Глава 10. А ну-ка, выбей, брат, ему последний зуб!

— Внимание! — прозвучал в наушниках голос. Лейтенант Крылов тотчас открыл прикрытые, казалось, буквально минуту назад глаза и прильнул к прицелу. В километре от них на дороге показался свет фар нескольких транспортных средств. Переключив кратность прицела, он попытался разглядеть, кто там едет, но командир второго танка его взвода сержант Оганесян его опередил. — Вижу КамАЗ, БТР и какую-то легковушку. Наши едут.

Лейтенант было расслабился, но тут на дорогу выполз контрразведчик. — Что ему надо? Ну, идёт колонна. Так свои же. Военные. Это ладно, час назад они не пропустили тяжело груженую фуру, везущую груз в Барнаул. Так и пришлось грязно ругающемуся водиле отогнать машину на обочину и стоять ждать, пока танки не соизволят освободить путь. Да еще пару легковушек развернули. Но те стоять не стали и умотали туда, откуда приехали.

Колонна приближалась. Капитан Егоров поднял руку с полосатой гаишной палкой, и где раздобыл гад. Машины остановились, не доехав до стоящих поперек дороги танков около пятидесяти метров. Из легковой машины, оказавшейся вполне годным на вид РАВ4 выбрался человек в военной форме и с, чувствовавшимся даже из танка раздражением, подошел к капитану. После короткого разговора, незнакомец круто развернулся и пошел обратно. Капитан продолжал стоять. Лейтенант наблюдал за незнакомцем. Тот вернулся, к колонне, что-то крикнул высунувшимся из техники бойцам и уселся в машину. — Вот и всё, — расслабился лейтенант. Но рано.

РАВ4 двинулся вперед, уходя на встречную полосу и притормозил. БТР и следующий за ним КамАЗ также начали движение. Увлекшийся наблюдением за ними лейтенант едва не пропустил настойчиво поднятую вверх руку капитана. Правую.

— Да бля, — выругался лейтенант. — Взвод, готовимся работать. — Он поднял чуть выше, смотревшее вдоль дороги орудие и выпустил в воздух короткую очередь из спаренного пулемета. Перевел взгляд на медленно приближающуюся технику. В прицеле отчетливо была видна фигура водителя КамАЗа, следующего прямо за бронетранспортёром. Они не останавливались.

— Что делаем? — спросил Оганесян. Лейтенант выпустил еще одну очередь поверх приближающихся машин. Посмотрел на капитана, упёрто стоявшего на дороге с поднятой левой рукой. Левой! Холод проморозил внутренности лейтенанта и рванулся в голову панической лавиной. Он приказывает стрелять на поражение. Крылов суетливо навел пушку на бронетранспортер.

— Командир, что делаем? — вновь спросил Оганесян. Рука лейтенанта замерла на спуске приготовленного к выстрелу орудия. БТР медленно приближался. До по-прежнему стоявшего посреди дороги капитана ему оставалось всего метров пять. Капитан оглянулся на стоявшие за спиной танки, перевел взгляд на подкатывающую железную махину и резко отпрыгнул почти из-под самых колес бронетранспортера в сторону.

— Стреляй, сука, — заорал капитан, бросаясь к своей машине.

— Стреляем? — заорал Оганесян в динамиках шлемофона. Командир третьего танка молчал. Да и стоял он на другой полосе, контролируя дорогу со стороны Бердска.

Крылов медлил. Он никак не мог преодолеть сковавший тело ужас. Умом он понимал, что приказ необходимо выполнить, но вбитые в подсознание установки не давали выстрелить в людей.

— Ваня, что за хуйня? — спросил его мехвод. Лейтенант не отвечал. Он в ступоре смотрел на медленно приближающийся темный силуэт, занимавший весь прицел. В голове пульсировала одна мысль: — Там же люди!

Бронетранспортер резко повернул направо, врезаясь в припаркованный на обочине джип. Капитан, почти добежавший до своей машины, резко остановился, в отчаянии рвя пистолет из кобуры. Приказ Самойлова был прост. Любой ценой не пропустить в Бердск группу военных. И, заодно, не пропускать никого из гражданских. Во избежание. И эту задачу он уже почти провалил из-за сопливого лейтенанта, очкующего стрелять по своим.

Выхватив, наконец, пистолет, капитан прицелился в кабину грузовика. Раздались приглушенные ревом двигателя бронетранспортера выстрелы. На стеклах кабины расцвели узорчатые отметины попаданий. Грузовик прибавил ход. С обочин дороги ударили пулеметы. Машины, идущие на пролом, не останавливались. До танков оставалось около 10 метров.

Оглушительный выстрел танковой пушки заглушил всё вокруг. КамАЗ резко остановился, как будто воткнулся на полном ходу в стену. Все заволокло дымом. Следом раздался второй выстрел и тут же сильный взрыв, отбросивший капитана в сторону. С трудом усевшись, он собрал в кучу глаза и увидел пылающий БТР. Из кузова дымящегося на все лады грузовика выпрыгивали бойцы и рассредоточивались по укрытиям. Поднялась стрельба. Вновь принялись бить пулеметы. Один из танков прошелся по грузовику из спаренного пулемета. Огрызающиеся огнем бойцы затаились. Сильная боль обожгла спину. В глазах потемнело. Падая обратно на землю, капитан успел увидеть разлетающуюся кровавыми брызгами голову выбравшегося из стоявшей на дороге машины давешнего офицера, с которым он разговаривал. Пистолет выпал из его рук и с глухим стуком запрыгал по асфальту. Прежде чем потерять сознание, он успел удовлетворенно улыбнуться. Враг не прошел.

* * *

Славке не спалось. Как и обещал командир гарнизона, едва задремавших на больничных койках бойцов роты безжалостно растолкали, погрузили обратно в бронетранспортер и доставили на гауптвахту. Всех, кроме Деда и Дианы. В камере, в которую их загнали всем скопом, было хотя бы тепло и не воняло. Уступив узкие лежанки наиболее хреново себя чувствующим бойцам, Славка и Лёха устроились возле стенки. Лёха почти мгновенно уснул, а Славку одолевали разные гнусные мысли.

Он поднял голову, разглядывая неровные стены камеры, покрашенные унылой серо-зеленой краской. Тусклая лампочка в коридоре давала слабый свет, попадающий в камеру сквозь решетчатую дверь. На выложенном плиткой полу отчетливо высвечивался силуэт дверного проема с паутинкой прутьев решетки. Где-то противно пиликало какое-то электронное устройство, да негромко переговаривались бойцы в караулке.

В углу кто-то негромко закашлялся. Рядом заворочался во сне лежавший на жесткой лавке Семён.

— Надо что-то делать, — негромко проговорил Славка и принялся продумывать план побега. Оглушить конвоиров, когда поведут в туалет. В камере удобств не было. Потом забрать оружие и добраться до танка. Всё. План готов. Осталось дождаться похода в туалет. Удовлетворенно кивнув самому себе, Славка потянулся и уронил голову на плечо дрыхнущему рядом Лехе. Нужно набраться сил перед побегом.

Ключ в замке заскрежетал неожиданно громко. Мгновенно проснувшийся Славка окинул взглядом камеру и уставился на заменявшую дверь решетку. За ней виднелись двое бойцов, копошившихся с замком. Сквозь узкие зарешеченные окна в камеру проникал слабый свет. Приближалось утро.

Наконец, дверь распахнулась, в камере, резанув по глазам яркой вспышкой, включился свет, и двое рядовых с красными повязками на руках закатили в камеру тележку на колесиках, на которой стояла кастрюля, источавшая неповторимо аппетитный запах каши. Рядом с кастрюлей стоял алюминиевый чайник.

— Подъем, залётчики, — скомандовал один из бойцов, постучав поварешкой по боку кастрюли. Вокруг раздались недовольные стоны, впрочем, быстро сменившиеся полным ободрительного предвкушения ворчанием. Оголодавшие «дезертиры» принимали вертикальное положение и подтягивались к тележке, где бойцы сноровисто накладывали по тарелкам кашу и наливали чай. Бонусом ко всему этому шел кусок хлеба с маслом. Получив свою порцию, Славка решил, что перед побегом нужно основательно подкрепиться. Подвинув мрачно хлебающего кашу Семена, он уселся на лавку и принялся уничтожать завтрак. Дежурные, вышли за дверь, оставив её открытой. Семён толкнул Славку локтем в бок и показал глазами на выход.

— Жди, — прошептал Славка: — У меня есть план.

— Угу, — с набитым ртом ответил Семён и продолжил уплетать кашу.

Дождавшись, пока все позавтракают и вернут пустую посуду на тележку, охранники выкатили её из камеры.

— В туалет по двое. Как выходите, направо вторая дверь, — скомандовал один из охранников.

Первым рванул к двери Олег, следом за ним пошагал на выход Леха. Славка подмигнул Семёну. Тот понятливо кивнул в ответ. Пропустив всех остальных вперед, они с Семеном синхронно направились на выход. Зайдя в туалет, Славка первым делом совершил регламентные процедуры, а затем зашептал Семёну: — Как выходим, я гашу того, который стоит возле камеры, а ты бери на себя второго.

— Идет, — согласился Семён. Закончив плескаться в раковине, он двинулся на выход следом за Славкой.

— Упс, облом, — сказал Славка, останавливаясь в открытых дверях. В коридоре значительно прибавилось вооруженных людей. Бойцы с автоматами бесцеремонно выгоняли из камеры сидельцев, не стесняясь подгонять их матами и тычками. На стоявшего в дверях Славку внимания пока никто не обратил. Оба дежурных стояли у стеночки, пребывая, явно не в своей тарелке. Славка тут же сдал задним ходом, протаранив кормой злобно зашипевшего Семёна, которому он наступил на ногу.

— Тихо, нас тут нет, — прошептал Славка, закрывая дверь и продолжая пятиться назад. В коридоре послышался негромкий шум, громко хлопнула дверь и все стихло. Парни переглянулись. Походу про них забыли. Где-то на улице загудел двигатель грузовика, вскоре стихший. Выждали, на всякий случай, ещё пять минут. Ничего больше не происходило.

— Пошли уже, — толкнул Славку в плечо Семён.

Они осторожно, озираясь по сторонам, выползли из туалета, и пошли по коридору, заканчивающемуся внушительной металлической дверью, к счастью открытой. Комната, в которой обитали их надзиратели, находившаяся за дверью, была пуста. Из приоткрытой двери, ведущей на улицу, доносился запах дыма. Семён пихнул Славку локтем, показывая на два автомата, стоявших в пирамидке возле двери. Имитируя бесшумных слоников, парни прокрались до пирамидки, схватили оружие, проверили примкнутые магазины и, синхронно кивнув друг другу, вывалились на улицу. Оба рядовых, негромко обсуждая только что состоявшийся отжим арестантов, сидели на крыльце и курили. Очевидно, избавление от подопечных, каким бы оно не было резким и дерзким, им пришлось в жилу, потому как обсуждали они, кто пойдет «к Ивану» за спиртом. Послышавшиеся позади них осторожные шаги заставили их умолкнуть и повернуть назад донельзя удивленные лица.

— Внутрь, бегом, — негромко скомандовал державший их на прицеле Славка. Бойцы резко побледнели, но шустро поднялись и послушно проследовали в здание.

— В угол, лицом к стене, — показал стволом направление в пустой угол комнаты Славка.

— Кто-то себя плохо вел и будет наказан, — прокомментировал Семён. Убедившись, что рядовые забились в угол и не брыкаются, он подошел к стоявшему возле окна столу и принялся изучать лежавшие на нем вещи. Не найдя ничего интересного, он обвел взглядом помещение. Углядел висящую на стене ключницу. Задумчиво почесал подбородок и схватил с крючка ключ со сделанной из кусочка серого в крапинку линолеума биркой с надписью «Склад».

— Славик, я на склад, сторожи пока, — бросил он напарнику по рывку, направляясь в сторону расположенной в углу караулки металлической двери. Открыл дверь и исчез в темной комнате, в которой вскоре вспыхнул свет.

Через несколько минут из дверей склада появился довольный Бурят, тащивший в обоих руках увесистые тюки.

— Наши шмотки тут, — известил он недоуменно оглянувшегося на него Славку.

— А, ну это хорошо, а то в пижаме больничной на рывок идти стрёмно как-то, — одобрил тот.

Переодевшись в свое, хоть и грязное, но родное, парни запихнули в камеру рядовых, выдали им чайник с остатками чая и колоду карт, обнаруженную на столе в караулке.

— Что делаем? — спросил Семён, жуя стащенную из пакета на столе сушку.

— А фиг его знает, — мотнул головой Славка в сторону камеры: — Эти ничего не знают, куда наших повезли. Сказали только, что из Города какие-то хмыри. Главный у них был лейтенант генштабовский. Предлагаю забрать наш танк и прорываться в полк.

— Может, в госпиталь сгоняем. Вдруг они и Деда с Кешей забрать захотят? — предложил Семён.

— И что мы им сделаем? — спросил Славка: — Нужен танк — это нормальный такой аргумент. С танком мы наших всегда отобьем.

— Ну да, на разборки лучше с танком, чем без танка, — согласился Семён.

— Пошли, хули вату катать, — Славка повесил автомат на плечо и двинулся к двери.

Выйдя на улицу, парни огляделись по сторонам и спокойным шагом направились к виднеющимся в паре сотен метров воротам. Они находились на территории военной части. Вокруг неспешно бурлила обычная армейская жизнь. Куда-то бежали короткостриженые новобранцы, одетые по форме два. Неспешно катил бортовой Урал с парой сидящих на ящиках в кузове бойцов.

— Филя, а ехать же лучше, чем идти? — спросил Сема.

— Ну да, — согласился Славка, поворачивая голову направо в направлении задумчивого взгляда Бурята. На площадке перед двухэтажным зданием, явно являвшимся штабом полка, было припарковано несколько легковых автомобилей. Возле машин никого не было, если не читать двух куривших под навесом неподалеку от крыльца офицеров. Да и те вскоре, побросав окурки в урну, скрылись в дверях штаба.

— Уговорил, черт языкастый, — сказал Славка, резко сворачивая к стоянке.

— Я тебя за язык не тянул, — ответил Бурят: — Вон тот уазик мне нравится.

Выбранный Семёном уазик оказался что надо. Военный, без ключей. Ещё и с окнами в неуставной тонировке. Явно на нем катался кто-то из командования. На это явно намекала заводская нашлепка датчиков ЛС на крыше. То есть уазик с завода был в исполнении командно-штабной машины.

— Берем, — Славка огляделся по сторонам, открыл дверь и запрыгнул за баранку. Семён уселся сзади.

Тихо заурчал еще теплый двигатель. Машина аккуратно вырулила со стоянки и покатила к воротам.

— Фарами поморгай, — сказал Семён, напряженно смотревший на закрытые ворота. Не пришлось. Видимо опознав машину, дежурные привели в действие привод и ворота медленно поползли в сторону, открывая путь на волю. Славке пришлось усилием воли сдержать желание вдавить газ и рвануть на свободу. Уазик не спеша выкатился за ворота и повернул налево.

— Дорогу помнишь? — спросил Семён.

— Сейчас прямо, а потом направо и на трассу выедем, — ответил Славка, разглядывающий дома по краям дороги. Вроде тут вчера из госпиталя ехали.

Спустя пятнадцать минут, один раз немного заблудившись, уазик не спеша подкатил к блокпосту, возле которого их задержали. Нагло посигналив дежурившим бойцам, Славка остановил машину и, высунувшись в окно, требовательно крикнул: — Старшего ко мне.

— Чего нужно? — спросил подошедший лейтенант.

— Нас отправили какой-то танк забрать отсюда, — заявил Славка, глядя на лейтенанта абсолютно честным взглядом.

— На машине полковника? — удивленно спросил лейтенант, разглядывая уазик.

— Да хрен его знает. Что дали, на том и поехали, — отмахнулся Славка.

— Приказ есть? — спросил лейтенант.

— Какой на хрен приказ, по ночи из Города дернули. Танкистов каких-то перевезти в Город приказали, а нас за танком генерал сюда отправил, — раздраженно ответил Славка, зевнул во весь рот и пожаловался лейтенанту: — Вторые сутки поспать не дают сволочи. Суету какую-то нагнали с этим танком. Вон тот забирать? — показал он пальцем на кукующий на стоянке родной Т-90М.

— Ага, тот, — сдался лейтенант: — Только он закрыт.

— Разберемся, — заявил Славка, выжимая сцепление. Уазик лихо сорвался с места и подкатил вплотную к танку.

— Стой, кто такие? — бросился к ним из-за танка обнаружившийся там боец. Второй суетливо схватил автомат и спрыгнул с брони, присоединяясь к товарищу. Больше охраны возле техники видно не было. К счастью, бойцы оказались не те, что приезжал их задерживать. Славка показательно неспешно вылез из-за руля, ленивым взглядом оглядел танк и соизволил ответить: — Танк перегнать надо.

— Нам ничего не сообщали, — нахмурился боец.

— Нам тоже, — вздохнул Славка: — Слушай, лейтенант на блоке сказал, что танк закрыт. У вас ключа нет случаем?

— Нет, — задумался боец.

— Сема, хули сидишь? Вылезай, давай, ищи ключ. — Бурят послушно вылез из уазика и, не обращая внимания на подозрительно смотревшего на него бойца, полез на танк.

— Видишь, с кем работать приходится, — сказал бойцу Славка, тоже наблюдая за медленно ползающим по танку Семёном, по очереди дергающим закрытые люки. Наконец тому надоело изображать из себя идиота. Он спустился к моторному отделению, открыл крышку и достал где-то замыканный ключ. Шустро вернулся на башню, открыл люки. Потом проделал то же самое с люком мехвода.

— Че встал, поехали, — крикнул он наблюдающему за ним Славке.

— Ладно, бывайте, парни, — бросил Славка удивленно наблюдающим за Семеном бойцам и вскочил на броню.

— Э, а приказ? — спросил в спину ему рядовой.

— Слушай, не еби мне мозг. Если надо приказ, звони своему командиру. Или потом в расположении уточнишь. Мне пох, — повернулся Славка к бойцу. Уверенный тон и наглость, с которой осуществлялся отжим техники сделали свое дело.

— А нам что делать? — спросил боец.

— КамАЗ охраняйте, — бросил им Славка и полез в люк мехвода. Семён опять наотрез отказался уступать Славке свой трон. Ну и ладно, у мехвода кресло удобнее и вообще.

Двигатель у танка завелся легко и быстро, разогнав сонную тишину раннего утра.

— Поехали, — скомандовал Семён.

— Поехали, — согласился с ним Славка, до сих пор радующийся тому, как легко оказалось угнать танк. Да и вообще, в армии всё легко угнать, потому как не своё.

Танк, взревев двигателем, заскрежетал гусеницами по асфальту и выкатил на дорогу. Проскочив блокпост, они двинули по дороге к городу.

— В госпиталь? — уточнил Славка.

— Давай, — согласился Семен.

Операция по спасению жертв репрессий началась.

* * *

Всё началось под утро. Задолбавшиеся от долгого сидения в танках бойцы с непонятной смесью тревоги и нетерпения восприняли взмывшую в ночное небо красную ракету. Заревели запускаемые без команды моторы, захлопывались люки, спешно натягивались на головы шлемофоны, в которых уже звучал приказ командира батальона.

— Внимание, занимаем позиции, согласно плана. Огонь без команды не открывать. Повторяю, без команды не стрелять.

Рванул с докладом на своем мотоцикле очередной фельдъегерь. Майор Громов вспомнил давешнюю черноволосую красотку, привезшую ответ от Бати. В нем он вносил небольшие коррективы в план операции. Согласно ему, следовало включить в состав батальона двоих ученых, прибывших на потрепанной Ниве вслед за гонцом. Ученые притащили с собой странную штуковину, в виде каких-то трансформаторов, смотанных изолентой, торчавшими во все стороны проводами и примотанной сверху электронной платой. Подключалось все это дело к небольшому бензиновому генератору. Назначение данной штуки попытался прояснить лейтенант Горюнов, опознавший в устройстве распотрошенную микроволновку, но истинное назначение непонятного устройства было указано в привезенной с собой учеными еще одной записке. От Самойлова. Согласно записке, ученые прибыли, чтобы выявлять агентов Чужих, а непонятная штуковина являлась ни чем иным, как только что созданным экспериментальным детектором Чужих. Как он действует, ученые продемонстрировали на вызвавшемся добровольцем одном из контрразведчиков. Завели принявшийся негромко тарахтеть генератор, подключили питание. Прислонили блестящий бок трансформатора ко лбу чекиста и нажали кнопку. Устройство загудело, а один из ученых принялся задавать чекисту разные идиотские вопросы. Тот отвечал. Спустя десяток секунд, устройство выключали, чекист был признан нормальным и отошел, потирая лоб. Разочаровавшийся майор буркнул что-то про шапочку из фольги и полез в свой танк.

— Первая рота ускорьтесь, отстаете, — рявкнул Громов, глядя на замешкавшиеся в узком проезде между домов танки. В целом выдвижение батальона на позиции происходило в запланированном темпе. Они успевали. Вот уже танки второй роты выскочили из-за зданий и загрохотали гусеницами по асфальтированной дороге, ведущей внушительным воротам Центрального гарнизона. Остановились. Остальные танки рассредоточились возле зданий, где уже вовсю шныряли бойцы контрразведки, выгоняя перепуганных ночным грохотом жильцов. Где-то их уже должны были ждать автобусы, чтобы вывезти в безопасное место.

— На позиции, — послышался доклад командира первой роты.

— Ждем, — коротко ответил Громов. Второй батальон, как он знал, должен был блокировать второй выезд. Майор высунулся в люк и жестом подозвал маячивших неподалеку фельдъегерей. Снова попалась смешливая красотка.

— Давай в штаб, доложи, вторая фаза завершена. Пусть уточнят позиции 1-го мотострелкового, чтобы под запарку с ними не схлестнуться. — Девушка кивнула и с разбегу оседлала мотоцикл. Миг, и она унеслась в предрассветную мглу, ловко лавируя между замершими танками и немногочисленными припаркованными во дворе машинами. Луч фары мигнул и скрылся за углом дома. Проводив девушку взглядом, Громом повернулся в быстрым шагом приближающемуся чекисту.

— Товарищ майор, жильцы эвакуированы. Начали размещение огневых точек, — доложил тот. Громов кивнул, подтверждая прием. Бойцы спецназа разбегались по подъездам домов, расположенных вдоль улицы, с гранатометами, ящиками снарядов и прочей амуницией.

— Добро. Пункт связи развернули? — спросил он.

— В процессе. Ретранслятор ставят на крыше вон того дома, — показал пальцем чекист: — На первом этаже оборудуем полевой госпиталь.

— Принял. — Майор нырнул в танк, поочередно вызвал на связь командиров всех рот, уточнил позиции и еще раз проговорил порядок действий. Он немного нервничал, суетливо гоняя в мозгу план операции, проверяя не забыл ли чего. Вроде, всё шло по плану, но это-то и настораживало.

— Вызов из гарнизона, — доложил командир второй роты.

— Переводи, — тут же ответил Громов. В наушнике негромко пискнуло и послышался знакомый голос полковника Ершова, командира 44-го полка, стоявшего в Центральном гарнизоне.

— Брюханов, это ты чудишь среди ночи? — спросил тот.

— На связи майор Громов. З8-й полк, — представился майор.

— Полковник Ершов. Какого хрена вы творите? — спросил полковник.

— По приказу Верховного главнокомандующего, генерала Мясникова частям Центрального гарнизона запрещено покидать расположение до особого распоряжения, — ответил Громов.

— И вы приперлись, чтобы проконтролировать исполнение? — в вопросе Ершова послышалась горькая усмешка.

— Так точно, товарищ полковник, — ответил Громов.

— Хорошо. Я услышал, — связь прервалась.

— Наковальня, ответь, — тут же переключил канал майор.

— Здесь, — с некоторой задержкой ответил командир второго батальона, майор Ковалев. Пока не заработали ретрансляторы на крышах, связь шла через цепочку танков расположившихся по периметру гарнизона, и заодно контролирующих периметр осажденной военной части.

— Гарнизон выходил на связь, приказ до них донес, — сообщил Громов.

— Принял, у нас тишина. Стоим на позициях, — ответил Ковалев.

— Ждем, конец связи, — Громов стянул наушники и вновь вылез в открытый люк. С наслаждением вдохнул свежий ночной воздух, изрядно разбавленный выхлопом многочисленной гудящей моторами техники. Поднял голову вверх, где над крышами домов, понемногу светлело небо, приближая следующий день, полный надежды и тревоги.

— Иконку что ли в танке повесить? — спросил он у еле видимых на небосклоне звезд. Те не ответили, да и, скорее всего, то были боевые орбитальные станции Чужих, не ставшие бы советовать врагу ничего, кроме как разбежаться и прыгнуть со скалы. Желательно с противотанковой миной в руках.

* * *

— Гром, мы готовы, — раздался в наушниках тихий голос командира взвода штурмовиков. Они, наконец — то выползли на исходные позиции и замерли в ожидании команды. Валера поправил микрофон, оглянулся на замерших на краю крыши снайперов, переключил канал связи. — Здесь Гром, начинаем, — отдал он приказ.

Внизу, возле замершего в ночной полудреме небольшого трехэтажного дома, началось еле различимое сверху шевеление. Стремительные тени проносились вдоль дома. Упала на бетон крыльца курившая возле входа фигура любителя никотина. Из-за его спины вытек черный силуэт, присоединяясь к несущемуся вверх по лестнице потоку бойцов.

— Первый этаж, чисто, — раздался в наушниках доклад.

Внезапно наверху раздались тихие хлопки выстрелов. Валера поморщился. Накладки, конечно, были неизбежны. Но не в самом начале штурма же. Хлопок светошумовой гранаты. Выстрелы прекратились. Валера схватил наушники переносного передатчика.

— Гром в канале. Грузчики пошли, — скомандовал он. Невидимый глазу короткий импульс лазерного луча отправил сообщение получателю. Где-то в конце улицы вспыхнули фары. Послышался быстро приближающийся звук моторов. Возле здания, в котором располагался Центр Управления ПВО Новосибирского округа, с визгом тормозов остановилась небольшая колонна микроавтобусов. Распахнулись задние двустворчатые двери машин. Из них принялись выпрыгивать люди с носилками, рванувшие ко входу в здание. Навстречу им уже неслись штурмовики, попарно тащившие на руках бессознательных пленников с черными мешками на головах. Возле крыльца их укладывали на носилки, пристегивали и грузили обратно в микроавтобусы.

— Связистов отправляйте, — скомандовал Валера, нервно поглядывая на часы.

— Где эти очкарики хреновы? — выругался он. Изменения в плане операции, родившиеся в последний момент, его изрядно накаляли.

— На подходе, кэп, — услышал его наблюдавший за улицей боец. И в самом деле, на дороге показались огни фар летевшей с безумной скоростью машины. Чуть не впилившись в стоящие возле здания микроавтобусы и вызвав изрядную долю матов от разгоряченных штурмом бойцов, машина остановилась. Из нее выскочили два, одетых в комбинезоны человека и шустро принялись вытаскивать из багажника какие-то приборы. Не спеша подъехал еще один микроавтобус, из которого выбралась группа людей. К ним подбежал боец, судя по всему командир взвода, и принялся что-то объяснять, указывая рукой на возившихся со своим барахлом технарей. Видимо его слова пришлись не по душе вновь прибывшим. Один из них принялся размахивать руками, показывая на здание и что-то горячо возражая. Валера перегнулся через перила, шедшие по краю крыши, и изо всех сил крикнул: — Ваня, всех несогласных грузите вместе с пленными, потом разберемся. — Ругань внизу затихла. Уставившиеся на него снизу вверх лица были плохо различимы в темноте, но Валера сумел представить себе их взгляды. После минутной заминки возражающих резко поубавилось. Да к тому же и бойцы, задравшиеся слушать споры, недобро придвинулись к группе прибывших офицеров-связистов, которые должны были заменить в центре управления задержанную смену.

Ученые, получив добро, наконец, развернули свою адскую машинку и принялись подзывать офицеров по одному, производя над ними какие-то манипуляции со своим прибором. Все шло спокойно, пока один из прибывших связистов, едва ему поднесли ко лбу прибор, вдруг не задергался и не упал на землю в диких конвульсиях. Вокруг него мгновенно образовалось пустое пространство. Он продолжал трястись, пока к нему не подскочил один из штурмовиков и не вколол в шею выданный всем бойцам укол с конской дозой наркоза. Эпилептик тут же затих.

— Первую суку поймали, — обрадовался Валера и вновь свесился с крыши.

— Ваня, этого отдельно пакуйте, и охрану приставь, — заорал он. Ваня успокаивающе отмахнулся от воплей командира и продолжил руководить суетой, происходившей внизу. В шустром темпе были прогнаны через прибор остатки группы связи, погружены в транспорт бессознательные тушки. Захлопали двери машин. Штурмовики тихо исчезали в темноте дворов, где ожидал их транспорт. Подкатили два БТРа 1-го мотострелкового полка. Исторгли из себя два отделения бойцов, оставшихся охранять Центр, а сами встали в голове и хвосте колонны. Спустя десять минут на пустынной улице ничего не напоминало о только что происходивших тут событиях. Валера огляделся кругом, доложил в штаб о завершении операции, получил указания. Поморщился, тоскливо помечтал об уютной койке в казарме, после чего махнул рукой уже свернувшимся снайперам и потопал вниз с крыши. Работы еще предстояло много.

* * *

— Доклад! — широко шагая, ворвался в кабинет генерал Мясников, решивший лично поучаствовать в ночной заварушке. Самойлов, Ворошилов и Брюханов, чахнувшие, как Кощей над златом, над расстеленной на двух сдвинутых вместе столах картой, недовольно подняли на него слегка покрасневшие лица и тотчас опустили обратно.

— Совсем охуели, — проворчал Мясников, протискиваясь меж расставленных в беспорядке стульев и присоединяясь к соратникам по заговору.

— Короче, где-то тут они засели, — поставил точку на карте Самойлов и выпрямился.

— Здрав, буде княже, — без тени иронии произнес он, плюхаясь на стоявший позади стул. Оба полковника продолжали водить пальцами по карте, обмениваясь маловразумительными междометиями с вкраплением матов.

— Как дела? — спросил Верховный.

— Процесс идет. Соколова кто-то предупредил. Дома взять не удалось. Ищем, — коротко доложил Самойлов.

— Что по остальным? — уточнил Мясников.

— Крапивников спокойно вышел, сдался. Шею под укол подставил. Остальных пришлось брать жестко. Здание Генштаба до сих пор зачищают. Короче, процесс идет. С накладками и скрипом, но идет.

— С Соколовым хреново вышло, — поморщился Мясников: — Главное, чтобы он никого не сагитировал выступить. Лишние жертвы не нужны. Что с Центральным гарнизоном?

— Пробовали колонну выгнать, но Батины танкисты их с пулеметов причесали немного. Спрятались обратно. На связь не выходят. Такое впечатление, что ждут чего-то.

— Хреново.

— А сам как съездил? — задал вопрос Самойлов.

— Да, нормально все. Перетер с Мельниковым. Менты дергаться не будут, — отмахнулся Мясников.

— Хорошо. Кстати пошли доклады по применению детекторов. Работают. Уже 8 агентов выловили. Правда, двое умерли от применения прибора, — похвастался Самойлов.

— Да уж, живодеры, — Мясникова передернуло. Приехав несколько часов назад в Институт, он застал там суету. Спешно прибывали инженеры и техники, выдернутые из уютных кроваток неугомонным директором. Сам Михельсон возбужденно носился по лаборатории, периодически подбегая к столу и наливая осоловевшему подполковнику Чугуну очередную рюмку коньяка. В кресле сидел слегка опухший Самойлов и задумчиво поглядывал на Егора. Он то и прояснил недоумевающему генералу смысл творившегося безобразия, виновником которого нечаянно стал подполковник Чугун. Устав от написания доклада, он взял да и спросил у ломавшего голову над проблемой выявления агентов Чужих Михельсона, нельзя ли просто вывести из строя устройство в голове каким-нибудь мощным источником излучения. Например, микроволновкой. Директор Института сперва хотел послать его вместе с идиотскими вопросами куда подальше, но, внезапно замерев на целых две минуты, вдруг метнулся в угол своей лаборатории, достал бутылку и стопки. Молча подошел к подполковнику, крепко обнял и налил коньяка. И лишь когда офигевший подполковник выпил, объяснил ему всю гениальность его идеи. Оказывается, обычная микроволновка устройству Чужих сделать ничего бы не могла, не те частоты. Да и зажарить устройство вряд ли получится. Уж слишком хорошо органика впитывает сверхвысокочастотные излучения. Дело, конечно в мощности. Если переборщить, то можно и мозги вскипятить. Но вот, если взять магнетрон от старых армейских радаров, то ситуация будет выглядеть совсем иной. На частотах кратных используемой Чужими частоте в 2.8 терагерц, возможно повлиять на приемные контуры устройства. Вывести из строя или заглушить. Все дело в подаваемой мощности. И расстоянии.

Вывалив на Егора кучу цифр, терминов и единиц измерения, Михельсон куда-то унесся, не забыв перед уходом налить Егору еще рюмку. Вернулся он спустя полчаса крайне возбуждённый, бросился к компьютеру и принялся возиться с какой-то программой, рисуя в ней непонятные значки и цифры. Через некоторое время два небритых инженера в местами прожженных комбинезонах втащили в лабораторию непонятную кучу железок с проводами, которую Михельсон приказал разместить на столе. Собрав воедино монструозно выглядящий девайс, инженеры подключили его к компьютеру, после чего подали питание и бочком ретировались из комнаты. Суетившийся Михельсон даже и не заметил их исчезновения. Он бы всецело занят устройством. После пары неудачных включений, в ходе которых что-то сгорало, и даже выстреливало искрами в потолок, а после оперативно восстанавливалось вновь привлеченными к работе тихо матерящимися инженерами, устройство все же тихо загудело. Потыкав в компьютер, Михельсон сел за телефон, и спустя пятнадцать минут двое спецназовцев втолкнули в двери задержанного пленника. Следом за ними приперлись и отчаянно зевающий Самойлов с тенью следовавшим за ним Николаем. Пленник был усажен на стул и крепко к нему привязан. Директор Института самолично приступил к испытаниям. Он направил блестящую цилиндрическую штуковину на пленника, приспособив для точного позиционирования стопку книжек. Включил свое устройство и принялся играться с компьютером. Пленник молча сидел изредка, что-то пытаясь говорить, но через плотно сидящий на голове мешок сделать это не получалось. Спустя несколько минут издевательств над пленником и зрителями, по выражению Самойлова, результат был получен. После очередной манипуляции с кнопками компьютера пленника затрясло. От бивших его конвульсий он свалился на пол вместе со стулом и, выйдя из зоны действия прибора затих. — Мертв, — сообщил оперативно метнувшийся к нему Николай. Действительно, пленник был мертвее дерева, из которого был изготовлен стол, на котором располагалась погубившая его штуковина. Для чистоты эксперимента была оперативно добыта крыса, которую пришлось из клетки пересадить в стеклянную банку. От погубившего пленника невидимого излечения крыса хоть и беспокойно металась, но умирать не спешила. После опытов над крысой, вошедший в раж Михельсон недобро посмотрел на наблюдавших за экспериментом зрителей. Столкнулся взглядом с угрожающим взглядом Николая и задумался. К счастью ему на помощь вновь пришел Егор, всё прекрасно понявший и вызвавшийся стать добровольцем. Приняв еще одну рюмку коньяка для храбрости, он уселся перед прибором. Михельсон перекрестился и включил. Егор продолжал сидеть, как ни в чем не бывало. Лишь пожаловался, что лоб печет. На этом, испытания были признаны успешными, а прибор действующим. Егор получил ещё одну рюмку коньяка и шоколадку на закуску от запасливого генерала Самойлова, инженеры — команду срочно собрать компактный прототип устройства, работающий на фиксированной частоте в 701 ГГц. Как оказалось, именно на этой частоте устройство в голове агента не выдержало издевательств и крякнуло. Так же мощность устройства следовало снизить в 10 раз, но предусмотреть возможность регулировки. Инженеры почесали головы, заверили руководство, что родить компактный вариант вполне можно и утопали рожать.

В этот момент и нагрянул в грозивший стать кузницей победы над Чужими Институт генерал Мясников. Вдоволь повосхищавшись и поматерившись, он хряпнул с героем сегодняшнего дня Егором стопочку коньяка и утопал встречать прибывших на зов генерала Самойлова полковников Ворошилова и Брюханова. Тут же, не отходя далеко от кассы, устроили военный совет, на котором важно развалившийся в мягком кресле генерал Самойлов поведал всем о своем видении ситуации с учетом последних данных. До хрипоты поспорив, все же утвердили изменения в план операции. Резко уставший после победного мозгового штурма Михельсон выдал военным ведущего инженера по производству и утопал спать, напоследок накатив с уже почти не вяжущим лыка Егором рюмашку. Инженер заверил, что штук десять устройств в течение трех часов собрать вполне реально. Проверить в действии, правда, будет затруднительно за неимением подопытных агентов, но точно выдержать заданные Михельсоном параметры они смогут. За сим, он был отпущен рожать и обеспечивать, генералы принялись строчить послания командирам задействованных в операции частей, а вскоре и сами отправились в штаб операции, чтобы оттуда руководить процессом. Мясников же убыл на встречу с руководителем Управления общественной безопасности, в просторечии милиции генералом Мельниковым. «Менты» явно не примкнули ни к одной из сторон, и необходимо было лично проконтролировать, чтобы никаких неожиданных телодвижений от них в эту ночь не последовало.

— Сколько задержали уже? — очнулся от воспоминаний Мясников.

— Около тысячи человек. Всех разместили в бывшем СИЗО на Караваева. Медики следят, чтобы никто не очнулся. Недавно завезли еще лекарств. Я туда отправил техников с двумя приборами. Пусть начинают проверять задержанных, — доложил Самойлов.

— Добро, — сказал Мясников и повернулся к зависшим над картой полковникам: — А вы там чего задумались?

— Не нравится мне ситуация с гарнизоном. Наблюдатели докладывают, что внутри какое-то шевеление идет. Технику выгоняют. Если они дружно с двух сторон на прорыв пойдут, то можем не удержать, — мрачно ответил полковник Брюханов.

— Придется, тогда ракетами гасить, — поддержал Ворошилов.

— Не хотелось бы, — задумался Мясников: — А если поговорить с ними?

— Они на связь не выходят. На запросы не отвечают, — ответил Батя: — Мы посовещались с товарищем Ворошиловым и предлагаем два батальона мотострелков дополнительно подтянуть к гарнизону, усилить моих танкистов.

— А откуда их снять предлагаешь? Из штурмовых групп выдернуть или из сопровождения колонн с пленными? — уточнил Мясников.

— Все наиболее важные объекты зачистили. Везде сидят наши люди. От здания Генштаба батальон можно целиком выдергивать. Если там и осталась в здании мелочевка какая, то хрен с ней. Потом выловим. Из города все равно никто не сдернет. Ещё всех освобождающихся с объектов понадергаем. Правда постараться придется. Части чуть ли не по отделениям разбросаны. В основном, правда, взводами работают. Да и спецназ «уксусов» пашет. А их там целая рота считай, — ответил Батя.

— Я думаю, можно зачистку притормозить. Дать штурмовикам передых, а за счет освободившихся конвойных команд усилить группировку возле Центрального гарнизона, — предложил, — добавил Ворошилов.

— Принимается. Зачистку приостанавливаем. Группировку усиливаем. Что с обороной города?

— ПВО у нас. Центр связи у нас. Фельдъегеря на низком старте. Ракетчики наготове. Разведгруппы вокруг города по всем угрожаемым направлениям высланы. Со связью, — доложил Самойлов.

— Хорошо, — ответил Мясников: — Тогда работаем. Давайте я буду приказы строчить, а вы мне диктуйте. Нехрен главнокомандующему прохлаждаться, пока подчиненные пашут. Только коньяка налейте, как в Институте был. Желательно вместе с кофе.

* * *

Они почти опоздали. Пока забирали танк, пока неслись, пугая прохожих и встречные машины, через город к госпиталю. Пока крыли матом майора, не желавшего отгонять свой перекрывший проезд драндулет, с увесистыми пакетами двигавшегося в сторону приемного покоя. В итоге Славка легонько боднул носом танка зад видавшей виды тойоты, та истошно завопила сигнализацией и красный от злости майор, бросив пакеты, прибежал обратно и принялся бегать вокруг танка, грозя внематочными карами экипажу боевой машины. Славка вдавил газ, майор резко осознал, что был неправ и шустро убрал машину с дороги.

Танк вынес неубедительно выглядевшие ворота и ворвался на территорию госпиталя. По идущей дугой подъездной дорожке подкатил к крыльцу и остановился в нескольких метрах от стоявшего здесь же тентованного КамАЗа. Возле заднего борта грузовика лениво курили трое бойцов с автоматами на плечах. Увидев подкатывающий к ним танк, они переглянулись и о чем-то коротко переговорили, что вызвало среди них взрыв хохота. После чего солдаты принялись созерцать танк, видимо ожидая продолжения представления. Картину мирного солдатского быта портил лишь видневшийся в кузове грузовика Леха, грустно смотрящий на мир заплывшим глазом.

— Филя, ты это видишь же? — уточнил Бурят.

— Угу, — мрачно отозвался Славка, испытывающий огромное желание сдать вперед еще немного, чтобы закатать гусеницами в асфальт веселых конвоиров.

— Что делаем? — спросил Семён.

— Их вроде много было, остальные должны быть в больничке. Если шуметь начнем, могут быть проблемы, — задумался Славка.

— Тогда, я пошёл, — с каким-то задумчивым фатализмом отозвался Семён. Наверху загремел открываемый люк, и послышалось фирменное Сёмкино приветствие: — Здорова, педики. — Славка в триплекс увидел синхронно выпавшие из разинутых ртов солдат сигареты. Их окаменевшие фигуры явно говорили о том, что они не то онемели от беспредельно наглого наезда, не то до глубины души поражены чем-то ещё. Не утерпев, Славка открыл люк и высунулся наружу. Правильным оказался второй вариант. Семён стоял рядом со Славкиным люком, сжимая в руках направленный на солдат автомат.

— Вы только не дергайтесь, — сказал он.

— Ты бы ствол опустил, — наконец отошёл от шока один из солдат, широкоплечий сержант, с начавшими седеть короткими волосами и довольно упитанными щеками. Его маленькие глазки не спускали внимательного взгляда с Семёна. Славка, сообразив, что расклад не совсем в пользу Сёмы, достал из кобуры пистолет и направил его на сержанта. Тот дернул глазом, фиксируя новую угрозу и спросил: — Вам чего, парни?

— Автоматы медленно на землю скиньте, и от себя подальше оттолкните, а потом на жопки садитесь, — ласково сказал Семён.

— Не можем, лейтенант нам гланды через жопу удалит, если пленников отпустим, — сообразил о причинах наезда сержант.

— Ну, тогда они сами сбегут. Леха, вы как там? — спросил Сёма.

— Наручниками к лавкам приковали, суки, — ответил Леха, недобрым взглядом окидывая охранников.

— Принял. Сержант, я вам сейчас ноги прострелю, а потом пацанов наших освобожу. Скажешь лейтенанту, что бились изо всех сил, — сказал Семён без тени эмоций на лице и в голосе.

— Уговорил, — сержант одним движением стряхнул с плеча автомат, поймал его за ремень и бережно опустил на землю. Ногой аккуратно отпихнул от себя. Следом на асфальте оказались и автоматы его бойцов.

— Ключи дать или так справишься? — усмехнулся сержант, глядя на Семена.

— Справлюсь и так, но лучше с ключами, — ответил Семён: — Ты вон тому злобному старлею ключик аккуратно передай, и, может, он тебя не сильно отпинает, когда освободится.

— Нехуй было упираться, — ответил сержант, медленно достал из кармана ключ от наручников, улыбнулся и бросил его на асфальт. Повисла напряженная пауза. Охранники неподвижно стояли, ожидая действий танкистов, парни медлили, понимая, что едва они окажутся в зоне досягаемости, сразу начнется драка. Возможно, они провоцировали на шум, который должен был переполошить остальных. Семён напряженно думал, как разрулить патовую ситуацию, Славка меланхолично целился в переносицу сержанта, еле слышно насвистывая какую-то песенку.

— Сёма, а давай я ему ногу прострелю, — наконец предложил Славка.

— А на выстрел сюда все сбегутся, и их тоже пристрелишь? — с ухмылкой спросил сержант.

— И их тоже, — пообещал Славка.

— А силенок хватит?

— Ага.

Вновь повисла пауза, неожиданно прервавшаяся звоном разбитого стекла и истошным воплем. Семён скосил глаза вправо на катающегося по земле и воющего от боли бойца. Троица во главе с сержантом мгновенно упала на землю, хватая свое оружие и скрываясь из виду под носом танка. Запоздалый выстрел Славкивыбил ямку на асфальте там, где только что была нога сержанта. Миг, и из-под танка показался ствол автомата, уставившийся в сторону начавшегося двигаться Семёна. Славка снова выстрелил, наблюдая, как рука на цевье автомата исчезает в брызгах крови. Нога Семёна подбивает ствол, звучит короткая очередь, в тягучем темпе ближнего боя, кажущаяся очень неторопливой. Короткий вскрик, снова выстрелы. Семён шарахается назад, падая на башню. Славка прыжком вылетает из люка и скользит вперед. Из кузова грузовика прыгает каким-то чудом освободившийся Олег, падает на землю. Пули выбивают искры из рамы грузовика над его головой. Славка докатывается до среза брони и встречается взглядом с безумными глазами сержанта. Ствол его автомата направлен точно Славке в голову. Славка стреляет в бойца, наводящего автомат на лежащего на земле Олега. Тот замирает на месте и начинает заваливаться вбок. Вспышка в упор. Славка скатывается с брони на сержанта, подминает его под себя. Мимо лица проносится ботинок, впечатывающийся в голову сержанта. В глазах темнеет.

— Славку убили! — кричит Олег, остервенело пиная бесчувственного сержанта и скрючившегося с простреленной рукой рядового. Семён спрыгивает с брони, хватает лежащий на земле ключ, и лезет в кузов грузовика. Расстегивает наручники Лехи, сует ему в руки ключ и спрыгивает обратно. Славка. Скатившийся на асфальт он лежит с бледным окровавленным лицом. Пульс. Еле чувствующееся биение жилки на шее. Живой! Семён трясущимися руками пытается расстегнуть шлем на голове Славки. Не получается. Проклятая застежка не поддается. Рука очнувшегося от затуманивающей голову ярости Олега отпихивает Семёна и одним движением расстегивает злополучную застежку. Сдергивает шлем. Кровь. Тонкий ручеек крови, текший по лицу Славки, разбегается многочисленными дорожками из раны на голове. Семён рвет из кармана ИПП, разрывает зубами и прижимает тампон к ране, второй рукой обматывая бинт вокруг головы.

— На груди еще одна, — говорит Олег. Семён бросает взгляд вниз. В бронежилете чуть ниже ключицы аккуратная дырочка, в которой виднеется хлюпающее в такт с дыханием Славки озерцо крови. Потемневшая, намокшая ткань формы говорит, что кровь там течет вполне обильно.

Выпрыгивают из кузова освободившиеся парни, подбирают оружие. Слышен голос Лехи, раздающего указания.

— В госпиталь! — принимает решение Семён. Распрямляется. Хватает Славку под руки, за ноги берется Олег.

— Туда! — командует сориентировавшийся Леха. Дружной толпой, попутно отобрав еще один автомат у тихо скулящего под разбитым окном солдата, врываются в двери приемного отделения. Закидывают Славку на стоящую возле стены каталку. Несутся по коридору. Впереди бегут Леха и Мохер, пинками открывая все подряд двери. Наконец, за одной из них обнаруживается перепуганная шумом медсестра.

— У нас раненый, нужна срочная помощь! — кричит Мохер. Медсестра, плохо соображая, забивается в угол и что-то тихо лопочет. Мохер выдергивает её из угла и за руку тащит в коридор. Та упирается. Он подводит её к каталке и медсестра, увидев окровавленного Славку, автоматически включается в работу. Оглядывается кругом, и командует: — В тот кабинет. Бегом! — Каталка, ведомая Семеном и Олегом, мгновенно срывается с места и исчезает в дверях. Медсестра залетает следом, жмет кнопку на стене. Где-то в отдалении раздается требовательный звонок. Спустя минуту, в кабинет врываются двое в медицинских костюмах. Выпихивают из кабинета столпившихся бойцов, и начинают копошиться вокруг Славки. Спустя несколько кажущихся очень долгими секунд один из врачей, подходит к столу, поднимает трубку телефона и что-то в нее говорит.

— Третья операционная. Поднимаем, — говорит он. Каталка со Славкой вылетает из кабинета и едет в сторону лифта. Следом за ними решительно утопал Мохер, обещавший проконтролировать процесс. Семён задерживает норовящую сбежать следом за врачами медсестру, прижимает к стене и тихо и вежливо спрашивает: — Вопрос номер один. Где лежат девушка и парень танкисты вчерашние? Вопрос номер два. Где толпа военных, которая приперлась на КамАЗе? — Медсестра испуганно смотрит на Семёна и молчит. Семён начинает нервничать. Его отодвигает в сторону Ворчун и почти шепотом начинает задавать медсестре вопросы. Помогает.

— Второй этаж. Лестница за углом, — докладывает о результатах допроса Ворчун. Все дружно срываются в указанном направлении. Взлетают на второй этаж. Чуть не выносят двустворчатые двери с надписью «Хирургия № 1» и замирают в широком коридоре, ярко освещенном светодиодными лампами. Белые стены, кафельная плитка на полу. Все блестит и сверкает. И лишь напряженная группа вояк, в количестве шести человек во главе с лейтенантом, кроме, конечно же, самих танкистов, немытыми сапогами нанесшими непоправимый урон белизне коридора, нарушает тишину и порядок в отделении. Перед группой военных в дверях палаты стоит, в напряженной позе, уже знакомый танкистам полковник медицинской службы Константин Валерьевич Медоносов. Тот самый, что лечил некоторых бойцов роты после прошлого рейда.

— Опа! — удивился Семён, вскидывая автомат. Все остальные последовали его примеру.

— Константин Валерьевич, какие-то проблемы? — спрашивает он у врача. Тот жизнерадостно кивает головой.

— Эй, вояки хуевы, грабли в гору. Лейтенант пистолетик не дергай, — автомат в руках Лехи смотрит прямо на группу бойцов. Те резко оборачиваются и так же резко меняются в лицах. Один, видимо считающий себя особенно резким и дерзким, перехватывает лежащий на сгибе локтя автомат. Три коротких очереди. Бойца откидывает назад, и он сползает на пол, оставляя на некогда белоснежной стене красные полосы. Остальные благоразумно замирают.

— Оружие скинули! Плавно, — командует Леха. На кафель оперативно летит стреляющий арсенал.

— На колени! — бойцы дружно опускаются на колени. Лишь лейтенант остался стоять с ненавистью глядя на медленно приближающихся танкистов.

— Особенный? — спрашивает у него Семён.

— Пошли нах, — цедит сквозь зубы лейтенант: — Предатели, гребаные.

— Мы? — искренне удивляется Леха, но тут же обрывает себя и задает правильный вопрос: — Наши в этой палате? — Лейтенант молчит, вместо него раздается на удивление спокойный для почти гражданского человека, грудью вставшего на пути кучки вооруженных гоблинов, собиравшихся похитить прекрасную спящую красавицу и её верного гномика с поломанной ногой. — Они тут. Эти товарищи хотели их увезти. Я возражал, — сказал Константин Валерьевич.

— Возражения были в виде выкидывания в окно? — уточнил Леха.

— Эффектно получилось? — обрадовался Константин Валерьевич.

— Так точно, — подтвердил Леха и перевел взгляд на замершую в мрачном созерцании группу захвата. Лейтенант по-прежнему стоял среди своих коленопреклоненных бойцов, как одинокий баобаб в оазисе.

— Слышь, лейтенант-как-тебя-там. Сдается мне, что ты на Чужих работаешь, — медленно протянул Леха: — Сейчас мы тебя аккуратно свяжем, и очень тщательно выпотрошим. Как раз и доктор есть. Сема, давай шприц.

— Секунду, — Семён, включившийся в игру, повесил автомат на плечо и достал из нагрудного кармана аптечку. — Надо же, — расстроенно уставился он на лопнувший крест-накрест корпус с аккуратным отверстием посередине. Открыл и показал Лехе месиво из расколотых ампул. Аккуратно закрыл и убрал обратно.

— У меня есть, — сказал Олег, широко улыбаясь. Достал из аптечки шприц-тюбик и направился к побледневшему лейтенанту. Тот выставил вперед руки и попятился, упершись спиной в стену рядом с кровавыми следами, оставшимися от его подчиненного.

— Не надо! — умоляюще выкрикнул он.

— Надо, Федя, надо, — надвигался на него Олег.

— Константин Валерьевич, вы нам поможете? Нужно будет оперативно черепушку этому товарищу вскрыть, — продолжил нагнетать Леха.

— Х-м, а зачем? — заинтересованно спросил доктор.

— Бойцы, бейте их, — заорал лейтенант. Те не сдвинулись с места, глядя на контролирующие малейшее движение стволы автоматов.

— Приказываю, — продолжал надрываться лейтенант. Олег подошел к нему почти вплотную, сдернул защитный колпачок с тюбика и тут же метнулся обратно.

— Ложись! — завопил Леха, прячась за спину Семёна. Тот, впрочем, тоже был не лыком шит и немедленно рухнул на пол, не забыв при этом держать на прицеле бойцов лейтенанта. Их командиру уже явно было не до нападения на них. Глаза лейтенанта знакомо помутнели, и, спустя мгновение, его голова с громким хлопком разлетелась кровавыми брызгами и ошметками, мгновенно уделав всех вокруг.

— Прикольно, — первым пришел в себя Константин Валерьевич, выглядывая из-за двери. Хитрый хирург просто отшагнул в сторону от дверного проема, скрываясь из зоны поражения за стеной палаты.

— Да уж, — глядя на попадавших от резкого хлопка бойцов, которым достался основной заряд от раскинувшего мозгами лейтенанта, произнес Семён.

— Что с Кешей и Дедом? — спросил у доктора Леха, вытирая с лица брызги.

— С вашими товарищами? — уточнил Константин Валерьевич. Леха кивнул.

— Тут они в одной палате. Не положено, конечно. Капитана Охотина ночью прооперировали — всё хорошо. А вот с девушкой всё не так радужно. Тут МРТ нет, но насколько я понял, она двое суток уже без сознания после осколочного ранения. Рану я посмотрел — всё в порядке. Скорее всего, у нее внутричерепная гематома от удара. Её нужно срочно в Новосибирск перевозить, к нам в Центральный госпиталь.

— Везем, — решительно сказал Леха: — Только Славку дождемся.

— Мост на выезде из Бердска перекрыт. Там танки стоят, никого не пропускают. Меня пропустили, и то еле-еле, — покачал головой Константин Валерьевич и спросил: — У меня два вопроса: Что за Славка? И почему у лейтенанта голова взовалась?

Леха сообщил ему, что их товарищ был ранен в стычке возле госпиталя, а головы взрываются у агентов Чужих, о наличии которых нечаянно узнала их рота в ходе рейда. Константин Валерьевич в ответ рассказал об увиденных на мосту следах боя, о сожженной технике и трупах, о потерянно сидевшем на башне танка, мерно качающем головой молоденьком лейтенанте, о раненном в спину капитане, которому Костя вынул пулю из лопатки и перевязал. Очнувшись, тот узнал врача, приказал пропустить его через мост и, поблагодарив, остался на посту, наотрез отказавшись ехать в госпиталь.

— Дела, — присвистнул Олег, впечатлившись рассказом. Выходило, что своим возвращением они спровоцировали какие-то непонятные телодвижения, переросшие в городские бои с жертвами.

— Эй, бойцы, — обратился к пребывавшим в ступоре подчиненным покинувшего этот бренный мир лейтенанта Леха: — Вы как сюда приехали?

— Из Искитима, — нехотя ответил один из бойцов.

— Может, объясните, что за херня происходит? — спросил второй.

— Лейтенант ваш — агент Чужих, — сказал Олег: — А вы, выходит, тоже пособники Чужих. Расстрелять вас что ли?

— Мы не пособники, — запротестовал боец.

— Нас подняли по тревоге ночью. Лейтенант приказал нам грузиться в КамАЗ и ехать сюда. Мы еще удивились, что за срочность. Обычно о выездах заранее предупреждали всегда, — сообщил второй боец.

— Разберутся, кому надо, — перебил его Леха.

— Давайте грузиться пока, — предложил Семён.

Предложение не встретило возражений. Оперативно была найдена пара каталок, на которые погрузили Диану и Деда. Спустили их на лифте на первый этаж. Конвоировавший растерявших последний боевой дух бойцов Олег, заставил их утащить в приемный покой выкинутого Константином Валерьевичем в окно товарища, очень уж буйно взявшегося выполнять приказ лейтенанта и троицу охранников, охранявшихся пленных у грузовика. Затем он запер их в какой-то кладовке. К сожалению, один из охранников был мертв. Впрочем, и сержант, ранивший Славку, после знакомства с ботинками Олега был больше похож на мешок с картофелем, чем на человека.

Прибежавший из операционной Мохер доложил, что с Славка жить будет. Рану на голове зашили, там всё нормально, а вот угодившая чуть ниже ключицы пуля едва не оказалась смертельной. Она повредила подключичную вену, и лишь то обстоятельство, что Славка попал на операционный стол всего через несколько минут после ранения, спасло ему жизнь. Операция всё еще продолжалась. Мохер добровольно вызвался остаться со своим командиром, обещая найти способ сообщить о результате операции. Остальные, здраво рассудив, что везти лежачих больных лучше не на броне танка, реквизировали КамАЗ и загрузили туда своих лежачих друзей. Мохер вооружился любимым гранатометом и автоматом, распихал по карманам гранаты и утопал сторожить под дверями операционной.

Олег занял место мехвода в танке, за руль КамАЗа уселся Ворчун, Леха забрался в кузов.

— Нас все меньше и меньше, — невесело заметил Дед. Он лежал на узкой лавке, идущей вдоль борта грузовика, глядя на Леху, бережно придерживающего Диану.

— Угу, — отозвался тот, погруженный в свои мысли.

Джип легонько тряхнуло на стуке плит при въезде на мост. Костя отпустил педаль газа, сбавляя скорость. Идущий впереди КамАЗ останавливался. Подкатившись почти вплотную к перекрывшим проезд танкам, колонна встала. Костя выкатился из строя и остановился чуть левее. Чадившая несколько часов назад техника уже прогорела, запах гари унес дувший вдоль русла реки легкий ветерок. Мрачные лица встречавших их бойцов не выражали особой радости. Все изменилось, когда открылся люк на башне, и оттуда показалась голова Семёна. Он мгновенно опознал танки родного полка, выскочил и уверенно потопал к ним. Перекинулся парой фраз со встретившими его бойцами, подошел к лежавшему на броне раненому капитану и о чем-то коротко переговорил. Махнул рукой, настороженным спецназовцам с пулеметами, расположившимися по краям дороги. Те рысью подбежали к своему командиру. Выслушали команду, подхватили его на руки и потащили к КамАЗу. Загрузили капитана в кузов, подбежавший Бурят сообщил, что тот едет с ними в госпиталь.

Фыркнул двигателем танк, освобождая проезд. Сидящие на броне усталые танкисты помахали на прощание. Проплыли мимо сгоревшие дотла остовы бронетранспортера и бортового КамАЗа с обрывками тента на искореженных дугах. Колонна набирала скорость, торопясь в город. В город, где по информации, полученной от оставшихся на импровизированном блокпосту бойцов, сегодня было неспокойно. Было ли связано это с ними, или звезды так совпали? Ответа не было. Возможно, информация, донесенная добравшимся до руководства анклава Егором, стала тем спусковым крючком, что зажег фитиль на закопанной под городом пороховой бочке.

— Доберемся и всё узнаем, — пробурчал себе под нос Семён, разглядывая простиравшуюся впереди дорогу.

* * *

Свистевший в боковых зеркалах ветер завывал какой-то ведомый только ему мотив. Два Тигра неслись по дороге, стремясь покинуть ставший весьма негостеприимным город. Генерал Соколов невозмутимо сидел рядом с водителем тяжелого бронеавтомобиля. Он не шевелился и, казалось, даже не дышал. Предыдущая попытка покинуть центральную часть города, уйдя на левый берег провалилась. Все мосты были перекрыты смешанными подразделениями, состоявшими из контрразведчиков и бойцов 1-го мотострелкового полка.

Водитель покосился на неподвижного генерала. Что там они не поделили? Начавшаяся ночью нездоровая суета. Носящиеся по городу армейские части, стрельба, взрывы, и, наконец, этот спешный выезд. Переворот что ли начался? Хрен его знает. Ну, он за генерала. Он-то точно нормальный. По крайней мере, раньше был. Герой войны с реальным боевым опытом — это тебе не кабинетный хрен с саблей.

Отвлекшись от дороги водитель заметил что непроизвольно приотпустил газ и идущий впереди Тигр с охраной оторвался вперед. Бросив разные глупые мысли, водитель притопил газ, стремясь сократить дистанцию. В этот момент ожила связь.

— Вижу впереди колонну. Идут нам в лоб. Танк, грузовик и вроде ещё кто-то, — доложили с головной машины.

Генерал Соколов схватил микрофон и нервно скомандовал: — Согнать с дороги, не будут уступать — атакуйте ракетами. Идем на прорыв. — Бросив микрофон, генерал опять неподвижно замер, не выказывая ни тени эмоций. — Словно муху приказал прихлопнуть, — удивился водитель. На головном Тигре выползли вверх ранее скрытые в корпусе ракетные установки. Как хвастался сержант Говорин, им недавно поставили какие-то модернизированные Корнеты.

По команде, командира машины, заодно исполнявшего роль бортового стрелка, водитель вывернул машину влево, вылетая на встречную полосу, и поравнялся и головной машиной. Грозно рявкнул пулемет, посылая очередь в сторону идущей навстречу колонны.

* * *

— По нам стреляют! — заорал в микрофон Бурят, спешно хватаясь за пульт управления огнем.

— Над головой прошло, но вроде в тент попали — проинформировал его невозмутимым голосом Ворчун.

— Суки, — прокомментировал Олег.

— Сношу их? — спросил Бурят.

— Давай аккуратно, свои все же, хоть и уроды, — ответил Ворчун.

Башня немного довернулась, беря на прицел правый бронеавтомобиль. И откуда эти хрены взялись. Только недавно проскочили своротку к родному полку и полетели дальше по дороге, спеша доставить раненых в госпиталь. Как сообщил Буряту раненый капитан-чекист, в городе было неспокойно, Контрразведка вместе с военными проводила какую-то операцию. Вот и им какие-то недобитые хренососы попались на пути. Ехали бы спокойно по своим делам, так нет же, принялись стрелять.

Короткая пристрелочная очередь легла на дорогу под колеса летящим навстречу машинам. В ответ ракетная установка на крыше второго Тигра, как разглядел Семён, выпустила две ракеты, рванувшие прямо на них. Истошно запищал комплекс активной защиты. Навстречу атакующим ракетам рванули две противоракеты и взорвались метрах в тридцати перед танком. Две небольших вспышки и всё. У врага не вышло поразить колонну.

— Ах, вы так, уроды, — Бурят приник к прицелу. Танк вынесся из облака дыма от взрыва противоракет. Перекрестие мигнуло зеленым, подтверждая захват цели. Выстрел из орудия. Тигр с ракетной установкой исчез в облаке быстро опавшего взрыва, оставившего после себя кувыркающийся по асфальту искореженный пылающий остов, бывший некогда довольно грозным бронеавтомобилем. Второй Тигр продолжал лететь навстречу. Расстояние быстро сокращалось. Двести, сто метров. Противник и не думал останавливаться.

— Блядь, Костя! Куда?! — раздался в наушниках вопль Ворчуна.

— Что там? — быстро спросил Бурят.

— Он налево вылез из колонны, — ответил Ворчун.

— Блядь! — выругался Бурят. Летящий навстречу Тигр как раз взял левее, норовя проскочить мимо колонны на встречных курсах.

— Олег, тарань его! — заорал Бурят, понимая, что хоть и большой и тяжелый, но все же гражданский джип врача ничто против тяжеленной и крепкой туши армейского бронеавтомобиля.

Танк вильнул влево, вылетая прямо в лоб Тигру. В последний момент Бурят успел заметить огромные глаза водителя, его открытый в крике рот. Рядом с ним также кто-то сидел. Удар. Танк ощутимо приложило. Бурят, разбивая скулу о прицел, улетел с кресла и закопошился на полу боевого отделения. Со стоном выматерился Олег. Танк медленно остановился.

— Живы? — раздался в наушниках взволнованный голос Ворчуна.

— Лучше бы меня в роддоме потеряли, — простонал Семён, забираясь обратно в кресло. Дрожащей рукой повернул прицел, разглядывая жертву тарана. Смятый до неузнаваемости Тигр лежал на обочину вверх колесами, неспешно паря. Рядом стояли грузовик и джип врача.

Семён распахнул люк и вылез наружу. Шатаясь добрел до уничтоженного Тигра. Туда же прибежал и Леха с автоматом. Добивать никого не пришлось. В переплетениях искореженного металла обнаружились все три пассажира Тигра. Мертвые. Изуродованные переломанные тела — вот всё, что осталось от них.

— А вот эта рожа мне знакома, — прищурился подошедший Константин Валерьевич.

— Константин… Валерьевич, ты нахуя на встречку вылез? — вызверился на него Бурят.-

— Просто, Костя, — машинально поправил его врач, нагибаясь пониже и продолжая вглядываться в труп сидевшего рядом с водителем офицера.

— Точно, — повернулся он к Буряту и сказал, показывая рукой на заинтересовавший его труп: — Парни, мы нечаянно генерала Соколова ёбнули.

— Бля, — простонал Леха, хватаясь за голову. Командующий вооруженными силами анклава. Его смерть по вине многострадальной роты станет последним камнем, который им привяжут к ногам, прежде чем скинуть с ГЭС в Обское море.

— Да, херня, — успокаивающе махнул рукой Костя: — У нормальных генералов не бывает железяк в голове.

— Где? — удивленно спросил Бурят.

— Смотри, — Костя подошел поближе к машине и показал рукой на голову генерала. Семён подошел, пригляделся и действительно разглядел металлический блеск в страшной ране на голове генерала. Срезанная почти наполовину черепушка одного из высших военных чинов анклава скрывала в себе страшную тайну. Тайну, за которой они ушли в свой долбаный рейд. Тайну, за которую они бились, получали раны и теряли технику и боевых товарищей. Теряли надежду и обретали её вновь.

— Что ж. Эту-то черепушку мы все-таки довезем, — сказал Бурят и пошел к танку за инструментом.

Загрузка...