечивает сквозь тонкую рубашку, брюки не слишком обтягивающие, но все, что надо подчеркивают очень даже… Любой заметит — ноги у Альпина прямые, атлетические.

И такой красавчик годами женщин не охмурял? Верится с трудом.

— Прятался я, — Ледлей на несколько минут задумался, выждав паузу, уставился изучающе: — Ты ведь никому не скажешь?

Прямо как маленький! Ну, поклянусь и что? Хотя… Ледяной читал по лицам. Уставился, не мигая, и повторил, будто мантру:

— Так не скажешь?

— Нет, значком клянусь, — ни с того ни с сего проснулась честность, подогреваемая любопытством. Первая вопила — доверие не предам, второе подзуживало — надо вызнать, тут явно скрыта тайна.

Ледлей кивнул:

— Вижу, что не скажешь. Моррох прятал меня в келье, в горах, почти тысячу лет.

— Тысячу лет жил отшельником? — выпалила, не скрывая изумления. Ничего себе новости! Что же такое из ряда вон выходящее сподвигло могущественного, шикарного, бессмертного мужика замуровать себя в каменном гробу?

Альпин усмехнулся:

— Отец перестраховывался. Люди прослышали: дескать, моя кровь воскресила умершего. Из-за оползня сильно пострадали две девочки — совсем крохи, 8 и 7 лет… Я вовсе не такой уж и добрый, бескорыстный, но трагедия резанула по живому. Очень давно потерял младшего брата… Ну и прямо в морге… вытащил малышек с того света. Сделал бы проще — на месте, но, увы, о бедствии узнал по телевизору. Шуму поднялось! Жуть, да и только! Создатель затер память, кому сумел, записи уничтожил, но молва есть молва. Легенды, мифы, сказки как тараканы расползлись, не истребишь. Былины сродни воде — в одном месте путь закроешь, протечет в другом. Пришлось затаиться.

— Чего-чего? — в голове вертелся смерч мыслей. От неожиданного открытия оцепенела, язык отнялся, даже язвительность как отрезало. Ледяные воскрешают почивших? Не думала, что после увиденного за десятилетия работы в полиции сверхов, они умудрятся поразить до глубины души. А каны, часом, по воде не ходят? В космос без кораблей не летают?

— Да не обольщайся, — Ледлей привычно следил за мыслями собеседницы по лицу, — Такие свойства только у нас с отцом. Могу вернуть ушедшего часы назад, создатель — даже дни. Но для этого придется отдать почти всю свою кровь. Смертельно больных обратить тоже только нам под силу.

Ах вот оно что! Поэтому законопроект, предложенный Камулами, так и не приняли! Ал и семья в курсе? Неужто, нет? Да-а-а! Корсет страшная сила! Знала бы, только его на расследования надевала!

— Никто не в курсе, — ответил на незаданный вопрос Альпин. — Ты первая смертная за последнее тысячелетие, кому раскрыл секрет. Теперь веришь в особое притяжение?

Вот черт! Пронзительный взгляд будоражил и возбуждал, четкая линия губ заставляла сглатывать… История с воскрешенными девочками трогала, как ничто другое уже многие годы…

— Почему же сейчас…

— Я читаю по лицам, анализирую факты лучше любого смертного или сверха, — не дав закончить, пояснил ледяной. — Про Шерлока Холмса читала, фильмы видела? Перед тобой прообраз.

Черт побери! Соблазнительный прообраз, будь он неладен. Любимый герой.

Миг — и Альпин языком щекочет, гладит щеки, небо… Ртом втягивает мой, перекрыв кислород, но это уже неважно. Еще мгновение — сажает на себя, откидывает передние кресла вниз, и мы падаем, не прерывая поцелуя.

Холодное дыхание ледяного жжет, руки блуждают по телу, избавляя от одежды так быстро, что даже вскрикнуть не успеваю. Разорвав рубашку, немертвый сдергивает брюки, не давая выдохнуть, штурмует, подобно крепости. Прохлада внутри сменяется пылом, горячие волны расползаются по груди и ногам. Ахнув, инстинктивно подаюсь вперед. Сипло рыча, Альпин врывается в меня, раз за разом настолько быстро, что не в состоянии двигаться в унисон, обмякаю, тону в новых ощущениях. Жестковато, но не болезненно. Лихорадочное, рваное пыхтение на шее, ключице, подбородке воспламеняет. Мышцы ниже пупка сводит почти до судороги и резко отпускает. Ахаю еще раз! Никогда так не делала! Да какая к черту разница? Кусаю вампира за ухо, в ответ рык, от которого мурашки сладко пощипывают кожу, трепещу от каждого удара о крепкий пресс Альпина. Ледлей теряет контроль. Хватает, остервенело насаживает, поднимает, снова насаживает. В животе взрывается что-то, ударяя по нервам разрядами тока, заставляя дрожать от удовольствия, нетерпения. На мгновение чудится — потеряешь это чувство и жить не стоит! Внутри разливается нега, приятная слабость, еще удар, еще спазм и нежное посасывание. Альпин издает громкий утробный рык, прохладная влага снаружи и внутри рождает новую армию мурашек, прежде незнакомое чувство, близкое к ознобу, но очень приятное. Меня встряхивает — раз, два, три, четыре… Выпускаю воздух изо рта, наслаждаясь танцем мышц, продолжающих сокращаться до неведомого раньше предела и отпускать, погружая в эйфорию. Неспешно поднимаю глаза на Ледлея.

В его зрачках плещется море, губы ярче рубинов, мускулы натянуты струнами, бугрятся.

С новым рыком Альпин штурмует меня повторно… Очередной раз ахаю от напора. Тело ждет продолжения, хочет… Сознание плывет, туманится, сердце выпрыгивает из груди, легкие работают не хуже насосов. Подобно птице несусь, рассекаю небесную высь, расправляю плечи, внимаю каждой клеточке, наполненной наслаждением, желанием. Члены деревенеют почти до боли и разнеживаются до немыслимого кайфа. Еще и еще. Подаюсь вперед, толкаюсь, навстречу вампиру. Характерный рык Ледлея звенит в каждом клочке плоти, трепещущей в ответ. Новый взрыв опустошает, ошарашивает, накаты удовольствия щекочут, обжигают. Прохладу влаги на ногах не чувствую, только ползущие по коже ручейки.

Альпин останавливается, аккуратно уложив меня на одно из кресел. Гипнотизирует, молчит, сопит. Несколько минут безмолвных гляделок под свист невесть откуда заблудшего в пограничные земли ветра, и Ледлей рвет дорогущую рубаху окончательно, протянув мне половину.

— Держи, — хриплый шепот ласкает слух.

Как во сне дрожащими руками вытираю бедра, живот, озираясь в поисках одежды. Брюки повисли на ремне безопасности, корсет — на заднем сиденье, блузка тоже. Белье подо мной, сапоги около переключателя скоростей. Достав предметы гардероба неспешно облачаюсь. Расслабленность, полное умиротворение дают о себе знать. Плевать, что взял в машине, как последнюю школьницу, это было обалденно.

Плевать, что одноразовый секс никогда не прельщал, оно того стоило.

Нащупав кнопку, поднимаю спинку кресла, замечая, что Ледлей застегнул штаны.

— Поеду как стриптизер, — усмехается Альпин, поворачивает мою голову, держа пальцами за щеки. До чего дошла! Даже не сопротивляюсь! — Моей будешь?

Ощущение, словно утопаю в зыбучем песке. Предложение шокирует. Несколько мгновений перебираю в памяти далекие годы, когда ледяной имел официально узаконенное право не жениться, а просто объявить женщину своей. Вроде живой собственности, движимого имущества…

Между вампиром и «ходячим приобретением» завязывались странные отношения. Он получал все: любовницу, домохозяйку, при желании, послушную спутницу, нос не высовывающую из дому без разрешения, а то и без сопровождения «владельца» или его «представителя». Она же готовилась в любую минуту оказаться на улице, если надоест, подвернется «вариант» привлекательней, моложе, талантливей.

Практику отменили бог знает когда, но слышал ли об этом Ледлей, проторчавший в гроте сотни лет?

Хотя мне-то что за дело? Как вообще он осмелился сделать Нате Велес такое предложение?

— Это как, любопытно понять? — возвращается ирония, пальцы сами собой тянутся к самым чувствительным болевым точкам мерзавца. Сейчас я ему покажу «будешь моей»… Пожалеет что родился на свет… и обратился.

— Нареченной, подругой, невестой, как сейчас у вас принято говорить? — не замечая моих поползновений безмятежно растолковывает Альпин…

Руки застывают на полпути, точно у персонажа кино, поставленного на паузу, дабы зритель сходил за поп-корном.

— В смысле? — никак не вникну, что имеется ввиду — любить друг друга, встречаться, ходить на свидания? Не серьезные же отношения после первого секса…

— Черт! Отвык от людского мира, в обычаях современных не разбираюсь, — растерянно пожимает плечами Ледлей.

— А ты без обычаев поясни — чего хочешь! — нервный смешок рвется наружу.

— Хм… Ты меня притягиваешь. До одури, — спокойно разжевывает Альпин, — Вчера только и думал — как найти повод и вытащить без напарника. Извини, моя инициатива.

Да ладно, месть была приятна и сладка. Забыли.

— Проехали, — улыбаюсь обнадеживающе. — Для древнего существа ты слишком поспешен, — с сомнением качаю головой, — Физика еще не все.

— Знаю, — соглашается, не отрывая взгляда, — Поэтому предлагаю быть моей … подругой. Пообщаемся месяца три-четыре и будем решать дальше.

— Решать что? — вспыхиваю я. В конце-то концов, он может говорить человеческим языком?

— Как что? Жениться или разбежаться, — новое пожатие плечами, — Пока только и думаю когда увидимся снова.

— Дикий ты, Ледлей, — начинаю хихикать, под стать полоумной, не в силах остановиться. Все-таки интуиция не подвела — он парень неплохой, даром что вампирюга из склепа. Детишек с риском для нежизни реанимирует — ведь найдут, всю кровушку выпустят, серьезным намерениям не чужд … К тому же, любовник, откровенно говоря — отменный.

Ледяной ухмыляется:

— Пещерный человек, что с меня взять.

— Пещерный вампир! — поправляю не без удовлетворения.

— Ну да, ну да, — не менее радостно соглашается Альпин.

— Не расскажу вашу тайну, — обещаю зачем-то.

— Верю.

— А ты, правда, Шерлок Холмс? — любопытствую, пока спутник заводит мотор.

— Может, поговорим в ресторане? — предлагает, широко улыбаясь, — Обещаю рассказать побольше о любимом тобой персонаже.

Шельмец! И это понял!

— Поедешь без рубашки? Не боишься, что впрямь примут за стриптизера?

— Куплю по дороге, — у древних немертвых всегда готов ответ. Да и многие из них в средствах не нуждаются — за столетья капитал сколотить не трудно… Слышала, многие за счет одной торговли антиквариатом миллиарды заработали.

Проще пареной репы! Недорого скупаешь интересные вещи, хранишь где-нибудь лет эдак 300–500, а затем продаешь за баснословные деньги.

Вытащила из сумочки на поясе мобильник. Два часа ночи. Нет, пора в кровать. Предложение соблазнительное, приятное, лестное, чего греха таить, но выспаться не помешает. Завтра новый день расследования. Генты, будь они прокляты! С лесными чудиками надо ухо держать востро, а организм в полной боевой готовности.

— Ладно, отвезу домой, — после вздоха, резюмировал мои наблюдения Альпин. Клад, а не мужчина! Даже говорить ничего не надо! Только подумала — он уже в курсе. Нам бы такого в отделение!

— Поэтому Моррох меня и послал, — добавил ледяной, — Уверен, что докопаюсь до сути дела. Хотя сегодня от меня было мало толку.

— Я заметила, — злой сарказм все-таки прорвался наружу.

— Завтра наверстаем, — уверенно кивнул Альпин, — Только оденься построже, грудь прикрой.

— Ладно-ладно, — согласилась я.

Надо же дать немертвому проявить дедуктивные способности! Тем более, нам они ой как пригодятся!

— И завтра поедешь со мной в ресторан! — в голосе Ледлея мелькнули приказные нотки, почему-то сейчас не вызвавшие ни малейшего раздражения.

— Поеду, — развалилась в кресле, откинув голову на спинку.

— Отдыхай, разбужу, как доберемся, — шепнул Альпин.

Машина сорвалась с места, вмиг набрав запрещенную смертным водителям скорость.

Прикрыла глаза и меня с распростертыми объятиями встретил Морфей.