Рожденный диким

Эпилог 2

Каллэн

Восемнадцать лет спустя

— Я так взволнована, — говорит Сестина. — Что ты запланировал?

— Это сюрприз, — говорю я ей.

Я паркую джип, которым заменил ее разбитый еще до рождения близнецов, планируя подвезти нас к моему любимому месту. Когда все трое детей заняты, я решил взять свою прекрасную пару в романтическое путешествие на ночь, только мы вдвоем, чтобы наслаждаться друг другом долго и медленно, чего не случалось уже некоторое время.

Жизнь не может быть дальше от того, что я себе представлял так давно. Счастливая жена, которая много работала, чтобы вырастить наших детей, пока училась в колледже. Ее интеллект никогда не переставал меня удивлять. Мы подождали, пока девочкам исполнится год, прежде чем попробовать еще раз, зная, что нам повезло, что они у нас есть, и если этого не произойдет, то этому просто не суждено было случиться.

Судьба подарила нам здорового, счастливого мальчика, который пополнил нашу семью.

Сестина и я построили хижину побольше, расширяясь с годами, чтобы вместить нашу растущую семью, надеясь, что однажды она будет заполнена внуками. Наши дети достаточно выросли, чтобы найти свой собственный путь в жизни, и все уладилось в мирное существование, на которое можно было только надеяться.

Наша любовь друг к другу только растет. Наша страсть никогда не угасает

— Ты уверен, что это сюрприз? Я знаю, куда ведет эта тропа, — говорит она мне, и ее игривое подшучивание вызывает у меня улыбку.

— Да, но знаешь ли ты, что здесь у меня? — спрашиваю я, вытаскивая корзину для пикника из джипа и беря ее за руку. Я веду ее по короткой тропе, пока мы не оказываемся на выступе утеса, где я все еще наслаждаюсь восходом солнца.

Она задыхается, когда замечает подушки и одеяла, которые я уже расстелил заранее, и оглядывается на все, что я сделал, когда солнце начинает садиться, сияя красным и фиолетовым от полевых цветов, окружающих раскрытые деревья.

— Это красиво, — говорит она.

— Как и ты.

— Какая я счастливая женщина, что у меня есть пара, который по-прежнему смотрит на меня так.

— Помнишь, когда я впервые нашел тебя? — спрашиваю я, поворачиваясь к ней лицом. Я знаю, что удивил ее. Романтикой. Теперь я хочу полакомиться ею, пока солнце угасает.

— Как я могу забыть? — спрашивает Сестина.

— Ты помнишь, как это было? — спрашиваю я, крадясь в ее сторону, пока она делает несколько шагов назад, пока не упирается спиной в дерево.

— Насколько я помню, — говорит она, — ты был диким и страшным, — ее зрачки расширяются в угасающем дневном свете. — Я была уверена, что ты меня съешь.

— И я тебя съел, — рычу я. Я делаю два гигантских шага к ней, срывая с нее платье. Она осталась стоять в лохмотьях, и только ее лифчик и трусики покрывали ее великолепное тело.

Она смеется, ее рот широко раскрывается, когда солнце освещает ее медные кудри.

— Что мне теперь надеть домой?

— Я не собираюсь отвозить тебя домой в течение несколько часов. Мы подумаем об этом позже, — говорю я, целую ее в шею, вдыхая ее запах.

Я хватаюсь за края ее лифчика, разрывая его на части, когда ее сиськи вываливаются наружу. Я провожу руками к ее бедрам, зацепляя ее трусики, и стаскиваю их, вставая перед ней на колени и закидывая одну ногу через плечо.

Я не планировал воссоздавать нашу встречу, но теперь, когда я это сделал, это не могло быть более совершенным планом. Я приступаю. Мой рот обвивает ее щель, а мой язык скользит по ее влажному шву. Ее вкус ошеломляет меня так же сильно, как и в первый раз.

Облизывая ее, когда я просовываю пальцы внутрь, играя с ее клитором, я приближаю Сестину к краю ее оргазма, прежде чем встать, отрывая ее от дерева. Она цепляется за меня, пока я не оказываюсь у одеяла, где она переворачивается, виляя задницей в воздухе.

— Я хочу досмотреть остаток заката, пока ты меня берешь, — говорит она, ухмыляясь. Да что б меня. Она чертовски сексуальна.

Я встаю на колени между ее ног, вытаскивая свой твердый член из штанов. Я выравниваюсь с ее мокрым центром, прежде чем схватить ее за бедра. Одним плавным движением она соскальзывает обратно на меня. К черту пейзажи. От нее у меня перехватывает дыхание больше, чем от любого заката. Я сдерживаю себя, пока она откидывается на меня, сохраняя ускоренный темп. Я притягиваю ее к себе каждый раз, когда она касается основания моего члена, вонзаясь в нее.

— Да что б меня, детка. Я никогда не устану от этого, — стону я.

— Чертовски… верно.

Я даже не могу предположить, сколько раз мы занимались сексом друг другом всеми возможными способами, пожирая удовольствие друг друга, как будто это последний прием пищи. Я знаю ее тело внутри и снаружи, но каждый раз, когда я в ней, удовольствие такое же ошеломляющее, как и в первый раз, когда я спарился с ней в хижине.

Я всасываю большой палец в рот, покрывая его слюной, прежде чем положить руку на начало ее задницы, опуская большой палец вниз, чтобы дразнить сморщенное место, когда она сильнее прижимается ко мне. Когда она удивленно втягивает воздух, я знаю, что она увлечена этим. Я держу другую руку на ее бедре, поддерживая ее темп. Ей нравится, когда я играю с ней, так же, как мне нравятся звуки, которые она издает.

— О, черт, — стонет она. Я могу сказать, что она снова близко. Мне хочется довести ее до безумия, но я не могу сдержаться. Потребность заполнить ее подавляет любые мысли о том, чтобы попробовать что-то еще.

Она останавливается, удивляя меня, затем отталкивает меня рукой за спину, пока мои ноги не оказываются по бокам. Ее тугая киска не покидает моего твердого члена, она пинает ногу, пока не оседлает меня, давит на меня, пока не может больше терпеть.

— Так ты не увидишь пейзаж, детка.

— Может быть, мне больше нравится этот вид, — дразнит она.

Мне тоже. Мне не нужно произносить это вслух. Она знает. Она для меня всё. Моя пара, мой дом, моя жизнь.

— Я люблю тебя, — стонет она, запрокидывая голову, когда ее оргазм пронзает ее, а мой начинается, когда мы вместе перекатываемся через наслаждение.

— Я тоже тебя люблю, — отвечаю я.

На веки вечные.