Рональд

Разговоры и тут и там

Несколько дней прошло со дня завершения турнира, а также нападения Пожирателей. Эта новость захватила всю Британию и ближайшие Европейские страны. Никто, кроме больших пессимистов, не ожидал, что на них нападут в Хогвартсе. Она появилась во всех новостях, запугивая жителей и одновременно прося их сохранять спокойствие. Министерство перешло на экстренное положение, так же, как и вся страна. Было введено военное положение. Авроры патрулировали все важные места, ожидая нападений или диверсий.

Благодааря подозрительности Дамблдора и его паранойе, школа отделалась малой кровью. Среди учеников погибло только двое. Среди преподавателей потери тоже были небольшими. Макгонагалл и Снейп уже не будут никогда выставлять оценки своим ученикам. И если Снейпа все проклинали, так как он оказался предателем, то для последней готовили пышные похороны. Гриффиндор и Слизерин лишились своих деканов, а также освободились две позиции. Экзамены принимали министерские работники, но и они не были строгими. Все понимали, что это нападение довольно сильно повлияло на всех учеников.

В школе были введены новые меры безопасности. Как говорил Дамблдор — они будут временными, но все же… Авроры стояли на каждом выходе, они проверяли всех учеников, искали следы и проводили различные исследования и расследования. Каждый хотел понять, как это получилось, что все пропустили под своим носом такую кучу Пожирателей, которые провели в школе чуть ли не целый год. Наверняка они должны были оставить после себя какие-то следы и ловушки. И это было правдой. Не проходило и дня, чтобы авроры не находили ловушек или скрытые артефакты, что должны были активироваться после определенного действия — ключа.

Для меня это вылилось в то, что мне пришлось успокаивать своих Гриффиндорок, приговаривая, что все будет в порядке. Вот только ни я, ни они не были в этом особенно уверены. Так как Макгонагалл погибла, нашему факультету нужен был новый декан. И Директор предложил занять эту позицию Молли Уизли. Моя мама была удивлена, но потом с радостью согласилась. Да, у нее пока что нет никого влияния на учеников, но это ненадолго. Если он останется в будущем на этой должности, то будет очень хорошо не только для меня, но и для других учеников. Ну я так думаю.

Министерство признало возрождение Темного Лорда и даже назначило за его голову очень большую награду: три с половиной тысячи галлеонов. Большая сумма денег, которая застилает глаза многим охотникам за головами. Но не думаю, что так просто будет справиться и поймать этого человека. Слишком могуч он для них. Но все равно, по сравнению с тем, что было в каноне, происходило совершенно новые события.

Нападение Темного Лорда позволило Министерству начать закручивать гайки во многих местах. Так, авроров заставляли тренироваться еще усердней. Как говорил отец, их гоняли и в хвост, и в гриву. Охота за различными людьми, которые могли чем-то помогать или сочувствовать Темному Лорду, шла днями и ночами, иногда превращаясь в охоту на ведьм в прямом смысле. Министр не щадил никого… Для него не было разницы, бездомный ли ты волшебник или же влиятельный маг. Поцелуй дементора ждал каждого, у кого была метка на руке.

Последующие недели только и пестрели некрологами не только в Англии, но и во Франции и других стран. Руки у Министра Скримджера оказались очень длинными. Да даже в Киевской Руси нашлись люди с такой меткой, и их правительство с радостью передало преступников Англии. Лично я решил, что такую возможность нужно использовать и отправил один костюм Амелии Боунс. Второй костюм я отдал Аластору Моуди, чтобы тот его оценил. И сейчас мне остается только ожидать ответ.

Похороны Макгонагалл должны были пройти в предпоследний день учебы. Туда были приглашены многие люди, вот только я почему-то уверен, что не все смогут туда прийти. Англия все еще не отошла от потрясения нападения на школы со стороны, казалось бы, истории. И теперь многим придется пересмотреть свои мысли по поводу мертвых легенд. Но мне нет никакого дела до этого, так как я буду просто присутствовать на похоронах и даже ничего говорить не смогу.

На следующий день, студенты Хогвартса, а в особенности студенты Гриффиндора, собрались вместе и пошли группой на улицу. Поляну, на которой происходила битва, уже привели в порядок. На ней даже возвели небольшой ансамбль статуй, где аврор и ученик сражались вместе против черного мага. Надписей на этом ансамбле не было. Белый мрамор светился на все окружающее пространство, создавая ощущение какого-то спокойствия. Прибывали люди, знакомые с Минервой, ее ученики и просто волшебники, которым эта женщина не была безразличной.

Все были одеты в черные мантии. Даже директор был одет в темную мантию. На его лице не было того улыбающегося выражения, а также он совершенно не походил на доброго дедушку. Наоборот, это был сильный волшебник, которые скорбит о потере соратника. И его можно было понять. Вместе с Макгонагалл он проработал уже очень много лет. Кроме него, здесь были и другие преподаватели, даже те, которые не очень часто и общались с профессором Трансфигурации. Некоторые места были пустыми. От Министра пришел его заместитель, также, как и от некоторых других важных чиновников. Семьи у профессора не было, так что вместо них были товарищи по ремеслу. Такие же мастера Трансфигурации.

Рассевшись по местам, мы начали дожидаться, когда начнется церемония. В центре стояла довольно большой черный гроб, на котором были выгравированы серебристые кошки. Никаких цветов, крестов и другого не было. Все это являлось церемониальным для христиан. Волшебники не такие верующие, и многие вообще не верят ни в каких богов. Так и живут.

Когда большая часть мест была заполнена, со своего места поднялся Дамблдор. Он подошел к большому посту и оперся на него. На его лица была написана печаль.

— Студенты, гости, леди и джентльмены, друзья, — Альбус сделал небольшую паузу, привлекая к себе все больше внимания. — Сегодня мы собрались не для празднования… Сегодня мы собрались, чтобы проститься с Минервой Макгонагалл, профессором Трансфигурации и деканом факультета Гриффиндора. Эта женщина всегда хотела сделать жизнь окружающего мира лучше. Она никогда не унывала и помогала мне, директору школы Хогвартс, в самые трудные моменты. Я не буду долго говорить, но знайте, я скорблю вместе с вами.

Дамблдор говорил действительно недолго, оставляя другим возможность сказать все те теплые слова. Дальше много чего было сказано, но ничего конкретного и или уникального. Каждый повторял слова других, но только на свой лад. Только спустя несколько часов все закончилось, и гроб опустили в землю. Спустя несколько секунд он скрылся под тяжестью земли. Дамблдор подошел туда и резко потянул на себя какую-то невидимую ткань. Под ней скрывалась скульптура Минервы Макгонагалл, которая смотрела на окружающих своим добрым взглядом. На ее лице была скупая улыбка. Руки были заняты кошкой, которая смотрела на окружающих с нескрываемым интересом. На каменной мантии был изображен миниатюрный герб Гриффиндора.

Дальше все начали медленно расходиться. Некоторые подходили, чтобы отдать последнюю честь преподавателю, другие же собирались в небольшие группки и что-то обсуждали. Ко мне поспешил профессор Моуди. Выглядел он довольно потрепанным. Битва, которая совершенно недавно произошла здесь, оставила ему еще несколько шрамов. Теперь под его глазом была заметная серебристая ниточка, которую заметить-то и было сложно.

— Мистер Уизли, — обратился ко мне он, внимательно осматривая окружающее пространство своим глазом. — Мне бы хотелось поговорить с вами в моем кабинете. Директор Дамблдор тоже будет там, так что не волнуйтесь.

— Хорошо, — ответил ему я кивком. — Зайду сразу, как только сменю свою одежду.

— Превосходно, — кивнул тот, а затем добавил: — Мы будем вас ждать.

Похоже, что мой костюм оценили по достоинству. Не много же времени им нужно было потратить для того, чтобы разобраться с функционалом. Интересно, какую оценку они поставили данному артефакту. Выдохнув, я быстро отправился в факультетскую башню и сменил одежду на более удобную мантию. Кроме этого, я не забыл надеть свой артефакт-костюм. Нужно будет придумать ему какое-то название.

Пока я шел в кабинет к Моуди, то размышлял над названием. Ничего почему-то не приходило в голову, кроме «Марк» или «Астробой»… Вообще выбор был довольно широким… Замерев на некоторое время, я посмотрел на него и кивнул головой. Пусть будет «Астробой», да.

Когда я вошел в кабинет к Моуди, то увидел, что там довольно многолюдно. Здесь был Министр, Дамблдор, Моуди, неизвестный мне невыразимец, а также аврор. В одном месте собрался целый магический бомонд Англии. Так же в углу я обнаружил Боунс, которая сидела и смотрела какие-то бумаги. Мой костюм был повешен на манекен и экранировался магическим защитным полем. Кроме этого, комната была просто переполненной магией. На стены, окна, потолок и пол были наложены множество заклинаний, которые глушили звук, не позволяя никому ничего расслышать.

— А, мистер Уизли, — проговорил Скримджер, замечая меня первым. — Мы уже вас заждались.

Мне сразу же подсунули одно свободное кресло. Министр, невыразимец и Дамблдор оказались напротив. Чуть в стороне сидел неизвестный мне аврор, а напротив него сидела Амелия Боунс. Моуди стоял, оперевшись спиной о стену, и тоже сверлил меня своим взглядом. Пожав плечами, я стал дожидаться, когда кто-то из них начнет говорить.

— Итак, — проговорила Амелия, — Мы здесь собрались, так как недавно Мистер Уизли представил свою новую разработку, которую мы уже обозвали КУ01.

— Астробой, — поправил я женщину, а потом пояснил. — Название костюма: Астробой.

Амелия кивнула и что-то быстро записала в бумаги. Она зачеркнула какую-то часть текста, и вписала новую.

— Хорошо, костюм Астробой, — проговорила Боунс. — У нас появился большой интерес в этой разработке, и поэтому мы бы хотели, чтобы вы рассказали нам об возможностях этого костюма побольше.

— Конечно, — согласился я, и задумался с чего бы начать… — Пожалуй, начну с самого начала. Когда я узнал о том, каким будет второе задание Турнира, передо мной появилось задание как-то добираться быстро до цели в водной среде. Именно тогда я и создал самый первый прототип. Первым я не пришел…

— Угу, я помню кровавое месиво, что там осталось, — проговорил Моуди с ухмылкой. — Ты сократил количество голов русалок и гриндилоу почти наполовину. Они еще долго будут отходить от этого.

— Кхм, — хмыкнул Министр, а затем проговорил: — продолжайте, мистер Уизли.

— После завершения второго этапа я сел за разработку подобного костюма, который мог бы действовать в нормальных условиях… Третий этап был близким, как-никак. Я хотел создать костюм с большими параметрами атаки, подвижности и защиты, но я зашел в тупик. У меня не получилось создать идеальный костюм. Если я усиливал какую-то одну функцию, то приходилось жертвовать другой. Логически подумав, я пришел к решению, что для любого волшебника подвижность это самый важный аспект. Именно эта концепция и стала преобладающей. На данный момент защита костюма может выдержать несколько атак низкого уровня, около двадцати заклинаний разного уровня опасности. Подвижность же на совершенно другом уровне.

— Вы уже тестировали? — спросил аврор.

— Конечно, — кивнул я, а потом добавил. — Именно «Астробой» несколько раз спас мне жизнь во время той битвы.

— Хм-м, — протянул Дамблдор, чему-то довольно кивая.

— Какие возможности модификации у этого костюма? — спросил у меня Невыразимец.

— В целом, я сделал его модульным, так чтобы можно было менять части без особенного труда. Но пока что у меня есть только три модуля. Это защита, атака и подвижность.

Я ответил, размышляя над тем, можно ли будет создать еще какие-то модули. В целом да… Можно будет добавить модуль связи с другими костюмами… Или расширить количество используемых модулей. Для этого нужно будет поменять конфигурацию костюма.

— Хм-м… — протянул Невыразимец, а затем посмотрел на мой костюм. — В целом я могу признать, что эта вещь стоящая. Сколько вы потратили на разработку?

— Четыре с половиной тысячи галлеонов, — ответил я, вспоминая. Если что нужно будет спросить у отца Кэти. Он должен знать точнее.

— Министерство готово заплатить вам пять тысяч галлеонов, — сразу проговорил Министр. — Кроме этого мы хотели бы заказать у тебя пробную партию в пять костюмов «Астробой». Все будет идти по стандарту. От нас материалы и деньги, с тебя работа.

— В целом я согласен, — проговорил согласно ему.

— Превосходно, — довольно кивнул Министр. Другие люди тоже начали улыбаться и несколько расслабляться. — Мистер Уизли, у вас есть еще какие-то вопросы?

— Да, есть, — проговорил я и добавил: — Но он не касается костюма.

— Задавайте, — кивнул Министр. — Если мы не сможем ответить на него, то не обессудьте.

— Как так получилось, что студенты Дурмстранга оказались поголовно террористами с целью нанести очень большой вред?

— Ну… — протянул Министр, а затем посмотрел на других волшебников. — Все дело в том, что нас обманули. Это раскрылось в начале этого года, и мы разрабатывали план, как бы взять этих темных магов с поличным. Когда же мы полностью раскрыли их план, то начали готовить ловушку.

— И ловушка захлопнулась, — подхватил Дамблдор. — Не стоит думать, что мы подвергали учеников опасности. Реальных учеников там было только семнадцать. Все другие в это время оставались в Хогвартсе погруженные в определенное заклинание. Да даже большинство гостей тоже были иллюзорными. А другая часть была именно для сражения.

— То есть все было спланировано заранее, — кивнул я головой.

После этого поплыл небольшой разговор, в котором мне отводилась роль и слушателя, и рассказчика. Меня просили рассказать, какие планы у меня есть на будущее, что я собираюсь делать после окончания Хогвартса, о чем мечтаю и какие цели ставлю себе вообще. Отвечал я им правду, говоря, что собираюсь вплотную заняться артефактами. После этого «высокие господа» начали интересоваться у меня идеями в этом плане. Но я пока их не раскрывал, рассказывая, что не полностью все сформировалось у меня в голове. Они это принимали и не давили.

Разговор окончился спустя часа три. Волшебники иногда говорили о том, что мои действия являются очень важными для страны, а также то, что артефакты будут огромным вкладом в развитие силы Англии. Поэтому мне прозрачно намекали, что я могу всегда рассчитывать на помощь Министра в тех или иных вопросах. Конечно, за все нужно будет платить, но я думаю, что смогу довольно быстро перейти этот уровень и вырваться из-под влияния Министерства. А для этого мне нужно встретиться с Валинором. Уверен, тот уже заждался меня.

Когда я покинул кабинет Моуди, Дамблдор решил меня сопровождать. Он интересовался Астробоем и также говорил, что было бы неплохо встроить туда модуль поддержания жизни и самовосстановления. Я согласился с ним по этому поводу, но пожаловался на то, что у меня нет учителя по колдомедицине. Дамблдор на некоторое время задумался, а потом сказал:

— Я могу тебе с этим помочь. Слышал, что хочешь отправиться во Францию этим летом… И как раз в той стране, по удачному стечению обстоятельств, живет человек, который с радостью тебя обучит чему-то новому.

Мысленно мне оставалось только ухмыльнуться на это. Как же… «по удачливому стечению обстоятельств». Так я и поверю. Дальше Дамблдор назвал, что он хотел бы получить за такую помощь. Это был костюм с модулем жизнеобеспечения, подвижностью и защитой. А я согласился сделать этот заказ для него, так как не видел в этом большой проблемы. Если Дамблдор станет чуть сильней, то для меня это принесет некоторые дивиденды в будущем. Но посмотрим.

— Ну хорошо, мистер Уизли, — проговорил директор, останавливаясь. — Я очень рад, что вы продолжаете развиваться в этом направлении и создаете артефакты. Наша страна вами гордится.

— Благодарю вас, — кивнул я с улыбкой. Дамблдор развернулся и исчез в одном из коридоров. Я постоял так еще несколько минут, а затем решил направиться в сторону к портрету Валинора. Думаю, что мне стоит начать говорить с ним поводу обучения магии другого мира. У нас с ним был договор, так что он будет это делать. Со своей же стороны я помогаю ему воскреснуть.

Портрет, как всегда, стоял на своем месте и куда-то смотрел вдаль. На его лице была написана непомерная грусть. Как только я подошел поближе, Валинор встрепенулся и с радостью мне улыбнулся. Он сразу же вылетел из своего портрета и превратился в призрака. На этот раз он был чуть более плотным, чем в предыдущие разы. Причина этого была мне интересной, но не настолько, чтобы я начал расспрашивать его.

— Добрый день, Валинор, — поздоровался я первым с этим могучим волшебником.

— А-а, Рон, — проговорил тот. — Я рад тебя увидеть. Давненько ты уже ко мне не заходил. Я уже думал, что ты забыл меня.

— Как я мог, — ответил ему с наигранным возмущением.

— Ха-ха-ха! — засмеялся Валинор, и одобрительно кивнул. — Вижу, что ты стал на еще один уровень выше, чем когда мы с тобой виделись в последний раз.

— Верно, — проговорил я, а затем добавил. — У меня были мысли, что если я стану чуть сильней, то смогу с легкостью обучаться тем заклинаниям, которые ты можешь мне передать.

— Хм, — уже более серьезно проговорил Валинор, а затем покивал чемуто. — В чем-то ты прав, но с другой стороны…

— Есть какие-то ограничения? — поинтересовался я.

— Твой прогресс зависит не только от количества кругов, а и от того, насколько твой контроль хорош над ними.

Я согласно кивнул, принимая слова Валинора на веру. Они действительно выглядели логичными. Если я не смогу контролировать свою магию, то какой может быть разговор об изучении действительно сложных заклинаний. В общем, я приготовился внимать всему, что скажет это привидение, а также тяжело работать, чтобы достичь высокого уровня.

— Думаю, мне стоит сделать тебе небольшое объяснение по поводу различия моей родной магии, и магии этого мира, — проговорило привидение. — Чтобы подобрать самое точное сравнение, тебе нужно сравнить скальпель и отбойный молоток во время хирургической операции.

— Хм, — только и сумел я хмыкнуть. Сравнение действительно забавное, и мне кажется, что я медленно начинаю понимать, что прячется под ним. Возможно, я окажусь не прав, но все же… Послушаем, что скажет он дальше. Ведь объяснение должно быть после этого. Объяснение этому сравнению.

— Магия этого мира является именно скальпелем во время операции на сердце, — спокойно проговорил Валиор. — Магия моего родного мира является отбойным молотком при операции на сердце. Грубая мощь, вот что является основной характеристикой магии моего мира. Ты готов учить ее?

— Да, конечно, — ответил ему. Еще бы я отказывался учить мощные заклинания совершенно другого мира! Если я смогу их выучить, то сразу смогу повысить уровень своей силы. Пусть она и так уже высокая, но недостаточно для того, чтобы я сумел победить ту же Беллатрикс. У нее просто больше опыта в магических боях. Получила она его,участвуя в стычках не на жизнь, а на смерть. А я же… только в четырех таких был. И то, первый раз ничего своему противнику не мог противопоставить. Василиск с легкостью отправил меня на полгода на больничную койку. После этого ничего у меня не было. Но только за этот год я сумел поучаствовать в трех битвах, которые могли стоить мне жизни. Сделало ли меня это сильней… Без сомнений, да.

— Значит так, — проговорил Валинор, вырывая меня из размышлений. — Я дам тебе пять книг, которые ты должен будешь изучить до начала следующего семестра. Там будет несколько простых заклинаний, которые выучить сможет даже простой ученик. Если ты сможешь это сделать, то я продолжу тебя обучать.

— А что, если нет? — поинтересовался у него.

— Тогда ты будешь тренироваться в этом столько времени, сколько будет нужно, чтобы создавать эти заклинания нормально.

***

Темный Лорд сидел на довольно внушительном кресле-троне и смотрел на то, как его ближайшие подчиненные извиваются словно черви. Он был очень недоволен тем, что произошло. Мысленно этот человек уже давно считал себя гениальным стратегом, и никто не мог ему сказать, что это не так. Волдеморт не понимал, как же так получилось, что их заманили в ловушку.

— Это все твоя вина, — прошипел Темный Лорд. Его глаза вспыхнули опасным красным огнем, обещая любому, кто посмеет прервать экзекуцию провинившегося, очень нелегкую смерть. — Это все из-за тебя, Каркаров.

— Но, мой господин, — проговорил волшебник, с трудом поднимаясь на ноги. Он едва мог что-то сказать, так как чувствовал большую боль во всех членах своего тела. Круцио Волдеморта всегда славилось своей опасностью. — Как же я мог это…

— Молчать! — прошипел Темный Лорд, а затем добавил: — Круцио!

— А-а-х, — застонал Каркаров. Его тело выгнулось дугой от того количества боли, что он чувствовал. Из его глаз брызнули слезы.

— Ты подвел меня, — проговорил Темный Лорд, с удобством размещаясь на своем кресле, а затем посмотрел на нескольких других магов, которые не могли решить, что им делать. — Увести его в ритуальную.

— Нет-нет, — проговорил напуганный Каркаров. — Пожалуйста, я исправлюсь. Нет-нет…

Волшебники, которым был отдан такой приказ, быстро утащили бывшего директора Дурмстранга. Крики все еще раздавались некоторое время, но потом утихли. Если кто-то и сочувствовал Каркарову, то не спешил этого говорить. Никто не хотел испытать на себе Круцио животворящее. Да даже если сам Темный Лорд этого не услышит, то услышит кто-то другой и с радостью донесет.

— Люциус, — протянул Темный Лорд, смотря на блондина, который смотрел вокруг испуганно, — ты принес мне очень много пользы, и когда мы вернем себе власть в Англии, то я назначу тебя Министром.

— Благодарю, владыка, — проговорил тот, опускаясь на колени.

Вообще Малфой очень хорошо понимал, что он находится в очень плохой ситуации. Да, Темный Лорд не пытает его своей магией, но он потерял уже и так многое. Ему пришлось бежать, успевая забрать с собой только Поттера и Малфоя. Нарцисса же осталась одна в Британии. То, что на нее будут давить, он хорошо догадывался, но также понимал, что если она умрет, то никакого волнения он не будет чувствовать. Потеря жены не настолько опасная, как потеря своей жизни. Он сможет найти себе еще одну в будущем. Когда Темный Лорд захватит Англию, то тогда у него возможность выбора будет очень большой.

— Ты принес мне кровь юного Поттера, помог своим товарищам сбежать из тюрьмы… — проговорил Темный Лорд, а затем снова зашипел, — но ты не смог предотвратить охоту на других Пожирателей. Круцио!

Люциус застонал от боли, и упал на каменный пол. Он закрыл глаза, пытаясь хоть как-то отстраниться от боли, но ничего у него не получалось. Круцио у Темного Лорда всегда было очень сильным. Возможно, даже Дамблдор не сможет долго выдержать такую боль. А ведь у Темного Лорда есть еще другие палачи, которые ничем не уступают ему в мастерстве Круцио. В действительности, после нападения против Пожирателей ополчился весь мир. На них охотилось Министерство Магии Англии, а другие страны только потворствовали в этом. Если бы они не захватили эту карликовую страну, то нигде бы не нашли своего приюта. Нигде больше не было агентов влияния у них.

— Я прощу твою ошибку в этот раз, — прошипел Темный Лорд, а затем погладил свою змею, которая выползла у него из мантии. До этого эта ядовитая змеюка пряталась у него между ногами… И что она там делала, знал только дьявол. — Но в следующий раз, я не спущу тебе это так просто…

Темный Лорд замолчал, смотря на то, понял ли его Люциус Малфой или нет. Если он понял, то никаких санкций пока применять не будет. А если нет… ну тогда этот блондин сам напросился.

— Приведи сюда Поттера и своего сына, — приказал Темный Лорд.

— Да, мой владыка, — проговорил Малфой, поправляя свою мантию. Он быстро вернулся, вводя в зал, где заседал Темный Лорд, своего сына и Поттера. Взгляд Темного Лорда сразу же был прикован к Гарольду Поттеру. Тот стоял перед ним, такой беззащитный, нахальный и самоуверенный. Таких так просто контролировать.

— Гарольд Поттер, — проговорил Волдеморт, смакуя имя парня на своем языке. — Как же я давно хотел тебя увидеть, дружок.

— Господин, — проговорил Поттер, поклонившись.

Волдеморт только тихо засмеялся от этого. Ему нравилось, когда его злейший враг продолжал кланяться ему. Это доставляло магу невероятное удовольствие, а также показывало, что в мире все именно так, как он и желает видеть. Будь здесь другой могущественный волшебник, то он бы мог пояснить Темному Лорду на его пальцах, что думать о том, что никто не сможет сравниться с тобой в силе, очень самоуверенно. Темный Лорд действительно сильный волшебник, но не настолько, чтобы считаться самым могущественным.

— Я рад тебя видеть, Поттер, — сказал Темный Лорд, а затем вытащил свою волшебную палочку и приказал, — руку.

Поттер, недолго думая, протянул свою руку Волдеморту. Тот схватил ее своими острыми когтями и медленно приложил к ней волшебную палочку. На руке у Поттера медленно проявлялась Темная Метка, которая в одно мгновение отрезала пути к спасению. Зная о том, как относятся другие страны к людям с Темной Меткой на руке, то он нигде не найдет спокойствие. Именно так Темный Лорд решил привязать к себе Поттера. Было ли это разумное решение… Никто не знал. А если и оно таким не было, то глупцов, чтобы об этом говорить, не было. Никто не хотел попасть под Круцио Волдеморта.

Поттер посмотрел на свою руку, а затем с благоговением поклонился. Темный Лорд только еще сильней засмеялся. Ему нравилось, когда его превозносит человек, об которого он когда-то убился. И тот факт, что эта персона уже не принадлежит Дамблдору, еще больше радовал Волдеморта. Покивав головой, человек, которого когда-то называли Том Реддл, принял решение.

— Белла, — позвал он свою самую преданнейшую сторонницу. — Ко мне.

— Да, мой владыка, — проговорила Лестрейндж и упала на колени, словно умоляя о чем-то. — Ваша покорная слуга готова исполнить все, что вы ей прикажете.

— Ты должна обучить Поттера всему, — приказным тоном сказал Темный Лорд, а затем добавил. — Он будет нашим оружием против Дамблдора.

— Конечно, мой владыка, — ответила та, и повернулась к Поттеру. Тот смотрел на Беллатрикс с нескрываемым интересом.

— Через девять месяцев я проверю, — сказал Темный Лорд.

Лестрейндж только поклонилась, а затем увела Поттера за собой. Тот не стал противиться.

— А теперь ты, юный Малфой, — проговорил Темный Лорд и улыбнулся. Он пока еще не был готов к тому, чтобы принять Темную Метку, а также не обладал достаточной ценностью. Если бы его отец умолял подарить метку его сыну, то даже здесь бы Темный Лорд отказал слова: «Он не готов». И если бы кто-то попытался что-то противопоставить этому, то столкнулся бы с опасными и болезненными последствиями.

— Что ты можешь сказать мне?

Темный Лорд спросил, продолжая внимательно смотреть на белобрысого мальчика. Он не обладал каким-то большими навыками или силой. Да даже никакой особенной ценности, кроме как еще большой верности, не мог принести.

— Я буду верен вам, о владыка, — проговорил младший Малфой. — Вы прикажите, и я исполню ваше задание.

— Ну посмотрим…

***

Уже немолодой Француз внимательно слушал рассказ своей дочери. Он был очень рад из-за того, что ей удалось проделать такой большой путь. Результат, как показывали все расчеты, окажется неизменным. А уж если у Флер возникли чувства к своей цели, то так даже лучше. Возможно, стоило бы дать ей возможность использовать Амортенцию… Хотя это было бы лишним.

— Отец, — проговорила Флер. — Ты же помнишь, что он приедет к нам на это лето, чтобы помогать мне избавиться от акцента.

— Конечно, я об этом помню, — проговорил тот, а затем добавил. — Мы уже начали готовить для него комнату. Она как раз будет напротив твоей.

— Спасибо, — кивнула девушка, продолжая размышлять над тем, что они будут делать, кроме как учить язык. Возможно, его нужно будет представить другим вейлам, а также заявить перед ними на него права. Конечно, конкуренция будет, и её Пончика попытаются отбить. Его огонь души за последнее время стал только сильней, привлекая к себе внимание мотыльков все сильней и сильней. Она слышала, что даже ее мама интересовалась им, и Флер подозревала, что интерес был совершенно не праздным. Если сравнивать внутренний огонь ее отца и Рона, то Люк проигрывает по всем параметрам. Проигрывает настолько сильно, что выглядел каким-то грязным камнем по сравнению с ограненным бриллиантом. Ей было грустно от этого, но это была тяжелая правда. И не принимать ее было бы глупо.

Вейла с легкой улыбкой сжала несколько артефактов, которые подарил ей ее парень и выдохнула. Это было действительно хороший, ценный подарок. Не то что какие-то цветы или драгоценности. Цветы после некоторого времени завянут, а драгоценности не спасут жизнь в критический момент. В отличии от этих защитных артефактов.

— Флер, ты меня слушаешь? — спросил Люк у своей дочери.

— Конечно, папа, — проговорила вейла с улыбкой.