Ромм. Четвертый

Глава 13. Дэниел Ромм

17 февраля 2412 года по ЕГК.

Несмотря на… хм… «эмоционально насыщенные» сутки, я пришел в сознание за сорок минут до срабатывания таймера от зверского голода. Если не считать желания съесть небольшого быка, настроение было очень даже приличным, и я с наслаждением потянулся. Потом посмотрел на Ари, разметавшуюся по кровати, увидел, что она улыбается во сне, и мысленно усмехнулся — болтовня с Олли с позднего вечера и до рассвета оказалась куда целительнее сауны, массажа и моих прикосновений. А вот полюбоваться лицом третьей жены не получилось — она спала, уткнувшись носом под мышку нашей венценосной подруги и обнимая подругу за талию.

Решив, что душевное состояние Удавки должно быть как минимум удовлетворительным, я осторожно встал с кровати, натянул штаны, на цыпочках вышел в гостиную и заказал себе три самые большие упаковки вяленого мяса. Разорвав пленку и вытащив наружу тоненький, почти прозрачный и одуряюще пахнущий ломтик плоти какого-то тэххерского животного, я тут же вспомнил еще более тонкие пласты, которые нарезала перепрограммированная медкапсула из тела экс-президента. Как ни странно, никаких негативных эмоций не почувствовал — не самые приятные воспоминания показались далекими и подернутыми дымкой забвения.

Почесав затылок, я намеренно вспомнил еще десяток фрагментов «исследования» организма Донована Баффета и демонстрации ему же «текущих результатов», убедился, что меня не цепляет и это, и окончательно расслабился. В смысле, положил мясо на язык, прижал к верхнему небу и закатил глаза от гастрономического наслаждения.

Умяв второй нежно-розовый ломтик, я прихватил «стратегические запасы продовольствия» с собой, добрался до ванной, покосился на душевую кабинку, но понял, что стоять мне лениво. Справиться с ленью не смог, так как видел рядом альтернативу. Поэтому забрался в купель, выбрал режим гидромассажа, закрыл глаза и… вспомнил о том, как Аннеке провела прошедшую ночь. Желание от души побездельничать тут же пропало, и я, связавшись с Морганом, скачал себе все те материалы, которые во время возвращения в Тэххер подготовила Олли.

Прежде, чем уйти в работу с головой, я отмел то, во что можно было не лезть вообще. То есть, отложил в отдельную папку договор о лечении раненых, заключенный с госпиталем, и все, что хоть как-то связано с пребыванием «Конкистадоров» в этом заведении. Отправил туда же договор о проживании моих парней на пригородной базе СОК вместе с отчетом о средствах, перечисленных тем, кого Олли отправила в увольнение. Потом вывесил перед собой список лиц, которых, по мнению Душеньки, надо было наградить, и принялся изучать нарезки с действиями каждой отдельной личности.

Первое время просматривал эти записи с начала и до конца, но когда понял, что моя супруга выделила только те действия, которые действительно заслуживают поощрения, перестал дублировать уже сделанную работу. В таком режиме материалы изучались быстрее, и рядом с именами начали появляться мои пометки с указанием той награды, которую заслужила каждая конкретная личность.

К тому времени, когда я добрался до середины списка, рядом незаметно нарисовалась Ари, разобралась с тем, чем я занимаюсь, попросила уже обработанную часть, определилась, какой «Конкистадоровской» награде соответствует какая тэххерская, и «автоматом» развешала их по всему файлу.

К концу списка, который мы «добивали» вместе, в ванную приплелась сонная Олли. Попробовала воду ногой, недовольно поморщилась и ушла в душевую кабинку. Судя по громкости раздавшегося вопля, просыпалась она в ледяной воде, зато вернулась к нам бодрой, свежей и деловой.

С обработкой результатов рейда закончили в четверть двенадцатого, позволили себе понежиться в теплой воде еще десять минут, а потом мы с Ари оделись, привели себя в порядок и отправились во дворец. На «Шэдди». Правда, перед вылетом королеву пришлось успокаивать: увидев в окно рейдер, висящий рядом с домом без маскировочного поля, она посмотрела на небо, закрытое огромнейшим облаком из гражданских флаеров, и истерически расхохоталась.

Ну да, получилось как-то не очень — в ее королевстве парковка боевой техники у жилых домов как-то не приветствовалась. А значит, картинка «Дикарь, его домик и личный флаер» вышла в топ всех новостных лент еще вчера вечером!

Во время короткого перелета венценосная подруга пыталась убедить меня в необходимости строительства рядом с особняком «небольшого космодромчика бортов, эдак, на восемь-десять». И даже обещала подарить нужное количество линкоров и тяжелых транспортников. Веселиться закончила только тогда, когда бот повис перед тем самым подоконником, на который совсем недавно высаживались мы с Тайрешей — подхватила с соседнего сидения корону, цепь и жезл, прошла к аппарели, оперлась на мою руку и перепрыгнула сначала на подоконник, а затем и на полированный каменный пол.

Во время незаметного перемещения кабинки в бункер Ари помрачнела — дождалась, пока откроются двери, быстрым шагом дошла до оперативного зала, обняла донельзя замотанную Аннеке, ласково потрепала по волосам мрачную, как грозовая туча, Тайрешу, и задала один-единственный вопрос:

— Ну что?

— Все готово, мам! — угрюмо ответила принцесса, а глава СОК ограничилась утвердительным кивком.

— Дэн, мне нужно пять минут! — дотронувшись до моего предплечья, сказала Ари и, не дожидаясь ответа, куда-то унеслась.

Я обошел стол, за которым работали обе тэххерки, положил руки на плечи Ти’Ноор и начал разминать забитые трапеции. А когда женщина подалась назад, чтобы опереться на спинку кресла, и расслабилась, негромко, но жестко заявил:

— Ани, у тебя есть полчаса, чтобы передать самые «горячие» дела подчиненным. Потом мы полетим ко мне домой, и ты минимум на два дня забудешь обо всем, кроме отдыха. Поняла?

Она немного поколебалась, но все-таки сдалась и обреченно кивнула:

— Хорошо.

Я повернулся к наследнице престола, ошарашенной покладистостью «грозной главы СОК», и уставился ей в глаза:

— Тебя это тоже касается. Но за эти тридцать минут ты должна выполнить еще одно задание — связаться со своей тетей и младшей сестрой, и сообщить, что в течение часа-полутора мы их подберем…

…Моя венценосная подруга вернулась к нам точно через пять минут. В легкомысленном белом платьице с глубоким вырезом и подолом до середины бедра, в открытых туфельках на небольшой платформе, без обязательной квалификационной полоски на груди и с цепочкой, на которой болталась семиконечная серебряная звезда, в левой руке. У меня сразу же испортилось настроение — эту звезду я уже видел. В одной из тех записей, которые мне показывала Ари во время своей исповеди.

Увидев, что у меня потемнел взгляд, королева поторопилась меня успокоить:

— Я в порядке, Дэн! Честное слово! Просто так НАДО…

— Тебе виднее… — буркнул я, обошел вокруг стола и вслед на ней пошел по анфиладе к лифту.

Перемещение по дворцовым подземельям опять обошлось без каких-либо внешних эффектов, заняло всего семнадцать секунд и закончилось в крошечном светлом холле у очередной бронированной двери. Правда, внутри этого бункера никакой анфилады не оказалось — перешагнув через порог, мы оказались в круглом помещении диаметром двенадцать метров, в дальней части которого на приличном таком возвышении стоял трон. Нет, ТРОН, как две капли воды похожий на аналогичное сооружение из большого тронного зала.

Однако разглядеть шедевр дизайна прошедших веков детально мне не удалось — Ари подошла к телу, лежащему ничком в самом центре комнаты, присела на корточки, прикоснулась к нему одноразовым микроинъектором и вернулась ко мне. Тело, «упакованное» во что-то вроде рабочей робы, задышало заметно энергичнее, шевельнулось, уперлось руками в темно-серый пластик пола и попыталось перевернуться на бок. А когда это почти получилось, вдруг дернулось, как от удара, несколько мгновений провело в неподвижности, затем поднесло к лицу левую кисть и заскрипело зубами.

— Ну да, вздувшиеся вены, пигментные пятна, артрит… — вздохнула Ари. — А чего ты ждал в таком почтенном возрасте?

Мужчина перевернулся на бок, с большим трудом сел и с ненавистью во взгляде уставился на нее:

— Тварь!

— Это твоя программа, Торри! — ощерилась королева. — Я в ней не меняла ровным счетом ничего! Так что теперь ты сможешь наслаждаться тем возрастом, который счел оптимальным для существования венценосных особ. Кстати, это будет не единственной причиной для наслаждения. Если ты посмотришь направо и приглядишься, то даже с таким ослабленным зрением, как у тебя сейчас, увидишь трон. Он тот самый, настоящий, созданный по эскизам Первой Королевы. А мне осталась копия. Чувствуешь, как сильно я захотела воплотить в жизнь твою мечту?

— Тварь!!

— Ты странный, Торри! — она «обиженно» выпятила нижнюю губку. — Разве не ты говорил своей маме, что этот трон твой по праву Сильнейшего, и ты готов на все, чтобы его занять? Так что же ты медлишь? Занимай — я его тебе уже подарила!

— Я тебя ненавижу!!!

В его вопле и во взгляде было столько ненависти, что у меня потемнело в глазах, и я, скользнув вперед, опрокинул Ти’Тонга на спину и упал коленом на внутреннюю поверхность его левого бедра. То есть, именно так, как он начинал «прелюдии». И, дождавшись понимания в его глазах, холодно усмехнулся:

— Она знает. Я тоже. Поэтому лучше нас лишний раз не злить. Ты ведь меня понял, правда?

— Понял! — справившись с вспышкой боли, выдохнул он. — Но она сама виновата: если бы не ее вечные фавориты, я бы не почувствовал себя оскорбленным…

— Ты называешь «вечными» одного-единственного? Того самого, с которым она встретилась четыре месяца назад всего один раз? — уточнил я, взялся за дряблую грудную мышцу этого ублюдка и дернул до характерного хруста. Так, чтобы напомнить и о других его любимых видах «ласк». — Так он появился уже после того, как ты начал планировать переворот. Кстати, «оскорбленный», скажи-ка мне, почему ты не прилетел во дворец сразу же после того, как узнал, что у Ари появился я? Испугался? Проявил великодушие? Почувствовал ко мне симпатию?

— К этому времени я в ней уже разочаровался… — хрипло сказал Ти’Тонг и зашелся старческим кашлем.

— Отличное объяснение! — «обрадовался» я и встал. — Ари в тебе тоже разочаровалась, поэтому…

— Я разочаровалась не только в нем! — перебила меня королева, величественно прошла к стене и прикоснулась к сенсору на небольшом и донельзя примитивном терминале с антивандальным покрытием. Одна из панелей чуть поодаль сдвинулась в сторону, и в помещение въехала медкапсула. Маленькая, простенькая и с прозрачной крышкой.

Увидев ее содержимое, Торевер пошел пятнами:

— Ари…

— Ага, ты угадал: в ней лежит твоя любимая маменька! — усмехнулась она. — Женщина, которая целенаправленно разжигала в тебе амбиции и тщеславие, убеждала в исключительности и величии, раздувала твои мелкие обиды в трагедии и, в итоге, превратила блестящего ученого в редкого выродка!

— Кстати, она тоже прошла «продление жизни» по твоей программе! — заметил я. — Теперь вы сможете радоваться исполнившимся мечтам и сидеть на троне по-очереди. Или вместе. Если так вам будет приятнее.

Он скрипнул зубами и застонал. А Ари начала вколачивать в его сознание слово за словом так, словно зачитывала обвинение:

— В этом бункере есть трон, пищевой синтезатор, отдельная ВСД и минимум удобств, то есть, все, что необходимо для не самой комфортной жизни в течение пятидесяти лет. В искин медкапсулы прошита единственная программа, которая четыре раза в год будет предлагать вам пройти процедуру сохранения текущего возраста — два раза тебе и два раза твоей маме. Перепрограммировать искин не получится при всем желании — во-первых, у вас удалены имплантаты, во-вторых, в этой медкапсуле в принципе не предусмотрена такая возможность, и, в-третьих, между процедурами она будет спрятана за бронеплитой.

— А чтобы вам не было скучно, в ваш ДАС залиты записи. Целых три! И они будут демонстрироваться в автоматическом режиме раз в сутки… — продолжил я. — На одной — последние минуты жизни экипажа линкора «Гиуленар», Ти’Фэрра, Ти’Олмас, Ти’Рейяра и Ти’Чиира, то есть, выродков помельче, но родственных тебе по духу. На второй — разгром эскадры, которую по твоему приказу пропустили на территорию королевства. А на третьей — последние часы жизни Донована Баффета. Личности, которой ты собирался продать трех ни в чем не повинных женщин и постаревшую супругу, но чуть было не подарил целый корабль своих соотечественниц. В общем, тебе будет, что посмотреть и о чем подумать…

Пока консорт переваривал это известие, королева подошла ко мне и вжалась спиной в живот. А через миг «ударила» Ти’Тонга по самолюбию — нащупала мою левую руку, вытянула указательный палец и провела им по тому месту, где должна была крепиться квалификационная полоска. Очень медленно. Сверху вниз, то есть, от ключицы к левой груди. Потом демонстративно накрыла моей ладонью тяжелое полушарие и объяснила логику своего поведения. Не мне — консорту:

— Дэн видит во мне не символ власти, к которой можно присосаться, не подставку для красивой полосочки с черточками, близость к которой вызывает зависть у окружающих, а Женщину, достойную Любви и Нежности! Да, смысл этих двух слов тебе пока непонятен, но я уверена, что забыть его ты не сможешь. А значит, каждый день вынужденного пребывания в этом тронном зале будешь вспоминать о том, что там, наверху, я по-настоящему СЧАСТЛИВА, и задыхаться от зависти и бессилия!!!

Консорт задохнулся сразу. Да так, что я на миг даже испугался, что его хватит удар. Ан нет, выкарабкался — обжег нас с Ари ненавидящим взглядом и попытался ударить в ответ:

— Тебе так понравилось это животное?

— Торри, ты его недооцениваешь! — хохотнула королева. — Этот мужчина в разы умнее тебя! Он поставил на колени Новую Америку, спас Тэххер от межрасовой войны и уничтожил ВСЕ ТВОИ ПЛАНЫ! Да-да, это благодаря Дэну ты оказался в этом бункере, а я сохранила корону и молодость.

Очередной ее «укол» — слово «молодость», подчеркнутое интонацией — заставило консорта кинуть взгляд на руки, изуродованные артритом, и заскрипеть зубами. Тем не менее, головы он не потерял — заставил себя успокоиться и мило улыбнулся:

— Надеюсь, это все, что ты хотела мне сказать перед долгой разлукой?

Ари сдвинула мою ладонь ниже, накрыла ею свой живот и довольно мурлыкнула:

— Почти! Совсем скоро в Сети появится страничка под названием Король Торевер Первый, Нолас Ти’Тонг, на которую будет вестись прямая и постоянная трансляция из твоего личного тронного зала. А ты будешь видеть комментарии посетителей и сможешь тешить себя мыслью, что подданные о тебе помнят!

Маска спокойствия, только-только натянутая ее консортом, тут же треснула:

— Какая же ты тварь!!!

— И последнее… — не обратив внимания на этот крик души, продолжила она. — Когда-то ты обещал разделить мои мечты и в знак серьезности своих намерений подарил вот эту звездочку. Ты меня обманул, поэтому я ее тебе возвращаю. Лови, с-с-серость…

…Улететь из дворца сразу после возвращения из «тронного зала» нам не удалось по вполне уважительной причине — Ари сочла, что пора обратиться к подданным, и убила на это мероприятие порядка двух часов. Кстати, процесс получился долгим и, можно сказать, познавательным. Начала она с сообщения о том, что глушение МС-связи в метрополии прекращено. Потом отметила, что глушили ее не просто так, и стала рассказывать о попытке своего свержения.

Не знаю, насколько часто она обращалась к жителям королевства до этого, но количество подключающихся к официальному каналу дворца росло с невероятной скоростью: в самом начале речи информационная голограмма показывала цифру в пару сотен тысяч, через минуту — чуть меньше сорока миллионов, через две — сто восемьдесят с лишним и так далее.

Впрочем, цифры интересовали только меня: Аннеке с помощью какой-то программной оболочки обеспечивала королеву своевременными подводками, нарезками, сменой планов и т. д., Тайреша смотрела на мать, не отрываясь, и, кажется, пыталась представить, как вела бы себя ее месте, а Ари говорила.

Показала основных помощников «Торевера Первого» во время подготовки заговора в реальных записях с ТК несостоявшегося короля. Дала подданным полюбоваться предполагаемыми изменениями в пирамидах власти, продемонстрировав сначала нынешнюю, а затем ее превращение в планируемую. Причем в динамике, подсвечивая красным «лишние» портреты, «сбрасывая» анимированные изломанные фигурки к подножию виртуального сооружения и сажая на освободившиеся места сторонников Ти’Тонга. Подробно описала планы по «случайному» уничтожению столицы, и тоже очень доходчиво и зрелищно. Наглядно показав торренцам, чем закончилось бы падение эсминца для сорока двух миллионов жителей мегаполиса.

К этому моменту ее смотрело и слушало девять миллиардов человек — порядка сорока семи процентов населения планеты! И не только слушало, но и отправляло короткие сообщения на адрес дворца. А эмоционально-логический анализатор сортировал их по отдельным «веткам» и давал возможность оценить настроения зрителей.

Ну, что я могу сказать? Подданные Ари задыхались от ненависти! Сначала к Ти’Тонгу и его помощникам, потом ко всей верхушке новой власти. А когда королева показала самое начало боя в мертвой системе, то есть, тот самый момент, когда эсминец «Ионнел» оказался в окружении десяти амеровских военных кораблей — и ко всему Галактическому Союзу! Однако разжигать эту грань ненависти в планы моей подруги не входило, поэтому она показала нас, «Конкистадоров» — запрыгивающих в штурмовые «Рауде», врывающихся в «Саратогу», пробивающих абордажные дыры в межпалубных перекрытиях и уничтожающих экипаж крейсера «Хаосов». Если верить ее картинке, то мы были везде — брали амеров на абордаж, уничтожали «Иглы», разносили в пыль тяжелые корабли и, что самое главное, координировали действия нашей эскадры и руководили каждым мгновением боя!

Ну да, со стороны все выглядело именно так — на картинке из рубки «Веселого Роджера» были видны черно-красные скафы «Конкистадоров», над шлемом Рраг горело не имя, а надпись «Ведущий ООС объединенной эскадры», а над головой Олли — «Ведущий Умник объединенной эскадры». Лиц этой парочки Ари не показала, зато крупным планом продемонстрировала мое, увенчав голову надписью «Командующий объединенной эскадрой». И рядом с ним вывесила свое. Тем самым, дав понять подданным, что во время этого боя она находилась не во дворце, а в гуще боя, да еще и в рубке рейдера, игравшего в нем основную роль.

В настроениях зрителей появилась новые эмоции — тэххерцы обожали нас и гордились своей королевой. Вернее, больше гордились, чем обожали, но это было понятно и так. А после того, как Ари объяснила, что «Хаосы» прилетели в самое сердце Тэххера для того чтобы забрать для исследований экипаж целого корабля, обещанный амерам Торевером Первым, как материал для исследования в лабораториях, жителям планеты стало не до положительных эмоций — они захотели крови заговорщиков! И королева ее им ее дала — показала зачистку «Гиуленара», смерть четверки ближайших сторонников Ти’Тонга и приличный кусок процесса «исследования» Донована Баффета! При этом кошмарную жестокость зрелищ не смягчала. Наоборот, демонстрировала самые жуткие картины! А когда решила, что подданные хорошенечко прочувствовали все грани ее мстительности, наконец, показала им тронный зал несостоявшегося короля.

И если наказание первых подданные сочли неоправданно мягким, а от жестокости воздаяния экс-президенту содрогнулись, то воздаяние главе заговора встретили, можно сказать, восторженным ревом и аплодисментами — выразили глубочайшее одобрение решению королевы и ринулись открывать вторыми окнами картинки с места нового обитания Ти’Тонга.

А вот финал обращения к народу меня здорово удивил — закончив с описанием нового будущего своего консорта, Ари убрала из взгляда кровожадное удовлетворение и заставила население планеты сосредоточиться на том, что считала самым главным:

— Преступления, которые планировались «королем Торевером Первым» и его сторонниками — это деяния, противные самой сути любой Разумной Личности, вне зависимости от места ее рождения или проживания. Поэтому, узнав о заключении союза между предателем своей расы и экс-президентом Новой Америки, а также о некоторых нюансах их договоренностей, мой ближайший друг и вернейший деловой партнер Дэниел Ромм, Четвертый, «Конкистадор» прилетел сюда, на Тэххер. Помог выявить всех заговорщиков, вынудил несостоявшегося короля воспользоваться самым мягким планом моего убийства и закрыл меня собой. А его друзья и подчиненные заслонили своими сердцами вас, жителей Тин’но’Тэхха и миллионы гостей столицы!

Коротенькая пауза, во время которой Ари «собиралась с мыслями», позволила увидеть очередную вспышку эмоций у зрителей. И краткое изложение их мыслей, вложенных в очередную «ветку» комментариев, можно было выразить коротенькой фразой — «Мы должны им жизни!».

При виде этого тезиса Аннеке удовлетворенно улыбнулась, Риши осталась бесстрастной, а королева едва заметно прищурилась и закончила свою речь:

— Да, вы правы — мы, тэххерцы, должны жизни «Конкистадорам». А я, Альери Миллика, Четвертая, Ти’Шарли, должна несколько. Дэниелу Ромму, Четвертому, «Конкистадору». И принимаю этот долг перед всеми вами…

…Домой летели в бронированном суперлимузине Ари с десятком ботов сопровождения. Напрямик, так как стараниями Тайреши к концу обращения королевы к своим подданным младшая сестра королевы и младшая принцесса были уже во дворце.

Первую половину пути Кайлара, оказавшаяся не менее шебутной особой, чем младшая сестричка Музы, пыталась нас до смерти замучить вопросами о заговоре. И делала это настолько добросовестно и энергично, что пришлось проявлять «эрратское коварство» — включать обзорный экран, выводить на него картинку с фронтальной камеры лимузина и демонстрировать огромное сверкающее облако из тысяч флаеров, зависшее над моим особняком. С этого момента мы ее «потеряли»: девочка рассматривала стремительно вырастающий «гриб» с ножкой из черного корпуса рейдера, разноцветную шляпку и тянущиеся к ней паутинки новых воздушных трасс.

Мы тоже полюбовались этой картинкой. А Маилара даже посочувствовала, сказав, что стараниями ее сестры «Конкистадоры» лишились самого главного — возможности жить в тишине и спокойствии. И ведь нисколько не преувеличила: к этому времени мой комм разрывался от панических сообщений парней, находящихся в увольнении — они жаловались на то, что с них отказываются брать деньги за любые покупки или услуги, пытаются делать подарки и чуть ли не носить на руках, и требовали инструкций. Олаф и Чет возмущались «тучей, заслонившей Амми и мешающей загорать». А Олли и Дотти страдали, что такую ораву гостей нам будет некуда посадить.

Первым я посоветовал терпеть, получать удовольствие, но не забывать о том, что они представляют Клан. Вторых отправил переодеваться и готовиться к прилету королевы. А третьим пообещал, что большинство незваных гостей отправится по своим делам в течение нескольких минут.

Так оно, собственно, и вышло — стоило нашему кортежу пересечь границу восьмого округа, как СОК поставила на уши операторов СУВД, те перехватили управление гражданскими флаерами, и «гриб» над домом начал стремительно рассасываться. Еще веселее стало на низких орбитах — десяток кораблей Второго Синего флота, повисшего над этой частью планеты, быстренько разогнал гражданские суденышки и заглушил всю «подглядывающую» и «подслушивающую» аппаратуру.

На подлете к моему владению от лимузина «отвалилось» сопровождение — разлетелось в разные стороны, чтобы заключить «особо охраняемую территорию» в кольцо из тяжелых ботов огневой поддержки. В общем, на газон перед центральным входом мы приземлялись в гордом одиночестве. А когда флаер застыл в нескольких шагах от группы встречающих, я обратился к родственницам королевы с важным заявлением:

— Дамы, во-он та компания — это мои ближайшие и близкие друзья. С ними вы можете не думать об условностях и оставаться самими собой.

Не знаю, как они отреагировали бы на эти слова, если бы не Ари — выбравшись из салона, она «забыла» о необходимости поздороваться, посмотрела на опустевшее небо, развела руками и «виновато» вздохнула:

— Простите меня, пожалуйста, за это жуткое непотребство! Я искренне раскаиваюсь и готова принять любое наказание…

Потом «в ужасе» обернулась, молитвенно сложила руки перед грудью и трагическим шепотом уточнила:

— Любое, кроме твоего, Дэн — его я точно не перенесу!

Веселый смех Аннеке, Олли, Дотти дал первый толчок к началу неформального знакомства. А я помог и с вторым — подошел к младшей принцессе, продолжающей пожирать голодным взглядом внушающую уважение тушу «Роджера», и предложил ей руку:

— Как насчет небольшой экскурсии по во-он тому милому кораблику?

— А-а-а как же…

— Они, вроде, не маленькие, перезнакомиться смогут и без нашей помощи! — поняв, что ее смутило, отмахнулся я и повел ошарашенную девочку вокруг дома…

Все сорок с лишним минут, которые мы шарахались по рейдеру, Кайлара разрывалась между чувством долга и любопытством. Первое не позволяло забывать о том, что она находится в гостях, что я глава рода, в особняк которого она прилетела, и что там, внизу, моего возвращения ждет ее мать и другие старшие. А второе сводило с ума многообразием представляющихся возможностей. Ведь тут, на «Роджере», можно было запросто влезть в «Рауде» или в «Ауррен» и перещупать все, на что падал взгляд. Пробежаться по рулежной полосе, а затем взять меня за руку, подойти к краю створа и посмотреть на особняк с сорокаметровой высоты. Пройтись мимо «бесконечных» рядов УТК в зале боевой подготовки, забраться в первый попавшийся, пройти регистрацию и несколько мгновений чувствовать себя пилотом или абордажницей. А еще подняться в рубку, посидеть в каждом кресле, подключиться к МДР и увидеть окружающий мир так, как его видит командир корабля. И, самое главное — задать тысячи вопросов и получить на каждый из них чертовский интересный ответ.

Тем не менее, вернуться к остальным девочка предложила сама. Твердо, уверенно и без тени сомнения во взгляде. Прекрасно понимая, как много чего ей хочется посмотреть и попробовать, я решил ее порадовать — подвел к ближайшему терминалу ВСД и сделал несколько подарков. Комбинезон в цветах «Конкистадоров», пять футболок с черепом и скрещенными абордажными палашами во всю спину, и еще пять, но уже с дикарем, изображенным на корпусе «Непоседы».

Этот удар оказался тяжеловат даже для закаленной психики юной принцессы — рассмотрев оба рисунка, она уставилась на меня таким растерянным взглядом, что я виновато пожал плечами:

— Даже не знаю, что посоветовать: громила с дубиной явно симпатичнее, а череп — символ «Роджера»…

Потом понял, что она вот-вот разревется от огорчения, и добавил:

— Хотя, наверное, стоит все-таки натянуть ту, которая с дикарем: череп носят многие, а футболки с «Непоседы» — только те, кто мне действительно дорог!

Услышав это объяснение, Кайлара тут же запихала подарки обратно в контейнер и, как истинная тэххерка, начала раздеваться прямо там, где стояла. Я, естественно, отвернулся, подождал, пока она приведет себя в порядок, ссыпал подарки в дозаказанный баул и повел девочку к лифту…

Особняк обходили кружным путем, чтобы втихаря загрузить подарки и уже ненужное платье в багажный отсек суперлимузина. Закончив с этим чрезвычайно важным делом, пошли к озеру. В смысле, Кай качнулась в сторону дома, думая, что вся остальная компания находится в нем, но я сообщил ей, что это не так. И позволил в этом убедиться. Чем вызвал очередной душевный раздрай: да, она была в потрясающей футболке «для тех, кто действительно дорог». А ее тетка и старшая сестра — в плавках, да еще и мокрых!

— Они что, купались в озере?! — потрясенно спросила меня она.

— Ну да! — кивнул я. — Сейчас мы продемонстрируем им твою обновку, потом вы с моей Душой сходите в дом, подберете красивый купальник, и ты сможешь последовать их примеру!

Девочка недоверчиво посмотрела мне в глаза, поняла, что я не шучу, и засияла. Затем развернула хрупкие плечики, гордо приподняла подбородок и величественно поплыла вперед. А я, чуть приотстав, отправил Олли и Дотти сообщения в ДС — «Не восхититесь ее новым нарядом — убью!». Олафу послал другое: «Скажи девочке, что такой футболки нет даже у тебя!». А Ари, которая ни на миг не забывала о том, что ее видят и с ботов охраны, и с бортов кораблей Второго Синего, поэтому позволила себе лишь чуть-чуть «раздвинуть» границы разрешенного для образа Альери Мстительной, посочувствовал: «Ничего, мы с тобой еще повеселимся. Да так, что все умрут от зависти».

Комплимент Кувалды вкупе с внушительными габаритами[58] и легким нравом сделали свое дело — через полчаса юная принцесса взлетала с его плеч, радостно верещала все время, пока летела над водой, ныряла и, не успев толком отдышаться, снова неслась к живой катапульте. Риша, поглядывавшая на младшую сестру с легкой завистью, не отлипала от Олли, Ари, Аннеке и Рраг. Маилара, удобно устроившаяся на лежаке в тени беседки, беседовала с Молчуном. Да-да, именно беседовала — умудрившись как-то разговорить нашего патриарха, она расспрашивала его о рейдах того, старого «Конкистадора», смотрела демонстрируемые им записи и явно получала удовольствие от общения. А я слонялся между всеми этими группками, наведывался к столу, чтобы полакомиться чем-нибудь вкусненьким, и отдыхал душой. Часа два, если не больше. После чего был отловлен королевой, отконвоирован в дом и поднят в кабинет.

— Дэн, мое обращение к подданным уже разлетелось не только по всему Королевству, но и достигло кораблей, которые в данный момент находятся у вас, в Эррате… — рассказывала она, пока шествовала по коридору. — Мнение их экипажей меня, честно говоря, не волнует. А вот с Доэлью я обязана объясниться. И очень хотела бы сделать это в твоем присутствии.

Мысль о том, что Чистюле рано или поздно придется сообщить о казни матери, не давала мне покоя с того момента, как я увидел имя Аннарии в списке новых назначений «короля Торевера Первого». Поэтому мрачно кивнул. А когда добрался до кабинета, кинул Ари доступ к управлению терминалом МС-связи и сел на диван. С ровной спиной, не самым веселым выражением лица и болью в душе.

Подруга величественно опустилась рядом, включила запись и заговорила:

— Доброго времени суток, Доэль! Уверена, что ты уже ознакомилась с моим обращением к подданным, обратила внимание на место, которое твоя мать собиралась занять в окружении нового монарха, и задумалась, за какие такие заслуги ей предложили должность Первого Советника. Голову можешь не ломать — Аннария обменяла ее на тебя: предложила будущему королю жену-дурочку, которая не будет вмешиваться в управление королевством, зато создаст иллюзию законности его восшествия на трон. Определение не мое, а твоей матери — будет желание, просмотри записи их бесед, которые я приложу к этому письму. Как ты, наверное, понимаешь, простить ее я не смогу. И ограничиться ссылкой в родовое поместье — тоже: твоя мать в нем уже была, но к власти стремиться не перестала и нарушила данную клятву. Однако на мне лежит долг перед тобой — именно твои сообщения дважды помогли мне избежать смерти. Кроме того, я начала тебя уважать: после возвращения на Тэххер на «Непоседе» Дэниела Ромма ты стала совсем другим человеком. Именно поэтому Аннария Тиома Ти’Вест лишь значится казненной, а на самом деле получила пожизненный срок. И этот срок она проведет в комфортабельной одиночной камере, изолированной от внешнего мира. Запрещать доступ к ней тебе я не буду. Но ограничу его неделей в год. Не ради нее, а ради тебя: я не хочу, чтобы ты, забыв о своей жизни, скрашивала существование предательницы и клятвопреступницы. На этом все. Надеюсь на понимание. Альери Четвертая, Миллика Ти’Шарли.

— Ну, что скажешь? — выключив запись, приложив к письму несколько файлов и отправив его Чистюле, спросила подруга, судя по выражению глаз, откровенно побаивающаяся моего ответа.

Я осторожно взял пальцами ее ладошку и прикоснулся к ней губами:

— Горжусь тем, что заслужил дружбу такой справедливой личности!

— Это ведь не попытка меня просто успокоить, правда? — еле слышно спросила она.

— Ари, теперь я тебя уважаю еще больше, чем раньше! — честно сказал я. И постарался ее хоть немножечко расслабить: — Хотя до этого момента был уверен, что это в принципе невозможно!

— Пытаешься превратиться настоящего в тэххерца? — мгновенно повеселев, отшутилась она.

— В тэххерца? А зачем?! — «удивился» я. — Мне, дикарю из жуткого захолустья, вчера ночью призналась в любви целая королева! Кто из тэххерцев может похвастаться тем же?

— Ну да, действительно, о чем это я? — облегченно рассмеялась она, легонечко сжала мое предплечье и виновато наморщила носик: — Прости, что никак не уймусь, но нам надо отправить еще одно письмо. Самое последнее.

Я выслушал ее объяснения, согласно кивнул, пару раз проиграл ту сценку, которую требовалось изобразить, снова уставился во фронтальную камеру и заговорил:

— Доброго времени суток, Сергей! Мы оценили ваш шаг навстречу и сочли, что он заслуживает аналогичного ответа. Однако играть в политику и прятать смысл в многоэтажных словесных конструкциях не намерены. Поэтому предлагаем перевести общение в другой формат и на уровень первых лиц…

— А для того чтобы наша позиция была понятнее, задаем прямой вопрос — что именно заставило вас заторопиться? — подхватила Ари. Потом выдержала небольшую паузу и добавила. Видимо, для тех самых «первых лиц»: — Хотелось бы добавить, что «мы» — это мой ближайший друг и партнер Дэниел Ромм, Четвертый, «Конкистадор», и я, Альери Четвертая, Миллика Ти’Шарли. Без каких-либо вариантов…

— На этом все… — закончил я. — До связи…

Когда ушло и это письмо, я повернулся к подруге и заглянул в фиолетовые глазищи:

— Ари, у меня к тебе один вопросик и одна маленькая просьба. Помнишь младшую сестру моей Рати?

— Эвиэтт Новли Ламор, которую я перевела в КОШ? Конечно, помню! — не задумавшись ни на мгновение, ответила она. — Очень толковая девочка. Я за ней присматриваю.

— Как бы договориться с главой этой школы и забрать Эви хотя бы на сегодня?

Королева задумчиво посмотрела сквозь меня, накрутила на палец многострадальный локон, а через несколько секунд согласно кивнула:

— Да, именно забрать: это поднимет ее внутренний статус и сильно облегчит жизнь. Пиши Олли, что мы ненадолго отлучимся, и полетели…

— Мы? — уточнил я. — Полетели?

— Ага! — лукаво улыбнулась она: — Представь себя на ее месте — ты скачешь по двору в компании подружек, и тут совсем рядом сбрасывает маскировочное поле настоящий «Раудах», а через миг из него выходят муж твоей любимой сестрички и целая королева. Твоя реакция?

— Еще и на «Раудахе»? — рассмеялся я.

— Полетим на лимузине — за нами сорвется вся охрана, диспетчеры СУВД разблокируют восьмой округ, и мы испортим отдых всем остальным…