Родитель, отстань от себя!

Глава 8

Сочувствие к детям: что это за зверь?

Дело было прошлой осенью, вскоре после того, как в школе начались занятия. Стоял теплый воскресный день, наша одиннадцатилетняя дочка хотела погулять с новеньким из класса, а он жил напротив большого парка. С начала пандемии прошел год, и нам страшно не хватало безопасного общения. Прогулка в парке? Конечно же, мы ей разрешили.

Дочка вернулась домой через несколько часов, румяная и счастливая. Лишь после ужина я узнала все подробности, в том числе то, что мой ребенок с ее новым другом ходили за два километра за мороженым. Сначала я порадовалась их инициативе, но, задумавшись, смекнула, что в кафе, куда они ходили, нет уличных столиков. Во время пандемии мы не садились внутри ресторана, и я растерялась. Неужели они ели мороженое, просто стоя на улице?

«А где вы ели?» — спросила я.

Дочь замялась, и в эту секунду мое сердце упало.

«Внутри, — ответила она. — Сели в зале. — Она снова замолчала. — Но всего на пару минут! И мы сидели в самом углу».

Вот черт.

Все мое тело напряглось, а мозг просто взорвался. Мы старались, чтобы наши дети были независимыми, самостоятельными и общались с друзьями даже во время чертовой пандемии, и пытались не обременять их правилами и ограничениями. Но есть в помещении было строжайше запрещено, и она это знала.

Она это знала и все равно нарушила запрет.

Тут я поняла — благо у меня в этом деле достаточно опыта, — что сейчас психану. Да-да, я собиралась на нее наорать. И могла бы. В данном случае родительский срыв был бы вполне оправдан. Она нарушила основное правило поведения в пандемию и поставила под угрозу здоровье всех членов семьи. Так что я могла бы завопить, ударить кулаком о стол и запретить прогулки с друзьями и мороженое до университета. (И тогда жизнь всех членов нашей семьи превратилась бы в кошмар. Мало того что нам с мужем требовалось иногда побыть без детей, а им — без нас, я бы ни за что не дожила до того дня, когда дочь уедет в университет, без мороженого.)

И все равно я думала сорваться. Думала всерьез. Я могла бы выпустить весь пар и проучить ребенка так, что она этот урок никогда бы не забыла. Я бы утвердила свой авторитет в момент, когда все казалось неконтролируемым. Это было очень заманчиво — накричать на нее тогда.

Но я не стала. Возможно, потому, что писала эту книгу и мне показалось лицемерным, что советы я раздаю, а сама им не следую. Или потому, что посмотрела на дочь и по ее расстроенному виду поняла, что она осознала свою ошибку — где-то в глубине души осознала. А может, потому, что за годы опытов и экспериментов я усвоила, что срывы неэффективны. Ребенок учится только лучше скрывать свои ошибки и дурное поведение. А я не к этому стремилась, учитывая, что близился подростковый возраст. Я хотела, чтобы дочери со мной делились, даже — и особенно — своими ошибками.

Я сделала глубокий вдох. Очень-очень глубокий, глубже некуда.

«Так, дорогая моя, давай договоримся, — сказала я. — Сейчас мы обе слишком устали для этого разговора. Давай поспим и поговорим об этом завтра. Знай: я тебя люблю, что бы ни случилось».

Не стану врать, в тот момент я очень гордилась собой, ведь мне удалось сохранить невозмутимость.

А потом я сделала то, что сделал бы на моем месте любой здравомыслящий родитель. Пошла вниз и выплеснула все на мужа.

Мы ГОД не ели в ресторане и так старались не заразить бабушку с дедушкой, да что в голове у этой девчонки? ОПИЛКИ? ОПИЛКИ? А-А-А-А-А-А-А!

После этого мне чуточку полегчало.

С дочерью мы поговорили лишь на следующий день за ужином, и хорошо, потому что мне и целого дня было мало, чтобы успокоиться и обдумать, как подступиться к этой ситуации. Я решила начать с любопытства, потому что искренне не могла понять, почему мой ребенок сел в зале и ел мороженое там. Это и был мой первый вопрос.

В этой главе мы еще поговорим о том, что родители редко получают внятные ответы на вопрос «почему», поэтому детям лучше задавать другие вопросы. В моем случае это правило подтвердилось. В ответ дочка промямлила «не знаю». И знаете что? Я ей поверила. Почему-то в тот момент я правда поверила, что моя дочь не знала, почему ей пришло в голову сесть в зале и есть мороженое там.

Я попробовала другой подход.

Как можно более спокойным тоном я произнесла: «Вспомни конкретный момент, когда вы с другом заказывали мороженое. О чем ты думала тогда?»

Она притихла ненадолго и ответила: «О моро­женом».

Я прекрасно ее понимала. У меня послушный ребенок; обычно она а) соблюдает правила и б) сообщает нам, если правило кажется ей бессмысленным. Но это всего лишь ребенок с маленьким детским мозгом; она легко увлекается и забывает обо всем, что не находится перед глазами. Особенно если перед глазами мороженое в рожке.

Мы смогли поговорить о том, почему ей было так сложно вспомнить о правилах поведения в пандемию. Она плакала, рассказывая, как тяжело ей было все это время без встреч с друзьями, без походов в гости, без возможности поесть в кафе и всех привычных вещей, которых нас лишила эта гребаная пандемия (последнее — мои слова, не ее). Я прекрасно понимала ее чувства. Я их разделяла. Всем пришлось нелегко, а она всего-то хотела поесть мороженого за столиком. В этот момент я отреагировала добротой. Я посадила ее на колени, обняла и, кажется, даже сама немного поплакала.

Когда мы обе немного успокоились, то поговорили о том, как ей в следующий раз не забыть о правилах. Дочка сама предложила несколько идей — например, обсудить это с родителями друзей и напомнить ей о правилах заранее.

Даже после этого случая мы не стали лишать ее прогулок, мороженого и гаджетов. Дочь поняла свою ошибку, и мы вместе спланировали, как поступить иначе в следующий раз. И мы не сказали ей, что это была «ерунда», что можно поступить так еще раз и мы готовы закрыть глаза на семейные правила только потому, что ей захотелось поесть мороженого в зале. Мы по-прежнему рассчитывали, что она будет следовать правилам, и четко объяснили: если она не будет их выполнять, то одну ее гулять с друзьями не отпустят — не в качестве наказания, а так как она пока не готова самостоятельно принимать решения.

В этом волшебная сила сострадания: оно уменьшает стресс и напряжение и проясняет ситуацию. Можно вместе найти решение и составить план, не пренебрегая правилами и границами, не уступая детям и не спуская им с рук их ошибки. Все это заслуга сострадания, оно же способствует более открытому общению и укрепляет отношения. Кроме того, никто не чувствует себя пристыженным или обиженным. Ситуация выигрышная для всех, а в детско-родительском мире такое бывает нечасто, так что надо пользоваться.

Если сочувствие — это так здорово, почему мы не сочувствуем все время?

Я пишу эту главу через несколько месяцев после пресловутого инцидента с мороженым, и сейчас, вспомнив его еще раз, понимаю, что сочувствие было самой очевидной реакцией на случившееся. Но, прежде чем прийти к этому, я годами срывалась и стучала по столу кулаком. И я знаю, что не одинока: для большинства родителей срыв и последующие обвинения детей — естественная реакция.

Но почему? Если сочувствие настолько эффективно снижает стресс, меняет поведение и укрепляет отношения, почему мы не сочувствуем детям все время? Есть несколько причин, и ни одна из них не касается напрямую вас, ваших личных и родительских качеств и способностей.

Мы не знали, что можно по-другому. Мы выросли, не зная языка самосострадания, мы даже не подозревали о существовании такого языка. И наши родители, кстати, тоже. И их родители. Это не значит, что никто в истории вселенной никогда не относился к себе с сочувствием. Конечно, относился. Просто идея, что сочувствие — навык, который можно осознанно тренировать, еще не укрепилась в человеческом сознании. Эта идея нам в новинку.

Большинство из нас выросли в культуре, где считается, что детям нужна дисциплина, иначе они не будут уважать родителей и отобьются от рук. Нам внушали: или мы стучим кулаком по столу и показываем ребенку, кто в доме хозяин, или все пропало. Наши собственные родители, эксперты по воспитанию, идеальные мамочки из соцсетей говорили, что хаос — это ненормально. Хаос возникает лишь у плохих родителей, тех, кто плохо старается и не может собраться.

Что ж, это ложь.

Контроль — это иллюзия, особенно когда речь заходит о детях. Чем старше дети, тем меньше мы их контролируем. Рано или поздно единственное, что будет связывать нас с детьми, — отношения, а они вряд ли будут очень хорошими, если мы годами орали на них и забирали у них гаджеты при каждой оплошности.

Родители слишком устали, вымотались, выгорели и не в состоянии проявить сочувствие к детям. Сила воли, внутренняя стойкость и так далее тут ни при чем. Когда снежный ком проблем покатился с горки, мозг не в состоянии проявить никакую силу воли. Уставший родительский мозг как двухлетка на арене цирка. (И поверьте, это цирковое представление вам не понравится.) Отдохнувший родительский мозг — взрослый конферансье, снова взявший контроль в свои руки. Отдохнувший родитель может отдышаться и отреагировать сочувствием.

Про усталость важно знать то, что люди устают не только потому, что плохо высыпаются. Усталость бывает разной: физической, умственной, эмоциональной, социальной, духовной, сенсорной, творческой и т. д. Большинство родителей страдают всеми видами усталости сразу. Простого и однозначного лекарства не существует, и порой единственное, на что находятся силы, — включить «Щенячий патруль» или «Маленького шефа» и рухнуть на диван. Но даже такой вариант — проявление сочувствия ко всей семье.

Можно быть просто «достаточно хорошим родителем». В идеальном мире мы бы реагировали сочувственным пониманием на все детские проделки, но в реальном мире это невозможно. Нет никакого идеала, а если и есть, детям он не нужен. Польза ошибок и оплошностей для детей огромна, и не только потому, что они учатся, как поступать не надо. Когда мы забываем подписать заявление в школу, принимаемся читать нотации, вместо того чтобы выслушать детей, или отправляем их в комнату, вместо того чтобы обнять и усадить на колени, дети получают одни из самых ценных уроков жизни:

В жизни не всегда получаешь, что хочешь, и даже не всегда получаешь то, что нужно, — и ничего страшного не случается.

Ошибаются все, но всегда можно извиниться и все исправить.

Люди могут испытывать к нам сильные и неприятные эмоции, говорить плохие слова и совершать плохие поступки, но это не значит, что мы (или они) плохие, что они ненавидят нас и у нас ужасные отношения. Просто все мы люди, а люди так себя ведут — особенно с теми, кого любят.

Мы можем заметить свои ошибки и отнестись к себе (и окружающим) с сочувствием.

Как проявлять безусловное сочувствие к детям

Нашим детям предстоит страдать и бороться всю жизнь. В этом, конечно, нет ничего хорошего, но это и не ваша вина. Просто так устроена жизнь. Но есть и хорошая новость: мы, родители, можем реагировать на детей более адекватно. Да, практике сочувствия к себе еще нужно научиться, но она намного эффективнее срывов и нотаций и, безусловно, лучше родительской прострации, когда измученные взрослые просто не знают, как помочь детям, и оставляют их страдать в одиночестве. Запомните два правила, которые помогут начать: а) просто быть рядом и б) правило семи шагов.

Просто быть рядом

Я вас очень прошу: не усложняйте. Не надо слишком много думать, загоняться, пытаться сказать идеальные слова. Родитель не психотерапевт, он не должен решать проблемы, разбираться в эмоциях, стараться все исправить и улучшить. Подобная реакция не только не нужна, она и невозможна, поэтому заранее советую избавиться от этих фантазий. Просто будьте рядом. Достаточно просто оставаться с ребенком и отважиться на связь, любопытство и доброту посреди хаоса. Больше нашим детям ничего и не нужно.

Правило семи шагов

Порой мы просто не знаем, как проявить сочувствие. Всегда хочется решить проблему или сделать так, чтобы ребенок не расстраивался, — короче, броситься все исправлять. Но сочувствие совсем не про это. Вместо того чтобы делать все перечисленное, попробуйте следовать правилу семи шагов.

Шаг 1: отложите все дела

Невозможно уделить внимание ребенку, если вы заняты чем-то еще (что бы это ни было). Но и отложить все дела не всегда бывает легко, ведь то, чем мы заняты, обычно кажется а) более срочным и б) более интересным, чем проблема ребенка. Оторваться от работы, общения с друзьями, гаджетов и всего другого, что удерживает наше внимание, сложно, но в этом нет ничего страшного. Вы не навсегда прекращаете свои дела, а всего на минутку. И даже если вам сложно, поверьте — у вас все получится. С практикой станет легче.

Шаг 2: обратите внимание на ребенка

Вы могли подумать, что это самый глупый совет, потому что, ну разумеется, вы не можете не обратить внимания, когда ребенок страдает и мучается. Как можно не заметить истерик, драк и хлопанья дверьми? При всем желании невозможно не обратить на такое внимание, это же грохот на весь дом.

Да. Но это не значит, что вы обращаете внимание на ребенка.

Обратить внимание не значит оторвать ребенку голову за то, что он вас достает, а потом вспомнить, что вы забыли покормить его обедом, поэтому он и бесится.

Обратить внимание не значит вдрызг рассориться с двенадцатилетней дочерью по поводу ее стиля в одежде, вместо того чтобы выйти из комнаты, подышать и спросить себя: а стоит ли вообще из-за этого загоняться? (Ответ: наверное, нет.)

Обратить внимание не значит наорать на детей, чтобы те перестали ругаться, вместо того чтобы в кои-то веки предоставить им возможность договариваться самим.

Обратить внимание не значит винить себя в чувствах детей, вместо того чтобы здраво оценивать ситуацию и помнить, что а) все чувства имеют право на существование, б) чувства надо проживать, а не подавлять и в) не ваша задача — делать так, чтобы ребенок не грустил. Вам нужно просто быть рядом в трудную минуту.

Иногда трудно понять, что делать со своими наблюдениями, особенно если замечаешь что-то странное, пугающее или непонятное. Стоит ли волноваться? Да, волноваться вы все равно будете, но вопрос в том, насколько сильно. Если сомневаетесь, как поступить, поговорите со взрослыми, которым доверяете и которые знают вас и детей. Это могут быть друзья, члены семьи, учителя, педиатры, детский психотерапевт. Никогда не бойтесь в одиночестве.

Шаг 3: примите ситуацию

Проще сказать, чем сделать, но вы уж постарайтесь и не жалейте времени и сил. Не найдется места для сочув­ствия, взаимосвязанности, любопытства и доброты, если мы хотим, чтобы наши дети изменились, злимся на их недостатки и отказываемся признавать их трудности. Все эти реакции совершенно естественны, никто от них не застрахован, но они неэффективны. Дайте себе немного времени, проживите свои эмоции, поделитесь с партнером, поплачьте у психотерапевта, в общем, сделайте что должны — всем иногда нужно выпустить пар — и проявите к себе сочувствие, потому что нет ничего сложнее, чем быть родителем. А потом примите как данность, что ваши дети сейчас такие и проблемы у них вот такие. Вам это может не нравиться, но это не значит, что вы никогда не попытаетесь исправить ситуацию вместе с детьми. Просто сейчас она такая. Вот и все.

Шаг 4: наладьте контакт

Эксперты по воспитанию любят повторять, что, прежде чем что-то сказать ребенку, нужно наладить с ним зрительный контакт, — и это правильно. Читать нотации, что-то объяснять, устанавливать границы, бить кулаком по столу бессмысленно, если сперва не привлечь внимание ребенка. Это касается не только детей, но и партнеров, коллег и всех людей вообще. Вспомните, что было, когда в трудную минуту кто-то вломился в вашу комнату или кабинет и начал перечислять все, что вы сделали не так, а надо было сделать иначе (или вообще велел вам успокоиться и взять себя в руки!); а этот человек даже не поздоровался, не спросил, как у вас дела, не попытался понять, что происходит. Вам понравилось? Смогли успокоиться и взять себя в руки? Стали мыслить яснее? А мотивация меняться появилась?

Это все риторические вопросы. Ответ на них, разумеется, отрицательный.

Контакт меняет все. Это самый верный способ помочь всем успокоиться и перейти к конструктивным действиям, ощутив уверенность, ясность и прилив творческого вдохновения. Контакт подделать нельзя. Дети почувствуют фальшь и поймут, если вы будете притворяться. Возможно, это произойдет на бессознательном уровне, они не смогут сказать этого вслух, но в глубине души будут все понимать, и это окажется неприятно для всех.

Нельзя подделать контакт и нельзя к нему принудить. Обнимать отбивающегося карапуза, который не хочет, чтобы его трогали, или доставать раздраженного подростка, который не желает с вами разговаривать, — это не контакт. Это лишь попытка все исправить или сгладить углы, заглушить собственные тревоги и дискомфорт по поводу происходящего с детьми. Своего рода взрослый вариант «поиграй со мной, пожалуйста, ну почему ты со мной не играешь?». Этот метод абсолютно неэффективен и только раздражает детей, как и вас раздражает, когда дети ноют, чтобы вы с ними поиграли.

Попробуйте лучше одну из этих стратегий.

Сохраняйте спокойствие и будьте проще. Иногда хочется подойти к ребенку и провести серьезный разговор, но в этом нет необходимости. Важность разговоров один на один на самом деле очень преувеличена, особенно когда речь заходит о детях (и это говорит вам человек, чья работа заключается в том, чтобы разговаривать с людьми один на один). Зрительный контакт усиливает эмоции и стресс. Попробуйте другие методы: некоторым детям важнее всего физический контакт, они любят пообниматься или повозиться, кому-то важно просто быть рядом без прикосновений. Некоторые любят поговорить, а другим проще налаживать контакт через совместную деятельность — раскраски, поделки, прогулки, игру в колечки или в мяч. Пусть ваши по­требности ненадолго отойдут на второй план. Сейчас главное — заметить и принять текущие потребности ребенка.

Назовите и признайте чувства ребенка, если сможете. Дэниел Сигел, мой любимый межличностный нейробиолог (у каждого должен быть свой любимый межличностный нейробиолог), часто повторяет фразу «назови их и приручи», под «их» подразумеваются эмоции. Простая констатация факта очень эффективна и помогает наладить контакт с ребенком, переживающим сильные чувства. При этом не стоит начинать общение с фразы «я знаю, что ты чувствуешь». Эта фраза может показаться слишком снисходительной, оценочной, и ребенок почувствует необходимость защищаться. Лучше попробуйте сказать так: «Может быть, тебе груст­но, потому что…»; «Мне кажется, ты чувст­вуешь…» Старайтесь говорить естественно, в своей обычной манере и, пожалуйста, не изображайте психотерапевта — это очень раздражает.

Ни в коем случае не произносите фразу «у тебя все хорошо». Ясно же, что не все хорошо, иначе стали бы вы пытаться окружить ребенка сочувствием? Можно сказать «ты в безопасности», «у тебя все будет хорошо» или «все пройдет».

Объясните ребенку, что он не первый, кто оказался в подобной ситуации. Расскажите историю из своей жизни, когда у вас возникали аналогичные проблемы. И совсем не обязательно, чтобы эта история заканчивалась тем, как вам удалось идеально разрешить свои проблемы, даже лучше, если не все вышло идеально. Вам нужно донести до ребенка: у вас получилось преодолеть сложности, и у ребенка тоже получится.

Помните, нет ничего плохого в том, чтобы устанавливать правила поведения и проводить черту между поведением и чувствами. Дети имеют право злиться, но не имеют права бить братика по голове бейсбольной битой или вываливать на пол тарелку зеленого го­рошка.

Старшим детям, детям предподросткового возраста и подросткам: спросите, нужен им совет или они просто хотят, чтобы их выслушали. Если совет не нужен, даже если у вас есть самое эффективное решение в истории человечества, способное навсегда свести на нет проблему ребенка (спойлер: так не бывает), прикусите язык, закройте рот и молчите.

Шаг 5: проявите любопытство

Любопытство — родительская суперспособность, но мы часто забываем, что она у нас есть. Любопытство не только помогает наладить контакт с детьми и выяснить, что с ними происходит, но и, по сути, является единственным способом поделиться с детьми информацией, не рискуя показаться занудой. Мы уже говорили о том, что никто не любит непрошеных советов, а если этот непрошеный совет поступает от родителей, его не любят вдвойне. Если вы просто скажете ребенку, что испытывать чувства нормально и у любого чувства есть начало, середина и конец, скорее всего, он вас не услышит, просто потому что ему это будет неинтересно. (Поверьте, я знаю это по опыту. А у меня большой опыт.) Но если вы спросите ребенка, какой этап чувства тот сейчас переживает — начало, середину или конец, — шанс заинтересовать его будет выше. Предваряя вопрос или мысль фразой «интересно, что будет, если…», мы приглашаем детей к разговору, а не навязываемся.

Любопытство всегда уместно, а несколько стратегий ниже помогут извлечь максимум из этой практики и не показаться занудой.

Задумайтесь над такими вопросами:

Что происходит с детьми? С какими трудностями им приходится бороться? Может, это скачок в развитии? Или проблемы в школе? Конфликт с братьями, сестрами, друзьями? Проблема в спортивной команде, в секции?

Переживают ли дети в данный момент серьезные жизненные перемены? Начало или конец учебного года, переход из сада в начальную школу, из начальной в среднюю? Первая поездка в лагерь, день рождения, праздник, важный юбилей — все это может послужить триггером.

Постарайтесь угадать, что тревожит вашего ребенка. Испытывает ли он сильные, неконтролируемые, пугающие эмоции? Беспокоится из-за чего-то, быть может, чего-то боится?

Были ли за последние несколько месяцев в жизни ребенка потери? Может, смерть бабушки или дедушки, смерть домашнего питомца, развод, переезд лучшего друга?

Обратите внимание на физическое состояние ребенка. Быть может, у него скачок роста? Что-то болит? Начинается половое созревание? Может, ребенок проголодался, хочет пить, устал, заболевает или у него запор?

Постарайтесь определить потребности ребенка. (Только не спрашивайте его самого, что ему нужно. Ребенок с неразвитой префронтальной корой может и не знать, что ему нужно. Постарайтесь не раздражаться; подобная бестолковость способна очень раздражать, но для ребенка это нор­мально.)

Можете ли вы удовлетворить эти потребности? Если да, должны ли вы их удовлетворять? А если не можете или не хотите, что можно сделать вместо этого?

Постарайтесь не задавать вопросы «почему» и «зачем». «Зачем ты это сделал?» — любимый вопрос всех родителей, и это странно, потому что ни один родитель еще не получил на него внятного ответа. Дети (а нередко и взрослые) часто не способны провести самоанализ, чтобы честно и точно ответить на этот вопрос, вот почему они закрываются и отвечают «я не знаю» или придумывают какую-нибудь историю, которая не поможет прояснить ситуацию. А интересующий ответ часто можно найти, если задать следующие вопросы:

Что ты делал (-а), когда это случилось?

Чего тебе в этот момент хотелось?

Как ты себя чувствуешь?

Помнишь ли, о чем в тот момент думал (-а)?

Что, по-твоему, произошло?

Одергивайте себя, поймав на мысли, что ждете от ребенка определенной реакции или ответа. Это уже не любопытство, а допрос. Если вы заметили за собой раздражение, досаду, тягу осуждать ответы ребенка, значит, вы не в настроении проявлять любопытство. Вернитесь к другим элементам триады сострадания — взаимосвязанности и доброте; призовите на помощь партнера или посадите ребенка перед телевизором, а сами выпейте чаю и переведите дух. Все это будет эффективнее, чем осуждать ребенка за его ответ.

Не позволяйте себе сарказм и едкие замечания. Если вы на сто процентов не уверены, что вы и ребенок спокойны, синхронизированы и готовы оценить юмор, не отпускайте саркастические замечания. Они лишь оттолкнут ребенка, вероятно, обидят его и перекроют все каналы для сочувственного контакта.

Ваше любопытство не всегда встретит отклик у ребенка. Это нормально. Иногда детям просто не хочется копаться в своих чувствах, думать, говорить и анализировать. Иногда они чувствуют себя точь-в-точь как каждый родитель на земле после шести вечера, и я знаю, что вы знаете, что я имею в виду. Но даже если ребенок не хочет говорить, его можно окружить добротой.

Шаг 6: окружите ребенка добротой

Доброта — это чудо. Без доброты не будет ни связи, ни любопытства, и при соответствующем умственном и душевном настрое для доброты всегда найдется место. Но не поймите меня неправильно, я не предлагаю стать матерью Терезой. (Кстати, у матери Терезы детей не было. Так, к слову.) Если у вас развит навык доброты, это замечательно, но большинство из нас не могут этим похвастаться. Обычным людям стоит стремиться найти в себе достаточно доброты, чтобы не ругать себя или детей за нормальные, хоть и трудные жизненные обстоятельства, в которых мы (или дети) оказались.

Научитесь доставать колчан со стрелами доброты и ту стрелу, которая сейчас необходима. Научите ребенка тому же. Нет единого сценария, как это сделать, так что не стремитесь все сделать «правильно».

Перечисленные ниже проявления доброты будут способствовать контакту и любопытству. Это лишь некоторые идеи, которые можно применять в любом порядке.

Еда и питье. Я не предлагаю научить детей заедать и запивать эмоции, но внимание к сигналам тела и забота о себе — самое базовое проявление доброты (особенно если вы разделите трапезу или выпьете напиток вместе).

Разминка. Подвигайтесь. Потанцуйте на кухне. Сходите погулять. Сядьте на пол и вместе сделайте растяжку. Это отличный способ наладить контакт, к тому же движение улучшает настроение. Чувства проявляются на физическом уровне и могут откладываться в теле. Растяжка и разминка помогут дать чувствам выход, и эмоции ослабят свою хватку.

Объятия. Нет ничего лучше обнимашек.

Музыка. Включите музыку, потанцуйте или просто послушайте. Музыка пробуждает чувства и дает им выход, а без этого иногда никак.

Истории. Истории можно рассказывать по-разному. Можно поделиться историей из жизни, сочинить историю вместе, почитать книгу. Книги хороши тем, что уставшим родителям не требуется напрягать мозг; кроме того, в книгах эффективно обыгрываются запутанные ситуации и сильные эмоции, с которыми мы не умеем справляться и не знаем, как их объяснить. Не пытайтесь найти идеальную книгу, просто отведите ребенка в библиотеку, и пусть он сам выберет, что хочет. Удивительно, но дети часто выбирают истории, как раз подходящие случаю.

Кино. Включите фильм или сериал, который вам обоим нравится, и вместе посмотрите его. Плюс можно пообниматься (если ребенок не против).

Сон. Дети не понимают, в чем прелесть крепкого сна, но это базовый элемент заботы о физическом и психическом здоровье. Уставший мозг перетруждается, перегружается и заводится. Я часто говорю своей уставшей дочери, когда та готова сорваться: «Давай не будем говорить об этом сейчас, мы слишком устали. Поспи, и если утром эта проблема все еще будет тебя тревожить, то мы к ней вернемся». В девяти случаях из десяти мы к ней не возвращаемся. (Важное замечание: если речь о важной проблеме, мы, конечно, возвращаемся к ней на следующий день.)

Обратите внимание, чего в этом списке нет: гаджетов и просмотра экранов в одиночестве. Смотреть кино вместе с ребенком и усадить его перед телевизором одного — два разных действия. Не поймите меня неправильно, иногда гаджеты становятся настоящим спасением для родителей, особенно, ну я даже не знаю, в разгар пандемии, когда у них нет ни минутки для себя. В этом случае вы имеете сто­процентное право усадить ребенка перед телевизором. Но если вы намерены отнестись к малышу с сочувствием, разрешать ему зомбироваться перед экраном одному — плохая идея. Я не предлагаю никогда не выдавать ребенку планшет, просто хочу, чтобы вы увидели разницу между совместными и одиночными просмотрами и в нужный момент приняли правильное решение.

Шаг 7: повторите сначала

Всегда можно начать сначала. Доносите эту мысль до детей своим примером, давайте им шанс начать сначала, если не получается, — это лучший урок, который вы можете им преподнести.

Так что будьте проще, соблюдайте правило семи шагов, и вы окружите ребенка безусловным сочувствием. Все перечисленное можно делать, не нарушая свои границы, правила дома и ожидания. Моя дочка плакала у меня на коленях, что я не даю ей печенье, о котором она мечтает, и я успокаивала ее, но печенье съесть не разрешала. Вы тоже так сможете. Не всегда приятно настаивать на своем, потому что приходится перетерпеть недовольство ребенка, но это укрепляет ваши отношения и обучает ваших детей навыкам, стратегиям, уверенности и стойкости перед любыми жизненными трудностями.

Одно последнее важное замечание о сочувствии к детям

Мы практикуем самосострадание не для того, чтобы почувствовать себя лучше. Мы относимся к себе с сочувствием, потому что страдаем. Это тонкое, но очень важное различие, о котором нужно помнить всегда. Улучшить самочувствие ребенка не ваша цель; как бы это ни звучало, улучшать эмоциональное состояние ребенка не забота родителя.

Давайте еще раз проговорим это вслух.

Улучшать эмоциональное состояние ребенка не забота родителя.

Когда мы, родители, вовлекаемся в эмоциональный мир детей и пытаемся избавить их от негативных эмоций, мы закладываем фундамент для целого ряда проблем. Любой, кто когда-либо пытался заставить новорожденного спать всю ночь без перерыва, приучить малыша к горшку, а подростка — даже не знаю к чему, ко всему, то есть пытался контролировать нечто не поддающееся контролю по умолчанию, знает, что ничто так не изматывает и не причиняет такой сильный стресс. Разве что пятиклассник, который подходит в девять вечера и говорит: «Мам, нам на завтра задали сделать модель Солнечной системы». Мало что способно так быстро вывести человека из себя, как попытка сгладить чьи-то негативные эмоции, особенно если этот кто-то — ваш ребенок, выражающий их громко, неадекватно и без всякого уважения к вам и окружающим. Скорее всего, это пробудит в вас весьма сильные эмоции, которые вы тоже неадекватно и громко выразите.

Главная задача родителя — заметить, когда ребенку плохо, проявить любопытство и доброту и наладить с ним контакт. Возможно, после этого ребенку станет лучше, а может быть, и нет. Я-то, конечно, целиком за то, чтобы все на свете были счастливы, но не родители за это отвечают; главное — быть рядом, и тогда все будут в выигрыше.

Продвинутая практика сочувствия к детям: медитация любящей доброты в момент гнева

Все мы злимся на детей. Даже человек, который неделю ел шпинат и пил комбучу в центре обучения медитации любящей доброты, способен разозлиться на детей, если те его доведут. К счастью, вы прочли эту книгу и знаете, что любые эмоции имеют право на существование и ругать себя за злость и гнев не надо. Вместо того чтобы позволить гневу захватить вас, просто осознайте его и отнеситесь к себе с сочувствием.

Возможно, этого хватит, чтобы успокоиться. Но иногда, конечно, может и не хватить, и тогда вы будете по-прежнему чувствовать желание удушить этих маленьких негодяев. Тут-то и пригодится практика любящей доброты.

Сделайте глубокий вдох, представьте детей в другой, более счастливой, ситуации и вспомните наши фразы.

Пусть ты будешь счастлив.

Пусть ты будешь здоров.

Пусть ты будешь в безопасности.

Пусть тебе живется легко.

Пусть обойдет тебя стороной мой родительский гнев, которому нет равных в этой Вселенной.

Еще раз напомню: даже если эти фразы кажутся вам дурацкими и бессмысленными, произносите их, и постепенно ваше отношение изменится. Все получится. Повторяйте, пока сами не поверите. Или хотя бы пока не успокоитесь и не наведете порядок в мыслях.

Самый важный вывод: в задачи родителей не входит улучшение эмоционального состояния детей. Их роль — заметить, что ребенку плохо, и отреагировать сочувствием.